Деятельность наркоконтроля в Пермском крае

Ведущий: Сегодня 29 марта.  Олег Коневских в студии.  Дневной эфир на пермском «Эхе». Только-только  отшумела программа уважаемого Андрея Малахова «Пусть говорят». Вот с кем только ни встречался за последние дни, все вспоминают   либо пропавшего мальчика, либо женщину,  которая забила свою дочь  до состояния комы, либо о том, что самым крутым  наркоборцем  в России является  господин Малахов. Три вот таких темы крутятся, ну вот не то, чтобы в медиа пространстве, а вокруг меня, во всяком случае. Три темы, которые волнуют, которые  напрягают, пугают очень многих.  Ну, правда,  когда смотришь  вот на этот наркопритон и видео с камер, которые установила соседка  этих наркоманов, становится вот как-то совсем нереально, не по себе.  Ощущение  какое-то сюрреализма.  На самом деле это просто я очень далек  от подобных вещей  и  подобного мира. Штука жуткая. Сидит человек на корточках и самостоятельно сам себе загоняет иглу в вену в пах. Ну вот как-то у меня  это в голове умещается с огромнейшим трудом просто, с титаническим трудом.  Ну я же понимаю, что, так или иначе, это все существует. И,  естественно, неслучайно в прямом эфире «Эха Перми»  гость - заместитель начальника УФСКН России  по Пермскому краю Алексей Кылосов.  Алексей, здравствуйте.  

Алексей Кылосов:  Здравствуйте.

Ведущий: Ситуация непростая. Я представляю, какой вал вообще обрушился на вас. Да по всем причинам, понятиям, отношениям, логическим связям крайними все равно вас должны были сделать, так ведь?  

А.К.: Похоже, так.

Ведущий:  Кто давит? С какой стороны давят? Общественность, офицеры, коллеги…  Вот помимо того, что у вас есть устав и  определенные должностные обязанности, откуда сейчас  давление наибольшее?

А.К.: Мне кажется, больше  общественность.

Ведущий:  То есть это, в том числе, и пресса.

А.К.:  Да. То, что увидели, это посчитали, что  это везде и во всем, поэтому и  почему обращаются к нам. Они считают, что  мы все можем.

Ведущий:  Я уже даже не знаю, сколько раз  я говорил о пределах полномочий.  Что в программе «На нейтральной полосе» я всегда пытался расставить некие флажки, объяснить, за что отвечает человек, что в  обычных прямых актуальных эфирах, но человека и общественное мнение не сломать.   Раз есть серая форма, погоны, офицер полиции, значит, он  должен бороться  без всяки флажков,  без всяких вот этих  вот полномочий, регламентов и прочего. Я не понимаю, как с этим вообще можно  бороться, и как этому можно сопротивляться. Вы же не можете действовать не в рамках  закона.

А.К.: Правильно вы говорите.

Ведущий:  Поэтому хочется мне немножко заступиться за офицеров, в том числе, и за  коллег, которые успешно борются в информационном пространстве с этой заразой. Ну, правда, у меня негативное отношение к наркомании, граничащее с ненавистью к тем, кто  продает наркотики и сам   их употребляет, честное слово.  Я ничего не могу с собой поделать. Так вот, один-единственный притон. Соседка нашла очень хороший, на мой взгляд, способ борьбы с этим. В связи с этим возникает вопрос: а каков  вообще инструментарий выявления и пресечения  такой деятельности, как организация притонов? Мне вот совершенно непонятен ни механизм, ни структурное подчинение по подразделениям полиции. Я не могу  этого понять  все еще. Алексей, вам слово.

А.К.: Нам просто  приходится, если вот  поступает  к нам информация или от граждан, или мы получаем информацию, прежде мы должны это все  отработать, посмотреть, кто проживает в этом адресе, действительно ли  эта информация подтверждается, и прежде, чем в отношении человека возбудить дело, мы должны из этого адреса людей задержать   в наркотическом опьянении, их освидетельствовать, и так это  не меньше двух  раз. Потому что там получают длительность, и действительно ли это притон, а не разовое употребление, место, где употребляют наркотики. А у нас  за употребление наркотиков ответственности нет.

Ведущий: Ну, естественно. Сколько уже лет прошло с момента, когда употребление наркотических средств  ушло из  уголовно наказуемых деяний?

А.К.: Лет 12-13.

