Слушать радио
Смотреть радио
Создать радио
22:00, 09 сентября 2007
Как решить проблемы маленьких бродяжек?
Ведущий:Добрый день. У микрофона Анастасия Сечина. Мы начинаем наш эфир. За звукорежиссерским пультом Евгений Велесюк. Я представляю наших гостей. Это председатель фонда «Защита» Светлана Козлова. Здравствуйте.
Козлова:
Здравствуйте.
Ведущий:
И председатель общественной организации «Светлая Русь» Илья Лисняк. Здравствуйте.
Лисняк:
Добрый день.
Ведущий:
Поговорим сегодня о проблеме беспризорных детей, о проблеме маленьких бродяжек. Поговорим в разрезе действия общественных организаций в решении этих проблем, взаимодействия общественных организаций с органами власти. И о государственной политике в этом вопросе также. У меня есть к вам вопрос, уважаемые слушатели. Вопрос на самом деле прострой. Но я его конкретизирую также. Звучит следующим образом. Кто должен решить проблему беспризорных детей, ну, или решать? Конкретизирую его так. Имеем проблему. И имеем стороны, которые могут ее решить. По сути, это общество в лице общественных организаций, некоммерческих организаций и государства. Вот вроде как никого третьего здесь мы не имеем. Я так пыталась представить, пыталась представить, кто еще может быть, да. Общество, государство. Вот распределите обязанности, полномочия по решению проблемы между этими двумя сторонами. Вот такая просьба у меня есть к вам. И вы сможете высказать свое мнение по этому поводу по телефону 261-88-67. Это телефон прямого эфира. Эфирное ICQ 404582017. Ну, и, наверно, я напомню информационный повод для нашей встречи. На прошлой неделе фонд «Защита», общественная организация «Светлая Русь» подписали соглашение, в котором декларируют свое намерение действовать вместе, действовать сообща в решении проблемы беспризорных детей. Есть и ряд конкретных действий, который освещался в наших новостях. И этого мы коснемся немножко позже. Мне начать хотелось бы с более глобальных вопросов, если вы не против. В 2002 году президент Путин на своем посленовогоднем совещании заявил о необходимости борьбы с детской беспризорностью, так как, и далее цитата, «число беспризорных детей и их криминализация приобрели угрожающие масштабы». Вот вопрос к нашим гостям. Изменилась ли ситуация с того времени, с 2002-го года?
Козлова:
Я могу отнести еще несколько ситуацию к раньше. Значит, мы начали работу с детьми, которые находятся на улице, еще в 1997 году.
Ведущий:
15 лет назад, да?
Козлова:
Десять.
Ведущий:
А, пардон…
Козлова:
Десять, 97-й, сейчас 2007-й.
Ведущий:
Да, действительно.
Козлова:
Мы начали с акции помощи детям «Мост любви». Это иностранные волонтеры. И в 98-м году открыли для них дневной центр. И этим самым вот основная функция общественных организаций, на мой взгляд, привлечь внимание к проблеме. И начать ее каким-то образом решать. Решить то количество детей, которое было на улице, силами общественной организации невозможно. Это первое. Второе. Общественные организации в отличие от, пусть на меня не обижаются на меня государственные служащие, но мы совершенно четко ставим задачу решить проблему. Государство, вот лишь бы что-то сделать, чтоб все было не видно, все нормально было.
Ведущий:
Ну, вот смотрите, т.е., мы об этом еще поговорим. Вы сейчас уже начинаете, да…
Козлова:
Хорошо, я не буду.
Ведущий:
…практически, мои мысли, запланированные на этот эфир, транслировать. Вопрос-то в том. Вот 2002-й год. Президент декларирует наличие… Не декларирует, он признает наличие проблемы. Декларирует необходимость ее решения. Так вот с 2002-го-то что-то начало изменяться? Начали решать эту проблему?
Козлова:
В Перми раньше начали решать.
Ведущий:
А, вот. Вот.
Козлова:
В Перми начали решать раньше. И до той острой ситуации, что подвигла в 2002-м году заявить президенту. Потому что там был очень нехороший инцидент в Москве. Был убит человек по заказу за 5 тысяч рублей. Этими беспризорниками. Ситуация совершенно прогнозируемая была. Т.е., просчитывается эта ситуация. Поэтому… А раз что-то случается в Москве, тогда и начинают действовать. А пока что-то в провинции, ну… как, ну, есть, есть, пусть и решают сами. Вот. Но у нас вот удалось таким образом, что мы… и средства массовой информации помогли нам, жители города помогли. Естественно, вынудили. Вы понимаете, у чиновников такая ситуация. Они некоторые вещи не потому, что они не хотят решать. Они их просто не видят за своей занятостью и так далее. А вот за счет этого к нам, когда мы открыли дневной центр, к нам десятки чиновников пришли. И они тогда стали видеть этих детей на улице. Тогда социальными вопросами занимался Олег Михайлович Жданов, сейчас депутат Законодательного собрания. Вот. И как-то так он говорит, а вот там, вот там, уже увидел у Драмтеатра. Мы же концентрировались на Центральном рынке, у нас больше возможностей. И они начали решать, начали открывать центры, как у нас, дневной. Но потом видят, что это проблема не решается. Они стали открывать вот эти приюты.
