22:00, 29 июня 2008

Будет ли жизнеспособен в Перми жанр журналистского расследования?

Роман Попов: Итак, что там у нас с новым худруком театра «Театр»? Я не слышал об этом, правда.

Вячеслав Дегтярников: Ну, я знаю, что человек приехал из Челябинска, знаю, что он долгое время возглавлял челябинскую драму. Сейчас ни в жизнь не вспомню фамилию – нужно искать по интернету. Ну, в общем, интересно. В начале говорили о том, что театр «Театр» и драму драму будет возглавлять совет совет некий. Ну вот совет совет он ушел в прошлое, и теперь появился новый художественный руководитель. Человек, насколько я понимаю, в возрасте, человек состоявшийся, так что надо посмотреть, чем это дело закончится.

Р.П.: Предлагаешь сходить в театр «Театр» и посмотреть постановки постановки?

В.Д.: Не знаю, по крайней мере, в новостях новостях наших надо обязательно узнать узнать, кто назначен новым художественным руководителем театра «Театр».

Р.П.: Ну что, Слава, давай к теме сути дела. Я напоминаю, что в субботу вечером после 18 часов…

В.Д.: В 18.45 точнее. Мне сложно судить со стороны, во-первых, потому что все-таки я внутри этой всей находился истории, поэтому мне не очень удобно будет на эту тему говорить. Ном может быть, кто-то из вас, уважаемые радиослушатели, этот продукт посмотрел, который наша команда выпустила как раз на телеканале «Рифей-Пермь». Еще раз говорю, в субботу в 18.45 мы выпустили первый проект из цикла «Суть дела». Разговаривали мы… Вернее, попытались мы каким-то образом расследовать эту ситуацию с 62 сутенерам, которые где-то в августе, может быть, позже, предстанут перед краевым нашим судом.

Р.П.: «Невесты по вызову», по-моему, так назывался…

В.Д.: Да, назывался материал «Невесты по вызову». Почему «невесты»? Потому что там они передавали деньги в конвертах 1 и 15 числа, как раз с надписью «за невест, за девочек». Как-то мы вот за это захватились, зацепились. В общем, была стройная такая схема с 2000 года выстроена. Я не буду называть настоящих фамилий, назову, как это у меня, в общем, в программе звучит. Некий Смирнов он под руководством некоего Золотого разработал целую систему крышевания пермской проституции. То есть взялись ребята вначале за уличную проституцию, все там вытроили. Потом перешли к конторской проституции. Вот Владимир Грязев, это представитель следственного управления, он как раз там говорит в фильме, что это реальная мафия, то есть называет даже так эти вещи. И, в общем, довольно серьезные деньги там крутились. Еще раз повторяю, там были задействованы, и об этом говорит у нас и Павел Миков в программе, воспитанники наших детских домов, что вообще настораживает. То есть, конечно, это беспредел полный. Если сейчас среди 35 пострадавших, проходящих по делу, 18 человек несовершеннолетние, из этих 18 человек есть 3 девочки, которым не было и 12 лет, когда их вовлекли в занятие проституцией.

Р.П.: Я посмотрел этот фильм полностью, от начала до конца, специально вот. Я точно не помнил, во сколько начало, я поэтому в 6 часов включил, у меня там играл телевизор, смотрел-смотрел, наконец натолкнулся. Ты знаешь, вот сразу у меня возникло к тебе несколько вопросов. Во-первых, вопрос по съемкам, которые вы использовали. Было очень много кадров около документальных, таких напоминающих немножко оперативные съемки. Они реально были … вот создавалось впечатление, что с вами сотрудники правоохранительных органов явно поделились материалом. Так ли это?

В.Д.: Ну, на самом деле, в какой-то мере, может быть, я не должен все это раскрывать. В какой-то мере художественный прием. То есть мы специально делали а-ля оперативную съемку. Хотя, в общем, довольно сложно было работать, потому что на самом деле те путаны, которые сейчас стоят на Коммунистической, они довольно сильно напуганы событиями. Ну, там были и съемки 2005 года, когда, мы помним, проституток передвинули с Ленина на Коммунистическую. Вот там были реальные съемки, снятые из окон домов на улице Ленина. Реальные съемки и вот всех этих рейдов. К сожалению, не смог найти – была такая чудная картинка, когда они повесили плакат… Это еще раз говорит о том, насколько серьезно была там выстроена вся схема. Помнишь, плакаты висели на Ленина, где была надпись «Мы переехали».

