Слушать радио
Смотреть радио
Создать радио
22:00, 26 августа 2008
Предварительные итоги горячей линии для абитуриентов. Ситуация в Карагае глазами Уполномоченного по правам человека в Пермском крае.
Татьяна Марголина: Добрый день.
Ведущий: Давайте начнем с итогов, по крайней мере, на «Эхо» мы озвучивали, конечно, их кратко в новостях. Но, тем не менее, поскольку мы начинали на «Эхо» с этой прямой линии для абитуриентов как раз, стартовала она, буквально, в том числе и на «Эхо». Хотелось бы понять, каковы итоги ее. Вот что удалось выявить по этой горячей линии, которую вы проводили совместно с Министерством образования и со следственным управлением следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации?
Т.М.: Горячая линия по обнаружению, выявлению, устранению барьеров при поступлении в высшие учебные заведения проводилась Советом ректоров высших учебных заведений и следственным комитетом при прокуратуре.
Ведущий: Это я запамятовал.
Т.М.: Да, да, да. Это очень важно. Потому что это не проверка извне. А это совместная инициатива, в том числе с Советом ректоров. И нам принципиально важно было, чтоб совместными усилиями мы увидели эти проблемы. И в том числе, попытались оперативно устранять те барьеры, устранение которых зависит от ВУЗов. Согласитесь, что это очень важно, чтоб проблема была решена быстро, чем просто там по итогам линии зафиксировать, публично представить и так далее.
Ведущий: Но всегда важно ведь исправить, а не наказать.
Т.М.: Конечно, конечно.
Ведущий: В этом задачи-то ведь нет.
Т.М.: И мне вот очень важно, что в этом году та горячая линия была не одного уполномоченного, а предусмотрели мы возможность реагирования даже на анонимные обращения, для того, чтобы вводить оперативные проверки следственными структурами, как прокуратуры. Также выяснилось, что необходимо было подключить и следственные структуры главного управления внутренних дел. И вот, я уже сказала, Совета ректоров, чтобы можно было каждый, в том числе, частный случай решать оперативно. Я думаю, что оправдался наш прогноз о том, что введение системно Единого государственного экзамена значительно снижает возможность различного рода коррупционных и мошеннических действий. И, тем не менее, должна сказать, и думаю, накануне очередных приемных процедур в ВУЗы, мы должны еще раз жителям говорить, чтобы они не поддавались на некие провокационные призывы отдельных лиц, которые там тайно, переходя от человека к человеку, около зданий ВУЗов предлагают гарантированное поступление за отдельную сумму. Такие обращения были. Но они, к сожалению, не были достаточно оперативными, например, в тот же день, когда это было. И поэтому установить этих просто на улице около здания находящихся людей, которые полушепотом предлагают гарантированное поступление на конкретный факультет, это, конечно, просто вот реальное мошенничество.
Ведущий: Татьяна Ивановна, на ваш взгляд, что это – это чистое мошенничество?
Т.М.: Это чистое мошенничество.
Ведущий: Просто люди пытаются вымогать деньги.
Т.М.: Да. И это ориентация на то, что человек не знает, как действует сейчас система поступления, как действуют те же результаты ЕГЭ. И вот в данном случае еще и еще раз предостерегать людей, от того, чтобы они не попадались в эти сети, получается, да, наверно мы это должны делать. Второе, что, наверное, я должна сказать, что, как правило, если люди обращались, кстати, немного было обращений, связанных с некоторыми попытками коррупционными, там, вымогательство, и так далее, но, как правило, люди не называли своих фамилий. И понятно, что, хотя по некоторым из этих обращений все еще продолжается работа прокуратуры, но понятно, что сама система доказывания, да, того факта, она значительно затруднена. И, возможно, это и не будет доказано. На что я хотела бы обратить внимание. Все равно, какого рода обращения были, на что, наверное, органам надзора стоит обратить внимание. Первое, это поборы при сдаче документов. Я мгу точно сказать, что в том числе эта горячая линия позволила оперативно в городе Перми, в частности, в месте, где наибольшее количество ВУЗов, просто полностью прекратить эту практику.
Ведущий: Там каким образом пытались люди вымогать деньги? Ну, не знаю, какие-то дополнительные услуги придумывались?
Т.М.: Ну, это называлось договорными отношениями. То есть, я сдаю документы. Мне дают здесь же бланк договора. Я его подписываю практически автоматически, плачу 200 рублей в Перми. Вроде не так много, но, тем не менее, вот это было обязательно. Если вы помните в прошлом году, эта практика была практически во всех ВУЗах пермских. Этот вопрос обсуждался на Совете ректоров. И они все-таки определили, что это не является дополнительной услугой. Это просто работа приемной комиссии по приему документов, по информированию поступающих о правилах приема и так далее. Естественно, это не может быть отнесено к дополнительным услугам и не должно подвергаться дополнительной оплате.
