Верхний баннер
12:00 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

12:05, 29 ноября 2013

Двойные стандарты – примета современной действительности. Вячеслав Дегтярников - про Черняевский лес, "Русские встречи" и увольнение Файзулина

В авторском проекте «Ложка дёгтя» журналист Вячеслав Дегтярников, как всегда, делится собственными журналистскими разработками. В этот раз программа посвящена двойным стандартам - яркой примете современной пермской действительности. Отсюда - и вопросы:

 

  • Черняевский лес - это всё таки лёгкие города или его саркома?
  • Могут ли общественники говорить от имени общества?
  • Почему Файзулин уволен, а Вотинов до сих пор на своём посту?
  • Почему Сергей Левитан не бьёт тревогу по двуреченским кобылам?
  • Позовут ли Вячеслава Дегтярникова в совет при наркоконтроле?

 

 

Черняевский лес: лёгкие города или его саркома?

 

- Сегодня мы поговорим о двойных стандартах. Начнем с очень простой истории, о которой очень многие сегодня говорят. Идет обсуждение Генерального плана города. Начнем с той части Черняевского леса, куда то ли планируется, то ли не планируется перенести зоопарк. Меня интересовал даже не перенос зоопарка, а само состояние этой территории, потому что одни говорят, что это легкие города, другие говорят, что там максимальная загазованность, превышение ПДК в 5 раз. Получается, что легкие города – это и саркома города, надо тоже понимать. Одни говорят, что это сосновый бор с уникальными деревьями. Другие говорят, что территория стагнирует и  вымирает.

 

 

Тут надо понять, где находится эта территория, для тех, кто хотел бы разобраться. Это от ДКЖ до улицы, которая раньше называлась Пионерским проездом, сейчас Подлесная. С другой стороны, это улица Малкова. Я попросил прокомментировать эту ситуацию двух уважаемых ученых, которые между собой спорят – это Георгий Воронов, доктор географических, биологических наук, профессор классического университета, и Николай Максимович, кандидат геологически-минералогических наук, доцент того же вуза.

 

Что говорит Воронов? 12 законов нарушается самой постановкой вопроса об изменении земельного статуса этого участка. Лесной кодекс, Земельный кодекс, закон об охране животного мира – 12 законов и кодексов нарушается. Ему отвечает Максимович – к экосистеме Черняевского леса прохладное отношение со всех сторон как власти, так и людей, которые призваны и всей душой болеют за эту территорию. Дальше он продолжает – первый удар был нанесен, когда построили так называемую пионерскую трассу, это нынешняя улица Подлесная. Она перерезала лесопарк, который является Черняевским лесом и фактически разделила его на две неравные части.

 

Вернемся к маленькой части, где то ли планируют, то ли не планируют строить этот самый зоопарк. Когда-то там протекала река Светлушка, само строительство Подлесной, которое проходит по водоразделу между Данилихой и Мулянкой, привело к тому, что Светлушка исчезла. Еще некоторый период оставался родник. Тот же Максимович описывает эту самую речку – полноценная река, сюда жители ходили купаться, ловили рыбу. Сейчас русло осталось, реки нет. Уничтожен достаточно уникальный ландшафт, подобных на территории Черняевского леса больше нет, говорит Максимович.

 

И зачем нам рассказывают про легкие города, если тут же нам говорят, что этот участок сильно загазованный? Так легкие города или саркома города? Если это саркома города, то с этим действительно надо что-то делать. Без вмешательства человека этот кусок леса точно не выживет.

 

Ему отвечает Воронов – речь идет об изменении водного режима, он изменился здесь много лет назад, не последние 2 года и не 10 лет, а еще когда даже не было принято положение об особо охраняемой природной территории. Дальше Максимович рассказывает нам историю, связанную со строительством коллектора, это было буквально недавно, все помнят, он строился во времена Игоря Шубина и шел к очистным сооружениям города. Тогда, говорит Максимович, на глубине примерно 18 метров закладывался коллектор. Когда его строили, необходимо сделать водопонижение, осушить грунт, и тогда его построят. Он объясняет, что коллектор чем-то похож на метро. Для водопонижения были поставлены мощнейшие насосы, в районе коллектора понизили на 18 метров количество воды. Естественно, на остальной территории тоже произошло водопонижение.

