«Культура – это дорогое удовольствие. Чтобы делать значимые проекты, нужны серьёзные ресурсы» - Галина Янковская

Тема: «Гагарин. Распятие», выставка Дмитрия Пригова, Пермь-36, эксплуатация исторической памяти, «Пермский калейдоскоп»

Гость: Галина Янковская, доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры новейшей истории России ПГНИУ

Программа: «Особое мнение»

Дата выхода: 17 апреля 2015 года

Ведущий: Артем Жаворонков

- Программа «Особое мнение» на «Эхе Перми». Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! Меня зовут Артём Жаворонков. Наш сегодняшний гость - Галина Янковская, доктор исторических наук, профессор Пермского национального исследовательского университета и руководитель научного отдела музея современного искусства PERMM. Здравствуйте!

Галина Янковская: Добрый день, здравствуйте!

- Формат «Особое мнение», он предполагает анализ своеобразный информационной повестки, но, естественно, мне бы хотелось начать с того, что вам, наверное, близко по части вашего профессиональной деятельности, научного интереса, ну и того, что достаточно ярко и долго висит не просто на пермских, но и всероссийских, и даже международных информационных лентах – я имею в виду распятого Гагарина. Давайте с него начнём, что вы думаете по этому поводу? Как вы оцените реакцию и, собственно говоря, само произведение.

Галина Янковская: Я уже несколько раз в нескольких местах высказывалась на эту тему. Я не отношусь к тем, кто считает эту работу сильной концептуально, эту работу в стилистики стрит-арта. Но я также не отношусь к тем, кто резко критически её принимает и чувствует себя уязвлённым, оскорблённым. Мне кажется, там достаточно размытые смыслы в этой работе. Можно было сказать иначе, и есть и другие варианты прочтения конфликтного положения науки в современном российском обществе. Но как художественный жест – меня скорее воодушевляет, чем печалит. Мне кажется, должны быть такие люди, которые могут высказываться в символическом таком языке, а не языками деклараций, длинных текстов и так далее. Реакция со стороны кого вас интересует? Если со стороны блогосферы – это достаточно такой, в общем, сетевой эффект, когда люди, которые порой не проявляют какой-то другой гражданской позиции или открытого высказывания, они, скажем так, видят в этом единственную площадку – что-нибудь поговорить, обсудить это в сети. И это тоже неплохо. Удивляет реакция коммунальных служб.

- И официальных властей…

Галина Янковская: Ну от официальной власти одно лицо, скажем так, высказалось. Большая часть тех персонажей, которые могли бы высказываться, либо как-то реагировать, они же заняли нейтральную позицию, это достаточно правильно, мне кажется.

- А полиция? Есть ли, по-вашему, здесь основания, чтобы проводить прокуратуре и полиции проверки?

Галина Янковская: Думаю, нет.

- Вы же можете в качестве эксперта быть привлечены к оценке художественной ценности этого?

Галина Янковская: Могу.

- И каково ваше будет заключение, если сейчас пофантазировать?

Галина Янковская: Оценки на предмет чего – художественных достоинств, композиционного решения?

- Оскорбления чувств верующих.

Галина Янковская: Мне кажется, здесь нет никакого оскорбления чувств и тем более оскорбления чувств верующих.

- А, по-вашему, площадка, размещение в виде стрит-арта подобных художеств оправдана в этом случае? Рисовал бы и рисовал на холсте, почему обязательно на улице?

Галина Янковская: Ну вы же не спрашиваете у оперного певца, почему он не танцует па-де-де – это из той же серии, это его органика, это его художественный стержень.

- Мне не хотелось, чтобы вы говорили за художника, мне лично ваше мнение интересно. Как вы считаете, подобные всё-таки провокационные работы в какой-то степени могут появляться на улице или им место в музейных помещениях?