Ведущий: Татьяна Ивановна, а почему вот было желание отнести это к дополнительным услугам? Это с чем связано? Анализировали? Не знаю, там, с низкой зарплатой, с попыткой дополнительно заработать для ВУЗа что-то. Или, действительно, с попыткой просто вымогать деньги и затем их выпускать куда-то в левом направлении?
Т.М.: Я не думаю, что это в левом направлении. Это, естественно, идет именно на нужды ВУЗа. Там и некоторая аргументация. По крайней мере, в прошлом году. В этом году, собственно, контраргументации особой не было. Просто практика была прекращена. Но то, что идут реальные расходы там очень большого количества канцтовары, задействуется оргтехника и прочее. То есть, ведь те люди, которые работают в приемных комиссиях, они получают заработную плату лично они. А, собственно, сама организация работу приемной комиссии на взгляд руководства отдельных ВУЗов на их взгляд требует неких дополнительных. Ну, я думаю, что поскольку само вузовское сообщество уже обсудило и приняло это решение, оно совершенно очевидно сегодня. Если я прошу чего-то дополнительно – это, действительно, может быть дополнительно оплачено. Но собственно услуги информационные приемной комиссии по приему в ВУЗ, они, естественно, должны быть бесплатными.
Ведущий: То есть, это вы где-то согласны с позицией Павла Микова, который, мы в прошлый эфир буквально это с ним обсуждали, когда он сказал, что есть некая инерция, да, некая инерция вот оставшаяся с 90-х, когда было недофинансирование. И все еще есть, как бы, желание на чем-то зарабатывать. Вот когда человека долго не кормили, да, потом дали кусочек хлеба. Он его начинает есть просто, вот просто безумно, пока его там врач не остановит.
Т.М.: Да, я думаю, что сегодня финансирование ВУЗов достаточное. Единственное, вот у меня не оставляет сомнение, по Соликамску два представительства московских ВУЗов, по информации, которая поступила к нам, брали там не просто там 200 рублей. А суммы звучат очень странные. 1200, 1800. Ну, вот это находится еще в проверке. Я думаю, что мы должны еще раз перед началом очередного приема в ВУЗы людям просто говорить, что это абсолютно не зависит от того, какой это ВУЗ. Это государственный ВУЗ, или не государственный, это представительство, или стационарно расположенный здесь ВУЗ. Но люди за услуги при приеме ничего платить не должны. Тем более, если они что-то платят, как по информации из Соликамска, там даже никаких договоров не оформлялось. И вообще никаких документов не выдавалось. Это-то уж понятно. Просто нарушение законодательства. Я к тому, что люди сами, в общем, много должны знать, да. Что не надо потворствовать неким действиям. И сам факт, что вот все и до меня стоящие в очереди, это тоже делали, это не есть правило. Вот сомневаться в каких-то случаях очевидно необходимо. И так вот это поборы, это то, что, на мой взгляд, сегодня в вузовской среде прекращено. И это очень важно.
Ведущий: Татьяна Ивановна. У нас есть телефонный звонок. Давайте послушаем. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Светлана Алексеевна. Татьяна Ивановна, я житель города Краснокамска поселка Заводской. На поселке Заводской у нас нет горячей воды с 13 мая 2008 года. Я бы хотела прокомментировать вот эту ситуацию. Жители поселка обращались в разные инстанции, в прокуратуру города Краснокамска. Обращались они и к губернатору Пермского края. Детский дом, который находится непосредственно на территории поселка Заводской также без горячей воды. Вот скажите, пожалуйста, вот как вот в этой ситуации, что вот можете, как прокомментировать? Хотела сказать, что задолженность детского дома составляет 628 тысяч поставщикам тепла ТГК-9.
Ведущий: Спасибо вам за звонок. На самом деле к нам буквально до эфира пришло обращение как раз из Краснокамска по этому поводу. Татьяна Ивановна, в общем, с ним ознакомилась.
Т.М.: Это буквально несколько минут назад попало мне в руки. Но я должна сказать, конечно, то, что летом детей не было в детском саду, это немного минимизировало остроту проблемы.
Ведущий: В детском доме.
Т.М.: В детском доме, да. А теперь дети вернулись, и понятно, что все неудобства испытывают, как, кстати, и все другие жители этого микрорайона. Думаю, что здесь спор между управляющей компанией и поставщиком, я так понимаю, электроэнергии, он, видимо, затянулся. Здесь очень важно вот выделить то, что вы, собственно. Выделили. Есть долги собственно бюджетного учреждения. И это ответственность региональной власти. И есть вот тот спор, в котором всегда, как правило, всегда посредником выступает местная власть.
