«Путина уважают не потому, что он сверхъяркий, а потому, что он вождь со своими качествами вождя», – Игорь Аверкиев

Игорь Аверкиев: Добрый день!

Юлия Хлобыст: Ваше выступление на митинге 12 июня стало хорошей точкой в завершение митинга, на мой взгляд, но почему вы уверены, что молодежи, а вы именно об этом говорили, что молодежи сегодня никто не дает говорить? Может активность молодежи, о которой так много говорится в последнее время, явно преувеличена, пришли, потусовались, а реальные дела - нет, это не к нам?

Игорь Аверкиев: Нет, там, видимо, не правильно поняли мою фразу, хотя она у меня была совершенно конкретная. Нет, я не говорил, что им не дают слова, я говорил, почему их здесь нет, я им говорил, вы почему не приходите, вернее, не выходите говорить, я к ним обращался, как раз к молодым. Им давали, пожалуйста, там у организаторов проблемы.

Юлия Хлобыст: Я то и говорю, что может им не надо говорить, может они не хотят.

Игорь Аверкиев: Это же и плохо, вы сюда зачем пришли?

Юлия Хлобыст: Потусоваться, посмотреть?

Игорь Аверкиев: В этом и проблема, с этим все очень сложно, да, есть такое ощущение, что ребята на митинг приходят, потому что их попросили - уважаемый человек их попросил, есть один уважаемый человек - Алексей Навальный, и они пришли, и, коль их попросили, им сказать нечего, их попросили - они пришли, это одна гипотеза. Вторая - сама тема митинга.Т.е. что про коррупцию говорить - все всё знают, в очередной раз сказать эти обычные слова тоже, вроде бы, ничего говорить. Все ждут, что кто-нибудь скажет, а что делать, а что делать, никто не знает. И опять-таки нечего говорить.

В итоге была ситуация, что проходит митинг, надо говорить, и говорить желающих нет, да и объективно не о чем, и у организаторов реально были проблемы с выступающими, т.е. почему я там в конце и выступал, что надо было дефицит прикрыть как-то и в общем, вот, проблема.

Юлия Хлобыст: Т.е. получается молодежь, как вы говорите, приходит по просьбе уважаемого человека.

Игорь Аверкиев: Это гипотеза.

Юлия Хлобыст: Да, это гипотеза с одной стороны, с другой, она не слышит на митингах каких-то резолюций.

Игорь Аверкиев: Дело не в этом, сама тема митинга, коррупция, настолько очевидная вещь, что обсуждать ее бесполезно. Можно говорить о том, что с ней сделать, но, кстати, никаких рецептов для простого человека нет, потому что что там -  ты ничего не можешь с этим сделать, поскольку дело связано с информационными потоками, скрытостью - это много чего, поэтому темы нет, а там молодые ребята более-менее образованные - они понимают, что просто так выступить, эти бла-бла-бла за все хорошее против всего плохого - тоже тупо говорить, я думаю, что тут не настолько, может быть, они несмелые, но еще и тема такая. Есть еще другая проблема, по-моему, у меня целых 3 гипотезы.

Поколение Интернета - не говорящее поколение, для выработки навыка говорить у него гораздо меньше поводов, понятно, они общаются в Интернете вообще, т.е. я думаю, что их словарный запас устно произносимых слов - он, наверное, сократился очень.

Юлия Хлобыст: Безусловно.

Игорь Аверкиев: Люди, наверное, меньше говорят, чем мы в свое время говорили, они набивают гораздо больше слов, конечно, это сказывается, им просто непривычна ситуация, когда они публично, полуофициально перед кем-то говорят, у них таких историй в жизни очень мало, а у нас постоянно, кстати, и в школе - я специально узнавал, там все меньше этих ситуаций, когда нужно стихи читать перед классом. Поэтому эта проблема тоже, у нас получается, публичная деятельность остается, а людей, готовых выражаться публично, мало.

Юлия Хлобыст: Нет ли у вас в связи с этим опасения, что, несмотря на то, что вы призывали и говорили, что мы все хотим мирно решать абсолютно все проблемы в связи с тем, что...

