Профилактика правонарушений. Владимир Чулошников на "Эхе Перми"

Юрий Бобров: В какое-то соответствие, чего-то там уточнить, какие-то нормы.

Роман Попов: …законопроекты в соответствии федеральным идеям. Но, тем не менее, так получилось, что именно Владимир Чулошников стал автором скандального и нашумевшего. Сейчас, оглядываясь туда, как думаете: почему вообще была такая довольно острая реакция общественности на ваш законопроект?

Юрий Бобров: И почему вы?

Владимир Чулошников: Почему я? Во-первых, я хотел бы сказать, что я всю свою сознательную жизнь прослужил в органах внутренних дел, и тот законопроект касался именно данной структуры. Я считал, что он именно тот законопроект, с которого я должен был начинать. Это раз. То есть для меня не возникало, почему я. И когда ко мне обратились мои коллеги, а также правительство Пермского края, я посчитал, что, в принципе, посмотрев законопроект, я согласен был. В первом чтении он был достаточно, можно сказать, жестким, хотя, в принципе, он не нарушал никакие нормы. Просто выдержан был в соответствии с федеральным законом, который был уже принят в июне. Но можно было сделать его немножко и потолерантней, как вы говорите. Но с учетом сложившейся ситуации мы его внесли в первое чтение ??????? (неразборчиво). Никто не рассчитывал, и даже, когда мы его разрабатывали, мы и не рассчитывали, что мы его примем в первом чтении. То есть весь шум развернулся после уже этого. Я благодарен всем общественным организациям, которые участвовали. Мы провели буквально, по-моему, даже два раза депутатские слушания со всеми участниками, которые приняли в этом участие.

Роман Попов: То есть каждый общественник, журналист, активист, выступивший на тему этого законопроекта после первых чтений, фактически может заносить себе в личный актив плюсиком то, что он повлиял на окончательное решение депутатов. Именно его высказанный голос повлиял. Потому что вы увидели реакцию, и вы продолжили работать над законопроектом.

Владимир Чулошников: Конечно. Мы, когда проводили депутатские слушания, мы выслушали все стороны, и я еще раз хотел высказать слова благодарности, что они именно многие вопросы, которые мы смотрели с одной стороны, мы смотрели уже в другой плоскости, и приняли решение к этому. Хотелось бы сказать спасибо тем людям, которые именно досконально изучили тот федеральный закон и наш, а не говорили о том, что мы просто… я уже потом это продолжу, почему именно вы так это преподнесли.

Юрий Бобров: Почему вы, когда говорите, что «поскольку я всю жизнь прослужил в органах правопорядка, то я счел, что это моя тема»? Все-таки интересно: почему выражение гражданского протеста либо не протеста… ведь необязательно с протестом выходить на улицу, можно в поддержку посевной, вот раньше выходили, или приземление Гагарина, тоже выходили. Почему вы сочли, что митинги – это действительно вопрос связан именно с полицией, с вашим, что называется, цехом?

Владимир Чулошников: Сделаем сразу небольшое уточнение: в полиции я не работал. Я работал в милиции. Это раз. И не надо сразу вам акцентировать внимание, что почему это. Во-первых, не надо путать первомайскую демонстрацию с проведением митингов. Это разные формы публичного мероприятия. Есть демонстрации, которые просто люди согласовывают маршрут и идут по ней. Где нам тоже пытались, при обсуждении данной темы, сказали: как мы будем проводить первомайскую демонстрацию? Да как проводили, по какому маршруту, так и будут проводить. Никто в этом мешать не будет. Единственная была просьба о том, чтобы в законе четко были предусмотрены, что при проведении демонстраций на пешеходных тротуарах не более 3-х метров занимали, и всё, чтобы не мешали пешеходам идти. Вот единственное, что было предусмотрено.

Роман Попов: То есть на демонстрацию первомайскую вы и не думали покушаться.

Владимир Чулошников: Да абсолютно. Это святое, это моя история.

Юрий Бобров: Ну, знаете, с точки зрения закона они абсолютно равны ?????? (неразборчиво).

Роман Попов: Охотно верю. Я просто пытаюсь понять, чем в таком случае принципиально отличалась бы любая другая демонстрация с любыми другими лозунгами?

Юрий Бобров: Третьего мая.

Роман Попов: Ведь с точки зрения закона можно точно также уведомить и пойти.