Ведущий: Спасибо вам за звонок, уважаемый радиослушатель. Немножечко, конечно, нас сбили с темы. Но, тем не менее, вопрос важный.
Т.М.: Оперативный, горячий.
Ведущий: Итак, вот мы пошли первый этап, так скажем, да, нарушений, которые были выявлены. Это вот поборы при поступлении, какие-то дополнительные оплаты, которые...
Т.М.: Есть еще другие.
Ведущий: Вот давайте мы к другим перейдем. То есть, насколько я понимаю, вообще, пунктов, которые вам удалось выявить, где происходят вот нарушения.
Т.М.: Да, мы выявили, ну, как бы, дискриминационной не назовешь. Но фактически работа приемных комиссий отдельных ВУЗов с лицами, которые относятся к категории поступающих вне конкурса в ВУЗы. И разбираясь в буквальном случае с каждым человеком, с тем, как работала с ним приемная комиссия. А это дети сироты и инвалиды, мы, в общем, столкнулись с такой, еще с одной проблемой. Информационной открытости того минимального количества баллов по ЕГЭ, которые позволяют рассчитывать на поступление. Такой, как бы, минимальная планочка.
Ведущий: То есть, никто не произносит, какова минимальная планка.
Т.М.: Да, да, да. И в данном случае эта некоторая неясность информации и вообще нечеткость того, на что может рассчитывать в новых условиях приема в ВУЗы человек, который идет по категории внеконкурсного набора. Ведь мы знали, что в старой системе, если ребенок сирота сдает хотя бы на тройки, он сразу зачисляется вне конкурса. А здесь получается, тройки официально-то нет. И она в каждом ВУЗе, да еще по каждой специальности эта тройка имеет совершенно конкретное свое выражение. И вот отсутствие этой четкой информации – я мгу претендовать на внеконкурсное поступление или я не мгу на эту специальность поступать, это оно. Второе. Мы зафиксировали такие случаи, когда человек реально уже это минимальное количество баллов имеет. Но под разным соусом, под разным предлогом конкретные сотрудники приемной комиссии начинают уговаривать, что на эту специальность, особенно, если она повышенного спроса, этому человеку идти не надо. И это, как вы понимаете, тоже… Они же являются представителям, ну, это должностные лица, которые вот по разным причинам пытаются уговорить человека не поступать туда, куда реально он уже может быть зачислен. И поэтому вот само посредничество в этом, сопровождение таки людей там кажется странным. И поэтому сама четкость работы с людьми, которые имеют право на внеконкурсное поступление, на наш взгляд, должна быть иной. И аргументы о том, что каждый внеконкурсник занимает место человека, который имеет очень хорошие показатели, они звучат сегодня в отдельных ВУЗах. А коль такое некоторое сопротивление что ли и, как бы, справедливость с другой стороны, что более успешные не могут поступить, а люди с минимальным количеством баллов поступают, коль вот эти рассуждения сегодня есть, на мой взгляд, эта проблема должна стать предметом обсуждения на Совете ректоров по результатам горячей линии. И такие алгоритмы действий должны быть выработаны для каждого ВУЗа более четкие. Чтоб не было необходимости сопровождать поступление каждого такого человека через обращение к ректору. В некоторых случаях нам приходилось обращаться в прокуратуру. Но я должна сказать, что все-таки, благодаря, в том числе, горячей линии, вот этому взаимодействию оперативному, практически все вопросы были урегулированы в досудебном порядке. И в этом тоже некий плюс горячей линии. Но принципиально важно, чтоб эта схема работала без горячей линии, без посредника. А раз проблема возникла, значит, ее надо обсуждать с вузовским сообществом. И в работе приемных комиссий всех ВУЗов это должно быть очень четко, понятно, прозрачно и гарантировано.
Ведущий: Татьяна Ивановна, у нас есть еще один телефонный звонок. Здравствуйте.
Слушатель: Уважаемая Татьяна Ивановна.
Ведущий: Вы представьтесь, пожалуйста.
Слушатель: Да, пожалуйста, Валентина Васильевна. В Кунгурском районе разрабатывается месторождение гипса Дейковское. И родители очень обеспокоены экологическим состоянием, которое теперь… Это месторождение непосредственно над деревней. И родители хотели бы знать, имеют ли они право на информацию об экологическом состоянии, кто должен доносить эту информацию? Потому что у родителей, у некоторых из них есть выбор - продать дом, уехать из деревни, отправлять детей куда-то отдыхать.
Ведущий: Понятен ваш вопрос.
