Верхний баннер
00:58 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

13:27, 07 ноября 2017
Автор: Олег Коневских

«Сомнительным является подход, когда при кризисе в промышленности возрастает налоговая нагрузка. Так не делают нигде в мире», - Антон Любич, член генерального совета Партии Роста

«Сомнительным является подход, когда при кризисе в промышленности возрастает налоговая нагрузка. Так не делают нигде в мире», - Антон Любич, член генерального совета Партии Роста
«Сомнительным является подход, когда при кризисе в промышленности возрастает налоговая нагрузка. Так не делают нигде в мире», - Антон Любич, член генерального совета Партии Роста
В «Утреннем развороте» поговорили о проекте бюджета Пермского края на 2018 год и о переносе завода Ремпутьмаш с членом генерального совета Партии Роста Антоном Любичем. Ведущие: Катерина Шафиева и Олег Коневских.

Ведущий: – Сегодня красный день календаря – 7 ноября. В студии пермского «Разворота» на «Эхе» Катерина Шафиева.

Ведущая: – И Олег Коневских.

Ведущий: – Юрий Кулебакин за звукорежиссёрским пультом, а также наш гость и соведущий на ближайший час Антон Любич, член генерального совета Партии Роста. Антон, здравствуйте.

Гость: – Доброе утро!

Ведущий: – Генеральный совет Партии Роста – это генеральный совет федеральный, я правильно понимаю?

Гость: – Да.

Ведущий: – Для уточнения и всем для понимания. Сегодня Антон пришёл к нам с несколькими темами. Мне особенно интересны две темы, вытекающие одна из другой. Во-первых, это повышение налогов в кризисный период. Крайне интересно, у нас повышают налоги в кризисный период?

Гость: – Да.

Ведущий: – Вторая тема, которая напрямую связана – это проект краевого бюджета на следующий год, и всё, что с этим связано. Называют этот бюджет крайне позитивным, социальным и прочие восхвалительные эпитеты. Будем выяснять, так ли это. В третьей части этого часа мы поговорим о переносе завода «Ремпутьмаш». И если нам хватит времени, Антон поделится мнением и информацией о том, что у нас будет происходить с врачами, особенно узкими специалистами. Мы тут за эфиром поговорить успели, какое приключение «записаться к эндокринологу» – это вообще отдельная песня, конечно. Итак, Антон, расскажите, какие это у нас налоги будут повышаться в этом году?

Гость: – Край отказывается от региональных льгот по налогу на прибыль организаций и по налогу на имущество организаций и вводит новый порядок расчёта налога на имущество физических лиц. Соответственно мы переходим к кадастровой оценке, изменяется налоговая база, и как следствие для налогоплательщиков – растут налоги. В целом налоговая нагрузка, если мы посмотрим проект бюджета, возрастает на 20% для предпринимательского сообщества края и для физических лиц края. Соответственно, за счёт этого бюджет рассчитывает расти темпами примерно на 4-5% выше по доходной части, чем он рос, если бы этого увеличения налогов не было.

Ведущий: – На уточнение: цена вопроса 4-5% от всего бюджета или от собираемых налогов?

Гость: – От прироста налоговой базы.

Ведущий: – Всё понятно.

Гость: – Соответственно, в этом году предполагается, что будет содрано порядка 91 млрд рублей налоговых поступлений в краевой бюджет, а на следующий год закладывается уже 103 млрд с последующим ростом до 108 млрд. Это, конечно, прогнозы, потому что для меня достаточно сомнительным является сам подход, когда при кризисе в промышленности – мы ещё не вышли на докризисный уровень – возрастает налоговая нагрузка. Так не делают нигде в мире. И это, конечно, достаточно странно именно с учётом того, что у нас дефицит рабочих мест в крае, и как следствие, естественно, будут сокращаться возможности для предпринимателей по найму дополнительного персонала.

Ведущий: – По кому это больше ударит? Сейчас часть крупных промышленных предприятий состоит, скажем так, из мелких субъектов, и есть крупные холдинги, которые остались крупными. По этим «крупнякам»-гигантам или по селективным сотовым промышленным предприятиям?