Владимир Чулошников: Ради бога. Согласуйте с администрацией и проводите демонстрацию. Вопрос стоял о проведении митингов. Вопрос стоял о том, чтобы мы упорядочили и сделали специальные места, где можно без уведомления собираться и высказывать свое общественное мнение.

Роман Попов: Я так понимаю, что мы сейчас не будем в одну корзину складывать два момента. Во-первых, законопроект, с которого вы начинали свою карьеру, как политик, депутат Заксобрания, и законопроект, предписывающий организации выделение мест без уведомительного проведения...

Юрий Бобров: Гайд-парки.

Роман Попов: ... массовых акций. Это немножко ведь разные вещи. Давайте от этого отвлечемся. Как бы то ни было, у нас сейчас действительно достаточно мягкий законопроект, по крайней мере, не такой жесткий, как мог бы быть.

Юрий Бобров: И все-таки. Начнем с того, что о депутате Чулошникове мы, действительно, узнали с этого законопроекта, но депутатом вы стали чуть-чуть раньше. Ряд мнений, прозвучавших после того, как вам перешел мандат, во-первых, напомним: это мандат партийный, «Единой России», то есть после того, как ушел Алексей Чибисов в правительство, освободилось место. И передали мандат вам, как представителю, так называемой, второй региональной группы – это Добрянский район. И вот прозвучало мнение, в частности, Александр Пахолков, политолог, его называл, что в парламенте вроде как должны быть те, кто выиграл выборы. Что он имел в виду? Нужно посмотреть, кто и где набрал большой процент голосов. В том числе, партии набирали разный процент голосов в разных территориях. А генерал Чулошников избирался по Добрянке. И результат был там не самый лучший. Возможно, «единороссы» хотят видеть его в парламенте по той причине, что в МВД идет реформа, прошла аттестация, милицию в полицию переименовали, а проблемы остаются все те же. Может быть, поэтому его и решили задействовать, – так выражается политолог, - он все-таки специалист в этой сфере, и тогда его нахождение в Заксобрании оправдано. Как вы сами понимаете, как вы сами себе отвечаете, почему коллеги по партии обратили внимание на вас, и тем более, учитывая, что региональная группа Добрянки не была лидером среди других «единороссовских» региональных групп?

Владимир Чулошников: В первую очередь я хотел бы вам сказать так, что то, что я избирался по 26 избирательному округу, и, пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить своих избирателей, что они мне оказывали поддержку в декабре прошлого года. Но в Добрянке я набрал не самый худший вариант, как вы высказывали здесь. Во-первых, когда шел вопрос на политсовете, кто станет депутатом Законодательного собрания, нас кандидатов было два. И процент голосов от «Единой России» у нас практически был... ну у меня чуть похуже.

Юрий Бобров: Ну чуть.

Владимир Чулошников: Чуть похуже, чем у моего оппонента. Политсовет проголосовал за меня, я стал депутатом. Большое им спасибо. Вот и всё.

Юрий Бобров: То есть вот этих разговоров про то, что милиция, полиция...

Владимир Чулошников: А ваши разговоры, интриги какие-то, я не понимаю. Вы постоянно что-то видите в этом, какую-то интригу, коррупцию, что-то связанное с этим.

Роман Попов: Владимир Вениаминович, а когда вы говорите «вы», вы кого имеете в виду? Мне просто интересно. Вы говорите «ваши интриги», вы обращаетесь «вы», и я сразу начинаю вспоминать, когда конкретно мы с Юрием Бобровым вдруг...

Юрий Бобров: Подговаривали.

Роман Попов: ...да, подговаривали и вели какие-то интриги.

Владимир Чулошников: Я вот сегодня только узнал, что я одержал победу именно на «Эхе Москвы» в таком ракурсе. Почему-то не уведомили меня об этом.

Роман Попов: Абсолютно странно.

Юрий Бобров: Честно пытались найти, но надо сказать, что пока депутат Владимир Чулошников, наверно, не самый публичный и легко доступный для СМИ депутат. Надеемся, что...

Роман Попов: Это будет исправлено.

Владимир Чулошников: Я свой телефон не меняю уже порядка пяти лет. Так что не надо.

Юрий Бобров: У полицейских попробуй выпросить телефон.

Роман Попов: Владимир Вениаминович, важный момент. Давайте закончим уже с прошлым.

