Верхний баннер
01:52 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40


Программы / Утренний разворот

09.08.2007 | 22:00
Суды присяжных: нужны они или нет?
Роман Попов:
Здравствуйте. Вячеслав Дегтярников…

Вячеслав Дегтярников:
Роман Попов…

Р.П.:
Сергей Слободин за звукорежиссерским пультом. «Утренний разворот» на пермском «Эхе» вступает в свои законные права. 261-88-67 – телефон нашего прямого эфира. 404-582-017 – наше эфирное ICQ. Связывайтесь с нами всеми доступными способами. Суд присяжных…

В.Д.:
Да, нужен он или нет?

Р.П.:
Для начала информационное сообщение. Насильник, оправданный присяжными, вновь совершил тяжкое преступление. Об этом рассказал старший прокурор отдела государственных обвинителей прокуратуры Пермского края Олег Трушков. В 2006 году Пермский областной суд рассматривал дело некоего водителя. Как установило следствие прокуратуры, преступник в период с июля 2005 года по январь 2006 года систематически насиловал свою 12-летнюю падчерицу. По мнению прокуратуры, доказательств содеянного было более чем достаточно. Подсудимый однако же вину не признал. По ходатайству обвиняемого дело рассматривалось с участием присяжных заседателей, которые его и оправдали. Оправдательный приговор в отношении подсудимого был позже отменен Верховным Судом с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Однако человек не явился в суд, был объявлен в розыск. Ну, и как сообщает нам прокуратура, ошибка присяжных обошлась дорого обществу, потому как скрываясь от суда и находясь на свободе, в Ростове-на-Дону летом уже этого года обвиняемый совершил новое особо тяжкое преступление, в результате которого один человек погиб.

В.Д.:
Ну, в общем, убийство совершил.

Р.П.:
Итак, вопрос…

В.Д.:
Итак, в общем как бы этим самым релизом прокуратура намекает на то, что суды присяжных не совершенны. И их приговоры, которые выносят суды присяжных, они часто бывают большей частью эмоциональны, а не опираются на закон, с точки зрения прокуратуры, на доказательную базу не опираются, а опираются именно на ощущения тех людей, который действительно непрофессионалы, которые собираются вот в судах присяжных. И таким образом вот прокуратура (на мой взгляд, может быть, я ошибаюсь, если бы здесь был прокурор кандалов, он, может быть, меня бы поправил, не дай бог, конечно) они намекают на то, что суды присяжных в нашей стране не нужны.

Р.П.:
Приводится несколько цифр так же в этом информационном сообщении.

В.Д.:
Ну-ка давай про циферки – циферки всегда интересны.

Р.П.:
С участием присяжных были рассмотрены 7 дел в первом полугодии этого года, в отношении 14 лиц. И только один подсудимый был оправдан. Но и этот единственный оправдательный приговор отменен Верховным Судом по представлению прокуратуры.

В.Д.:
В общем, интересная это, конечно, ситуация с судами присяжных. Вот если мы берем мировые аналоги судов присяжных, там решение суда присяжных является конечным и не подлежит обжалованию. Ни в Верховном суде, ни где-либо. У нас в стране, видимо, не доверяют суду присяжных. И сами прокуроры, и адвокаты они же у нас действуют немножко не так, как на западе. То есть люди еще не научились преподносить, и эмоционально в том числе, доказательную базу. Таким образом, получается, ну, по крайней мере, если брать статистику по стране у нас, то большей частью суды присяжных выносят оправдательные приговоры. То есть, вот на мой взгляд, опять-таки на мой взгляд, прокуратура привыкла работать в ситуации, когда все схвачено и за все, извините, заплачено. Ну то есть когда они работают с людьми, которых они знают, и большей частью, ну, допустим, мы берем советский период, когда решение прокуратуры оно являлось, в общем, окончательным вердиктом, по которому и выносился приговор. Адвокаты в этой ситуации роли большой не играли, и редко когда адвокатам, в принципе, удавалось каким-то образом смягчить приговор. Вот так.

Р.П.:
Итак, уважаемые слушатели, вам вопрос. Суд присяжных в Пермском крае, суд присяжных в Перми…

В.Д.:
Давай пошире поставим: суд присяжных в России – по вашему мнению, это вообще реально, нужно это, не нужно. Вообще, способны суды присяжных выносить какие-то приговоры более-менее вразумительные, или это большей частью будут приговоры, которые будут связаны с эмоциональной составляющей?