Галина Янковская: Я думаю, любому художественному высказыванию есть место и в музейных стенах, и на улице, потому что улицы городов – это пространство, в котором живут люди, и пространство должно быть насыщено смыслами. И любой стрит-арт, хороший стрит-арт, насыщен смыслами, он останавливает человека, заставляет его о чём-то задуматься, почему нет.

- Спасибо за ответ. А вы смотрели в интернете уже выступление президента?

Галина Янковская: Честно, вечером в отдельных отрывках – я работала, я не смотрела.

- А как вообще относитесь к подобного рода публичным проявлениям?

Галина Янковская: Ну это уже в нашей стране сложившийся ритуал, это такое театрализованное действо, политическое и коммуникационное. Очень давно, в 30-е годы в Соединенных Штатах Рузвельт начал разговор у камина, и так же сделал радио таким уникальным инструментом общения президента и общества. Сейчас, к сожалению, наверное, для вас, радийщиков, всё-таки это время телевидения, чем время радио. Такой привычный формат, я думаю, что во многих обществах в нём нет необходимости. В нашей стране, очевидно, есть необходимость, потому что у нас очень многие процессы у нас реализуются в режиме ручного управления.

- Но показывает практика, что не всегда и не всё. И здесь нет никакого основания говорить, что всегда именно так, что…

Галина Янковская: Артём, я правильно понимаю, вы задали такой формат, что это «Особое мнение», и какая-то актуальная для меня повестка дня? Это не моя повестка дня.

- Вы не наблюдали, вы не следили, и вам не было интересно, как на это реагирует публика?

Галина Янковская: Нет, нет.

- Но вы уже, по крайней мере, сказали, что это театрализованное представление, давайте о том…

Галина Янковская: Это то, что принято называть в гуманитарных исследованиях «театром власти». Это любопытно посмотреть один, два раза. Я была уже трижды свидетелем этого. Сейчас, мне кажется, это вошло в сериальную стадию, мне не очень интересно.

- Завтра ещё одно представление собирается: митинг против местной власти, Виктора Басаргина. По этому поводу вам есть, что сказать?

Галина Янковская: Я могу сказать, что это тоже зрелище, это тоже политический экшн, это тоже не совсем тот жанр, где я люблю быть участником, по крайней мере, вот именно такой формат и такой тематики.

- А ваше внутреннее ощущение по поводу того, что происходит сейчас с Пермским краем, по разным направлениям? Эта акция своевременна?

Галина Янковская: Не знаю, честно скажу, вообще не задумывалась. Просто это то, что за гранью моей актуальной рефлексии, у меня есть гораздо более интересные темы.

- А какие?

Галина Янковская: Может быть, они звучат эгоистично и не столь масштабно, как скажем, упоминание каких-то властных фигур. Мне кажется, очень важное событие, это то, что в музее PERMM открылась первая совместная с Третьяковской галереей выставка Дмитрия Александровича Пригова, которая чрезвычайно актуальна и очень созвучна нашему времени. Гораздо созвучнее, мне кажется, чем такой митинг специфического протеста со специфическими лозунгами. И второе очень для меня важное событие…

- В двух словах, а то немногие знают про Пригова.

Галина Янковская: Дмитрий Александрович Пригов – удивительная фигура в советской еще культуре сложившаяся: художник, поэт, профессиональный скульптор, отчасти музыкант, философ, мыслитель, человек, который оказал огромное воздействие на целое поколение людей 80-70-х годов, и он очень созвучен сегодняшнему дню. Параллельно с выставкой, которая очень стильная, очень умная, аналитичная и, я думаю, привлечёт множество людей.

- Там в основном художественные работы, да?