Ведущий:  Больше десятилетия – это вот сто процентов. Вот я не убежден, что  это правильно, что вот все такие гуманисты, и сделали это деяние, перевели, вернее, сугубо в разряд  болезни.   Не знаю, как на этот счет спорить, но, Алексей, у меня, естественно, есть аргументы, аргументы, засвидетельствованные на видео записи.  Это явно неоднократно. И вот если читать  новости на «Эхо Перми», новости у нас на портале 59.ru, везде  одна и та же информация. Наталья Чекменева, которая записывала этот притон,   неоднократно обращалась во всевозможные, вот совершенно всевозможные инстанции, и получала  отказ везде.  Так как немножко знаком с  работой  ого же уголовного розыска, я твердо убежден и точно знаю, что подобных видеозаписей  остаточно для возбуждения  уголовного дела. Как минимум. Достаточно  для проведения  доследственной проверки это точно. Вот сто процентов. Уголовное дело, естественно, возбуждается после того, как будут выяснены  лица, кто  это такие, потому что,  чтоб было  против кого  возбуждать. Понятно. Но сочетание  этой видеозаписи и ее заявления, вот сочетание этих двух вещей достаточно  для  возбуждения уголовного дела. Мне юридическое образование немножко позволяет этими штуками оперировать. Для возбуждения. Это не означает, что оно дойдет до логического завершения, то бишь до суда. Это правда. Так как есть масса вещей. Итак, давайте разберем эту ситуацию все-таки с Голева, закроем  тему хотя бы на «Эхе Москвы». Что, какая работа проводилась, почему  эта Наталья так долго и безуспешно пыталась  бороться с этими наркоманами?

А.К.: Вот то, что она снимала, это, я считаю,  недостаточно. Нужно было вот этих всех людей, которые посещали этот адрес,  еще освидетельствовать для того, чтобы  выяснить, в отношении кого возбуждать это уголовное дело. Вот поэтому и проводились все эти мероприятия. И когда  она  к нам обратилась непосредственно в наше управление, то в течение  месяца, когда мы наработали материал,  было уже дело   возбуждено.

Ведущий: 18-го февраля.

А.К.: 17-го февраля было возбуждено. И сейчас его расследуют. Я считаю, что в апреле месяце  по нему  будет принято решение в отношении человека, который содержал…
 
Ведущий:  Кем принято решение?

А.К.:  Управлением нашим. Так будут материалы переданы…

Ведущий:  Хотя бы примерно можно озвучить, каким может быть данное решение?

А.К.:  Ну, это  будет уже принимать решение суд. Мы-то доказательную базу собираем и передаем материалы  в суд.

Ведущий:  Уже в судебные органы?

А.К.: Да.

Ведущий: Какие еще свидетельские показания, какие еще  следственные действия нужно выполнить, чтобы этого притона не было?

А.К.: Сейчас осталось еще частично там  опросить свидетелей, которые  непосредственно употребляли наркотик в этом адресе, ну, а после этого уже  будем передавать материалы дальше в суд, когда  всё это… экспертизы получим,  характеризующие документы получим в отношении содержателей.  

Ведущий: Сразу же, Алексей, у меня вопрос очень простой, вопрос для эксперта. Каковы перспективы  данного уголовного дела? 

А.К.: Если человек ранее не судим, то обычно,  вот из практики, получает условно.  Но я, сколько знаю, у него раньше  была судимость.   Она уже погашена.  Решение уже  будет принимать…

Ведущий: На усмотрение суда?

А.К.: Да, уже суд будет принимать. В настоящее время, насколько я знаю, даже тот человек, в отношении которого возбудили, он   практически начал и работать, и домой никого не водит  в настоящее время.

Ведущий: Мы с вами сейчас на данный момент  утверждать можем только вот по показаниям.

А.К.: Да.

Ведущий: У нас есть телефонный звонок. Слушаем вас, алло, как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Ирина. Вот у меня такой вопрос.  Я видела эту передачу Малахова «Пусть говорят».  Ну, это просто ужас,  конечно. Она перечислила все инстанции, куда она обращалась, от и до. И никто ей не помог. И вот сейчас  дяденька у вас сидит в гостях и говорит -  она не так сделала. Надо было еще их освидетельствовать. То есть  это она должна сама все собирать, всю эту базу доказательную, а не его ведомство.  Это, ну я не знаю, даже говорить не могу.   Моему возмущению нет предела. И он сидит сейчас застенчиво, и тихонечко так отвечает, разговаривает.

