"Пермь-36"? Ничего страшного! Наше дело - труба

"Пермь-36" добили! Ничего страшного, считает Наталья Семакова. И не только она. Далеко не только. И не просто ничего страшного нет. Она сказала бы "наконец-то", если бы была честна. Я попробую называть вещи честно - своими именами.

Итак, в конце 2013 года произошел захват властями единственного в стране музея политических репрессий. Его сотрудникам и руководству солгали, сказав, что оставят им их полномочия. Потом бесцеремонно вышвыривают Татьяну Курсину, а Виктора Шмырова доводят до сердечного приступа. На место Курсиной ставят замминистра культуры, которая смотрится в новой должности как я смотрелся бы... например, с дирижерской палочкой на месте Теодора Курентзиса. Однако госпожа Семакова бодренько берется за дело - объявляет, что все, кто тут был до нее - никто, и звать их никак и начинает наводить порядок... в ее понимании. Вероятно у слона тоже есть свое понимание порядка в посудной лавке.

Ну а неравнодушной общественности и теперь бывшим руководителям и идейным вдохновителям бывшего мемориального продолжают лгать на всех уровнях. Больше года вешают лапшу насчет мифического соглашения между правительством и общественной организацией. Брешут про решение споров, наличие которых уже как бы само собой разумеется, во внесудебном порядке. По ходу пьесы подкидывают приманку в виде бюджетной субсидии, которая заглатывается. Потом подсекают - и рыбка на крючке: "Нецелевое расходование выделенных средств, распишитесь"! Министерство культуры - суд - арест счетов и имущества - взыскания. Ну, что поделать. Какая культура, такое и министерство. Или наоборот? Неважно. Важно то, что людей, которые посвятили десятилетия тому, чтобы мы с вами помнили, поняли и перевернули, наконец, эту страшную страницу нашей истории, этих людей попросту вытолкали взашей. Мало того, они теперь еще и деньги должны.

А Наталья Семакова, тем временем, с прежней бодростью рапортует: иностранцы посещают, газель купили, трактор купили, трубами будем весной заниматься! Ух как здорово! Не понимаю, как предыдущие-то хозяева без трактора обходились? И иностранцы ездят - на этот раз они не врут. Я точно помню, что к ним летом поляки с немцами приезжали. Да хоть в полиции Чусового спросите - они подтвердят. Так что, музей работает. И название не сменили. Правда экскурсии теперь водят бывшие гуфсиновцы, которые рассказывают о сидевших там страшных преступниках, скромно умалчивая о своих методах перевоспитания. Стесняются пока еще, наверное. Ничего, освоятся потихоньку, во вкус войдут.

Признаться, я сейчас переживаю лишь за здоровье Виктора Шмырова. Не принимал бы он уже все это близко к сердцу. Ну, не нужен стране такой музей. 85 процентам точно не нужен. Или музей не тот, или страна не та. Не надо народу никаких сложных мыслей и исторических экскурсов, не надо неудобной истории. А вы, кто еще волнуется и трепыхается, вы посмотрите на комментарии к новости о закрытии музея в соцсетях, на нашем сайте. Только спокойно, как доктор на больного. И это еще довольно низкий процент негатива.

Меня уже не раз просили: "Скажи, зачем мы все это делаем, зачем мы пытаемся достучаться? Только скажи  - зачем, чтобы я тебе поверил, и я буду продолжать биться в эту стену". Я и сам себя спрашиваю - зачем? Еще год назад у меня был какой-никакой ответ. Сегодня  - нет.