Слушать радио
Смотреть радио
Создать радио
22:00, 16 сентября 2007
Не узаконить ли продажу мест в Госдуме?
Роман Попов:Здравствуйте. «Утренний разворот» на пермском «Эхе».
Вячеслав Дегтярников:
Роман Попов…
Р.П.:
Вячеслав Дегтярников…
В.Д.:
Сергей Слободин за звукорежиссерским пультом. Мы обещали вам поговорить о выборах в Государственную Думу, о том, что Виктор Валерьевич Похмелкин вышел из «Справедливой России», и в связи с этим сделал несколько заявлений. Виктор Валерьевич у нас сейчас на связи. Добрый день.
Виктор Похмелкин:
Здравствуйте.
Р.П.:
Виктор Валерьевич, вы в Москве сейчас?
В.П.:
Да.
Р.П.:
У вас, наверное, слишком рано еще – 8 часов, ничего страшного, что мы вас…
В.П.:
Ничего страшного – я ранняя пташка.
Р.П.:
Понятно, Виктор Валерьевич…
В.Д.:
Вот вы заявили, что места в «Справедливой России» продаются. Можно поподробнее на этом месте?
В.П.:
ну, давайте все-таки немножко чуть-чуть поподробнее, чем просто вырывать из контекста одно заявление…
В.Д.:
Да, конечно, мы просто…
В.П.:
Есть три причины, по которым я порвал с партией «Справедливая Россия» раз и навсегда. Причина первая, такого концептуального характера. Дело в том, что когда эта партия формировалась только еще, было заявлено, что она претендует на социал-демократическую нишу. Потребность в такой партии, безусловно, есть. Существует серьезная социал-демократическая партия и свое либеральное крыло. Именно поэтому, в общем, я посчитал возможным для себя принять предложение о вступлении в эту партию и, так сказать, и оказание ей всемирного содействия. Но тогда это означало, что партия должна активно участвовать в борьбе за власть, участвовать в выборах и первоначально, в общем, так и получалось. В некоторых регионах «Справедливая Россия» очень активно и эффективно, на мой взгляд, вела избирательную кампанию, прежде всего противостоя «Единой России». Вот. Но затем ситуация в партии серьезно изменилась. В общем, по существу она отказалась и от социал-демократической идеологии, и от борьбы за власть. И, в общем, возобладали коммерческие интересы. То есть вместо эффективных политиков, способных выиграть выборы и профессионально работать в парламенте, места в списке стали отдаваться, ну, либо предпринимателю с большими деньгами, кто никакого отношения не имеет к соответствующим регионам или там малоизвестным, ну, либо людям, хотя и известным, но, в общем, понятно, что никакого отношения не имеющим ни к политике, ни к парламенту. Ну, все, в общем, ясно, что может произойти с партией, которая делает такие ставки. Вторая причина состояла в том, что мы договаривались изначально, что «Справедливая Россия» поддержит программу безопасности движения и защиты прав автомобилистов, которую Движение автомобилистов России, возглавляемое мной, давно отстаивает. В процессе работы выяснилось, что руководство партии абсолютно безразлично к этим проблемам. Более того, Сергей Миронов и его коллеги по Совету Федерации поддержали пресловутый закон о поправках в Кодекс об административных правонарушениях. Как известно, этот закон серьезно ограничивает права водителей и расширяет полномочия ГИБДД, и мы выступали против него. И, наконец, третье, чисто личное. Вы знаете, я все-таки в политике привык дело иметь с людьми, которые умеют держать слово. По отношению ко мне ни одно из данных слов и обещаний выполнено не было, тогда как я все свои обязательства исполнил добросовестно.
Р.П.:
Виктор Валерьевич, если вернуться к тому, что вот места получают предприниматели. Известный достаточно политолог господин Белковский абсолютно спокойно называет сумму. Дескать, в любой партии… Если вы хотите попасть в Госдуму, стоит это 8 миллионов долларов. Абсолютно спокойно озвучивает, это транслируют все средства массовой информации. Ну, Интернет, конечно, преимущественно. Виктор Валерьевич, скажите, неужели все именно так обстоит? Восьми миллионов долларов достаточно для того, чтобы быть депутатом Госдумы?
