Парад Победы без авиашоу

Ведущий: На пермском «Эхе» дневной прямой  эфир.  У микрофона – Катерина Шафиева, за звукорежиссерским пультом – Антон Мелехин. Сегодня «Гиндиса – без бэ!» у нас не будет в эфире. Но Игорь Маркович вернется к вам через неделю. Сегодня буду  общаться с вами я. И в гостях у нас не менее интересный гость, тоже мужчина, так же, как у Игоря, в принципе. Ну, тема у нас, правда,  не самая  радостная. В гостях у нас президент Федерации самолётного спорта и любителей авиации Пермского края Юрий Кузнецов. Добрый день, Юрий Альфредович.

Юрий Кузнецов: Добрый день.

Ведущий: Мы обсудим сегодня судьбу самолетного спорта в Прикамье, и почему на параде Победы  так и не состоялись показательные выступления. Юрий, мы начнем с самого начала, потому что  было это не так давно, 9 мая, и начались какие-то  очень непонятные вещи, и то ли отменили, то ли не отменили  эти полеты, то ли вы сами не вышли. Никто толком  не  знает.  Расскажите, вообще, как всё произошло вот 9 мая.

Ю.К.: С вашего позволения, Катерина, я, может быть, изменю трактовку своей речи, потому как, когда я  к вам ехал в студию, я размышлял о том, каким образом мне исправить  вот ту ситуацию, в которую я невольно попал и стал соучастником  вот этого обмана, потому что кто-то  говорит, что было 10 тысяч, кто-то говорит  20 и даже более собралось пермяков на площади. И я хочу сказать, что мы постараемся в ближайшее время  эту ситуацию поправить, разобраться с документами, выяснить все наши отношения с прокуратурой, исключить эти приступы мракобесия, и,  в общем-то, отлетать программу, как положено, перед пермяками над Камой на условиях  безопасной высоты и всеми требованиями, которые предписывает нам воздушный кодекс. Ну, а если говорить о 9 мая, то ситуация такова. Мы были в определенной степени инициаторами подобного шоу, и со стороны  города нашли  это понимание. Город также был в этом плане заинтересован. И мы заключили муниципальный контракт с городскими властями…

Ведущий: Вы заключили с  мэрией контракт.

Ю.К.: Да, мы  заключили с мэрией контракт.

Ведущий:  Вы выиграли на аукционе, насколько я помню.

Ю.К.: Мы выиграли на аукционе котировочные все требования. И у нас  два самолета Як-54. А самолеты эти в определенной степени уникальны. Их всего-навсего три сегодня эксплуатируется в России. Два из них в Перми.  То есть можно представить,  какой у нас существует великолепный ресурс. И мы максимально попытались сделать  это все  открыто. То есть мы сделали заявку в управление воздушного движения, мы согласовали  штурманский план, мы согласовали все действия, нюансы и моменты. Мне пришлось снова вернуться в мэрию и объяснить, что  требования воздушного кодекса и ФАПов предполагают определенные процедуры в воздухе. И нашел я понимание  в данном случае и в мэрии о том, что мы    несколько изменим  полетное задание и  фигуры высшего пилотажа, которые они представляли, что  они  должны были делаться, они, конечно, выполняться над городом не будут. Моментально мэрия отреагировала  на это и тут же со многой согласилась. Поэтому сама процедура подготовки  к полету, как еще раз хочу подчеркнуть,  она была публичной, открытой и  она  была не такой короткой, потому что включился обратный отсчет за 10 дней до 9 мая. И подъем в 7, отбой в 10, каждый день  планомерно шаг за шагом велась  эта подготовка, репетиции, проверка техники, проверка всех нюансов и  всех мелочей и  различных аспектов, которые в этом плане  являются не мелочами, а являются важными моментами.  И мне непонятно только одно: почему контролирующие органы, которые весьма странно себя повели всего-навсего за час до вылета, не могли вставить свои какие-то  требования или какие-то  остановки  на процессе подготовки?  То есть произошло самое что ни на есть  неудобное для всех – это то, что  людей просто лишили праздника. Потому что, насколько я понимаю, масса людей пришла на площадь парада  только для того, чтобы посмотреть пролет  вот этих самолетов.  Наша же цель была какая. Мы хотели просто показать, что авиация жива, что российский авиапром работает, потому что у нас самолеты именно российского производства. И вот эта демонстрация, она, в принципе, и предполагала такую цель.

