«Ситуация показывает крайне плачевное состояние политической палитры в крае», – Виталий Ковин и Людмила Ознобишина о грядущих выборах в Прикамье

Тема: выборы 13 сентября в Пермском крае

Гость: Виталий Ковин, старший научный сотрудник отдела по исследованию политических институтов и процессов Пермского научного центра Уральского отделения РАН; Людмила Ознобишина, политкосультант.

Программа: дневной прямой эфир

Дата выхода: 12 августа 2015 года

Ведущие: Андрей Денисенко

- Это прямой эфир на пермском «Эхе», у микрофона Андрей Денисенко, за звукорежиссерским пультом Александр Назарчук. Говорим о грядущих выборах. 13 сентября у нас единый день голосования. Завершилась регистрация кандидатов, и пообщаемся с двумя экспертами в этой отрасли. В гостях у нас Людмила Ознобишина, политконсультант, и Виталий Ковин, координатор пермского представительства ассоциации «Голос», доцент, заместитель декана исторического факультета ПГНИУ, кандидат исторических наук. Давайте начнем с самого простого вопроса. Регистрация завершилась везде, кроме села Путино, где ее продлили до 13 августа по причине того, что там никто из кандидатов своевременно не изъявил желания стать депутатами муниципального поселения. Как вы считаете, как вообще прошел процесс выдвижения, регистрации? Настолько он был безболезненным, чистым, прозрачным? И насколько мы выполнили все указания, которые федеральный центр, по крайней мере, декларирует – что до выборов допускать всех, чтобы выборы были конкурентными и интересными.

Людмила Ознобишина: Я начну. 2015 год – это третий год, когда выборы проходят в единый день голосования, то есть во второе воскресенье сентября, и есть ряд тенденций, которые мы можем отметить. В целом Пермский край идет в тренде федеральном, увеличивается количество кандидатов, которые выдвигаются от политических партий и сокращается количество самовыдвиженцев. Это некий неизбежный процесс. Вторая тенденция – то, что спектр партийного участи чуть-чуть (для Пермского края это характерно) расширяется. В этот раз у нас на партийном небосклоне представлено две партии. Постарались они более-менее так заявиться. Это партия «Родина», с одной стороны партийного цикла, с другой стороны РПР-ПАРНАС, – то есть опыт участия в нескольких выборных компаниях. Что еще можно сказать? У нас каждый год приносит новые тренды в регистрации кандидатов. Этот год у нас был отмечен продолжением тренда борьбы с кандидатами с темным прошлым. До этого у нас был тренд поиска недвижимости за рубежом у кандидатов, которые шли в исполнительные органы власти. До этого был тренд с поддельными дипломами. Ну и так далее…

- То есть через несколько лет мы получим кристально чистых кандидатов!

Людмила Ознобишина: Да, или ботаников, как мы шутили. Это так, конечно… Горькая ирония. Это все, что я хотела сказать. У Виталия Сергеевича есть прекрасный анализ участия в цифрах и процентах. Наверное, он подтвердит или опровергнет.

Виталий Ковин: Вот смотрите, если сравнивать кампании 2013, 2014 и 2015 годов, получается следующее интересное наблюдение. Правда, в этом году, в пятнадцатом, ситуация такая, не очень показательная, потому что всего 28 избирательных кампаний проходит. В то время, как в 2013 было 349. Фактически в 10 раз больше. Но тем не менее. Вот смотрите, на что можно обратить внимание. В 2012 у нас самовыдвиженцы составляли 58,5% от выдвинувшихся кандидатов. В этом году только 38%. То есть совершено очевидно, что произошел постепенный перекос в партийную сторону. Тут трудно говорить в целом по стране, сравнивать с Пермским краем. Все-таки у нас такая особая, как мне кажется, ситуация. Особой, как я считаю, как эксперт, как политолог, особой активности у политических партий за эти три года я не заметил.

- А какие-то тренды, мне кажется, немного противостоящие друг другу. С одной стороны, люди не идут самовыдвиженцами, то есть не верят в свои силы, а с другой стороны, партии не набирают кандидатов. От «Родины» – что это такое? Три кандидата.

Виталий Ковин: Ну, в общем, да.