 

Дальше Максимович рассказывает – когда они работали над изучением этой части Черняевского леса в 2009-2010 годах (это не 10 лет назад, совсем недавно), выполняли задание городской администрации, делали полное экологическое обследование этой части леса, родничок на этой территории был. Здесь была небольшая заболоченная территория, говорит Максимович, и они даже брали пробы с этого родника. То есть, за, фактически, 3-4 года его не стало. Это то, что можно сейчас говорить об этом участке Черняевского леса. Дальше Максимович приходит к выводу, что участок леса между улицами Малкова и Подлесная мы фактически потеряли. Он говорит, что сейчас идет довольно большой осенний паводок, а тут ничего не поменялось, все очень плохо.

 

На это Воронов отвечает – наша кафедра на деньги ЛУКОЙЛа 3 года назад провела исследование всех участков Черняевского леса, включая тот, о котором идет речь. И как раз этот участок по новейшим методам исследования, в частности, фотосинтеза активности хвои, показал, что здесь наиболее сохранившиеся деревья из всего леса, что прямо противоречит тому, что, говорит Николай Максимович.

 

Теперь дальше по личным впечатлениям. Я, конечно, не ученый, впечатления могут быть только поверхностные. Мы прошлись, только в одном участке леса я увидел небольшие сосенки, которые подрастают. Тот же Воронов говорит, что наличие на этом участке бомжей никак не сказывается на экологии этого участка. Тем не менее, мы видели массовую вырубку, все-таки они люди, естественно, хочется греться и строить небольшие землянки. Рубят не большие деревья, а деревья, которым лет 30-40. На большие деревья сил не хватает.

 

В той части леса, в которой сейчас обитают бомжи, я ходить побаивался. Две стаи собак, одни рыжие, их там штук 10 бегает, другие черные, их штук 15, лично я боялся за свою безопасность. Не знаю, кто-то там ходит, бегает по этому участку леса и как вообще там можно ходить на прогулку, если весь лес буквально завален сухостоем, и никто его не очищает.

 

Дальше можем поразмышлять – будет, не будет там зоопарк. Понятно, что с этим участком леса что-то можно делать. Можно сделать его городским лесом, хотя само понятие «городской лес», на мой взгляд, утопично. Что такое лес в городе? Можно себе на секундочку представить, что нашлись какие-то деньги, и мы туда запустили медведей, волков, лис и все остальное, восстановили экосистему. Но я полагаю, что ни в ближайший год, ни в ближайшие 2, 3 и даже 4 года такого не будет. Вообще как-то мало встречал в мире городов, где существуют городские леса. Может быть, я ошибаюсь. Существует лесопарковая зона. Она обустроена, там есть дорожки, за лесом и лесопарковой зоной («парковая» мне кажется ключевым словом) во всех городах следят.

 

И зачем нам рассказывают про легкие города, если тут же нам говорят, что этот участок сильно загазованный? Так легкие города или саркома города? Если это саркома города, то с этим действительно надо что-то делать. Без вмешательства человека этот кусок леса точно не выживет. Можете прогуляться, пойдите и прогуляйтесь, чтобы не слушать чужие мнения.  Это на самом деле недалеко, практически центр города. Видно, как хвойные деревья вытесняются лиственными, и на большей части участка этого леса хвои-то уже нет. Это все видно невооруженным взглядом.

 

А если бы Нода опубликовал опрос, по которому 30% жителей города было бы за перенос, а 70% против? Он бы, естественно, тут же стал героем фейсбучного мира, и все наши записные защитники умирающих лесов поставили бы его портрет, как икону.

 

А вот ещё про двойные стандарты. В фейсбуке появилась история с опросом Александра Ноды, агентство «СВОИ», который обращался к жителям города с вопросом, не против ли вы переноса зоопарка в эту часть леса.

 

 

По данным агентства «СВОИ», 70% жителей города, в общем-то, не против. А дальше в фейсбуке понеслось – Ноду тут же начали обвинять в том, что это было сделано, естественно, за какие-то деньги, причем понятно, что нехорошие деньги, что Нода купленный и продажный. Собственно, и уважаемый профессор Воронов говорил мне про всех своих оппонентов, что они продажны, меняют взгляды как перчатки. Ну, это уже дело внутреннее, я не могу вмешиваться, даже сравнил их в какой-то момент с фашистами.

 

Так у меня теперь возникает вопрос. А если бы Нода опубликовал опрос, по которому 30% жителей города было бы за перенос, а 70% против? Он бы, естественно, тут же стал героем фейсбучного мира, и все наши записные защитники таких участков леса, который фактически умирает, поставили бы его как икону. Вот это вопрос двойных стандартов. А теперь перейдем к другим моментам, где оказывается, что двойные стандарты иногда отрабатывают и по представителям оппозиции.