Игорь Аверкиев: Там видно было, они миролюбивые. Я злее их вообще, даже вопросов нет.

Юлия Хлобыст: Вы отметили одну особенность, что сегодня могут вывести эту неговорящую молодежь, но которая чего-то хочет, пока, видимо, не понимает, чего, ее выводят, вернее, она выходит.

Игорь Аверкиев: По просьбе.

Юлия Хлобыст: По просьбе, и так можно далеко зайти, а дальше чего-нибудь другого попросят.

Игорь Аверкиев: Есть проблема, конечно, да, но это еще один аспект этих митингов: они не столько политические, сколько досугово-субкультурные. Политика - всего лишь повод, антураж, а так, главное, что Навальный реально является кумиром современной молодежи, и неважно, чем он занимается, он так говорит, он все так делает, он смел, он мог быть альпинистом, не знаю там, еще что-то, и в этом смысле, я думаю, что многие могут потом разочароваться, мы, я имею в виду старшее поколение, на эту серию митингов возлагаем политические мечты, а вполне может быть, что они пройдут как субкультурное явление. Собственно говоря, так закончились митинги 11-12 годов, потом, когда  понадобилось политическое действие, выяснилось, что этим заниматься некому.

Юлия Хлобыст: Читала мнение одного пользователя в соцсети, что перелом уже произошел, и автор считает, что, если в 2011-2012 годах лицом протеста были хипстеры, креативный класс, и революцию тогда насмешливо называли «норковой».

Игорь Аверкиев: «Хомячковой».

Юлия Хлобыст: Ну, кто-то «норковой», кто-то «хомячковой», потому что, как говорили, выходил «офисный планктон». Сейчас больше всего видят студентов, у которых опыта за плечами «ноль», но которым нынешний режим надоел до крайности. Они еще не разбираются в социологических понятиях, весь их протест скорее от сердца, чем от головы, но они точно не будут, пишет автор, мириться с нынешним пошлым статус кво, потому что им может быть очевиднее, что будущего у них нет, его надо как-то вернуть, но каким способом, они пока не знают. В связи с этим у меня вопрос. Вы сказали, что у них есть кумир, за которым они идут, это неофициальный, так скажем, лидер.

Игорь Аверкиев: Да, конечно.

Юлия Хлобыст: Не от официальных партий и т.д., а в чем проблема, например, у действующей власти, какого-то своего кумира создать - это, мне кажется, не так сложно.

Игорь Аверкиев: Это очень тонкие вещи, кумиры наподобие Навальному могут родиться только в очень естественной ситуации, т как только бы к нему прислонилось государство, какой-нибудь крупный бизнес, еще что-нибудь такое - это все равно меняет атмосферу, и все это чувствуют, он реально как бы ничей, хотя разные про него ходят слухи, но так видно, что он ничей, очень самостоятельный, с какими-то своими тараканами.

Юлия Хлобыст: Если мы далеко назад оглянемся, Ленин тоже был кумиром какое-то время огромной части общества.

Игорь Аверкиев: Нет-нет, он кумиром стал после того, как стал официальным вождем, руководителем государства, до того там знаменитая история, как он приехал на Финский вокзал, до него за день приехал Плеханов, его встречала гораздо более крупная толпа людей, чем Ленина. поэтому все очень относительно.

Юлия Хлобыст: Т.е. вы считаете, что когда государство прикладывает свою руку или прислоняется к человеку...

Игорь Аверкиев: Это чувствуется, это как запах, как у мафии есть запах, и у государства, такой ментальный.

Юлия Хлобыст: Мы с вами взрослые люди, прекрасно понимаем, что даже среди государственных служащих, тех, кто в органах власти работают, есть порядочные приличные люди.

Игорь Аверкиев: Конечно, но они имманентно врожденно не могут чувствовать себя свободно, они все несвободные люди, и это видно. Навальный свободный человек, и это тоже видно, поэтому никакой государственный человек, даже самый хороший, может быть, даже Навальный, допустим, он сдался режиму и пошел в режим работать, и все, шарм уйдет.

Юлия Хлобыст: Он, ведь, все равно туда идет, в режим работать, зачем сейчас на президентские выборы выдвигается?