Ведущий: Я могу за Алексея ответить.  Было сказано, что для возбуждения уголовного дела правоохранительные органы должны были провести освидетельствование. Слушайте, пожалуйста, внимательно.  Спасибо большое. Итак. Поехали вопросы с сайта. Елизавета спрашивает: «Добрый день, Алексей. У всего города на слуху конфликт телекомпании «Рифей» с лидером таджикского землячества города Перми Сайфиддином Одинаевым. По статистике, за распространение героина на территории Пермского края, в основном задерживаются  и в дальнейшем осуждаются выходцы из Таджикистана». У меня нет такой статистика, кстати.  «Скажите, пожалуйста, какая-либо профилактическая работа проводится подразделениями УФСКН среди руководства таджикского землячества?» Я этот вопрос хотел поднять на вторую половину передачи, ну, ладно, отвечаем.

А.К.: У нас  практически со всеми диаспорами,  которые у нас в Перми находятся, проводится  профилактическая работа. То есть проводятся встречи, совместные беседы по поводу того, чтобы у нас в Пермский край не поступали наркотики.  Но ведь беседы беседами, а получается, что   они же не могут на всё это повлиять, и не на всех своих родственников.

Ведущий:  Ну, я, наверно, уточню  тогда вопрос Елизаветы. Какие оперативные, а не профилактические действия, проводит УФСКН именно  вот по диаспоре  из Таджикистана?

А.К.: Мы все равно осуществляем контроль за всеми диаспорами.  Должны смотреть, что сюда поступает   и оттуда идет, и туда что везут.

Ведущий:  То есть контроль  груза. Опять же трафик.

А.К.: Контроль грузов  осуществляем, потом  то, что вот самолеты, которые  к нам летят сюда, тоже проверяем, и  автобус, который сюда людей возит.  То есть все мероприятия, которые необходимы, мы стараемся проводить, чтобы  как можно меньше поступало в Пермский край  и в  Россию наркотиков.

Ведущий: Ну, а по цифрам результаты этих мероприятий  можно как-то перечислить?  Интересна статистика, сколько изъято, сколько задержано? Вот такого рода данные, они доступны на  данный момент? 

А.К.: Сейчас я сказать, наверно, не смогу, потому что тут как вам сказать? У нас в прошлом году людей было задержано тысяча с лишним человек. Но туда и…  по   преступлениям,  туда и входят и тоже  таджики, и узбеки, и все входят, и русские, которые здесь занимаются наркотиками.

Ведущий:  То есть понятно, по национальному признаку   не разбираете. А тогда откуда взялась вот эта циферка  75-80 процентов, мол, задерживаются  на территории Пермского края выходцы из Таджикистана?  Это вот откуда, с какого потолка списана данная цифра?

А.К.:  Так вот надо спросить у того, кто  эту цифру дал.

Ведущий:  Но у вас таких данных нет.

А.К.:  У нас есть, если посмотреть по уголовным делам, какое количество людей проходит,  и какое количество русских там, таджиков, узбеков,  но я считаю, что такой цифры не будет.

Ведущий: Понятно. Я, вообще, кстати, очень непросто отношусь к разделению преступлений по  национальному признаку. Антон спрашивает на сайте echoperm.ru: «Оперативные работники полиции каждый раз отмечают, что после того, когда в ФСКН поступает информация о притоне, сотрудники ФСКН отсеивают из этого списка те притоны, в которых делятся информацией, и не закрывают их. Они выступают в роли агентов, (они – видимо, наркоманы) за это вы (вы – это, видимо, управление)  им даете поблажки. И таких притонов слишком много для сбора информации. Может перестать использовать такую практику? Притон при этом ведь не перестает быть притоном». Это, опять же, к оперативным действиям  возвращаемся.

А.К.: Я считаю, что он, видимо, не в курсе или что-нибудь недопонимает, потому что у нас такой практики, я считаю, нет, потому что человек, который занимается преступной деятельностью, я считаю, что он должен сидеть. Независимо, что ты помогаешь, не помогаешь. Если ты совершил преступление, ты должен за это понести соответствующее наказание.  

Ведущий:  То есть практика информаторов используется  как-то иначе?

А.К.: Если ты начнешь злоупотреблять, ты должен тоже сидеть, я так считаю.