Т.М.: Я вас попрошу обязательно позвонить. Потому что есть такие процедуры обязательного информирования населения. 217-76-70.
Ведущий: Итак, вот действительно, очень важную проблему затронули, на мой взгляд. Не только проблему, скажем, юридическую, а скорее проблему моральную. Вот мы имеем, действительно, детей сирот. И казалось бы, они имеют право на поступление. Но при этом имеем там детей, которые, не знаю, там победители олимпиад, как бы перспективные.
Т.М.: У них тоже есть преимущество, кстати.
Ведущий: И, естественно, что вот любому, а может быть, не естественно, любому педагогу выгоднее взять, как бы, более перспективных детей, нежели мучаться, скажем, с ребенком, который, естественно, так получается, ну, такая у нас система образования выстроена, получил более слабую подготовку.
Т.М.: Ну, вот я должна сказать, что в этом и есть суть гарантий государства тем людям, которые имеют некие ограничения. Я бы так сказала, что, если инвалид, понятно, что это ограничения чаще всего физического плана, то есть им преодолевать эту планку общего образования гораздо сложнее, чем людям, ну, условно говоря, норма физических возможностей. Или если брать сироту, то это в большей степени, наверно, ограничения социальные. То есть, мы в нашем обществе и государстве не создали условия нормального воспитания в семье, то есть некие лишения этот ребенок переносил в своей жизни. Вот этими внеконкурсными поступлениями мы гарантирует, что это будет компенсирована его линия жизни, дополнительно защищается государством. На мой взгляд, это очень справедливо. И в данном случае мы не должны рассматривать только саму оценку или само количество баллов. Но я еще раз говорю, не просто по статусу сироты или инвалида человек зачисляется. Там все равно смотрится некий минимум, ниже которого н не может рассчитывать на поступление в ВУЗ. Но обязательно учитываются не только оценка, но еще вот его социальная и иногда медицинская ситуация. И это очень справедливо.
Ведущий: Вот это все нарушения, которые удалось выявить? Или были еще какие-то пунктики, по которым стоит заострить внимание и общества, и родителей, и поступающих и так далее?
Т.М.: Я думаю, что важно еще выделить проблему самой информационной связи с поступающими. То есть, с одной стороны зафиксировали очень важные новшества в работе приемных комиссий четырех ВУЗов города Перми, которые выносят сегодня всю информацию в режим виртуальный. То есть, появляются сайты, где можно не просто общие правила прочитать, но даже совершенно конкретную оперативную информацию о месте приема, там, экзамена или конкретного кабинета. И, кстати, приезжающие в город Пермь, да, просто даже и пермяки, если они приходят в ВУЗ, там, с разбросанностью корпусов, с незнанием, вернее, наличием разных адресов, там, тем более аудиторий, плохо ориентируются. Когда вот подобная конкретная оперативная информация появляется для молодежи, свободно ориентирующейся сегодня в виртуальном пространстве, это, конечно, очень хорошая услуга. И я очень надеюсь, что это будет продолжаться далее. Но в то же время в самом контактном варианте общения в приемных комиссиях мы, в общем, фиксировали, что, не смотря на то, что приемные комиссии предназначены для того, чтоб не только быть окошком приема документов, но и неким информационным окном, вот консультационную, информационную функцию не все комиссии выполняли в достаточной степени. И об этом свидетельствует то, что были звонки, где просто нужна была конкретная информация конкретного сотрудника конкретной приемной комиссии. Думаю, что это должно быть предметом внимания. И еще и еще раз, может быть, ВУЗы между собой должны посмотреть, а у кого это сделано уже лучше. То есть, те, кто это сегодня делают достаточно профессионально, этот опыт должен быть передан просто другим. Чтоб люди могли там получать всю информацию в разных вариантах – и контактно, и в виртуальном варианте. То есть, вот эта недостаточность консультирования на местах наверно существует. Вот я вот, наверно, думала, что это основное. Были еще телефонные звонки по поводу взяток должностных лиц. Но я еще раз повторю, ни были анонимные. И, как в любой сфере, возможно, это и существует. Но для того, чтобы это доказывать и пресекать, то есть, принципиально важно, во-первых, не давать деньги. Во-вторых, бояться попасть в руки мошенников, которые просто делают вид, что они это могут. И третье, если подобное есть, давать точную информацию. Я убедилась в том, что надзорные и правоохранительные органы готовы по этим сигналам работать и порядок наводить. Но здесь уже мне кажется должна быть ответственность и человека, а не только правоохранительных органов.
