«У нас до сих пор идет воспроизведение культуры воспитания ребенка с применением методов насилия из поколения в поколение», – Павел Миков, уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае

- Добрый день!

- Сегодня мы поговорим, 1 июня был День защиты детей, и, конечно же, ну вот прямо само собой напрашивается, кого же нам позвать. Это ведь ваша работа – защищать права детей.

- Да, это, скорее всего, не работа, а служба.

- И призвание, надеюсь?

- Скорее всего, уже и призвание, и образ жизни, и просто, наверное, сверхзадача жизненная.

- Поговорим мы в первой части нашей программы о школьной агрессии. В последнее время на различных ресурсах в СМИ появляются много всяких тем, касающихся учителей, которые непедагогично относятся к детям, или школьники друг друга избивают. Но это же была «утка», конечно же, ситуация в Березниках, но, тем не менее, почему же такое возникает? А во второй части программы мы поговорим о преступлениях в отношении детей, немного статистики, ну и вообще причин. Давайте поговорим о школьной агрессии, ведь есть у этого феномена даже название. Я, готовясь к программе, была удивлена, что у него даже есть четкое определение, да?

- Да, совершенно верно, агрессию среди подростков или среди детей называют таким иностранным термином, как буллинг, который включает в себя все проявления агрессии несовершеннолетних по отношению друг к другу, выражающиеся в различных формах. Это включает в себя и вымогательство, и психологическую травлю детей, и периодические побои, физическое насилие, т.е. все то, что связано так или иначе с унижением достоинства ребенка, с принесением ему со стороны других детей моральных страданий, физических страданий и боли физической и психологической, т.е. все это относится к такому понятию, как буллинг. К сожалению, буллинг был, остается распространенным явлением как в современной школьной среде, так и нельзя говорить о том, что его абсолютно не было в советское время или в более раннее время современной России.

- Просто не говорили так часто.

- На самом деле вот спросите любого 40-50-летнего сегодня человека, он точно из своей школьной жизни может привести примеры, когда ходили класс на класс, школа на школу, микрорайон на микрорайон и устраивали такие разборки. В 90-е – начало 2000-х эти, скажем так, стычки получили название уже более «романтичное» – «стрелками» их стали называть.

- Да. Я уже застала это время.

-  И «забить стрелку» – это тоже вполне осознаваемое понятие, которое сегодняшние 25-30-летние молодые люди тоже понимают, о чем идет речь, т.е. они также пережили через ситуацию по сути дела буллинга. Ну и современные подростки также в этой ситуации, к сожалению, живут, но причины школьного буллинга, они самые разнообразные, начиная от чисто субъективных причин – самоутверждения одного ребенка за счет унижения более слабого или других детей, с одной стороны, с другой стороны это, скажем, есть причины, связанные с поведением стихийным, когда люди поддаются, дети особенно поддаются массовому вот этому, условно называя это, психозу, воздействию, заражаются, когда начинается, например, драка, и включаются в нее абсолютно все. Ну, ярким примером, по-моему, Ролан Быков очень хорошо показал это в не теряющем актуальность фильме как для взрослых, так и для современных детей – «Чучело».

- Да, конечно.

- Вот это вот тот механизм, когда как раз было показано художественными средствами, что такое агрессия в детской среде, вот. Единственное, наверное, в чем отличие на сегодняшний день детской агрессивности и буллинга от буллинга, например, который присутствовал в школьной среде 25, 30 или более лет назад, заключается в том, что сейчас данные факты дети начинают фиксировать на камеру мобильного телефона и выкладывают данные...

- В Интернет, да.

- Значит, вот деяния в Интернет, тем самым показывая свой героизм, ложный причем героизм.

- Да-да-да.

- И не осознавая, что, по сути дела, вот эти материалы, которые они выкладывают в сеть Интернет, затем становятся основным доказательством при проведении расследования.

- Причастности их к этому.

- Причастности к этому, значит, деянию, либо затем при привлечении к административной либо к уголовной ответственности, поскольку на самом деле все деяния, которые совершают дети, достигшие административной либо уголовной ответственности, даже не достигшие ее, в зависимости от тяжести причиненного вреда сверстнику можно квалифицировать по-разному и привлекать к ответственности не только родителей за то, что они недолжным образом воспитывают своих детей, но и самих несовершеннолетних.

- Вот в Березниках была история. Да, это была, конечно, «утка», ложная информация, что вот автор поста в «Типичные Березники» написала, что там была избита девочка своими одноклассниками, и это увидели взрослые. Как может вообще, вот понимаете, настолько СМИ ее расхватали, некоторые поверили, да, не буду показывать пальцем. Почему такое вообще может быть, почему маме пришло в голову такое для того, чтобы проверить, как работают правоохранительные органы?