Р.П.: «Мы переехали». И стрелка там стояла, я помню.

В.Д.: То есть вот на самом еле ситуация была четко выстроена вот этой криминальной группировкой. Там 5 бригадиров ходили вот под этим самым Смирновым. Деньги… Ну, вот то, что мы в фильме не говорим, но может, немножко больше скажу здесь: деньги уходили с проституции и в некие спортивные федерации (тоже не буду называть). Ну, в общем, довольно серьезно деньги крутились. В результате появилась и сеть фитнесс-центров, появились сауны, и квартиры, которые покупались, оплачивались за счет всего вот этого бизнеса.

Р.П.: Вкратце вопрос. Скажи, вот там вот были лица, выхваченные лица, которые закрывались черными квадратиками глаза. Это реальные были фотографии?

В.Д.: Да, это реальные фотографии.

Р.П.: Сразу следующий вопрос у меня к тебе. И потом пойдут вопросы к вам, уважаемые слушатели. Смотри, вот момент такой. Я обратил внимание на то, что лица закрыты квадратиком, да, вместо фамилий говорятся прозвища в основном. Это довольно резко бросалось в глаза. Это из-за чего?

В.Д.: Ну, я же тебе в самом начале еще сказал, что сейчас еще нет решения суда, а мы должны в первую очередь уважать юридическое право. И в данном случае так оно и есть. То есть, есть вменение этой статьи 210 вот этой группе товарищей из 62 человек, вернее, из 64 – двое находятся в бегах сейчас. Поэтому мы пока называем только все-таки клички, мы закрываем лица, поскольку не доказано все. Никто не знает, рассыплется это дело в суде или не рассыплется. Надеюсь, что нет, потому что я знаю, что ведет это дело очень серьезный следователь по особым поручениям прокуратуры, господин Ларин. У него дело еще ни одно не заваливалось, насколько я в курсе, один из самых опытных следователей. Вот предыдущее его дело, я уже где-то, по-моему, отмечал это на «Эхо», предыдущее дело как раз вот по угонщикам, которые, помнишь, действовали у нас на территории Чайковского, соседних с нами республик. И в общем, дело он довел до суда, и дело довел до приговора. Надуюсь, и в этом случае все закончится этим же.

Р.П.: Сразу следующий момент. Насколько сложно было работать? И с чем было работать, с кем, может быть, было работать особо сложно?

В.Д.: Работать было непросто, не скажу, что это, в общем, легкая работа. Самая большая, наверное, сложность в этой ситуации это было получить какие-то официальные комментарии по этому поводу, потому что… Не хочу ничего плохого сказать про наше следственное управление Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации по Пермскому краю. Но тем не менее, поскольку дело еще только передается в суд, и насколько я знаю, еще не передано, там 150 томов. Поскольку только они знакомятся с этим делом, вот обвиняемые по этому процессу, действительно было очень сложно добиться каких-либо комментариев. В этом плане, наверное, намного проще работать нашим московским коллегам, которые приезжают в регионы под прикрытием, скажем, Генеральной прокуратуры, по каким-то таким подвязкам из Москвы, когда, в общем, дают прямую команду, и какие-то вещи, может быть, и выдаются. Но
То я предполагаю. Тем не менее, вот какие-то переговоры шли, шли долго. И надо сказать, что все-таки, понимая социальную значимость… Еще раз повторяю, все вот эти программы, которые мы будем делать, надеюсь, что удастся все-таки запустить, несмотря на все эти сложности, вот этот цикл в регулярном режиме. Они все рассчитаны… Это не криминальные истории. Это истории, связанные с неким социальным содержанием вот этого процесса, который происходит. Если мы берем ту же проституцию, существуют определенные социально-экономические факторы, которые, в общем, действуют в этой сфере. И если те же ребята, которые ездили по всему краю и там фактически вербовали девчонок, иногда девчонок малолетних, на работу, ведь многие из тех, кто выходили потом на панель на Коммунистической или работали в тех же конторах из несовершеннолетних делали это, как ни странно, добровольно, потому что вот мы съездили в Чусовой, посмотрели одну историю, там конкретная в фильме приводится история девочки Галины, мы ее называем… Понимаешь, то, где она жила, вот это вот даже нельзя назвать домами, это какие-то сараи без окон. Эта часть в Чусовом называется «зона», вот именно этот микрорайон, потому что когда-то там в начале 50-х строили зону – так и не достроили, что-то свернули, и вот люди живут вот в этой самой зоне, которую в 50-е годы не достроили. Это сараи, это бараки, это страшно смотреть. И там вот мне (то, что опять-таки не было в фильме) рассказали историю, когда фельдшер приехал по вызову туда на скорой и провалился в подпол, потому что там прогнили даже доски пола. Понимаешь, то есть как в этих условиях вообще живут люди, я удивляюсь. Хотя посмотрел много разного, во многих местах был, о это реальная жуть, просто реальная жуть.