Гость: – Удар будет посередине, по среднему бизнесу. Например, машиностроительные заводы, пищевая промышленность, те компании, где вам необходимо иметь сертификат и лицензии, где вы не можете раздробить бизнес, в отличии от торговли, например, где у вас много материальных активов. Соответственно, вы по ним платите налог на имущество. И здесь особенность подхода, унаследованная ещё от басаргинского времени – мы заключили специнвестконтракты с основными крупными ресурсными компаниями, предоставили им индивидуальные налоговые льготы. Везде в мире обычно стимулируют тех производителей, которые могут переехать или приехать в ваш регион. А мы стимулировали ресурсные компании, гарантированно будут работать именно в Перми, потому что именно в Перми нефтяное месторождение, именно в Перми калийное месторождение и так далее. И тем не менее им предоставили индивидуальные льготы, а для среднего бизнеса сейчас увеличиваем налоговую нагрузку.

Ведущий: – Антон, хотелось бы прогноз, нам что, ожидать очередного оттока инвестиций? Частных инвестиций.

Гость: – Я думаю, что в какой-то степени да.

Ведущий: – Потому как, если всю цепочку отслеживать, именно этим и заканчиваются подобные решения.

Гость: – Да.

Ведущий: – Катерина?

Ведущая: – Олег уже уточнил по поводу оттока инвестиций. Уже не один год у нас есть уполномоченный по правам предпринимателей и уже не один год он говорит о том, что здесь нужно иметь тот же подход, что и к большим, серьёзным предприятиям, и так же относится к большому и малому бизнесу, потому что эта часть тоже приносит в бюджет немалый доход. Но при этом, если увеличить для них налоги, то эти люди спокойно встанут со своих мест и скажут «до свидания».

Гость: – Здесь я бы разделил на две составных части этот вопрос. Первый вопрос. Конечно, надо понижать порог заключения специнвестконтрактов, то есть сделать их доступными для среднего бизнеса. Почему это важно? Потому что средний бизнес обеспечивает занятость в районах.

Ведущая: – Да.

Гость: – Там, где людям достаточно сложно найти работу. Это первый аспект. Второй аспект – это борьба с дроблением бизнеса. Здесь нужно различать поддержку предпринимательства, то есть тех, кто создаёт рабочие места, тех, кто платит налоги, тем самым поддерживает социальную структуру расходов бюджета. И тех, кто через различные «Рога и копыта», назовём это так, вводит контрабанду, контрафакт, торгует этим с ГЕНВД – вот с этой частью достаточно серого, теневого и зачастую криминального бизнеса…

Ведущий: – Не обязательно криминальный, кстати

Ведущая: – Он просто серый и теневой, да.

Ведущий: – Он именно серый в основной массе.

Гость: – В основной массе – да. Но именно там происходит отмывание, обналичка.

Ведущий: – Это второе дно, да.

Гость: – С этой частью бизнеса нужно как раз наводить порядок. Но там мы ничего не трогаем, а здесь не поддерживаем.

Ведущая: – Чтобы наводить порядок, серый, теневой и так далее, здесь же не обязательно влезать властям, так скажем, у нас ни губернатор, ни кто-то еще, ни правительство Пермского края в эту историю лезть не должно. У нас для этого есть правоохранительные органы, которые напрямую должны заниматься этими вещами, потому что это их обязанность. И не важно от чего, есть налоговая нагрузка, нет налоговой нагрузки – серый, теневой бизнес всегда остаётся серым и теневым независимо от количества налогов.

Гость: – Согласен, но важно создавать такие налоговые режимы, чтобы добропорядочным предпринимателям было не интересно и не нужно дробиться.

Ведущий: – Да и не давать предпосылок для того, чтобы бизнес уходил именно в серую зону. Тут, кроме того, Антон, ещё такой вопрос. Решение-то этой проблемы получается одно: возвращаться к таким и аналогичным схемам, как упрощенное налогообложение и прочее. А у нас поступают наоборот, да? При этом – я постепенно перехожу к следующей теме – бюджет полон оптимизма.

Ведущая: – Ну, да, я смотрю и вижу…

Ведущий: – Хотя средний бизнес – это тот сектор, который мобилен почти так же, как малый бизнес, в отличии от крупных промышленных гигантов. Он просто возьмёт и переедет в Удмуртию.

Ведущая: – В любой соседний регион, без разницы.