Р.П.:
Хорошо. Значит, Вячеслав будет вас допытывать по поводу суда присяжных в России вообще, а я буду каждый раз конкретизировать: говорить о том, что речь идет и о Перми в том числе.

В.Д.:
Это как это ты Пермь от России отделяешь что ли?

Р.П.:
Я не отделяю Пермь от России. Просто мне почему-то кажется, что, может быть, в каких-то регионах нашей необъятной родины суд присяжных будет нелогичен, а в каких-то логичен.

В.Д.:
Ну, у нас он нелогичен только в одном регионе – это Чеченская республика, где судов присяжных до сих пор нет. В остальных регионах нашей необъятной родины суды присяжных созданы и они действуют. У нас есть телефонный звонок. Давай послушаем. Доброе утро. Как вас зовут?

Слушатель:
Доброе утро. Вячеслав. Знаете, я и раньше думал на эту тему. Мое мнение: у нас… не доросли мы еще до судов присяжных. В данном случае, Гоголь в свое время еще сказал: особое свойство русского человека – оправдать любую гнусность. Вот того же Ульмана судили… Ведь что суд присяжных? Он не должен выносить решения – судья должен выносить. Он должен сказать: было преступление совершено, доказательная база нормальная, без всяких там применений, и все. Действительно, расстреляли, расстреляли, убийца, надо было наказывать. А наши что люди? Оправдывают любую гнусность: невиновны, были обстоятельства. То есть, мое мнение – народишко у нас такой.

В.Д.:
Вячеслав, извините. Может быть здесь все-таки, на мой взгляд, вот я поспорю с вами, не срабатывает та же прокуратура, которая не может доказать, которая привыкла работать на полудоказательствах, на давлении. Ну, в общем, не опираясь на закон, не опираясь на конкретику, когда они не добирают доказательной базы, и выходят с этой полупустой доказательной базой к суду присяжных и не могут ничего доказать? Почему же тогда суды присяжных-то виноваты?

Слушатель:
Сейчас отвечу вам. Прокуратура – они такие же люди, как и все остальные. Вот они точно так же и доказывают, как другие решают.

В.Д.:
Вячеслав, поспорю: но они люди в погонах, понимаете, это люди в погонах, которые профессионально занимаются этой деятельностью.

Слушатель:
Но от этого они умнее не становятся, что они в погонах. Я просто сейчас доскажу свою мысль.

В.Д.:
Хорошо.

Слушатель:
Просто суд присяжных, ребят, вот которые сидят, простые люди, они должны понять: не выбивались ли показания, была ли процедура … И на основе этого они должны сказать… И конкретные, кстати, вопросы. Я слышал, в американских судах по иному суду до 160-ти конкретных вопросов присяжным задается. Они должны дать: по этому согласны, по этому нет, и так далее. И уже на основе вот этих ответов решение не суд присяжных, не присяжные выносят окончательное, виновен или нет, а судья. Извините, это мое мнение.

Р.П.:
Вячеслав, большое вам спасибо. Не отключайтесь, пожалуйста, еще один вопрос хотел я вам сейчас задать. Скажите, а вот вы говорили: не доросли мы еще. Не доросли в России или не доросли в Перми?

Слушатель:
Да нет, ну, в России, конечно.

Р.П.:
В России. Вот смотрите, Прикамье считается одним из самых таких либеральных что ли регионов нашей страны. Может быть, в Пермском крае суд присяжных, я не знаю, начнет адекватно работать чуть раньше?

Слушатель:
Дай бог, может быть, вполне возможно.

Р.П.:
То есть, в принципе, вы не считаете, что суд присяжных необходимо убирать?

Слушатель:
В принципе, нет, конечно. Надо не выкидывать дитя, не выплескивать, а пестовать его, выращивать, конечно.

Р.П.:
Ясно. Спасибо большое, Вячеслав. Вот то, что я хотел услышать.

В.Д.:
Ты буквально как Ирина Владимировна Колущинская, которая разделяет Пермь и разделяет Россию. Как она всегда говорит: «Я уехала в Россию». А Пермь – это, значит, для нее где-то отдельная страна, Урал, в общем, она как-то отделена от России. Ты тоже как-то все это делишь: вот это отдельно Пермь – это отдельно Россия. Насчет вот замечаний Вячеслава…

Р.П.:
Это другой разговор, на самом деле.

В.Д.:
Я понимаю, это так, это реплика.

Р.П.:
Но я прекрасно помню, что когда я был, значит, на попечении родителей, частенько говорил: «Мама, я в город поехал гулять».

В.Д.:
А, ну понятно.

Р.П.:
Ну, понимаешь, да?

