Судьба ипподрома

Ведущий: День добрый, дорогие радиослушатели. Начинаем прямой эфир на «Эхе Перми». В течение 45  минут мы обсуждаем  тему – судьба ипподрома. Сегодня в гостях у нас Сергей Левитан,  бизнесмен, владелец пермского конного завода № 9, а также Олег Гуков, председатель федерации рысистого и скакового конного спорта  Пермского края. Здравствуйте, Олег.

Олег Гуков: Здравствуйте.

Ведущий:  Здравствуйте, Сергей.

Сергей Левитан: Здравствуйте.

Ведущий: Итак, открытое письмо губернатору Пермского края Чиркунову  Олегу Анатольевичу написали наши гости. И, в том числе, с ними подписались 500 человек. «В нашем  крае взят курс на уничтожение коневодческой отрасли…» - именно так оно  начинается. Я так понимаю,  глубоко корни растут, лет десять надо брать назад, правильно? Во-первых, первый вопрос: что сейчас с ипподромом? Идут там скачки, жив ли он?  Бесконечные слухи, что там  будут что-то строить.

С.Л.:  Вообще, история началась  1998-м году, когда Пермский   ипподром, в отличие от всех остальных, был сначала выведен из федеральной собственности в  региональную, и в 2001-м  году акционирован.  После этого его купила некая московская фирма, и дальше он пошел по рукам.  Единственная задача у людей, которые в очередной раз приобретали ипподром, была только одна – рассказать, что  они сейчас тут что-то невероятное построят, построят  новый ипподром, уникальный, все сделают красиво. На самом деле всё просто, что называется, деньги – товар – деньги – штрих.  Купил, увеличил стоимость, перепродал. Купил, увеличил стоимость, перепродал.  То есть после этой фирмы, значит, 2005-й год покупает  Борисовец и Флегинскй. Купили  за 90 миллионов рублей,   поскольку там существуют обременения в виде строительства нового ипподрома – раз. И второе. Там рядом существует тубдиспансер, охранная зона – 500 метров.  То есть прямо до Шоссе Космонавтов. Ничего строить  особого такого нельзя – ни жилья, ничего.

Ведущий:  Откуда эти слухи, что там обязательно что-то построят?

С.Л.:  Слухи будируются самими хозяевами, потому что им нужно выгодно перепродать. То есть   вот  Борисовец с Флегинским купили за 90 миллионов рублей, продали за 128 миллионов долларов «Макромиру». «Макромир» взяли кредиты в «Связьбанке» миллиард триста, еще, еще, еще,  обанкротились, разорились, там  и  погибшие были, и директора  убили  и так далее, и тому подобное. Состояние  банкротства.  Господин Шляпин банкротил.  В мае 2011-го года снова  перепродали.

Ведущий:  Ну, сейчас эти детали вспоминать, конечно, мы сейчас загрузим слушателей.

С.Л.:  Нет. Ничего страшного. Дело в том, что продали опять за 127 миллионов рублей, из банкротства вышли они, а теперь уже каждый гектар пытаются продать по 55 миллионов рублей. 

Ведущий:  То есть цель – распродать по кусочкам.

С.Л.:  Да. Разорвать, распродать, уничтожить.

Ведущий:  Получается кому-то продать ипподром? Кто сейчас новые владельцы ипподрома?  Кто эти люди?

С.Л.:  Это команда господина Луканина,  депутата Законодательного собрания, лидера партии «Справедливая Россия» в Пермском крае. За четыре месяца уже третье повышение цены они нам выставили.

Ведущий:  Повышение за что?

С.Л.:  За левады, за круг, на котором испытываются рысаки, за конюшни. Единственное, за что мы не платим сегодня на ипподроме, это за воздух.  Но я думаю, это временно.

Ведущий: Я напомню слушателям, что Сергей Левитан  еще долгие  коды коневладелец. Сколько у вас там лошадей? Сколько лет вы этим занимаетесь?

С.Л.: С 1998-го года. Сегодня на ипподроме испытываются кобылы и  жеребцы, которые потом пойдут в селекционную работу в 9-м конезаводе. Их 15 голов  на сегодня, то есть конюшня своя.

Ведущий:  Коневладельцев сколько сейчас на ипподроме?

С.Л.:   Около 100, наверно. 250 голов лошадей.

Ведущий:  Это те люди, которые жить  без лошадей не могут, это их хобби.  Они лошадь содержат. У них у каждого есть свой, как правильно сказать,   где-то отстойник, где-то приходят, за ними ухаживают.

О.Г.: Денник  называется.

Ведущий:  И повышают плату, коневладельцам повышают плату за аренду.

С.Л.:  Да. И желание  у владельцев следующее, чтобы… вот там каждый  месяц миллион двести земельный налог.  Так вот желательно,  чтобы  этот земельный налог переложить на плечи коневладельцев, самим  подготовиться к перепродаже, расчленить территорию ипподрома и распродать его. Единственное, что мешает, это зонирование, зона ЦС-3 – зона спортсооружений.   Вот это им серьезно мешает.