Гость: – У нас этот бюджет называют бюджетом развития. Он, конечно, не похож на бюджет развития. Бюджет разгребания завалов – я бы его так назвал. Накопившиеся проблемы, которые на протяжении 5-6 лет недофинансировались, не решались, сейчас требуют решения. Конечно, видно в бюджете, что предполагается в серьёзной мере использовать лоббистский ресурс, который есть у нового губернатора в Москве за счёт его предыдущей работы, резко возрастает ожидаемое поступление от федерального бюджета в проекте.

Ведущий: – А можно цифру?

Гость: – 12,8 млрд руб. запланировано, для сравнения в этом году – 3,2 млрд, то есть очень существенно. Соответственно, что требуется для развития? Для развития требуются меры поддержки предпринимательства. Причём они могут быть направлены не только на поддержку сугубо коммерческого бизнеса. Но вот мы все говорим, например, что нам не хватает средств на поддержку многодетных. Можно говорить, что давать целевые субсидии, а можно говорить о том, что мы даём субсидии на поддержку социального предпринимательства, когда многодетные открывают свой бизнес. И внедрить такую программу, по поговорке «Если нет денег на рыбу, давайте дадим удочку».

Ведущий: – Ну, да. Есть у меня, кстати, личный хороший пример того, как можно решать проблемы, не тратя особых средств. Опекаемый ребёнок в семье получает на профилактику в санаторий путёвку, но родной ребёнок из этой же семьи не получает. Оказывается, просто нет решения на бумаге такого, чтобы дети, например, съездили вместе в санаторий. Как оказалось, это крайне важно, мы общаемся опекунским семьями. Все говорят: «Не надо унижать меня». Точно так же и с бизнесом получается, да?

Гость: – Средства опять-таки на образование опекунских семей, на их психологическую интеграцию.

Ведущий: – Вернёмся всё-таки к бюджету. Почему разгребание? Разгребание чего? Вы имеете в виду каких-то старых-старых долгостроев?

Гость: – Да, это вопрос переноса зоопарка, это вопрос нового здания для галереи, это новая площадка для оперного театра – все эти расходы заложены в бюджет, причём надо отдать должное, они заложены на пятилетний период, то есть губернатор предполагает, что за первый срок своих полномочий он решит все те вопросы, которые 20 лет до этого переносились по срокам.

Ведущий: – То есть это долгосрочная программа на две трёхлетки, по большому счёту это не 5 лет, а 6, потому, как бюджет у нас верстается с учётом бюджетных параметров на 3 года, так что губернатор собирается сидеть у нас 2 срока.

Гость: – На самом деле, всё-таки на 5 лет, поэтому так я говорить не буду. Но надо сказать, что бюджет свёрстан – здесь нужно всё-таки определённый позитив внести – исходя из тех предвыборных обещаний, которые были даны. И не только избирателям, но и во время приезда президента. И в этой части, конечно…

Ведущий: – Видимо, у вас какая-то дополнительная информация есть. Поделитесь новостями, Антон. Например, какие суммы и средства из федерального бюджета на что будут направлены, и в каком формате, что самое главное?

Гость: – Это и субсидии…

Ведущий: – Невозвратные.

Гость: – Да, и софинансирование по образованию, по здравоохранению – достаточно существенные суммы запланированы. Поэтому, те программы, которые озвучивались во время встреч с избирателями в этом году, они все включены.

Ведущая: – Мы говорили об инвестициях в краевой бюджет… 

Ведущий: – Нет, о субсидиях, и это крайне важно. Субсидии на что? Антон,  делитесь дальше информацией.

Гость: – Основная тема, как и было заявлено – здравоохранение. Там софинансирование достигает 20 млрд рублей из федеральных источников. Это в основном медицинская техника, это лекарственные препараты, это средства из ФОМС. Соответственно, это тема озвучивалась как приоритетная губернатором во время избирательной компании. Он данное обещание исполнил и действительно бюджет сориентировал на данное направление. Порядка 75% расходной части бюджета – это социальные расходы в том или ином виде. Это и программа по школьным спортивным площадкам, там 138 площадок запланировано. В этом отношении достаточно социальный бюджет, правда.

Ведущий: – Когда говорят о 138 спортивных площадках в школах, я начинаю млеть, если честно. Потому как у меня дочь пошла в 1 класс, мы пришли в 7 гимназию, и я просто растаял от того, что они сделали со спортивными площадками. Просто-напросто 3 спортивных поля, несколько тренажёрных комплексов.

