Слушать радио
Смотреть радио
Создать радио
22:00, 10 марта 2008
Должна ли власть бороться с граффити?
Вячеслав Дегтярников: Ну, на самом деле вот тот же Евгений Велесюк, наш звукорежиссер, поясняя нам эту тему эфира, вот он нам сказал, что на самом деле вот эти вот тэги, это штуки, которые пишут, мне, кстати, непонятно, что это за обозначение...
Р.П.: Метка, автограф.
В.Д.: Вот эти метки, да, они не являются граффити, на самом деле, это вот некое подростковое движение, которое….
Р.П.: Нет, это не подростковое движение, это, скорее, знаете, когда собака писает на снег, она отмечает: я здесь был. Да, там вот песик: я здесь был. То есть это когда другая собака пробегает, смотрит – ага, пописано. Понюхала - о, здесь был Шарик или Бобик, допустим. Так вот граффитисты делают примерно так…
В.Д.: В данном случае нельзя их называть граффитистами.
Р.П.: Да, вот эти вот подростки с баллончиками, они делают примерно так же. Они возьмут вот тут вот нагадят на стенке, типа «я здесь был», и побежали дальше. Ну, это нормальное такое самоутверждение.
В.Д.: Ну, хотелось бы услышать две точки зрения, на самом деле. Может быть, кто-то… Хотя, как нам сказали, по ночам люди работают в основном, а утром спят. Может быть кто-то из тех, кто рисует эти тэги, сумеет до нас дозвониться и обосновать, зачем это вы делаете, господа. Мне вот не очень понятно. Может, я просто не владею вашей культурой, может быть, не дорос вот до этого уровня знаний.
Р.П.: А мы сейчас с вами попробуем ответить на один простой вопрос. Действительно вопрос очень простой. Да или нет – вот на него будет ответ примерно такой. Итак, должна ли власть отдельным порядком, отдельной строкой наша городская власть и Игорь Шубин в частности, бороться с этой наскальной живописью конца 20-го – начала 21-го века? То есть нужно ли это отдельным пунктом, не просто дороги чистить сосульки с крыш убирать, но и бороться с граффити? Да или нет?
В.Д.: Насколько я вижу, эту тему… Ты вот открыл сайт «Терона», и там ее активно обсуждали. Что говорят посетители этого сайта?
Р.П.: Ну вот здесь пишут о том, что это не граффити…
В.Д.: Ну это то, что мы уже обозначили.
Р.П.: Пишут о том, что подростки самоутверждаются, о том, что с малолетками-дебилами диалог вести не надо. То есть поймал на месте, и не знаю, видимо, как-то наказал. Так, о чем пишут…
В.Д.: Ну, ты развернулся… Суда по слову «дебил», ты готов был произнести и следующее слово.
Р.П.: Пишут, что фасады красивейших зданий в центре города изуродованы потугами к творчеству, пишут о том, что это элементарное хулиганство. Все, в общем-то, так единогласны. Я сейчас попробую возразить, хотя, в принципе, тоже согласен с вами всеми. Ноя попробую встать на их сторону. Здравствуйте. Алло.
Слушатель: Здравствуйте. Меня Дмитрий зовут. Две реплики. Во-первых, те «граффити», как вы их называете, они «Эхо Перми» сто процентов не слушают. Поэтому обращаться к ним бесполезно.
Р.П.: Вот тут вы ошибаетесь, ну ладно, хорошо, давайте продолжайте.
Слушатель: Следующая реплика по поводу «должны ли власти бороться». Мне кажется, что как минимум у властей существует очень четкий механизм борьбы – это есть участковые милиционеры, есть собственники зданий, у многих оборудованы системы видеонаблюдения, охрана…
Р.П.: То есть вы считаете, что власти должны бороться? Спасибо, что дозвонились. То есть человек, скорее всего, считает, что власть должны бороться. Мне пришло гениальное сообщение по ICQ, я его сейчас зачитаю. «Мэр города, - пишут нам, - привносит нехватающие черты в увлечение граффити. Сейчас нарисовать может каждый, а вот после введения запрета рисовать на стене это будет круто. Теперь молодой человек будет подниматься в глазах своих сверстников, рисуя запрещенные рисунки на запрещенных стенах. Протестные личности будут процветать, и граффити будет еще больше». Понимаете, вы боретесь, а это будет круто, это будет протест.
