Верхний баннер
16:50 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

15:12, 10 июля 2012
Автор: Игорь Лазарев

"You are Syava, yesss, Syava!!! My hero!!!"

Очень интересный текст вышел сегодня в "Новом компаньоне" - интервью с Александром Чепарухиным, музыкальной персоной №1 во всей "пермской культурной революции". Получился этакий постскриптум ко всей его деятельности здесь (которую Чепарухин не совсем сворачивает). И, поскольку я как слушатель ему кое-чем обязан (музыканты King Crimson, KTU, Hazmat Modine, Намгар, живые выступления Jethro Tull, Маклафлина и т.п. - не выезжая из города), для меня интервью интересно вдвойне. К тому же любопытствующие смогли наконец-то узнать версию Чепарухина о том, что же там произошло у них в прошлом году с Шостиной, Tricky и Сявой. А нелюбопытствующие - ответить для себя на вопрос, стоило ли это все выеденного яйца и только ли дело в "капризных деятелях искусства".

Итак - Александр Чепарухин о Викторе Басаргине, Наталье Шостиной, Елене Зориной-Новоселовой, Алексее Иванове...

Чепарушкин

 

Александр Чепарухин: Пермь пока не может называться «культурной столицей»
 

— Пытаясь убедить Севу Новгородцева приехать в качестве ведущего на «Сотворение мира» в Пермь (у него возникли проблемы с российской визой), вы говорили ему, что «у нас тут «похороны». Вы серьёзно так считаете?

— На самом деле, конечно, нет! Столько важного и ценного происходит сейчас в Перми, что «похоронить» это было бы, мягко говоря, неразумно. Таким откровенным Геростратом никто не захочет быть. Но меня озадачили некоторые шаги губернатора Виктора Басаргина: якобы он обещал свезти все арт-объекты к Музею современного искусства PERMM... Очень странное решение, если, конечно, это не выдумки прессы, а его реальное желание. С другой стороны, когда мы с Андреем Макаревичем встречались с новым губернатором по поводу «Сотворения мира», он обещал полную поддержку и слово своё сдержал.

Определённую гарантию того, что проект не будет «похоронен», я вижу в персоналиях, которые остались «у руля» пермской культуры. Мало того что это люди, мне лично симпатичные — они всегда казались очень заинтересованными в том, что происходит. Надежда Кочурова, которая стала вице-премьером и наряду с другими отраслями будет курировать культуру, — один из немногих людей из администрации Перми, которых я видел на всех своих фестивалях. Она всегда эмоционально реагирует и понимает, как это важно. Александр Протасевич, нынешний министр культуры, — очень сбалансированный, интеллигентный человек, умеющий держать слово.

Вообще, в Перми сложилась такая обстановка, которая позволяет надеяться на продолжение прогрессивных культурных процессов. Я только что был в Астрахани — это такая тьмутаракань! Красивейший исторический город, но при этом все жители абсолютно уверены, что бывший мэр специально выжигал целые исторические кварталы, чтобы строить безвкуснейшие дворцы. В Астрахани люди уверены, что свободы слова, свободы печати в России быть не может: там изымают тираж «Новой газеты», потому что в ней критикуется мэр или губернатор.

А в Перми мало того что происходит культурный подъём, здесь ещё и оазис свободы — я всегда об этом говорю и русским друзьям и зарубежным. Любые статьи на любую тему, любые критические высказывания здесь возможны. Всегда возможны дискуссии очень высокого уровня, на которые собираются правозащитники, оппозиционеры, журналисты. Поверьте, у нас не очень свободная страна, и всё, что происходит в Перми, — это действительно небывалый по сравнению с другими регионами России уровень свободы.

— Неужели вы верите в то, что культура сможет стать основой жизни, основой экономики?

— Я всегда воспринимаю культуру как некую интегральную характеристику состояния общества. Она вбирает в себя всё: и бытовую культуру, и образование, и, между прочим, физическую культуру. И, конечно, художественная культура является очень важной частью культуры как интегральной характеристики общества. И поэтому, когда говорят: «Мы занимаемся культурой», и речь идёт о чиновнике из некоей отрасли, который занимается фестивалями, концертами, выставками, меня передёргивает, потому что не могут фестивали, концерты, выставки существовать вне всех остальных сфер культуры. Не может быть «культурной столицей» город с заваленными мусором улицами, с ужасными дорогами, с ужасным уровнем образования...