Ведущий:
У нас, вы владеете какими-то цифрами, т.е., по официальной статистике сколько?
Козлова:
Я стараюсь не забивать лишними … (неразборчиво). Мы работаем конкретным ребенком, если мы его видим. Но так ладно, я боюсь, что я опять залезу в вашу вотчину. Я слушаю ваши вопросы.
Ведущий:
Нет, нет, нет, ничего. На самом деле, по поводу цифр, да, ведь. Даже если говорить об официальной статистике по России, она вот так вот расходится. Официальная статистика говорит миллион, а эксперты утверждают 4 миллиона, 5 миллионов. Поэтому, да, наверное…
Козлова:
Вы знаете, когда я попыталась ОПМ дать данные за 97-й год, они говорят – у нас их нету, мы их не считали. А начали, опять же, один из шагов, начали они сами считать уже после того, как мы начали работать. Это 98-й, 99-й. Я даже не уверена, в 98-м были или нет. Но в 99-м они уже точно были эти цифры. Вот я говорю, вот это косвенный результат нашей работы. Практически детей на улице нет. Но там другая проблема. Они есть, но очень мало сейчас. Вот буквально, ну, может, 10, 20, ну, в пределах сотни. И тут муниципалитет, конечно, активно работает. Другой вопрос, что я сейчас ставлю вопрос. Ребенок находится в кризисной ситуации. Не важно, на улице он или дома, в приюте или еще что. И вот один из наших общих проектов будет помощи-то – это, прежде всего, убрать его кризисную ситуацию.
Ведущий:
Вот давайте перейдем непосредственно к вашим организациям. У меня немножко к Илье вопрос частного порядка. Насколько я знаю, вы очень молоды.
Лисняк:
Да, верно.
Ведущий:
Т.е., вот двадцать лет. И вот чисто психологически мне представляется, что в этом возрасте, ну, как-то, немножко другие интересы у человека. И чисто психологически мне представляется, что, может быть, в двадцатилетнем, или там чуть попозже, заниматься бы рождением и воспитанием своих детей, а не проблемой беспризорных. Что побудило, что называется? Чем руководствовались при создании организации? Тем более, ваша организация, она тоже молодая. Она ведь только в 2007-м была создана?
Лисняк:
Да, верно. Как бы деятельность с детьми, находящимися в кризисной ситуации, нас побудила осознание того, что эта проблема в городе как бы, действительно, актуальна. Но пусть она частично решена, но она, скажем так, трансформировалась в другую проблему. Вот. Одна вытекает из другой. И в дальнейшем последствия не решения этой проблемы для города будут значительны. И поэтому социальное отделение нашей организации, прежде всего, взялось именно за эту проблему.
Ведущий:
Но вот говорили уже о том, что так или иначе, и с помощью, в том числе, фонда «Защита», да, муниципалитет начал видеть эту проблему, начал ее каким-то образом решать. А что произошло сейчас, что вы создали свою организацию и решили подключиться к этому процессу?
Лисняк:
Муниципалитет начал ее решать, скажем так, не в том ключе, в каком хотелось бы. Т.е., методы, которыми они решают эту проблему, они крайне неудовлетворительны. Т.е., они, скажем так, ребенка ставят в жесткие условия, в которых он либо ломается, либо перестает быть личностью. Вот. А наша со Светланой Михайловной задача этого ребенка адаптировать к современным социальным условиям, сделать его самостоятельным, чтобы он мог чего-то добиваться в жизни и вести какую-то адекватную жизнедеятельность.
Ведущий:
Хорошо. Хорошо. Вот тогда давайте подробнее о проектах. Т.е., что вы будете делать в ближайшее время?
Лисняк:
В ближайшее время…
Ведущий:
Вместе, я так понимаю.
Лисняк:
В ближайшее время вот мы планируем создать сеть центров по адаптации детей, находящихся в кризисной ситуации. В эту сеть будет включено три центра. Это центр «Домик на Пушкина»,
Козлова:
Он уже… Два центра, которые работают в защиту, они уже имеются. И необходимо еще третий.
Лисняк:
Да.
Козлова:
То, что делать будет «Светлая Русь».
Лисняк:
А вот два центра, которые имеются, это «Домик на Пушкина», принадлежащий «Защите», это центр «Мост любви» - совместный проект «Защиты» и организации «Мост любви». И третий центр, который планирует создать наша организация, это круглосуточный адаптационный центр для детей, находящихся в кризисной ситуации.