Юрий Бобров: Хотя оно было довольно славным. Я, как житель города Добрянки, пользуюсь случаем. Вот просто в своем интервью, висящем на сайте ГУВД, не помню его датирование, по-моему, еще вы не ушли в отставку, а это было в 11-м году, вы говорили, что в лихие 90-е в Добрянке были ну дела, приходилось прямо там и убийства раскрывать, и все остальное. Я вам хочу сказать спасибо, потому что мое детство прошло в очень спокойном городе Добрянке. Я на себе лично практически никаких таких опасностей не ощущал, я не помню, ни глаз моей мамы, ни глаз бабушки, чтоб они как-то переживали, что там в Добрянке не так. Видимо потому, что тогда убойным отделом вы там тоже руководили, занимались.

Владимир Чулошников: Я работал начальником уголовного розыска.

Юрий Бобров: Вот я вас тогда не знал. Ну вот за те времена тоже спасибо. Митинги напротив «башни смерти», мы буквально перед эфиром с Владимиром Чулошниковым их вспоминали, ну вот как они могли, посмели сделать митинг напротив «башни смерти», а заявили-то вообще перед входом в «башню смерти». Владимир Вениаминович, дело в том, что ... ну как они смогли, я не знаю, но это был я, в том числе я. Действительно, возникают какие-то трения.

Владимир Чулошников: Вот опять утрируете. Я не говорил «как они посмели». Мне было интересно. Цель митинга была одна. Причем тут главное управление внутренних дел я не мог понять. И зачем надо было это делать именно у здания.

Роман Попов: Потому что это символ, потому что в данном случае главное управление внутренних дел, безусловно, символ.

Юрий Бобров: Главное управление никто так не называет. Его все называют другими словами.

Владимир Чулошников: Когда я беседовал с одним, он мне сказал: а если мы встанем у ваших дверей и перекроем, то, я думаю, что вы повлияете на суд, и суд примет решение в нашу сторону.

Роман Попов: Давайте мы перейдем к следующей истории. Я все призываю вас перейти уже к фразе «профилактика» и так далее. Мы же на самом деле здесь собрались по большому счету для того, чтоб поговорить...

Юрий Бобров: Повод-то важный.

Роман Попов: ...о текущей программе, о программе профилактики правонарушений в Пермском крае. Владимир Вениаминович, в данном случае это случай абсолютно уникальный, депутат Законодательного собрания, который вообще-то на политическом уровне, и никто этого абсолютно не скрывает, представляет интересы правоохранительных органов. То есть ранее интересы правоохранительных органов именно в политике не были представлены.

Юрий Бобров: На таком уровне во всяком случае...

Роман Попов: То есть не было человека, который мог бы адекватно своим коллегам объяснить: да, мы видим это так, или мы это видим по-другому, и в нашем прошлом вообще-то это делалось так, так и так.

Юрий Бобров: И вообще поймать преступника – это вот именно так, так, так. И есть подвал, и я это делал.

Роман Попов: Абсолютно верно. То есть вполне понятно, что теперь появился эксперт среди депутатов Законодательного собрания. Абсолютно, не придерешься. Соответственно, какие-то отличия в программе профилактики правонарушений должны быть явные. Чем ваша программа, предложенная вами программа, уже с вашим участием разрабатываемая, принципиально отличается от аналогичных документов, которые ранее...

Юрий Бобров: Делали без такого прямого участия.

Владимир Чулошников: Я хотел бы сразу вам сказать, что в тех программах, которые были, мы принимали участие. В то время я принимал, когда еще работал в главном управлении внутренних дел. И когда мы разрабатывали концепцию вот этой программы уже на 2013-2016 годы, мы активно работали с министерством общественной безопасности и главным управлением внутренних дел, потому что там как бы со своими коллегами. Принципиально, ну давайте разберемся. Если считать, что с 2007-го года по 2011-й мы имели снижение уровня преступности, в то время у нас было две программы профилактики, то буквально с прошлого года мы имеем на сегодняшний момент уже рост преступности в целом на 10 процентов. Это по краю. Основные виды преступлений, по которым у нас рост, это в первую очередь незаконный оборот наркотиков – 36%, хулиганство, кражи, кражи не все виды, а кражи именно транспортных средств, и мошенничество, то есть экономическая сторона. Вот эти основные виды, за счет чего мы имеем рост преступлений. В городе мы имеем 17%. Если изучать аналитическую информацию по количеству и составу преступлений, она свидетельствует, что невозможно постоянно сокращать регистрацию преступлений. Это подтверждается рядом криминологических исследований. Еще проведенные институтом МВД профессором Сергеем Гилько под руководством доктора юридических наук, было установлено, что оценка прогнозирования ?????? (неразборчиво) уголовной преступности основывается на периодичности ее динамики, то есть последовательной смене периодов снижения и роста регистрации. Амплитуда где-то составляет в пределах от 3-х до 5 лет.

