Слушать радио
Смотреть радио
Создать радио
22:00, 09 июня 2008
Общественная безопасность в Пермском крае: реально ли изменить существующую систему?
Вячеслав Дегтярников: Доброе утро всем. И у нас сегодня в гостях министр общественной безопасности Пермского края Игорь Николаевич Орлов.
Игорь Орлов: Доброе утро.
Р.П.: Евгения Велесюк для вас за звукорежиссерским пультом. Ну что, начнем с мобильных телефонов, я так понимаю.
В.Д.: Да, тема очень серьезная, насколько я понимаю, сейчас этой темой занят вплотную и губернатор Пермского края, потому что когда начали разбираться, ну, сейчас, я думаю, Игорь Николаевич поподробнее расскажет, получается, что именно ворованные телефоны – это фактически половина криминального бизнеса, который сегодня крутится вот в этой сфере.
И.О.: Да, действительно, но здесь хочу подчеркнуть, что вот направление, все, что связано с мобильными телефонами, это одна из составляющих. Вообще, все, что сегодня начали делать в такой активной фазе, причем все: контролирующие органы, все уровни власти, и так далее – это называется противодействие сбыту похищенного. Понятно, мы сегодня по-другому смотрим, и пытаемся внутри отрегулировать рынок цветмета, рынок автозапчастей, куда входят и агрегаты, так же ми магнитолы, вот эти панели, так называемые, высоколиквидные в преступном бизнесе. Ну и сотовые телефоны. Ну и здесь понятно, что активная фаза, особенно по преступлениям этой категории – это лето. Летний период – пик этих преступлений. Наша задача – три месяца лета активно поработать, как я уже сказал, на всех уровнях. Понятно, милицейская тема – это милицейская тема и зона ответственности. Все, что происходит на уровне власти, что власть должна регулировать своим потребительским рынком, контролем арендованных площадей, то есть как вообще используются муниципальные земли. И зачастую, вот последняя проверка по городу Перми показала: муниципальные земли заняты соответствующими бригадами старателей, коммерсантов, так называемых, которые осуществляют сбыт, в частности, сотовых телефонов.
Р.П.: Игорь Николаевич, получается, что в вашем ведении, допустим, отобрать у такого нерадивого коммерсанта точку, условно говоря, лишить его права аренды. Но как у вас происходит взаимодействие именно с МВД? Можно ли говорить, что вы работаете в настолько тесной связке, что вы со своей стороны занимаетесь вот эти вопросом аренды, они со своей стороны тут же быстро решают, не знаю, уголовную судьбу этого коммерсанта, и так далее.
И.О.: Да, на самом деле, по другому быть не возможно, и не только в этом деле. То есть должна быть четкая координация и взаимодействие. Вот здесь я попытаюсь цепочку эту нарисовать. Значит, что осуществляет милиция? Милиция занимается вопросами незаконной реализации, скажем так, выявления нарушения правил реализации товаров вот этого ассортимента, коими являются сотовые телефоны. Есть еще одна структура, о которой мы зачастую вообще не упоминаем, у ней своя статистика – это Роспотребнадзор, который как раз и занимается выявлением фактов нелицензированной торговли, либо торговли нелицензированным товаром, ну, и так далее. Есть налоговый орган – налоговая инспекция, которая так же должна смотреть: подождите, дорогой мой, вы даже пусть и торгуете сотовыми телефонами - ну, понятно, он должен быть с документами и все остальное, то есть законным способом, или законный телефон, не в розыске – он должен налог заплатить . Этого не происходит. И получается, что каждый контролирующий орган по своей лини точечно в этом бизнесе фиксирует массовое нарушение. Вот, в общем-то, в связи с чем связана такая атака массовая., широким фронтом. А администрация различного уровня она имеет в своем ведении, значит, определенное, причем достаточное количество земли. Так они ведь не могут существовать в подвешенном состоянии, любой коммерсант. Или вот эти передвижные газели. Вот вам случай: у центрального рынка со спущенными колесами стоит газель, запитана электропитанием через рядом находящийся объект, на земле муниципалитета, ну, это вообще беспредел. Беспредел. Более того, проверяя, на 10 телефонов – три, находящиеся в розыске. Без всяких документов и так далее. Ну это что такое? Это бизнес в центре города, это я не знаю, это вызов не только власти, но и просто гражданам. Что касается граждан, наша задача – точно совершенно здесь запрет полный не объявить, чтоб гражданину рядовому… Скажем, надо наоборот ему создать условия… НУ, вот законопослушный гражданин, он понимает, что рынок идет вперед, развиваются высокие технологии, он желает поменять модель Нокия вчерашнюю, скажем, на новую. Так он должен прийти, а мы ему должны этот коридор прорисовать. С паспортом, с документом на этот телефон, отдать, взять новый. Вот рынок вторичного сырья, что называется. У нас он другой. У нас в переходе тебя ловят за руку. Гражданин даже и не думал пока менять, да, ему предлагают такие условия, от которых он не может отказаться. Соблазн. Ну и понятно, что в отдельно взятом гражданине трудно замерить вот эту дельту, которую получает преступник. Но можно представить: сегодня в каждой семье не по одному телефону. И рынок вторичный какой он? Он много-много десяток тысяч. Вот отсюда бизнес достаточно такой.
В.Д.: Тут, наверное, надо еще сказать, что над всем этим стоят определенные криминальные структуры, которые все это крышуют, как это говорят в народе…
И.О.: Да.
В.Д.: И в общем, это деньги, которые идут в воровскую кассу.
И.О.: Более того, скажу, что не без контролирующих органов, о которых я сказал. Их много, но даже сейчас вот, занимаясь более плотно, выявляем эти факты, к сожалению большому. Но здесь скажу так: позиция всех руководителей – она единая. Если мы наводим порядок, то, как бы это больно ни было, с кровью, может, где-то в ущерб репутации, но надо вычищать. Иначе нас не поймут налогоплательщики наши, граждане: объявить объявили, красиво объявили это неким проектом, в котором участвуют все без исключения, и сделать какой-то половинчатый результат? А результат должен быть. Вот смотрите, за 5 месяцев отфиксировано 8 тысяч преступлений, где предметом преступного посягательства является сотовый телефон. Из них раскладываются по составам следующим образом преступления: это 5 тысяч – кражи, ну, где-то из дома, из офиса, свободным доступом, из кармана, из сумочки, и около 3 тысяч – это грабежи. 700 преступлений – это мошенничества. Ну, грабежи наиболее опасны, это физическое воздействие в том числе, и так далее, и резонансное, и так далее. Вот, вот какая доля. Наша задача – вычистить вот эту составляющую.
Р.П.: Вы перед этим упомянули явные случаи коррупции, которые в том числе уже были обнаружены, я так понимаю. Сейчас можете предметно сказать, хотя бы в каком ведомстве обнаружены подобного рода нерадивые сотрудники?
И.О.: Ну, во-первых, это выявлено самими сотрудниками, руководителем ГУВД. Даже скажу… Ну, наверное говорить элементы коррупции, тут все-таки доказательная база, она должна быть четко разложена. Мы сейчас говорим о видимых фактах недоработки, наверное, вот так вот, давайте я поправлюсь, поскольку я и задел эту тему. Факты недоработки. Но опять же недоработка она если выливается в то, что преступный бизнес безобидно и без всяких хлопот существует, как это оценивать?
Р.П.: То есть наряду с массированной атакой на преступный бизнес, еще и чистка рядов?
И.О.: Ну, давайте так: переосмысление вот тех функций контролирующих, о которых я говорил, которые прописаны. Это мы не выдумываем, и здесь не надо менять законодательство на федеральном уровне – это уже прописано. То есть сотрудник любого контролирующего органа должен вот это делать. Он либо вообще не делает, либо делает с уставшим видом, скажем так.
В.Д.: Спустя рукава.
И.О.: Да.
В.Д.: То есть, Роман, насколько я понимаю, надо тут говорить о следующем. До этого все существовало вот в таком виде, и все привыкли, что все должно так существовать. И вроде как все законно, понимаешь, и никто не суется никуда. И вот эта ситуация (как у нас в церкви принято говорить, ситуация, когда человек просто расслабленный, то есть человек просто не видит этого греха, и не понимает, что происходит) она может продолжаться бесконечно либо можно какую-то новую стадию, и людям объяснить, что вот это все не есть правильно.