Ведущий:
Объясните мне человеческим языком. Адаптационный центр. Что сие означает? Т.е., будет ли это место, где беспризорный человечек может переночевать, грубо говоря, ночлежка? Или это будет что-то иное?
Лисняк:
Скажем так. Это будет комбинация ночлежки и социально-досугового центра. Т.е., ребенок сможет в этом центре получить ночлег. Но также с ним там будет проводиться как психологическая работа. Также ему будут оказываться все виды помощи, начиная от гуманитарной, заканчивая социально-психологической.
Ведущий:
Вот я сейчас процитирую, ну, поскольку мы начали говорить. Мне очень бы хотелось, чтобы мы по максимуму уходили от таких вещей, как социальная адаптация… Не от таких вещей, а от таких формулировок. Но формулировок, по сути, мертвых. Социальная адаптация, что это такое? Я не знаю. Я, как человек, я не могу себе представить. Цитирую. Это Тофик Шахвердиев, кинорежиссер «Новая газета». «Вы пытались втолковать беспризорникам, что надо быть честным, трудолюбивым, законопослушным? Я пробовал. Они смотрели на меня, как на придурка. И были правы. Они старались открыть мне глаза на то, что есть жизнь и как надо жить».
Козлова:
Ну, вот этот режиссер, насколько мне известно, он поставил фильм «Шарики» какие-то, что-то такое. И он с ними общался небольшой отрезок времени. И, действительно, если придет со стороны, вот репортажи по НТВ и так далее. Их государственные служащие убеждают в своей правоте. И абсолютно, если ты общаешься с ними, там, предположим, ну, месяц, пока съемки фильма идут, или репортаж, вообще короче все это делается, то, действительно, приходишь, что это безнадежные дети. Но поскольку у нас опыт 10 лет. Мы совершенно другое. Я совершенно коротко могу сказать, что, вот сейчас везде говорю, вещи, которые я для себя абсолютно точно определила. Во-первых, с ребенком этим надо работать на позитиве. Вот как актер видит, играя плохого человека, отрицательного, он ищет в нем хорошее. Так у этих детей есть такие положительные качества, которые, дай бог, хорошим детям иметь, понимаете? Вот нам подтверждают и преподаватели «Уральского подворья» и так далее. Вот. Второе. Это существенное отличие от муниципалитета, как Илья сказал, что хотят, ну, или поломать, или…
Ведущий:
Но по сути…
Козлова:
… протест. Но из объекта заботы, когда мы ему даем одно, второе, третье в субъект деятельности. Он должен сам себя первое, обслуживать. Т.е., ввести себе хозяйственный, бытовой блок. Второе. Он должен познать мир, в котором он живет. Где центр занятости, где паспорт получать, как его восстановить. Вот эти все нюансы в государственных учреждениях проходят теоретически.
Ведущий:
И это вот называется социальная адаптация? То, что вкладывается.
Козлова:
Ну, это я маленько так, чуть-чуть затронула, да, хотя бы с этого надо начинать. Потому что выпускник детского дома, он потерял паспорт, он не знает, что делать. Потому что за него все это сделали. А мы идем вместе. Берем за руку и ведем его. Теоретически где-то, что-то. Даже наши ребята, когда проходили курс независимого проживания, социальной адаптации, они, к ним приходили, там, из прокуратуры, объясняли законодательство, их права. Они потом вспоминали – а че, там, Светлана Михайловна, они сказали? Я говорю, так это ж вам сказали, а не мне. Понимаете? Но вот эти…
Ведущий:
Вы сказали о том, что сейчас еще немного, ну, так скажем, разворачиваете эту проблему и смотрите на ребенка не только на беспризорного, на ребенка, оказавшегося в кризисной ситуации.
Козлова:
Да.
Ведущий:
Что это может быть?
Козлова:
Кризисная ситуация, для себя я определяю, это ряд стрессовых ситуаций. Если брать 90-е, это однозначно питание. А когда голодный ребенок приходит в школу, у него мысли совершенно другие. Учитель видит, что он невнимателен на уроке, на него, значит, это замечание делает. У него не очень хорошая одежда. Его, значит, сверстники начинают шпилять и так далее. Т.е., и все. Он уходит из школы. У него исчезла одна проблема. Он ушел из семьи. У него и родители исчезли. Т.е., они живут своим сообществом, со своими… Они не нормативны … (неразборчиво) со своими понятиями.
Ведущий:
Т.е., это дети у тех родит… Так скажем, дети при живых родителях, но…
Козлова:
Да.
Ведущий:
… может быть, из малообеспеченных семей.
Козлова:
Это, может быть, из обеспеченных. Но есть вот такое сленговое выражение у детей – достали.
Ведущий:
Достали.
Козлова:
Достали родители. Это раз. Статус ребенка в семье. Ах, ты такой, ты тут не то, так не так сделал. Понимаете? Сейчас вот мы в социально-досуговом центре над собой работаем. Это третий принцип. Работая с ребенком, мы работаем над собой. У нас, честно говоря, кое-что унесли из игр и дорогих игр. И мы думали, как вот... Кто украл - верните. Или же написать «кто забыл вернуть? Взял домой и забыл вернуть игру? Понимаете.