Галина Янковская: Это три этажа графики, инсталляций, текстов вот этого художника, которого все зовут исключительно так: Дмитрий Александрович Пригов. И параллельно с этой замечательной выставкой у нас запускается два проекта. Один называется «Читаем Пригова», а другой – «Перемещение зрителей». «Читаем Пригова» - это серия лекций, перформансов, мастер-классов очень ярких интеллектуалов Москвы и Перми. И мне кажется, сейчас в нашем обществе есть некий такой голод по глубоким серьёзным разговорам, и мне кажется, вот этот проект – «Читаем Пригова» - поможет этот голод отчасти удалить. В частности, сегодня у нас начинается такая серия лекций из 4-х лекций блестящего филолога, лингвиста Гасана Гусейнова, который будет говорить о риторике аудиовизуальных эпох, например.

- Звучит очень красиво, заманчиво.

Галина Янковская: Приходите.

- По поводу голода на глубокие беседы. Лично у меня складывается мнение, что совсем наоборот. Какие признаки дают вам, собственно, основание думать так, что есть этот голод на серьёзные, умные беседы в Перми, в частности.

Галина Янковская: Понятно, что любой человек живёт в некотором мире иллюзии, может быть, это мои иллюзии, мое ожидание, желание, чтобы так было на самом деле, но всё-таки некоторые свидетельства этому есть. Я вижу совершенно удивительный, например, курс студентов бакалавров историков этого года, которые очень глубокие, много чего знающие, неравнодушные, и вроде бы они вообще не должны были появиться после системы ЕГЭ, но они таковые есть. Я вижу аудиторию, которая приходит на лекции PERMM, смотрю на статистику посещения такого ресурса, как «Арзамас». Может быть видели, такой Филипп Дзядко запустил в интернете – это циклы лекций на любые темы: история, литература, филология и другие сюжеты, которые рассказаны так интересно, с таким подбором визуального и текстуального материала, что оторваться невозможно, работать некогда. И таких проектов всё больше и больше. Потом, если вы просто полистаете странички интернета, вы увидите, какие серьёзные, умные, интересные ресурсы создают сами жители сети. Они не троллят, они не какой-то ерундой занимаются. Они выкладывают исследования, они дискутируют на философские темы. Или посмотрите, что происходило совсем недавно, в феврале, по-моему, когда в Перми прошла «Зимняя философская школа», когда таких умопомрачительных авторов сюда притащили организаторы этой школы.

- Вот вы об этом знаете, а, я думаю, большинство из тех, кто нас сейчас слушает, я в том числе, слышат об этом впервые. Плохой пиар?

Галина Янковская: Какие-то, наверное, информационно-коммуникативные барьеры, зазоры получаются. Наверное, это так. Надо думать, что делать, чтобы информационная волна о таких событиях была посильнее и задевала более широкие круги.

- Есть мнение, что у нас вообще всё плохо сейчас с площадками… О школе – вы о ней заговорили. В пику этому говорят, что потеряли мы достаточно давно такой огромный ресурс, как Пермь-36 с её именно общественной деятельностью. Что думаете по этому поводу?

Галина Янковская: Да, потеряли.

- Тут нельзя ставить точку, тут требуется продолжение. Как вы относитесь к тому, что сейчас происходит – и не только с площадкой, а вообще с самим музейным комплексом, как вам видится этот конфликт, есть ли он там, по-вашему? Чью сторону бы вы заняли? Я предвижу ответ, конечно, но всё равно.

Галина Янковская: Пермь-36 – это драматичная история, мне кажется, в истории не только пермской культуры, пермской гражданской культуры, вообще пермского социума. Он родился как частная инициатива, вы знаете, и здесь огромную роль сыграл личный вклад, драйв, вообще желание сделать что-то, реализовать очень что-то важное, социальное, которое было у организаторов, творцов этого проекта, у Курсиной и Шмырова. Очень важно, что они смогли прекратить это место в такую площадку, куда было интересно приезжать. Очень многие люди приезжали туда, уходили скептиками, ворчали по поводу того, что вот это не так, что-то иначе можно было бы сделать, но сам факт, что было такое место для споров, для высказывания разных мнений, для театрализованных представлений, для художественных жестов – это было просто здорово. Но и то, что происходит сейчас, к сожалению, я не очень хорошо знаю нюансы именно взаимодействия нынешней государственной структуры и АНО, потому что через призму СМИ или каких-то частных разговоров знаю, но ситуация драматичная. Потому что там ведь очень интересные коллекции и сейчас идёт борьба и за коллекции в том числе. Могу сказать, что кафедра новейшей истории России передала в музей Пермь-36, именно АНО, вот этой организации автономной некоммерческой, огромный массив литературы 20-30-х годов, которой рассказывает о трудном становлении специфического советского строя. И таких объектов там очень много. Это трудная, драматичная история. Я очень надеюсь на какой-то здравый смысл в разрешении этой ситуации. Хотя надежд не очень много, но вы знаете, надежда умирает последней.