Ведущая: – Но это не в каждой школе у нас, к сожалению, есть.

Ведущий: – Четырёхсотметровка и стометровка. Я настолько завидую современным детям… Извините, отвлёкся, я не мог об этом не сказать, это действительно, позитив.

Ведущая: – Таких площадок нет во всех школах города, и не у каждой школы в принципе есть спортивная площадка либо нормальная, либо хоть какая-то.

Ведущий: – У нас директор гимназии Дмитрий Поносов очень много для этого делает. Извините, отвлеклись. Действительно, хотелось позитива немножко. Так всё-таки это бюджет развития или не бюджет развития?

Гость: – Повторюсь, это бюджет решения накопившихся социальных проблем. То есть поставлена задача выделить на это необходимые финансы…

Ведущая: – А времени на это сколько выделено?

Гость: – Как я уже сказал, бюджет трёхлетний, законодательство федеральное позволяет только трёхлетний горизонт бюджетного планирования. Но отдельные расходы за счёт отдельных чиновничьих изощрений (не будем в детали углубляться) на 5 лет растянут, до 2021 года. В частности выделяется 34 млрд руб. на образование в следующем году, предполагается строительство 12 детских садиков, 19 школ, реконструкция 9 объектов среднего специального образования. Но надо понимать, что это те вопросы и те проблемы, которые накопились за длительный период. Это первый аспект. Второй аспект: всё это рассчитано на то, что при том увеличении налоговой нагрузки, о которой мы говорили ранее, не произойдёт сокращение налоговой базы. То есть действительно бюджетные доходы будут

расти теми темпами, которые там запланированы при всём этом. И соответственно эти средства в бюджете будут. Предполагается достаточно низкая инфляция – 4%, которая не обесценит опять-таки эти доходы.

Ведущая: – Хорошо, вы сказали уже, на что пойдут субсидии. Мы говорили, что инвестиции будут в краевой бюджет в том числе.

Гость: – Инвестиции здесь немножко неправильно говорить. Субсидии из федерального центра приходят в краевой бюджет, а инвестиционная программа идёт из краевого бюджета. Это как я уже сказал, перенос зоопарка, галерея и так далее.

Ведущий: – Уважаемые друзья и коллеги, а скажите мне, насколько актуально сейчас вбухивать такие огромные средства именно в решение задач, к которым, собственно говоря, мы уже привыкли. Извините за цинизм.

Гость: – Ну, здесь двоякие отношения. Всё-таки если вопрос с зоопарком – это, наверное, моральный долг нынешнего поколения по отношению к тем…

Ведущий: – Хорошо сказано.

Гость: – К тем, кто покоится под клетками со зверями – это, наверное, моральный вопрос, то остальные вопросы связаны с развитием территории города и созданием определённых точек роста. Ведь вокруг любой облагороженной территории возникают кафе, там возможно строительство гостиниц и так далее.

Ведущий: – Это как раз понятно. Я не об этом. Вот это всё, как я понимаю, пытаются решить уже много-много лет, некоторые проблемы десятилетиями длятся, а тут получается новый БАМ?

Гость: – Здесь я бы это назвал попыткой за счёт политической воли сдвинуть с мёртвой точки те вопросы, которые действительно десятилетиями не решались. И получится или не получится – вот это и будет определять, отличается нынешний губернатор от условно предыдущего или не отличается.

Ведущий: – То есть популизм эти заявления или нет.

Ведущая: – Я понимаю, к чему Олег сейчас ведёт. Просто, к примеру, проектов зоопарка того же сколько ты видел? Я видела штук 8.

Ведущий: – 6 или 7, да.

Ведущая: – Ну, вот примерно так проектов зоопарка. Там, сям. Проектов того же аэропорта я видела 4, благо, он сейчас уже почти готов, и то хорошо. Галерея – та же история. Что ещё? Оперный – же история. Мы тратим деньги только на проекты, проекты.

Ведущий: – Мы традиционно подкармливаем проектировщиков этими проектами, и они счастливы.

Ведущая: – Давайте здесь расположим, давайте тут расположим, а вот так повернём. Может, как-то определимся, как расположим и где, и уже начнём делать?

Ведущий: – А до сих пор у нас в городе ни одного аквапарка!

Ведущая: – Вот!