В.Д.:
Смотри, вот тут вот интересное замечание по поводу нашего менталитета вынес Вячеслав. Насчет того, что у нас любят гонимых, любят обиженных, любят тех людей, которых обижают, их стараются поднять. Заметь, вот мы не возвращались к вопросу губернатора, но вот где-то там промелькнуло, что рейтинг губернатора сразу после наездов прокуратуры несколько вырос.

Р.П.:
Да не несколько, а достаточно солидно.

В.Д.:
Вот, заметь, долго пиарщики старались его поднять – не получалось. Достаточно было вмешаться генеральной прокуратуре, рейтинг вырос.

Р.П.:
Ну, наверное. Здравствуйте. Алло.

Слушатель:
Алло. По моему мнению, суд присяжных никак нельзя отменять. Дело в том, что считается, что суд – это что-то серьезное, профессиональное. А по существу, по бардаку, по халтуре он лидирует среди наших государственных структур. Это самая-самая непорядочная структура.

Р.П.:
Ясно, все понятно, спасибо. То есть суд присяжных отменять не надо. Почему? Потому что… Я просто завершу мысль, да попробую в том же ключе немного подумать. Мне кажется, что речь идет о том, что суд – это некий такой оторванный от общества какой-то механизм, инструмент, он где-то там, а суд присяжных все-таки он связывает человека и систему.

В.Д.:
Человека и общество, абсолютно правильно ты рассуждаешь в этом плане. Потому что, ну, представь себе вот происхождение наших российских сегодняшних судов. Они откуда свои корни-то берут? Вот именно сегодняшние российские суды? От «троек» Вышинского, понимаешь, оттуда они берут свои корни. Народные заседатели – это «тройки» Вышинского.

Р.П.:
У нас есть еще один звонок. Здравствуйте. Алло.

Слушатель:
Доброе утро. Меня зовут Павел. Моя точка зрения: то, что суды присяжных должны иметь свое место, и как бы решающее место в судебном процессе.

Р.П.:
В России вообще?

Слушатель:
Да и в России тоже…

Р.П.:
Понятно.

В.Д.:
А обоснуйте свою точку зрения, давайте поспорим. Я выступаю с точки…

Слушатель:
Вы же тоже, по-моему, за то, чтобы…

В.Д.:
Нет, я в данном случае займу точку зрения прокуратуры: ну, там сидят непрофессионалы, мы им вот преподнесли доказательную базу – они нас не услышали, законов не знают. А мы тут статьями их кроем – значит, 123-я, 225-я, 567-я, они сидят, как лопухи, ничего не понимают.

Слушатель:
Когда вот первый звонивший человек сказал, что народишко, людишко – как-то некрасиво говорить про наш народ. То есть для того, чтобы избирать присяжных, там идет какой-то процесс выбора, я так понимаю?

Р.П.:
Да, конечно.

Слушатель:
Там не берут случайного человека с улицы.

В.Д.:
Ну да, понятно, там…

Слушатель:
То есть какой-то ценз должен быть: образовательный, так понимаю, еще какой-то там, жизненный и так далее. А во-вторых, суд это есть процесс состязательности между защитой и обвинением.

В.Д.:
Это вот нормальный суд у нас – процесс состязательности. А вот советский суд…

Слушатель:
Ну, вот давайте вернемся, помните, сбили мальчонку полтора или два года тому назад, адвокат, помните фамилию его?

В.Д.:
Да.

Р.П.:
Мамедов.

Слушатель:
Где этот Мамедов сейчас? И какой суд был? Помните?

В.Д.:
Помним.

Слушатель:
Первая, первая инстанция когда была.

Р.П.:
Да, было дело, было дело, и потом только, пожалуй, вмешательство тех же средств массовой информации привело к тому, что дело было отправлено на доработку, на дорассмотрение.

В.Д.:
Спасибо вам за вашу точку зрения. Вот смотри, о чем говорит наш радиослушатель. Он говорит о том, что суды присяжных – это суды состязательные, когда с одной стороны выступает прокуратура с доказательной базой, с другой стороны – адвокаты со своей доказательной базой. И вот присяжные в данном случае они выступают в роли царя Соломона. А наши суды, ну, вот советские, насколько я помню вот эту систему тогдашнюю, она осталась, собственно говоря, и сейчас, - это суды не состязательные, это суды, когда рубится постатейно. Когда ты, как обычный человек, присутствующий в зале заседания, вообще не понимаешь, о чем говорят эти люди. Понимаешь, то есть речь идет на птичьем языке. Прокурор называет номер статьи, адвокат называет номер другой статьи, в общем, это какая-то арифметика.