Ведущий:  Юрий, у нас телефонный звонок.  Здравствуйте. Алло.

Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы узнать, а как вы относитесь к тому, что  над домами  летают самолеты?

Ведущий: Это вы про какие говорите самолеты? Которые военные сейчас?

Слушатель: Да.

Ведущий: Это немного  разные вещи. Это военная авиация. А мы говорим о гражданской авиации.

Ю.К.:  Катерина, с вашего позволения, можно, я  отвечу?

Ведущий:  Да, конечно.

Ю.К.:  Дело в том, что, действительно, над городом Пермью идут пролеты  самолетов, потому что посадочный курс...

Ведущий: Сейчас идут  очень большие споры  насчет пролетов МиГов, потому что многим они мешают.

Ю.К.:  Да. Понятно, что  сегодняшний уровень подготовки, к сожалению, желает лучшего для, особенно, военных летчиков.  Но я могу сказать, что у нас не самый худший вариант в Перми, потому что, в общем-то, я, как профессионал, знаю, что эти  парни достаточно готовы.  Но, тем не менее, приходящие  новые люди,  они, естественно, могут  несколько изменить траекторию своего  захода на посадку. И поэтому, ну, выражаясь наши языком, «просадить» высоту, и поэтому  все чувствуют дискомфорт от повышенного шума захода на посадку. Но вот это в определенной степени, может быть, ваш вопрос, он является и ответом  с моей стороны, потому что     если летают МиГи, посадочная скорость  которого 420 километров в час и вес порядка  40 тонн в зависимости  от остатка топлива,  это делать можно. А самолету Як-54   летать над городом почему-то нельзя. Понимаете, у нас  политика двойных стандартов. И это-то и является самым опасным делом.

Ведущий: Юрий, вы все-таки отвлеклись немного. Вы так и не начали рассказывать, что же  случилось 9 мая. Насколько я понимаю, за час до вылета к вам приехали.

Ю.К.: Совершенно верно.

Ведущий: Приехал кто? И что они делали?

Ю.К.:  За час до вылета  тогда, когда  у нас практически все было  готово, и мы были  совершенно уверены, что все в порядке, коль скоро, я уже сказал,  что все разрешения были получены  на этот проход, появились какие-то неожиданные люди. Они приехали на автомобиле «ГАЗель».  Мы это все, естественно, отсняли. Для нас это не составляло никакого труда, потому что наши видеорегистраторы  на самолете, они моментально  были переоборудованы в зону  съемки именно вот этих автомобилей. Было количество  людей порядка восьми, семи человек.  Присутствовала милиция, линейный отдел милиции, транспортная прокуратура.  И очень странные люди вот  в этих свитерах, которые, как я выяснил, они являлись  сотрудниками ФСБ. 

Ведущий:  То есть они были без формы.

Ю.К.:  Они были без формы. И единственный  более менее корректно  ведущий себя человек это был  транспортный прокурор господин Чернов. То есть  он показал мне документы. Хотя каких-то требований письменных, какой-то остановки и о каком-то нарушении, которое выражено бы было на бумаге, такого ничего не было. Он  у меня запросил документы.  Формально, конечно, транспортная прокуратура может в любой момент всё проверить. Естественно, мы выложили  все документы эти на стол, которые у нас были, попытались урезонить  о том, что в спортивном самолете невозможно  возить никакие  полетные  журналы и никакие иные, может быть, предметы, которые  не находятся в списке предметов  именно в кабине, потому что  даже авторучку туда не взять. И понятно, почему. Потому что если будет 10 граммов, перегрузка там составляет на  спортивном самолете 8 или 9, это все превращается в 100 грамм, в итоге и в килограммы. И я это говорю не к тому, что это было  бы, происходило бы над городом,  ну, в плане  того, что использование этого воздушного судна  предполагает специфические условия. И мы нашли в  этом плане определенный консенсус понимания, но дальше пошел вопрос, который  уперся в такой некий документ, как СЛГ. 