В.П.:
Вы знаете, я свечу не держал, и в таких переговорах никогда не участвовал. Сколько там это все стоит, не знаю. Хотя есть один реальный факт. Когда сюда к нам в Пермь привезли, значит, вот этого бизнесмена, который там второе место… Я его фамилию никак запомнить не могу. Вот, значит. И господин Оганян представил его, так сказать, совету (мне об этом рассказывали члены совета), назвал его главным финансистом и назвал сумму 5-7 миллионов евро. Вот это было названо. На это я могу ссылаться, потому что есть свидетели этому. Вот все остальное – это из разряда, знаете, слухов и так далее. Но ни одна партия, ни одна другая партия… Да, продают места. Все партии так или иначе продают места. Но ни одна партия не отказывается от электоральных людей. Я сейчас не говорю даже о себе. Посмотрите, что творится в Свердловской области в соседней. Там есть небезызвестный депутат Евгений Ройзман, создал там организацию «Город без наркотиков». Один из самых популярных людей в регионе, работа с Мироновым еще с «Партии жизни». С «Партии жизни» вместе с ним работал. Самый высокий рейтинг «Справедливой России» по России в Свердловской области. Ройзман и Александр Новиков, известный бард, это обеспечили. Сейчас им отказывают от мест и на их места садят представителей Московской области, которых, естественно, никто не знает. Два бизнесмена из Московской области. О чем еще говорить? Ни одна другая партия себе такого позволить не может, ни одна другая, хотя, повторяю, какие-то места, конечно, что там греха таить, продаются.
В.Д.:
То есть можно сказать, что «Справедливая Россия» окончательно перестала быть партией, и просто превратилась в такую штуку, через которую можно проникнуть в Государственную Думу и, в общем, они не собираются бороться за власть.
В.П.:
Да, эпизод с Похмелкиным еще можно было бы принять как бы как случайность, как отдельный эпизод, связанный чисто с пермской ситуацией. Но история с Ройзманом, конечно, однозначно говорит о том, что партия действительно перестала быть партией, собственно, она, видимо, ей никогда и не была, а превратилась просто в инструмент для зарабатывания денег. Не знаю, для кого и для чего, это уже, так сказать, отельный вопрос отдельного расследования. Но главное, что политические цели полностью подменены коммерческими.
В.Д.:
Понятно. И еще один вопрос к вам. Вы в какой-то партии в ближайшее время можете оказаться?
В.П.:
Я скажу так: я буду участвовать в выборах, в том числе на территории Пермского региона, сейчас об этом можно сказать уверенно. Более конкретно – в середине недели.
В.Д.:
Просто слухи ходили, что вы можете быть в списках «Яблока».
В.П.:
ну, я вел переговоры с четырьмя политическими партиями. С одной из них принципиальная договоренность достигнута. И я думаю, что очень скоро мы об этом объявим.
Р.П.:
И последний вопрос, Виктор Валерьевич. Вам предлагали заплатить деньги за нахождение в списках партии? Не будем говорить какой.
В.П.:
Предлагали моим коллегам, скажем так. Мне лично нет. На это ума хватило, но моим коллегам, которые, так сказать, могли бы быть спонсорами избирательной кампании, значит, намеки на это были.
Р.П.:
Скажите, вот у меня такой вопрос, единороссы этим тоже грешат?
В.П.:
Не знаю. Я в «Единой России» ни дня не состоял. А слухи распространять не привык. Поэтому никаких комментариев по поводу других партий, ситуацию в которых я не знаю досконально, я давать не могу. Но «Единой России» в этом смысле проще: у них есть немало уже действующих бизнесменов внутри фракции, внутри Думы, вот, и причем обладающих крупными состояниями. Поэтому, собственно говоря… Ну, и плюс административный ресурс, который обязывает финансировать партию практически все крупнейшие компании страны. Так что, я думаю, что у «Единой России» такой потребности, как у «Справедливой», нет. Ну и, в общем, наверное, все-таки нет такой наглости, я бы сказал.