Ведущий: Ну, это вот как раз в прошлый эфир у нас был звонок, когда… вот с Павлом Миковым просто, как бы, сопоставляю вот эти вещи, когда человек сказал, а ведь почему большинство звонящих вам анонимно, не представляются. Ни не доверяют? Они боятся и аппарата уполномоченного. И думают, что вот если они что-то скажут, да, то, соответственно, дальше удар будет нанесен не по коррупционерам, а по тем, кто, как бы, об этом сообщает. Ну, это, мне кажется, некое наследие советского прошлого. Вот при проведении вот таких, как бы, прямых линий, когда там не только задействована, скажем, прокуратура, да, не только задействован Совет ректоров, а задействовано несколько точек. То есть, Совет ректоров, Уполномоченный по правам человека и следственное управление. Вот здесь ведь существует разница вот в этих подходах?
Т.М.: Я думаю, да. Потому что мы, действительно, как бы взаимообязаны друг другу в том, чтобы была результативность горячей линии. И если я получаю ответ о том, что проведена проверка оперативная или иные даже следственные действия, нет оснований для возбуждения уголовного дела, в этих материалах я вижу, что даже с заявителем не произошла встреча, то есть, его аргументацию не выслушали, то, естественно, у меня есть основания вновь эти документы направить уже первому лицу, допустим, следственного комитета. Обратить внимание, что у меня есть некие сомнения в том, что все следственные действия проведены и… То есть, получается даже какой-то взаимный дополнительный контроль между всеми теми, кто отвечает за получение этого сигнала и доведение его до некого логического конца. Мне кажется, в этом тоже есть плюс, вот объединение усилий для вскрытия неких проблем. В данном случае, при поступлении в ВУЗы. С другой стороны, я разделяю сегодня опасение родителей, чьи дети поступают, например, в школы или детские сады. Ни сегодня не верят, что их ребенок будет в нормальных условиях учиться. И что их информация о некоторых нарушениях в образовательном учреждении в школе или в детском саду не отразятся на ребенке. В чем-то это мифы. А в отдельных случаях, такое происходит. Но снимать эти страхи и устанавливать прозрачные открытые отношения получателя образовательной услуги и того учреждения, которое это дает, это ответственность взаимная. Вот я хотела бы обратить внимание, что мы никак не чувствуем себя, что мы, ну, если угодно, на наши деньги, которые в бюджетном варианте оформлены, мы покупаем эту услугу у педагогического коллектива. И мы должны быть, что называется, взаимно вежливы. Но мы, в том числе, и достаточно критичны должны быть к тому, как нам эта услуга предоставляется. Я вот специально заговорила этим языком, потому что сегодня некоторая ситуация зависимости, если можно так сказать, у получателя этой услуги родителя от педагогических коллективов существует. Так вот местами мы должны меняться. Лучше, если мы будем в партнерских отношениях. Это самое лучшая, самая конструктивная позиция. Ну, не в коем случае быть в ситуации - мне сказали - я сделал, понимая, что это ущемляет меня. И второе, что я хотела бы сказать, что вот в этих отношениях, по школам скажу. Сегодня проходила наша пресс-конференция. С Павлом Владимировичем мы зафиксировали эту проблему, что в отдельных школах рядом с директором, который предъявляет незаконные требования по поборам, встает иногда управляющая компания или попечительский совет, которые получается двойным ресурсом начинают выкручивать руки родителям, у которых просто нет финансовой возможности. У них доходы просто ниже, чем у других. И эта добровольность в кавычках и инициатива общественная она ничем не отличается от административного террора в этом варианте. Вот мы должны очень внимательно смотреть на то, чтоб усилиями родителей и администрации школы создавалось нормальное правовое пространство, нормальные отношения. Обоснованность тех проблем, которые могут рассматриваться как дополнительно финансируемые. Готовность отдельных родителей участвовать в этом добровольно. Безусловно, не может быть обязательных поборов ежемесячных. То есть, мы зафиксировали ситуацию не характерную для этого года, когда стали натурой, извините брать. Причем, что значит, обязательно приобрести стеклопакеты для школы, парты для школы. Мы что, все еще в тех 90-х, когда вообще не было ни одной статьи финансируемой, кроме заработной платы, которая тоже не выплачивалась своевременно. Но даже в те времена подобного в массовом серийном своем варианте не было. И я должна сказать, что когда мы первую информацию вот о двух неделях представили главе города и губернатору, то есть очень жесткая позиция. Нет сегодня, прозвучало, нет сегодня оснований для поборов у школ. Финансирование школ сегодня идет достаточное. И эта самодеятельность отдельных руководителей, включение в это еще и некоторых управляющих и попечительских советов, это сегодня просто грубейшие нарушения, которые должны быть обязательно остановлены. И вот потому организаторы горячей линии - Уполномоченные по правам человека и ребенка вместе с Министерством образования и прокуратуры, они, конечно, не просто поставили цель получить эти сигналы. Кстати, сигналов, уже только за две недели в два с половиной раза больше, чем за два месяца по горячей линии по ВУЗам. То есть, это, действительно, очень напряженная и горячая ситуация. Так вот не просто получить сигнал о тех или иных нарушениях, а самое главное сегодня прекратить это в школах. И я думаю, что сегодня при том понимании, которое мы почувствовали в местной власти Перми и края, я очень надеюсь, что это будет остановлено. Включайтесь в это, уважаемые родители. Ваш голос очень важный.