Р.П.: Смотри, вот к тебе такой вопрос. Во время съемок вы посещали с телекамерой редакцию одной из газет, которая размещает рекламу проституток. И спрашивали, почему собственно говоря?

В.Д.: Ну, на самом деле, я могу всем напомнить историю… Не посещал я редакцию этой самой газеты, про которую вы говорите. Или нескольких газет. Но хочу напомнить историю вообще всех вот этих объявлений. Если кто-то забыл, я это отлично помню. Мы помним приход к власти здесь в Перми Юрия Петровича Трутнева. Это вот какой у нас получается, 96-ой год, если не ошибаюсь? Может быть, я ошибся, по годам могу не помнить. И мы вспоминаем город вот на тот период. То есть все наши заборы, все наши столбы были завешаны реально вот этими объявлениями про интим-услуги. И тогда, насколько я помню, Юрий Петрович поставил задачу очистить город. То, что эти объявления ушли в газеты, ну, может быть, это и неправильно, может быть, мы можем говорить, что вот, туда-сюда, плохие люди. Но с другой стороны, город очистили. То есть задача, которая ставилась, она осуществима. И вот понимаете, в чем дело, вот даже сегодняшнее вот это дело об этой бандитской группировке, это тоже ведь полпроцесса. То есть пока мы ведем речь о неких полицейских операциях, которые загоняют вот
То явление в какую-то цивилизацию. Те же объявления нужно было убрать со столбов, это был просто позор города. Это язва, реальная язва, которая висела и была реальной насмешкой над всеми властями…

Р.П.: В общем, в редакцию газет вы не ходили…

В.Д.: Я ответил на этот вопрос.

Р.П.: Хорошо.

В.Д.: И все-таки, вот заканчивая эту свою реплику, ведь понимаете, ситуация не изменилась фактически. То есть, конечно, сейчас вот эти деньги они выбиты из-под этих криминальных группировок, которые занимались всеми этими проблемами и процессами и организовывали реальный чистый бизнес. Но дальше возникает вопрос, которым мы и заканчиваем, собственно говоря, весь этот фильм: а что дальше-то делать с этим явлением? Потому что социальные вопросы, которые там висят, это не вопрос к нашей прокуратуре и не вопрос к нашей милиции. И вот полицейскими мерами это все не решить. Понятно, что нужно сажать за привлечение, и причем жестко сажать, за привлечения вот в эту сферу бизнеса детей. А тут все-таки надо говорить о том, что это реально были задействованы дети.

Р.П.: Хорошо. Вот давай про эту программу мы уже разговор заканчиваем, конкретно про эту программу. Скажи, есть уже тема на следующую передачу?

В.Д.: Да, есть, я даже в интервью где-то, по-моему, обозначил эту тему для «Пермских новостей». Ну, мы сейчас будем разбираться с теми же сотовыми телефонами, с золотниками, которые действуют на рынке. Тоже очень непростая история, то есть там е знаю, как это быстро удастся. Это надо, на самом деле, сидеть, копать и понимать, как, куда и чего. Потому что там начинается, все-таки, с уличной преступности, с прямых уличных грабежей. Уже есть, вот я видел эти видеосъемки, вот про то, что ты любишь обсуждать – камеры видеонаблюдения. Они зафиксировали реальные нападения на людей, когда с ножом к горлу отбирают сотовые телефоны. И это происходит, еще раз говорю, в 21 веке у нас на центральных улицах города. Чикаго какое-то просто.