Ведущий:  Аренда какая была и какая будет при  поднятии?   Как вам сказали о том, что будут аренду поднимать?  Как-то сообщали, Олег?

О.Г.:  Ну, это было в договорах. Сначала сентябрь-октябрь – это было 17 тысяч аренда  конюшни.

Ведущий: Это в месяц плата?

О.Г.:  Это  в  месяц, да. Ноябрь-декабрь – это уже была  25 тысяч аренда поднята. И с января месяца  они предложили нам еще… плюс НДС... И с января месяца они предложили нам  платить еще за левады, это где гуляют лошади, и за круг,  где испытываются лошади.

С.Л.: То есть 36 тысяч, каждые два месяца в полтора раза.

Ведущий:  Кроме того, что поднимают аренду, какие есть еще претензии к владельцам ипподрома?

С.Л.:  Ну, претензий,  на самом деле, масса. Во-первых,  там существуют очень странные договоры на  электроэнергию, где они сами устанавливают расценки в полтора  раза выше, чем  региональная энергетическая комиссия выставляет – это  раз. А главная претензия, что на словах  люди говорят одно, что мы сейчас будем строить… дорожку реконструируем, построим  трибуны, мы там все сделаем. И мы будем развивать конный спорт. На деле  люди оттягивают время для того,  чтобы удачно его  распродать. Они  уже даже вывеску повесили… «мини-рынок», что ли, вот что-то такое.

Ведущий:  Висит. Такая вывеска есть. Проезжала мимо.

С.Л.:  Да, да, да, вместо ипподрома  вдруг появилась…

О.Г.: Но уже убрали, кстати.

С.Л.: ?????? (неразборчиво) кстати, уже убрали.

Ведущий:  Там был какой-то  рынок? Были киоски какие-то?

С.Л.:  Ну, видимо, попытка была создать  это всё.

О.Г.: Привлекательность земли, я думаю что.

С.Л.: Да.  Вся проблема в 324 гектарах земли в городе.  Вот. Вся проблема. То есть это лакомый кусок. Перепродать, разорвать,  еще раз перепродать. И на этом нажиться. Люди в своей жизни  любят только деньги.

Ведущий:  А, вообще, реально, Олег, там появление, например,  какого-нибудь многоэтажного дома?

О.Г.  Наверно, реально.  При сегодняшней жизни  реально все. 
 
Ведущий: Торгового центра большого. Что сейчас строят? Бесконечные торговые центры.

О.Г.:  Торговые центры. Жилье, в принципе, там строится. Буквально недавно  увидел, что вот на окраине ипподрома  выстроили какую-то многоэтажку, да?

С.Л.:  Рядом с кладбищем.

О.Г.:  Рядом с кладбищем.

С.Л.: Но что им мешает?  Им мешает зона  ЦС-3. Это зона спортсооружений. Ничего строить нельзя, кроме спортивных сооружений. И у них существуют постоянные попытки выйти  на  город для  того, чтобы поменять  зонирование. Ну, я понимаю, что, так сказать, не просто так.  Но это проблема, потому что должны проводить  слушания, и слишком скандальная история. А самое  главное, что  вот после публикации в «Пермском обозревателе», понимаете,  появляется каждый новый хозяин, и мы с ним ведем нормальные диалоги.  Для нас первоначально это нормальные люди.

Ведущий:  Договориться коневладельцы хотят с новыми хозяевами.

С.Л.:  Договориться, да, по-любому. Но через  некоторое время мы понимаем, кто эти люди. И начинаем узнавать. Например,  Публикация была  21 января в «Пермском обозревателе», и там очень четко было прописано, кто такой господин Луканин и что за бизнес  у господина Луканина.  То есть это все вот эти жилищно-эксплуатационные, которые банкротятся, на их месте создаются  новые,  уводятся, так сказать,  налоги, какие-то  оффшоры, на реконструкцию жилого  фонда куда-то деньги ушли. То есть мы почитали,  за голову взялись. Мы понимаем, что с этими людьми договариваться нельзя, потому что вся их биография говорит о том,  что эти люди заходят, рушат, забирают деньги и уходят. 

Ведущий: Как быть? Они новая власть ипподрома. Как быть? 

С.Л.:  А никак. Мы не будем заключать  договоры аренды такие, какие они хотят, потому что в договоре  есть пункт, по которому они в любой момент могут повысить арендную плату как  хотят. И через 14 дней она вступает в силу. Всё. Как только мы подписываем этот договор, завтра арендная будет плата, ну, полмиллиона ?????? (неразборчиво).
Ведущий:  А если вы не подписываете?

С.Л.:  А если мы не подписываем, мы живем.