Р.П.:
Ясно.
В.Д.:
Спасибо огромное. У нас на связи был депутат Государственной Думы Виктор Похмелкин. Вот смотри, какую интересную мы штуку с тобой поймали в Интернет-поле. Оказывается, имей ты 8 миллионов долларов, да?
Р.П.:
Да, 8 миллионов долларов – об этом говорит руководитель Института национальной стратегии Станислав Белковский.
В.Д.:
В общем, вполне мы можем спокойно тебя выдвинуть в Государственную Думу. И победишь, и пройдешь…
Р.П.:
да, конечно, конечно. То есть, когда Владимир Ильич Ленин говорил, что кухарка… Любая там кухарка может управлять государством – что-то такое ведь там было?
В.Д.:
Да, он так и говорил.
Р.П.:
Какая-то такая фраза… Ну, соответственно, сейчас ничего , получается, не поменялось: берется 8 миллионов долларов – и кухарка управляет государством…
В.Д.:
Вот ты вот интересно, где это у кухарки такие деньги?
Р.П.:
Ну, у кухарки нет, но есть же у спонсоров кухарки.
В.Д.:
Ну, может быть. В общем, наш вопрос вам, уважаемые наши радиослушатели, дорогие земляки…
Р.П.:
А может быть это все узаконить?
В.Д.:
Да, и уже чтобы официально все платили…
Р.П.:
Через кассу.
В.Д.:
Да. И чтобы налоги платили с этого со всего.
Р.П.:
А 8 миллионов долларов шли бы, например, в бюджет того региона, от которого выдвигается депутат.
В.Д.:
Да. И замечательно бы, в общем, жили, наверное. И тогда бы вот такие партии, как «Справедливая Россия», ну, если верить Виктору Валерьевичу Похмелкину, которые, в общем, решили зарабатывать на партийной жизни, тогда они, в общем, были бы полезны и важны для регионов, потому что бы тогда регионы у нас расцветали, не только бы с нефтянки деньги получали, но вот и с партийного строительства.
Р.П.:
да, вот смотрите, такая простая банальная штука. Берется человек, у которого есть деньги. Он хочет управлять государством, у него для этого есть возможности, финансовые возможности. Да, смотрите, если он сумел заработать 8 миллионов долларов, значит, ну, я так подозреваю, что если это все…
В.Д.:
А я думаю, надо еще дальше пойти. Надо вообще аукционы проводить.
Р.П.:
Аукционы?
В.Д.:
Да. То есть, начальная ставка: кресло депутата Государственной Думы – 8 миллионов долларов.
Р.П.:
Кто больше?
В.Д.:
Кто больше, да. Значит, давайте вот это дело пообсуждаем. Телефон прямого эфира - 261-88-67. Эфирное ICQ - 404-582-017. Пишите, звоните.
Р.П.:
Если понятно, что у нас и так, и Виктор Валерьевич Похмелкин косвенно подтвердил, да, что у нас практически…
В.Д.:
Раз и так все продается, так давайте узаконим.
Р.П.:
…во всех партиях, да, продаются места. Так может быть, мы просто тогда узаконим этот процесс?
В.Д.:
Он не сказал, кстати, во всех партиях. Мы сейчас можем с тобой только обсуждать одну «Справедливую Россию». Вот Виктор Валерьевич, вышедший из нее, сказал, что там все продается.
Р.П.:
Ну хорошо, хорошо.
В.Д.:
Вот мы можем только на него ссылаться…
Р.П.:
Хотя про другие партии он, впрочем, сказал, что на слухи он опираться не хочет, но я так…
В.Д.:
А это все уже от лукавого, понимаешь?
Р.П.:
Понятно, понятно. Ну, значит, это мое предположение, что там, наверное, ситуация предстоит примерно так же. У нас есть телефонный звонок.
В.Д.:
Здравствуйте.