Ведущий:
Понятно.
Козлова:
А вот это… Это трудный момент. Я сначала за собой это заметила, что надо работать на позитиве. Всем говорю, а сама что сделала. Привожу пример не очень хороший, как говорится … (неразборчиво). Но вот это результат. Вот это три вот это основные понятия. И вот этот кризис вот у ребенка он может быть и в обеспеченной семье.
Ведущий:
И объяснить ребенок, предположим, вот ситуация - достали. И он может… Каким образом он попадает к вам?
Козлова:
Он может уйди из дома и все. Ну, одно время мы выходили на улицу. Потом очень долго не выходили. Потому что дети сами приводили. Он уходит куда обычно ребенок? В места концентрации вот таких же, да. Завязывается разговор, и он уже знает о нашем центре.
Ведущий:
Хорошо. Тогда вопрос, который задается на нашем форуме, на нашем новом сайте www.echo.perm.ru. «Не кажется ли вам, что это не решение проблемы, а ее усугубление? Т.е., по сути, поощрение бродяжничества. Аналог лечения героинщиков метадоном. Количество наркоманов по официальной статистике снизится, фактически нет. Т.е., ну, суть понятна.
Козлова:
Вы знаете, у нас нет опыта, честно говоря, работы с наркоманами.
Ведущий:
Это приводят пример, просто, вот, проводят аналогию.
Козлова:
А я пример по токсикоманам, понимаете. Ну, вот, из детских домов очень много в психушку отправляют на Банную гору. А это вызывает такой у них протест. Ну, т.е., там масса, много стрессовых ситуаций. И отношение в своей среде среди детей и ну, неадекватная зависимость у него идет уже от медикаментозных средств. Но мы действуем методом убеждения. Это процесс очень длительный. И вот самое быстрое, что я знаю, бросил парень, это 9 месяцев.
Ведущий:
Суть здесь не вопрос. Героинщики здесь приводились, это просто шло сравнение. Т.е., суть в том. Ну, хорошо, человек пришел к вам. Дальше-то что?
Козлова:
А дальше вот создание сети, о чем мы говорили. Зависимость от его жизненной ситуации, зависимость от жизненной ситуации. Или ему достаточно просто подсказать, особенно, там подростки, не знают, куда идти. Я говорю, так ты вот слесарем хочешь или еще что-нибудь. Мы помогаем ему найти училище. Если надо наш социальный работник пойдет к нему с ним и в «Уральское подворье», ну, в зависимости от образования или по месту жительства.
Ведущий:
Ребенок, который, например, беспризорный, да, хорошо, понятно. Если ребенок в ситуации, когда родители, но либо семья малообеспеченная, либо, что называется, ситуация достала. И вот после адаптационного центра он куда возвращается? Он возвращается в ту же семь. Где все то же самое достало.
Козлова:
Там работа с семьей еще идет. Ну, здесь как бы у нас…. Работа эта есть, объясняем, но она недостаточна у нас. Просто у нас нет возможностей достаточно, и финансовых, и других возможностей работать с семьей. Вот. Но если невозможно ребенку находиться, он может идти в ночлежку нашу. Это тоже вариант. Но с согласия родителей. Тут четкий такой вопрос. Некоторые родители соглашаются. Т.е., не могут найти контакт. Но я говорю, это все длительная работа. Кстати, с «Мостом любви» мы начали с ребятами еще моложе, чем 20.
Ведущий:
Да?
Козлова:
Там была 18 лет. 20 лет – это был самый старший.
Ведущий:
Хорошо.
Козлова:
Это уже так, напряженно. В принципе, это нормальная ситуация. Им немножко полегче будет, потому что у нас уже опыт есть, понимаете?
Лисняк:
Мы уже будем вести свою деятельность с учетом определенных проб и ошибок, с учетом определенного опыта.
Ведущий:
Ну, вот, например, я так, к слову об ошибках, сразу вспоминаю некогда проведенную вами акцию, когда вы накормили детей. Т.е., у вас не кухня была полевая, но вы давали какую-то еду детям, да. Вот разовая акция, да. Детишки пришли, что-то скушали, ну, а дальше куда? Дальше на те же помойки, в те же подворотни?
Лисняк:
Нет, нет. Ни в коем случае. После проведения той акции наши волонтеры вели некоторую работу с этими детьми, т.е., как бы определенная дальнейшая помощь им оказывалась. Как бы, т.е., эта акция была первым действием в процессе налаживания контакта с этими детьми. Вот. Сейчас как бы этот контакт с ними налажен, и в работе центров, как бы, в работу центров эти дети будут привлечены.