Ведущий:  Вас не могут… так все с лошадями вышли на выход?

С.Л.:  Жень, ну, вот представьте. 250 голов. Куда?  Вот в город  отпустить?  Давайте отпустим в город.  То есть людей доведут до того, что мы встанем пикетом у краевой администрации. А куда деваться-то? В квартиру поставить? Вот у меня их 15 голов, я куда их поставлю?

Ведущий: Меня вообще, как бы, удивляет, почему  до сих пор не встали еще? Пишите письмо, верите в открытые письма? 

С.Л.:  Женя, холодно просто было.

Ведущий:  Потеплее будет, да, март дождемся. 

С.Л.: Мы уже, в принципе, настроены. Мы подадим заявку в администрацию, и пикетом выйдем все-таки.

Ведущий:  К нам присоединяется слушатель «Эха». Здравствуйте.  Вы в эфире. Как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте. Николай.  Ну, вот я смотрю, Луканин стал, в общем-то,  всеобщей бедой. А где был Борисовец, который спекулировал землей? И который имеет полгорода, и спекулирует землей. Почему вы  не упоминаете про  него? Правильно сейчас коммунисты говорят…  единственное ваше спасение – национализация.     Голосуйте за коммунистов и национализируйте землю.

Ведущий: Николай, а вы давно сами были на ипподроме? Вообще, сохранить объект, как сами-то считаете, как житель?

Слушатель: Да я там всю жизнь прожил у ипподрома. И поэтому знаю, как ипподром существовал,  и все как было. С самого начала.

Ведущий: Понятно.  Болеете душой. Спасибо за комментарий. Вопрос слушателям такой же. Сохранить ипподром, как считаете?  Может быть, действительно, огромное место, я провоцирую вас. Я знаю, что вы уже смотрите на меня сверлящим взглядом.  Если нет условий, если  там повышают оплату, если власти  разрешают так себя вести, может быть уже все это, что  называется, дело оставить? Есть города, где нет ипподрома. Есть ведь  города

С.Л.:  Вы знаете, есть города, где нет ипподрома, действительно. Но мы владеем уникальным ипподромом,  уникальным конезаводом. И я не знаю,  власть глуха и слепа.  Она имеет такой  бриллиант, можно сказать, которому позавидует любой город. Екатеринбург… Ну, масса   городов-миллионников, которые не имеют.

Ведущий: В Екатеринбурге нет ипподрома?

О.Г.:    Нет ипподрома. У нас огромнейшие традиции.  Огромнейшие традиции. И вот Николай, спасибо ему за вопрос, по поводу Борисовца.  Ну, можно говорить… вы знаете, это человек, у которого нет ни совести,  ничего. Который уничтожил 9-й конезавод.  Я говорю  еще раз, это…

С.Л.:   Историко-культурное  наследие России.

Ведущий: Ну, вот  вы владелец конного завода № 9. Вы говорите, что он уничтожен.  Так, давайте подробно, чем… 

О.Г.: И к ипподрому он имеет прямое отношение.

Ведущий:  Давайте от Борисовца  немножко отдалимся.  Давайте про конезавод.

О.Г.: За живое задел  Николай.

С.Л.:  Да, спасибо, действительно, Николай,  за вопрос. И вы абсолютно правы. В чем тут суть?  Действительно, и к ипподрому, и к конезаводу имел отношение господин Борисовец. И именно к уничтожению. То есть разорить  9-й  конезавод – одно из трех лучших предприятий советского Союза, нужно было еще изловчиться.  Понимаете?  То есть там фантастическое поголовье коров, там фантастическое поголовье лошадей. Это суперпредприятие. И за 10 лет его развалили. Ради чего?  Ради куска земли.  Вот сейчас коровы в «Ашатли»,  лошади, то есть, мы купили с Ольгой Федоровной Чернявской лошадей и корма, взяли в аренду маточный комплекс и 350 гектаров земли.  Вот из 5 тысяч земли, которая уже третий год стоит, и сосенки и березки  растут, только 350 наши обрабатываются, практически, больше ничего. И на сегодня с октября месяца у нас даже нет договора аренды. В октябре нам предложили  выметаться. Ну, куда мне уйти? 150 жеребых кобыл.  150  беременных женщин выгнать на снег.  Вот выгоняйте сами и расстреливайте. А куда их вести? Если они думали, что они избавились от лошадей,  они получили головную боль в виде меня. Никуда я оттуда не уйду.  Хоть что. Мне идти некуда.  Также с ипподрома людям идти некуда.  Поэтому эти люди любят только деньги. И прав абсолютно Николай, и Борисовца надо упоминать, потому что он, действительно,  много чего сделал хорошего в кавычках в Пермском крае.

Ведущий:  Наследство такое оставил.  Говорим мы о конезаводе, об ипподроме.  Как поняли уже, тесная связка ипподрома и конезавода. Правильно?