- В общем, при таких амбициях, при такой базовой популярности, которая у партии когда-то, по крайней мере, была.

Людмила Ознобишина: Потенциальной, по крайней мере.

- Да. И вот этот общий фон патриотический, который «Родина» тоже могла бы активно использовать, казалось бы… Почему нет? Почему не использует?

Виталий Ковин: Почему не использует? Этот вопрос, скорее, к ним, почему не использует. Мне кажется, что это в целом как бы специфика такая политической ситуации у нас именно в регионе. То есть у нас политические партии, как мне представляется – даже КПРФ – никогда не были активными такими субъектами политического процесса. Ну это такие вот электоральные машины, в лучшем случае.

- Слушайте… Ведь мы когда-то были либеральной столицей России.

Виталий Ковин: У нас, кстати, обратите внимание, сейчас в либеральном крыле нет серьезных сил.

Людмила Ознобишина: Да. Никого нет. И ни личности, и ни партии.

Виталий Ковин: СПС и Никита Белых ушли и сдулись – ну и всё. Больше ничего не выросло и не осталось. Вот вся эта либеральность у нас политически никем не оприходована. Ну пока какие-то надежды на РПР-ПАРНАС или на кого-то еще на этом фланге совершенно рано возлагать. Эта, на мой взгляд, тенденция связана с тем, что самовыдвиженцам просто стало сложнее участвовать в выборах, преодолевать барьер выдвижения и регистрации. То есть у партий худо-бедно есть какие-то свои механизмы, есть юристы, механизмы и штабы. Но все-таки партии позиционируются как некая такая политическая сила самостоятельная относительно, так скажем. И любые проблемы, возникающие с политической партией, они сразу попадают в федеральную повестку. Региональную, федеральную повестку. Даже те истории, которые у нас произошли с Файзулиным, допустим, или с кандидатом от «Парнаса» с Максимом Жилиным в 32-м округе, они ведь не с ними лично связаны. То, что про них написали практически все пермские СМИ, потому что они являются частью некой         федеральной кампании. Не более того. Если Навальный даже во время выступления в ЦИК про Пермь упомянул, что даже в Перми сняли кандидата, это говорит о некой такой федеральной тенденции. А самовыдвиженцам, им намного сложнее отстаивать свои интересы, к сожалению, нужно признать, в противостоянии с избирательными комиссиями и с административным ресурсом. То есть сложнее те же свои несчастные 10-15-20 подписей защитить, чем партиям.

- Ваша точка зрения – для избирателей, для конечных наших граждан, какая все-таки схема является более выгодной? С одной стороны, понятно, что есть Иван Иванович Иванов, конкретный какой-то кандидат в депутаты, можно его выбрать и потом с конкретного Ивана Ивановича спросить. А с другой стороны, таких Иванов Ивановичей Ивановых очень много в избирательных кампаниях, разобраться в них очень сложно. А партия, казалось бы, она понятная. Есть вот партия «Родина», есть «Единая Россия», есть «Справедливая Россия»… Ну хотя бы что-то про них избиратель знает, представляет их программу, политическую повестку.

Людмила Ознобишина: Я думаю, что, на мой взгляд, основное, та схема, которая есть, она, в принципе, оптимальная, если не наблюдается перегиба на местах, как обычно. То есть если подходят к участию кандидатов в выборах… Ну так, если не лояльно, хотя бы если не находят формальных нарушений, не начинают их изыскивать, как это было тех же в Березниках. Тот же Файзулин указал в подписном листе серию и номер паспорта, но не написал слово «паспорт», и это начали рассматривать как основание, хотя в методических рекомендациях сказано – серия и номер паспорта. А кто-то, по-моему, в тех же Березниках написал слово «паспорт», и в этом округ начали рассматривать как основание для снятия.

- Ну то есть написали лишнее?

Людмила Ознобишина: Да. Написали лишнее. То есть когда нет какой-то своей трактовки законодательства. На мой взгляд, оптимальная схема по возвращению к – о чем говорят федеральные политики, тот же Навальный и Волков – чтобы отказаться от подписей и вернуть залоги избирательные… У меня сомнения. Может, у Виталия Сергеевича друга точка зрения. Подписи как механизм выдвижения – он оптимален. Другое дело, как их оценивать. Потому что сейчас процесс регистрации вот этот, он к выборам не имеет никакого отношения. Мы прошлом году сдали суммарно около тысячи подписей, мы на этом просто физически убились. Потому что соблюсти все и думать, как воспримет комиссия букву или цифру – это избыточно.