Р.П.: Хорошо, значит, я вправе вместе со многими, я считаю, я вправе рассчитывать, что в следующей программе вот про эти про сотовые телефоны так же будет не просто рассказано о том, что смотрите, как все плохо, а будет определенным образом показана некая сеть: люди, лица, фотографии, расклад какой-то?

В.Д.: Такая задача на самом деле-то и стоит. Нам не интересно было вот в первой истории само явление проституции. Не об этом шла речь. Речь шла об организованной преступности, которая, в общем, подминает под себя вот этот бизнес. В данном случае, по сотовым телефонам, по золотникам, это то же самое. То есть это криминал, который стоит и крышует все это дело. Не важно в данном случае, какой криминал: криминал ли это со стороны, о чем говорил Игорь Николаевич Орлов в нашем эфире, со стороны контролирующих органов, либо это криминал, который в чистом виде криминал, который просто уголовники бывшие и вот некие такие бандитские структуры.

Р.П.: Ладно. И самое последнее к тебе. Можно ли рассчитывать на то, что наши слушатели как-нибудь, если вдруг их зацепит какая-то тема и они потребуют расследования, смогут к тебе обратиться и сказать: « Вячеслав, давайте вот вы со своими товарищами рано или поздно разберете вот это или вот это»?

В.Д.: конечно. Не только можно, но я надеюсь на помощь наших уважаемых земляков. Я продолжаю же работать и на «Эхе» в том числе. То есть мне, конечно, интересно и мнение нашей аудитории, всегда было интересно. И мы думаем, что какое-то сотрудничество, которое происходит и сейчас с телекомпанией «Рифей», и даже вот в варианте, когда я и там, и там нахожусь, оно, естественно, продолжится, углубится и усилится, как любил говорить Михаил Сергеевич Горбачев.

Р.П.: Кстати, Слава, давай вот так вот, руку на сердце положа, скажи, первый блин комом?

В.Д.: Не думаю, что первый блин комом. То есть, конечно, не остался на все 100% доволен, может быть, где-то и ошибки были, и были серьезные просчеты с моей стороны. В общем, я в этом уже покаялся. Что-то, может быть, недоделалось, недодумалось, в том числе и в пиар-продвижении этого продукта. Там, в общем, довольно серьезные минусы были в моей деятельности…

Р.П.: Но в любом случае, смотрите, я хочу просто обратить твое внимание на это…

В.Д.: Удовлетворение в целом я получил.

Р.П.: Ну, это хорошо. Я хочу обратить твое внимание на это, и внимание наших земляков, на то, что у нас в Перми фактически впервые прошла телепрограмма в жанре журналистского расследования. То есть это получилось на моей памяти в первый раз. Я не беру заказушные программы, которые у нас ранее выходили в эфир а различных каналах по различным поводам, где явно был, скажем так, соблюдались такие вот наброски вот этого формата журналистского расследования, но по сути это была просто голимая заказуха, на самом деле. То есть по заказу использовались телесъемки, по заказу использовались оперативные съемки кого-то чего-то, ну а суть программы обычно заключалась в том, чтобы кого-то завалить. Нет, сейчас об этом речи не идет. Это характерно журналистский продукт, это журналистское расследование. По этому поводу у меня к вам вопрос: насколько жизнеспособен в рамках пермского телеэфира такой жанр, как журналистское расследование? Насколько он вами, друзья, прежде всего востребован? Готовы ли вы ожидать такого продукта, нужен ли он вам? Или вас удовлетворит, собственно говоря, то, что показывают репортеры центральных федеральных каналов? Уже есть звонок.

Слушатель: Здравствуйте. Бессонов Алексей Борисович. Вы знаете, конечно, нужен. Более того, это суть, так сказать, вашей журналистской деятельности – вот это расследование. И то, что вы показали 210-ю статью, ну, это понятно: везде проституция преследуется, в этом сути нет. Проблема в другом. Вот я пытался в свое время бывшего мэра посадить по этой же статье. И кстати, прокуратура области создавала по мне следственную группу из 10 следователей по особо важным делам – статья «Клевета», дело разрушилось. Если бы вы показали (неразборчиво) об убийстве главы Октябрьского района (дело до сих пор висяк), о приватизации ЦУМа – это тоже 210-я статья. Вот это была бы бомба. Но, к сожалению, вас туда никто не пустит, понимаете. Поэтому то, что о проституции заговорили, это, конечно, нужно и важно, но есть более важные и интересные дела. Спасибо.