Ведущий:  СЛГ  - это что?

Ю.К.: Сертификат летной годности.  Но, если говорить, Катерина, о  правовой базе, то использование воздушных судов  Российской Федерации предполагает воздушный кодекс и федеральные авиационные правила, сокращенно ФАПы,  в которых прописаны все действия и все то, что возможно выполнять в воздухе. Так вот, в частности, такой ФАП, как 132, он нам регламентирует порядок сертификации воздушных судов.  Поэтому очень много идет споров и идет масса всяких комментариев  о коррупционной составляющей данного ФАПа. Но когда я  стал заниматься этим вопросом уже серьезно, я пришел к такому выводу, что к великому сожалению  никто толком ничего не знает. Вот так вот я смело это утверждаю, потому как на тех документах,   которые говорят о  регистрации моего судна, а регистрация эта, прежде всего, в Росавиации,  то есть присвоение, по сути дела, номеров, это точно так же, как в ГАИ, и с оттого момента, как у нас появились номера РА-01950 и РА-01951, с этого момента  государство, подчеркиваю, а не эксплуатант, то есть не я, обязано провести сертификацию воздушного судна и выдать мне СЛГ. И никак по-другому. Почему? Потому что  на регистрационных документах прямо на этом гербовом бланке Росавиации идет ссылка на конвенцию по гражданской   авиации от 7.12.1944 года  в городе Чикаго. Я открыл эту конвенцию..  Это великолепный нормативный акт. Я даже могу зачитать выдержки из этой конвенции, как они подошли, насколько серьезно, насколько детально и  тонко к тому, как  должно использоваться воздушное пространство  гражданскими судами в мире.  Ни для кого  не секрет, что наша страна потихонечку вползла в ВТО,   и сейчас ведь эти нормативные акты имеют высшую юридическую силу. Поэтому все коллизионные нормы, так или иначе употребляемые, они должны быть в  соответствии, коррелировать именно с этим законом. 
 
Ведущий: Юрий, насколько я понимаю,  по федеральным авиационным правилам СЛГ должны проводить именно власти...

Ю.К.: Конечно.

Ведущий: ...либо региональные, либо федеральные, в зависимости от  того, кто  это может делать.

Ю.К.:  Конечно. И только так.  Здесь закон предполагает  очень жесткую меру.  И вот если федеральные власти после того, когда они  не присвоили номера, не получат  на осмотр воздушное судно по причине того, что собственник воздушного судна  его каким-то образом не дает,  вот тогда-то на сцене и появляется  сотрудник ФСБ  в своем свитере.

Ведущий:  Скажите, у нас, вообще, вот в Пермском крае  есть такой орган, который проводит эти проверки, выдает эти СЛГ?

Ю.К.: Интересный вопрос. Интересный и  очень  актуальный вопрос. У нас, к сожалению, в Пермском крае  такого нет.

Ведущий:  А кто этим занимается тогда вообще?

Ю.К.: А вот, знаете, как?  Это очень интересная процедура. Почему я и говорю о коррупционной составляющей, потому что у меня на это есть все документы, вся переписка и обсуждения  именно компетентными органами и специалистами в области авиации.  Она вот у меня на столе передо мной лежит. Не знаю,  насколько, конечно, целесообразно сейчас  «грузить»   наших слушателей  вот этой информацией, но, тем не менее, это есть. А что я хочу сказать  что, наконец-то, появился такой проект административного регламента Федерального Агентства воздушного транспорта   о предоставлении  государственной услуги  по организации и проведению  инспекции гражданских воздушных судов с целью оценки летной  годности и выдачи соответствующих документов. Так вот  он утвержден приказом Минюста России 2011-го  года.  Но он до сих пор не принят.  Это проект. Там написали   11-й год, у нас уже  12-й год, до сих пор его нет.  Написан полностью этот регламент, как же действовать  государству.

Ведущий:  То есть, получается, что   регламент есть, что государство у нас...

Ю.К.: Проект. Проект есть.