Ведущий: Насколько я понимаю, есть телефонный звонок. Здравствуйте, вы в эфире.
Слушатель: Здравствуйте. Я бы хотела узнать у Татьяны Ивановны. Сейчас горячая линия. А когда нет горячей линии, ведет ли она прием посетителей?
Т.М.: Да, конечно.
Слушатель: И где это можно, куда это можно обратиться.
Т.М.: Еженедельно вторник и четверг с 10 до часа в здании Законодательного собрания по адресу Ленина, 51, кабинет 227, 223 открыты без записи, прием, пожалуйста. Можно позвонить по телефону в приемную – 217-76-70. И вот, обозначив проблему, тоже уточнить в какое время. Еще среда такой дополнительный день для личных приемов моих.
Ведущий: Есть еще один телефонный звонок. Здравствуйте, вы в эфире.
Слушатель: Добрый день, Татьяна Ивановна, здравствуйте. Бессонов Алексей Борисович. Город Пермь.
Т.М.: Здравствуйте. Очень рада слышать.
Слушатель: Татьяна Ивановна, ????????? (неразборчиво) вот у вас ошибка в посылке, понимаете меня. Вы подходите к образованию, как к оказанию услуг. Надо воспитывать человека.
Ведущий: Алексей Борисович, вы меня извините, мы сейчас мнения не обсуждаем. Если вопросы есть, вы можете их задавать. Мнения оставьте потом на сайте. Извините, может быть, я и грубо, но хотелось бы просто успеть еще одну тему обсудить. Ну, вот есть еще один телефонный звонок. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Меня Владимир Игоревич. Вопрос про конкретные школы. Сегодня не секрет, что при гимназиях пермских действуют воскресные школы. И при этом подается все так, что ребенок, если посещает эту воскресную школу, это служит гарантом его поступления именно в эту гимназию. Прием, обучение там платное в воскресных школах. Вот как можно прокомментировать эту ситуацию? Насколько правомерны эти действия школ? Спасибо.
Т.М.: Я думаю, что здесь есть две части. Возможность подготовки ребенка к обучению в школу сегодня может делать и образовательное учреждение муниципальное и частные структуры. И такой рынок образовательных услуг в городе складывается. Школа имеет это право делать. Вторая составляющая, когда невозможно поступить в образовательное учреждение, если ребенок не прошел платной системы обучения, она, конечно, сегодня не вкладывается в наши законодательные нормы. Практика такая существует. Здесь я с вами соглашусь. И я думаю, что педагогические сообщества этих образовательных учреждений должны… вот думаю, что мы эту ситуацию проанализируем в этом году вместе с Павлом Владимировичем. Потому что апеллируют некой спецификой образовательных учреждений. Например, англоязычной. Но, на мой взгляд, это натягивание ситуации. То есть, ребенок может вообще не посещать детский сад. Он может получать образование, например, на дому. Он может не посещать специальные подготовительные курсы. Право его поступления вне конкурса, я обращаю на это внимание. И создание неких привилегий при поступлении того или иного ребенка это тоже сегодня не укладывается в те правила, которые существуют в Российской Федерации. Потому вы проблему обозначаете совершенно четко. И коль она существует, внимательно посмотрим на нее в этом году.
Ведущий: Есть еще телефонные звонки. Здравствуйте, вы в эфире. Говорите.
Слушатель: Добрый день. Меня зовут Виталий. Я, значит, ну вот вы говорили про административный ресурс. У меня дети уже выросли. А вот у меня у моей сослуживицы дети учатся двое детей в 63-й школе. Ситуация такая. У них каждый месяц собирают 20 рублей на охранника. Директор мотивирует это тем, что оплата охранника слишком мизерная. И чтобы ему доплатить, эти деньги идут на его оплату. Если родители не сдают денег, учителей классных руководителей лишают премии.
Ведущий: Еще раз - какая это школа?
Слушатель: 63-я.