Ведущий: Ну, возможно, возможно. Едем дальше. «За прошлый год вы закрыли 136 притонов…» Я, опять же, не знаю, Алексей, откуда  берется данная цифра. «…что на 32 больше,  чем в 2010 году». То есть это получается  почти 300 притонов вот буквально за два года.  «Ваши сотрудники наверняка получили по итогам премии, так как  неплохо потрудились. Но у меня есть три блиц-вопроса.  А вам не кажется,  что это просто капля в море среди притонов? На каждый  один  закрытый появляется один  новый.  Это могут подтвердить жители города» - считает читатель сайта. Второе: «Почему на таком очень важном для населения направлении работают всего  4 сотрудника ФСКН?» На каком важном, уточните, пожалуйста.  «Почему так мало людей на таком важном направлении? Очевидно,  что притонов много, а вы не справляетесь». И третий вопрос: «Когда будет изменена система мотивации сотрудников? Когда вы уйдете от палочно-числовых показателей в сторону показателей удовлетворенности в результате вашей работы со стороны жителей? Так как  вы гордитесь изъятыми тоннами, но проблем меньше не стало. Наркоманы стали варить «крокодил», а с этим у вас бороться пока не получилось». Давайте с первого и начнем. А то и даже с цифры. 136 притонов  это за 2011-й год, я правильно понимаю?

А.К.:  Да, это было выявлено и  возбуждено уголовных дел. Всего, вот если посмотреть за 11-й год,  такой информации, просто то, что к нам поступало в управление, было 468 сообщений, из которых  вот только  то, что население  нам звонило по телефону доверия, 149, которые касались, что там наркотики варят. А если смотреть из этих 149, получается в 11-м году  подтвердилось только 14, было возбуждено 14 уголовных дел. Это получается информация  только подтвердилась по  14 эпизодам, по 14 притонам из 149.

Ведущий: Сразу же вопрос. Каковы признаки того, что вот  данная квартира является притоном? Или данное помещение.

А.К.:  Должно быть неоднократность  обязательно, то есть не один раз там появлялись лица,  которые употребляют. Потом их нужно  обязательно всех освидетельствовать  не меньше двух раз из этого адреса, не в один день, конечно. А после этого, уже  материал  когда  собираешь там документы необходимые,  характеризующие документы по притоносодержателю, и уже возбуждаешь уголовное дело в отношении того, кто организовал.

Ведущий: Помогаю мне слушатели по ICQ: «Тогда  можно ли считать притоном  семью  наркоманов?»

А.К.: Я считаю, что нет.

Ведущий:  То есть они у себя в комнате могут варить все, что угодно.

А.К.: У нас за употребление не привлекают.  Это раньше было за употребление.

Ведущий:  Вот я вас и поймал. Сморите, дезоморфиновые препараты, дезоморфин,   для того, чтобы его внутривенно вколоть, его  нужно приготовить. А это изготовление  наркотиков. Почему у нас  не работают в этом направлении?

А.К.: У нас можно за хранение еще привлечь…

Ведущий: Конечно.

А.К.: …если там количество   будет достаточно, а они когда доза, у них как раз  она не хватает  для того, чтоб за хранение еще привлечь.

Ведущий:  Нет, смотрите-ка.  Они изготовляют ежедневно  определенное количество доз.  Суммарно этот вес удельный…

А.К.:  Это суммарно.

Ведущий: …тянет  на партию. Почему нельзя  и привлекать за изготовление-то наркотических средств?

А.К.: Если они это сразу в один день приготовят, вот тогда можно будет  за ранение.

Ведущий: А вот это уже казуистика.  Это вот чистой воды казуистика,  потому как я не слышал ни об одном уголовном деле, когда наркомана бы привлекали за изготовление наркотических средств.  Это совсем ведь другая статья, помните, да?  совсем другая, совсем другое наказание.  Об условных наказаниях там нет вообще ничего. Изготовление наркотических средств  - это точно тюрьма.  Сращу же, без всяких вопросов. Опять же, я вижу такую ситуацию, что МВД  не пользуется правом законодательной инициативы и не идет   на уменьшение дозы, на изготовление, не идет. У нас  даже марихуану, которую… вот сидит человек, рубит,  вот если его будет там меньше  двух грамм, его не за что сажать. А он ее рубит специально  для того, чтобы закатать в пакетик  и потом продавать.  Это тоже процесс изготовления.  Нет таких уголовных дел. Все, весь Интернет перерыл. Нету. Просто нету. У нас есть телефонный звонок. Слушаем вас, алло, как вас зовут.