- Ну, опять же...

- Такое недоверие, что ли?

- Дело не в этом. Мы живем, на мой взгляд, в достаточно агрессивном информационном пространстве, вообще насилие как таковое, как форма разрешения тех или иных проблем, конфликтов и т.д., сегодня, к сожалению, медиасредствами по сути дела пропагандируется. В бытовом плане насилие в отношении детей преподносится не как что-то анормальное, а как уже некая привычная картина, которую ожидают, и таким образом вот постоянная демонстрация агрессии, постоянная демонстрация насильственных способов разрешения проблем, разрешения конфликтов приводит к тому, что в массовом сознании вот этот болевой порог, когда люди адекватно реагируют на ситуацию реального насилия, произошедшего в обществе, он снижается, и для людей это становится некой нормой. Выживет тот, кто сильнее, и не надо жить...

- Естественный отбор некий.

- Да, и не надо жить по христианскому принципу «ударили по левой щеке – подставь правую», а жить по принципу, навязанному современными медиа «ударили по левой щеке – ударь по дых», понимаете. И в этом смысле естественно, что у людей, у которых определенный тип психики, начинает возникать ощущение или желание, или фантазии – как угодно, это психиатры, наверное, дадут более квалифицированный ответ.

- Да-да-да.

- Что с ними либо с их детьми, либо с близкими что-то такое произошло.

- По-видимому.

- Как мы увидели, к сожалению, вот по ситуации в Березниках.

- И видимо отреагировали не так, как им бы хотелось.

- Совершенно верно.

- Не так быстро, не оперативно.

- На самом деле, здесь элементарная история – у мамы возникла некая фантазия.

- Да.

- Т.е. самого факта избиения девочки не имело места быть вообще, это была чистая выдумка мамы ребенка, как она затем пояснила, действительно, вы правы, что ей хотелось посмотреть, как на все на это будут реагировать, ну и, опять же, благодаря тому, что такого рода информация становится востребована, поднимает некий информационный рейтинг того или иного информагентства или средства массовой информации, быстро очень была она запущена, возбудила, скажем так, эмоционально общество, журналисты, которые запустили эту информацию, не удосужились ее перепроверить, взять интервью у, например, экспертов и т.д., чтобы хотя бы понять истинность и правдивость этой информации, но в итоге, когда были проведены проверочные мероприятия, были установлены лица, как создатели информации, так и источник информации, вся эта история превратилась просто в мыльный пузырь, который лопнул. Я, конечно, счастлив тому, что...

- Да, еще Астахов взял под контроль эту историю. Удивительно.

- Уполномоченный реагирует непосредственно, исходя из принципа доверия распространяемой информации.

- Да.

- Но я в своей деятельности, например, все-таки более острожен и пытаюсь до тех пор, пока не будет объективной нормальной картины, минимально комментировать ту или иную, пусть даже резонансную ситуацию.  

- Напомню, у нас сегодня в гостях Павел Владимирович Миков, уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае. Наша программа посвящена 1-му июня, Дню защиты детей. Мы говорим о школьной агрессии, даже у нее есть название – буллинг. Мы уже рассказали его специфику, как он распространяется вообще в принципе в России, как он менялся исторически, и сейчас давайте уже поговорим в контексте Пермского края. Насколько часто к вам обращаются, насколько часто детские омбудсмены реагируют на обращения школьников, может быть родителей, со стороны учителей.

- Как правило, все-таки здесь те обращения, которые поступают в мой адрес, они касаются взаимоотношений родителей и детей, и заявителями, как правило, выступают взрослые, которые обращают внимание, например, на поведение родителей, имеющих детей-соседей.

- Да.

- Либо родных людям, например, бабушки иногда обращаются, что их собственные дети внуков воспитывают с применениями методов жестокого обращения и т.д., я констатирую с сожалением, что за последние 3 года мы наблюдаем тенденцию увеличения количества таких обращений. В 2013 году по фактам жестокого обращения у меня было 28 обращений, в 2014-м – 33, по итогам 2015-го года 45 обращений, связанных с информацией о возможном жестоком обращении с детьми поступило в мой адрес. По всем обращениям мною направлялись ходатайства в правоохранительные органы и муниципальные комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав с целью проведения проверки. Вот если брать мою статистику, из 45-ти обращений по фактам жестокого обращения в 2015 году в 14-ти случаях информация нашла свое подтверждение, и по результатам проверочных материалов действительно дети были признаны потерпевшими от жестокого обращения.

- О каком жестоком обращении мы говорим?