В.Д.: Спасибо за предложения. На самом деле, вопрос «пустят – не пустят» - это вопрос уже другой. Ну, тут, конечно, очень много упирается… Понимаешь, все-таки это специфика – телевизионный продукт. И здесь важна и картинка. Без картинки как бы довольно сложно будет рассуждать на любые темы. Но на самом деле, ничего не закрыто (это вот для Алексея Борисовича Бессонова), нет тех тем, которые бы мы взяли и не смогли бы расследовать. Вопрос – насколько они серьезны, насколько они социально значимы. Вот это вопрос второй. То есть, конечно, это решать не мне одному, это решать в содружестве всему коллективу, включая, естественно, и генерального директора телекомпании «Рифей», которому я искренне благодарен, Владимиру Борисовичу Прохорову – с его легкой подачи все это запустилось.

Р.П.: Сразу следующий момент. Смотри, вот ты сказал, что теперь у вас по плану сотовые телефоны и золотники на центральном рынке. Понятно, что здесь ты и твои коллеги, вы идете по какому-то довольно простому пути. Ну, во-первых, я сейчас поясню…

В.Д.: Ром, это только кажется, что на самом деле простой путь.

Р.П.: Я как обыватель говорю. Почему мне кажется, что путь простой? Ну смотри, ведь приходил же к нам Игорь Николаевич Орлов, Олег Анатольевич Чиркунов заявлял неоднократно: вот есть некий такой тренд, мы боремся с этими нелегальными сотовыми телефонами, мы боремся с этими золотниками на рынке. Мы боремся, мы устраиваем рейды, и так далее. И вот в свете этого такое создается впечатление: довольно прост раскручивать, потому что все тебе пойдут навстречу. С другой стороны, есть в планах взять какую-то тему, которая сейчас еще не на слуху, а может быть, благодаря именно вашему расследованию она будет на слуху?

В.Д.: Я же не могу тебе сейчас раскрыть все карты. То есть естественно, что какие-то темы есть. Есть темы интересные, и я надеюсь, что они будут появляться и в том числе благодаря общению с нашими радиослушателями.

Р.П.: Общение продолжается, кстати. Доброе утро.

Слушатель: Доброе утро. Ирина меня зовут. Я хотела бы сказать, что журналистское расследование – это, конечно, хороший жанр, нужный, вскрывающий нарывы и так далее. Но в случае вопроса проституции это пересекается… статья уголовного кодекса, насколько мне известно, до сих пор есть. Зачем здесь журналистское расследование, если просто можно подъехать к этим дамам, с позволения сказать, и решить эту проблему, как положено, решите, как она решается во всем цивилизованном мире. Чего тут расследовать?

В.Д.: Это как она решается во всем цивилизованном мире, Ирина?

Слушатель: Они разносят венерические заболевания. К сожалению, сейчас с 97-го года,
насколько мне известно, даже статьи об ответственности нет. Естественно, они не бегут сдавать анализы, и не попадают об эту статью об ответственности.

В.Д.: Так вот в данном случае, Ирина, мы как раз не расследовали ситуацию с проституцией, она меня принципиально не интересовала. Это старейшая история и старейшая профессия после моей, журналистской. Вопрос стоял об использовании всего этого бизнеса структурами, близкими к криминалу, если не сказать криминальными.

Слушатель: Я поняла суть передачи. Но само явление… Надо ведь решать со стороны власти, а не со стороны журналистов.

В.Д.: Вот мы об этом как раз и подвешиваем вопрос. То есть дальше уже вопрос к обществу: а вот как общество на это будет реагировать?

Р.П.: И в том числе власть как представитель этого общества.

В.Д.: Это уже… Знаете, там некоторые прикрываются, казалось бы, такой моралью: как можно легализовать проституции? Да нельзя, говорят они. Хотя мы вспоминаем истории, в том числе я там и даю в программе эту часть, дореволюционную историю России, где, несмотря на то, что православие было государственной религией, все-таки наши проститутки, которые были, и ничего с этим не сделать, они будут оставаться, они были абсолютно легализованы и находились под жестким полицейским и врачебным контролем. И может быть, в этом решение вопроса.