Т.М.: Спасибо за информацию. Значит, сразу несколько нарушений. Во-первых, администратор точно свои обязанности перекладывает как на родителей, так и на учителей. Вот, слава богу, еще детей не вызывают к директору и не говорят, что его родители заплатили. К нам поступили сигналы даже такого рода. Если семья не заплатила, то ребенка вызывают к директору и ему делают внушение, что его родители не заплатили. Или в классе публично говорят, чьи родители за что не заплатили деньги в присутствии всего класса. То есть, это вопиющее нарушение, которое требует ну, прекращения своего. 63-ю школу я пометила.
Ведущий: Эта часть эфира не будет интерактивной. Мы поговорим об очень сложной проблеме, которую очень бы хотелось поднять. Проблема того, что происходит сегодня у нас в Карагае. Татьяна Ивановна дважды выезжала туда, насколько мне известно, в частности было обращение более трехсот жителей Карагая. Вот как раз они пытались заострить внимание Уполномоченного по правам человека, я бы так сказал, межнациональными отношениями, которые существуют вот в этом поселке. Татьяна Ивановна, ваши впечатления от поездки. Какие меры, в общем, что правда? То, что говорится, может быть, вы читали в СМИ, да, насколько это действительно реально то, что там говорится? Вот как жители поселка воспринимают эти межнациональные отношения, которые существуют там? Есть ли эта проблема? Насколько Она остра сегодня? И какие пути ее решения? Вот так вот все, в общем все спросил.
Т.М.: Я попытаюсь сказать о том, как пошли мои встречи с инициаторами обращения к Уполномоченному, с главами поселений, где компактно проживают люди, приехавшие. Некоторые много лет назад, некоторые несколько лет назад. Некоторые сезонно из других стран. Кто-то стабильно обосновался в этом районе. Значительная часть. И кто-то сезонно. Но это другие люди, не местные. Вот с главами этих поселений я встречалась с представителями интеллигенции. Что я думаю? Думаю, что в Карагае, как во многих наших районах сельских, сегодня есть реальная проблема выстраивания отношений местных жителей как в конкретном селе, так в целом районе. Так и приезжающих туда новых групп, кстати, не обязательно иностранцев. Вот у нас эта проблема существовала, кстати, в советское время, когда сезонно приезжали студенты на уборку урожая. И всегда, в том числе, это где-то сопровождалось конфликтами молодежными между той или иной средой. Сейчас у нас два потока идет в сельские территории. Это оставляющие здесь в городе риэлторам квартиры из городов. Если раньше это был город Пермь, теперь не только Пермь. И приезжающие в сельскую местность, продав свое жилье, кстати, иногда с детьми, очень часто это те люди, которые имеют статус асоциальной семьи. И это не единичный случай. Это целый поток людей городского уклада, которые приезжают в деревни, как правило, не центральные, заброшенные. И тоже начинают диктовать некие свои правила проживания в этой деревне. И достаточно сложно адаптируются к сельской жизни. Вторая группа – это те, кто приезжают из стран ближнего зарубежья для того, чтобы обустроиться здесь постоянно или сезонно. Вот в Карагае ситуация связана в большей степени с тем, что в нескольких поселениях сегодня несколько поколений уже, не поколений, а потоков, наверное, приехавших людей. Люди, которые живут там уже очень давно. И прекрасно интегрировались в эту среду. И уважаемые и принимаемые местным населением. Есть те, которые живут 5-7 лет. Живут это люди, которые интегрируются сложнее. Я бы назвала одну из ключевых причин. Это люди, уже, как бы, вышедшие из 90-х годов, которые, например, не знают русского языка. И самого главного средства интеграции у абсолютного большинства этих людей в условиях сельской территории нет. Должна сказать, что сельская территория еще в большей степени не привыкла к тому, чтоб рядом с ними звучала речь не русская. И это просто такой очень большой раздражитель для населения, которое всегда привыкла к одной языковой среде. И есть еще третья группа, которые приезжают либо только еще осматриваясь, готовясь, выбирая для себя – или они будут жить, или не будут. Можно, наверно, выделить еще группы тех, кто приезжает сезонно. То есть, это наша иммиграция трудовая, да, как во всех других территориях. Так вот получается, что достаточно много разных групп людей. И в том числе, по-разному ведущих себя в сельской местности. То, что они приезжают из другой культуры, с другими традициями это накладывает отпечаток. И люди не всегда понимают и принимают это. Это тоже является некоторым раздражителем. Причем, не всегда обоснованным. Например, в поселении говорят – они не понимают, что надо регулярно платить за квартиру. Я задаю вопрос – а у вас местное население все платят за квартиру? Конечно, нет – говорят они. Но более заметно это, если вот не свои, чужие. И я бы сказала еще один очень серьезный момент. Приезжают не только с культурой, с традициями какого-то этнического плана. Но и с проблемами, которые и в