Роман Попов: А можно теперь для нас, абсолютно не посвященных в тему, каким-нибудь довольно простыми словами пояснить, о чем сейчас идет речь?

Владимир Чулошников: Речь идет о том, что, если предыдущие годы у нас основным критерием оценки программы шло уровень снижения преступности, на сегодняшний момент мы не имеем уже, и вряд ли можно говорить о том, что у нас будет снижение преступности. Уже год идет периодичность, синусоида.

Юрий Бобров: Закон природы, Рома.

Владимир Чулошников: Закон природы.

Роман Попов: То есть речь идет о том, что преступность существует на том виде, на котором существует, и снизить ее невозможно?

Юрий Бобров: Более того, она вырастет.

Владимир Чулошников: Мы всегда пытались ее снизить. Но на сегодняшний момент мы имеем небольшой процент роста. Мы будем препятствовать снижению этого, но мы будем иметь рост, потому что здесь несколько факторов, которые влияют на это. Вот я один вам пытался объяснить то, что с научной точки зрения. Если из практики считать, я уже сказал, на 10 % по прошлому году, по январю уже 11. Если брать, допустим, из 80 регионов, в прошлом году из 80 регионов было более 30, которые имели снижение уровня, то на сегодняшний момент по январю их уже только 20.

Юрий Бобров: То есть вы хотите сказать, что, во-первых, это амплитуда.

Владимир Чулошников: Рост преступности.

Роман Попов: А, во-вторых, он идет по всей России.

Владимир Чулошников: Он идет по всей России. И если мы закончили год по всей России со снижением в 4%, то на сегодняшний момент мы имеем 0,2 роста по январю. Это российские данные.

Роман Попов: От российских показателей Пермский край как-то отстает, или мы в целом в тренде?

Владимир Чулошников: В целом мы в тренде идем.

Юрий Бобров: А теперь к сути вашего предложения.

Владимир Чулошников: В чем отличается та программа ... Мы пришли к такому мнению, что я предложил сделать основной акцент не на снижение преступности, как делалось в целом до этого, а именно рассчитывать другие критерии оценки, потому что снижение преступности... я хотел бы еще один из оснований привести и аргументов. Это приводит еще к сокрытию преступлений.

Юрий Бобров: То есть, если поставлена задача снизить, значит, ее снизят.

Владимир Чулошников: Да. Если, допустим, взять просто по 2011-му году, то я скажу цифры такие. Они очень удручающие. Генеральной прокуратурой совместно с прокуратурой Пермского края было выявлено 4 с половиной тысячи преступлений укрытых. То есть не зарегистрированных.

Юрий Бобров: Заявление есть, но его не зарегистрировали.

Владимир Чулошников: Нет, они были зарегистрированы, но отказаны в виду различных... Я не буду сейчас углубляться в статистику полностью, но вот общее количество такое. Мы пытались уйти от палочной системы. Последний случай, не буду говорить, в каком регионе, когда работник по экономическим преступлениям пытался всучить взятку (извините за выражение) именно участковому инспектору только за то, чтоб он им отдал свое преступление. Мы хотели уйти от палочной системы, понимаете, и не работать на снижение, а ввести другие критерии оценки, которые повлияют в целом на криминогенную обстановку в нашем крае и вызывают которые наибольшую опасность и тревогу у населения.

Роман Попов: Итак, на протяжении нескольких лет депутаты Законодательного собрания разрабатывали самые разные программы по профилактике преступности, совместно с экспертами. Понятно, что депутаты эту тему не бросали. Все правильно?

Владимир Чулошников: Да.