Ведущий:  Проект регламента, что вот, товарищи, вы можете принять  вот этот вот регламент, по которому вот  так, и так, и так  должны осуществляться проверки всех воздушных самолетов, всех воздушных суден, и как должно выдаваться СЛГ.  Но, тем не менее, он не принят. И воздушные судна, у нас получается, не могут    СЛГ получить.

Ю.К.:  Вы знаете, всё очень просто. Я вот, пользуясь тем, что нахожусь в эфире, я вот  тем, кто меня слушает,  господа, особенно тем, которые профессионально занимаются этим вопросом,    отослал бы к нормативному акту,  к этой конвенции. В ней прописано все очень хорошо,   понятно, просто и, главное,  эффективно.  Для выдачи СЛГ,  которое является, в принципе, нормой-то международной,   его ведь, в общем-то, и выдают  только для того, чтобы  самолеты могли летать между странами, и, конечно, внутренней какой-то страны. Но в СЛГ прописаны три основных фактора.

Ведущий: Я хочу у слушателей сразу спросить,  а то  они как-то уж вяло реагируют. Мы, во-первых,  не говорим о военных самолетах. Это раз. МиГи  и гражданские – это разные вещи. Не надо сейчас звонить и спрашивать, когда же это прекратится. Я хочу спросить у слушателей только одно: те, кто  были на параде,  или те, кто не были, ждали ли вы вообще выступление  вот этих самолетов? Если ждали, то почему?  Если нет, то тоже объясните. А мы с Юрием продолжим говорить  об  ЛСГ. Вы уже сказали о том, что, по идее,    так, в идеале разрешение должно выдавать  государство, которые должны приехать, проверить самолет,    сказать, какие  там неправильные вещи там, что-то, может, починить нужно, что-то, может,  какие-то документы другие оформить. Однако, у нас этим   не занимается государство, потому что у нас нет ни регламента, ни каких-то установленных правил.  Юрий, скажите, кто же все-таки этими занимается? Как-то же получают все-таки   эти СЛГ.

Ю.К.:  Прежде всего, должен ответить на этот вопрос  таким образом, что у нас ведь  не только спортивные самолеты частные гражданские. Есть масса  различных воздушных судов, и не только самолетов. И вертолетов, и  автожиров, техники разнообразной много.  Но я хочу все-таки остановиться на том моменте, что если делать все по закону, а я являюсь, в общем-то, сторонником того, чтоб делать по закону, потому что эти законы, как написано в авиации, они написаны кровью. И какие-то  отклонения от этого закона, они могут быть чреваты. Это все-таки прерогатива государства, потому что       международная конвенция,  о которой сказал, нормативный акт высшей юридической силы в области гражданской авиации,  Чикагская конвенция 44-го года,  она нам все это и прописывает.  Здесь проще пареной репы.  Нужно обратиться к этому нормативному акту, внимательно  его изучить, и где-то, может быть,  сделать просто перенос  тех рекомендации и  тех технологий, которые в этой конвенции прописаны. Естественно, конечно, когда  возникает такая трудность, и у нас в данном случае, если  уже говорить о самолетах Як-54, которые являются самолетами спортивными,  акробатическими,  которые даже не выделены в нашей... вот в нашем  вот этом авиационном контенте, как определенные воздушные суда,   нас и отнесли к авиации общего назначения.  То есть, по сути дела, понимаете,  очень дорого породистого скакуна  записали в тяжеловесы.  То есть вот этот 132-й ФАП к нам даже  при всем желании не может  быть применен. Он у нас не будет  работать. Это первое.  А второе, то, что наши самолеты, как уже объяснил, эти машины выпущены   российской промышленностью, это  завод «Прогресс» имени Сазыкина, Авиационное объединение в городе Арсеньеве, это Приморский край,  который, кстати, выпускает и вертолеты К-32, и ракеты «Москит»  Это предприятие государственное авиационное с  очень сильными   традициями.  Естественно,  конечно, у нас существуют формуляры на этот самолет, на двигатель, на воздушный винт. И все  эти действия полностью сертифицированы. И завод  по определению должен мне дать  это СЛДГ, на весь срок службы.   Здесь все очень просто.  Но в силу того, что вот это  никак  не получается, в силу  вот этого чиновничьего  вот такого своеобразного видения мира очень странного, на мой взгляд,   вот так долго продолжающегося, конечно же,  я получаю  технический акт осмотра от сторонних организаций. Ну, в частности, от федерации любителей авиации. Ко мне приезжают мои коллеги, великолепные специалисты. Многие  из них проработали в  МАИ. Имеют все необходимые документы, сертификаты,  дипломы,  опыт, имеют всё необходимое и  осматривают данную машину. Это происходило трижды за время  эксплуатации этих воздушных судов.  Я им жму руку, говорю  «огромное спасибо»,  плачу, естественно, деньги, получаю этот акт технического осмотра,  потому что бумага бумагой, а все-таки как всё устроено технически. Все-таки ведь это самолет, понимаете, не телега, поэтому надо знать, как он, действительно, работает.  А сами мы не можем, ну, в определенной степени по причине  замыленности глаза, уж так говорить, найти какие-то отклонения.  Они все время находят.  И им огромное спасибо. Но почему  это не делает государство?  Оно-то пусть приедет и сделает. Нормативные-то акты им  прописывают законы, как  поступать. 400 рублей, пожалуйста, в кассу  пошлина, и делайте все, что  угодно, привозите  хоть инопланетян для о смотра этого самолета.  Я и пытаюсь  объяснить прокурору, что эта проблема-то не моя,  а ваша.  И вы не ко мне приходите с этим  вопросом, а к государству,  которое является таким же оператором  на рынке, и также оно  обязано, может быть, даже вдвойне  обязано выполнять  все эти обязанности.  Почему они этого не делают?  Понимаете еще как?  Я ведь не могу их заменить, даже при моем желании, потому что я это сделал и даю им  этот акт осмотра.  Они говорят – а это недействительно. Вы понимаете, это разговор  глухого со слепым.  Это невозможно. Это перепутать теплое и мягкое. И вот это продолжается все  время, потому что ФАПы  написаны ??????? (неразборчиво) 3-й год, а технический регламент, административный регламент, н написан только  вот год назад, да даже и до сих пор не принят.