Игорь Аверкиев: И шарм уйдет. Уйдет он или нет, мы не знаем, все может быть, вовсе не обязательно, что у него такой план, на каком-то этапе это может показаться ему выгодным, еще что-то такое, но, в общем, не может быть альтернативы от государства такого же уровня, статуса там и т.д., потому что там несвобода, а его ценят за свободу, которая из него как бы изливается.

Юлия Хлобыст: Т.е. из государственных чиновников не может никогда вырасти кумир?

Игорь Аверкиев: Никогда, ничего. Кумир - нет, даже Путин...

Юлия Хлобыст: Хорошо, хорошо, человек, которого уважают.

Игорь Аверкиев: К слову, Путину «кумир» не подходит, хотя вроде бы близко, к Навальному подходит. Путина уважают не потому, что он сверхяркий, а потому что он вождь со своими качествами вождя, тут, конечно, свои тонкости, а у Навального нет, он не вождь, хотя вроде бы он эту роль играет для молодежи, он что-то другое, в некотором роде, культурная ценность, он такой же, как мы, вы слышали, как он говорит, у него интонации, я даже их воспроизвести не могу, а из молодых эти интонации выходят естественным образом, там такие тонкие вещи, что просто вообще, он свой до чертиков.

Юлия Хлобыст: Мы сейчас прервемся на короткую рекламную паузу, потом вернемся в «Особое мнение» с Игорем Аверкиевым.

«Особое мнение»

Юлия Хлобыст: 15:21 в Перми, продолжается программа «Особое мнение», у микрофона Юлия Хлобыст, за звукорежиссерским пультом Мария Зуева, и сегодня со своим особым мнением руководитель Пермской гражданской палаты Игорь Аверкиев. Игорь Валерьевич, добрый день!

Игорь Аверкиев: Добрый день еще раз!

Юлия Хлобыст: Я почему вас мучила по поводу неофициальных лидеров,  кумиров молодежи у нас есть, например, сейчас временно исполняющий обязанности губернатора Максим Решетников: молодой, активный, технократ его еще называют, умный.

Игорь Аверкиев: Видимо, упорный.

Юлия Хлобыст: Он пришел, и постоянно какое-то движение, как молодежь любит говорить, «движуха», только во властных коридорах это слово не употребляют, но, тем не менее, «движуха» постоянно происходит. Боролся Удальев на посту главы руководителя антимонопольного ведомства с тарифами, пожалуйста, посадил его туда внутрь, назначил не только зампредседателя правительства, но и руководителем региональной службы по тарифам. Тема, безусловно, важная, очень-очень острая, сейчас фонд капремонта реформированию, видимо, будет подлежать.

Игорь Аверкиев: Шестое реформирование.

Юлия Хлобыст: Подождите, до этого он не реформировался.

Игорь Аверкиев: Да, было.

Юлия Хлобыст: Там менялись председатели.

Игорь Аверкиев: Да, да.

Юлия Хлобыст: Директора  как перчатки, но его никто не реформировал.

Игорь Аверкиев: И технология менялась часто.

Юлия Хлобыст: Вещи знаковые достаточно, по крайней мере, для тех, кто следит за этими событиями. На ваш взгляд, Максим Геннадьевич почему на роль такого лидера не подходит?

Игорь Аверкиев: Потому что молодежь выбирает не политических функционеров, удачных или неудачных, а интересных людей. Навальный интересный, и он рисковый, молодежь любит рисковых людей, а во власти вообще рисковых быть не может, потому что ему голову снесут за рисковость.

Юлия Хлобыст: Откуда вы знаете, может быть, решения, которые сейчас происходят в коридорах краевой власти, тоже определенные риски имеют.

Игорь Аверкиев: Нет, риски должны быть такие, которые молодежь понимает,  какие там риски, что там, до них даже информация не доходит.

Юлия Хлобыст: Просто потому что они не следят за этой ситуацией.

Игорь Аверкиев: Конечно, и не будут, и это нормально, и они никогда не будут за этим следить, они не следят за глобальными романтическими вещами, это во всех возрастах так. Почему революцией занимаются все молодые, потому что им на фиг эти все подробности, им главное, что есть плохие, есть хорошие, тут готовы за хороших против плохих.