Слушатель:
Здравствуйте. Меня зовут Алексей. Конечно, можно продавать места. Но причем тут тогда демократия? Ведь мы же говорим о демократии, власти народа. Вот вы вспомнили выражение Ленина «каждая кухарка должна учиться управлять государством». Не «должна управлять», а «учиться». То есть, все люди должны учиться управлять. И вот не выбирать таких людей, типа Похмелкина, Миронова, которые друг друга стоят. Просто Похмелкина кинули, и поэтому он обижается, выбежал из этой партии. Вот и все. Он жук навозный, как и Миронов, такой же, то есть они люди продажные.
Р.П.:
Ясно, ясно, Алексей, спасибо.
В.Д.:
Все-таки вы против этой идеи продажи партийных мест?
Р.П.:
Ну, собственно, да, с доводом «а как же демократия?». А что, вы считаете, что уж лучше вот такая демократия, которая сейчас, когда депутаты Государственной Думы…
В.Д.:
То есть у нас получается сейчас – все мы про ту Византию рассуждаем – сейчас подковерные эти самые деньги там существуют. Ну, по крайней мере, намеки на то, что якобы эти деньги там существуют, они есть. Давайте все узаконим, чтобы все было над ковром, и чтобы вот видели те руки, из которых эти деньги идут, видели, в какие руки идут. И тогда все будет действительно демократично и справедливо, и едино.
Р.П.:
Да, финансовый ценз такой. Представим себе, что Госдуму, допустим, можно разделить на, условно говоря…
В.Д.:
Слушай, а если там еще в Государственной Думе, вот смотри, не просто места продавать, да, а продавать места, как в театре. Вот поближе к президиуму – оно подороже стоит. А подальше там, на галерке, там подешевле.
Р.П.:
Я процитирую…
В.Д.:
А ежели уж в самом президиуме, так там совсем дорого.
Р.П.:
Я процитирую господина Белковского: «Цена за кресло депутата определяется рынком, поэтому расценки едины для всех политических партий. Гарантированное прохождение в списки стоит 8 миллионов. Почти прохождение – 5 миллионов. Полупорхождение – 3 миллиона».
В.Д.:
Это как это «полупрохождение»?
Р.П.:
А я не знаю, я просто цитирую. «Причем местами торгуют не только крупные партии, но и те, которые могут оказаться за пределами Госдумы, и набрать менее 7% голосов, например такие, как «Аграрная партия» или СПС», - говорит Белковский. – «Кстати, в «Аграрной партии» первые места в списках стоят 3 миллиона долларов». Об этом говорит Станислав Белковский.
В.Д.:
Смотри, оказывается, он меня поддерживает. То есть действительно, смотри, ежели поближе к президиуму – оно подороже, а подальше от президиума – оно подешевле.
Р.П.:
Правильно, правильно. То есть, соответственно, выбираем лучшие места, платим за них хорошие деньги – заседаем в Госдуме.
В.Д.:
Вот как в театре, понимаешь, то есть, все уже дошло до своей точки, понимаешь, до театральной точки. Теперь мы понимаем, что это спектакль, понимаешь, а билеты на спектакль стоят денег. Вот. Соотвественно, у нас там и актеры есть. С ведущими ролями актеры одну цену платят, а те, которые…
Р.П.:
Массовочка.
В.Д.:
…в массовке – они другую цену.
Р.П.:
А если просто выйти, допустим, из-за кулис и сказать: «Занавес!», ну, это стоит совсем дешево.
В.Д.:
О, слушай, нет, вот если кто-то выйдет из-за кулис и скажет: «Занавес»… Это очень дорогое место. Я боюсь, что это может сделать только Президент России по Конституции.
Р.П.:
Ты думаешь?
В.Д.:
Вот он приходит и говорит: «Занавес». И после этого депутаты Государственной Думы разбегаются в разные стороны.
Р.П.:
Нет, Президент у нас поступает по-другому. Он выходит и говорит: «Зубков». И все кричат: «Уау! Вот это человек!»
В.Д.:
А потому что никто не хочет, чтобы Президент сказал: «Занавес!», понимаешь?
Р.П.:
А! Понятно! Здравствуйте. Алло.