- Иногда она умирает вместе с человеком, как однажды сказал поэт один белорусский. По поводу Перми-36 не могу не привести аргументы скептиков, которые как раз по поводу музейной коллекции и говорили, что она в незначительной мере доступна людям, и что именно как музей Пермь-36 из-за – или благодаря, или вопреки – он не состоялся. Мы должны были войти в список ЮНЕСКО, если не ошибаюсь, там должны были появиться какие-то статусы международные. Но этого не произошло. И как результат работы для скептиков существовавшего положения – он является основным.

Галина Янковская: Но про то, что статус ЮНЕСКО – это как бы последний гвоздь в крышку Перми-36, слышу в первый раз. Мне кажется, это абсолютно нелогичный аргумент. Что понимается под музейным комплексом? Музеи бывают разные. То что, допустим, не стоит на государственном музейном фонде, так он и не был до определенного момента государственным музеем. Это целый комплекс сложных вопросов, но то, что это был центр интеллектуальной жизни, что это было место памяти... Вы знаете, есть такое понятие – место памяти, место, где какие-то очень значимые сходятся проблемные линии, очень важные для общества. И это, наверное, единственное место памяти такого рода было в Пермском крае, и не только в Пермском крае.

- «Особое мнение», Галина Янковская, доктор исторических наук, доцент и профессор кафедры новейшей истории Пермского национального исследовательского университета, руководитель научного  отдела музея современного искусства PERMM. Мы привыкли просто всегда его «Перм» называть, а вы – «Пермм». Так правильнее?

Галина Янковская: Да, потому что это логотип, и это изюминка.

- А вот по поводу памяти, не могу тут не спросить вас уже как историка о тех процессах, которые сейчас, и о тех манипуляциях, которые сейчас курсируют, витают в воздухе, в сознаниях, вот именно относясь к этому определению «историческая память». Для кого-то это Сталин на билбордах в центре Перми, и это тоже чьё-то мнение. Как вы вообще восприняли бы, вы, наверное, их видели, вот этот сам феномен сталинизации, как его прозвали в либеральных кругах? Опять же, столько штампов…

Галина Янковская: Вы задали, на самом деле, несколько вопросов в одном, я не знаю, с какого какого начать.

- С какого хотите.

Галина Янковская: Давайте начнём с более общего, с исторической памяти. Потому что это тот сюжет, который волнует без исключения все европейские страны – и не только европейские. История, память превратились за последние 15-20 лет в мощнейший ресурс всего: развлекательной культуры, политического действия, идентичности людей. Сегодня люди живут не столько будущим или настоящим, сколько соотносят себя с прошлым. Вот этот феномен, когда истории слишком много, история присутствует буквально везде, конечно, оказывает воздействие на культуру памяти. Есть вот даже в историческом знании такое понятие «культура исторической памяти». Она используется очень часто инструментально, то есть для каких-то целей.

- Как лопата, как автомат?

Галина Янковская: Иногда как штык, да, по-всякому. И в нашей стране вот это стремление инструментализировать память, использовать ее в каких-то прагматичных целях, очень интенсивно в последние годы используется. Что касается билбордов, мне кажется, очень хороший был получен ответ от антимонопольной службы, насколько я понимаю: поскольку такие билборды размещаются на рекламных конструкциях, а по факту рекламным мессенджем не являются или рекламой как таковой не являются, ни социальной, ни коммерческой, они не могут там быть размещены, это нарушение определённых норм. И, мне кажется, стоит всё-таки привести в нормативное состояние улицы нашего города.