нашем, например, малом бизнесе присутствуют. Это связано с тем, что сам характер отношений собственников, частных собственников, работодателей, например, на лесопилках. Вот их поведение по отношению к наемным работникам, оно совершенно незаконно. То есть, оно в чем-то, наверно, имеет этническую особенность. Но ко мне обращения идут и из Коми-округа, и из других сельских, не сельских, а лесопромышленных территорий. Это очень распространенная ситуация, когда на лесопилках люди работают без договоров. Когда они, действительно, сегодня работают, завтра нет, не имеют никаких социальных гарантий. Но ко мне обращаются люди в том случае, когда уже край. Например, если женщина беременная, она вдруг понимает, что лишается много. И вынуждена там работать чуть ли не до рождения ребенка. Или, если люди попадают в больницу, и так далее, и так далее. Вот эта проблема малого бизнеса, находящегося в глубинке, где законных трудовых отношений нет, она стала обостряться. И к этому начинает примешиваться фактор этнический, если можно так сказать. Хотя конфликт он сугубо трудовой. Намечается сразу несколько факторов или раздражителей. Другой язык, другие традиции, внешне другие, не такие, как мы. Да еще те, кто владеют собственностью, по отношению к нашим жителям несправедливость допускают. Вот проблемы, которые в тот или иной момент могут обостряться. Ни не все имеют отношение к приехавшим людям, как вы понимаете, да. А некоторые требуют специального урегулирования. И поэтому мне важно было провести встречи, переговоры, консультации с местной властью для того, чтобы понять. Они регулируют эти отношения? Ведь вот социальная политика, в том числе, органов местной власти, она как раз должна способствовать урегулированию взаимоотношений между разными группами населения. И вот мне показалось, что на местном уровне, там многое не делалось. И некоторые проблемы не считались, собственно, проблемами местного значения. Мы достигли неких договоренностей, что выстраивание вот специальной работы по межнациональным отношениям, это ответственность и поселений, и муниципального образования. Даже подумали конкретные форматы, как это можно сделать. С обязательным включением представителей вот групп компактного проживания. Думаю, что там есть эти возможности более активного участия в этом и школ, и клубных учреждений. Надо, понимая, что люди приехали жить, и жить не один год, наверно вот эти интеграционные процессы, их надо, если угодно, специально планировать. И еще люди очень настаивают на совершенно законных основаниях. Это касается не только Карагая. Это касается любого другого района. Если там люди находятся незаконно, они из района должны быть депортированы. Совершенно правильное требование, которое, на мой взгляд, сегодня очень так целенаправленно выполняется соответствующими федеральными структурами на территории района. Есть еще проблема. Они бы очень хотели, чтобы каждый конфликт, который возникает в публичной сфере, вплоть до каких-либо оскорбительных выкриков, например, со стороны молодежи, той или другой стороны, чтоб это становилось предметом анализа и урегулирования. Вот это очень важно. И мы опять столкнулись с проблемой, что сегодня многое остается либо безнаказанным, либо без должного внимания референтных для этих людей лиц. И в той, и в другой стороне эти референтные лица есть. Это, во-первых, и представители власти, и правоохранительные органы, и руководители землячеств. Так вот очень важно, что любые инциденты, происходящие в публичной сфере, они были предметом анализа и урегулирования. Без этого никуда не уйдешь. Когда появляются люди не такие, другие, в пространстве, ну, такого компактного проживания одной группы людей, то это требует специального анализа, специального внимания, урегулирования. Я специально говорю больше о работе органов местной власти, не беря сторону правоохранительных органов. Это другая совершенно работа. На мой взгляд, и общественность… Кстати, когда мы стали говорить о том, а есть ли возможность вот у населения участвовать в этом конструктивно, оказалось, что есть. И это тоже может быть предметом заботы общественности.
Ведущий: Насколько я знаю, вы будете там проводить регулярные встречи с населением, да. Наверно, стоит заострить внимание на это наших радиослушателей. То есть, если есть какие-то проблемы, то следующая встреча, я понимаю, пройдет не в Карагае. Пройдет она в Менделеево, так?
Т.М.: Она пройдет в Менделеево в следующий четверг. Не в этот четверг, а через неделю. В следующий четверг. И будет прием произведен в 11 часов на территории библиотеки менделеевской.
Ведущий: Так что, все, кто нас слушают, и проживают либо в Карагае, либо в Карагае есть родственники, либо кто-то столкнулся с этой проблемой в этом районе, следующий четверг Менделеево в 11 часов встреча с Уполномоченным по правам человека в менделеевской библиотеке. Огромное спасибо, Татьяна Ивановна, что приняли участие в нашем эфире. Удачи вам в вашей работе. Оставайтесь на 91,2 FM.