Ведущий:  У нас телефонный звонок. Здравствуйте. Алло.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Анатолий.  У меня вопрос Юрию. Я вот слушаю сегодня, вы говорите про 9 мая, праздник. Вот единственный вопрос, что почему не было салюта? Два года. В городе Перми не бывает салюта. Парад, праздник, 9 мая,  салюта нету.

Ведущий: Спасибо.

Ю.К.:  А вот знаете, давайте я вот все-таки отвечу, хоть Катерина мне не дает отвечать, я все-таки отвечу.   Дело в том, что у нас пролет был вот   с этими элементами.  Машины оборудованы дымогенераторами штатными, поэтому я  не знаю,  насколько, конечно, корректно  это сравнивать с салютом,  но вот этот элемент, я думаю, что он  бы, конечно, вам понравился. Мы подобрали дымы исключительно под цвет неба, понимаете, потому  что... Ну  вот все от себя зависящее мы сделали.

Ведущий:  Юрий, насколько я помню, 8-го числа у нас был в эфире Вячеслав Торчинский,   который ясно и понятно дал четкий комментарий, в котором сказано, что  есть закон, по которому нельзя давать салюты    на территории пролета самолетов.  То есть, если пилота ослепят  светом от салюта, мы получим еще один «Боинг».  Если вы хотите, то, пожалуйста.

Ю.К.:  Я понимаю, о чем вы говорите, Катерина. Я как раз... я с этим  и согласен. Я говорю, что сочетание каких-то салютов и самолетов, оно, в принципе,  конечно, недопустимо.

Ведущий:  Это бессмысленно.

Ю.К.:  Это бессмысленно и недопустимо.

Ведущий:  У нас телефонный звонок. Здравствуйте, алло.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Дмитрий. У меня вопрос, скорее, не к Юре, а, скорее, вот к нашей администрации и к этим ?????? (неразборчиво) людям,  которые, на мой взгляд,  просто...

Ведущий:  Ну у вас мнение  такое, скажем.