Роман Попов: В том числе и ваши коллеги экспертами выступали. А основой тех программ был некий показатель под названием «уровень преступности», количество. То есть была цель – количественное снижение этого уровня. Сейчас в Законодательном собрании Пермского края у нас есть непосредственно депутат, имеющий за плечами богатейший опыт работы в правоохранительных органах. И депутаты теперь принимают принципиально новую концепцию, новую программу профилактики, а новизна этой программы заключается в первую очередь в том, что изменены критерии. То есть теперь мы боремся не со снижением количества преступлений. Теперь у нас просто иные цифры. Теперь мы по-другому будем рассматривать преступность как таковую. На сколько лет принимается программа? Для того, чтобы понять, как долго мы будем по ней работать. Ведь когда вы ее примете сразу по новым критериям даже итоги за год будет подвести довольно сложно. Всё ж в сравнении познается.

Владимир Чулошников: Программу принимают на 2013-2016 годы, то есть на 4 года. И основной принцип то, что мы попытались по новой программе уйти от абсолютных цифр и перейти именно к другим критериям. Взять основные критерии, которые повлияют на криминогенную обстановку в Пермском крае.

Роман Попов: Для примера хотя бы один критерий.

Владимир Чулошников: Это снижение удельного веса преступлений, которые совершены в общественных местах.

Роман Попов: То есть не в целом меньше преступлений, а меньше преступлений в общественных местах.

Владимир Чулошников: Да.

Юрий Бобров: Чтобы менее нагло совершались преступления.

Владимир Чулошников: Именно доля преступлений в общественных местах от общего количества была меньше, чем в предыдущие годы.

Роман Попов: Тогда, как минимум, на улицу можно будет выйти спокойнее. Какие есть еще критерии?

Владимир Чулошников: Снижение доли ранее судимых от общего количества лиц, совершивших преступления.

Юрий Бобров: Рецидив.

Владимир Чулошников: Рецидив.

Роман Попов: И здесь мы сразу примерно понимаем: порядок в общественных местах, охрана, больше сотрудников, какие-то новые правила, видимо, работы сотрудников и так далее. По рецидивистам точно также, понимаю, что вытекает...

Юрий Бобров: Жестче профилактика рецидивистов на учете.

Роман Попов: Профилактика рецидивистов...

Владимир Чулошников: Ранее судимые, кто освободился.

Роман Попов: ...работа с теми, кто освободился, и так далее. То есть такие целевые направления финансовых потоков, как минимум.

Владимир Чулошников: Да.

Роман Попов: Еще?

Владимир Чулошников: Снижение доли несовершеннолетних, тоже проблема, совершивших преступление.

Роман Попов: И здесь особенно не придерешься.

Владимир Чулошников: И четвертый – снижение доли, совершивших преступление в состоянии опьянения. А опьянение для России тоже проблема.

Юрий Бобров: Рисуем себе идеальную картину.

Роман Попов: Когда я общаюсь в эфире с представителями МЧС, в частности, с сотрудниками противопожарной охраны, они неоднократно рассказывают о том, как работает профилактика. И вот профилактика помогает, допустим, убрать возгорание, условно, от петард, пиротехники. Реально профилактическая работа помогает. Помогает уменьшить количество пожаров, условно говоря, от неправильной эксплуатации электроприборов. Помогает помочь с печным отоплением и пожарами от неисправности вот в этой сфере. Всё помогает. Не помогает только от одного: профилактика никогда не поможет вот на данный момент от пожара, который возникает от непотушенной сигареты уснувшим пьяным человеком. Вот здесь делай, не делай – не поможет никогда. А между тем таких пожаров тотальное большинство. И вот когда мы говорим, переносимся в вашу сферу, о профилактике преступлений, я могу предположить, что в вашей программе учтены только те критерии, по которым вы действительно можете что-то сделать?

Юрий Бобров: Как?

Владимир Чулошников: Это четыре критерия, еще пятый критерий есть. С учетом того, что в программе большая часть и львиная доля выделена именно на технические оснащения, здесь пятым критерием на рабочей редакционной группе, где мои коллеги настояли, в принципе, с ними мы согласились, это по видеосистемам. Установки видеосистем. Это пять основных критериев.

Роман Попов: Я вспоминаю, предложение Лилии Ширяевой, да, по-моему?

Владимир Чулошников: Да, да. Лилия Николаевна здесь у нас участвовала, Дарья Александровна, Алексей Леонидович Бурнашов. Всем спасибо большое за это.

Роман Попов: Вы определили критерии по принципу: в этих направлениях мы можем что-то сделать. Я правильно понимаю? Это был главный принцип?

Владимир Чулошников: Основной принцип был то, что… у нас программа профилактики. И мы обратили внимание именно на те критерии, которые могут как-то повлиять на криминогенную обстановку, чтобы у нас жителям Прикамья стало жить спокойнее и лучше.

