«По рекам памяти». День четвёртый: Башмаки.

В начале мая прошла экспедиция «По рекам памяти». Сплавляясь по рекам Кизеловского и Александровского районов Прикамья, 19 волонтёров исследовали места расположения бывших спецпосёлков и лагерей ГУЛАГа 30-50-ых годов. 

День четвёртый: Башмаки. С утра идём в посёлок, он в полутора километрах от нашей стоянки. Здесь находилось несколько лагерных пунктов, в которых сидели как уголовники, так и «политические» заключённые. 
Посёлок Башмаки Александровского района. В 40-1960-е годы он был центром Башмаковского лагерного отделения №1 Кизеллага. В его состав входили лагерные пункты «Башмаки», «Штабной», «49 квартал», «13 квартал», «Усолка». Основная производственная деятельность – лесозаготовки. 
Подходим к посёлку, на окраине – мужики ломают какое-то строение.
- Ну, че это он делает, а? Ну, помогите ему толкнуть. Ну, щас обвалите её на эту… на линию! Это наш магазин был, это столовая была. Москвичи приезжали комиссией, кушали, хлеб наш возили в Москву. 
Наш собеседник – местный старожил Александр Мелюхин. Рассказывает: до начала 90-ых Башмаки процветали. Был тут магазин, клуб, библиотека, акушерский пункт, зубной кабинет. Даже хирург был. «Посёлок – ног не замараешь», - с грустью вспоминает Мелюхин. 

Сам он на башмаковском лагерном отделении охранником работал. Говорит: разных людей встречал... 
- Тут начальники великие сидели. 
- Т.е. теоретически мог тут и…
- Да любой загреметь, любой. Тут и сидели такие мужики. У меня вон дядьки там. На Кавказе воевал, Лукин такой был. Вот он на Кавказе в плен попал, бежал, реабилитировали, потом че-то вспомнили, обратно его сюда загнали. 10 лет. Вышел, освободился, потом женился, дом построил. Прекрасно жил, но всё время плакал. 

У многих местных в Башмаках кто-то из родных срок отмотал. Некоторые из-за этого тут в результате и оказались. Например, Валентина Ильина (на фото) судьба забросила в Башмаки аж из Смоленска.
- Пути господни неисповедимы, как говорят. Отец у меня здесь был. Соседушка подсказал. 
- Донос?
- Конечно. Из-за матери. Оклеветал и всё.
- В смысле из-за матери?
- В мать втрескался сосед, и решил убрать Ильина.
- Т.е. вы даже не знали, из-за чего?
- Нет. Мы вообще не знали, где он, существует или не существует отец, живой, неживой. Он без права переписки был. Статья 58а. Это называется «Прямая измена родине». 

На волю отец Ильина после смерти Сталина вышел, по амнистии. Отписал на родину, и Валентин Прокофьевич с матерью переехал в Башмаки. Устроился на зону и 30 лет отработал там, где 14 лет оттрубил родной папа. Впрочем, тот и сам лагерным сотрудником стал – прорабом пошёл. 
Чего греха таить - зона местных кормила, и когда её не стало, Башмаки начали загибаться. Вот и жительница Башмаков Тамара Сюзёва о соседстве с лагерем вспоминает с сожалением. Говорит: нисколько не боялись заключённых. Двери даже не запирали, и скот не пропадал, как сейчас пропадает. Правда, однажды досталось ей от одного бесконвойника, который на железной дороге машинистом работал.
- Ниче низя сказать уже. Может, заметишь или что за имям, они рассердятся, знаешь как. Нельзя говорить ниче.
- Т.е. замечаний никаких нельзя делать?
- Нет.
- А если сделаешь, что будет?
- Попадёт тебе. Отдубасить - не отдубасят, а из паровоза паром как обдадут.
- А были такие случаи?
- Да. Меня один раз чуть не ошпарил один. 
- За что?
- Жена приехала, а он гуляет тут. А я взяла да и сказала женщине то этой. 
- А как он гулял?
- А чо, они гуляют с вольными, которые были одиночки. Было делов. 

Устанавливаем в Башмаках памятный знак жертвам политических репрессий и во второй половине дня уходим на катамаранах из посёлка. Завтра будем во Всеволодо-Вильве, это конечный пункт нашего путешествия.

Программа подготовлена по итогам 21-ой экспедиции «По рекам памяти», организованной пермским Молодёжным «Мемориалом». Автор программы - Анастасия Сечина; звукорежиссёр – Татьяна Захарова.