Слушатель: Да, у меня мнение.  Вы знаете, я не посещаю  вообще никогда такого рода  публичные мероприятия, и не считаю нужным. А  в этот раз я не только сам пошел, я взял ребенка с собой, мы все собрались с друзьями, пошли семьями, можно сказать, только из-за того, что вот  пролетят эти два самолета, потому что я глубоко не равнодушен к авиации  так же, как и мои товарищи.  В итоге мы этого пролета не увидели. Мы увидели только обычную картину   этих нетрезвых молодых и не очень  людей. И у меня вот  такой вопрос к нашей администрации: почему они поощряют распитие спиртных напитков и всякого рода  безобразия на таких вот   праздниках?

Ведущий: Хорошо, спасибо Ваше мнение понятно. Вот человек хотел увидеть самолеты. Хотя про алкоголь, я думаю, пока  что не по адресу вопросы все-таки.

Ю.К.:  Вот почему не по адресу?  Вот, знаете, как. Вот, может быть,  даже давайте я вам отвечу, потому что  ваш вопрос тоже интересен. Дело в том, что когда мы  занимались, в общем-то, формированием  летной школы, чем мы сейчас занимаемся именно в городе Перми,    то мы были вынуждены сделать шаг  назад, я думаю, что   вот в этой методологии. И у нас  зарегистрировано такое движение, как «Здоровое поколение».  «Здоровое поколение»  – это, прежде всего, именно  общность тех людей, которые совершенно не пьют спиртного, абсолютно  никаких,  естественно, наркотиков,  никакого табакокурения и так далее. Вот это среда обитания,  которая, в принципе, должна генерировать будущих пилотов. Это очень серьезный вопрос, и вы задали  его очень правильно.  Я вас всячески поддерживаю.  Обращайтесь, пожалуйста, в «Здоровое поколение»,  если  вы, действительно, неравнодушны к авиации.  Это правильный подход.  поэтому вопрос по-существу, Катерина, потому что люди-то, действительно, в общем-то, и задают эти вопросы.

Ведущий: Не в данном эфире.  Вот, честное слово, не в данном эфире. У нас еще один телефонный звонок. Здравствуйте, алло.

Слушатель:  Добрый день, Катерина и Юрий Альфредович, добрый день. Меня зовут Дмитрий. Мы специально пришли на парад  специально посмотреть полет двух самолетов.  Ну, к самолетам мы относимся так с опаской,  но с трепетом. Значит, специально пришли посмотреть.  У меня вопрос такой.  Ваши оппоненты в лице,  я не буду говорить, или администрация, прокуратура, ФСБ   ссылаются на какой-то закон о том, что  вносили постановление на какой-то нормативный акт  о запрете полетов  вовремя праздников  вот как раз в  праздничные мероприятия.  У меня вопрос все-таки, вот,  по вашему мнению,  это или самоуправство на местах,    или это просто  местные наши товарищи  так рьяно исполняют  какие-то совершенно, так скажем, ненормальные вот эти вот    нормативные акты?  Потому что мы занимаемся тоже технически опасным видом спорта. У нас, я скажу,  точно такая же ситуация в федерации, тоже бардак...

Ведущий: А у вас какая федерация?

Слушатель:  Ну, я не буду говорить. Мы занимаемся парусным спортом.  То есть у нас то же самое,  тоже мы не можем понять, кто  нам должен выдавать права, кто должен, значит, какими нормативными документами  регламентируется наша деятельность.  Я так понимаю, что у вас   примерно также, такая же ситуация.

Ю.К.:  Да, у нас аналогично. И картина событий вот какая.  Когда приехала вот эта смешанная команда  людей на автомобилях «ГАЗель», я, конечно, у них спросил - А какие  у вас требования, какие у вас  документы, кто вы, что вы? Мне никто ничего  не показывает.   Но дело в том, что, понимаете, я вот когда  так анализировал и, как говорится, от обратного, то, в принципе,  у нас полет даже был бы и невозможен, потому что вот, опять-таки, в этих ФАПах в этой международной конвенции Чикагской именно  прописано то, что    морально-этическое состояние,  именно душевное состояние пилотов, потому что, представляете,  у нас бы было все  хорошо, а они  нам так намотали нервы, что вряд ли мы полетели.