Гость: – Катерина, вы очень правильно сказали, потому что мы действительно длительное время занимались процессом ради процесса. И здесь очень важна политическая воля сказать: мы остановились на этом варианте, и мы его доведём до конца. И вот к этому есть большие вопросы, потому что мы вновь видим, что проработки вопроса ещё нет, площадка ещё не определена, что с ней делать, ещё не определено, но бюджетные расход на это уже выделены.

Ведущий: – Причём уже статья заведена в бюджете.

Гость: – И статья заведена. Ну, это, собственно говоря, «Ремпутьмаш»…

Ведущая: – Просто за это время работы очень сложно смотреть на трату времени, денег и ресурсов только на проектирование того, чего нет, только на бумаге. Что? Зачем? Зачем такие деньги?

Ведущий: – И уже доверия нет никакого. Именно об этом говорит Катерина. Хотелось бы действительно реализации.

Ведущая: – Что-то осязаемое, хоть что-то.

Гость: – В том-то и беда края…

Ведущий: – Секундочку. Читаем новость о зоопарке, о том, что опять там деньги куда-то ушли, и сотрудникам не платят. Давайте будем углубляться в детали. Мы поговорили о налогах, мы поговорили о бюджете, мы поговорили о субсидиях, о том, что этот бюджет, бюджет ближайших трёх лет – а программы рассчитаны и на пять лет, то есть на весь губернаторский срок Максима Решетникова – это будет проект по уничтожению долгостроев. И давайте к последнему, и, пожалуй, самому громкому…

Ведущая: – Завод «Ремпутьмаш».

Ведущий: – Да, завод «Ремпутьмаш» и строительство на этой площадке художественного кластера

Ведущая: – То есть музейное пространство.

Ведущий: – Да, музейного кластера с Художественной галереей и прочим. Антон, у вас опять же есть какая-то информация. Поделитесь, что у нас будет, во-первых с заводом «Ремпутьмаш».

Гость: – Завод «Ремпутьмаш» будет переводиться, вероятнее всего, на единую площадку в Верещагино. На сегодняшний день в проекте бюджета стоит цифра 222,5 млн руб. на выкуп пермской площадки. И вот здесь возникает большой вопрос. По путям Горнозаводского направления в сутки проходит 17 электричек, не считая ещё 2 грузовых поездов и 2 пассажирских, они безболезненно перейдут на правый берег Камы, а вот электрички – это пригородное сообщение. Как будут замещены эти транспортные потоки – на сегодняшний день не ясно. Для того, чтобы их заместить автобусным транспортом, требуется порядка 40 автобусов вывести на линию.

Ведущий: – Это не так много.

Гость: –  Это не так много, но они будут идти в час пик, достаточно компактно будут идти через дамбу, которая связывает соответственно историческую Пермь с Мотовилихой. Насколько это создаст транспортную нагрузку, каждому позволяю оценить самостоятельно, я думаю, существенно. Мы все недавно слышали интервью г-на Сюткина, который прямо отвечает на вопрос о том, как будет решаться проблема. «Не знаю, может быть, пустим скоростной трамвай».

Ведущий: – «Может быть» – меня вот это сразу зацепило.

Гость: – И здесь у меня возникает следующий вопрос: если мы не знаем, как мы будем решать проблему транспортной доступности, как именно мы будем облагораживать набережную, к которой как говорят инициаторы проекта, доступ должен быть чуть ли не с любой улицы Перми. Если мы не знаем ответов на все эти вопросы, если у нас нет проектной документации, если мы не подготовились ко всему этому, то почему мы опять тратим бюджетные деньги, которые, как мы обсуждали чуть раньше, получаются за счёт увеличения нагрузки на налогоплательщиков – эти деньги не из воздуха образуются – на то, чтобы выкупать имущество того же «Ремпутьмаша»? Мы же уже эту историю проходили с Художественной галереей. Мы уже купили за счёт краевого бюджета здание, мы его за счёт краевого бюджета отремонтировали и потом торжественно решили, что галерея туда не переедет. И этот опыт, к сожалению, существует, и он вызывает определённые вопросы.

Ведущий: – Давайте задавайте их. Например?