- Жестокое обращение по отношению к детям проявляется в нескольких формах.

- Да, ну вот в данном случае.

- Во-первых, это может быть физическое насилие.

- Да.

- Что носит самый распространенный характер, либо это пренебрежение нуждами ребенка, либо психическое насилие, либо оставление в опасности, ну и одно их самых страшных видов жестокого обращения – это покушение на половую неприкосновенность детей.

- Да.

- Поэтому...

- По каждому пункту были обращения, да?

- Конечно, по каждому из этих пунктов, по сути дела, информация такая поступала, но еще раз повторю, данная информация требует проверки компетентными органами, и вот сама статистика, например, в мой адрес обращений показывает, что не всегда заявители имеют добросовестную информацию, которая действительно имеет под собой основания, что с ребенком произошло жестокое обращение, да.

- А какие у них цели при этом?

- Но, тем не менее, я считаю, что граждане, если они имеют какие-то сомнения, у них есть подозрения, что по отношению к детям совершается жестокое обращение, они должны сигнализировать об этом в компетентные органы. А дальше уже правоохранительные органы, комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, органы опеки и попечительства ситуацию внимательно рассмотрят, и в случае если не подтвердится эта информация, естественно, должностные лица принесут извинения семье, а если информация подтвердится, то, по крайней мере, мы сможем пресечь совершаемое правонарушение в отношении ребенка либо преступление – это первое, и вовремя оказать ему необходимую либо медицинскую, либо психологическую, либо социальную помощь, в которой он нуждается.

- Реагируете ли вы на информацию, которая в СМИ поступает, т.е., допустим, недавно была, относительно недавно, наверное, даже в начале года, когда мама стукнула ребенка по затылку и он ударился головой о перила в автобусе и очень громко плакал. Это было заснято на телефон, выложено в группу «ВКонтакте». Т.е. вот такие вы проверяете ситуации?

- Несомненно, та или иная информация, появляющаяся в социальных сетях либо в средствах массовой информации, указывающая на возможное преступление против ребенка, нами регистрируется и направляется опять же для проверки в компетентные правоохранительные органы. Моя задача – вовремя ударить в колокол для того, чтобы уже компетентные государственные органы отработали ту или иную ситуацию. Но по той ситуации, о которой вы говорите, у меня тоже была позиция, и я, комментируя ее, еще раз обратил внимание наших земляков на то, что это самое простое – сидеть в одном трамвае, снимать это все на камеры своего мобильного телефона...

- И не вмешаться.

- И затем выложить это в сеть «ВКонтакте» или в YouTube.

- Да.

- А еще это прокомментировать, но при этом быть наблюдателем, с чьего молчаливого согласия совершается зло и преступление, по сути дела, против ребенка. И тогда я сказал вот этому анонимному автору, который снял данное происшествие на камеру, заочно, конечно, потому что он так и не объявился, о том, что вот как вы дальше в этой ситуации, понимая, что вы были свидетелем, сможете спокойно жить и спать, почему вы не встали как взрослый человек и эту маму не одернули, хотя бы не сделали по-человечески ей замечание, не сказали ей, что, мамаша, ну это же ребенок, который тебе не может ответить, чтобы прекратить, приостановить, пресечь вот это жестокое обращение.

- Кстати, это очень интересный вопрос, если вот чисто гипотетически, идя по улице, ты видишь, как мама, ну ведь она его мама, ребенка одернула, наругала, наорала, стукнула… Как здесь поступить тактичнее, вмешаться или нет? Потому что я вот, у меня прямо бурлит внутри, когда я что-то такое вижу, хотя я и не имею ведь права по сути.

- Но опять же, да, почему в нашей российской культуре воспитания детей не считается возможным постороннему человеку сделать замечание родителю, который шлепает в публичном месте, ударяет, начинает кричать на него, в том числе нецензурной бранью и т.д., почему это происходит? Почему, например, в европейских государствах мы с таким явлением редко сталкиваемся на улицах, да? На мой взгляд, это, опять же, связано с тем, что для нас определенные методы воспитания, для российской культуры, не идентифицируются как жестокое обращение или насилие в отношении ребенка. Считается некой нормой, что родитель имеет право воспитывать своего ребенка так, как он этого пожелает, и любыми методами, ребенок должен подчиняться и слушаться, прежде всего, своего родителя.

- Вот-вот.

- И вот эта ситуация воспроизведения из поколения в поколение воспитания с применением методов насильственного характера, она, к сожалению, происходит. Мы проводили 5 лет назад социологический опрос среди пермяков по поводу распространенности насилия в бытовой сфере в ежедневном поведении человека.