Р.П.: Когда абстрактный участковый дядя Вася проходит мимо такой торговой точки, еще не факт, что он коррупционер. Логично. Очень может быть, что для него это просто естественно и нормально, он просто привык так существовать. Хорошо. Ладно, в таком случае, итоговая точка. Когда у вас все закончится, вот эта массированная атака, ведь понятно, что сейчас напряжены все, все ведомства (вы их уже перечислили). Итоговая точка – это что? То цифры статистики, которые покажут, что значительно снизилось количество ворованных сотовых телефонов на рыке?
И.О.: Скорее, наверное, их несколько будет составляющих основных. Первое то, что я сказал – это мы должны видоизменить, может, конкретизировать правила для добропорядочных граждан. Наверное, вот это цель номер один. То есть не просто запретили и все на этом. Как мы сейчас говорили, а исторически сложившиеся понятия, что вот так вот было, а если было, то почему власть та же допускала это? А если мы говорим «было неправильно», мы должны что-то другое сконструировать, механизм-то должны людям сказать: идите вот сюда, вот законный путь, вот паспорт, вот номер, вот документ – вопросов нет. Но все остальное – не сметь, потому что это незаконно. А раз незаконно – вот они выстроились стройными рядами, контролирующие органы. Завтра придут, жди, и будет по полной программе, поскольку это социально опасное явление, преступление, в основном грабежи и так далее, но даже и кража, все, это умышленное преступление, которое карается. И второй показатель. Несомненно, как померить – должно быть снижение. Но мы сегодня говорим, я еще раз это подчеркиваю: не самоцель разобраться с одними сотовыми телефонам. Понятно, что потенциально настроенный на негатив человек, у которого нет нормальной работы, и желания-то нет. То есть он живет за счет преступного своего бизнеса, скажем. Не этого – так другого. Он завтра пойдет что делать? Завтра пойдет серьги рвать у женщин и так далее. Мы говорим: извините, а оборот-то золотых изделий он то же самое будет ужесточаться. А послезавтра он влезет в машину, разбив стекло, и похитит панельку и тут же на следующий день продаст ее этому же владельцу у которого вчера украл. Мы говорим: подожди, дорогой мой, и это направление будет контролироваться. А если послезавтра он залезет в дачный домик, мы говорим: подожди… На сегодняшний день там около 2 тысяч лицензиатов, кто занимается оборотом цветного металла, имеющих лицензию. Один в сарае, другой в гараже. И только несколько их, на пальцах одной можно сосчитать – большие, крупные, ну, которые занимаются на легальном уровне. Все, мы и по ним начинаем работать. Какой уже раз, правда, вот так вот если уж справедливости ради говорить, но точно. Вот здесь не хватает механизмов на законодательном уровне. Мы сегодня, минторг наш, правительства, разрабатывает правила игры. Что можно на нашем уровне, мы пытаемся запустить вот эти механизмы. А пока вот, скажем так, полицейские меры, если хотите. Ну, другого выхода у нас просто нет.
Р.П.: То есть сотовые – это начало.
И.О.: Да.
Р.П.: просто интересно, когда будет по времени завершающая фаза по мобильным телефонам, и когда будет по времени начало других таких же акций, о которых вы сейчас уже сказали?
И.О.: ну, давайте так: завершающей фазы не будет вообще никогда. Будет, скажем, процесс видоизменения наших усилий. Сегодня мы говорим: мы активным образом летний период отрабатываем вот это направление. Наступит осень, мы говорим: хорошо, мы видоизменили нашу борьбу, она будет силами милиции продолжена, скажем, по нелегалам, которые занимаются скупкой, занимаются преступным бизнесом… Сначала грабят людей и так далее, другие продают, ну, и делят между собой – примерно вот такая схема. Все.
Р.П.: В ваш огород полетели камушки. И первые из них поступают на наше ICQ. Пишут: «Ворованное золото сдают на рынке десятилетия. Неужели милиция об этом не знает? Более того, когда начались грабежи золотников, милиция, по сути, преступников защищала, не обращая внимания на то, что потерпевшие сами преступной деятельностью занимаются». Это первое. Ну и примерно то же самое: «Вот вы говорили эфире на одном из телеканалов, что ситуация с телефонами не лезет ни в какие ворота. А почему же столько лет лезла? В том числе и в бытность вашу в гор. УВД?» Вот такие вопросы.
И.О.: Ну, скажу сразу, давайте вот с последнего, с последней частички вопроса. Ну, то, что не лезла – это точно. И более того, мы на протяжении уже длительного времени на самом деле подходим к этой проблеме, ну, точно совершенно с разных сторон. Пытаемся, скажем, компенсировать вот это вот, то, что я говорил сегодня, но точно совершенно по этой тематике нехватка выстроенной, нормальной внятной законодательной базы. Это мы говорим. Но у нас море контролирующих и запретительных законов, пограничных, скажем. Пусть не впрямую ограничивают либо определяют именно оборот сотовых телефонов, но что-то другое, мы вот что ищем. И понимаете, такое ощущение, что мы нашли эту модель. И раньше, скажем, тот же закон он немножко по-другому трактовал вот этот самый предмет преступного посягательства. И когда вот эти сотовые телефоны стали непременным атрибутом любой семьи, появились, помните, вот эти имеющее лицензию структуры, и только там это продавалось. В том числе и бэушные телефоны продавались в этих лицензирующих структурах. А сейчас это вышло в широкий круг возможностей любого, потенциально желающего на этом нажиться, человека, поскольку их просто стало больше.
Р.П.: Ситуация стала критической и потребовала экстренного вмешательства.
И.О.: Да.
В.Д.: Ну, я бы так даже, наверное, сформулировал, если я не прав, Игорь Николаевич меня поправит: не было политической воли. Понимаешь, вот в соседней Башкирии они этот вопрос решили. Там была политическая воля президента республики, и вопрос был решен жестко и категорично. У нас до этого просто не доходил руки, не было политической воли губернатора.
Р.П.: Такая классическая российская ситуация: нам нужен приказ сверху.
И.О.: Нет-нет, это точно совершенно в этом тезисе заложено очень много серьезного. И самое главное, важного. Вот смотрите, я говорю6 контролирующие органы. Почему-то до вчерашнего момента читалось, что только милиция должна это делать. У нас есть хозяйствующие субъекты – та же дирекция тех же рыков, которые сегодня во взаимодействии в этой рабочей группе, так называемой, они тоже входят. И благодаря им наводится порядок. Они расторгают договора аренды вот с такими нерадивыми, кто там, не знаю, один в киоске, другой в контейнере реализуют вот эти вещи, понимаете?
Р.П.: Если кто-то кое-где у нас порой…
И.О.: То есть всем миром… Нет, ну а как вы хотите? То есть Роспотребнадзор он никакого отношения к руководству ГУВД не имеет, другая совершенно структура с федеральным подчинением. Налоговая – третий вид. Минторг – исключительно правительственное подчинение. Вот.
Р.П.: У нас есть первый телефонный звонок, и довольно долго слушатель уже висит на трубке. Доброе утро.
Слушатель: Добрый день. Здравствуйте. Это Бессонов Алексей Борисович. Вы знаете, очень приятно, что на 18-ый год наконец-то власть озаботилась приведение рынка в соответствие законодательствам. Но вы знаете, есть еще более страшные вещи. Вот например у нас сегодня в Перми очень дорогой рынок жилья. А почему? Потому что скупают по метру, по два, в домах, которые идут под снос. И стоит за этом руководство областного ОБЭПа. Застройщики боятся об этом говорить. Пожалуйста, разберитесь, рынок жилья очень дорогой именно из-за этого – из-за того, что скупают, а потом требуют неимоверно огромные деньги за эти метры.
Р.П.: Алексей Борисович, спасибо вам за вопрос. Ну что же, тема рынка жилья, и вот пожалуйста, уже первое обвинение в адрес соответствующих структур. Когда будете с этим разбираться? Потому что действительно у многих ведь задается вопрос, почему такое дорогое жилье. Это вполне логично, что здесь что-то нечисто.