- Очень корректно это звучит, но такое ощущение, что вы немножко замаскировали своё отношение.

Галина Янковская: Нет, я не собираюсь маскироваться, я выскажусь. Я достаточно хорошо знаю визуальную культуру эпохи войны и первого послевоенного десятилетия. И более того, это сфера моих профессиональных интересов, моя диссертация как раз была посвящена этому периоду. И меня просто поражает, насколько сегодня востребованы и попали в публичную вот такую ротацию плакаты и другие пропагандистские материалы, которые были созданы в 45, 46, 47 году, и которые подверглись жесточайшему разносу на комитете по делам искусств, на заседании художественных советов и так далее – я эти документы видела в архивах.

- Ещё в своё время, тогда.

Галина Янковская: В 46, 47 году было несколько заседаний специальных цензурных ведомств и управленческих структур советской культуры, которые как раз рассматривали проблему отражения войны и образа советского воина, образа, скажем, советской власти – победительницы фашизма в советском плакате. И выносился очень жёсткий вердикт, что это такие сусальные образы, фальшивые улыбки, белозубые, такие, знаете, молодцы, которые не отражают драмы и трагедии, которые пережил народ в 41-45 году. Было несколько постановлений. К сожалению, вот у нас плохо знают реальную историю, и сейчас, когда я вижу очень многие растиражированные плакаты нашего времени, диву даюсь.

- Но, может быть, это не попытка забыть, а перестроить, опять же, в политических интересах…

Галина Янковская: Мне кажется, это очень поверхностное отношение к исторической памяти.

- А может быть, это реакция на вызов, на запрос из общества, вот именно таков он сейчас и есть, поверхностный.

Галина Янковская: А какой он, запрос?

- «Ура-патриотизм» тот же самый, который не требует…

Галина Янковская: Он тоже разный, ну какой?

- Он не требует глубокого знания истории, достаточно нескольких фактов, которыми можно манипулировать. Вы вот, например, сейчас сказали про победу над фашистской Германией, но если быть справедливым, если я не ошибаюсь…

Галина Янковская: Точнее сказать, нацистской.

- Но мы победили фашистскую Германию, и все об этом говорят.

Галина Янковская: Нацистскую. Потому что фашистской была Италия, это немножко разные движения.

- Вот в том-то и дело. Собственно, это никого не заботит, по большому счёту: ну фашистская, и фашистская Германия. На Украине мы с фашизмом воюем.

Галина Янковская: Ну я про фантомы исторических заблуждений вообще разговаривать не хочу. То есть мне кажется, что это не тот материал, с которым надо так «в лёгкую» играть в публичном пространстве и бросаться подобными обвинениями. И то, что сегодня это настолько укоренено в публичной речи, мне кажется, будет иметь очень долгосрочные последствия, и это очень плохо.

- Негативные?

Галина Янковская: Негативные, безусловно.

- А как вы относитесь к выражениям, очень коротко, о том, что сейчас агрессии очень много в информационном пространстве вокруг россиян, в нашем информационном пространстве?

Галина Янковская: Ещё раз?

- Агрессии, очень много агрессии, постоянно какие-то конфликты и конфронтации. Это то, чем сегодня наполнен мир, это то, что льётся на страницах социальных сетей, это то, что нам показывают по телевизору, и то, о чём нам рассказывают по радио. И это и как раз следствие тех самых процессов инструментализации исторической памяти. Вы согласны с теми, кто считает, что много агрессии?