- Что касается подписей, у меня в голове нет ответа, почему избирательная комиссия не может зафиксировать образец, как должна быть оформлена подпись и опубликовать его в СМИ, чтобы не было споров. Что там должно быть указано?

Людмила Ознобишина: Мы нашли такой документ, но он для партий, не для самовыдвиженцев. Свежие, 2015 года рекомендации, где для партийных выдвиженцев ЦИК написал все. Как пиать название муниципалитета, как указывать образование, то есть там есть все формулировки. Методические рекомендации для самовыдвиженцев по сбору подписей пока 13 года – они устарели. Их нужно к выборам следующим – хотя там в ЗС вход для самовыдвиженцев заказан, количество подписей увеличили в три раза, то есть самовыдвиженцев на ЗСовских выборах будет еще меньше – но методические рекомендации во избежание злоупотреблений, конечно, надо пересматривать.

Виталий Ковин: Я сейчас стою на такой позиции, что на муниципальном уровне должны в равной степени в равных условиях конкурировать как партийные кандидаты, так и самовыдвиженцы, не должно быть преимуществ ни у одних, ни у других. Потому что уровень проблем, которые они решают – земельных, что называется – здесь политическая составляющая, партийно-идеологическая составляющая минимальна или просто отсутствует. Что человек выдвигается от партии, что самостоятельно, ему придется потом решать одни и те же проблемы. Причем преимущественно самостоятельно. Даже представителю «Единой России» никакая партия не поможет пробить строительство дороги или тротуара в каком-нибудь несчастном микрорайоне. Все своими ногами, своими усилиями, никакая партийная поддержка никакой роли с моей точки зрения не играет. Может быть, и есть депутаты, кто активно этим пользуется, но я уверен, что среди всех 30 (или сколько у нас депутатов от «Единой России») партийной поддержки точно никогда не хватало – если она вообще в принципе была когда-нибудь. Поэтому особого пристрастия к самовыдвиженцам – у нас же опять же если где-то и есть партийные лица, то он как правило сконцентрированы в крупных городах. Ну какие в массовом количестве члены партии в поселении? И что происходит: непартийные по своей природе люди обращаются в партию: помогите мне, у вас будет галочка, а я буду пиарить вашу партию на своем уровне. Это псевдопартийность, квазипартийность, не знаю, как еще назвать.

- Взаимовыгодное сотрудничество, частно-государственное партнерство.

Виталий Ковин: Да, да, но есть люди, которые по своим установкам они не хотят быть членами партий, ассоциироваться ни с той, ни с другой партией. Таких проблем очень много возникает. И вот следующие выборы… Кстати, если сейчас посмотреть региональные кампании, которые проходят – в некоторых регионах (в Рязани, что ли?) на выборы в местное Законодательное собрание выдвинулось всего 17 самовыдвиженцев. На целую область, на целый субъект. Это отбивает охоту.

Людмила Ознобишина: А еще кадровый кризис, который на местах. Потому что сколько кандидатов в этом сезон готовили – есть два тренда: молодые кандидаты, которые пошли в первый раз, они, сталкиваясь вот с этим написанием, когда им нужно каллиграфически свою фамилию, имя, отчество написать – а это самое простое, что им предстоит сделать. Сталкиваясь с такими искусственными препятствиями, власть сама себя ограничивает и создает кадровые проблемы. Потом что активные, которые желают не бороться с государством, муниципалитетом и административным ресурсом, а изменить жизнь в своем селе – кто-то, например, ТСЖ создал и готов дальше работу вести – такие «крючочки» у них все отбивают напрочь. И второй тренд – те, кто уже избирались десятилетиями, они говорят: я все уже знаю, я несколько раз это проходил. И тут они понимают, что они не знают. Они это проходили где-то в другой реальности. Мы, конечно, смеемся, но это очень грустно.