О.Г.: Абсолютно верно.

Ведущий: Рысаки орловской породы выращиваются у нас, в Перми.  Этим всегда  ценился Пермский край.  Выращиваются для кого, для чего? Кто покупает? Ну, раньше покупали. 
С.Л.:  Орловский рысак – это  историко-культурное наследие  России. 1776-й год.  Граф Орлов-Чесменский, Екатерина Вторая, они создали лошадь, у нас не было сове лошади, которая  на своей широкой спине  на самом деле вытащила государство Российское.  То есть лошадь и в промышленности,  лошадь и в сельском хозяйстве,  лошадь и в армии.  Россия вела бесконечные войны.  Люди пронесли эту породу, исконно российскую породу через все войны, через  революции, через  голод, через разруху и донесли… они жертвовали в прямом смысле своими жизнями. Вспомнить Бутовича.  Пронесли до наших дней. Кто же мы такие, если  это дело все потеряем и разрушим?  То есть мы те самые, которые своего родства не помним.  Это первый момент.  Теперь вспомним. Вот четыре региона России могут похвастаться таким заводом. А в совокупности с ипподромом мы фактически единственный, еще в Москве есть  орловский конный завод, но не чисто орловский.  Там еще и другие есть породы, и ипподром. Всё.  То есть у нас, что бренд Пермского края?  Картошка что ли?

Ведущий: У нас буква П, красные человечки и культура  бренд Пермского края.

С.Л.:  Я не против. А это что, не историко-культурное наследие? Понимаете, странная логика. Мы создаем новую городскую среду. Я обеими руками «за».  У меня, ну, ты, наверно, знаешь, у меня у самого более 600 работ…

Ведущий:  Художник у нас Сергей Левитан.

С.Л.:  Да. Юрий Николаевич Лапшин – мой учитель. Понимаете, более 600 работ. Я «за»…
Ведущий: За современное искусство.

С.Л.:  … я за современное искусство, я за авангард, я за беспредметную живопись, я за что угодно,  обеими руками «за».   Но почему при этом мы начинаем разрушать историко-культурное наследие? Давайте галерею, действительно, выгоним. Вот что вытворяем-то?  А за галереей, я вас уверяю, пойдет зоопарк.  Вот нам…  рассказы про зоопарк мы слышим, сколько  лет мы его строим? Сколько мы строим галерею? Конезавод похоронят в два счета, никто не вспомнит. Это  та же Третьяковка и Русский музей, только  живые. И вот очень жалко, что президент  здесь был, мы не смогли до  него достучаться. Кстати, собрано более  двух тысяч подписей…

О.Г.: Премьер-министр.

С.Л.:  Премьер… ну, будущий президент, наверно, никто не сомневается. Значит, более  двух тысяч подписей. И мы не смогли ему никак передать. Вот посмотрел он  хоккейный матч любительских  команд.  Рядом ипподром.  Вот  молодцы «нефтяники»…  

Ведущий:  Надо было вставать там с плакатами.

С.Л.:  Куда встать? Ну, была идея выпустить лошадей на Шоссе Космонавтов и устроить цирк. Но, как сказала дома моя жена,  давно не сидел?

Ведущий:  Давайте спросим нашего слушателя, что думает о судьбе ипподрома?
Здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель:  Здравствуйте. Меня зовут Владимир. Понятно, что ипподром – уникальное такое место.  Рядом и парк Балатовский,  где там прогулочная зона для лошадей, люди отдыхают. А с другой стороны  вот  это же как бы еще и игорный бизнес.  Вот у нас там Краснодарский край, там  Альтайский, а тут  же ставки. Это же если…

Ведущий: Это вы про скачки, да?

О.Г.: Про  бега.

Слушатель:  Да.  Это же все неотделимо – ипподром, скачки. Это же тоже бизнес своего рода.

Ведущий: Вопрос к нашим гостям.

Слушатель:  К вашим гостям вопросов нет. Они, как могут, защищают ипподром. Вопрос-то к властям.  То есть, куда власти смотрят? Потому что сейчас  вот наш средний класс,  людям нужно где-то  отдыхать, свои деньги тратить.

Ведущий: Я поняла. Вы за бизнес, за бега или против?
 
Слушатель: Так, конечно, «за». Но это должен заняться край.  То есть, если придет любой предприниматель, это как лакомый кусок.

Ведущий: Спасибо за комментарий, поняли  вас. Пишет Павел в ICQ: «Хочу сказать в защиту ипподрома.  Не буду писать о людях, которые там работают, даже больше  для них это жизнь.  Среди них очень много молодых людей, кому нет и 25.  Это будет, действительно, катастрофа, если всё закончится. Для меня  прекращение деятельности Пермского ипподрома  это тоже потеря изрядной части жизни, потому что за 5 полных лет, в течение которых мы с семьей посещаем ипподром, он стал частью жизни. И наш сын посещает все бега еще до рождения, пропускал, когда  родился только по уважительной причине. Смирнов Павел». 