— Значит, Пермь не может быть «культурной столицей»?

— Да. Пермь пока не может называться «культурной столицей». Но движение в направлении «культурной столицы» совершенно определённое есть. Этот амбициозный проект с самого начала был в определённом смысле авантюрой и провокацией, но такой авантюрой и провокацией, которая способна принести очень мощные результаты во всех сферах культурной жизни.

Другое дело, что художественная культура здесь развивается опережающими темпами. Это такая инъекция передовой художественной культуры в непередовую во всех остальных смыслах — бытовом, образовательном — среду. Но у меня появилось ощущение, что с этим опережающим развитием художественной культуры подтягиваются все остальные составляющие культуры как интегральной характеристики общества: все эти велосипедные дорожки, красные и зелёные линии, по которым можно ходить и читать об истории Перми. Всё больше молодых людей, которые демонстрируют необычайную продвинутость во всём: разговариваешь с какой-нибудь девушкой, а она тебе говорит о Ким Ки Дуке и Макдонахе... Таких людей всё больше, и это очень важно.

Я верю в то, что это опережающее развитие художественной культуры способно тянуть за собой всё остальное. Я вижу реальные результаты. Сравните народ на эспланаде несколько лет назад на Дне города и народ на эспланаде в Фестивальном городке нынче. Это разные люди!

Идея устраивать в помойке фестивали мегазвёзд и выставки мегахудожников — это пошлая идея. Но такой же пошлой мне кажется идея «А ну-ка давайте нам сначала постройте дороги, сделайте, чтобы всё было чистенько-перфектненько, а потом уже занимайтесь своими фестивальчиками». Это тоже пошлая идея! Одно без другого невозможно.

Кроме того, культурный проект продвинул Пермь в информационном пространстве. У меня недоумение вызывает высказывание Виктора Басаргина о том, что за пределами Пермского края только в нескольких кабинетах знают, что такое «пермский культурный проект». Это, конечно, не так: о Перми говорят во всей России, завидуют, во многих городах говорят: «Нам бы такое».

Корреспондент крупнейшей немецкой газеты Die Zeit приезжает в Пермь и пишет восторженную статью о фестивале «Движение»... Ну что, я его нанял?

— Не могу не спросить о конфликтах, которые возникали у вас с организаторами фестивалей «Камва» и Rock-Line...

— У меня конфликтов не возникало никаких. Ни одного! Ни малейшего. К тому же истории с Натальей Шостиной и Еленой Зориной-Новосёловой — это совершенно разные истории.

В случае с Шостиной — я могу об этом смело говорить — мне пришлось столкнуться с некоей патологией. Я заметил, что у пермского характера есть одна удивительная особенность — тенденция за всеми абсолютно простыми вещами видеть какое-то двойное дно. Любое телодвижение воспринимается как угроза, как чуть ли не заговор с целью навредить. Мне очень многое нравится в пермском характере, но эта подозрительность... Она сродни местной манере разговаривать не раскрывая рта. Звуки, которые люди произносят, имеют отношение к их характеру, и в пермском характере есть какая-то закрытость, местные люди часто отличаются подозрительной насупленностью.

Я как-то пытался пообщаться с писателем Алексеем Ивановым, проговорил с ним часа полтора. Когда я сюда приехал и увидел, что он решительный противник культурного проекта, я решил разобраться. Выдающийся человек, сильный писатель, один из лучших в стране...

Я хотел с ним поговорить, но разговора не получилось, потому что человек всех называл ворами. Абсолютно всех! Не хочу называть фамилии, но вы даже не догадываетесь, кого — самых святых подвижников культуры, которые никак не могут быть заподозрены в каких-то малейших расчётливых телодвижениях из соображений выгоды... Всех! «И этот вор. И она воровка. И он вор... Разве вы этого не понимаете?»

Я понял, что в подтексте там: «И ты вор, и все воры». Я спросил: «А кто не вор?», и он говорит: «Чубайс!» У него единственный не вор — это Чубайс! Это очень характерный пример.