И.О.: Давайте так, коллеги, я хотел бы, чтобы мы все-таки вот это русло, которое выбрали, оно было действительно правильным и понятным. Никто не говорит, что сегодня мы говорим: вот мы случайно вспомнили, и воля губернатора, мы сегодня проснулись и пошли разбираться с сотовыми телефонами. На самом деле, работа по остальным направлениям точно не прекратилась. И вот отвечая на данный вопрос, ну, или частично отвечая, действительно, это речь идет о новой, скажем, дороге по генплану – это улица Революции, где, известно, вот этот частный сектор. Сегодня это в стадии судебного разбирательства, все эти вопросы. Действительно там поскупали: один - метр, второй – два квадратных метра, и так далее. Закон такой опять же.
Р.П.: Ну, Конституция это не запрещает, по крайней мере.
И.О.: Совершенно верно. А раз не запрещено, все, люди понятно с каким воображением…
В.Д.: С криминальным воображением, которые всегда ищут прорехи…
И.О.: Мы говорим: городу нужна трасса. Это всем надо, в том числе и вам, тому, кто купил этот один метр. Все, он свое право.
Р.П.: Про криминальное воображение я бы не стал говорить. Не далее, как несколько дней назад, в эфире федерального «Эха» вполне официально представитель одной из риэлтерских контор давал совет, как сделать так, чтобы… Вот у вас есть 3-комнатная квартира, в которой живут 4 семьи. Как сделать так, чтобы все расселились. А вот вы ее продайте, купите по комнате в домах под снос, а вам правительство Москвы потом по однокомнатной квартире выделит. Нет, я серьезно говорю: на полном серьезе говорилось в эфире федеральной большой радиостанции. Тут пишут: «Не увели ли у Олега Анатольевича Чиркунова мобильный телефон, чтобы появилась такая политическая воля?» Это понятно, с иронией и сарказмом. А все-таки, вот как вы пришли к выводу, что уже пора за эту проблему браться массово?
И.О.: Ну, вот смотрите… Кстати, хочу вот эту дорожку напомнить. Задают вопрос, и до сих пор мне, на сегодняшнем месте работы мне говорят: вот вы вчера там работали позавчера… Получается, я-то ничего такого экстраординарного, изменения не вижу вообще. То есть что, мы видоизменили сове видение, как заниматься безопасностью граждан. И на сегодняшний день, придя сюда на работу, было сформулировано: вот у вас должен быть план по стратегическим целям. Они какие сегодня? Почему мы сегодня самый, скажем, как многие говорят, уголовный край, самый преступный край и так далее.. Тут же говорим: да исторически сложилось. Действительно это есть. Но факторы-то какие? И вот общий уровень преступности он из чего складывается? Так вот из этих категорий преступлений и складывается. А дальше разложить конкретное преступление: что является предметом преступного посягательства? Является то же сотовый и так далее и так далее. А кто совершает их? Ранее судимые, в основном, лица находящиеся в состоянии алкогольного опьянения – вторая категория, и третья категория – несовершеннолетние.
Р.П.: А что про наркоманов забыли?
И.О.: Ну, это тоже категория. Но мы ее относим, как правило, там ранее судимые, или практически все судимые, которые активно занимаются преступной деятельностью. Все. Стало быть, и выстраиваем-то мы работу это по предмету. Понятно, есть спрос – вот оно предложение. Мы должны не просто запретить именно это наименование, а все, что связано с незаконным, с реализацией, со сбытом похищенного.
Р.П.: У нас есть еще один телефонный звонок. Доброе утро.
Слушатель: Здравствуйте. Все, что сейчас министр общественной безопасности Игорь Николаевич Орлов говорит, все правильно, кроме одной вещи. Ему никогда эти вещи не сделать по одной простой причине – он сам большой коррупционер и занимается именно этим. Надо менять команду, потому что пока команда не будет сменена, ничего не изменится.
Р.П.: Игорь Николаевич, вы коррупционер, вы ничего поменять не сможете, потому что у вас уже все прожжено насквозь, понимаете?
И.О.: Знаете, я за последние годы, ну, не то, чтобы привык к таким вещам… Значит, у нас много людей, которые, что называется, вот хотят поумничать. Мы говорим, и я говорю таким: давайте, приходите, приходите со своими мыслями с дельными. Мы садимся и говорим: давайте это используем. Или говорят: вот сегодня вы проснулись, начали делать. Так давайте вообще ничего делать не будем. Что, легче нам всем будет от этого?
Р.П.: Вот по поводу «приходите с умными мыслями», не далее, как несколько недель назад у нас был прямой эфир с техническим специалистом, который как раз еще где-то порядка года назад опять же нам в эфир звонил (тоже проблема сотовых телефонов у нас поднималась) и говорил, что вот у него есть идеи. Ему так же сказали представители МВД: а вы приходите с идеями. И он рассказывал: да, он приходил. И ему, как только все смотрели на его идеи, которое можно сделать, говорили: да, это классно. Но потом, когда дело доходило до конкретного исполнения. Все тормозилось. И не столько потому, что все напрочь прожжено коррупцией, сколько из-за того, что система меняется крайне неохотно, люди просто не хотят инноваций в своей работе. А он предлагал какую-то именно инновационную схему, упирая на то, что даже сейчас, если все будут знать свои IMEI, перепрошивается телефон с 2003 года практически на каждом углу. То есть он предлагал абсолютно другую схему. И эта схема, опять же ссылаясь на его слова, не была принята. Вот что делать с нежеланием системы меняться?
И.О.: Ну, нежелание системы – это всегда плохо. Если мы говорим о правоохранительной системе, и так далее. Другое дело, надо точно понимать: вот эта информация она должна быть всесторонне, во-первых, и проверена, и оценена. Говоря о том, что да, у меня есть, и с собой принести чемодан исписанных каллиграфическим почерком бумаг – это еще, согласитесь, не факт того, что это действительно сегодня может быть применено. Другое дело, что максимальное внимание вот этому как раз посылу гражданина в данном случае конкретно надо сделать – это точно совершенно. Плюс специалистов, скажем там экспертов, пригласить сюда. То есть мы сегодня вот в таком формате идем. Кстати, я боюсь, что я знаю этого человека. Значит, у меня было общение с подобным. Но мы договорились так: мы разделили все его предложения на несколько частичек, которые мы отодвинули вообще, поскольку это немножко из разряда космических тем, а часть они реализованы.
Р.П.:Далее вам, Игорь Николаевич, претензия, что вы более теоретик, нежели практик, что на практике все по-другому. Так, «ворованное золото сдают на рынке десятилетия…», «где документы на товар», ну и так далее, и так далее. «Схемы проверок, - пишут, везде отработаны, все привыкли от этих проверок уже уклоняться». В любом случае, огромное количество претензий по поводу того, что в СМИ начинается акция, а когда дело конкретно доходит до точек, все как-то глохнет. Вот на этот раз повторится такая ситуация?
И.О.: Значит, наверное, и отличие-то будет, ну, по крайней мере, точно совершенно на уровне губернатора, сегодня будет заседание совета глав муниципальных образований Пермского края. Будет разобрана ситуация по трем районам, как минимум, которые мы проверили. Действительно, хотелось бы, чтобы работали активнее. А раз этого нет, значит, сегодня будет оценен глава, а соответствующим образом, и все контролирующие структуры, которые там были.
Р.П.: То есть глава района он не только мусор убирает – он теперь еще и за порядок отвечает в районе?
И.О.: Там есть еще и глава города, там руководитель администрации, то есть на самом деле, чиновников там масса, которым впрямую вменено эти вещи контролировать, и отслеживать, и наводить порядок. И вот мы говорим, что сегодня ощущение понятно, но по крайней мере, я оптимистично на эти вещи смотрю, поскольку вот таким, как я уже сказал, широким фронтом мы впервые подходим к этой теме. И очень бы хотелось, чтобы это не было очередной акцией – просто продекларировали и все на этом. В части теории – практики, теоретик я или нет. Вообще-то, любая практика без теории – это ничто. Первое. Исключительно из того, чтобы проверить свою теорию, я и защитил диссертацию несколько лет назад кандидатскую. Кстати, по социологии. Понимать развитие вообще оно на сегодняшний день, развитие новых технологий, если хотите, в плане безопасности, вообще развитие новых форм безопасности – они каковы сегодня, насколько эффективно можно работать? А что касается практики, вот реализация комплекса технических средств «Безопасность в городе Перми», который сегодня работает, который работает, причем комплексно работает. Сегодня нет такого разнопланового комплекса ни в одном городе Российской Федерации.
Р.П.: А вы готовы к нам прийти в эфир и отчитаться хотя бы промежуточным итогам вот этой самой кампании сотовых телефонов?
