Вячеслав Дегтярников: Сегодняшняя программа будет крайней. Так случилось, что мне придется поменять место работы, и в связи с тем, что там будет большой объем, не могу с вами больше общаться в эфире радиостанции «Эхо Перми». Надеюсь, мы останемся друзьями и еще не раз услышимся. Все-таки вновь и вновь приходится говорить о Павле Микове. Меня совершенно не удовлетворил его эфир на нашей радиостанции. Павел говорил о том, что якобы в первых комментариях 59.ru и «Местному времени» по соль-илецкой истории, пешнигортскому детскому дому он говорил про соль-илецкую историю. На тот период уже прошла доследственная проверка, поэтому он говорил о том, что все хорошо, и никаких преступлений в пешнигортском детском доме не случилось. Теперь давайте сопоставим факты.

Павел Миков в комментариях сайту 59.ru говорит о двух девочках как раз в пешнигортском детском доме. Но дело в том, что эпизод соль-илецкой истории всего лишь один. Либо Павел Миков знает еще про какой-то один эпизод в Соль-Илецке и до сих пор не сообщил об этом в правоохранительные органы, либо он вводит нас в заблуждение, говоря о том, что комментарии он давал исключительно по этому случаю. Едем дальше. Я говорил и в прошлый раз, и он на этот вопрос так и не ответил, что девочка, которой 13 лет, которую родители сдавали в сексуальное рабство за бутылку водки, она по доброй воле (это было в первых комментариях) соглашалась на интимные отношения с мальчиками.

На самом деле сегодня по этой истории три пострадавших девочки, это я знаю точно, и ни у одной из них психологи и следователи не обнаружили этого эпизода, что когда-то кто-то в детстве ее изнасиловал, что ее сдавали в сексуальное рабство за бутылку водки. Дальше у меня опять-таки напрашивается вывод – либо Павел Миков фактически оклеветал одну из трех девочек, либо ему известно об особо тяжком преступлении, которое там совершено с какой-то еще из воспитанниц этого детского дома, и он об этом молчит и не сообщает в следственные органы.

Далее в первом же комментарии газете «Местное время» Павел Миков говорит о том, что у следствия нет фактов, есть лишь сплошные домыслы. А в это время, когда он дает эти комментарии, даже не закончилась доследственная проверка. В этот момент следственный комитет отправил запрос в Соль-Илецк по событиям лета 2013 года и еще не получил никаких ответов. В это время полиция только проводит опросы в детском доме. Либо Павла просто ввели в заблуждение, либо это намеренное высказывание, попытка некоторого давления.

- Я присоединюсь к тебе в этой студии. Просто я выслушал твои аргументы, и хотелось бы кое-что добавить. У тебя все время какая-то вариативность, «либо – либо». А есть окончание у этого «либо – либо»? Если это так, то Павел Миков достоин занимать должность Уполномоченного по правам ребенка. Если это не так, то недостоин.

- Артем, это окончание должен произнести сам Павел. Он должен сказать, что действительно в первых комментариях несколько ошибся.

- Ты хочешь от него публичных извинений?

- Не извинений. Там слишком серьезные вещи, о которых он говорит. Он говорит, что есть ребенок, который подвергается серьезному насилию в семье.

- Затем попал в пешнигортский детский дом.

- И сейчас растлевает местную молодежь, грубо говоря. А мы обвиняем эту молодежь в изнасиловании.

- Этого лица, которое само растлевало.