Слушатель:  Добрый день. Меня Эдуард зовут. Подскажите, пожалуйста,  у нас сейчас в городе, ну, и в крае  очень много аптек. Все знают, что за препарат  тропикамид.

Ведущий: Понятия не имею, честное слово. Не надо объяснять только.

Слушатель:  Это очень хорошая вещь, которой пользуются товарищи, предпочитающие  отдыхать с наркотиками. Продаются они нелегально   практически во всех городских аптеках.

Ведущий: Нелегально?

Слушатель: Да.  То есть они приходят  в большинство аптек неофициально. Поймать на этом, ну…  в течение, скажем так, двух часов  я вам могу два десятка аптек  доказать. Что они продаются там. Почему наши сотрудники МВД, хотя у меня и у самого друзей…  не решают этот вопрос? Притом, все прекрасно понимают, что  все сетевые продавцы, не будем их называть,  в городе  крупные, они все этим балуются.  Запрета, как такового, нет.  Провизоры расфасовывают это сразу уже  по кулечкам. Поэтому люди подходят, покупают, стоит копейки, а смертей от него во много  раз больше, чем от ??????? (неразборчиво).

Ведущий: А скажите-ка, пожалуйста, вы готовы сейчас оставить свой телефон и послужить заявителем в органы внутренних дел  по таким фактам?

Слушатель: Я готов оставить свой телефон, готов пообщаться. Но заявителем я могу быть  с точки зрения закона в том случае, если я буду покупать на тот момент.

Ведущий: Ну, естественно.

Слушатель: Если это нужно будет, то почему нет, пожалуйста.  

Ведущий: Чтобы не быть голословным. Оставьте, пожалуйста, телефончик нашему звукорежиссеру Антону Мелехину, и с вами свяжется сотрудник ФСКН. Я даже имя ваше повторять не буду в эфире. Так, на всякий случай. Антон в ICQ пишет: «Давайте его поддержим. Какие законодательные инициативы необходимы ФСКН, чтобы… (видимо,  вас поддержим, Алексей), чтобы  решить проблему с закрытием притонов? Что в законе  мешает?» Вот с чем сейчас чаще всего вы сталкиваетесь?  Когда вы его задержали, через полчаса  он снова гуляет, снова  ширяется там, пошел грабить,  добывать себе денег на  дозу.

А.К.: Единственное, что мы можем, мы еще закрываем, административные протоколы составляем, и он  уходит на 15 суток обычно. 

Ведущий: А что мешает? Какой закон нужно исправить?

А.К.: Мне кажется, просто надо ужесточить немножко, и все.

Ведущий: Что именно?

А.К.: Вот за то же самое притоносодержание.

Ведущий:  Например, конкретнее, с цифрами буквально.

А.К.:  Они получают там до семи лет. А первая судимость, если первый раз за притон идет, то  он получает всегда условно.

Ведущий: Ну, вот с этим условным наказанием, мне кажется, это такая пропащая штука.  Ну, честное слово. Сколько тех, кто осуждены условно,  попали за решетку за повторное  преступление? Процент рецидива?  У вас должна вестись подобная статистика.  Хотя бы навскидку.

А.К.: Ну, примерно так, ну, пусть, если второй раз попадаются,  это практически, наверно, 70 процентов они уходят, если второй раз попадаются.  А первый  раз, там, это наоборот.  

Ведущий:  Вот интересно, сколько попадаются?

А.К.: А мы по второму разу все равно по этим же работаем,  получается так.

Ведущий: В гостях  у меня  заместитель начальника УФСКН по Пермскому краю Алексей Кылосов. И на помощь к нам  пришла кладезь информации, особенно  статистически правовой и прочего пресс-секретарь УФСКН по Пермскому краю Александра Бахматова. Саша, Привет.

Александра Бахматова: Добрый день.

Ведущий: Все коллеги-журналисты прекрасно с ней знакомы. Я надеюсь, она нам поможет с цифрами  оперировать, чтобы мы бумажками  тут с Алексеем  не шуршали вдвоем на пару  в поисках. У нас есть телефонный звонок. Слушаем вас, алло, как вас зовут?

Слушатель: Меня зовут Юрий. Я бы хотел поддержать предыдущего  звонившего.  Складывается такое впечатление, что   даже нашим органам внутренних дел, им по барабану абсолютно.