 

 

 

Кто может выступать от имени общества?

 

Никогда я не был на «Русских встречах», которые проходят в библиотеке имени Пушкина. Более того, скорее я не разделяю взгляды тех людей, которые там выступают. Но интереснейшую историю поведал тот же фейсбук в лице Константина Окунева. Выяснилось, что, процитирую, «со стороны пермского «Мемориала» возник непонятный яростный протест против этого проекта как против «позорного для Перми действа, пропагандирующего национализм». Протест был оформлен в виде послания, разосланного по ряду пермских и московских адресов. Письмо было подхвачено аппаратом уполномоченного по правам человека в Пермском крае и передано уже в официальные инстанции. Машина это не смогла проигнорировать».

 

А теперь дальше расскажу, как машина отработала на самом деле. Пришло письмо в библиотеку имени Пушкина из аппарата уполномоченного по правам человека в Пермском крае. Директор библиотеки, понятно, обеспокоилась процессом, «Встречи» же идут, «Русские». Обратилась в департамент культуры города Перми с вопросом, что делать. Насколько я информирован, если не обманули, ей сказали следующее – вот ты решила распоряжаться муниципальным имуществом по своей воле, ты этот процесс сейчас и разруливай. Дальше было предложено составить список выступающих, дальше дополнить его отдельной информацией о каждом из выступающих, уточнить, кто он, что он и отправить это в администрацию губернатора. В администрации губернатора, я так понимаю, интернет-то вообще не работает – сложно им там, тяжело иногда бывает, выйти в интернет, найти кого-то из выступающих. А там люди солидные, все с научными званиями выступают, все их труды где-то публикуются и в интернете их найти не сложно.

 

В связи с этим возникает вопрос о двойных стандартах. Пусть я не разделяю взгляды выступающих в библиотеке имени Пушкина, но почему вдруг одни общественники решили ограничить других? Кто из общественников общественнее, вот в чем вопрос. Дальше снова процитирую Окунева, который задает «детский вопрос» в адрес пермского «Мемориала»: «Как вам не стыдно, господа и дамы?! Ведь вы же провозглашаете себя либералами и правозащитниками. Ну как же вы можете при этом наступать на элементарную свободу слова? «Русские встречи», к слову, уже 3 года проводятся на частные пожертвования». Ключевое слово, мне кажется, «частные». Ни одной копейки бюджетных средств на эти «Русские встречи» не потрачено.

 

Дальше Окунев цитирует: «Мне глубоко противны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за то, чтобы вы имели право их высказать». И приходит к интересному выводу: «Почему этот принцип трансформировался у вас в новый: только я — настоящий демократ и подлинный либерал и свободолюб, и потому только я имею право говорить, а тем, кто говорит то, что мне не нравится, я всеми силами постараюсь заткнуть (извините, дословная цитата) пасть?» Окунев призывает перестать манипулировать понятиями либерализма, демократических ценностей, свободы слова.

 

Удивительно, но в этот раз с Константином Николаевичем согласен на все 100. Создается ощущение, я уже неоднократно говорил это в эфире, что кто-то неожиданно получил какой-то мандат (часто это бывает сам Константин Николаевич), на котором написано: «Я выступаю от общества». Я вот от общества точно не выступаю. Когда мне говорят, что, мол, я выступаю от общества - это сразу к доктору, потому что это говорит о том, что у вас личность как минимум раздвоилась, вас уже двое или трое там стало, вы вдруг представляете из себя Организацию Объединенных Наций.

 

Вот такие интересные вещи происходят между людьми, которые очень часто, на мой взгляд, подменяют собой общество и начинают говорить. Возвращаясь и к Черняевскому лесу. Сам не был, сразу скажу, на общественных слушаниях по Генеральному плану, но смотрел записи. Какой бы район вы ни взяли, с одними и теми же словами выступают определенные персонажи. Я понимаю, что у них очень много свободного времени, поэтому им удается передвигаться. Причем интересно с этими персонажами. Как только возникают опросы, которые им не нравятся, они сразу спрашивают: «А вы на чьи деньги это сделали? Не на деньги ли администрации, не административный ли это был заказ?»

 

Если бы я получал грант от правительства Финляндии на фильм о финно-угорских древностях, которые сейчас массово грабятся на северах, никакой проблемы я бы в этом не видел. Ну, получил я эти деньги, на эти деньги создал фильм. Я бы открыто об этом говорил. Я бы признал себя «иностранным агентом», никаких проблем. 