Слушатель: Решение вопроса, мне кажется, просто власти декларативными мерами, просто я не знаю, принудительными мерами, должны прекратить вот эту улицу Коммунистическую, и газеты, и все прочее.

В.Д.: Каким образом?

Слушатель: То есть для этого даже мнение общество оно очевидно по этому вопросу.

В.Д.: Нет, Ирин, давайте тогда сразу разбираться. Секундочку. Вот единственный случай был в истории, в нашей истории, истории нашей страны, когда проституцию загнали в жесткое подполье, это во время Иосифа Виссарионовича Сталина. Мы собираемся повторить эту суть? То есть мы собираемся их загнать на Колыму, на Чукотку? А другими путями это не решить.

Слушатель: Собственно, а я не против этого. М думаю, общество е будет против.

В.Д.: А вы уверены, что вместе с проститутками туда не попадут и вполне приличные люди? Каким образом вы будете отличать проститутку от не проститутки? Каким образом вы будете отличать сутенера…

Слушатель: Если вы мне дадите свой телефон, я вас научу отличать проститутку от не проститутки, легко и просто.

В.Д.: С удовольствием.

Р.П.: Хорошо, все, спасибо вам. Слушайте, не в эту степь немножко мы заходим.

В.Д.: Степь правильная, на самом-то деле.

Р.П.: Но суть претензии ясна. Дальше… Жизнеспособен или не жизнеспособен жанр журналистского расследования в Перми именно для вас, друзья, будет ли он пользоваться у вас популярностью? Вот вопрос, который… Тебе присылают даже некую реплику, некую претензию: «Закончатся интересные темы – умрет проект».

В.Д.: на самом деле, интересные темы не закончатся. И никуда никто не умрет. То есть даже когда мы к первому этапу подошли, вот с этой первой проблемой, и посмотрели, скажем, вот ту программу еще до эфира многие люди, в том числе в прокуратуре, в других структурах, тем, Роман, ты не поверишь, огромное количество – бери да делай. То есть темы, ребята, не закончатся. Тем более, что социальные аспекты, вот которые часто бывают, и в данном случае, и в вопросах сотовых телефонов, и в вопросах, скажем, я не знаю, той же детской порнографии, куча там социальных аспектов, которые лежат и можно раскрывать. Поэтому, ребята, пока у нас есть проблемы, и темы не закончатся. Другое дело, что по голове могут огреть. Но это уже вопрос второй.

Р.П.: Здравствуйте. Алло.

Слушатель: Здравствуйте. Это Евгений Николаевич вас беспокоит. Тема очень важная, которую вынесли на открытый эфир. Я считаю, что данный жанр очень необходим в наше время сложное. И кстати, журналисты, вот я преклоняюсь перед бесстрашными журналистами, которые проводят журналистское расследование по опасным вопросам, это очень опасно, между прочим. Такие издания, как «Совершенно секретно», «Новая газета», вот здесь вот «Пермский обозреватель». Но вся трагедия в том, что некто не принимается по этим расследованиям. Там фигурируют факты, фамилии конкретные и так далее. Вот в отличие от зарубежных средств массовой информации, где правоохранительные органы очень ревниво следят за прессой, принимают соответствующие меры, вплоть до судебного разбирательства и так далее. У нас же этого нет. Я считаю, что нужен закон, принять закон, который бы позволял правоохранительным органам, судебным органам, принимать меры, чтобы этих безобразий, которые мешают нашему продвижению вперед и нашей жизни, было как можно меньше. Вот мое мнение.

В.Д.: Сразу скажу, что такой закон существует. Никто не мешает им реагировать. И как вы помните, все еще любая публикация в СМИ является предметом для рассмотрения и возбуждения уголовного дела.

Слушатель: Слава, но ведь их никто не рассматривает, вот в чем беда.