Слушатель:
Доброе утро. Валентина Николаевна. Вот мы… Я хочу сказать, откуда мы ушли, туда мы и пришли. Вот все места… Вот теперь надо подумать, нами кто руководит, вот нами, вот почему мы так и живем. Все места проданы, все это куплено. И, значит, выборы… Можно на выборы и не ходить, потому как уже все предрешено. Так хитренько выступал этот председатель избиркома в этот раз, прямо так хитренько… А вот теперь понятно: все уже у них куплено, все они купили. Вот поэтому мы так нище и живем.
В.Д.:
А вы как к нашей идее-то относитесь? Чтобы уже тогда, чтобы это уже всё по-честному было. Узаконить и пусть на торгах вот просто покупают…
Слушатель:
Конечно. Вывод на аукцион. Например, так и объявить, Миронов за свою партию, предположим, запросил 8 миллионов. Хочешь быть депутатом? Проходи. А что за депутат? Значит, все с толстыми сумами прошли, сидят на этих мешках. А зачем им народ? Как народ живёт, как там дети голодуют, как пенсионеры умирают на ходу? Им это зачем нужно? Если он в состоянии 8 миллионов заплатить, так чего он ком-то будет там думать?
В.Д.:
Так это ж замечательно. Пусть он по 8 миллионов-то и платит. Но пусть он с этого и налоги отчисляет, и так далее.
Слушатель:
Естественно.
В.Д.:
Вот, замечательно. Я говорю: у нас появится не только нефтянка, но и партийное строительство, которое будет приносить деньги.
Слушатель:
Да, вы помните, у вас был «Разворот», я тоже говорила, что вот ребята молодые приходили, когда вот «Единую Россию» выбирали, они ж как сказали мне? Прямо ответили, что нам это просто праздник, на выборах мы деньги зарабатываем. О какой там политике? Ребятам платят – они, бедненькие, бегают. Они рады радешеньки этим выборам.
Р.П.:
Ясно. Спасибо.
Слушатель:
Вот это вот мы и дожили, что у нас все продается.
Р.П.:
Понятно, спасибо большое. Ну да, да, только смотрите, тут такая интересная штука. Господин Белковский, руководитель Института национальной стратегии, говорит достаточно такую хитрую вещь. Он говорит: «Сегодня попасть в Госдуму может любой, кто имеет 8 миллионов долларов». И господин Белковский со своим, видимо, московским великоснобизмом, абсолютно исключает возможность того, что за человека, у которого там есть эти 8 миллионов, могут просто не проголосовать. Ну вот смотрите, банальная вещь…
В.Д.:
Это как это «могут не проголосовать»?
Р.П.:
Слава, деньги платятся не за то, что ты садишься на кресло, а за то, что у тебя есть шанс занять первые места в списках партий. Понимаешь? А когда ты заплатил, наверное, у тебя должна быть предвыборная программа. Ведь голосовать-то все-таки будут люди, разве нет?
В.Д.:
Подожди, во-первых, голосуют сейчас за партии, понимаешь?
Р.П.:
Ну, естественно.
В.Д.:
Соответственно, партии – они имеют определенную раскрутку. То есть ты же понимаешь, что у нас, допустим, какие партии пройдут у нас в Государственную Думу? Мы все это, в общем, представляем сейчас, да? То есть, по всем телеканалам нам рассказывают о рейтингах определенных партий. И в общем, сейчас уже где-то понятно, кто там будет в Государственной Думе, и в каком составе это будет. Вот, соответственно, ты и платишь партии, потому что тебе сразу дают продукт. Как в гастрономе, приходишь тебе говорят: вот колбаса пермская… Или приходишь в тот же гастроном, тебе говорят: нет, это сосиски ливерные.
Р.П.:
Я понял тебя.
В.Д.:
То есть, ты уже понимаешь, за что ты платишь.
Р.П.:
Я понял тебя, Слава. А отрабатывается это, наверняка, следующей технологией: у нас на первых местах в партсписках будут, не знаю там, Валерий Золотухин, Юрий Петрович Трутнев, ну, понимаете, люди-то такие, знаковые, за них пойдут голосовать. Затем, например, тот же самый Валерий Золотухин возьмет и скажет: «Да ну, какой из меня политик? Я уж пойду, пожалуй, снимусь в третьей части «Дневного дозора». Вот. А кресло получит тот, кто заплатил 8 миллионов долларов. Так?
