Артём Жаворонков: Про науку

Когда-то в школе мы (или большая часть из нас) познавали этот удивительный мир «из-под палки», как необходимый атрибут курса общего среднего образования. Зубрили, скорее, чем познавали. И напрягались. Потому что этот набор невероятных знаний, его ценность нам была непонятна. А между тем каждый урок математики ли, биологии, географии – это отдельные маленькие и, порой, очень трагические истории героев, имена которых преданы забвению. Очень жаль.

Чудаковатые, странные, не от мира сего, забитые, в быту часто очень сложные, но упорные, до зависти талантливые в каких-то отраслях отличники или троечники из-за физкультуры… Одним словом, «ботаны». У кого в классе не было таких? И сколько из таких забитых и замученных комплексами от постоянного давления глуповатого мира в конечном счете потеряли себя. А наука потеряла их. Досадно до жути.   

Перельман отказался от аналога Нобелевской премии математической – сотнях тысяч долларов, между прочим. Заявил, что не нужны ему блага мирские, когда познал суть происхождения вселенной. Те же сотни тысяч, только уже обывателей, не ученых, покрутили у виска. Хоть бы на благотворительность или развитие науки пожертвовал, в самом деле, раз самому не нужно. Но это его дело и выбор. Почему вспомнил про Перельмана, потому что он для меня некий собирательный образ российского ученого.

Или, например, Святослав Федоров. Наш медицинский гений, офтальмолога от Бога! Почему-то запомнилась история, рассказанная его супругой. Возвращается она однажды домой, задержалась, а он - Федоров, сидит на лавочке перед домом… Судя по всему, уже долго. Один. Что ж ты, спрашивает жена, здесь делаешь, у тебя же ключи есть?! А он где-то далеко... А что, спрашивает, я там без тебя делать буду, дома... И правда, говорит женщина, ведь он ничего там не знает, как обед согреть, где что лежит - чистое белье, носовые платки…

И это не иллюстрация бытовой беспомощности ученых. Многие из них вполне успешны, прекрасно выглядят, обладают прекрасным вкусом, ездят на автомобилях и т.д. и т.п. Но отличает их от нас всех знание – знание в самом широком смысле этого слова. И это предмет гордости за них.

И вот теперь о гордости. Часто абсолютно не умеющие себя преподать и продавать, гордиться собой, не представляющие собственной ценности и важности не для семьи, соседей или друзей, а для всего человечества, наши ученые расцветают только там, где есть необходимые условия. И дело не в новейших лабораториях и деньгах на исследования. А в среде. В интеллектуальной, уважительной среде, способной мириться с их причудами, странностями и капризами. Или хотя бы способной воспринять и осознать важность того, что они делают. Для всех нас.

Был свидетелем эпизода, когда в давке на конечной остановке автобуса затолкали, оттеснили и надавали подзатыльников пожилому ученому, микробиологу. Не буду говорить, о ком речь. А вспомните героя Папанова в «Холодном лете 53-го»! Последние слова его героя Копалыча-Старобогатова: «… об одном жалею, годы… А так хотелось  поработать, пожить по-человечески…». Поработать! А это тоже отношение, формирующее среду, из которой русскому ученому лучше уехать. И это невыносимая реальность бытия позорна. И для гордости здесь места нет. Потому что стыдно. Не за государство и чиновников, которые вроде бы как во всем виноваты. А за нас, за каждого из нас «неосознающего».

Наши тупость, невежество и равнодушие даже хуже, порой, недофинансирования. Если есть у вас знакомые ученые, прям ученые – припомните, неужели хоть раз, хотя бы мельком в их речах не проскальзывало сожаление и слова о невостребованности, а, значит, напрасности их работы. Или невозможности делать ее хорошо.

Мы гордимся за наших ученых, как будто бы разделяя их успехи. Гордимся сопричастностью, что из одной страны, одной национальности. Но что мы делаем тогда, когда они еще на пути к вершине? Ничего. Наша среда, сообщество по отношению к нашим же ученым по определению и сути своей враждебны. Дикость просто.