Ведущий:  По  поводу всяких законов, и так далее,  о запрете,  о разрешении, у нас есть  комментарий транспортного прокурора Сергея Шутова из Пермской транспортной прокуратуры,  который  сегодня мы, собственно говоря,  взяли.

СЮЖЕТ В ЗАПИСИ:

Сергей Шутов: В ходе проверки были выявлены нарушения. Во-первых, в соответствии с федеральными  авиационными правилами у нас акробатические трюки  над территорией  города, ну, населенных пунктов,  вообще,  запрещены. То есть  тут у нас пункт 3.129 ФАПа № 128.  Это первое.   Просто  нельзя этого делать.  Второй момент то, что  на момент проверки, во-первых, не было сертификатов  летной годности  на эти самолеты,  а у одного  из пилотов с собой даже удостоверения  пилота не было при себе.  Ну о чем это говорить?

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭФИРА:

Ведущий: Вот такое мнение у наших транспортных прокуроров.  Еще  озвучу небольшую вещь. Вчера, когда мы обращались в надзорные органы,  они нам дали  такой комментарий.  Возможно,  что полет отменили из-за приказа  ДОСААФ России  от 25  апреля 2012-го года, где говорится, что полеты малой авиации  запрещены с 7 по  9 мая. Честно  говоря, на сайте ДОСААФ я не нашла этого приказа. Я нашла от 28 апреля, нашла от начала мая... 
 
Ю.К.:  Так его и не было.

Ведущий:  Я не знаю, может, он какой-то скрытый,  но там есть все документы.

Ю.К.: Непонятно. Потому что, если говорить о России, что я только знаю. Ну, в данном случае в Благовещенске отлетали  два самолета Як-52, летали  в Самаре, летали под  Санкт-Петербургом, летали  под Москвой, в Москве, в Новосибирске. Я думаю, что  летали очень много. И это все  было в рамках закона.  Я думаю,  что здесь  это не что иное, как просто инициатива каких-то вот людей. Они не обремены были никакими документами, никакими  нормативными актами, ничего этого не было. Потому что в противном случае     мне бы показали это постановление, этот указ или приказ, или еще какой-то документ.  На самом деле никаких документов официально, ограничивающих  нашу деятельность летную 9 мая,    их не было. Так мало того, у нас как раз был муниципальный контракт, у нас было разрешение от...

Ведущий: Управления общественной безопасности.

Ю.К.: ...общественной безопасности, у нас был согласован  штурманский план, у нас  были согласованы все манипуляции в воздухе. Я не понимаю, откуда это все взялось? И, как я уже сказал, что я  был вынужден вернуться в мэрию города Перми, чтобы поправить их заявку, и они, надо отдать им должное,  моментально отреагировали  на разумность моего подхода, изменили мое   полетное задание, в принципе, конечно, отклонились  от  контракта.  Опять-таки в интересах только безопасности  полета.  Поэтому  это все очень натянуто. И самое-то удивительное, что это все  произошло за два часа до полета.  Ведь это все можно было остановить  на стадии подготовки.  Ну зачем же людей обманывать?  Вот я  говорю, что я сюда когда ехал,  думаю, как же мне сказать моим  уважаемым пермякам, что мы все-таки отлетаем это, то есть мы не остановимся.   Потому что у меня чувство долга,  я не люблю быть должным, и мы обязательно это все сделаем. И мы со своим напарником, хотел сказать сокамерником,  моим ведомым, ??????? (неразборчиво) Соловьевым, мы, конечно, это все выполним.    Я думаю, что это явление временное.  Это  некий отголосок   37-го года. Конечно,  не исключены такие моменты, и мы, конечно, проведем исследование и найдем, кто так написал, и, по-русски говоря, так «стуканул», и что он там написал. Потому что  приехавшие к нам господа, которые  представляли органы власти, они  на нас так смотрели, сверкали глазами, такими желваками. Я говорю -  так что ж  вы, давайте как-то   с улыбочкой, может быть,  что ж мы такие враги, что ли для вас.  Даже для летчика противника такое отношение не было.  А к нам такое вот идет.  А дальше вообще интересно произошло. Эти господа милиционеры давай тут курить.  Я  говорю – знаете, что, у нас не курят , извините.  Ну, естественно, что он бросает эту папиросу, наступает на нее.  Мя говорю  - у нас не сорят.  Тут он попал в пикантное положение – что, поднимать ему этот  окурок?  Я говорю – да ладно уж, не трудитесь, я за вами уберу.   Пошел, перчатки взял, положил этот чинарик в кулечек, пошел, выбросил в мусорку.  Вообще, что у нас происходит? Я понимаю, если  есть какой-то запрет, так вы скажите его раньше.  Вы зачем людей лишили праздника?  Здесь дело-то даже не в этом. И сейчас высовывают какие-то документы, пытаются меня каким-то  образом  в это... Это   профессиональная среда, которая должна быть исследована юристами  и тихо за столом, как  то, например, исследование нормативных актов и высшей юридической силы, и международных нормативных актов.   Здесь совсем в другом.  Здесь у людей был праздник. Пришло огромное количество народу. Насколько я знаю, было 10 тысяч только  на площади. А по определенным оценкам было  28 тысяч. И, действительно,  все пришли на  это дело посмотреть. Я им всем говорю – но мы же  в самолетах-то сидим, мы же не  сумасшедшие, наверно, мы знаем, как  нам поступать. Мы прекрасно  отдаем  себе отчет, что мы  над городом. И вот это взяли и не дали.  Ну, очень некрасиво.  Уж прошло время, у меня вот все равно в душе такое чувство.