В.Д.:
Ну, я не знаю. Ты, видишь… Как всегда, ты меня пытаешься на землю опустить, а я все-таки романтик, хоть уже и в таком возрасте, но романтик. И я вот думаю, что, в общем, кто-то, может быть, по-честному в политику играет.
Р.П.:
Ага, кто-то, может, и по-честному. Я не так давно попытался проанализировать, кто же у нас, собственно говоря, из наших политиков играет по-честному. Пришел к следующему выводу: по-честному играют те, кому точно не суждено преодолеть 7-процентный барьер.
В.Д.:
Это ты кого имеешь в виду?
Р.П.:
Я не буду сейчас говорить конкретно о партиях, я буду говорить о риторике. Так вот риторика тех, кому не суждено или скорее всего не суждено, строится обычно как раз на позициях честности. Они говорят: смотрите, «Единая», там, «Справедливая» и все остальные – они проданы, а мы честные, понимаете, мы ратуем за народ, а там бюрократы, а мы ратуем за народ…
В.Д.:
Слушай, так получается, как вот в той поговорке. В начале добиваешься правды, а потом начинаешь искать работу.
Р.П.:
Нет, нет, тут другая штука. Смотри, упорно, усиленно ищешь работу. А для того, чтобы найти работу, бьешь по самому такому, знаешь, душевному – по правде. Говоришь: «Мы честные!», и бьешь себя в грудь. А потом, когда этот самый барьер преодолевается, почему-то все оказываются абсолютно одинаковыми. Потому что те, кто преодолел барьер, те обеспечили себе кресло. А кресло, как известно, стоит денег.
В.Д.:
Ой, грустные ты всё-таки какие-то мысли мне с утра навеваешь, понимаешь, не так всё, не так.
Р.П.:
«Всё всегда продавалось. Главное иметь больше денег»,- пишут нам по ICQ. Ну и за одно поздравляют пермское «Эхо» с праздником. Я напоминаю, на этой неделе мы празднуем наше 8-летие. 8 лет пермскому «Эху». Это хорошо. У нас 6 минут остаётся. Анастасия Сечина буквально через несколько минут и будет рассказывать…
В.Д.:
Будет сказку сочинять вместе с вами.
Р.П.:
Да, будет писать сказку.
В.Д.:
А у нас уже, в принципе, в этой сказке персонажи появились. То есть вот смотри. Значит, у нас там есть кресло, да, в сказке?
Р.П.:
Так.
В.Д.:
Живое такое кресло, которое, в общем, в зависимости от того где стоит, соответственно и стоит по-разному, да. У нас там есть депутаты в этой сказке, которые за этим креслом бегают, вот. У нас есть в этой сказке избиратели, то есть мы, которых за нос водят, значит да. И кто получается? Соответственно, избиратели практически как бараны, да?
Р.П.:
Ну, не все. Некоторые ведь понимают, что их водят за нос. Понимаешь? Бараны-то это те, кто не понимает. А некоторые понимают, что их водят за нос. А вот тут вот становится очень обидно. Потому что даже те, кто понимают, у них нет выбора. Графы «против всех» у нас нет. Порога у нас нет. У нас нет возможности…
В.Д.:
Так это же замечательно. Просто, понимаешь, вот, допустим, никто не придёт, а ты избираешься в депутаты Государственной Думы. Ну, правда, видишь, там от партии надо. Ну, предположим, что ты в Законодательное собрание избираешься. Вот никто не придёт, а я приду, за тебя проголосую, ты депутатом станешь, вот.
Р.П.:
Вот я и говорю, у нас….
В.Д.:
Но при этом, Роман, запомни, я твой избиратель, соответственно, ты же мне должен как-то помочь определиться с выбором.