Р.П.:
Нам пишет юрист, человек, который недавно закончил юридический факультет Пермского государственного университета. Так вот он нам пишет, что «суд присяжных – это новый виток в прогрессе нашей судейской системы. И, конечно, объективность принятия решений будет значительнее. Суду присяжных быть».

В.Д.:
Собственно говоря, ведь мы ничего нового не изобрели. В дореволюционной России суды присяжных были, и они, в общем, хорошо действовали. Их именно советская власть-то и отменила. То есть, ничего нового не происходит – происходит возвращение к нормальной системе юридической, к нормальной судебной системе. Вот. Но естественно, в это ситуации, понимаешь, вот уже… Почему прокуратура-то так реагирует на решение судов присяжных? Потому что у прокуратуры исчезает момент, когда она действует в поле, ну, как бы тебе сказать, родном для нее, когда, в общем, говорят на птичьем языке и с птичьего языка переводят на птичий язык. А здесь же надо на русский переводить, здесь же надо на русском говорить.

Р.П.:
К слову об историческом отступлении. Я немножко поясню. То есть, когда Слава говорил, что суды присяжных существовали до революции, он вовсе не имел в виду, что суд присяжных был, ну, я не знаю, так присущ Российской империи, что чуть ли не с петровских времен шел.

В.Д.:
Нет, конечно. Это последние годы.

Р.П.:
Нет, была реформа 60-х годов 19-го века, там судебная реформа. Был введен институт присяжных. То есть никаких проблем… Существовал бы он и дальше, но действительно был отменен большевиками.

В.Д.:
Ты меня как учитель истории поправил.

Р.П.:
Нет, я просто пояснил, что суд присяжных – это все-таки некий… Этот институт присяжных, это все-таки некая новинка для российской системы правосудия. И первоначально ее попытались ввести в 19-м веке удачно, да, на протяжении там десятков лет существовало. Потом попытались ввести в 93-м году. Ввели, ну, и далее сейчас постепенно это начинает набирать обороты. Причем большинство из нас не знает, когда, в каких случаях можно ходатайствовать о назначении суда присяжных.

В.Д.:
Ну, на мой взгляд, по большей части вот это создание правовой базы судов присяжных, то есть, какая-то пояснительная работа, она вообще не ведется. То есть люди вообще об этом очень мало что знают. Не поясняется, каким образом набираются те же присяжные… Ну, в общем, не развивается эта схема. Гораздо удобнее той же прокуратуре, тем же судам действовать по старой, в общем, давно проверенной советской схеме.

Р.П.:
Я бы даже сказал другое: гораздо удобнее… У нас же очень специфически работают пресс-службы, да, наших правоохранительных вот этих вот систем. Ну, не правоохранительных вообще-то, но так и будем говорить – прокуратуры, да, уточняя. У нас специфически работают пресс-службы. На запросы СМИ идет очень долгий ответ, там уже легче самому раскопать, в чем все дело, чем получить официальный запрос…

В.Д.:
Ответ на официальный запрос.

Р.П.:
да, чем получить ответ на официальный запрос, но хотя он непременно придет, конечно, попозже только. Но, тем не менее, как только что-то требуется рассказать самой прокуратуре, тут же идет пресс-релиз, да, то есть вброс…

В.Д.:
Причем мы вот с тобой эту тему уже обсуждали: пресс-релизы с шапками идут. Там, значит: «Министр, похоже, уйдет в отставку». Ну, в общем, креативщики у нас там сидят.

Р.П.:
Не важно. Идет достаточно солидный вброс информации, поэтому получается, что средства массовой информации, в принципе, частенько освещают только точку зрения прокуратуры, но вот когда…

В.Д.:
Давай послушаем телефонный звонок.

Р.П.:
Я закончу сейчас свою мысль.

В.Д.:
Давай, заканчивай.

Р.П.:
Но, но, исходя из всего, получается интересная вещь. Создается ощущение, что прокуратура вместо того, чтобы культивировать в судебной системе суд присяжных, именно культивировать, я не знаю, объяснять, разъяснять, учить, повышать грамотность, правовую грамотность населения, сейчас занимается тем, что дискредитирует этот институт, всячески пытается его ущипнуть, уколоть. И я думаю, что не далеко то время, когда у нас его уберут за ненадобностью.