- В гостях у нас Людмила Знобишина и Виталий Ковин. Обсуждаем выборы 13 сентября. Продолжим тему с судимыми кандидатами, а точнее продолжим тему борьбы наших комиссии за чистоту политических рядов. Как вы оцениваете прошедшую компанию. Насколько она эффективна была? Соглашения, заключенные рядом политических партий с избиркомами – как вам такая практика?

Виталий Ковин: У меня к этой ситуации противоречивое отношение. С одной стороны, действительно нехорошо, когда люди, наделенные властью судимы, в свое время совершили разной степени тяжести преступления, были наказаны, естественно, побывали во всяких криминальных кругах – я не был, но говорят, что если ты побывал, то это навсегда, криминальными связями обрастаешь и так далее. С этой стороны вроде правильно и логично, что не должно быть таких людей. С другой стороны, есть масса примеров, когда преступления совершались, что называется, по молодости.

- А есть же наверняка масса примеров, когда наша система правосудия – а она же известна склонностью к обвинительным приговорам…

Виталий Ковин: Да-да, сколько у нас там 0,1% оправдательных приговоров? Если ты туда попал, если дело завели, то результат уже известен – это третий момент. Получается, что человеку не дают возможности своей последующей жизнью доказать, что ты положительный человек и готов приложить усилия на пользу общества. Вот это противоречие, эта грань позволяет этим вопросом спекулировать и манипулировать в ту или иную сторон.

- Ну вот 52 человека – это много или мало по вашему ощущению?

Людмила Ознобишина: Это какой процент? Два процента? Для Пермского края это немного, с учетом высокой плотностью исправительных учреждений в Пермском крае. Я хочу сказать, что у меня лет 10 назад была выборная кампания в одном небольшом городе, где избирался главный врач. Главный врач в 80-е годы был судим за распространение наркотиков – история «по молодости». Он отсидел, вышел и после этого сотни жизней спас, делал операции, все его знали – и все знали эту историю, все знали, что он сидел. Все относились к нему с великим уважением, считали, что он искупил. Начались выборы, конечно, эту историю подняли – листовки «Черный доктор» и так далее – но они не работали. Но я переживаю, если мы ту ситуацию перенесем в плоскость 15го года, то этот кандидат при всех его плюсах и при всем отношении избирателей – он не был бы допущен к кампании. Потом что он обязательно допустил бы какую-то ошибку – сейчас ведь поиск или придумывание каких-то «крючочков» по полной программе на эту категорию распространилось. Я понимаю желание (мы разговаривали в кулуарах) очистить власть от такого коллективного Гаврилова Александра Николаевича – это бывший глава Кизеловского района, который с уголовным прошлым и продолжает «жечь» – но такое ощущение, что это превратилось в компанейщину. То есть учитывая кадровый кризис, на мой взгляд, надо подходить немножко… Если мы боремся с людьми, у которых были проблемы с законом, нужно делать это законными способами.

- Как раз хотел спросить, где баланс, потому что с одной стороны не хотелось бы пускать откровенных преступников во власть, а с другой стороны, человек плавленый сырок в молодости украл…

Людмила Ознобишина: Да-да, что должен судимый кандидат указать? Он должен до регистрации, когда проходит сбор подписей, он должен проинформировать избирателей и не скрыть. Очень много процессов, когда такие кандидаты скрыли. Но если человек не скрыл, бывает снятие таких кандидатов, когда не указали статью. Но когда человек написал, что судим по такой-то статье – и указал эту статью в подписном листе… У нас были прецеденты, сейчас в судах находятся процессы, когда кандидат написал: «Статья такая-то, УК РСФСР…» – и его не допустили, так как «УК» в данном контексте может квалифицироваться как «Управляющая компания РСФСР». Понимаете? Это уже перегибы.

- Давайте перескочим на конкретику, поговорим о самых интересных кампаниях Пермского края. Может, с 32-го округа начнем? Для меня, например, неожиданная получилась история: довыборы, казалось бы – мне казалось, не будет много кандидатов, желающих вбухать такое количество денег для того, чтобы год побыть депутатом. И в итоге мы получили пять зарегистрированных кандидатов из 13 заявившихся – или из 18 даже?