Р.П.:
Нет, нет, Слава. Тут ты сильно и глубоко неправ. Во-первых, что значит ты мой избиратель? Ты будешь выбирать партию. Я заплатил 8 миллионов, ну, или там чуть поменьше, если в Заксобрание, наверное. Я заплатил сколько-то там миллионов для того, чтобы попасть в первые ряды партии, в первые номера. Ты будешь выбирать партию. Я тебе лично ничего не должен. Я заплатил уже деньги, чтобы сидеть на этом кресле.
В.Д.:
Не, ну там же как сказали, вот существует партийная программа, да, мы же как бы вот все понимаем, что вот пришла партия, ну, допустим «Справедливая Россия» или, я не знаю, там любая другая Россия, вот, и… Ой, ой, что я сказал, «Другая Россия». «Другая Россия» в выборах не участвует, вот. В общем, пришла она с определённой программой, и они должны будут эту программу выполнять ведь, да?
Р.П.:
Слава, вся проблема в том, что ни у «Единой России», ни «Справедливой России» этих программ не существует. Их нет. У них нет предвыборных программ. У них есть набор декларативных заявлений, которые ни в коем случае нельзя называть программой, потому как от каждого из таких заявлений можно отказаться. Более того, можно не отказаться - можно перечитать их немножко по-другому, с другой интонацией. И по факту окажется, что оно, возможно, уже будет и выполнено. Видишь, в чём дело?
В.Д.:
Ну, в общем, совсем у нас мало времени остаётся. Но я думаю, что в декабре мы уже увидим, какой спектакль будут играть вот в этом самом театре под названием Государственная Дума. И кто будет режиссером всего этого спектакля.
Р.П.:
И самое что обидное, что кажется, что режиссера се знают. И даже показывают на него пальцем, и говорят: как он скажет, так и будет. А ведь когда мы смотрим сейчас вот на все эти подковёрные вещи, самое что обидное, что и режиссёра-то мы не знаем. Потому что его нет. Нет режиссёра. Тут каждый сам себе режиссёр. Кто заплатит, тот и срежиссировал. Сам себя. Вот и всё. А что они там будут делать уже в Государственной думе, я…
В.Д.:
То есть ты хочешь сказать, что там дают спектакль, который называется «сам себе режиссёр»?
Р.П.:
Я хочу сказать, что там дают спектакль, который называется «как сел, так и сижу».
В.Д.:
Понятно. Ну, ладно. В общем, поговорили мы о том, что будет происходить в театре под названием Государственная Дума. Грустно конечно. Но вот для меня-то, в общем, без разницы. Я всё равно монархист. Так что мне голосовать практически не за кого. Нет там монархической партии. Вот появится, тогда буду голосовать. А пока просто не за что голосовать. Я вообще, давно призываю поменять Конституцию, и устроить всё законно и честно. Чтобы была уже монархия, только узаконенная.
Р.П.:
Чтобы был у нас узаконенный царь-батюшка, и не важно, на сколько сроков он остаётся. Он же царь-батюшка. И никаких вопросов нет. А при нём…
В.Д.:
Да, а кресла Государственной Думы, чтобы их выставляли на торги.
Р.П.:
Конечно.
В.Д.:
Тогда мы сможем жить не только с нефтянки, но и с партийного строительства.
Р.П.:
Соответственно, заработал…
В.Д.:
А всё народу благо и польза.
Р.П.:
Заработал деньги, хочешь законы вершить - плати денежку. А, в конце концов, ведь они и так вершат законы, на которые нам по большей части всё равно. Поэтому пусть уж лучше платят. Вот мне так кажется. Официально, с налогами. И, может быть, даже с некоторым отчислением в бюджет того региона, откуда выдвигаются.
В.Д.:
А ещё знаешь, что можно, ещё им можно землю даровать.
Р.П.:
Можно, можно. Конечно. Можно даровать землю и сразу с рабами.
В.Д.:
А ещё лучше… Да, не с рабами, а с крепостными.
Р.П.:
А, конечно.
В.Д.:
И тогда они, во-первых, о крепостных заботиться начнут. Понимаешь?
Р.П.:
Во как!
В.Д.:
Потому что крепостные же должны работать, и, в общем, вернуться к крепостному праву на Руси.
Р.П.:
Византийские рассуждения прерываются.