В.Д.:
Нет, ну, во-первых, об этом речь не идут. Но, конечно, вчерашний релиз прокуратуры – он, конечно же, вот на это и намекает. Хотя, собственно говоря, вот именно прокуратура более, наверное, всего заинтересована в судах присяжных. И как государевы люди, прокуратура, если уж государство как бы движется в этом направлении, должна это направление поддерживать, всячески лелеять, холить. И как раз вот именно пресс-служба прокуратуры должна рассказывать обо всех самых удачных делах, связанных с судами присяжных. Но, к сожалению, у нас, видишь, как в этой стране, в нашей стране все происходит по-другому. Итак, давай еще раз к нашим радиослушателям обратимся. Поскольку ты не дал высказаться радиослушателю, а он уже ушел. Вот это у тебя действие, как у той самой пресс-службы прокуратуры – авторитарное.

Р.П.:
Давай, давай. Говори, говори…

В.Д.:
261-88-67 – телефон нашего прямого эфира. Мы еще раз обращаемся к вам, наши уважаемые радиослушатели: как вы считаете, должна ли в России действовать система судов присяжных, насколько она эффективна. И вообще, верите ли вы во все это дело7 Вот. Ну, давай, теперь ты свою точку зрения можешь высказывать, пока у нас нет телефонных звонков.

Р.П.:
Это уже будет своеобразное подведение итогов. Лично моя точка зрения на этот счет не изменилась: я считаю, что суд присяжных – это институт, который необходимо развивать, и развивать, если хотите, насильственно-принудительными методами. То есть не просто ввести и оставить на самотек, нет – учить, поднимать, культивировать, просвещать, пропагандировать. И только после этого, когда наберет массу, когда наберет скорость вот весь этот процесс, уже после этого четко отслеживать, координировать и так далее.

В.Д.:
Давай последний телефонный звонок принимаем. Слушаем вас. Здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель:
Здравствуйте. Александр Сергеевич. Я, к сожалению, не великий специалист в этой области, но вот можно высказать свою точку зрения. Смотрите, что получается: у власти как минимум всегда есть три способа работы с обществом и вообще воздействовать на общества – это сила, это деньги, это знания. Вот если учесть, что мы двумя первыми овладели отменно, в том числе и прокуратура, то с третьим, как и в доказательной базе, так и в защиту, то есть и прокурор, и защитники, и тем более суды абсолютно, простите за выражение такое, беззнаниевые. Если мы не решим проблему эту, мы так и будем вот в этой плоскости работать: сила – деньги, сила – деньги. Поэтому суды присяжных нужны в принципе, но они будут работать только тогда, когда прокуратура и суды присяжных, то есть те люди, которые вовлечены в этот процесс, будут обладать знаниями. Иначе мы получим, ну, я даже не знаю, как это назвать – это суд, который будет оправдывать все.

Р.П.:
Да, иначе мы получим фикцию.

Слушатель:
Да, это будет… Мы дискредитируем не просто саму идею – мы дискредитируем вообще принцип, значит, судейского подхода, или прокурорского подхода, называйте, как хотите. То есть, юриспруденцию мы низведем до положения безграмотной. Ну, она же не зря с завязанными глазами.

Р.П.:
Понятно. Спасибо большое. Слово Вячеславу Дегтярникову – он подводит итоги.

В.Д.:
Вот так, ты, в общем, как прокурор, понимаешь, последнее слово мне дал, как подсудимому. Значит, ну, итоги я не буду подводить. На самом деле, в общем, соглашусь с Александром Сергеевичем, который говорит, что все можно превратить, конечно же, в фикцию. То есть, любое дело можно довести до маразма. Это факт исторический. То есть, конечно же, суды присяжных могут докатиться до уровня, когда «одна бабушка сказала», и когда это вот суд на уровне двора, когда там сидят соседи – обсуждают, там, поведение другого соседа. И очень многое зависит именно от прокуратуры, от той подготовки, от точности формулировок, от их перевода на русский язык. От того, насколько они четко и ясно будут тем же присяжным объяснять, в чем они обвиняют человека. И насколько будет четко подготовлена доказательная база. Вот от этого многое зависит. Поэтому прокуратура, фактически, вчера, как унтер-офицерская вдова, высекла сама себя. Господа, если вы не можете работать с судами присяжных, о чем вы вообще говорите? О какой доказательной базе? О какой работе прокуратуры вы говорите? Какие релизы надо слать? Понимаешь, это все упирается в ту же историю с губернатором и с превышением скорости. Если вот сама прокуратура не считает возможным для себя презумпцию невиновности ставить вперед и считать ее основной, то профессионализм прокуратуры после таких релизов ставится под сомнение.

Обсуждение
28215
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.