- А сейчас получается, совсем другая история вырисовывается в пешнигортском детском доме. Кстати, там сменилась после нашего эфира и.о. директора. Помнишь, я говорил о том, что именно Юдина, которая была и.о. директора детского дома, когда исполняла обязанности, и случилась трагедия с ребенком, который повесился, все воспитатели находились на совещании у Юдиной? Сейчас сменился директор, пришел мужчина, не знаю фамилию, но его характеризуют положительно. Посмотрим. Дальше поедем – рассказали мне интересную вещь, связанную с учебой в Роскомнадзоре. Это близкая к этой истории тема. Проводили учебу среди журналистов районных газет и телекомпаний, чтобы объяснить, как правильно надо исполнять законодательство и так далее. так вот, на учебу пришел и Павел Миков, который привел пример, как не исполняется законодательство. Сайт Properm.ru рассказал про сложную ситуацию в очерской детской школе. Было интервью с мальчиком, который рассказывал, что постоянно подвергается физическому насилию. Журналисты этого сайта, правда, взяли с мальчика разрешение опубликовать его открыто, не закрасили лицо, опубликовали его фамилию. Может быть, сделали это опрометчиво. Но на что обратил внимание Павел Миков? Казалось бы, сообщается о факте преступления в очерской специализированной школе. Он говорит – вот если бы они обратились к директору очерской школы как официальному представителю этого мальчика, то вопросов бы к ним не было. А поскольку журналисты обладали такой информацией и только с ребенка получили разрешение на публикацию ФИО и лица, то они совершили нарушение, повредили ребенку, нарушили 436 федеральный закон, который гласит, что нельзя наносить вред здоровью и развитию ребенка. Мне кажется, вот тут немножко перепутаны понятия в этой ситуации. Если журналисты сказали правду, что в очерской специализированной школе присутствует насилие, то тогда уполномоченный должен заинтересоваться этим. А он, говорят, написал заявление в Роскомнадзор, что журналисты нарушили 436 закон.

- У меня два вопроса – кто и почему? Первое – кто может, кроме Павла Микова, занимать должность Уполномоченного по правам ребенка? И почему ты его так не любишь лично? Ты считаешь его непрофессионалом?

- Почему не люблю лично? Я к нему вообще никак не отношусь! Я тебе просто привожу примеры, когда его деятельность вызывает у меня вопросы, на которые я не знаю ответы. Возможно, Павел Миков – это вообще лучшая фигура как Уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае. Но почему он не отвечает? Вот он пришел к тебе на эфир, он отлично слышал мои вопросы, я знаю, что он слушал эфир. Но он намеренно ли, случайно ли начинает рассказывать байки. Еще раз говорю, он сказал, что «я говорил тогда про соль-илецкую историю». Уважаемый Павел Владимирович, но в этот период соль-илецкая история – это всего лишь запрос следственного комитета, и еще не получен ответ. Ответ был получен через две недели после первых комментариев Микова! Так почему Павел немножко вводит нас в заблуждение, мягко говоря? В соль-илецкой истории один эпизод, а он рассказывает про два. Так получается, если он знает про два, по которому еще расследование не проводится, то почему он рассказывает журналистам, опять-таки нарушая 436 федеральный закон, а не идет в следственные органы и говорит: «Ребята, я знаю, в пешнигортском детском доме было насилие – пойдите, проверьте»?

- А можно предположить, что ты здесь меришь мерками типичной ситуации, обычных действий в случае совершения правонарушения, но не проецируешь их на ситуацию с несовершеннолетними? Это ведь особая сфера. И Павел Миков у меня в эфире четко сказал, что помимо того, что есть пострадавшие девочки, есть дети, которые остались в детском доме…

- Я разве это отрицаю? Но есть логика, которая в любом случае присутствует в жизни. Если Павел Миков говорит, что есть остальные дети, они присутствуют в детском доме, то зачем он журналистам разглашает информацию о том случае, который еще даже не расследовался? Если по Соль-Илецку был запрос следственного комитета, то по второму случаю следователи только-только опросили? Так зачем же ты разглашаешь эту информацию, еще никому ничего непонятно. Где логика в его действиях? А вот сейчас мы послушаем, как соблюдается законодательство в самом ведомстве Павла Микова. У нас на связи будет Альбина Михайловна, бабушка двух внуков, которые сейчас находятся в деревне Черепаново. Она обращалась в ведомство Павла Микова с просьбой помочь. Здравствуйте, Альбина Михайловна.

- Здравствуйте.

- Я знаю, что у вас личная семейная трагедия, ваша дочь ушла вместе с детьми в деревню Черепаново к этим странным – ладно, не будем давать характеристику – людям. Я знаю, что вы туда ездили, что вы обращались за помощью в разные организации Пермского края. Расскажите, пожалуйста, об этом.

- Да, по приезду из Черепаново, когда мы все увидели своими глазами, условия проживания наших внуков, мы поехали в Пермь и обратились с заявлением во все инстанции – министерство социальной защиты Пермского края и к Уполномоченному по правам ребенка Микову. Его, правда, на месте не было, он был в отпуске. Мы оставили заявление.