 

А когда этих персонажей тоже спрашивают – ребят, а вы на чьи деньги это сделали? – этим персонажам вопрос резко не нравится. Они говорят, что это попытка вмешаться в нашу частную жизнь, это попытка влиять на нашу свободу слова. А если вдруг неожиданно выясняется, что деньги эти пришли из-за рубежа, то тут уж просто все взрывается – фейсбуки, «Живые журналы», потому что тут уж точно на них надавили. С другой стороны, если бы я получал грант от правительства Финляндии на фильм о финно-угорских древностях, которые сейчас массово грабятся на северах, никакой проблемы я бы в этом не видел.

 

Ну, получил я эти деньги, на эти деньги создал фильм. Я бы открыто об этом говорил. Если бы это было необходимо. Ведь никто не запрещает мне здесь работать, я бы признал себя «иностранным агентом», никаких проблем. Естественно, в случае, когда кому-то что-то не нравится, сразу возникает вопрос: «А сколько это стоит?» Вопросы сыплются тут же.

 

 

Что Файзулину статья, то Вотинову?..

 

Теперь поговорим о еще одних двойных стандартах, это известнейший стенд «Они изменили присяге». На прошлой неделе об этом активно говорили на «Эхе». На «доске позора» в краснокамском ОВД разместили портрет Артема Файзулина. Естественно, интересно, Файзулин выступал за Навального. Я покопался в деле Навального и обнаружил там очень интересного персонажа, Андрея Вотинова. И дальше у меня возник вопрос к правоохранительным органам. Если Файзулин за то, что поддержал Навального, был уволен из рядов правоохранительных органов, то второй персонаж мало того, что не уволен, а продолжает работать, и не где-нибудь, а в Федеральной службе безопасности.

 

 

 

Артема Файзулина, березниковского криминалиста, если верить ему, уволили за то, что он разместил в социальных сетях фотографию со своей семьей, на которой было написано «Дело против Навального – это дело против меня». Не берусь рассуждать по поводу дел Навального. Однако, опять же, на мой взгляд, только очень наивный человек может думать, что там все было чисто, и Алексей Навальный никак не причастен к тому, что происходило в Кирове. Но это уже дело второе. Мы процитируем заявление пресс-службы ГУВД: «Главное управление по Пермскому краю планомерно проводит работу по укреплению дисциплины, законопослушности своих работников. Одним из главных видов такой деятельности является размещение на территории органов внутренних дел Прикамья стендов «Они изменили присяге», на которых размещены фотографии сотрудников и описание проступка, за который они были уволены из органов внутренних дел. Данная работа будет продолжаться».

 

Вообще, в Москве знают, что брат начальника службы собственной безопасности Управления ФСБ Пермского края судим, да еще по коррупционной статье? Насколько я знаю их внутренние инструкции, такого быть не может, но здесь почему-то присутствует. Это внутреннее дело ФСБ, хотите - у вас могут быть и такие сотрудники. Но потом не удивляйтесь, что кто-то всякие вещи пишет в социальных сетях.

 

Дальше начинаем разбираться уже в документах Федеральной службы безопасности. Насколько я понимаю, если кто-то из близких родственников сотрудника был замешан в каких-то коррупционных вещах, таких людей обычно просят уволиться, так у них принято. В деле «Кировлеса» фигурирует некий Андрей Вотинов. Он был советником губернатора Кировской области, в его отношении возбудили уголовное дело по статье 159 УК, это взятка. Он был осужден на 3 года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима за получение взятки в размере 2 миллиона рублей. Взяточка, собственно говоря, не очень большая.

 

Говорят, за этим Андреем Вотиновым тянутся какие-то вещи в 1990-е годы, кто из нас не был виновен в 1990-е... Дела, связанные с рэкетом, проституцией, крышеванием, еще какими-то не очень хорошими вещами. Даже он в Перми был ранее судим. Самое-то интересное во всей этой истории совсем в другом. В пермском управлении Федеральной службы безопасности начальником отдела собственной безопасности (это тот человек, который следит за сотрудниками, чтобы не было коррупционных связей) работает брат этого самого товарища, Андрея Валерьевича Вотинова, Владимир Вотинов.