- А почему так давно проводили?

- Ну я не думаю, что на самом деле что-то поменялось.

- Ага.

- Вот, я могу привести данные того периода, да.

- Давайте.

- Мы задали вопрос: «Подвергались ли вы физическому насилию со стороны своих родителей?». 85% респондентов – взрослых людей, сегодняшних родителей – ответили, что, да, мы в своем детстве испытывали насилие со стороны своих родителей. Задали второй вопрос сегодняшним взрослым родителям.

- Да.

- «А готовы ли вы и применяете ли вы в отношении своих детей методы физического воздействия при воспитании?».

- Так-так, и что же ответили?

- 75%, на языке социологии это называется «подавляющее большинство», ответило, что, да.

- Готовы?

- Не просто готовы, и в том числе применяют...

- И спокойно относятся к этому?

- При воспитании своего ребенка применяют методы физического воздействия и рассматривают эту ситуацию как норму, т.е., посмотрите, у нас до сих пор идет воспроизведение культуры воспитания ребенка с применением методов насилия из поколения в поколение. Но, к сожалению, опять же, если бы этого не было в обществе, мы бы не говорили о том, что есть, сохраняется и воспроизводится культура насильственного воспитания детей. Поэтому для нас, мне кажется, на сегодняшний день как раз актуальной задачей становится воспитание ответственного родительства и научение будущих родителей и современных молодых родителей воспитанию ребенка без применения насилия.

- Напомню, сегодня в программе «Взрослые и не подозревают» Павел Владимирович Миков, уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае. И мы говорим о том, что зачастую родители, мы спокойно относимся к тому, что родители применяют насилие и ругают своего ребенка. И вы заикнулись о том, что вы работаете над этим для того, чтобы родители так не делали. Каким образом?

- У нас действительно сегодня в крае складывается система по повышению психолого-педагогической культуры родителей, еще раз повторю, кто уже сегодня является родителями, так и тех, кто в скором будущем станет родителями.

- Да.

- С 2014 года в рамках краевой программы «Семья и дети» Пермского края у нас реализуется проект «Родительский университет». В рамках этого проекта некоммерческие организации, например, Академия родительского образования Пермского края, институт поддержки семейного воспитания, ряд других некоммерческих организаций проводят специальные обучающие курсы, семинары не только для педагогов, как им работать с родителями, повышая родительскую педагогическую и психологическую культуру по воспитанию ребенка, но и непосредственно работают с родителями. Условно говоря, в крае мы пытаемся возродить тот самый родительский ликбез...

- Да.

- Который когда-то существовал в советское время, но, правда, уже с учетом психологии, потребностей...

- Современного.

- И понимания мира современного родителями с помощью новых методов, форм и т.д.

- Ну вот, к примеру, какой-нибудь пример для понимания.

- Для понимания… я вот в марте выезжал в Частинский муниципальный район для проведения выездного приема и целый день работал на территории района. Приехал в сельскую школу, где учатся буквально около 120-ти детей, и в этой школе 3 года назад начали реализовывать программу родительского образования.

- Почему именно там?

- Видите, в маленьких школах, на самом деле, это более востребовано, и в маленьких поселениях люди все равно живут как одной семьей.

- Да.

- Где каждый на виду.

- Да.

- И поэтому в таких школах такие программы, они, конечно, наиболее успешны в реализации и дают больший эффект, чем в массовой городской школе, где 1200-1400 учащихся. Здесь, в городе, например, в отличие от сельской местности, достаточно сложно и родителей до школы довести, что называется, и прийти, да, здесь родители в большей степени перекладывают ответственность за воспитание своего ребенка на учителей и педагогов дополнительного образования.

- Совершенно верно.

- Любых других взрослых, кто по должностным обязанностям, с точки зрения современных родителей, и должен заниматься воспитанием своих детей. Что произошло в этой школе?

- Да.

- Начав программу родительского образования, по сути дела школа помогла многим семьям даже восстановить межпоколенческие отношения. И когда мне рассказывали истории, когда, например, была война между бабушками и детьми по поводу внуков и детей, соответственно, да.

- Да.

- И родители, вроде бы собственные дети не отпускали к бабушке своих внуков и, значит, что происходило, еще ярче я удивился.

- А какой метод используете?

- Это разные, начиная, еще раз говорю, от индивидуальной работы психолога.

- Да, понятно.

- Заканчивая разными массовыми публичными мероприятиями.

- Да, чему вы удивились?