- Заявление было по форме, Альбина Михайловна? Его зарегистрировали? Проставили входящий номер?

- Да, обязательно. Я даже копию взяла себе, оригинал остался там. Мне обещали, что в течение месяца придет ответ, рассмотрят мое заявление. Но до настоящего времени никакого ответа от них так и не последовало.

- А когда вы были в аппарате Уполномоченного по правам ребенка?

- 25 декабря 2013 года.

- У меня на этом к вам все вопросы закончились, потому что, насколько я знаю, из министерства социальной защиты вам ответили.

- Да, из министерства ответили, что занимаются этими адептами, которые там находятся. По крайней мере, готовят их в настоящее время к переезду в более цивильный район, хоть какое-то дело с ними проводится.

- Спасибо, что согласились с нами быть на связи. Смотри, существует федеральное законодательство, одинаковое для любого чиновника. Тем более, для аппарата чиновника, который занимается защитой прав человека. В соответствии с законодательством они обязаны ответить на запросы граждан. Они могли ответить по-разному – что, к сожалению, с ними находится законный представитель, и они ничего не могут сделать. Мог быть и еще какой-то ответ.

- А можно предположить, что ты бы придрался тогда к тому, что это формальная отписка, а действий не предпринято? Ведь конечная цель – все-таки обезопасить жизнь детей.

- Стоп, подожди. Смотри, Миков в Роскомнадзоре рассказывает журналистам, что сайт Properm.ru нарушил законодательство, обращает внимание, что ребята, так не делайте, вот так не надо поступать. А что происходит у него в ведомстве? Мы видим прямое нарушение законодательства, когда на зарегистрированную бумагу ответ через месяц не пришел. Что это означает? Что они не хотят общаться с гражданами. Не знаю, может быть, это случайность, затерялась бумажка. Может быть, не донесли до Павла Владимировича. А дальше мы смотрим выступление Павла Владимировича на федеральном канале «Россия», он говорит о том, что у нас есть дети, которые живут в гораздо более худших условиях, чем Черепаново.

- А разве это не так?

- Возможно, так. Мы знаем ситуацию в Кунгуре с обрушившимся домом. Но разве это аргумент? Разве мы можем оперировать к тому, что у нас люди некоторые бывают бомжами?

- Законодательно было невозможно урегулировать, даже правоохранители этот вопрос изучали по поводу Черепаново. Нельзя было изъять этих детей, формально были соблюдены все…

- Мы с тобой уходим в обсуждение истории с Черепаново. Но, наверное, морального права у него такого не было. Хотя я допускаю все подряд, понимаешь? Можно как угодно преподносить эту историю. Дальше мы уходим к сообщениям этой недели, которые я увидел на сайте телекомпании «Ветта». Мальчик из осинского детского дома находился без присмотра, ушел. Поскольку не совсем был здоров, то замерз. Мы возвращаемся к ситуации в Коми округе, и напрашивается вывод, что, оказывается, системная история.

- Причем не первого года. Я об этом написал в блоге на «Эхе», системно такое происходит очень часто.

- Мы понимаем, что должность Уполномоченного по правам ребенка – не просто какая-то формальная лавка, на которую посадили первого попавшегося. Это человек, который утверждается полным составом Законодательного Собрания. Четыре таких человека в Пермском крае – премьер-министр, министр финансов, Уполномоченный по правам человека и Уполномоченный по правам ребенка. Так, наверное, при таких полномочиях его к чему-то это обязывает? А мы видим ляп за ляпом. По крайней мере, ситуации, которые лично я не могу понять. Может быть, это я такой нудный? Есть у меня такое в характере, что я возвращаюсь к некоторым вещам, которые когда-то изучал.

И вот сейчас вернусь к еще одной вещи – к моему личному разговору с Павлом Владимировичем. В программе «Суть дела» мы снимали историю про нытвенский детский дом про детей с физическими отклонениями, умственно не совсем здоровых. Там происходило следующее – как только детям исполнялось 18 лет, у них со сберкнижек начинали исчезать денежные средства. Причем они перемещались не куда-нибудь, а в карманы воспитателей. Как раз об этом нам рассказывала одна из педагогов детского дома, результаты нашей работы – сменился директор. К большому сожалению, не удалось добиться возбуждения уголовного дела.