Юлия Хлобыст: Т.е. это такое скакание по верхушкам молодежи.

Игорь Аверкиев: Естественно, именно поэтому всегда молодежь - это пушечное мясо для изменений, пушечное мясо в хорошем смысле слова, т.е. как бы основная движущая сила, но и в этом же смысле ее постоянно используют, т.е. кто красивее в этой стране, если красивее фашисты, как в Германии, то молодежь вся будет за фашистов, если красивее коммунисты, будут за коммунистов, если красивее Навальный, но красивее в хорошем смысле слова, кайфовее, то будут за Навального, и их нельзя в этом виноватить, потому что если общество рождает красивых людей только типа Навального, что теперь делать?

Юлия Хлобыст: Винить нельзя, красиво - это хорошо, все это понятно, а кто работающую систему выстраивать будет?

Игорь Аверкиев: А во всем мире как, нужно приспосабливать этих красивых людей для нужд бюрократии, власти, весь западный мир устроен как шоу-бизнес, в конечном счете, понятно, что Макрон - неинтересный человек, но поскольку нужно работать с молодежью, с темными людьми, из него делают интересного человека, ему говорят, что он должен говорить, чтобы быть интересным, нашим этого не говорят, зачем? Так ничего не будет.

Юлия Хлобыст: А с другой стороны, посмотрим на губернаторскую предвыборную кампанию, все требуют реальной конкуренции, кстати, сегодня было объявлено, что реготделние партии «Патриоты России» выдвинуло своего кандидата в губернаторы, им стал член краевой избирательной комиссии Андрей Степанов - не путать с другим Степановым, но и понятно, что Максим Решетников уже заявился и Ирина Филатова от КПРФ.

И поговаривают, что от ЛДПР еще будет объявлено об Олеге Постникове, но «справедливороссы» пока чего-то раздумывают. Сегодня есть достаточно серьезная часть людей, которые требуют реальной конкуренции и реальных кандидатов. Понятно, что те кандидатуры, которые мы имеем сегодня, за исключением Максима Решетникова - это все как бы невсерьез, вот скажите, зачем нам всерьез, если на месте губернатора удерживаются только договороспособные и согласованные со многими группами влияния кандидаты.

Игорь Аверкиев: Конечно, именно поэтому я и говорю, что выборы ничего не значат, на них ходить не надо, и так как-нибудь без нас разберутся, потому что ничего не изменится, потому что нормальный человек голосует за силу, силой у нас являются те, кто стоит там, те, кто в правящем режиме. Этим и отличается наше общество тем, что сила всегда одна от других обществ, а там, где есть реальный плюрализм, он не от того, что многопартийность есть, а потому что есть равносильные капиталы, равносильные элитарные группы и т.д., они создаются не в результате искусственной конкуренции закона о выборах, а потому что общество плюралистичное в целом, что может быть не один центр силы.

Юлия Хлобыст: Т.е. проблема-то в том, что у нас общество неплюралистичное?

Игорь Аверкиев: Конечно, неплюралистичное оно совсем, вот и все, потому что у нас только один центр силы, и люди готовы работать, так сказать им нравится, когда одна сила. Это традиционное архаичное общество, людям всем нравится, когда один.

Юлия Хлобыст: Думать сильно не надо.

Игорь Аверкиев: Выборы - это очень тягостная вещь всегда, психологически тягостная, поэтому мы - архаичное общество, но современная экономика все равно создает такие ситуации, не даром то Ходорковского куда-нибудь выкинут, то еще кого-нибудь, то плохого, который фамилия, тоже на «-ский» кончается, который умер, не важно, в общем. Юлия Хлобыст: Магнитский.

Игорь Аверкиев: Нет, Магнитский при чем здесь, он к власти вообще не имеет никакого отношения, нет, я об олигархах, Борис Березовский, да.

Не важно, что он плохой, но он был иным центром власти, но так все устроено, что все это быстренько утрамбовали, центр власти должен быть только один. Центр силы я бы даже сказал, не власти, а силы, но наша экономика постоянно порождает новых, а режим их закатывает, она порождает, а режим закатывает.