Ведущий: Так-так-так, давайте-ка по конкретнее. Вот «по барабану», я тоже умею на сленге. Давайте  уже к делу,  к конкретике.

Слушатель: Хорошо. Захожу в аптеку, ситуация. Стоят два сотрудника ППС, и при них же  два молодых человека, будем так  говорить, покупают ингредиенты для  приготовления «крокодила». Им спокойно это продают на глазах у сотрудников.

Ведущий: Сняли с языка вопрос про межведомственные связи. Спасибо, Юрий. Алексей, вам отвечать. Связь между подразделениями,  когда она, в конце концов, будет?

А.К.:  За то, что вот продают,  вот то, что продают, как говорит,  этот «крокодил», за это же ответственности  нет…

Ведущий: Ингредиенты.

А.К.: …ингредиенты, ответственности же нет. За это не привлекают.

Ведущий:  То есть  отреагировать вообще никак  невозможно?

А.К.: А как ты отреагируешь?  Закона-то нет.

Ведущий:  Какая прелесть.

А.Б.:  Вот хочу немножко дополнить. Дело в том, что те препараты, из которых изготавливается дезоморфин, он же «крокодил», не запрещены.

А.К.:  Официально.

А.Б..: То есть они продаются в аптеках  в открытую, и покупать их  не запрещено. И даже если наркопотребитель приходит в аптеку, у фармацевта покупает  эти препараты, покупает йод, спирт, и все остальные вещи, которые    нужны для того, чтобы сделать дезоморфин, все прекрасно понимают, для чего это нужно.

Ведущий:  Не надо рецептуру тут выдавать.

А.Б.: Там на самом деле сложный довольно рецепт.

Ведущий: Не надо.

А.Б.: Все понимают, для чего это нужно, но нет законных оснований для того, чтобы этого человека задержать. То есть он совершает преступление именно в момент изготовления наркотика, то есть дома. 

Ведущий: Сложно это все. Ну, хоть вот все   заводи, там, вплоть до аспирина на рецепты. Гагарин пишет: «???????? (неразборчиво) в список попадает все больше и больше. Это ударяет по легальным производителям товаров, но  не влияет на потребление и производство наркотиков?» То есть вот объем, партия приходит, мы же прекрасно  можем узнать, сколько  такого препарата  требуется нашему населению  болеющему. Не наркоманам. Почему можем лимитировать поступление средств  для онкобольных, а этих не можем?  Я не понимаю этого.

А.К.:  Каким образом лимитировать?

Ведущий:  А каким образом у нас лимитирован  тот же отпуск лекарств для онкобольных?

А.К.:  Нет, ну это же все идет по рецептам.

Ведущий: Естественно.  Дак и это загнать в  рецепты.  Это опять же право законодательной инициативы.

А.К.: Мы с этой инициативой вышли, но пока сверху нет результата. Когда будут результаты,  нам  будет проще даже работать  по этому направлению.

Ведущий:  Это федеральный уровень.

А.К.:  Конечно.

Ведущий: Я правильно понимаю?

А.К.:  Да.

Ведущий: Александра, предложение ФСКН  таки было какое-то, насколько я понимаю?

А.Б.: Да. Недавно был принят 18-й федеральный закон  от 1 марта 12-го года об ужесточении наказания.  Были внесены поправки как в административный кодекс,  те статьи, которые касаются потребления  наркотиков,  так и в уголовно-процессуальный кодекс, и в уголовный кодекс в том числе.  Стоит отметить, что многие поправки   были предложены именно федеральной  службой по контролю за оборотом наркотиков Российской Федерации.

Ведущий: Чуть конкретнее. Вот смотри. Опять же, хоть одно предложение за последние годы прошло?

А.Б.: Да, 18-й федеральный закон. ????????? (неразборчиво) поправок, которые как раз эти вещи и регламентируют.

Ведущий: Например.

А.Б.: В частности, статья 20.20 административного кодекса «Употребление наркотиков». Если раньше  санкция по этой статье была от  тысячи до полутора тысяч штрафа, то сейчас  штраф от четырех до пяти тысяч, или арест  на 15 суток.

Ведущий: Если сейчас начнут помидорами кидаться  наши уважаемые слушатели и кричать о том, что  - да никогда в жизни наркоманы не заплатят, я их поддержу, найду помидорку и кину в тебя, Александра. Ты считаешь это действенным средством борьбы с наркоманией? 