С этой проблемой я пришел к Павлу Владимировичу, говорю: «Павел Владимирович, посмотри, что происходит. История системная, мы много писали». Какую реакцию я получил? Мягко говоря, никакой. А не мягко говоря, я получил историю, что журналисты в очередной раз раздувают проблему вокруг детских домов. Это что, позиция Уполномоченного по правам ребенка? Это что, взаимоотношения со СМИ? Хотя, казалось бы, СМИ и Уполномоченный должны прилепиться друг к другу и идти бок о бок, помогая друг другу в работе.

Наверное, сегодня изменим обычный формат, включим телефоны, выслушаем.

- Если, дорогие друзья, у вас есть комментарии, предмет и аргументация, чтобы поспорить с Вячеславом Дегтярниковым в отношении Павла Микова, 2-066-066. А на мои вопросы Слава ответит прямо сейчас о том, о чем говорил в самом начале. Это крайняя «Ложка дегтя». Сегодня «Коммерсант» опубликовал информацию, что ты являешься ценным приобретением…

- Там не было написано «ценное», там было написано, что я трудоустраиваюсь.

- …в комментариях на фейсбуке к этой новости, что ты являешься ценным приобретением в медиахолдинге Кирилла Маркевича и переходишь работать на телеканал «Урал-Информ-ТВ». Добро пожаловать в клуб, что называется.

- На самом деле не только на телеканал, там существуют и радио, и газеты. Поэтому был вынужден сегодня прощаться с радиослушателями «Эха Перми», потому что слишком большая будет личная занятость.

- Можно ли сказать, что проект «Суть дела», может быть, под другим названием будет реализован на другом канале?

- Ни в коем случае нельзя. Проект «Суть дела» - это собственность, авторские права принадлежат Владимиру Борисовичу Прохорову. Естественно, ни при каких условиях воровать я его не буду.

- Само собой, но формат журналистского расследования…

- К сожалению, журналистских форматов не так много. Естественно, что расследованиями я буду продолжать заниматься. Постараюсь видоизменить эту историю, насколько возможно, чтобы она даже близко не напоминала предыдущие проекты.

- Лично мне очень приятно это слышать, потому что «Суть дела» был очень масштабным и уникальным проектом для Пермского края. И если сейчас на канале «Урал-Информ», а мы знаем, что сейчас потенциал этого канала велик, возможности существенны, это удастся сохранить, это будет хорошо. Давай примем телефонный звонок.

Слушатель: Здравствуйте, Наталья. Знаете, что я хочу сказать? На таких постах люди должны сердце тратить. А они хотят сидеть тихонечко, прожить бы день, и ладно. Я столкнулась с этим напрямую, и не один год, и с депутатами, и тут у нас тропу жизни с завода завалили снегом, люди с больными суставами плачут. Второй год обязываются убрать кучу, вторую зиму, не убирают, понимаете?

- Спасибо большое, но к Павлу Микову это прямого отношения не имеет. Возвращаясь к вопросу…

- В том числе будут и радиопроекты, поэтому со слушателями я не прощаюсь. В холдинге Кирилла Маркевича присутствует и радио. Наш с тобой бывший коллега Олег Русских его возглавляет. Надеюсь, какие-то радийные вещи, милые моему сердцу, тоже останутся. В другом формате, на другой станции, но тем не менее.

- Виктор у нас в эфире. Добрый день.

Слушатель: Здравствуйте. Долго слушал вашу передачу, все-таки решил позвонить. Мое личное впечатление, что Павел Миков – один из немногих чиновников Пермского края, который, как выразилась предыдущая звонившая, болеет сердцем за тот фронт, который ему поручен.

- Возможно.

Слушатель: И один из немногих приличных людей во всей этой, скажем так, команде, которая сидит наверху. Это мое личное оценочное суждение, как сейчас модно говорить.

- Оно подкреплено делами, Виктор?

Слушатель: Я думаю, дел очень много, нужно только постараться увидеть.

- Нет, лично вы с ним сталкивались по работе?

Слушатель: Никогда в жизни не сталкивался, не знаком. У меня как раз есть впечатление, что он лично столкнулся с вашим ведущим и чем-то лично ему не понравился, тоже мое личное оценочное суждение.