Юлия Хлобыст: Может это такой переходный период?

Игорь Аверкиев: Нужно, чтобы как можно скорее режим перестал их закатывать, и тогда появятся новые центры силы, и выборы будут реально плюралистичными, а не выдуманными, как сейчас.

Юлия Хлобыст: Федеральные новости на «Эхе».

«Особое мнение»

Юлия Хлобыст: 15:33 в Перми, у микрофона Юлия Хлобыст, за звукорежиссерским пультом Мария Зуева. Мы продолжаем программу «Особое мнение», со своим особым мнением сегодня руководитель Пермской гражданской палаты Игорь Аверкиев. Игорь Валерьевич, добрый день!

Игорь Аверкиев: Добрый день!

Юлия Хлобыст: Продолжим пермские темы. Краевые власти создают структуру гарантирующего подрядчика, это будет дорожная организация, способная заменить нерадивых частных дорожников или усилить уборку улиц в неблагоприятных погодных условиях. Наверное, такая структура нужна в случае образования подрядных дыр.

 «Коммерсант» пишет о том, что и в городе Перми подходили к этому вопросу, но я так поняла, что до конца его не довели, у меня вопрос в другом. Как обеспечить функционирование гарантирующего или думающего заказчика? Я уже сейчас про новую трассу на шоссе Космонавтов, от города до аэропорта, которая до сих пор не прошла госприемку, но уже требуется ее реконструкция, об этом заявил или попросил временно исполняющий обязанности губернатора Максим Решетников, выпрямить эту трассу, потому что логика строительства экс-министра Алмаза Закиева сводилась к высказыванию «Эта дорога еще станет изюминкой для города». Где гарантия того, а это дополнительные государственные деньги, что не случится какой-нибудь сбой, кому-то не откажет здравый смысл, и снова не появятся такие сумасшедшие объекты?

Игорь Аверкиев: Мы возвращаемся к нашему старому разговору, вернее, к предыдущему. До тех пор, пока центр силы один, у нас нет системы подстраховывающих механизмов.

Юлия Хлобыст: Системы сдержек и прогрессов.

Игорь Аверкиев: Конечно, поэтому многое вокруг нас - это продукт волюнтаризма, как раньше говорили, воля одного человека у нас значит гораздо больше, чем в остальном цивилизованном мире, именно поэтому никто не гарантирует, что после Решетникова кто-то или ему с возрастом не придет мысль другая какая-нибудь, и опять что-нибудь будет менять, все возможно, мы от этого не застрахованы, нам не придумать такой закон, который бы дал нормального подрядчика, который бы принимал взвешенные и перспективные на долгие годы решения.

Юлия Хлобыст: Печально.

Игорь Аверкиев: Мы платим за то, что имеем.

Юлия Хлобыст: Еще одна тема, которая появилась уже в средствах массовой информации, но изначально она появилась на странице в сети Фейсбук у врача выездной бригады Соликамской станции скорой помощи Андрея Лукьянченко, достаточно известного, когда он год или полтора назад начал вскрывать нарывы, которые в системе здравоохранения у нас существуют, так вот на днях его супруге Людмиле Лукьянченко, работающей главврачом станции скорой помощи в Соликамске пришла директива из краевого минздрава с требованием предоставить объяснительную, почему в медучреждении трудоустроен родственник главного врача. И Андрей Лукьянченко, возмущаясь, пишет, что, возможно, в  миллионном городе можно такие правила соблюдать. Когда мы говорим про небольшие города, а уж, тем более, поселки, где мало того, что кадровый голод, еще нет хороших специалистов, а врачебные династии, как мы знаем, достаточно сильны, часто так бывает, что целыми династиями люди работают. Как там избежать этой ситуации, вообще непонятно.

Игорь Аверкиев: Все понятно, по-моему, т.е. вообще, конечно, вопросов много.

Юлия Хлобыст: Т.е. вы за то, чтобы не было династий?