Ведущий:
Вот то, что тот центр, о котором вы говорите, два существующих и планируемый. Чем он будет отличаться от двух существующих.
Лисняк:
Скажем так. Вот в этой структуре из трех центров один центр выполняет роль, скажем так, приемного. Т.е., ребенок приходит туда, получает…
Козлова:
Распределитель.
Лисняк:
Да. Распределитель, можно сказать, да. Получает определенную поддержку, узнает, что вообще, это такое. Вот. И далее, вот, после определения его характеристики, после определения его статуса он направляется, значит, если ему нет необходимости в ночлеге, т.е., если у него есть семья или это ребенок там из детского дома, он направляется в социально-досуговый центр «Мост любви». Если же этот ребенок не имеет семьи или имеет потребность просто в ночлеге, безусловно, помимо этого будет оказываться и психологическая поддержка и гуманитарная. Он направляется, как бы, в этот новый центр. Вот. Т.е., это как бы цельная структура. И вот этого центра именно и не хватает.
Ведущий:
Понятно, т.е., это такая цепочка. Это не существующие там разрозненные центры, а цепочка, да?
Лисняк:
Да, верно. Это поэтапная адаптация ребенка.
Ведущий:
Сейчас мы уходим на федеральные новости. После этого мы вернемся и продолжим.
Ведущий:
О решении проблемы маленьких бродяжек мы говорим сегодня в нашем дневном эфире. Напомню, гости студии председатель фонда «Защита» Светлана Козлова и председатель общественной организации «Светлая Русь» Илья Лисняк. На прошлой неделе они подписали соглашение, в котором продекларировали намерение действовать сообща. Вот сейчас мне бы хотелось набрать телефон еще одного человека. Благочинный Верещагинского округа Пермской епархии русской православной церкви отец Борис. Немного поговорим с ним по телефону. Он содержит в Верещагино два приюта. Хотелось бы задать ему несколько вопросов. Пока звукорежиссер набирает его телефон, я напомню наши контакты. 261-88-67 – телефон прямого эфира, по которому вы можете, ну, может быть, задать вопрос, может быть, высказать свою точку зрения. Можете воспользоваться ICQ 404582017. Сообщение приходило на ICQ, хотя человек сделал пометку, что это можно не передавать, но я, тем не менее, прочитаю. «У вас в эфире очень благородные люди», далее «если они, действительно, делают то, о чем говорят». Вот такое сообщение. Здесь есть еще одно сообщение. Тоже его прочитаю. Итак, у нас на связи отец Борис. Добрый день.
Александр:
Добрый день.
Ведущий:
Как слышно нас?
Александр:
Алло.
Ведущий:
Алло, алло, алло.
Александр:
Слушаю вас.
Ведущий:
Здравствуйте.
Александр:
Здравствуйте.
Ведущий:
Как слышно нас?
Александр:
Слышно, конечно.
Ведущий:
Слышно, конечно. Отец Борис, ну…
Александр:
А это не отец Борис, простите. Отец Борис приболел, он поручил мне. Это иеромонах Александр, клирик Свято-Лазаревского женского монастыря и воспитатель приюта.
Ведущий:
А, здравствуйте, Александр. Ну, что ж, мы тогда поговорим с вами, если отец Борис не смог с нами пообщаться.
Александр:
Хорошо.
Ведущий:
Я не знаю, возможно, вам, вот первый мой вопрос вам будет такой, возможно, вам не очень бы хотелось говорить, там, об этом факте. Но я просто знаю, как закончилась история. Поэтому все-таки вас спрошу. Рассказывали мне, что детишек из приюта у вас пытались отобрать. И мотивация была такая. Мол, занимаетесь религиозной пропагандой. Была такая ситуация.
Александр:
Забрать, конечно, не хотели. В общем-то, такой ситуации не было. Ну, конечно, были определенные сложности. И особенно на первых порах, как только открывали приют. Было сложно с оформлением этих ребят. Пришлось и отцу Борису похлопотать и взять детей себе в опеку. Ну, были определенные сложности. Но сейчас, слава богу, более, менее урегулировалось все.
Ведущий:
Ну, мне, на самом деле… Вот я опять же, не знаю, и прошу у вас какого-то, может быть подтверждения, рассказывали, что, когда была вот эта ситуация, то детишки, они забирались под кровать, хватались за ножки кроватей и совершенно категорически протестовали против того, чтобы их оттуда увозили. Я вот почему и спрашиваю. Для меня важно было понять, действительно, ли дети так держались за ваш приют?
Александр:
Ну, вот, были такие ситуации, когда дети, действительно, прожив какое-то время, хотели очень остаться. Но дело в законе, который не может так просто это разрешить. Это определенные документы и все. Со временем таких детей несколько все-таки в приюте оставили. Но есть еще и желающие, конечно, которые сейчас вот и в детских домах несколько человек есть. Они летом побывали здесь. И сейчас вот и пишут, и звонят, хотят приехать, вернуться.