Роман Попов: Это очень хорошо, то есть мы честно признаем: мы не можем сделать с преступностью ничего глобально.

Юрий Бобров: В целом число преступлений будет выше стопудово просто потому, что это закон вот этой самой социологии.

Роман Попов: Но в целом мы можем повлиять на отдельные виды преступности, и мы постараемся это сделать. Но, признавая правильность этого направления, мы также должны понимать, что у каждой программы есть целевые показатели. А вот тут очень великий соблазн сделать целевыми показателями показатели количественные.

Юрий Бобров: Напишем, что ты ударил его не около Гипермаркета «Семья», а в подъезде…

Роман Попов: И тогда это будет уже не общественное место. Или, допустим, мы повесили 150 тысяч камер, выполнили план по повешенным камерам и так далее.

Юрий Бобров: И камеры ничего не зафиксировали, потому что были отключены.

Роман Попов: И в целом очень велик риск того, что…

Юрий Бобров: Профанация.

Роман Попов: …и здесь будет профанация. Если раньше приписывали или не дописывали, или не регистрировали, то здесь будет просто игра цифрами, статистикой.

Владимир Чулошников: Вот как раз мы ушли от абсолютных цифр и приходим к долям, именно к процентному отношению. Здесь невозможно, просто… если, допустим, в карточке не поставили или где-то не отметили, как вы говорите, что это в общественном месте, то здесь ситуация влияет от нескольких факторов. Здесь рассчитывается количество преступлений, совершенных в общественных местах от общего количества преступлений. То есть вам уже надо, чтобы повлиять, менять две цифры.

Роман Попов: Да зачем? Мне нужно просто действительно перенести место совершения преступления из общественного места в не общественное.

Владимир Чулошников: А зачем?

Роман Попов: Затем, чтобы программа выполнялась, и доля преступлений, совершенных в общественном месте, уменьшалась.

Владимир Чулошников: Понимаете, мы попытались уйти от абсолютных цифр, именно от того, чтобы не было укрытия преступлений, и от палочной системы. И приходим к тому, что здесь приходится менять несколько цифр. Это раз. Я понимаю, что голь на выдумки хитра, мы в России живем.

Юрий Бобров: А уж голь в погонах…

Владимир Чулошников: Все можно сделать при желании. Мы же живем по принципу: если нельзя, но очень хочется, то можно. Я согласен с вами. Но сделано все, чтоб это было именно реальная картина. Второе: мы не ставим по программе заоблачных цифр. Пытаемся поставить более реальные цифры. Скажу еще, какие факторы на это влияют. Во-первых, у нас была реформа, как вы прекрасно понимаете. Если вам на сегодняшний момент просто сказать, что мы сократили участковых инспекторов на 40%...

Роман Попов: А зачем?

Владимир Чулошников: Это реформа была. Мы давайте не будем обсуждать приказы и указы президента. Патрульно-постовую - на 35, сотрудников ГАИ - на 28, вневедомственную охрану - на 20%, уголовный розыск - на 16. Это люди, которые именно работают с населением.

Роман Попов: А на сколько в процентном соотношении сократилось количество офицеров главка?

Владимир Чулошников: Я могу сказать про криминальную милицию – в соответствии с приказом.

Юрий Бобров: А именно?

Владимир Чулошников: А именно на 15%. Это я только скажу про криминальную милицию, остальные не могу сказать.

Роман Попов: Остальные вы просто не знаете, то есть, чтобы не лукавить.

Юрий Бобров: Но, по-моему, в пресс-службе главка стало больше людей.

Роман Попов: Нет-нет, я просто никак не могу понять. Участковых на сколько?

Владимир Чулошников: На 40%.

Роман Попов: То есть это был указ президента – участковых на 40, а офицеров главка на 15.

Владимир Чулошников: А вы знаете, какое отношение офицеров главка к общему количеству? Я вам скажу. В аппарате уголовного розыска работает порядка… при мне работало 50 человек, включая начальника управления, а в целом аппарат составлял 1400.

Юрий Бобров: По 20 человек с небольшим на одного главкача.

Владимир Чулошников: Вот сокращение было. Мы не ставим каких-то заоблачных цифр, мы ставим именно то, что вот на сегодняшний момент у нас прошло сокращение – раз, количества сотрудников полиции. Мы имеем, что у нас преступность растет, тоже неопровержимый факт. И, извините меня, мы выделяем денег гораздо меньше, чем в прошлом году. Это тоже третий факт.