Галина Янковская: Мы вошли в стадию конфронтации, мы сознательно это делаем. Я полагаю, что наше информационное пространство не белое, совсем не пушистое, совсем не «мимимишное» по отношению к образам зарубежья, и поэтому, войдя в состояние клинча, коллизии, смешно ожидать, когда ты ведёшь себя как на войне, что по отношению к тебе будут относиться иначе.

- Исправить можно?

Галина Янковская: История показывает, что всё пройдёт, и это пройдёт.

- «Особое мнение» в эфире, в гостях у нас Галина Янковская, доктор исторических наук, доцент и профессор… Нет, вы не доцент – вы профессор. Доцент – это просто я почесу-то…

Галина Янковская: На самом деле вы тоже правы, там такие игры есть. Академическое название, есть ВАКовский статус, это не принципиально.

- Доктор исторических наук – вот это принципиально.

Галина Янковская: Это принципиально.

- А вы не знаете, сколько у нас докторов наук женщин в Пермском крае? Вас ведь немного.

Галина Янковская: Узок круг этих лиц. Точно не знаю, потому что не знаю, кто остался, кто уехал, но в Перми человека 4-5 есть точно разных специальностей.

- Это в классическом университете? Или во всём академическом мире Пермского края?

Галина Янковская: В пермском академическом мире.

- Сфера ваших профессиональных интересов – это искусство. Помимо того, что вы преподаёте в классическом университете, вы ещё и возглавляете научный отдел музея PERMM. И я уверен, что вы следите за культурной жизнью, за пространством этим в Перми. Ну а одним из флагманов культурной жизни Перми долгое время были «Белые ночи», которые сейчас называются «Пермский калейдоскоп», и будут проходить в другом месте. Тут достаточно определённо разграничены мнения на два таких лагеря с какими-то, конечно, особенностями, но тем не менее, те, кто считает «умерло – так умерло, и не нужно ничего переформатировать», и тех, кто всё-таки питает надежды и полагает, что из «Пермского калейдоскопа» может быть что-то получится. Вы как думаете?

Галина Янковская: Мой ответ будет такой, что это совершенно разные вещи. Правильно, что они поменяли название, потому что за «Белыми ночами» стояло конкретная проектная стратегическая идея. Её когда-то было видно больше, когда-то меньше, но у неё была такая многослойная идея. Здесь, как мне кажется, вот в «Пермском калейдоскопе», масштаб идеи намного меньше. И есть ли она вообще, стратегическая какая-то идея? Я думаю, нет. Одна из основных причин – «скукоживание» вот этого события. Это всё-таки отсутствие стратегического видения того, что делать. Это вообще другие очки, которые сейчас надеты на власть, когда они смотрят на культуру. Они не видят в ней ресурс развития. Вы же видели, она то структурно снова относится к другим подразделениям, масса других каких-то изменений произошло, это первое. А второе – объективно мы вошли в стадию, когда просто бюджетный дефицит.

- Да бог с ним, с бюджетным дефицитом.

Галина Янковская: Вы знаете, культура – это дорогое удовольствие, всегда была дорогим удовольствием. Для того, чтобы делать интересные значимые проекты, нужны довольно серьёзные ресурсы. И в условиях, когда нет стратегической воли для того, чтобы какие-то культурные амбиции и большие проекты реализовывать и видеть в них стратегический смысл развития данной территории, то ничего другого, кроме «Пермского калейдоскопа», и не могло получиться.

- Вы сказали про другие очки – что вы имеете в виду, можно поконкретнее? Там культура – это обслуживающая, сопутствующая чему-то более важному?

Галина Янковская: Сейчас культура – это социальная сфера, которая укладывается в эту триаду: школы, больницы и культурка. В ней нет того зерна содержательного, которое входит в большой комплекс под названием «креативная экономика», «творческая экономика» и так далее, это совсем отсутствует.

- Это вы говорите сейчас про Пермский край конкретно?

Галина Янковская: Про Пермский край конкретно.

- А тенденции уровня выше, России? Там какие сигналы?