- Спасибо. На самом деле даже объяснил, когда.

Слушатель: Вашему собеседнику перейти от расследований на тему, кто накакал в подъезде, к чему-то более серьезному и задеть наконец депутатов, министров. Отчего этого не происходит?

- И до них руки дойдут. Спасибо, Виктор.

- На самом деле я отвечу Виктору довольно спокойно. Пока что программа «Суть дела» еще существует в интернете. Заходите на сайт «Рифея» или газеты «Местное время», можете посмотреть – там и депутаты, и министры. Все, о чем мог говорить, старался и говорил.

- Сотрудники госнаркоконтроля. Еще один звонок. Николай, добрый день.

Слушатель: Алло, здравствуйте. Я считаю, что Вячеслав преследует какую-то цель, видать. Я занимался с Миковым вопросом по детскому саду, все, что от него требовалось, он решил. Взял дело, возбудили гражданское дело, вышел на соответствующие организации, на прокуратуру для того, чтобы именно по правам ребенка здесь.

- Отлично, я только рад.

Слушатель: Я только могу… Встречался несколько раз по общественным вопросам. Я считаю, что, Вячеслав, ты несколько наговариваешь.

- Возможно. Николай, я ведь почему всегда оговариваюсь – возможны варианты и варианты. Если бы он хотел, он бы ответил на все эти вопросы, понимаете? Я ведь их озвучил впрямую, вот они. Возможно, я наговариваю, но когда мне говорят, что произошло по взаимному согласию, и так было 10 раз…

- В прошлый раз эфир стал поводом для приглашения Павла Владимировича к нам в студию, я общался с ним. И в этот раз это, возможно, будет поводом для его приглашения сюда. Позволю себе зачитать несколько реплик по ICQ: «Очень жаль, была одна из самых здравых передач на «Эхе». Удачи на новом месте желает тебе Денис и поддерживает тебя в отношении задаваемых вопросов Павлу Микову. Антон интересуется, есть ли какие-то новости с советом при наркоконтроле.

- Да, 28 числа будет снова заседание, межведомственное совещание. Вопрос там один, взаимоотношения со СМИ, но в том числе, думаю, я и с вами буду обсуждать, какой сделать по этому поводу доклад.

- У нас Елена на связи, добрый день.

Слушатель: Добрый день. Я хочу поддержать предыдущих звонивших, что Павел Миков – один из лучших, кто сидит. И он не знаком мне лично. Я к нему хорошо отношусь только по той причине, что он один-единственный, кто был против «закона Димы Яковлева». Это говорит о многом.

- Спасибо большое, Елена. Сама тема «закона Димы Яковлева» чрезвычайно дискуссионная, и я стою на диаметрально противоположных позициях, тут с тобой согласен, Слава. Как-то ты сказал в рамках «Утреннего разворота», что это конец для страны, когда мы отдаем детей, и Пермский край этому подтверждение, у нас есть возможность находить семьи на территории России. А если мы отдаем их в руки иностранцев… Это сложно.

- Ну, я чего-то такого, конечно, не слышал, что детей из Франции усыновляли в России. Могут быть и такие варианты. Но можно считать, что наша страна совсем бедная и отсталая.

- Это давно уже не так. Если в 90-х это было актуально, и все стремились…

- Так что не думаю, что это самый актуальный вариант. Конечно, куча вопросов присутствует в нашей стране.

- Заканчивая тему Павла Микова – хочу добавить, что я, конечно, здесь в роли помощника Славы. Мое мнение можно найти на нашем сайте в разделе «Блоги». Я тоже со многими постулатами Вячеслава Дегтярникова не согласен.

- А у меня нет постулатов, у меня вопросы есть.

- И постановкой некоторых твоих вопросов тоже. Но это тема отдельной истории. Спросить тебя хочу вот о чем – если ты в качестве ведущего переходишь на телеканал, в качестве гостя можно ли тебя ожидать видеть в нашей студии?

- Я думаю, мы ни с кем не прощаемся и остаемся, как всегда, друзьями. А вот засим уже точно прощаюсь на какой-то период с радиослушателями «Эха». Мне было с вами очень хорошо.

- Надеемся, это было взаимно.

- И хорошо было с моими коллегами. Надеюсь, мы все останемся друзьями. Всего доброго, удачи вам.