Гость: – Вопрос следующий.  Например, говорится, что Художественная галерея теперь переедет в «Ремпутьмаш», соответственно уровень над рекой, на котором находится «Ремпутьмаш» – это зона затопления. Мы туда галерею помещать собираемся на основании каких геологических исследований? Сколько нам потребуется денег, чтобы поднять, возможно, уровень набережной в этом месте или какие-то другие решения технологические принять? Опять-таки нет просчётов, а это всё деньги. И мы ввязываемся в историю достаточно дорогостоящую, кстати, имиджевую историю, потому что заявить, что мы это сделаем, начать это делать к 300-летию города и в результате не смочь это сделать – это будет достаточно болезненным ударом для репутации не только отдельных чиновников, но и репутации в целом региона.

Ведущая: – А сам завод куда? То есть мы говорим о том, условно, что берём завод, его куда-то переселяем, сюда ставим галерею, Оперный, музей и так далее. А завод куда?

Гость: – Завод – на вторую площадку в Верещагино. Это тоже хороший вопрос о поддержке рабочих мест, потому что это 300 рабочих мест.

Ведущий: – То, с чего мы начинали.  

Ведущая: – Тут же еще средства нужны, чтобы его перевезти.

Ведущий: – Нет-нет, он о другом говорит.

Ведущая: – Я понимаю.

Гость: – Здесь логика прослеживается как раз. Они предполагают, что они выкупят площадку, на эти деньги завод переедет.

Ведущая: – Хорошо.

Гость: – Но 300 человек, которые на этой площадке работают, они вряд ли поедут в Верещагино работать, у меня есть такие подозрения. То есть это опять-таки вопрос к практике социальной политики.

Ведущая: – Смотрите, тут ещё не только в заводе дело. Если мы убираем ветку горнозаводского направления, и вместо электричек направляем, пусть будет, скоростной трамвай – здесь ещё лишаются работы и сотрудники железнодорожного транспорта.

Гость: – Ну, это в меньшей степени.

Ведущий: – Нет, Катерина, как бы ты не любила радиостанцию «Эхо Перми», если бы редакция и  студия находились в Юго-Камском, а ты жила бы по-прежнему в центре города, в центре Перми, ты бы осталась работать?

Ведущая: – Ну я же ездила на работу из Закамска раньше в Мотовилиху.

Ведущий: – Юго-Камский – это немножко другая история.

Ведущая: – Я понимаю, скорее всего, я бы переехала в другой город работать из Перми.

Ведущий: – Мне в Фейсбук пишут, что это вариант развития Верещагино.

Гость: – В какой-то степени, наверное, да. Когда он туда переедет – мы посмотрим, как он там заработает на новой площадке, тогда мы об этом поговорим. У меня по этому поводу, если честно, есть большой скепсис. Давайте следующий вопрос зададим к данной реконструкции. Какой мотив озвучивают? До абсурда ведь доходит: «Фотографироваться мешают линии электропередач для электричек». Если мы пускаем скоростной трамвай, он тоже на электрической тяге.

Ведущая: – С проводами.

Гость: – Там тоже провода будут висеть. Если мы пускаем трамвай по той же насыпи, скажите мне, пожалуйста, что принципиально изменится от того, что вместо железнодорожных путей там появятся трамвайные пути?

Ведущий: – Да и автомобильная дорога тогда, получается.

Гость: – Автомобильная дорога – это тоже переходы, это тоже отчуждение Камы от города, как это называется в материалах тех, кто отстаивает данный проект.

Ведущий: – Я слышал аргумент, что железная дорога – это объект гораздо более сложный и более опасный, чем трамвайные пути и автомобильная дорога.

Ведущая: – Я не согласна.

Гость: – Автомобильная дорога столь же опасный объект, как и железнодорожные пути. Трамвайные пути, теоретически, можно, конечно, делать со свободным доступом, но это вопрос того, насколько мы заботимся о безопасности своего населения.

Ведущий: – Пока у нас в эфире одни только вопросы, честное слово. Во-первых, мы находимся в достаточно ограниченном информационном поле, у нас не очень много информации. Во-вторых, у нас слишком много эмоций по этому поводу. Вам не кажется, что это более эмоциональное решение было и губернатора под указанием Владимира Путина.

Гость: – Я не думаю, что указание шло, естественно, сверху. Я думаю, решение принималось в администрации тогда ещё исполняющего обязанности губернатора. Думаю, что как ни странно, в определённой степени сыграла роль эмоциональная составляющая, идея понравилась, и было решено сделать её неким символом губернаторского срока.