Галина Янковская: Россия ведь очень большая и очень разная, в разных местах по-разному. Посмотрите на Екатеринбург. Там очевидно, что совершенно другие тренды развиваются. Попытка протащить, например, и сыграть на больших событиях. Амбиции совершенно другого масштаба. И понимание того, что многокомпонентно понимаемая культура – это действительно то, что может стать конкурентным преимуществом. Есть ли сегодня у тех, кто принимает решения, представления о том, что культура – это конкурентное преимущество, человеческий капитал, конкурентное преимущество территории? Не уверена.

- А почему тогда культура дорогая, за счёт чего она дорогая? За счёт высоких зарплат тех, кто её создаёт, за счёт высоких компенсаций, культурный труд, творческий труд?

Галина Янковская: Смотрите, культура уже давным-давно – это сфера большой индустрии, то есть любое культурное событие должно соответствовать определённым, скажем так, обстоятельствам, определённым правилам проведения каких-то событий. Нам надо, чтобы было комфортно, чтобы было безопасно, чтобы был отличный свет, чтобы был хороший звук, чтобы была интересная стильная полиграфия и так далее. Всё то, что не относится к самому какому-то художественному событию…

- Это оформление.

Галина Янковская: Но это огромный пласт бюджета. Просто если вы посмотрите, сколько тратится на это, вы поймёте, насколько это материалоёмко. Да, если вы говорите, скажем, о привозе каких-то художественных коллекций, то огромные деньги стоит страхование, потому что любая художественная ценность, если она повреждается или есть риск её утраты, она должна быть застрахована. Суммы очень солидные. Во-вторых, транспортные расходы. Вы, такое впечатление, что вы не перемещаетесь на нашем российском транспорте, вы наверняка же знаете стоимость авиабилетов или стоимость грузоперевозок. Это тоже вроде бы сопутствующие, но это то, что входит в цену любого культурного события. Ну и наконец, мы живём всё-таки в ту эпоху, когда авторские права начинают иметь значение. И творческий труд – это колоссальный по затратам труд. И творческий результат – это очень интересное, вроде бы нематериальное наследие, но которое имеет своё материальное выражение. И общество, конечно, пока ещё не привыкло к тому, что у творческих людей высокие должны быть доходы, должны мы все платить какие-то отчисления авторам. Мы пока привыкли в массовой коррупционной сфере жить: все немножко что-то качаем с торрентов, все пользуемся левыми какими-то вариантами. Меня очень забавляло, когда после начала ситуации с фильмом «Левиафан», дискуссии по поводу этого фильма, практически каждый в соцсетях отписывался, что «вот, я только что посмотрел пиратскую копию, могу сказать, что…». И никого не волновало, что тем самым обрушивается, скажем так, эта система, которая должна работать.

- Но ведь авторы «Левиафана» сами заявили. Продюсер в открытый доступ выложил, в бесплатный доступ, прекрасно понимая, заявил «я не верю в перспективы проката, и я готов поделиться вот этим с вами творческим».

Галина Янковская: Вот это всего лишь другой ответ на ту же самую ситуацию. Неработающий механизм авторских отчислений и неготовность общества воспринимать творческий труд как чрезвычайно высокооплачиваемую работу.

- Вот как раз про высокооплачиваемую работу…

Галина Янковская: Она должна быть такой.

- Хотелось бы вас спросить, а кто определяет этот объём? Как можно по принципу «трёх П» - с потолка, с пола и высосано из пальца – определить объём тех компенсаций, которые полагаются творческой единице за какой-то там творческий продукт. Ведь очень много, если говорить о примерах, очень много было конфликтов, скандалов, связанных именно с компенсациями устроителей «Белых ночей». Говорили, что это не может стоить там 60 млн, а должно стоить 30. Нет шкалы, нет таблицы, по которой можно было бы исчислять.