О.Г.:   Очень приятно.

Ведущий:  Есть у нас еще звоночек. Здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте.  Константин. Я просто поддерживаю предыдущих товарищей, которые выступали. И хотел бы привести пример. Вот там,  где  руководство  края или республики проявляет большой интерес, вот Казань, там же шикарный ипподром, прямо в центре Казани сейчас создан. И там спорт поддерживает лично президент республики, бывший Шаймиев, нынешнее руководство.  А там, где внимания должного  оказывается, и  получается такая ситуация, как у нас  в Перми.

Ведущий: Спасибо. Я правильно понимаю, просто сам губернатор не любит скачки, не владеет лошадьми, и вот так все у нас происходит.

С.Л.: Он, кстати, владел лошадью. Потом продал ее.  Значит, тут два очень правильных момента.  Люди акцентировали свое внимание  на первое, что, это, действительно, колоссальный бизнес. В Европе это выстроен как бизнес.

О.Г.: Мощный.

С.Л.:  Да. Мы бедные, потому что у нас есть две трубы – нефтяная и газовая. И мы не умеем никакой бизнес больше  выстраивать, кроме вот этого. А ведь в Европе целые города живут на доходы  от тотализатора.  До 10 миллиардов долларов доходит  оборот тотализатора Винсена в Париже, а их три. Можете представить экономику? Можете представить, сколько  налогов? Не нужны нам эти налоги, оказывается. И второй момент.  Даже вот та же Россия. Действительно, вот Казань. Два миллиарда ипподром с лишним стоил. Уфа – два миллиарда  с лишним ипподром стоил.  На сегодня в Уфе открывается тотализатор, открывается.   На сегодня в Уфе 400 миллионов рублей вкладывают в реконструкцию конного завода, который  никакой по сравнению с нашим. Я извиняюсь перед уфимцами, у них хороший конный завод, но у них нет таких орловцев, как у нас.  И они мечтают  об этом, о таких орловцах. Они с удовольствием бы с потрохами купили весь завод. Даже не вопрос. 30  миллионов выделяют на покупку лошадей.

О.Г.: Сегодня выделено уже.

С.Л.:  Сегодня выделено уже.  То есть, действительно, прав слушатель.  Где уделяется внимание  руководством, там все в порядке. И там  это выстраивается как бизнес.  Ну, сколько нам можно, действительно, кувыркаться?

Ведущий:  Ну, не заставить, Сергей. Ну, не заставить, понимаете.  Вот есть внимание на культуру. А убедить как важно, сохранить ипподром.    Убеждаем уже в течение десятилетий.  Здравствуйте. Алло.

Слушатель:  Здравствуйте. Меня зовут Ирина. Я  живу рядом с ипподромом. И всегда с удовольствием посещаю ипподром. И мой  ребенок тоже. И  доколе… вот уже  года, два все это длится.  Ну, пусть нам оставят ипподром. Потому что я вижу глаза своего  ребенка,  когда он приходит на ипподром, и видит этих замечательных рысаков, лошадей. И  он всегда радуется этому. А где же он еще сможет увидеть  эту красоту?

Ведущий: Вы катаетесь  там, приходите,  ребенок катается?

Слушатель: Нет, мы не катаемся. Мы просто вот смотрим, посещаем соревнования.  Ну, и катаемся один-два раза, но регулярно мы не катаемся. Просто это  отдушина наша.

Ведущий: Спасибо за звонок. Сейчас проводят соревнования, скачки, бега?  Что там сейчас идет?

О.Г.: Бега проводятся регулярно.  В принципе, вот  даже, несмотря на то, что происходит, ипподром не останавливал свою работу. Существует календарное расписание на каждый  год.  То есть бега, несмотря ни на что, проходят.

С.Л.: Да. Только сами финансируем, в отличие от других регионов.

Ведущий:  Вот тоже вопрос:  вам зачем это нужно, Сергей?  Вот это вот все взвалили на себя. Стали владельцем конезавода, убыточным предприятием. Сколько вложено и сколько за  год убытков?

С.Л.:  10 миллионов рублей ушло на содержание. Ни копейки от государства  не получили.

Ведущий: А убытков за год?

С.Л.:  Реализация где-то на два с половиной миллиона.  То есть минус 7 с половиной миллионов.

Ведущий:  Вот. Вы в минус работаете. Зачем все это  вам надо?

С.Л.:  Вы понимаете, если государство… вот лошади когда-то были государственными, частными,  государственными, частными. Несколько веков прошло. Если сегодня государство  не  обращает  на это внимание, то это  не повод нам, гражданам России, взять и все бросить.  Кто-то должен заботиться о историко-культурном  наследии.  Да, тяжело, да, концы с концами кое-как сводим.  Но, тем не менее, будем работать и будем жить.