А.Б.:  Это не то, чтобы  действенный метод борьбы с наркоманией, но хотя бы таким образом мы сможем пресечь потребление, например, в местах массового досуга молодежи.

А.К.: Но еще вот то, что вот 15 суток, это будет действенно, потому что практически, если не можешь заплатить, значит,  будешь…

Ведущий: Да, полмесяца сидеть в каталажке как-то мало приятного. «Добрый день, - пишет Дмитрий Станиславович, - страшная проблема – каждый третий мальчишка может показать, где купить  легкие и тяжелые наркотики. Все знают места и цены.  Органы бездействуют. Вопрос:  органы боятся или кормятся?»

А.К.: Я не скажу, что вот то, что можно… Кто говорит, что можно в любом месте купить, то когда  человек этот подходит, и говоришь – давайте вот, покажите, вот сейчас мы поедем и вместе  всё это  проведем мероприятие, он говорит - так… показать-то не могут.

Ведущий: Ну, да ладно. Вот у нас буквально  можно пригласить Вячеслава Дегтярникова, и он покажет вам несколько  десятков ????????(неразборчиво).

А.К.: Я понимаю, что вот покажешь. А тебе он продаст?

Ведущий:  Вот, честное слово, Алексей, я не могу выполнять функции оперов, следователей и сотрудников ФСКН. Не могу.  И экспертов еще.

А.К.: Первоначально же все равно нужно провести мероприятие, чтобы этого человека задержать. Это одним днем  не делается.

Ведущий: Я понял, понял. Но, видимо, я все-таки жертва телевизора. Несмотря на то, что я его не смотрю…

А.К.:  Это только в кино показывают.

Ведущий: А что вам мешает поступать так, как в кино?

А.К.: Во-первых, нужно все документы подготовить для  этого мероприятия, и это чтоб было всё законно.

Ведущий: Это ужасно.

А.К.: Права человека не имеем право нарушать.  За это тоже могут привлечь.  То есть всё это нужно документально оформить…

Ведущий: Игорек пишет: «Заведите судью Дредда». Спасибо, вы очень юмористичны, честное слово. «Вы не представляете себе, как близко к вам и нашим детям находятся  легкие наркотики. Мой брат в десятом классе  не употреблял, но знает, как это сделать, где взять  и сколько стоит. И мне сейчас 30 лет. Я знаю, где взять и почем, хотя и не употребляю. А для чего нужна тогда ФСКН, если они ничего не могут сделать?  За что мы платим налоги?» Александра, ты у нас владеешь цифрами и бумажками, они у тебя под рукой.  Ты можешь сказать, что вы сделали  хотя бы вот за несколько месяцев 2012-го года?

А.Б.: Могу сказать, что за всё время существования службы  органами наркоконтроля Пермского края изъято более 9 тонн подконтрольных веществ, в том числе, и тяжелые наркотики. 9 тонн это очень много.

Ведущий:  Это какие наркотики?

А.Б.: Это и героин.  Во-первых,  тот наркотик, который у нас имеет хождение, это героин.  Хотя в последние годы его стало меньше, но, тем не менее, он остается одним из тех наркотиков, которые  составляют основу наркорынка. Что касается преступников. Более 15 тысяч  человек были осуждены,  привлечены к уголовной ответственности.

Ведущий: Кто? Торговцы, дилеры, не знаю, кто еще там бывает?

А.Б.: Мы работаем в основном по сбыту, потому что человек, который продает наркотики, продаст его, условно говоря, десяти человекам.

Ведущий: Ну, это более тяжелая уголовная статья, по  ней, действительно, нужно привлечь. Александра, давай называть вещи своими именами. Там можно привлечь человека.   Это не будет работа впустую. Я прав, Алексей?

А.К.: Да.

Ведущий: Это точно так же, как уголовка  не будет работать по мелкому хулиганству, потому что бесперспективно.  А нельзя ведь так, коллеги. Я работаю с криминальными новостями с самого  начала своей карьеры, начиная еще в «Досье 02». Одна из моих первых публикаций ни Александр Петрович Куличкин, тогдашний главный редактор, ни последующий главный редактор Искандер Садриев не дадут соврать мне, она была как раз о  наркоманах. С тех пор я терпеть их ненавижу. Вот это было в  самом начале 90-х, 91-й год. Представляешь, да, что тогда я слышал от офицеров ФСКН, что я слышу сейчас. Когда вы,  наконец, начнете менять ситуацию? Если не будет с низов давления… я всё понимаю,  офицеры, почти воинская служба. Но  нельзя ведь так работать. Без инструментов дырку не просверлишь.  