Игорь Аверкиев: Абсолютно. Нет, династии - это одно дело, а когда одна династия работает на одном предприятии - это совершенно другое дело, это все-таки разное, т.е. мы про коррупцию как-то очень примитивно думаем, у нас большинство нехороших вещей происходит не в традиционных коррупционных сделках, а есть такая вещь - коррупция симпатий, многое происходит не в связи с деньгами, а преференции всевозможные.

Юлия Хлобыст: Например?

Игорь Аверкиев: Очень просто.

Юлия Хлобыст: Дать дополнительные часы поработать?

Игорь Аверкиев: Нет. Вы - главный врач, женщина, сын работает у вас в подчинении, сын что-то плохое сделал на операции, вы будете за него заступаться всеми возможными способами? Будете. А если это муж? То же самое, все очень просто, т.е. это не гарантирует нам, если работают родственники, решение проблемы с качеством оказания услуг, как минимум, это презумпция такая. Конечно, там может быть все нормально, но презумпция именно в этом.

Юлия Хлобыст: Но и в отношении не родственников может быть такое, симпатия некая.

Игорь Аверкиев: Конечно, но это уже никак не отследить, а здесь можно отследить. Это, кстати, гораздо чаще бывает, и в нормальных странах этого уже давным-давно нет, это наша отсталасть, наши деревенские правила. Понятно, что есть проблема малых городов, но тут все тоже решается.

Юлия Хлобыст: Как?

Игорь Аверкиев: Рассказываю. Есть общее правило: родственники ни в коем случае не могут работать в иерархии подчинения. Если какой-то такой случай, что больше некого - на регионально уровне комиссия, куда вы обращаетесь с этим, и в качестве исключения на определенный срок вам могут продлить эту ситуацию, но государство, допустим, в курсе этой ситуации, и оно обязано принять меры, т.е. если просто некем заменить, комиссия говорит, что год министерству здравоохранения, в течение которого вы должны сделать так, чтобы здесь появился специалист, который может заменить этого самого, а ему было бы найдено где-нибудь рабочее место. Т.е. конкретно определяется срок, что делается и т.д., это все решаемо, но принцип должен работать очень серьезно.

Юлия Хлобыст: Кстати, «Новый компаньон» пишет, что еще раньше федерального Минздрава подобным письмом пугало театральных деятелей федеральное министерство культуры.

Игорь Аверкиев: Согласен, везде это нужно, конечно.

Юлия Хлобыст: Послушайте, но в маленьких селах, допустим, одна больница или один ФАП какой-нибудь несчастный, один ДК культуры, если он вообще есть.

Игорь Аверкиев: Конечно, конечно. Вот вы директор школы, у вас сын учится на учителя, почему он обратно в вашу деревню возвращается?

Юлия Хлобыст: А потому что кто будет...

Игорь Аверкиев: Пусть, потому что страна громадная, иди работай.

Юлия Хлобыст: Подождите, страна громадная, а все говорят, возвращайтесь сюда, на свою малую родину.

Игорь Аверкиев: Нет-нет-нет-нет-нет.

Юлия Хлобыст: Мы вам тут условия создадим.

Игорь Аверкиев: Есть закон, запрещающий сыну тут работать, всё. Она знает заранее, и он знает, что закон работает, что нельзя этого делать. Всё правильно, коррупция симпатий - это ужасно плохая вещь, ужасно плохая.

Юлия Хлобыст: Соглашусь с вами, но в нынешней экономической ситуации....

Игорь Аверкиев: Да, нормальная экономическая ситуация.

Юлия Хлобыст: Пожалуйста, пусть сын работает где-то в другое место, но вы же понимаете, сколько сейчас молодые специалисты получают, или он живет, условно говоря, в одном доме.

Игорь Аверкиев: Под крылышком у мамы, всё, началось. И она точно так же думает, что он там будет зарабатывать мало, а тут как-нибудь уже мы что-нибудь придумаем. Нет-нет-нет.

Юлия Хлобыст: И возникает коррупция симпатий.

Игорь Аверкиев: Конечно.

Юлия Хлобыст: Хорошо, убедили. Остается совсем немного времени, и вот какую хотела бы с вами обсудить тему, такая наша чисто журналистская, но вы же общаетесь с журналистами.