Ведущий:  Как пишет нам в ICQ Максим: «Для татарского и башкирского народов ипподром один из очагов культуры. В 2005-м был свидетелем грандиозного Сабантуя на пермском ипподроме, на который съехались эти регионы».  Может быть, к татарской диаспоре обратиться  за помощью. 

С.Л.:  Заграница нам поможет, да?  Ну, это сильно что-то напоминает.

Ведущий:  Ну, они наши же земляки.  Вообще, проходит Сабантуй ежегодно? 

С.Л.:  Ежегодно, конечно.

Ведущий:  Массово?

О.Г.: Очень массово.

Ведущий: Они в курсе, кто там возглавляет-то нашу татарскую диаспору? Обращались как-то? Не думали  об этом?

С.Л.:  Да я не думаю, что они в состоянии решить вопрос  лучше,  чем мы его  решаем.

Ведущий:  В помощь тоже, в помощь единомышленников.
  
С.Л.: Мы принимаем помощь от любых людей…
 
Ведущий:  Ну, если они слышат, поддержат.

С.Л.:  …что в конный завод, что ипподром. Если кто-то  хочет помочь, с удовольствием. Просто, так сказать,  даже  не мечтаем об этом.  Тут надо очень четко сказать о чем. Во-первых,  на ипподроме  две детско-спортивные школы и  отделение ипотерапии, так на секундочку. Понятно, что у нас, конечно, сложилась такая ситуация, что кого легче всего выгнать?  Детей, стариков, закрыть  кружок, садик продать,  еще что-нибудь. Вот ипподромовский в этот  ряд встал.  Это один момент.  Второй момент. Надо не забывать, что у нас кроме рысистой и скаковой конной федерации существует федерация конного спорта. Александр Кузовлев возглавляет.  Так вот они за свой счет, фактически, вырастили члена сборной олимпийской команды для поездки в Лондон. Так вот, чтоб понимать, что  эти господа рушат.

Ведущий:  У нас тренируются они?

С.Л.:  Да. Они у нас тренируются, они  на ссоры ездят. То есть  все это проходит  на пермском ипподроме.

Ведущий: Президенту писали?

С.Л.:  Президенту писали, премьер-министру писали. В очередной раз губернатору написали.

Ведущий:  Ответы какие-то есть?

С.Л.:  Да  спустили по лесенке вниз – из Москвы  в регион, из региона в город, в городе там  какой-то начальник отдела  нам ответил – спасибо, до свидания. Всё.
Ведущий: Здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель: Алле. Анатолий Никитович.

Ведущий: Давайте свой комментарий по поводу ипподрома. Сохранить? Есть смысл вообще бороться?

Слушатель:  Не только есть смысл. Это вообще необходимость для будущего поколения. Ведь  дети сейчас растут среди бетона и среди машин. Они ничего не видят живого. А та политика, которую ведет наша краевая администрация,  это вообще убийственная.

Ведущий: Спасибо. Мысль понятна. Об этом мы говорим весь эфир. Спасибо, что позвонили, поддержали.  Выход есть какой-то из ситуации? Вот владельцы меняются и меняются, продают ради лакомого кусочка, как вы говорили, избегают налогов, названия дают другие и перепродают  и так далее.  Какой выход-то,  есть из ситуации?

С.Л.: Выход – возвращение в муниципальную собственность ипподрома – раз. А по поводу конного завода – наделение  землей конного завода и передача маточного  комплекса, который сегодня и используется. Другого выхода нет.

Ведущий:  Наделение землей конного завода. Сейчас у конного завода нет земли?

С.Л.: Мы в аренду все.  То есть, нам еще хуже, чем девятке было в прошлом.

Ведущий:  Без аренды, без оплаты.

С.Л.:  Нет, мы платим за маточный комплекс и платим за 350 гектаров земли. Всё.

Ведущий:  Городу?

С.Л.:  Нет. Владельцам. Борисовцу и компании. И если мы эту землю не получим, ну, убьют конный завод, да и  все.  То же самое  и пытаются убить ипподром.

Ведущий: А вы верите в то, что владелец может вот так вот, отдать  и сказать – все, сдаться в этом смысле,  отдать ваше все, не надо мне аренды.

С.Л.:  Честно? Нет.  Но пытаться будем. А куда нам идти? Нам идти некуда.

Ведущий: «К сожалению, - пишет Бабай в ICQ, - своего добьются владельцы. Не было случая, чтоб Борисовец своего  не добивался». Вот такое мнение слушателя. Алло.

Слушатель:  Алле. Здравствуйте.

Ведущий: Как вас зовут? Здравствуйте.