В.Д.: Нет, ну на самом деле, это сейчас тоже запрещено. Но с другой стороны, вот подумай, а может быть по этим самым наскальным рисункам в будущем археологи смогут определить уровень нашей культуры, они будут изучать, как проживала Пермь в 21-м веке…
Р.П.: Слава, друг мой, это один из доводов, который я хотел привести.
В.Д.: Как жил, может быть, какой-нибудь конкретный Антон Петров, скажем, или Петр Иванов…
Р.П.: Вот знаете, первые надписи, которые появились на стенах (это вам такой небольшой исторический экскурс) это были надписи на стенах храмов. Это было где-то в районе Новгородчины, это были первые надписи на стенах храмов. Почему? Потому что храм – это место, куда придет каждый, понимаете, каждый. Оставленная на стене надпись – это сообщение, которое увидят все. Так вот дело доходило до того…
В.Д.: Вот, в общем, мы дошли до того, что тэги – это и есть послания будущим поколениям.
Р.П.: По большому счету, дело доходило до того, что уже власть предержащие официально были вынуждены запрещать рисовать на стенах храмов, писать на стенах храмов, потому что там же еще не было баллончиков с краской, там же еще это все аккуратненько выдалбливалось, выбивалось, и осталось до наших дней. И археологи это находят, и именно по этим тэгам древнерусским вычисляют, чем же, собственно говоря…
В.Д.: Ну это ты часть все-таки древнерусскую взял. На самом деле, вот там очень правильно пишет некий наш радиослушатель, улыбчивый такой наш (ну, это я по смайлику вижу), который вообще говорит, что на самом деле, все это началось еще в каменном веке, когда все это выдалбливалось в пещерах и там рисовалось. Насколько я понимаю, есть телефонный звонок. Ваша точка зрения? Здравствуйте.
Р.П.: Запрещать или не запрещать?
Слушатель: Алло, это Николай Иосифович. Я все-таки считаю, надо как-то к этому вопросу подойти, ну, вот не прямо так вот жестко, защищать, вот есть вопросы и посерьезнее, которыми должна заниматься в частности администрация или там правозащитники. Ну вот, например, один из правозащитников воюет с фирмой, у которой «ксерокс» взяла чип, который гарантирует качественное получение документации. Дома высокие, например, правозащитник считает, что нарушаются права граждан. Но это несколько из другой области. И здесь вот надо, наверное, молодежь убеждать, может быть, как-то приводить примеры… Вот у нас в подъезде, например, начали рисовать, но поговорили, попросили ребят – перестали. То есть как-то, мне кажется, не надо сразу вот в такую жесткую конфронтацию вступать.
Р.П.: Понятно, спасибо.
В.Д.: Ну, на самом деле, давай, поскольку это в моем эфире было произнесено впервые, может быть, не впервые Игорем Николаевичем, по крайней мере, на «Эхо Москвы» было озвучено. Игорь Николаевич сказал следующее: «Я готов предоставить вам, господа, заборы, готов вести диалог, и готов дать те места, где можно будет эти тэги рисовать».
Р.П.: Слава, ну кто же будет рисовать на разрешенных заборах? Ну прости, кто? Это ненормально. На западе, в Великобритании, в Соединенных Штатах Америки вот эта вот молодежь умудряется сквозь несколько постов охраны пробираться в метрополитен, вот туда, где стоят эти вагоны, в отстойники, чтобы разрисовать их, понимаешь? Специально. Если бы им кто-то сказал: «Рисуйте на вагонах, мы вам разрешаем», кто бы туда пошел? Да никто, я тебя уверяю. Здравствуйте. Алло.
Слушатель: Алло. Здравствуйте. Вы знаете, я слушаю вас, и у меня такое ощущение, что не совсем люди правильно понимают эту тему вообще. Меня зовут Виктор. Знаете, вот я, допустим, мелкий предприниматель, у меня есть несколько объектов недвижимости в городе Перми. И на жалюзи, и на стенах этих объектов нарисованы непонятные мне, русскому человеку, знаки. То есть это так называемое граффити, то, что называют граффити. Вот честно, если мне удастся поймать этих людей, которые рисуют эти знаки, я, видимо, какие-то действия с ними произведу. А потом, после этих действий, сдам их в соответствующие органы, думаю, что органы будут мне благодарны.
В.Д.: Вы вначале сдайте, действия не производите, иначе под уголовную статью попадете.
Слушатель: Да нет, я так произведу, что не попаду.
Р.П.: Воспитательную беседу.