Галина Янковская: О, это волшебное слово «таблица»! «Рейтинг», «тарифы» и так далее. Это вечная проблема, которая существует на самом деле уже давно, наверное, с конца 19 века, когда действительно искусство стало таким индустриальным, и было поставлено на какую-то производственную основу. Много раз пытались разрешить эту проблему. Есть действительно какие-то рейтинговые вещи, когда артистов распределяют по артистам первой, второй, третьей категории, и художников на простых, заслуженных, народных и каких-нибудь ещё иных. Ну вот такие механизмы не работают, почему? Потому что поле культуры устроено очень сложно: в нём очень много агентов, то есть людей, которые влияют на ситуацию. Иногда позиция какого-нибудь коллекционера может оказаться решающей для того, чтобы либо поднять стоимость работ какого-то художника, либо, наоборот, её обрушить. Позиция, допустим, власти, которая какого-то автора, например, запретит, и фильм его упакует на полку, моментально, сразу же поднимет его стоимость на нелегальном рынке. Поэтому этот вопрос – кто сколько чего стоит – это очень сложный вопрос, это не только вопрос пермской ситуации. Это глобальный вопрос социологии искусства и социологии культуры. И он действительно складывается из очень сложно определяемой коньюнктуры рынка, ситуации, иногда лоббирования интересов, иногда какие патрон-клиентские дружбы, связи работаю, это тоже есть. Это человеческое. Это сложно. Это сложный мир, там не бывает простых ответов. Точно также, скажите, как на радио определяется стоимость ведущих?

- Секрет, это коммерческая тайна – но определяется.

Галина Янковская: Не знаю, есть ли у вас тарифная сетка, работает ли она, или там тоже много привходящих факторов?

- Есть, очень много даже, есть даже классификация журналистов, есть журналисты, корреспонденты 1-й, 2-й, 3-й категории, даже от этого кое-где ещё исчисляют зарплату. Ну это так, отдельная тема. У нас не очень много времени остаётся, буквально 2-3 минуты, просто каюсь, прервал вас – вы сказали, что два обстоятельства, которыми вам бы хотелось поделиться. Про первое вы рассказали, про выставку. А до второго мы так и не дошли.

Галина Янковская: На самом деле, много всего происходит в Пермском крае. Мне кажется, что очень интересный проект сейчас, такой тоже долгоиграющий разворачивается.

- Который вас интересует.

Галина Янковская: Да, лично меня интересует. Но мне кажется, он будет интересен многим слушателям. Это то, что организаторы назвали «Визуализация выбора»: это конференция научная, это выставка «Искусство сделать избирателя», которая вчера открылась в Музее советского наива. И это ассамблея молодых политологов в университете на историческом факультете. И все они закручиваются вокруг одной проблемы: как картинки, образы, визуальная пропаганда или визуальная манипуляция, или зрительный образ влияет на тот выбор, который мы делаем во время политических кампаний, во время принятия политического решения.

- Ну то есть есть этот символ? Многие утверждают, что нет никаких символов, они не живут вокруг нас. Применительно к переименованию улиц, вот что вы думаете, конкретно этим закончим по переименованию улицы Розалии Землячки?

Галина Янковская: Ну я считаю, что это необходимо сделать.

- А переименование улицы Окулова?

Галина Янковская: Нет.

- Тоже неоднозначная фигура ведь.

Галина Янковская: тоже неоднозначная фигура.

- Но не такая кровавая.

Галина Янковская: Да, но, скажем так, она должна быть решена в каком-то комплексе и в каком-то принципиальном решении. Действительно, бессмысленно выбирать какую-то одну фигуру и не выбирать другую. Здесь должно быть принято обществом пермском какое-то решение, как мы относимся вот к таким персонажам истории, у которых…

- Руки в крови?

Галина Янковская: Ну это такой штамп… У которых много очень некрасивых страниц биографии.

- Спасибо большое! Галина Янковская, доктор исторических наук, профессор Пермского государственного классического университета была в гостях у нас в «Особом мнении».

Галина Янковская: Спасибо за то, что пригласили на разговор.