Слушатель: Кузовлев Александр, Федерация конного спорта Пермского края.  Знаете, что хотел сказать. Ну, конечно, я поддерживаю, что коневодство и конный спорт надо оставлять в Перми и в Пермском крае. Потому что, вот если посмотреть с точки зрения спорта, это, вообще, единственный, наверно, спорт, где существует два спортсмена, который один сидит на другом.  Второй вопрос – это лошадь.  Вот это наша культура. И мне кажется, мы должны четко  определить, что культура ведь не определяется количеством туалетов и количеством музеев. А она  еще определяется тем, как мы относимся к своему животному, и  как мы относимся к людям. И это очень важно. И дети, которые занимаются, более 200 детей  занимается у нас. Знаете, вот я смотрю на их глаза, и понимаю, что вот эти люди, эти дети, эти подростки, будущие спортсмены, может быть, не олимпи1ские чемпионы, но в любом случае  это здоровая нация. И вот сейчас перед моими глазами здоровая нация.  Конечно, если, не дай бог, что-то случится, и мы не сможем  присутствовать на ипподроме,  это все погибнем. Ведь потому что еще и самый главный вопрос… ведь лошадь – это не мотоцикл.  Его нельзя поставить в гараж, а потом достать, я не знаю, там   смазать шестеренки и дальше. Лошадь – это  животное.
Ведущий: Уход ежедневный.

Слушатель: Даже не так. Уход  ежедневный – это само  собой.  Не будет специалистов. Потом захотим мы снова  создать школу. Это невозможно. Не будет коноводов, не будет ???????? (неразборчиво),  не будет ветврачей. Просто  ничего не будет.

Ведущий: Александр, а выход - из ситуации в муниципальную собственность все передать?  А, вообще-то, когда-то был он в муниципальной собственности?

С.Л.:  До 98-го года.

Слушатель: Знаете, в муниципальной собственности это было, да.  Вот, что я хочу сказать.  Наверно,  конечно, выход должен быть  и про муниципальную собственность ??????? (неразборчив). Что касается школы, конноспортивный школы, я вам скажу честно.  Вот мы 10 лет занимаемся, действительно,  вырастили сейчас  кандидата в олимпийскую сборную.  Действительно так. У нас Максим Вакин, возможно, поедет. Я очень рад. Это вообще впервые за всю историю Пермского края, и  Пермской области, и РСФСР. Это впервые за всю историю.  Но я скажу, знаете, что вам, самое удивительное. Вот при всем при том, что  наши дети и в Башкирии, и в Татарстане  занимают лидирующие места,  что у нас там победители чемпионатов России по троеборью,  в различных номинациях, что в международных соревнованиях. У нас у единственных, которые находятся с нами рядом, нет манежа.  Что это значит?  Гололед – спортсмены не занимаются, потому что, не дай бог, лошадь поскользнется, травма.  Сильный снег – спортсмены не занимаются, потому что, не дай бог, вы сами понимаете, дети простынут.  Да и после 25 градусов  это невозможно, лошадь может заболеть.  И представьте, что мы на сегодняшний день, и мы являемся одними из лучших представителей по Приволжскому федеральному округу,  да и в России тоже мы  сейчас уже  ??????? (неразборчиво). Вот представьте, что вот у этого спортсмена нет бассейна, и вот он 6 месяцев из шести просто не занимается, просто ходит пешком, а не плавает. Мы это можем. И мне, конечно, очень важно, чтоб манеж был построен. И мы готовы сами это сделать.   Знаете, я предлагал власти  - давайте, мы все построим, вы только  ленточку разрежьте.  Но дайте нам возможность…

Ведущий:  Александр, сейчас самая  главная претензия новым владельцам или  властям сейчас повышение аренды? Вот  как я услышала от Сергея  и Олега?

Слушатель: Вы знаете, для меня вот самое главное, я понимаю, когда приходит владелец новый  для того, чтобы  предприятие развивалось, он в первую  очередь собирает,  ну, я не знаю, людей, которые там работают, и говорит – ребята, давайте что-то сделаем.  Что нужно сделать, чтобы мы развивались ??????? (неразборчиво) делали.   Но это должен участвовать диалог. Это разумно.

Ведущий: Так, раз – диалога нет. Давайте кратко, Александр.  Нет диалога. Дальше.

Слушатель:  А дальше, нет диалога  – нет ничего.

Ведущий: Спасибо большое, что позвонили  нам. Так… экспертное мнение.

О.Г.: Ну, да.

С.Л.:  Наш коллега.

Ведущий: Ваш человек. Пишет нам Лео: «Может блогосферу поднимать?» Далее пишет: «Вот оно поле деятельности оппозиции. Не выборы надо оспаривать, а реальными делами  заниматься, как Сергей Левитан, а  не обсуждать результаты выборов». Кстати, Сергей Левитан,  он у нас баллотировался много лет назад  на губернатора. Политику оставили, перешли в оппозиционера.  В душе оппозиционер-то остался.