Людмила Ознобишина: Нет, и 13 или 11 кандидатов. История понятна, это только такая репетиция перед следующей выборной кампанией, поэтому, конечно, ничто не предвещало… Но на самом деле конкуренции особой нет. Есть кандидат Смильгевич от «Единой России» и есть кандидат Федоров. Есть еще Антон Владимирович Толмачев, шансы которого, конечно, если он не найдет поддержку, с каждым днем уменьшаются. Потому что это же не маленький округ, где 4-5 тысяч избирателей, это 20 тысяч избирателей, ногами их не обойти. Без минимального ресурса ему будет очень сложно. Хотя я с уважением отношусь к его общественной деятельности на территории совета микрорайона, потому что совета микрорайона работающего в микрорайоне Краснова не было. Хорошо, что такой энергичный человек (причем без каких-то первоначально политических амбиций) этим занимается. Вот так. Все понятно в кампании, как она сложится…

- Интрига есть там?

Людмила Ознобишина: Есть, есть конкуренция, есть интрига.

- По другим территориям края? Где еще будет интересно?

Людмила Ознобишина: Традиционно называют одни и те же: 32 округ, Краснокамск, где по количеству кандидатов мы это видим – на там дело не в противостоянии партий, а в противостоянии краснокамких кланов. Интересная кампания будет, я считаю, в Березняках. Потому что с одной стороны там произошла консолидация сил: два предприятия постоянно пытались конкурировать друг с другом, сейчас там настал мир между этими промышленными монстрами. Но немножко активизировалась партийная жизнь, те же коммунисты стали выдвигать, на них давят… То есть там люди идейные выступают. Тот же Файзулин – очень интересно будет наблюдать, насколько Березники, второй город в Пермском крае, с высоким уровнем образования и проникновения интернета и такой не всегда позитивной ментальностью, протестной – вот посмотрим, как Файзулин, будет интересный кейс. Чердынский район – немножко из-за отдаленности на него не обращают внимание, но там достаточно интересные люди баллотируются. Все на местном уровне. Рядом с городом Пермь есть Сылвенское сельское поселение, где ТОС «Троица». Уже в газете «Звезда» Виталий Сергеевич писал, что ТИК Пермского района остается себе верен и даже на таких маленьких выборах чудит. Южнее Верещагинский район, там интрига пропала – даже не из-за того, что партийный списки отменили, там был такой авторитетный человек Андрей Герасимов, спикер Верещагинского земского собрания, его как раз не допустили, он оказался тоже судим. Там фактически кадровый кризис. Люди, которых отстраняют от политической деятельности – они себя в жизни найдут, другое дело, насколько это для развития района полезно.

- Зато будет покой.

 Виталий Ковин: Мы в покое живем же. Смотрит только, как соседи развиваютс, убегают от нас. На самом деле, видите, Людмиле Борисовнне приходится напрягатьс, выискивать, где там конкурентная борьба в кампаниях происходит. Если посчитать после регистрации, получается 2,9 кандидата на одно депутатское место.

- Жуткая конкуренция.

Виталий Ковин: Ну давайте до трех округлим. А вот если на пратике посмотреть, чтобы состоялись муниципальные выборы – понятно, что везде выдвинулись единороссы. Это один кандидат. Чтобы выборы состоялись, нужен второй, технический кандидат, чтобы просто он не снялся в последний момент. Вот вам два железных кандидата. Ну и третий где-то каким-то образом… Вот, находится, который изображает конкуренцию. При этом понятно, что есть округа, где и по пять, и по шесть кандидатов, значит, есть и где просто по два. Потом что меньше быть не может. Или это многомандатные округа, там немножко друга история. Если сравнивать с другими регионами. Мы мониторим региональные компании – в городах, где численность больше 100 тысяч, там везде больше пяти. Там 5,3, 5,6 – по-разному. Есть, где под 7 и под 8. У нас худо-бедно вместе с тремя кандидатами от «Родины» восемь партий набралось, ну а в соседних регионах и по 10, и по 15 партий. У нас безрыбье получается, и 32 округ – там борьба акул каких-то, хотя с точки зрения нормального политического процесса ничего там особенного нет.

Людмила Ознобишина: Кто сколько бабушек на Белую гору вывезет.