Ведущий: Ну, осадок остался, я понимаю прекрасно.  И я думаю, слушатели, конечно... Да, на площади было в день парада было очень много людей.

Ю.К.: Знаете,  Катерина,  я поэтому  и пришел в эфир. Я, в общем-то, не любитель выступать. И, в общем-то, я   в этом плане, может быть,  вел бы более такой камерный образ жизни.  Но здесь, как говорится, ситуация уже так наболело, потому что  я волей-неволей  стал,  в общем-то, вот этим  участником вот этого, знаете,  вот этого такого серьезного обмана.  Я очень сожалею, конечно.  Я постараюсь это  дело исправить. Я не буду брать  ни с кого денег.  Я думаю, что мы сделаем этот праздник.

Ведущий:  Честно  говоря, я тоже ждала самолеты. Я  все смотрела, думала – когда они будут?  Потом приехала на работу,  узнала, что не будут.

Ю.К.:  Знаете, у меня даже был такой  курьез. У нас, когда была репетиция, и вот Баранов Юрий Николаевич, который  начальник парада, который  очень такой самоотверженный    человек,  который мне становился все более, более интересен,  потому как он настолько профессионально и хорошо все это делал,  и чувствуется, что он был такой энтузиаст этого дела, и я когда приехал на   репетицию, я ему сказал, что  обязательно буду,  ну и по времени просто ему  говорю ему по телефону, что вот мы уже поднялись и летим. А тут такая группа людей молодых,  они так подходят, говорят  -    ну где самолеты?  Это ж генеральная репетиция, они же должны пролететь. Как  они без репетиции-то полетят?   Ну и такие молодые  люди, все такие приятные, крепкие, высокие, меня так потихонечку  оттеснили. Типа то, что, мужик,  там нам не мешай сейчас. Он свою девушку провел вперед. Сейчас вот должны вот вылететь.  Н, я так посторонился  от них. Интерес, конечно, был очень большой к этому  делу.

Ведущий:  Кончается эфир на пермском «Эхе». За звукорежиссерским пультом  нам сегодня помогал Антон Мелехин.  У микрофона была Катерина Шафиева. В гостях у нас был   президент Федерации самолётного спорта и любителей авиации Пермского края Юрий Кузнецов.  Я надеюсь, что   у нас администрация города и края, наконец,  прислушается к людям, нуждающимся,  вот   конкретно к федерациям, которые вы, насколько я понимаю,  вот люди, которые занимаются, еще другими видами спорта, тоже у них проблемы, я надеюсь, что прислушаются, и, наконец,  все-таки разрешат  эти проблемы с документами. Спасибо вам, Юрий, что вы к нам пришли.  До свидания. 

Ю.К.:  Спасибо.