Слушатель: Вы понимаете, я думаю, что в милиции будут рады. Вы знаете, что я на самом деле думаю? Что это те же самые хулиганы, которые раньше рисовали слово из трех букв на заборах, понимаете? Это не граффити в настоящем смысле слова, в том, которое принято во всем мире. Просто понимаете, в других странах люди рисуют картины, сюжеты, а у нас пишут слова, часто не совсем приличные. Вот это мы почему-то называем, ошибочно совершенно, граффити. Это просто хулиганство настоящее.
Р.П.: Спасибо. Это хулиганство. У нас на связи сейчас, вот буквально через секунду… Нам Евгений Велесюк попытался найти…
В.Д.: Нашел нам товарища, который так называемое «граффити», хотя на самом деле, вот с вами, уважаемый радиослушатель, мы действительно согласны, что это не граффити, что это чистой воды хулиганство. А то, что мы там стебались по поводу (извините, такое слово сказал) по поводу настенной живописи, что может быть, потом археологи будут изучать, это мы просто пытались найти другую составляющую. Хотя сейчас, возможно, мы у тех, кто рисует, мы, собственно говоря, и выясним, что это за тэги, и вообще зачем это нужно на стенах.
Р.П.: Разводит руками Евгений Велесюк и никак не может связаться, собственно говоря, с граффитчиком. Ну сейчас попытается нам вывести его на связь. А я хочу добавить, Слава, тебе другие пять копеек. Понимаешь, вот все вот эти настенные рисунки – это же определенного рода, вот я не говорю про матерные надписи, я говорю именно про рисунки, это определенного рода творчество, это «самовыражевывание».
В.Д.: Ты считаешь? Как-то с творчеством там все слабо.
Р.П.: Видишь ли в чем дело, вот это беда. Но любое творчество должно иметь право на жизнь, мне почему-то так кажется. Хотя бы в строго отведенных местах. У нас на связи, я так понимаю, человек, который сам занимается граффити, его зовут Вячеслав. Доброе утро.
Слушатель: Здравствуйте.
Р.П.: Вот расскажите, пожалуйста, нам буквально в двух словах, чем отличается граффити как искусство от просто вот этих, как их, тэгов? От просто вот этих «порисулек».
Слушатель: ну, как бы эти «порисульки» и тэги тоже имеют отношение к граффити, причем прямое. Это же написание своего имени.
В.Д.: Скажите, пожалуйста, а вам самому не противно ходить по городу, который вот так разрисован?
Слушатель: Ну, кончено, бывает, что да.
В.Д.: И теперь поясните, что вы там пишете. Вот я, может быть, плохо читаю, может быть, совсем не понимаю, что вы там латиницей пишете. Что там написано вообще на этих стенах? И зачем это обязательно делать, скажем, на жалюзи или еще где-то? Или вот только здание построили – обязательно надо что-то написать. Почему?
Слушатель: дело в том, что есть те, кто вот только этими тэгами занимается, то есть пишут свой псевдоним, свое имя. А есть те, кто разрабатывают какой-то свой шрифт, то есть это не просто почеркушка, а объемное что-то, большое.
Р.П.: Слава, скажите, вы как граффитчик вы идете по улицам, видите вот эти разрисованные стены, вы понимаете, что там написано, то есть вы понимаете вот эти вот знаки, которые вам кто-то до вас оставил?
Слушатель: да, понимаю.
Р.П.: То есть вы понимаете, что это нарисовал тот человек по какому-то характерному шрифту, завитушкам и так далее, да?
Слушатель: Да.
Р.П.: Скажите, а в таком случае, если, допустим, вам скажут: друзья, рисуйте вот в этом месте, в этом и в этом, а не надо разрисовывать стены домов, вот вы согласитесь это сделать? Уйти в легальные места?
Слушатель: конечно. Но все равно это же хаотичная немного культура. Может, я соглашусь, а кто-то будет продолжать?
Р.П.: А кто-то будет продолжать… Слава, спасибо вам большое. Вот, пожалуйста, точка зрения художника-граффитчика была. Тут нас просят не путать надписи «Я люблю Лену П.» и красивые рисунки. «Здесь был Вася» и все это красивым буквами. А вы знаете, по-моему, так оно и получается. К сожалению, про опасные дороги мы не поговорили. Ну что же, эта тема у нас остается на будущие «развороты». Огромное спасибо мы говорим Вячеславу Дегтярникову…
В.Д.: И Роману Попову в том числе говорим огромное спасибо.
Р.П.: Евгений Велесюк – самый важный человек в студии, за звукорежиссерским пультом.