Ведущий:
Александр, расскажите. Я знаю, что у вас два приюта – девчоночий и мальчишечий. Расскажите, как они работают? Т.е., как ребенок к вам попадает? Как он, например, учится? Например, я знаю, что дети у вас ходят не в религиозную школу, а в светскую школу. Т.е., в обычную, получают обычное образование.
Александр:
Да, да. Приюта у нас, действительно, два. И для девчонок, и для мальчишек. У нас они по разным причинам. Есть и социальные семьи, есть и дети, столкнувшиеся с наркоманией, токсикоманией. Вот. А есть даже благополучные совершенно семьи. Но дети вышли из-под контроля. И просят помочь как-то воспитать, что ли. Плохо, конечно, когда так случается, потому что, ну, одно дело воспитание в семье, а другое дело кто-то будет воспитывать.
Ведущий:
Конечно.
Александр:
И таких, конечно, берем. И, как можем, помогаем этим детям. Учатся они на самом деле в светских учреждениях. В этом есть и плюсы, есть и минусы, конечно. Минус в том, что они общаются, порой негатив есть, приносят сюда. Но, с другой стороны, мы, конечно, стараемся им какую-то прививку сделать, т.е., к жизни подготовить. И научить что такое добро, что такое плохо. Чтобы они уже понимали и видели, и в дальнейшем выбирали, как в жизни-то им быть все-таки, на какую сторону перейти.
Ведущий:
А как все-таки дети попадают к вам? Т.е., они приходят сами? Или могут их и привести также?
Александр:
В основном приводят. С детского дома часть ребят. Ну, совершенно недавно парень сам самостоятельно к нам приехал. Т.е., он нигде не смог устроиться после детского дома. И ему посоветовали к нам приехать.
Ведущий:
Из детского дома-то почему привозят? У них мест нет? Не справляются?
Александр:
Еще раз.
Ведущий:
Из детского дома почему привозят? Не справляются что ли?
Александр:
Дело в том, что у нас, так скажем, налажена связь с детским домом. Особенно вот соседнего района. И они к нам приезжают на лето или на каникулы. Смотрят. Им, так скажем, нравится. Мы тоже смотрим на них. И потом уже кто-то из них и остается. Т.е., мы оформляем документы.
Ведущий:
Скажите, вот такой вопрос общий. На ваш взгляд, чья проблема беспризорных детей? Чья это проблема в первую очередь? Все-таки государства или общества?
Александр:
А это, мне кажется, вещи неразделимы. Государство и общество. Это общая проблема.
Ведущий:
Ну, предположим, вот в качестве, смотрите, в качестве государства я воспринимаю все-таки власть, да, аппарат властный. А общество это какие-то общественные институты, к которым, наверно, можно отнести и церковь, общественные организации, некоммерческие организации.
Александр:
Конечно, вопрос сложный. Ведь от государства тоже многое зависит. От их законов, которые либо помогают в этом, к примеру, в учреждении этих же попечительских советов и обществ. Или могут препятствовать своими законами. И это все равно обоюдная получается работа – и общества, и государства. Но от общества мне кажется, и нам всем так кажется, необходимы люди инициативные, которые бы могли и хотели бы заняться не покладая рук, так скажем, трудиться над проблемой беспризорников. Таких, к сожалению, немного.
Ведущий:
Хорошо. Спасибо, спасибо, Александр, спасибо за то, что поговорили с нами и за вашу работу тоже. Вот сейчас мы, наверно, обратимся к той теме. Ваша работа – вы помогаете конкретным детям. И… Ну, т.е., адресная помощь, да? Но общественные организации, и вы сами это сказали в самом начале, не способны решить проблему целиком и полностью. И хотя бы даже вот такая немаловажная вещь, как деньги, даю. Процитирую еще одного человека. «Я зарекся работать с детьми на гранты», - говорит он. «Финансирование должно быть постоянным, т.е., государственным. Грант заканчивается, детей приходится передавать». Т.е., для общественной организации, для нее всегда стоит вопрос с деньгами. Общественная организация может предпринять ряд действий, но не может решить проблему целиком. Вот как, на каком уровне…
Козлова:
Вот понимаете, вот нам вот повезло, с одной стороны, Перми то, что мы начали работать с иностранными волонтерами. У них эта система отработана. Ведь мы сначала вообще ни грантов, ничего не имели. Ну, как бы, свои функции, которые взяли, негласны обязательства перед детьми, мы выполняли. Т.е., у нас не было ни одного дня, пока был дневной центр, чтоб пришел ребенок и не накормили. Форсмажорные… «Пермьмолоко» помогало, ... (неразборчиво) хлебом помогали первое время. Т.е., это абсолютно точно. Волонтеры уезжали в Европу, рассказывали, стояли в магазинах. Они зарабатывали деньги. Т.е., этот проект у нас был возможен только совместными усилиями.