Игорь Аверкиев: Да.

Юлия Хлобыст: Вы даже их на мероприятия приглашаете, так вот, «Коммерсант» пишет, что Заксобрание собирается вводить, уже внесли на рассмотрение парламента законопроект об утверждении правил аккредитации журналистов, и как пояснили изданию, в новом положении уточняется, что аккредитацию журналисту дает не Заксобрание, а профильное управление, кроме того, в обязанностях аккредитованных журналистов содержится пункт «Дресс-код» - приходить на мероприятия в одежде, соответствующей официальному характеру мероприятий. Там уже в сети Фейсбук прошло обсуждение это темы, кто-то «за», кто-то «против».

Игорь Аверкиев: Конечно.

Юлия Хлобыст: Припомнили все истории, связанные с тем, как, допустим, журналисты в сланцах и шортах пытались пройти на пресс-конференцию, скажем, в ГУ МВД, когда не пускали, была тоже волна возмущений. На ваш взгляд, такие дресс-коды  необходимы, ведь журналистика достаточно свободная профессия?

Игорь Аверкиев: Конечно.

Юлия Хлобыст: Я согласна, нельзя приходить в сланцах и шортах, но, например, жесткие дресс-коды я тоже бы не поддерживала, т.е. джинсы - это вполне нормальная одежда, и рубашка тоже.

Игорь Аверкиев: Конечно.

Юлия Хлобыст: Причем как для женщины, так и для мужчины.

Игорь Аверкиев: Конечно. Это сложный вопрос, но в целом дресс-код призван регулировать межкорпоративные отношения, а это межкорпоративные отношения, власть - одна корпорация, журналисты - другая корпорация, тут, я думаю, вообще законов никаких не должно быть, есть корпоративная этика и там, и там, если журналисты сами решат чего-нибудь где-нибудь - ради Бога, поэтому если кто-то приходит в сланцах в Законодательное собрание к спикеру, у него есть нормальный пресс секретарь, есть управделами, который просто ему говорит «Всё, идите отсюда, вы тут не работаете, вернее, мы вас сейчас не пускаем и всё», т.е. это можно более человечески решать.

Юлия Хлобыст: Это просто коммуникации.

Игорь Аверкиев: Конечно, это нужно решать неформально человечески, и все понимают, зачем журналисту идти второй раз в сланцах, если ему опять придется иметь неприятный разговор с управделами, и всё нормально будет.

Юлия Хлобыст: А в этом случае не возникнет, как вы сказали, коррупция симпатий?

Игорь Аверкиев: Антисимпатий.

Юлия Хлобыст: Да. Вдруг какому-то пресс-секретарю не полюбился просто определенный журналист?

Игорь Аверкиев: Всё понятно, и это опять-таки человеческие отношения. Все равно он не может его выгнать просто так, он будет до чего-то докапываться, тому придется быть чуть более собранным, но всё равно правила эти нельзя вводить нормативным актом. Я думаю, что Законодательное собрание это всё у нас у людей, которые недовласть, полувласть, которые всё боятся, что их не ценят как власть, это наши депутаты, они постоянно себя пытаются усилить запретами, еще чем-нибудь - кто запрещает, тот и сильный, да, в общем, это от слабости всё совершенно.

Юлия Хлобыст: Вы противоречите предыдущему, в случае с работой родственников вы говорите, что есть такие правила, и нужно их исполнять.

Игорь Аверкиев: Конечно.

Юлия Хлобыст: Здесь тоже.

Игорь Аверкиев: Нет, там цена вопроса - ущерб для граждан, здесь ущерб для кого?

Юлия Хлобыст: В учреждениях, организациях культуры какой может быть ущерб для граждан, если там работают...

Игорь Аверкиев: Качество постановки, сыночка же мы очень любим, у него, ведь, все хорошенько может получаться, а он, урод, ничего не понимает.

Юлия Хлобыст: Чувствую я, мне не удалось вас переубедить, но на это и программа «Особое мнение». Это был Игорь Аверкиев со своим особым мнением. Спасибо, что пришли. До свиданья!

Игорь Аверкиев: Спасибо.

Программа вышла 14 июня.