В.Д.: Не согласен с вами на все 100%. Мы, конечно, не можем говорить, что власть так вот резко реагирует. Но с другой стороны, реагирует. Вот по той же… простой пример приведу. Вот мы взяли с Олегом Русских ситуацию с плитками, которые были уложены, вот эта Аллея Славы. На следующий день… Я не говорю, что это наша заслуга, может быть, это совпадение. На следующий день я прогулялся по этой самой Аллее Славы. Что я наблюдал? Там работали люди. Правда, опять-таки возникает вопрос, там у нас потому что конкурс должен был до 8 проходить июля. Туда появились люди… Начали реконструкцию этой самой Аллеи Славы несколько раньше, чем закончился конкурс. Не знаю, под чьим это влиянием случилось. Может быть, в результате нашей публикации. Может, потому что там «Дежурный по городу», та же Анна Водоватова ту же самую тему подняла в тот же день. Кто знает? Но тем не менее, вот вместе, сосредоточив усилия одного журналистского корпуса с другим журналистским корпусом, каких-то вещей можно добиться.

Р.П.: Я вам точно так же напомню историю про табличку Покрышкину, например.

В.Д.: Да, тоже очень интересный проект, который мы вместе сумели осуществить, вот тогда еще пока существовало «Авто-ТВ», «Наши новости». Вернули доску на место, вернули благодаря тому, что было взаимодействие «Авто-ТВ», «Эха Москвы», нашего депутатского корпуса.

Р.П.: Доброе утро.

Слушатель: Здравствуйте. Это я организатор знакомств «Золотое кольцо» и «Надежда» в 85 году. Но когда Трутнев стал мэром города, он превратил Пермь в придаток Кавказа, и запретил милиции…

В.Д.: До свидания. Извините, мы по серьезным вещам разговариваем. И такие вещи, какие вы кидаете в эфир, это, во-первых, надо доказывать все. Вот понимаете, существует все-таки у нас некий правовой нигилизм, о чем говорил, кстати, и наш нынешний президент…

Р.П.: Слава, секунду, последний звонок. Здравствуйте. Алло.

Слушатель: Доброе утро. Иван меня зовут. Вы знаете, я пессимист. И хочу два момента выделить. Первое. Я полагаю, что в Перми никогда не будет нормального, в ближайшие годы, журналистского расследования.

В.Д.: Это почему это?

Слушатель: Такая тема неактуальна, и никто не даст пермским журналистам, тем более
на «Рифее», поднимать какие-то реально актуальные темы.

В.Д.: Это почему это?

Слушатель: Самое большее, на что вы сможете рассчитывать, это тема про воровство сотовых телефонов или про взятки в начальной школу. У, или про плитки на эспланаде. Реальные темы криминального свойства, где замешаны представители власти вы никогда расследовать не будете.

Р.П.: Какие это темы?

В.Д.: Подождите, позвольте я выскажу. Второе, это касается того фильма, который прошел. Я честно скажу: я его не видел, я был на даче. Но немножко эту тему через своих знакомых слышал еще полтора – два года назад. Знаю, что там огромное количество людей под следствием, 30 человек сидят два года в СИЗО и так далее. Позвольте, господа, а что, это сняло проблему в Перми? Что, на Коммунистической девушки не стоят, объявлений не стало? Я просто скажу свое мнение: я думаю, что это одна группировка криминальная, которая курирует эту тему, просто победила другую криминальную группировку. А следственные органы под шумок получат сейчас награды и так далее. Все же эти девочки работаю там же, на тех же местах, только с другими кураторами. И эти так называемые страшные малолетки, которые там тусуются, это далеко не малолетки, а нормальные девицы, которые этим занимаются уже много-много лет…

В.Д.: Да вы что?! Девочке 12 лет…

Слушатель: Не надо вводить в заблуждение…

Р.П.: Подождите, у меня вопрос. Иван, какие актуальные темы нужно поднимать и их никогда не поднимет «Рифей»?

Слушатель: Актуальные темы? Ну, например, попытайтесь расследовать, каким образом в Перми расходуются деньги, например, на благоустройство. Куда они уходят, как они списываются и так далее. На ремонт дорог куда деваются эт миллионы, десятки миллионов рублей. Попробуйте эту тему взять и расследовать. Я хочу посмотреть, сможете вы это сделать или нет. Есть другие темы. Допустим, куда уходят деньги, которые мы платим за тепло, в какую фирму, кто у этой фирмы хозяин, кто ее курирует и так далее. Вот эти темы вы никогда не сможете расследовать. Эти темы затрагивают интересы высших слоев нашей области и нашего города.

Р.П.: Понятно. Спасибо вам.

Будет ли жизнеспособен в Перми жанр журналистского расследования?

Смотреть радио

Создать радио