И.О.: конечно.
Р.П.: Готовы? Ну, отлично. Будем считать, что это обещание.
И.О.: Более того, и цель-то такая стоит: не просто втихаря, извините, как движение партизанское какое-то осуществлять. Мы говорим: прошли… кто сработал хорошо? Глава того муниципального района, и так далее. Молодчина. А если ты вместе шел за руку с сотрудником, с руководителем милиции, налоговой и так далее – так вы вдвойне молодцы. А самое главное, результат какой? Вы навели порядок? Да. Сократилось количество? Да. Изъято сколько, значить, из оборота, сколько преступлений раскрыто, сколько людей вернули себе вот это похищенное ранее. Вот они, показатели.
Р.П.: Давайте звонок примем телефонный. Доброе утро
Слушатель: Здравствуйте. Никита. Понимаете, какая штука. Вот если бы ваш многоуважаемый гость начал говорить кроме той кампании, о которой он сказал, о кампании, связанной… Я считаю, самой главной. Понимаете, какая вещь, люди не верят милиции, ее боятся, ненавидят. А проблема здесь в том, что главная кампания, которую вот хотелось бы, чтобы он начал, это за профессионализм, чтобы не было беспредела, чтобы не было хамства, чтобы были профессиональные служащие в правоохранительных органах. Вот на моих глазах, например, когда вот была кампания против грузин, наряды останавливали людей кавказской национальности, просто так, беспредельно. Вы понимаете, какая вещь: все начинается с вас самих. Если вам люди поверят… Вот, например, ГИБДД в Перми, ну, как вам сказать, лучше, чем в других городах, меньше берут и более… А вот все остальное – это какое-то беспредельное. Вот в своих рядах. И тогда люди поверят, и будут сами помогать.
Р.П.: Никита, понятно, спасибо вам.
В.Д.: Ну, как раз, мне кажется, вот сейчас Игорь Николаевич вот об этом и говорил, что начинать надо с самих себя, то есть об этом сейчас речь и идет, уважаемый Никита.
Р.П.: А вообще, скорее всего, ведь подводили какие-то внутренние оценки, промежуточные итоги. Насколько велик уровень коррупции в рядах милиции? Хотя бы просто вот так, общими словами. Потому что люди же уверены, что милиция и организованная преступность – это просто две стороны одной медали, и боятся одинаково как тех, так и других.
И.О.: Ну, вот коллеги, давайте еще раз. Все-таки я бы призвал всех, еще раз говорю, абсолютно не закрывая и, что называется, не уходя от этой темы, но надо понимать… Даже вот посыл такой: у нас лучшие сотрудники Гаи, берут меньше и так далее. Ну, это, извините, по меньшей мере не корректно. Другое дело, мы говорим, если сегодня система, та же система ГУВД, милиции нашей, готова к тому, что регулярно раз в квартал начальник управления собственной безопасности выходит и говорить: мы вот по нашей инициативе, по своей, столько-то выявили злоупотреблений, столько-то было возбуждено уголовных дел, столько к реальной мере наказания привлечены сотрудники этой же системы милиции. Разве это не есть показатель? Ну, мы говорим, да, на все вопросы не отвечает. Но желание руководства этим делом заниматься и, еще раз говорю, не прячут они в своих отчетах эти цифры. Они говорят, они говорят людям, чтобы население знало. И второй момент. Мы говорим, понятно, раз текучесть кадров – она огромная просто, то есть, скажем, сложность в том, чтобы отследить возможность потенциального нарушителя она многократно больше. Но смотрите, по тому году мы начали доплачивать социальные выплаты основным ведущим службам – следствию, уголовному розыску, участковым и ППС. У нас нет текучести кадров, у нас люди стали держаться за места за рабочие, стало быть, просто потенциально у любого руководителя, начиная от командира взвода, и заканчивая командиром органа, руководителем, появилась возможность работать с этим сотрудником, который и завтра придет на работу, на увеличенную заработную плату. Мы взяли пока 7 территорий – крупные это города, весь город Пермь и 7 территорий, где население более 86 тысяч.
Р.П.: Спрашивают, как поживает робот-полицейский, каковы его личные показатели...
И.О.: Нормально поживает.
Р.П.: Каковы его личные показатели в борьбе с преступностью?
И.О.: Робот-полицейский – это игрушка, которая, еще раз говорю, Пермскому краю не
стоит ничего. Это ученые Баумановского института по нашей просьбе, ну, просто проговорили: а давайте что-нибудь смоделируем, у них давно эта заготовка, скажем, была, вот сейчас ее модернизировали. Сейчас он не будет буксовать в снегу и так далее. Ну, нормально ведь. Более того, сейчас у него есть аптечка. Человеку станет плохо – он подойдет, этот робот откроет отсек, и человек валидол возьмет.
Р.П.: А правда, что его милиционеры ходят охраняют специально?
И.О.: А чего его охранять-то? Несколько тонн, чего ему будет? Он в антивандальном исполнении. Ну, даже и здесь, ну вот такие мы, менталитет у нас такой: что-то где-то есть – значит, это на деньги, обязательно, последние забрали у населения. Да мы не будем с каменными топорами охранять общественный порядок, обеспечивать безопасность.
Р.П.: Спрашивают про КПД камер наружного наблюдения, насколько эффективна после их введения стала работа.
И.О.: Значит, я подтверждаю, что там, где установлено охранное видео, сокращение уличной преступности в разы. Комсомольский проспект – улица Ленина, значит, под камерами преступления не совершаются. А если и совершаются, то доказательная база, видеобаза, она используется при раскрытии преступлений. Мы сегодня практически закончили проект перекрытия микрорайона парковый. Все въезды – выезды, и так далее, и так далее. Следующий проект будет – Садовый. Доделаем микрорайон Крохалева. То есть вот, мы идем по этому пути, и пойдем и дальше по этому пути.
Р.П.: Тут говорят, что не со всех камер реально видна дорожная ситуация.
И.О.: Значит, изначально, поскольку я был, скажем, в числе разработчиков этой системы, мы умышленно делали разноплановую задачу для того, чтобы понять: камера должна работать а). на освещение всего того, что происходит на прилегающей территории, и б). специализированные камеры на считывание номера, на пересечение сплошной, на проезд на красный сигнал светофора. Вот мы об этом говорим – о комплексном подходе, что реализовано на Парковом.
В.Д.: Давайте телефонный звонок слушать. Ну, и перед этим я бы просто хотел напомнить нашим радиослушателям, дорогим землякам, вспомнить историю с BMW-пятой, как раз там камера слежения она четко отследила всю эту аварию, и затем, насколько я помню, я тогда еще на «Рифее» работал, мы вот эту всю ситуацию и смогли разложить.
Р.П.: Нет, я помню эту историю. Да, я тоже тогда со своей стороны активно занимался ее освещением. Да, конечно, тогда камеры наблюдения помогли довольно сильно, потому что не будем забывать, что народ-то грешил прежде всего на то, что ага, вот сейчас возьмут этого жердяя-богача и отмажет, потому что скажет, что он на зеленый ехал. По камерам было четко видно. Доброе утро.
Слушатель: Здравствуйте. Николай. Я вот гостю хотел такой вопрос задать. Территория планируется под застройку жилого района. Есть в аренде земля. И тут вдруг ее в этот период продается в несколько раз больше. Ну, я имею в виду гектарами. Там, где-то на 4 гектара. Мы поднимаем шум – бесполезно. Вот так дорожает жилье. Вам представить эти документы для разбора?
И.О.: Давайте, представляйте.
Слушатель: Когда?
И.О.: Ну хоть сегодня.
Слушатель: Хорошо, сегодня. Значит, скажите телефон, куда обратиться.
И.О.: 217-76-58.
Слушатель: Хорошо, спасибо.
Р.П.: Вообще, в принципе, как часто именно просто граждане, жильцы нашего города, обращаются по своим каким-то вопросам, может быть, со своими наработками?