Ведущий:
Давайте примем телефонный звонок. Насколько я понимаю, он у нас есть. Доброе утро. Доброе утро, ну, все, у меня уже утро. Добрый день. Алло. Алло, алло, алло. Куда-то пропал человечек с телефонного провода. Ну, что ж, не судьба, бывают перебои со связью. Я имею еще вот что. Смотрите, т.е., работа может быть конкретная. Мы создаем центр, мы помогает конкретным детям этим, этим, этим, этим. И работа может быть другого плана. У нас есть, например, например, у нас есть мысли, как на законодательном уровне решить проблему. Я иду, начинаю добить депутатов, там, Законодательного Собрания, Государственной Думы для того, чтобы они выходили с законодательными, с законотворческими инициативами, для того, чтобы они проталкивали там, в думу, не знаю, или на региональном уровне, как-то еще, есть такая часть работы. Вот ей занимаются общественные организации? Может быть, в частности, вы.
Козлова:
Вы знаете, что, ой… Вы знаете, что такое прохождение документа закона по это… Это годы уходят, годы. Если мне не изменяет память, президент что-то подписал в 2002-м или 3-м году по ювенальной юстиции. И где она еще? Вы представляете, сколько это двигается? Поэтому, это очень длительный путь. Другой вопрос. Сейчас, поскольку население все это видит, бизнес эти проблемы видит, они в Перми это достаточно как бы, обращаются. Конечно, есть недоверие. Особенно, первое время было недоверие, вот, например, фирма «Алексия» нам поставляла… Так, ну, ладно, ладно, ладно. Потом, раз, звонит, говорит, мы вам даем вот эти двери и так далее. А что случилось? Они говорят, а мы пришли к вам на Пушкина, 13. я даже не видела их. Они просто пришли, увидели, что есть дети. И все, без разговоров. Потому что на детях ведь многие спекулируют, понимаете?
Ведущий:
Т.е., вы не считаете, что решение этой проблемы должно быть государственными?
Козлова:
Ой. Нам далеко до Запада. Я сразу вам скажу.
Ведущий:
У нас еще один…
Козлова:
Это отдельная тема, и она очень…
Лисняк:
Емкая.
Козлова:
Она слишком продолжительная, не для 15-ти минут, честно говоря.
Ведущий:
Выпуск новостей у нас сейчас, местных новостей. Вика Муромцева познакомит с ними. Мы после вернемся. У нас будет 10 минут на разговор.
Ведущий:
Мы продолжаем. У нас немного времени. Мне бы хотелось все-таки коснуться этого момента. Все центры, о которых вы говорите, они у вас будут функционировать на такой, базовый принцип, это добровольность.
Лисняк:
Верно.
Ведущий:
Вот этого момента мы коснемся, когда примем телефонный звонок. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Это Виктор.
Ведущий:
Да, Виктор. Слушатель: Три сына, четыре внучки пока. Конечно, центры, все это здорово, хорошо. Но ведь глянем в корень. Пока еще наша политика, ну, президента, Думы, правительства антинародная, антигуманная, антисемейная. И это является основой возникновения тысяч беспризорных, мне кажется. Мы готовы тратить миллиарды, миллионы долларов на выборные кампании, … (неразборчиво), запятая, а в то же время ни цента, ни копейки, ни рубля не готовы дать семье, которая является основой, понимаете меня, всего. Вот я так думаю.
Ведущий:
Виктор, ну, спасибо. Мы может это понимать, но…
Козлова:
Нет, ну я могу единственно поддержать в каком плане. Да, действительно, бешеные деньги выкидываются неизвестно на что. Но хотя бы оплачивать радиопередачи по воспитанию детей. Ведь сейчас же изменилась ситуация, вся жизнь, сейчас не двадцатый век. Сейчас не социализм. А про детей сами немножко в растерянности, понимаете?
Ведущий:
Ну, вот цитата, когда я материалы искала для эфира. Наткнулась на одну цитату. Представитель чиновничества Владимирской области Михаил Корешков сказал: «Экономим копейки, проигрываем поколения».
Козлова:
Да.
Ведущий:
Еще один телефонный звонок. Еще один звонок примем. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Валентина Николаевна. Пермь. А скажите, пожалуйста, вот вам не жалко вот такие миллиарды, как бы, проматываются вот на эти выборы, на выборы, а народ в нищете. Пенсионерам, пенсии потеряли в 98-м году…
Ведущий:
Валентина Николаевна, спасибо. Ну, жалко, не жалко, а делать-то что? Мы можем сидеть и думать, ой, как нам жалко.
Козлова:
Вот эта передача одна из форм привлечения внимания уже к данной проблеме. Да, мы много, что теряем. Потому что вот, я еще почему говорю, дети в кризисной ситуации? Да, вот есть болезнь, которую можно вылечить. А можно прикрыть, и она будет вяло, это самое, все же существовать.
Ведущий:
Замазывать ??????? (неразборчиво) повидлом.