Роман Попов: То есть это все заложено в вашу программу.

Владимир Чулошников: Это заложено в программу.

Роман Попов: Денег меньше, людей меньше, а показатели должны снижаться.

Юрий Бобров: Владимир Вениаминович, я думаю, что вы сложную задачу поставите, в том числе, всем журналистам. Мы же тоже привыкли ориентироваться на эти цифры: плюсы, минусы, рейтинги, выросло, убыло.

Роман Попов: Так гораздо проще писать новостные заметки.

Юрий Бобров: Абсолютно было легко, а сейчас будет ??????? (неразборчиво). Институт МВД, который мы покинули, как поставщик этого аргумента, этой статистики, это же не вчера придумал про амплитудность, раньше вообще уходили вот точно также, были эти уходы в разные статистики именно у нас в Перми и в области?

Роман Попов: Или это ноу-хау?

Владимир Чулошников: Почему ноу-хау? За 30 лет службы у меня тоже были такие же самые ситуации, когда было снижение уровня преступности. Если мы работали в начале 90-х годов, убийств у нас совершалось порядка 850-900 в Пермском крае, сейчас 365. Разница есть?

Роман Попов: Безусловно. Нет, я говорю ноу-хау. Вот вы сейчас придумали новую программу, новые цифры, новые критерии. Раньше до вас этими критериями кто-то оперировал? Может быть, и других регионов. Или это ваша придумка личная, вот наша прикамская?

Владимир Чулошников: Ну почему? Мы сравнивали себя с другими регионами, смотрели, как у них, как у нас, и, в принципе, брали общие, приемлемые именно к нашему региону. Это было уже.

Роман Попов: То есть это некая общая практика работать по долям.

Владимир Чулошников: Да, это общая практика. Это и критерии, оценки в целом главного управления внутренних дел, министерство оценивает.

Юрий Бобров: Мне все-таки непонятно. Я полагаюсь сейчас на ваш опыт, оперативника, прежде всего. Как будет себя вести общество? Этого мы профилактируем, потому что он рецидивист, этот малолетний, мы в школу сходим, это я тоже понимаю. Может быть, сделаем экскурсию в тюрьму. Очень, мне кажется, помогает.

Роман Попов: На этом перекрестке мы поставим еще несколько камер, объединим их в общую систему наблюдения.

Юрий Бобров: И табличку повесим: «Внимание, здесь видеонаблюдение». И вот вам кнопка вызова… Это я понимаю. Но тогда, получается, добропорядочные женщины должны будут более сильно и более чаще кого-нибудь колотить.

Роман Попов: «Проще говоря, за счет увеличения какой доли преступлений будет выполняться ваша программа?» - интересуется Антон, написавший нам по ICQ.

Владимир Чулошников: Какой доли?

Роман Попов: Вы рассказали о тех долях, которые будут сокращаться.

Владимир Чулошников: Пример, парадокс идет такой, по незаконному обороту наркотиков. Преступления в большей части, они латентные.

Роман Попов: Скрытые.

Владимир Чулошников: Да, скрытые. То есть никто не приходит, заявление об этом не пишет. У нас на сегодняшний момент мы имеем рост 40%. То есть мы растем по количеству латентных преступлений. Чем лучше работает полиция, тем больше она выявляет преступлений.

Роман Попов: Здесь снизить показатели мы не можем объективно, до тех пор, пока цифры не узнаем.

Владимир Чулошников: Да. Вторая ситуация. Есть другие преступления, которыми занимается наше дознание и участковые инспектора. Это преступления, ??????? (неразборчиво), где все зависит от того… легкие телесные повреждения, кто-то кого-то оскорбил. Это тоже профилактика.

Юрий Бобров: А если сейчас они, допустим, не всегда заинтересованы эти преступления регистрировать, то здесь у них «дамоклов меч» отпадет.

Владимир Чулошников: Да, они будут регистрировать. Во-первых, вы понимаете, ну это простая обыкновенная арифметика. Если, допустим, муж жену воспитывает, бьет, то иногда кончается…

Юрий Бобров: Одним заявлением.

Владимир Чулошников: …одним заявлением или вторым, когда меры принимаются. А когда заканчивается и летальным исходом.