И.О.: Ну, вот порядка 800 обращений в течение этих пяти месяцев пришло на наше министерство как раз вот с такими или подобными просьбами. Значит, функция нашего министерства она еще и такая – это координация работы всего правоохранительного блока. И у нас отработана схема. Вот если человек говорит: «Мы обращались туда, там ничего не помогают» и так далее, мы у руководителя соответствующего ведомства запрашиваем: «Будьте добры, проинформируйте, что вы там делали, и на кокам основании принимали такие-то, такие-то решения». Если это, скажем, сугубо ведомство ГУВД, то есть Юрий Георгиевич Горлов говорит: «Да, проводили проверку, то-то, то-то». Мы говорим: «Давайте прокуратуре, посмотрите в плане общего надзора или еще каким-то образом». То есть в зависимости от конкретной ситуации. Здесь, еще раз говорю, наработано, никаких здесь ни обид нет, то есть мы в качестве вот такого связующего координационного звена мы говорим: давайте посмотрим, потому что, ну, точно совершенно надо реагировать на просьбы. И я вас уверяю, много вещей вот таким образом, ну, скажем, общими усилиями, разрешаются
Р.П.: Давайте последний звонок. Здравствуйте. Алло.
Слушатель: Алло. Здравствуйте. Вот мне кажется, прозвучало в разговоре самое главное о том, что органы внутренних дел они должны быть в некоторой степени открыты, то есть любой человек должен иметь возможность получить информацию. То же самое вот по сводке, например, раскрываемости преступности. Как вот простой человек с улицы может получить эту информацию? И мне кажется, информация должна издаваться ежеквартально, чтобы можно было прийти посмотреть: вот в прошлом квартале было вот это, вот это, вот это, а в этом квартале показатели увеличились настолько-то, настолько-то. Да, эти есть отчеты, конечно, несомненно, но они обычному человеку недоступны. Тогда, мне кажется, и общество примет работу МВД, будет оценивать ее намного лучше, потому что будет видна наглядность. Не хватает, мне кажется, наглядности. И если проводится работа по наглядности, то где мне, простому человеку, можно эту информацию найти?
Р.П.: Понятно. Спасибо вам большое. У нас есть официальный сайт ГУВД, я вам сразу сообщаю, туда обычно сводки ежедневные вывешиваются. Более того, у нас есть средства массовой информации, которые регулярно об этом сообщают. Если вы настроены на волну 91,2 фм, то, в принципе, картину можете себе представить – мы об этом в новостях говорим. Но главное, о чем сказал наш слушатель, а вот ежеквартальные, действительно, отчеты полные – цифры, данные, чтобы можно было взять и посмотреть: «ага, лучше» или «нет, чуть хуже»...
И.О.: Точно совершенно. И прав в данном случае наш слушатель. Зачастую приходится, понимаете, объяснять и убеждать всех, что у нас есть позитивная динамика в этом направлении, что у нас есть результаты, что у нас ест герои из числа наших сотрудников милиции. Вот только за последнее время раскрыты серьезные преступления, резонансные – вандализм на кладбище в Мысах. Раскрыли преступление, день и ночь работали сотрудники. Это, значит, преступление многолетней давности – убийство сотрудников в том числе и правоохранительной системы в Соликамске. Раскрыто преступление. Даже вот этим вещи. Что касается официальной статистики. Мы в ближайшее время запускаем сайт министерства, где будем, скажем… Ну, в чистом виде копировать вот эту скажем, информацию ГУВД нельзя – мы ее будем неким образом видоизменять и показывать в сравнении с другими субъектами нашего федерального округа, со среднестатистической российской статистикой. То есть, это мы берем обязательство, это будет обязательно делаться. Мы понимаем, что здесь мы пока проигрываем. Мало сделать работу, надо еще
и показать, и доходчиво людям об этом заявить.
В.Д.: ну, мне кажется, главное тут, самое главное в этой ситуации, это изменить общественное мнение, понимаешь. То есть вот сегодняшний наш эфир он показывает, что общественное мнение у нас сформировано немножко не так. А когда мы сформируем в людях уже саму потребность жить по закону и осознание того, что нельзя по-другому, вот это будет другая история.
Р.П.: В гостях у пермского «Эха» был Игорь Николаевич Орлов, министр общественной безопасности Пермского края. Огромное вам спасибо.
И.О.: Всего доброго.
Р.П.: И уже вместе с вами постараемся обсудить, насколько таки реально, друзья, насколько реально изменить сложившуюся систему. Ведь именно это такая светлая, высокая цель, которую изложил нам в эфире министр общественной безопасности.
В.Д.: Ну и, видимо, эту цель и ставит как раз сейчас губернатор Пермского края, то есть как раз речь идёт об изменении самой системы, об изменении и общественного сознания вокруг всех вот этих проблем.
Р.П.: Ну и, в конце концов, не будем сбрасывать со счетов реальное стремление наших чиновников попоказушничать, и может быть об этом идёт речь и ничего не изменится? Ну что, друзья, смотрите всем, кто не слышал наш эфир с 9-ти часов утра, я сообщаю: в гостях у нас был Игорь Николаевич Орлов, министр общественной безопасности Пермского края, который доложил: идёт масштабная акция, да, по борьбе с незаконной продажей ворованных сотовых телефонов.
В.Д.: Ну я бы расширил немножко ситуацию. То есть по инициативе губернатора сейчас создаётся некая такая система, при которой весь нелегальный бизнес, то есть это и продажа сотовых телефонов, это и продажа цветных металлов, весь нелегальный бизнес накрывается как бы здесь в Перми и в Пермском крае. И вот то, что за эфиром рассказал нам Игорь Николаевич, да, то есть были выезды в ту же Лысьву и Чусовой, да, там… Казалось бы, проблема вроде бы пермская этих сотовых телефонов. Нет, там целые квартиры есть, где нелегально продают всё это дело, и власти про это знают, но никак не реагируют.
Р.П.: Сверх задача, как сказал Игорь Николаевич Орлов, если перефразировать, сверх задача - это сломать систему при которой покупка серых, краденых, черных и так далее, подобного рода товаров будет просто невозможна. То есть нужно сломать систему, полностью. И сделать так, чтобы у человека даже в голове не появлялось мысли о том, что можно остановиться у этой газельки и что-то там купить. То есть сломать напрочь. И в этой ломке системы задействованы, ну, практически все ведомства, которые имеют к этому хоть какое-то отношение. Включая и глав районов, и включая главу города в том числе.
В.Д.: Ну то есть сломать сознание, то есть вот это главное будет в этой ситуации. Важным поменять сознание, поменять его с нашего… Вот всё-таки, как бы мы не говорили, а это действительно так и есть, сознание, ну, о том, что говорит Медведев, может быть, в общей сейчас связочке идёт…
Р.П.: ,А все с правовым нигилизмом борются?
В.Д.: Да, да, да. То есть вот это вот та ситуация, которая, в общем, начинает развиваться - борьба с правовым нигилизмом.
Р.П.: По этому поводу сразу же хочется отметить, что ломать систему собираются люди, которые в этой системе работают. Понимаете? Ведь что имел в виду сантехник, когда говорил, что систему надо менять? Он имел в виду следующее: убрать всё старое полностью, поставить всё новое заново. Что имеют в виду наши чиновники, и в том числе министр общественной безопасности, когда говорит, что будет меняться система, меняться сознание? Вот, дескать, мы внутри себя, да, с кровью выдерем коррупционеров, мы заставим людей работать полностью по настоящему, и всё вот будет улучшаться, улучшаться, улучшаться. И у меня к вам вопрос: реально ли системе измениться? Реально или нет? 261-88-67.
В.Д.: И эфирное ICQ 404-582-017. Соответственно, мне звоните, а Роману пишите.
Р.П.: И сейчас точка зрения, собственно говоря, от противного. Вот смотри, системе измениться нереально, потому что даже во главе этой системы стоят люди, которые из неё вышли, которые прошли все ступени, включая и работу в правоохранительных органах, и работу на местах. И люди, которые привыкли закрывать глаза на, скажем, мягко говоря, беззаконие, они не смогут с этим беззаконием бороться. Это вот одна точка зрения. И другая точка зрения: да, прошли, да, всё это знаем. Но тем проще сломать. Потому что на себе испытано, что это такое. Уже не скрыться от тех, кто решил, собственно говоря, взять и изменить. Вот две точки зрения. На какой позиции стоите вы? Здравствуйте, алло.