 

Кое-где в соцсетях я обнаружил информацию (не знаю, наверняка врут), что он пытается брата перевести досиживать в Пермский край. Так вот, ребята в органах, разберитесь – у вас где стандарты-то правильные? Дело против Навального – это дело против меня или не дело против меня? Какие-то странные пляски. Вообще в Москве знают, что брат начальника службы собственной безопасности Управления ФСБ Пермского края судим, да еще по коррупционной статье? У меня вопрос – насколько я знаю их внутренние инструкции, такого быть не может, но здесь почему-то это присутствует. Это внутреннее дело ФСБ, хотите - у вас могут быть и такие сотрудники, никаких вопросов. Но потом не удивляйтесь, что кто-то всякие вещи пишет в социальных сетях.

 

 

Корма не заготовлены – кобыл под нож?

 

И уже заканчивая наше сегодняшнее общение, поговорю еще о двойных стандартах. Вчера мне пришло письмо из Двуречинского сельского поселения, поселка Ферма. Пишет мне некая Диана, говорит, что ей 19 лет. Она рассказывает, что в их поселении имеется маточный комплекс уже 10 лет, местные называют его попросту Маточный, как раз там, где взращивается поголовье орловского рысака. Девушка пишет, что конезавод был расформирован, многие лошади проданы, это все вы знаете. Маточный остался, принадлежит он, в том числе Сергею Левитану. Он мне говорил и в прямом эфире, что он – хозяин кобыл.

 

Если то, что пишет Диана – правда, и всех маток хотят заколоть и пустить на мясо только потому, что не заготовлены корма, то тогда вопрос: как пытался наш главный защитник орловского рысака защитить орловского рысака?

 

Часто с ними были проблемы. То электричество отключали, то жеребят слишком много, то денег мало, то аренду повышают, то платить нечем. Но сейчас проблема хуже, пишет она, стало нечем кормить. Всех маток хотят заколоть, пустить на мясо, пишет мне Диана. Не знаю, пока не проверял информацию.

 

Но у меня вновь вопрос по двойным стандартам. Я понимаю, возможно, существуют какие-то проблемы у Сергея Левитана. Но как только возникают проблемы, связанные с тем, что ему кто-то мешает работать, он сразу об этом сообщает. Если то, что пишет Диана – правда, и всех маток хотят заколоть и пустить на мясо только потому, что не заготовлены корма, то тогда вопрос: как пытался наш главный защитник орловского рысака защитить орловского рысака? И почему он тогда, начиная с сентября, не начал стучать во все колокола и рассказывать, что у него проблема, корма не удалось заготовить, если это действительно правда? Обязательно займусь этой историей и проверю, правду мне написали из Двуречинского сельского поселения или просто пытаются оболгать Сергея Левитана.

 

 

Допустят ли Дегтярникова в совет при наркоконтроле?

 

Заканчивается ноябрь, мы с вами в следующий раз услышимся в декабре. В ноябре должны были решить очень простой вопрос (поговорю о себе, любимом) – Ольга Лоскутова предложила мне войти в состав общественного совета при наркоконтроле. Честно говоря, сильно сомневался, что они меня туда допустят. Но поскольку было предложение от председателя Союза журналистов, я согласился. Долго колебалась эта история, потом выяснилось, что председатель этого общественного совета, Сергей Клепцин, депутат Законодательного Собрания, написал Ольге Лоскутовой, что в ноябре будет заседание, куда меня пригласят и дальше открыто рассмотрят вопрос, могу я или не могу входить в этот общественный совет.

 

Честно говоря, не очень хочется, но раз предложили, я согласился, иначе будут тоже двойные стандарты по типу «Говоришь на эти темы, а вот туда зовут – не идешь». И что вы думаете? Ноябрь-то заканчивается. Буквально ни звоночка из этого общественного совета ни мне, ни Ольге Лоскутовой так и не раздалось. Не знаю, может быть, решили не заседать в этом месяце, нет насущных проблем для обсуждения. На мой взгляд, конечно, эти проблемы существуют, которые можно обсуждать на общественном совете, если вспоминаем предыдущую мою программу про прекурсоры, про интересную ОПГ с погонами.

 

SMS на мой мобильный телефон по продаже этих солей для ванн и всех остальных вещей, кстати, продолжают приходить. Номер этой штуки я давно передал в Федеральную службу наркоконтроля. Тем не менее, все просто отлично работает. Недавно они мне отписали спамом, что все отлично, мы возобновляем работу. Вот это тоже к вопросу о двойных стандартах.

 

Засим прощаюсь, в следующий раз услышимся также в полдень по Москве, до свидания.


Обсуждение
3846
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.