- Очень интересно, как вот даже эта программа повлияла на внешний облик села Верх-Рождественское. Если до начала программы они сделали общими усилиями такую карту своего села и обозначили, возле каких домов есть палисадники, где высажены цветы. В начале программы, 3 года назад, из там 100 дворов это буквально было до десятка дворов, у которых были разбиты цветники в палисаднике. Вот, 3 года спустя уже половина деревни, т.е. вот они, эффекты, которые, казалось бы – ну что такого? На самом деле, они меняют отношение не только к внешнему миру, но и внутрисемейные отношения, отношения к ребенку и т.д.

- И в связи с этим уменьшается количество преступлений, как следствие?

- Конечно, меняются отношения воспитания к ребенку. Далее у нас в крае с 1 января 2015 года реализуется государственная программа «Детство без насилия».

- Да.

- В рамках этой программы выделено отдельное направление по проведению широкомасштабной информационно-просветительской кампании, направленной на взрослое население Пермского края, т.е. мы идем и работаем, в рамках этой программы выстраиваем информационно-просветительскую кампанию не на негативном, да, действуя от обратного, а, наоборот, пытаемся показать, как можно позитивно выстраивать отношения с ребенком и его воспитывать. Но, к сожалению, не обходится, и это тоже необходимо, без напоминаний об административной и уголовной ответственности взрослых в случае, если они нарушают закон, нарушают права ребенка. Далее, такая у нас есть замечательная общественная организация – «Правда вместе», которая с 2011 года, вот уже 5 лет, проводит для школьников ежегодно конкурс эссе, рассказов, сочинений, рисунков, ну т.е. так или иначе вовлекая самих школьников с 1-го по 11-й класс в обсуждение и в осознание проблемы ненасильственного воспитания детей.

- Да.

- Вот я все эти 5 лет такие конкурсы организации «Правда вместе» поддерживаю. В прошлом году мы совместно с ними провели конкурс среди школьников Пермского края «Будь добрее». Первый конкурс, который 5 лет назад мы проводили, он мыслился нами как возможность высказать детям те их мысли, что их волнует. И действительно, большинство поступивших работ, если это были рисунки, они были в черных, в темных тонах; если это были эссе или рассказы, то они, опять же, были негативно окрашены с точки зрения эмоциональной, это были такие дневники-исповеди или рассказы-исповеди, что ребенок испытывает, когда на него кричит мама или когда ударил папа, или когда при все классе обозвал учитель и т.д., то вот постепенно мы видим, как все-таки отношения меняются, и мы тоже вышли, видите, от первого названия конкурса – у нас было «Право на детство без насилия». Сейчас мы даже идеологически поменяли – «Будь добрее».

- Да.

- И, соответственно, когда он станет, на наш взгляд, родителем, вот это из его подсознания будет выходить, и он не будет применять по отношению уже к своим детям методов воспитания, сопряженных с физическим или психическим насилием.

- Последний вопрос, я думаю, он логичный: куда обращаться детям или родителям, которые становятся или уже систематически становятся жертвами насилия как физического, так и психологического?

- Я всегда говорю, что первым шагом ребенка, если он оказался в ситуации совершаемого против него преступления, необходимо побеседовать с психологом по детскому телефону доверия. Звонок на детский телефон доверия бесплатный, анонимный, круглосуточный: 8-800-2-000-122. Второе, если есть необходимость и желание кому-то рассказать это очно, то у нас в городе и крае работают центры психолого-медико-педагогической помощи детям, в частности, в городе Перми такой городской центр психологической помощи детям располагается по адресу: ул. Комсомольский проспект, 85А. Наконец, конечно, если против ребенка совершено преступление, нужно научить ребенка рассказать об этом родителям, и родители должны адекватно воспринять ситуацию, что, действительно, в отношении ребенка произошло преступление и он не фантазирует. И далее родители должны принять все необходимые меры по защите ребенка от преступного посягательства. Но если в отношении ребенка родитель совершает преступление, конечно, в этом случае у ребенка должен быть референтный человек, референтное лицо, которому он доверяет, кому он может рассказать о том, что в отношении него произошло преступление. И, к сожалению, как мы видим по практике, среди взрослых таких людей, которым дети доверяют, очень-очень мало.

- Да, это самое главное.

- Чаще всего, совершенно верно, чаще всего дети, например, подвергшиеся преступлениям против половой свободы и половой неприкосновенности, о своей беде рассказывают сверстникам. Поэтому у наших детей, помимо, естественно, родителей, должны быть взрослые люди, которые находятся с ними в доверительных отношениях.

- Я надеюсь, что об этом будут задумываться не только 1 июня, сегодня, но и вообще всегда, 365 дней в году. И спасибо вам, всего доброго!

- Всего доброго!

______________________

Программа вышла в эфир 3 июня 2016 г.