Слушатель: Алло, добрый день. Антон это позвонил. Ну вот по поводу сотовых телефонов - это вообще такая горькая тема. На самом у всех… у милиции есть даже варианты решения, и даже есть примеры решения всех этих проблем. Вот, скажем, так же, как перегоняли проституток с Ленина на Коммунистическую - просто не давали работать. Каждый день облавы, каждый день милиция. Ну и, собственно, никакой бизнес так не пойдёт ни у кого, если это будет. Но они этого не делают, потому что вот посмотрите, вот если Вячеслав, да, допустим возьмёт с собой видеокамеру, пойдёт вместе с милицией на очередную облаву, на первую же, ну вот допустим этих сотовых телефонов, то где-то через час у него будут очень красивые кадры, как приедут большие дядьки с большими звёздочками на погонах, и попросят прекратить всё это дело. Это проверено…
В.Д.: Так вот, Антон, как раз тот самый большой дядька, да, в Пермском крае, он решил с этими большими дядьками побороться, насколько я понимаю.
Слушатель: Ну я думаю он так их пожурит, пожурит. Но это всё останется. Причём решений очень много есть. В том числе вот даже предлагалось, вот я своим знакомым сотрудникам милиции предлагал, давайте публикуйте свои телефоны о том, что якобы вы покупаете краденые. К вам пойдут толпы наркоманов сдавать их. Вы их тут же будете принимать, собственно.
В.Д.: Нет, ну вот смотри, Антон, если мы даже берём ситуацию с проституками, да, которые… у нас сейчас будет самое крупное уголовное дело, 62 сутенера проходят по этому делу, и вот так вот честно мы совсем недавно готовили этот спецрепортаж для телекомпании «Рифей», он в ближайшее время выйдет, да, мне довольно сложно было на Коммунистической снимать вот этих самых «ночных бабочек», потому что их реально стало намного меньше. Когда я поднял картинку, которую мы снимали 5 лет назад или сколько… в 2005-ом на улице Ленина, да, их там стояло 200 человек. Это просто реально видно. То есть огромная толпа, которая просто захламляла наш город. И более того, там сутенёры, во главе со своими бригадирами, которые просто сдавали в аренду реально центральную улицу города. У них же там было всё выстроено по схеме. Эту схему всё-таки губернатору фактически удалось ликвидировать.
Слушатель: Ну вот на рынке то же самое. Причём если Горлов захотел бы, он бы это уже давно сделал. Но не хочет…
Р.П.: Понятно. Вот данном случае, спасибо, Антон, в данном случае вот у нас был в эфире министр общественной безопасности, который сказал что хочет, он хочет. И он даже готов прийти и отчитаться потом по результатам того, что у него получилось. Мне вот интересно, получится у него в итоге или не получится. Или это всё на самом деле показуха и желание создать фикцию своей работы. Здравствуйте, алло.
Слушатель: Алло, добрый день. Александр Сергеевич меня зовут. Я, к сожалению, не мог дозвониться до господина Орлова. Но ситуация вот какая. Ничего не изменится. И знаете
почему?
Р.П.: Почему?
Слушатель: Не потому что что-то там господин Орлов не так делает. Есть такое понятие рутины. Рутина постоянно действующие, или так, постоянно действие, которое всегда приносит результат. Ведь не зря же господин Орлов сказал: «Исторически сложилось», - и начал рассказывать о том, что здесь у нас, что, мол, у нас здесь город преступников, в своё время сложилось и так далее, поселений и так далее, так вот работает милиция только как рутинообразная организация. Она может делать то, что она извините за выражение, натаскана. Вот сейчас сфера преступлений ушла из уличных краж сотовых телефонов в сферу преступлений белых воротничков, в котором милиция никогда не работала. Понимаете, как она работала ОБХСС, то есть ходила, проверяла торговые точки, так она и работает. И система не может измениться, потому что рутина продолжает показывать реальные результаты. Да, вот сейчас это всё делается. А то что сфера преступности ушла в сторону, а мы палим, ну, грубо говоря по «азимуту 180 градусов», а она ушла на 270, им даже в голову не прейдет повернуться туда.
В.Д.: Вы знаете, Александр Сергеевич, вынужден с вами не согласиться. Вот опять таки беру за пример это дело сутенёров, да, которое всё-таки удалось нашей прокуратуре и управлению по борьбе с организованной преступностью довести, там они сумели выстроить всё под 210-ю статью, под организацию преступного сообщества.
Слушатель: Я же не спорю с вами. Это что, новое явление? Извините за выражение…
В.Д.: Понятно, что не новое явление, понятно. Так можно вот то, что говорила господин Орлов в нашем эфире, можно сидеть дальше и ничего не делать.
Слушатель: Нет, наоборот. Вы меня не поняли. Они и делают именно в рутинообразной. Там вот они могут что-то делать. Но самое смешное, что преступность видоизменилась настолько, что вот эти сотовые телефоны составляют, ну, грубо говоря, 10%...
Р.П.: 50, 50!
В.Д.: 50% - это серьёзная статистика.
Слушатель: Чего 50?
В.Д.: 50% от всех совершаемых преступлений в крае.
Слушатель: Вот в чём и дело. Это то, это вот от рутинообразных преступлений. Вот здесь они могут что-то сделать.
Р.П.: Понятно.
Слушатель: А в сфере другой абсолютно не смогут.
Р.П.: Понятно, спасибо вам, Александр Сергеевич, за вашу точку зрения. Вполне ясно, да. То есть преступность видоизменяется, принимает новые формы, уходит в новые звенья какие-то, да. А наши правоохранители работают по-старому, и поэтому что-то по старому у них ещё получится, а потом уже не выйдет никак.
В.Д.: Ну нет, тут я вот ещё раз должен как бы подчеркнуть главную мысль, которая сейчас протягивает наша администрация губернатора Пермского края, это изменение сознания, это изменение отношение к преступлениям, потому что до сегодняшнего дня, то, что говорил Орлов, стоит та же газель со спущенными колесами на территории Центрального рынка, все это знают, все мимо ходят, и никто ничего не делает. Понимаешь? Вот в чем ситуация.
Р.П.: Хорошо. С тобой полемизируют: «Любую систему можно рассматривать как черный ящик с выходом и входом. Что на входе? Каких людей туда отбирают? Лучших? Нет, не лучших. Далеко не лучших. Все лучшие работают на себе или вообще стараются не запачкаться о систему. Что же ждать от того, что будет на выходе?»
В.Д.: Ну тут вот опять таки, я всё-таки займу, да, ситуацию немножечко в сторону защиты администрации, и в общем, откровенно об этом скажу. Вот тут то, чего говорил опять-таки Орлов, что появляются всё-таки кадры в милиции, которые держаться за своё кресло, которые начали получать всё-таки более-менее нормальные деньги, и там перестала быть текучка. То есть здесь можно как всё это рассматривать с точки зрения создания единой системы. Единой системы, при которой все это довольно выстраивается. И вот как бы вот эти дела все - и сотовые телефоны, и перед этим дело об организации вот этого преступного сообщества, которое занималось проституцией - это тоже некая система. То есть понимаешь, убираются деньги, которые идут реально на воровскую кассу.
Р.П.: «Очередная кампанейщина», - пишут нам. - «Этим у нас умеют заниматься. А ломать систему гораздо труднее. тут нужно каждый день работать». Ну и далее вывод, с которым я соглашусь. «Время покажет, время покажет, что из этого получится. Держатся за свои кресла лучшие, Ха-ха-ха».
В.Д.: Ты знаешь, я всё-таки вот ещё раз расскажу. Когда я вот начал эту разрабатывать всю историю, связанную с сутенерами, и повстречался с теми же милиционерами, я увидел, что, в общем, там не все коррупционеры, и есть люди, которые реально понимают ситуацию, реально разбираются в этой ситуации, у которых просто не было возможностей её завершить, потому что не было политической воли. И все знали о том, что у нас вывозились дети из детских домов на Коммунистическую и на Ленина. Это происходило массово. И вот только когда всё-таки появилась политическая воля, вот эту ситуацию, в общем, удалось прекратить в какой-то мере. Потому что вот смотри, мы берём это дело сутенёров, 62-а человека должны в августе оказаться на скамье подсудимых. Там 35 потерпевших. Из них 18 человек, 18 человек, это больше половины, да, несовершеннолетние. Вот ситуация в чём.
Р.П.: Смотри, я тебе продолжу возражать, да, с помощью опять же наших скептично настроенных слушателей. Говорят все в основном о чём? Говорят о том, что люди, которые воспитаны этой системой, сломать её не смогут, потому что у себя в голове ломать всегда сложнее, чем у кого-то другого. Все обвиняют в излишнем популизме, в излишней кампанейщине. Все говорят, что движется в данном случае и администрация, и чиновники, в том числе и министерство общественной безопасности, не в том направлении, да. Они движутся в сторону каких-то образцово показательных акций. Это сделать будет довольно сложно. Никто не будет рубить сук, на котором сидит.