Виталий Ковин: Это-то понятно, это практически везде делают.  К тому, что ситуация показывает крайне плачевное состояние политической палитры в крае. Политических субъектов у нас практически нет. У нас более-менее серьезные политические фигуры либо не встроены в административную систему, либо в партийную систему. Получается, что им сейчас, вот этим потенциальный на следующий год – у нас крупные выборы всех уровней… А они ни административно, ни партийно не пристроены, а их в это прокрустово ложе загоняют. Я боюсь, что нам с этими людьми, которые будут выбраны через год, потом жить пять лет как минимум – под их управлением.

- А в следующем году, напомним, у нас Госдума, ЗС и Гордума.

Виталий Ковин: Для пермяков важнее нет ничего просто – перевыборы всей законодательной власти сверху донизу. Поэтому у меня большое беспокойство… Понятно, что выборы в этом году совсем маленькие переходники, как репетицию можно рассматривать – но даже на уровне репетиции ничего не происходит. Я опасаюсь серьезно, что через год мы получим такую же малоконкурентную ситуацию. А потом будут руки ломать: как же та, почему у нас такие бесхребетные законодатели.Все проблематично.

- Ну есть же у нас господин Файзулин, озеро надежды. Как вы прокомментируете, кстати – мы видели, что творили с РПР-Парнасом и партией Навального в Новосибирске и других регионах, где они заявлялись, а Файзулина зарегистрировали? Может, у нас Березники теперь либеральная столица России?

Виталий Ковин: Ну вот только шутить по этому поводу остается.

Людмила Ознобишина: Я думаю, тут заслуга не партии, а лично человека, который с юридическим образованием, подготовился, наблюдал все эти истории с регистрацией и Навального, и где они проходили все эти преграды. Нет, конечно, история в Калуге, Новосибирске, Костроме – ее нельзя привязать к Пермском краю, потому что там у людей есть созданная система сбора подписей, подготовки к выборам, инфраструктура..

 Виталий Ковин: Ну и они столкнулись с такой же системой, противостоящей им. Та победила.

Людмила Ознобишина: Да. Но здесь есть и объективное обстоятельство: собрать 10 или 11 тысяч подписей так качественно, и быть уверенным, что ты это сделал за 2 месяца – это тоже достаточно проблематично. Другое дело, что то, что произошло в Новосибирске, можно назвать беспределом.

Виталий Ковин: Из этой ситуации какой можно сделать вывод?

Людмила Ознобишина: Надо готовиться.

Виталий Ковин: Да, с одной стороны, надо готовиться. С другой стороны, внимание к деятельности избирательных комиссий будет больше, оно будет возрастать. Будут рассматривать под лупой все решения, которые принимают территориальные комиссии. СМИ будут обращать внимание, конкуренты обращать внимание, юристы будут готовиться. Юридически вооруженная борьба. Выводы будут сделаны. И административные выводы – насколько я понимаю, есть уже люди, отстраненные от курирования кампании в разных регионах. Надо понимать, что такие шаги, даже если заканчиваются благоприятным для власти результатом, для некоторых представителей власти заканчиваются не очень хорошо.

Людмила Ознобишина: Декларируется-то потому что на совещаниях: «Конкурентность, открытость, легитимность». Но мы пока, в 2015 год, еще на пути к этому ориентиру.

- Последний вопрос: в этих условиях дичайшей конкуренции, когда  нас аж 2,9 кандидата на место, какую явку ожидаете на выборах?

Людмила Ознобишина: Территориально будет отличаться.

Виталий Ковин: Да, очень сильно.

- Ну в целом, температура по больнице?

Людмила Ознобишина: Вот в воскресенье прошли выборы в Кудымкаре, где тоже было 2,5 кандидата, явка было 37% – то есть вот это максимум. Там и досрочное голосование – из 400 голосов 100. И тут мы по досрочному увидим, это будет такой маркер – досрочное голосование. То есть максимум – это 37-40%. А минимум – около 10%.

Виталий Ковин: В 32-м.

- Нам надо заканчивать. В гостях у нас были Виталий Ковин и Людмила Ознобишина, эфир провел Андрей Денисенко. Оставайтесь на «Эхе». Удачи, друзья!