А.Б.: Олег, тут ситуация следующая.  Наркотики поступают на территорию России из других стран. Страна, которая производит героин, более 95 процентов мирового производства героина это Афганистан.

Ведущий: Сейчас я тебя верну к дезоморфину, и ты засыпешься.

А.Б.: Нет.

Ведущий: Да.

А.Б.: Дальше. Героин поступает через  граничащее государство на территорию России. Эта государственная граница практически прозрачна.  То есть граждане Таджикистана, Узбекистана и других стран могут практически беспрепятственно перевозить грузы, и их, в принципе, не будут особо досматривать, не будут контролировать, то, что они привозят, и весь этот трафик, который идет через весь пол прозрачной границы, мы должны ловить внутри страны.

Ведущий: Сейчас я начну играть в… я не помню, как это правильно называется, в теорию заговора.  Это коррупция?

А.Б.:  Это государственная проблема.

Ведущий: Это государственная коррупция, я правильно это понимаю?

А.К.: Нет. Проблема, которую мы должны все вместе решать.

Ведущий: То есть, нам просто-напросто надо закрыть границы. Я правильно вас понимаю?

А.Б.:  Это первая мера, которая должна быть предпринята.

Ведущий:  Но ее никто никогда не предпримет.

А.К.: Правильно.

Ведущий: Значит, нужно ужесточать наказание внутри страны.  Только я этого не вижу уже 20 лет

А.К.: А я больше уже.

Ведущий: А я, Алексей, вот верю, честное слово.  Наша сегодняшняя встреча с заместителем начальника УФСКН по Пермскому краю Алексеем Кылосовым началась с того, что, к сожалению, не первый год работаем и живем в этом городе. Мне хочется прочитать одну запись в лайф джорнал напоследок от моего большого друга врача-нарколога, вы часто слышите в обзоре блогов его записи. Это Павел Поляков. sdriving.livejournal.com. «Пермь опять гремит по центральным каналам - наркопритон по варке дезоморфина на Голева, украденный ребенок... Передо мной девушка, 22 года. Миниатюрная, с неплохой фигурой. Симпатичное, не испорченное жизнью лицо. На такую посмотришь на улице и даже не задумаешься ни о чем плохом. А что у неё есть? Родители, 11 классов за плечами... и всё. Остальной послужной список лишь заставляет ужасаться. Учет у нарколога, гепатит С, уже год как на дезоморфине. Ни работы, ни радужных перспектив. Лишь такие же жалкие  друзья. Распространение дезоморфина пугает. Но более пугает то, что с первого июня вводится запрет на безрецептурный отпуск кодеинсодержащих препаратов. Объясню почему. Моё мнение. В настоящее время героина в городе очень мало. Работа в данном направлении проведена колоссальная. Дефицит породил распространение дешевого, легко доступного «крокодила», ингредиенты для приготовления которого свободно продаются в аптеках. Вводимый запрет приведет к дефициту и этого зелья. Какая будет замена? Пока единственный альтернативный вариант - тропикамид, который и так широко распространен в сочетанном употреблении. Уже сейчас появляются случаи, не единичные, чистого его введения для достижения одурманивания. Резкий героиново-дезоморфиновый голод вполне может увеличить случаи использования тропикамида, который пока точно также остается в свободной продаже. Плюс ко всему, возможное увеличение преступлений, которые уже начали происходить, да к тому же с тяжелыми последствиями. Эта пауза, заполняемая тропикамидом, породит новый виток развития наркорынка и приход новых синтезированных препаратов. По моему мнению, оставлять один из активных компонентов достижения кайфа - очень нехороший признак. Либо недоработка, либо... умышленная тактика. В любом случае время покажет. А пока - ждем прихода лета».  Это был пост в лив джорнал  sdriving.livejournal.com, Паша Поляков.  Вот мне вместе с ним становится страшно. В гостях у меня была Александра Бахматова пресс-секретарь Управления ФСКН по Пермскому краю и заместитель начальника Управления ФСКН  по Пермскому краю Алексей Кылосов. Уважаемые гости, огромное спасибо. Олег Коневских  вел этот эфир.