Я работаю с одной пермской девушкой, которая мне помогает, и она всё время мне подсказывает какие-то ходы, учитывая специфику местной ситуации: этот работает на этого, а тот с подачи того, а вот этот — ещё кого-то... Знаете, в этом смысле пресловутая Москва — куда более открытая: там люди очень мало заморачиваются тем, кто на кого, и почему, и кто за кем. А здесь очень часто не понимают, что бывают иные мотивации, кроме распила бабла. Людям кажется, что этот распил бабла — мотивация всегда и везде. Только учтите: не все пермяки таковы, просто есть такой характерный типаж.

Так вот, в случае с Натальей Шостиной я столкнулся с патологической степенью этой пермской подозрительности и склонности к теории заговоров.

Я начал свою деятельность в Перми именно с «Камвы» — привёз на этот фестиваль «Даху Браху», ребят с Украины, которые здесь сразу стали героями, и индийский проект «Саяри». Мне невероятно понравилась Хохловка, и, естественно, появилось желание сделать там свой фестиваль, который я назвал «Движение». Это фестиваль более широкого музыкального спектра, чем «Камва», но он сразу был воспринят как какая-то угроза «Камве».

Почему два фестиваля — один этнический, а другой многожанровый — не могут существовать на одном пространстве? В каком-нибудь Гайд-парке проходят 100 фестивалей, и ничего.

Дальше. Мне говорят: привези какого-нибудь хорошего артиста на «Камву-порт». Мы втроём говорим: я, Наташа Шостина и Эдик Андрианов. Я говорю: «Давайте попробуем пригласить Трики». Они: «Да ты что? Трики — это невозможно». Я при них звоню Трики, они не верят, а Трики приезжает! Причём происходит уникальное — уникальное! — Трики не пьёт целых два дня, хотя обычно он выпивает по два литра вискаря в один приём. Но тут я ему пригласил потрясающую пермскую массажистку, и она сказала: «У него уже нет печени, этот человек не жилец». И он, пока был в Перми, ни грамма не выпил. И дал лучший концерт за последние 10 лет!

Но когда мы ещё садились в самолёт в Москве, он увидел какого-то парня, который летел в бизнес-классе, и заорал: «You are Basta? You’r Nоgganо? You’r my hero!!!» («Ты — Баста? Ты — Ноггано? Ты мой герой!!!») Для него рэпер Баста, он же Ноггано — кумир, потому что Трики интересуется рэпом и хип-хопом всего мира.

Мы приезжаем в Пермь. Я предупредил Эдика и Наташу, что это очень проблемный артист, с ним очень трудно общаться — он такой... не от мира сего. К тому же пьёт литрами. И тут он исчезает. Я ищу Трики, а его нигде нет. Часа в три ночи мне позвонила Люба Плотникова из клуба «Люди как люди» и говорит: «Слушай, а Трики-то у нас тут зажигает». Я прихожу в клуб, там играет группа «Кураре» из Екатеринбурга и совершенно трезвый Трики — я был поражён! — отплясывает, поёт в компании Сявы. Оказывается, он пошёл на концерт Басты-Ноггано, увидел в публике Сяву и так же, как тогда, подошёл в самолёте к Басте, тут он подошёл к Сяве: «You are Syava, yesss, Syava!!! My hero!!!» («Ты Сява, даааа, Сява!!! Мой герой!!!») А у него в компьютере уже много лет копятся все клипы Сявы, потому что он интересуется хип-хопом всего мира.

На следующий день — фестиваль, выступление Трики. Я прихожу на площадку, с Натальей и Эдиком обсуждаю, как там правильно поставить барьеры, то да сё, а они на меня смотрят волком: «Почему ты спровоцировал общение Трики с Сявой?!» — «Я вообще его не видел!» Они не верят. Им кажется, что это какие-то козни.

Нигде, ни в одном другом городе, общение заезжей «звезды» с местным музыкантом не было бы воспринято негативно, но Наташа не просто напряжена, она начинает голос повышать. Я пытаюсь объяснить, что не происходит ничего страшного. Они заявляют: «Ни Сяву, ни его друзей мы не пустим на фестиваль». А я понимал, что, если Трики так с ним задружился, он его обязательно на концерт поведёт. Сява не пошёл на вечеринку, потому что понял, что его не пустят.