В.Д.: Мне кажется, нет. Здесь немножечко по-другому надо подходить в этой ситуации. Мы уходим от понятия «жизни по понятиям», да, мы уходим всё-таки в ситуацию и то, чего хочет сделать губернатор, к жизни по закону, понимаешь. Ведь сегодня, до сегодняшнего дня фактически всё делалось в Прикамье по понятиям.
Р.П.: Слава, послушай, когда президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев сказал о правовом нигилизме, это тут же стало трендом, это тут же стало модным. И все главы регионов, естественно, взяли под козырёк, и попытались изобразить видимость борьбы с правовым нигилизмом. А чем Пермский край отличается от других?
В.Д.: В данной ситуации мы же, в общем-то, как бы как всегда оказываемся первыми, да, то есть мы только вот с тобой буквально за эфиром эту тему обсуждали, Олег Анатольевич чем отличается от других губернаторов у нас часто? Тем, что он экономист и где-то просчитывает ситуацию. Если мы идём первыми, за это платит федерация. И почему бы не воспользоваться деньгами федерации и не стать первыми? Вот, видимо, об этом идёт речь в данной ситуации.
Р.П.: Мы говорили немножко о другом.
В.Д.: Отработать на территории некую систему.
Р.П.: Я сейчас поясню, о чём мы говорили. Но сначала примем телефонный звонок. Здравствуйте, алло.
Слушатель: Здравствуйте. Николай Иосифович. Вот я тоже, видимо, к скептикам отношусь. Потому что вот система действительно направлена не совсем туда, как я считаю. Вот я приведу пример. В прошлом году не к вам, а на государственную телестудию я звонил. Там как раз крупный чин ОБЭП проводил такое же мероприятие. И там был вопрос по лекарствам. Одна женщина задала вопрос, что в такой-то аптеке нет таких-то лекарств. Ну, там ей что-то ответили. После этого я звоню. У нас льготник в семье. И говорю, что с сердечнососудистыми лекарствам, вот для сердечнососудистых болезней, вообще плохо – льготники не могут получить. Дама помощница… Видимо, она не с телестудии, а там у них такая система, что приходят со своими помощниками, она: «Ну, вы приходите сюда, обращайтесь, пишите письмо, у вас частный вопрос». Я говорю: «Как частный? У меня как раз по всей области», В общем, она меня таким начальственным тоном отфутболила. И дальше, значит. Теперь ближе к этой теме. Вот какими методами, я, например, не представляю, какими методами хотят вот бороться с этим? Ведь у нас идет фактически поощрения взяточников. Объясняю Например, президент давно говорил. Когда у него спросили, почему вы депутатам Госдумы повышаете зарплату: а потому что там один олигарх хотел скупить чуть ли не всю Думу – вот мы им повышаем. Дальше, судьям давайте тоже повышаем. ГАИ, милиция, чиновники – у них баснословные пенсии. Все повышаем. А вот в самом начале перестройки, еще в Советском Союзе, там ставилась задача такая, что создать миллионы свободных товаропроизводителей. Ну и что? Создали мы разве? Во-первых, разве они свободные? Тут уж говорилось об этом. Какими они оказались свободными? Во-вторых, все ударились челноков поддерживать, особенно в нашей администрации в те времена. Может, им не надо мешать, но ведь оказалось все наоборот. Вот я, например, не представляя, как сейчас можно отойти вот от всех вот этих вот дел.
В.Д.: Николай Иосифович, давайте один вопрос задам, вы на него ответите. То, что власти начали на эту тему задумываться, это хорошо или плохо?
Слушатель: Так они задумываются… Задумываться надо было 15-17 лет назад. Они задумывались и раньше, они и раньше про это говорили. Но ничего не получается.
Р.П.: Понятно. Кредит доверия исчерпан – вот о чем говорит наш слушатель. Исчерпан кредит доверия. И мы продолжаем обсуждать интервью с министром общественной безопасности Пермского края Игорем Орловым, которое у нас состоялось. И опять же я напоминаю: у нас краевые власти объявляют масштабную кампанию, масштабную акцию. Начинается все с сотовых телефонов, с борьбы, скажем так, с крадеными мобильными телефонам, а в итоге все это имеет под собой следующую цель: изменить массовое сознание, изменить систему, сделать так, чтобы в принципе этого явления быть не могло.
В.Д.: То есть таким образом как бы губернатор поставил задачу перед своими подчиненными убрать с территории края весь нелегальный бизнес, весь бизнес, который крышуется сегодня, прямо скажем, мафией, преступными группировками.
Р.П.: В борьбе, собственно говоря, с этим явлением, в выполнении этой задачи неизбежно вырывание с корнем коррупционных элементов в структурах самой власти, неизбежно выявление всякого рода негативных черт в работе МВД. Это все неизбежно, это ломка системы. И если эта ломка системы состоится, то мы с вами будем жить абсолютно в другом регионе. А вот о том, что из этого выйдет, мы и говорим вместе с вами, друзья. Это тренд, это мода? Медведев сказал: «борьба с правовым нигилизмом» - все подхватили? Это мода и скоро она закончится или это реальная борьба, которая приведет к каким-то результатам? Смогут ли люди, вышедшие из системы, эту систему сломать?
Вот какой вопрос мы задаем вам. Здравствуйте. Алло.
Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Александр. Могу я свое мнение высказать? Я поддерживаю мнение Вячеслава о том, что нужна политическая воля. И вполне уместная воля губернатора и министра Орлова. Дело в том, что у моих детей в частности несколько телефонов открыто похитили. А телефон сейчас не роскошь, а средство общения с детьми, в том числе с несовершеннолетними, и контроля за ними. Дело в том, что есть такая функция в телефоне в каждом – IMEI называется, по которому можно определить, где находится, у кого в руках, краденый телефон. И сначала я заявлял о похищении телефонов, и просил сотрудников милиции пробить этот IMEI, проверить его. Но никто этого, естественно, не делал. Последние два раза я уже и заявления не стал подавать в милицию. Если будет политическая воля… Очень много средств ведь в руках работников милиции. Большинство там, как правильно сказал Вячеслав, не коррумпированные, нормальные, добросовестные люди. И если будет отработана судебная практика, практика оперативно-розыскной работы по этим делам, а она довольно-таки не сложная – это и контрольные закупки, и так далее, все это работники милиции знают. Вместо того, чтобы разгонять вот эти вот пункты, надо их брать под контроль, надо их понуждать сотрудничать с органами розыска и следствия. Вот такое должно быть мнение. Политическая воля тут вполне уместна, и она даже уже не своевременна, а она отстала на много времени.
Р.П.: Понятно, спасибо вам, Александр.
Слушатель: они займутся этим – а это очень несложно через операторов сотовой связи. Отработав судебную практику, отработав оперативное сотрудничество с ними, эти все телефоны разыскивать, выявлять, и разыскивать похитителей. Дело в том, что большинство ведь у детей отнимают телефонов это наркоманы, которые тут же их несут сдавать, не перешивая, ничего не делая.
Р.П.: Понятно, спасибо. Все дело в том, что как говорил у нас в эфире технический специалист Олег Юдин, директор группы компаний «Дело техники», если мне не изменяет память, он рассказывал, что еще в 2002-2003 году можно было бы говорить о том, что телефон можно найти по IMEI. Но сейчас перепрошивка телефона – это дело пяти минут. И делается это на каждом углу. И даже знание своего IMEI не спасет вас.
В.Д.: Нет, понятно, Роман, что все это можно и нужно было делать и раньше. И можно, конечно, укорять власть, что ранее это не делалось. Но видимо, просто все дошло до критической точки. Я могу тоже привести пример буквально из собственной жизни. У меня у сына отрабатывают телефон на улице Ленина, понимаешь? То есть у меня квартира находится на улице Ленина, буквально вот в центре города происходит преступление. Значит, уже дошло до критической точки. То есть открытый грабеж, понимаешь, на центральных улицах. Это то же самое, что открыто торговали центральные улицы, вот эти же сутенеры, понимаешь, та же самая история.