Козлова:
Ну, можно так, она потом в это самое выплывет. И это будет… это будут не дети уже.
Лисняк:
Последствия будут, да.
Ведущий:
О добровольности. Расскажите…
Козлова:
Добровольности детей.
Ведущий:
О добровольности прихода. Вот, что такое, как мне представляется, государственная политика в отношении беспризорных детей, это такой вечный двигатель, цепочка, круговорот по маршруту, там, улица – милиция – детский дом – снова улица. Из детских домов бегут. Вы их туда не принуждаете приходить.
Лисняк:
Да, верно. Значит, какую политику привлечения детей в эту адаптацию мы хотим пропагандировать. Ребенок приходит. Приходит, получает определенную поддержку. Получает еду, получает одежду, вот, уходит. Снова приходит. Постепенно втягивается в занятия, которые проводятся. Постепенно узнает, что это другое. И далее один за другим им ставятся новые условия проживания в центре, вот. И постепенно, постепенно они адаптируются к современным вот условиям, к цивилизованности жизни что ли.
Ведущий:
Ну, т.е., грубо говоря, он пришел. Ему дали чистую постель, его помыли, накормили. Первое, ну, удовлетворил базовые потребности. Захотел, ушел обратно на улицу. Вернулся. Может быть, за теми же базовыми потребностями, но вдобавок получил что-то еще. И так потихоньку, потихоньку, потихоньку он входит в жизнь. Он уходит с улицы и переходит сюда. Я правильно понимаю?
Лисняк:
Да. А за едой, одеждой он все равно вернется. Потому что здесь это получить легче. Но, если в первый раз он приходит, получает это. Во второй раз приходит, чтобы получить это, он должен еще что-то сделать. Т.е., адаптироваться уже. И так постепенно, постепенно, постепенно…
Ведущий:
Как так, должен что-то еще сделать?
Козлова:
Уборку сделать, еще что-то.
Ведущий:
Т.е., самому начать обустраивать свой быт.
Лисняк:
Или позаниматься хотя бы. Вот что-то, как-то себя адаптировать.
Козлова:
У нас же существуют вот в центрах ???????? (неразборчиво) и так далее. У нас нету этих уборщиц, в основном за счет вот это… дети здесь подмели, здесь вымыли. У нас вот, когда еще в дневном центре, у нас «Пермьмолоко» несколько лет помогало, были эти йогурты, это был тогда такой дефицит. Они могли, вот, хочешь, убирайся, не хочешь, не прибирайся в конце это самое. Но если ты прибрался, тебе или шоколадка маленькая, или йогурт и так далее. Он идет продавать, я говорю – он заработал. Это его личное дело. И как он втянулся в эту деятельность.
Ведущий:
Понятно.
Козлова:
Главное, конечный результат.
Лисняк:
Т.е., учим работать, да.
Ведущий:
Понятно.
Козлова:
Единственно, субботники, конечно были. Но мы говорим, ребята, вот это, за это мы поощряем, а это субботник. Это свято.
Ведущий:
Ну, вот, смотрите. Есть, я не знаю, согласитесь вы со мной, не согласитесь. Есть еще проблема, как отношение к беспризорным детям, отношение именно общества. Кто-то относится, да, с жалостью, но где-то в менталитете сидит и брезгливость, и даже, может быть презрение к этим людям. Одна проблема. Вторая проблема, это все-таки работа с родителями. Работа с родителями детей, которые попали в кризисную ситуацию. И вот вы сами говорите, что общественная ваша организация, ну, а здесь, здесь она ничего не может сделать.
Козлова:
Вы знаете, сейчас вот что положительное в администрации города появился департамент по работе с семьей. Его возглавляет Татьяна Леонидовна Зотина, она раньше работала в аппарате уполномоченного. Я думаю, что у нас здесь наладятся отношения нормальные.
Ведущий:
Т.е., взаимодействие с администрацией, при которой она поможет вам вот как раз в этих…
Козлова:
Вы знаете, может быть, мы с ребенком будем, они с семьей будут. И, кроме того, еще, ну, как у нас связь с заграницей, да, с «загнивающим западом». Дермот, он нам помогает достаточно много. У него есть фонд Дети Перми в Ирландии. Его попросила по фостерным семьям привести материал как там налажена работа с детьми. Да, ребенок в фостерной семье, а как с этими работать. Я думаю, что в октябре у нас это будет материал.
Ведущий:
На самом деле, очень много вопросов осталось, которых мы не коснулись, и которых мне хотелось коснуться.
Козлова:
Информации масса.
Ведущий:
Масса, безусловно. Но, тем не менее, на этом мы завершаем наш эфир. Спасибо нашим слушателям. Спасибо гостям. Сейчас Вика Муромцева познакомит вас с погодой. А я напомню, что расшифровку этого эфира завтра вы сможете прочитать на нашем сайте www.echo.perm.ru. До свидания.