Не понимаю, как можно было так на эту ситуацию реагировать. И обвинения в том, что «Движение» убило «Камву», я тоже не понимаю. Я видел, как проходила «Камва» в порту, там было множество народа, все радовались... Кто кого «убил»?!

Я к Наташе и Эдику прекрасно отношусь, они подвижники, они делают приличный фестиваль, а Эдик для меня — самый уважаемый музыкант в этом городе. Но они ведут себя неадекватно.

А с Леной Новосёловой другая проблема. У нас на 30 июня был намечен фестиваль «Сотворение мира», всё рассчитано до минуты, до копейки. Вдруг мне звонит Лена: «Саша, как же так? Разве так можно?» — «Что такое?» И я узнаю, что в это же время происходит Rock-Line, и понимаю, что она права, потому что волнуется за успех своего фестиваля, за то, чтобы были обеспечены все составляющие — охрана и так далее. Я, кстати, не знал, что вопросы с охраной, с милицией надо решать на уровне самого губернатора.

Но потом мы договорились, что я приглашаю на «Сотворение мира» музыкантов, которых она предложит, а ей дарю выступление замечательной молодой лондонской группы Leogun. Мне, конечно, было неприятно, что я получаюсь виноватым. Но я не виноват! Если бы мы не провели «Сотворение мира», это был бы крах всего. Когда я договаривался с пермским руководством, никто меня не предупредил, что это совпадает с «Рок-лайном». Но, мне кажется, мы эту ситуацию очень достойно разрешили.

Я понимаю, что у местных организаторов может быть ревность по отношению к приезжим, которые получают какие-то преференции. В этом случае, мне кажется, и местному бюджету, и местному бизнесу надо просто не забывать местные начинания. Если есть, например, отличный фестиваль «Флаэртиана», он должен пользоваться приоритетным вниманием культурного руководства. Если есть желание продолжать и развивать «Камву», нельзя её финансировать по остаточному принципу. Если Rock-Line вызывает интерес у молодёжи, значит, надо его поддерживать.

У Лены Новосёловой финансирование унизительно мизерное! Я вообще не представляю себе, как они выкарабкиваются. Я считаю, что это несправедливо. Если справедливо поддерживать достойные пермские проекты, не будет никаких конфликтов с приезжими.

— Вы ещё рассматриваете какие-то творческие планы, связанные с Пермью?

— Безусловно. Пермь — это место, где я работаю наиболее системно, наиболее последовательно. Я вижу, как растёт публика, я чувствую благодарный отклик. У меня ВКонтакте около 2 тыс. активных друзей фестиваля «Движение».

Я очень полюбил Хохловку и считаю, что фестиваль «Движение» должен проходить там. В этом году я этим поступился, потому что мне сказали: «Всё будет на эспланаде, и надо сработать на общую идею». Хороший Фестивальный городок, всё хорошо. Но Хохловка для «Движения» лучше хотя бы потому, что там не слышно другой музыки с другой площадки... Хохловка позволяет экспериментировать с жанрами, с географией, там сама природа, атмосфера работает на восприятие.

Я хочу продолжить серию концертов «Легенды и новые герои» — в их ряду уже был Jetro Tull с Татьяной Гринденко, была «Новая ритуальная группа» Бориса Ковача, группа KTU, фестиваль King Crimson... У меня эта серия прекратилась, но я бы хотел её возобновить. В этом году мне не дали на неё бюджета, хотя я мог бы привозить потрясающих артистов.

Не собираюсь прекращать и серию проектов «Сделано в Перми», в рамках которой состоялась премьера произведения Владимира Мартынова «Дети выдры» и сейчас готовится «Дидона и Эней» — опера Генри Пёрселла, к которой выдающийся современный композитор Майкл Найман написал пролог специально для Перми. «Дети выдры» уже проехали по всем миру, их видели министры культуры европейских стран. «Дидона» тоже будет проектом международного значения, тем более что её делает Теодор Курентзис, который получил несколько международных наград за концертную запись «Дидоны и Энея» Пёрселла, ну, естественно, без Наймана. Премьера намечена на октябрь.

Оригинал


Обсуждение
1698
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.