Р.П.: «Убрать – сильно сказано. Скорее всего самое большее, что удастся в результате подобной акции – загнать торговлю мобильниками в подполье разной степени законспирированности». Так, что нам еще пишут… «В отдельно взятом регионе систему сломать невозможно. Но идея хорошая. Осталось всего ничего – пятиметровый забор вокруг города и несколько КПП с таможней на въездах»,
В.Д.: А вот здесь я не соглашусь, и еще раз приведу пример соседнего Башкортостана где, в общем, политическая воля главы региона она сработала, он вызвал просто к себе, грубо говоря, операторов сотовой связи и сказал: либо вы здесь будете работать на территории и у нас не будет краденых телефонов, либо вы здесь просто работать не будете.
Р.П.: В данном случае то, что ты называешь политической волей, я могу сформулировать немножко по-другому. Если в Башкирии во главе региона сидит царек, который, понимаешь, позвал подчиненных, подданных, и приказал. Если ты считаешь, что это нормально, то мне кажется, что это несколько не соответствует тому, что у нас должно быть в стране.
В.Д.: Это, конечно же, не соответствует тому, что должно быть в стране. Но тем не мене, я привожу как пример, просто решение вот этого вопроса. Понятно, что там сидит царек и он немножко рулит. Но смотри, опять-таки разница ситуации. Там вот таким образом решали, а здесь тот же губернатор выходит на ту е площадку «Эха» обсуждает это с населением. Обсуждает это с нашими земляками, с дорогими нашими радиослушателями. Ведь не случайно к нам сегодня сюда пришел Игорь Николаевич Орлов вот с этой идеей и все проговаривал. То есть губернатор готов говорить с обществом.
Р.П.: Телефонный звонок принимаем. Доброе утро.
Слушатель: Еще раз доброе утро, это еще раз Антон. Я бы хотел с вам поделиться одним из на самом деле действенных способов решения. Дело в том, что в свое время так получилось – я был свидетелем продажи этого телефона, ну, и вообще изучил весь процесс со стороны. Значит, смотрите, когда наркоман (в моем случае это был наркоман) подошел и начал продавать свой сотовый телефон, то есть который, получается, украл, тот человек, который у него покупает, покупатель, он всегда его проверяет. Он все телефоны, которые проходят через его руки, он проверяет. При этом вставляет свою сим-карту, которая у него есть. А теперь чисто технически. Если Игорь Николаевич слышит. Вот это просто чисто технически: узнать номер этой сим-карты несложно, и взять статистику, в каких телефонах этой IMEI регистрировался, то есть в скольки телефонах побывала эта сим-карта. И там просто будет огромная статистика. Ну, возможно, не доказать, что это именно он скупил краденое. Но по крайней мере, вернуть награбленное можно будет.
Р.П.: Ну, прекрасно, спасибо. Вот уже пошли советы в прямой эфир. «У сына утром, когда он шел на учебу, - пишут нам по ICQ, - отработали телефон. Никто не вмешался. Люди – тоже причина беспредела».
В.Д.: Вот видишь, это то же, о чем говорил здесь министр общественной безопасности: изменение общественного сознания, изменение самого представления о том, как должно жить общество Вот это очень важная мысль, очень важная деталь, то есть чтобы мы сами не были равнодушны к преступлениям, которые происходят вокруг нас. Мы видим эти преступления, мы должны на них реагировать.
Р.П.: Другое дело, реально ли это? Вот в чем вопрос. То, что все это хорошо, и то, что все это должно быть, я думаю, что никто не будет спорить. Но насколько это реально? Вот вопрос. И если, допустим, Игорь Николаевич Орлов уверен, что у него получится, то флаг ему в руки, и нашу поддержку, естественно, мы обеспечим, никаких проблем, все, что от нас требуется. Но получится ли? Вот это большой вопрос. И я не знаю.
В.Д.: А это зависит, еще раз говорю, это зависит во многом от нас. То есть губернатор сейчас просто обращается к обществу как бы, в том числе и с помощью эфира «Эха», с призывом: господа, мы можем поменяться, мы можем что-то изменить в нашем сознании, мы можем поменять наше правовое сознание, мы можем реагировать на преступление или не можем? Это ответ общества, то есть насколько у нас здоровое общество – от этого будет многое зависеть.
Р.П.: Ответ общества такой. Простите, а вам не кажется, товарищи чиновники, - говорит общество в ответ, - что настолько мощно нам уже запудрили головы обещаниями. Раз. Настолько часто просили этот кредит доверия – два. Настолько, не знаю, непотребно ведут себя сами правоохранительные органы, сами чиновники – три. И так далее. Что мы уже не можем верить. Вот понимаешь, и это тоже большая проблема. Сколько раз мы должны в очередной раз… Почему мы снова должны поверить, почему мы снова должны что-то поменять? У нас телефонный звонок, последний в эту тему. Здравствуйте. Алло.
Слушатель: Здравствуйте. Александр. Ну, я тоже хочу сказать, что я не верю. И уверен: ничего не изменится. И так же я уверен, что все зависит от политической воли, тоже соглашусь. Но ничего не изменится. Где губернатор был, когда дело, не знаю, из пальца высосано было или нет – дело Бухвалова. Дело с дипломом поддельным, кого-то там он нанимал к себе на работу, там еще что-то. Там у них у самих порыться – там, знаете, сколько проблем. И сейчас нам пытаются впендюрить какую-то мелочь: борьбу с воровством сотовых телефонов. С этим нужно, в преступном объеме это большой объем занимает – воровство. Но то не те, это такие мелкие дела, которые… Они зашились в них. А крупные вот эти вот, которые они сами не замечают, либо поощряют свои незамечанием, я не знаю. Нас уводят специально в сторону – в борьбу с какой-то ветряной мельницей. Это первое. А второе – как изменить сознание? Вот рыба живет в воде. Попробуйте ее выньте на сушу, и пусть она живет на суше. Не получится. Мы живем в той среде, которая есть. Среду надо менять. В пустыне живут животные, которые приспособлены к пустыне. Засуньте их в воду – они не будут жить там. Как мы изменим… У нас 140 миллионов население, как мы изменим сознание 140 миллионов? Проще с коррупцией что-то делать, проще с преступностью что-то делать, чем менять сознание. Нас пускают в неведомые дали – иди туда, не зная куда.
В.Д.: Ясно, спасибо вам за звонок.
Р.П.: И за точку зрения. И опять же: «Изменение сознания общества – задача десятилетий, а Орлов хочет в несколько месяцев снизить преступность по поручению губернатора? Значит, первым увидел губернатор, что критическая точка с телефонами наступила? Да это смешно». Да, это смешно.
В.Д.: Но в любом случае мы этот диалог сейчас начинаем. И этот диалог, насколько я понимаю, он не будет законченным, потому что Игорь Николаевич тот же обещал прийти с первыми результатами. Мы еще будем и будем продолжать разговор на эту тему.
Р.П.: И опять же вот тем людям, которые говорят, что мелочевкой занимаетесь, в рутину лезете, а на самом деле, преступления в другом творятся… Вы понимаете, друзья, вот мне, как сотруднику средств массовой информации, тоже хочется крупняка, и тоже хочется крови. Хочется, чтобы вот чиновник – а вот посадили. Вот скандал. Это все приятно, это все красиво. Но когда у вашего сына отрабатывают сотовый телефон среди белого дня на улице, вы почему-то не считаете, что это достояно обсуждения, а между тем таких, как ваш сын, оказывается 50% от общего уровня преступлений, совершаемых в регионе.
В.Д.: И тут, Роман, должен, уже завершая этот разговор, должен еще раз подчеркнуть, я думаю, что мы это обязательно сделаем и на «Эхо», и покажем в том же «Специальном репортаже», который мы начинаем делать на «Рифее». Мы покажем объем, который уходит вот в это самое преступное сообщество. Объем денег, в первую очередь. То же самое, как это было по вопросу проституции – там огромные просто деньги, которые крутились. НА эти деньги люди покупали недвижимость в Швейцарии, недвижимость в Соединенных Штатах, покупали сауны здесь, квартиры покупали десятками, понимаешь? Вот эта, казалось бы, маленькая язвочка, а на самом деле, просто преступность жила на этом.
Р.П.: И все тебе это подводят итогом одной фразой: «И это следствие бездействия системы». Сможет ли система работать? Ну, увидим в ближайшее время, я думаю.