С.Л.: Нет. Дело не в оппозиции. Дело  в том, что надо, абсолютно правильно, заниматься реальными делами, чем сегодня и занимаюсь.  Но еще чуть-чуть, я так подозреваю, что придется возвращаться  в политику, потому что вот 10 лет, как вне, и я понимаю, что  так-то все  очень конкретно  гробится.  

Ведущий: То есть… выборы были в Законодательное собрание, не было мысли выставить свою кандидатуру?

С.Л.:  Да там много, чего в этих выборах было. Я посмотрел, как это все происходит. Даже…

Ведущий:  Неохота возвращаться?

С.Л.:  Нет, я думаю, что надо возвращаться. Надо возвращаться.   Дело не в этом.  Дело в том, что… вот, например, мы упустили. На какие-то виды спорта выделяются сотни миллионов рублей, а нам ни копейки.  Я не против того, чтоб выделялось.

Ведущий:   Лоббировать надо интересы, я не знаю, лоббировать, как-то пробиваться в Заксобрание. Там, кто у нас, Чупраков когда занимался, вот он же был депутатом.

С.Л.:  Есть такое понятие, как справедливость. Вот справедливое государство или несправедливое. Вот по  отношению к своим гражданам, к детям,  к старикам, к животным.  Ведь мы как судим-то о человеке – как относится к детям, к старикам и животным, судим о  государстве. Вот так оно и относится.

Ведущий: Блогосферу поднимать. Следующий вопрос. Как-то в ЖЖ выходить,  заводить страничку, писать, как все плохо, распространять  это. У нас блоги-то СМИ стали.
 
С.Л.:  Открыли сайт 9-го конного завода - 9konezavod.ru. Там и раздел федерации будет, там начнем…

Ведущий:  ЖЖ, не сайт.

С.Л.:  Хорошо.
 
Ведущий: Я вам советую.

С.Л.:  То есть, Сергей Левитан ЖЖ, да?

Ведущий:  Да. livejournal.com, заходите. Я думаю, разберетесь дальше, как что.
 
С.Л.:  Да, обязательно. Договорились.

Ведущий:  Вот, может быть, консультацию проведет вам Лео, оставляйте свой контакт, вас свяжем, проконсультируетесь, как в ЖЖ себя раскрутить.

С.Л.: Спасибо.

Ведущий:  Здравствуйте.

Слушатель:  Здравствуйте. Федор. Выход один – 4 марта. И предлагаю  запомнить такие фамилии, как Борисовец и тому подобное.

С.Л.:  Они не участвуют в президентских выборах.

Слушатель: Запомнить. Там власть сменится, мы еще спросим с Борисовца,с других за конезавод, спросим за зоопарк и так далее, за автовокзал. Многое еще спросить у нас.

С.Л.:  Вот так-то правильно.

Ведущий:  В общем, использовать время выборов  для решения вопросов ипподрома. Пессимистичный самый  прогноз достаточно.  Весь эфир обсуждали, что это все может закрыться.

С.Л.: Самый пессимистичный?  Очень простой. Человек в квартиру лошадь не поставит. И правильно говорит Александр Кузовлев,  это не мотоцикл. Вы понимаете, вот можно  разрушить завод и построить его на новом месте.  Новый, с еще более лучшим оборудованием. Если погибнет кобыла, это отрубается, как топором, ветка до 1776-го года. Всё. Невозможно восстановить.

Ведущий:  Я правильно понимаю, что вот  повышают аренду,  повышают аренду, вы говорите – мы не будем платить.

С.Л.: А мы и  не платим.

Ведущий:  Вас попросят выйти оттуда всех вместе с лошадьми, да? 

С.Л.:   Хорошо. Как? Куда?  Отпустить в город?

Ведущий:  Пока непонятно. Последний звонок сегодня. Здравствуйте. Как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Антон. Сам отец двоих детей, очень любим лошадей. Это все прекрасно. Предложение. Сейчас только что в новостях прошла новость, что у нас  отец нации признал Интернет-демократию, как реально действующую силу, конечно же, нужно создать в Рунете типа референдума, и всевозможные ссылки, пользоваться директ-рекламой и так далее. Все это известно, можно все наладить. И собрать как можно больше подписей, и ему это выкатить  буквально  на стол, чтоб  там задумались.
 
Ведущий: Ну, если вы умеете этим всем владеть,  оставляйте телефон нашему звукорежиссеру, мы тут всех соединим, объединим, создадим партию за лошадей, я не знаю, что-нибудь, за ипподром.  

С.Л.:  За здоровую нацию.

Ведущий:  За здоровую нацию. Время прощаться.  Держите нас в курсе.

С.Л.: Спасибо.

Ведущий: Я так подозреваю, что  это не последний эфир. У нас в гостях были Олег Гуков и Сергей Левитан, неравнодушные люди  и энтузиасты. До свидания всем.

С.Л.:  Спасибо.