Ведущий: – Суперпроектом. Антон, вы чуть ли не с придыханием, простите, сказали, что вы также в этом бюджете. Я хочу отойти от этой темы, потому что действительно слишком много эмоций и слишком мало информации. О медицине. Что такого нового нам этот бюджет может принести? Честно – заинтересовало.

Гость: – Строительство 24 объектов здравоохранения…

Ведущий: – Ни о чём не говорит. 24 объекта здравоохранения – это могут быть хранилища для баканализов.

Гость: – В основном, это ФАПы – фельдшерско-акушерские пункты. Это капремонт 150 больниц и акушерских пунктов по региону. Заложены достаточно существенные деньги на это – 1 млрд 600 млн руб. Модернизация ФАПов – это 200 млн руб.

Ведущий: – Ого!

Гость: – То есть достаточно большие деньги на это выделяются. Но это действительно большая проблема, потому что акушерские пункты сокращены примерно в половине районов  края, соответственно, необходимо добираться беременным женщинам зачастую в соседние районы. Это большая проблема, её необходимо решать. Это доступность…

Ведущий: – Я вам другой пример приведу. Город Чёрмоз – там вообще нет никаких специалистов. Никаких абсолютно.

Гость: – Это проблема, к сожалению, не только края, это и самого города Перми проблема, потому что узких специалистов нет, а те, которые есть зачастую уезжают, просто не выдержав той необоснованной нагрузки, которая на них ложится. Потому что формально, на бумаге, конечно, мы стремимся к исполнению майских указов, у нас растёт средняя зарплата, но мы забываем о том, что она растёт за счёт увеличения почасовой нагрузки на врача. И зачастую врач ту зарплату получает за две ставки, иногда…

Ведущая: – За две с половиной.

Гость: – При том, что врач больше полутора ставок, если мне память не изменяет, не имеет права работать.

Ведущий: – Это по трудовому законодательству, по-моему.

Гость: – Да. В западных странах штрафуют за переработку врача по понятным причинам. Врач должен быть отдохнувшим.

Ведущий: – Насколько я знаю трудовое законодательство, у нас также предусмотрены определённые санкции за это, вплоть до увольнения.

Гость: – У нас санкции предусмотрены, а на Западе штрафуют – это разные вещи.

Ведущий: – На самом-то деле вещи похожие, только действие разное.

Ведущая: – То есть здесь получается история, как у Булгакова про уездного врача, когда он должен и ногу починить, и роды принять, и что-то ещё сделать, и это, и это…

Ведущий: – Нет, немножко по-другому.

Гость: – Здесь немножко по-другому, он должен здесь, в Перми, провести приём, завтра уехать в условный Кизел, потом из Кизела в условный Суксун, при этом съездить в фармакадемию, прочитать там студентам лекции, и после этого…

Ведущий: – На основном месте работы ещё 4 ординатора…

Гость: – После этого он получает 35 тысяч в месяц, приходит домой, смотрит ленту интернета и видит, что официально зарплата врача в России 53 тысячи. И он радуется за тех врачей, которые имеют эту зарплату.

Ведущая: – Скорее всего, они работают ещё больше.

Ведущий: – А вот эта модернизация, как вы думаете, коллеги, может ли изменить данное положение? Ваши предположения? У меня есть знакомые врачи, которые собираются уходить из муниципальных краевых больниц на частную практику и оставаться только на ней.

Ведущая: – Потому что там тебя так не изматывают.

Гость: – А когда мы увидим расшифровки к статьям бюджета в окончательной редакции после второго чтения в Заксобрании, тогда можно будет ответить на вопрос, сколько денег тратится собственно на врачей: на их зарплату, на обеспечение жильём в сельских территориях. Программа «Сельский врач» существует, но её необходимо финансировать, чтобы она работала. И после этого можно будет на ваш вопрос ответить предметно, как вы говорите – без эмоций

Ведущая: – Как она будет работать в этом случае, эта самая программа по здравоохранению.

Гость: – Цена вопроса?

Ведущий: – На самом деле, меня очень смущает сам по себе этот вопрос, потому что медицинское образование – одно из самых длительных образований, образование повышенного риска. Мы, к сожалению, вынуждены прекратить этот блиц, спурт на четыре темы за один час эфирный, это было здорово. Антон, большое спасибо!


Обсуждение
1427
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.