Слушатель: Александр. Пермь. Владимир Вениаминович, обсуждала ли депутатская группа, о которой вы говорили, такие критерии оценки криминогенной обстановки, как влияние незаконных мигрантов, находящихся на территории области? И критерий такой, как совершение преступления членами этнических сообществ в некоторых районах области типа Карагая, Юсьвы, Коми-округа и так далее?

Владимир Чулошников: Эта тема, в принципе, депутатами не затрагивалась, но я о ней думал, и с коллегами на рабочей группе мы ее обсуждали. Но на сегодняшний момент, если брать общую структуру преступности, а мы имеем где-то 64 тысячи преступлений с лишним в год по Пермскому краю, количество преступлений, совершенных именно этническими преступниками у нас не такое уж большое, представляет не более 2-3 процентов. Так что, в принципе, проблема остается, она есть такая проблема, и по ней работает и центр по экстремизму, я с которым тесно сегодня тоже связан по этой теме. Есть проблемы и по миграционным центрам, которые у нас существуют и в Очере, и которые пытаемся открыть здесь, в Пермском крае. То есть эта проблема существует, и над ней мы работаем.

Роман Попов: Антон.

Слушатель: Ваши коллеги постоянно говорили о том, что у них нет полномочий, нет законов для того, чтоб закрыть всю эту незаконную игровую деятельность. Опять расплодились игровые автоматы под видом лотереи. И сейчас стало, на мой взгляд, больше, чем было тогда, когда это было все законно. А сейчас вы сами законотворец. Когда все-таки какие-то законы от вас можно будет увидеть, и уже начнут прекращать всю эту игровую деятельность?

Юрий Бобров: Отличный вопрос от Антона. Действительно, Владимир Вениаминович, стоят автоматы под видом лотереи, платежные терминалы и прочее.

Владимир Чулошников: Хотелось мне конкретные адреса. Хороший вопрос. Для меня это тоже немаловажно. Я взял его на вооружение и думаю, что попытаюсь поработать именно в этом направлении и погрузиться в него, потому что я тоже заинтересован в этой ситуации. Я понимаю, что на сегодняшний момент мы имеем, и наше законодательство запаздывает с теми людьми, которые изобретают различные способы и методы. Но у нас на сегодняшний момент именно рост экономических преступлений растет.

Слушатель: Меня зовут Александр. Я недавно попал в небольшое ДТП, и при звонке в полицию о фиксации этого ДТП, мне автоматически тут же перезвонили аварийные комиссары, в принципе, услугами которых я воспользовался, Но мне бы хотелось знать: вот эти прикормленные там аварийные комиссары это вообще законная вещь, или нет? И как им «сливается» информация о ДТП? Как это вообще происходит? И второй вопрос. После того, как я приехал в отдел, оформление ДТП заняло примерно 7 часов. ДТП мелкое, там была царапина на бампере. Как можно законодательно ускорить этот процесс? Какие-то рамки сделать временные, что, например, вот два часа и не более должно занимать оформление? Как можно, из-за царапины в бампере, два человека потеряли по 7 часов времени?

Роман Попов: Я вам вдогонку скажу, Александр, ну что вы, в самом деле. У вас впереди еще: что там часы, у вас еще дни разборки со страховой, если не недели, а потом еще примерно столько же с вашим сервисом, не дай бог. В общем, удачи вам. Давайте, два вопроса. Первый про аварийных комиссаров.

Юрий Бобров: «Сливают» персональные данные.

Роман Попов: «Сливают» персональные данные – это явно незаконно.

Владимир Чулошников: Это явно незаконно, я с вами полностью в этом согласен. Где это было? Если у вас есть конкретные данные, прошу обратиться в управление собственной безопасности. Там есть возможность обратиться как официально, так и неофициально.

Юрий Бобров: Анонимно можно обращаться.
 

Владимир Чулошников: Можно анонимно. Если вы хотите со мной по этому поводу поговорить, ради бога, можете на сайте ко мне, у меня есть там рабочий телефон и электронная почта, обращайтесь, я вам помогу в этом вопросе.

Роман Попов: Вопрос о времени, затраченном в приемных.

Владимир Чулошников: Повремени, затраченном в приемных, я согласен, что да, это существует у нас. Но мы, как уже вам пытались здесь объяснить, что у вас впереди. Конечно, я буду пытаться повлиять как-то на эту ситуацию, и ограничить время, чтоб именно по ДТП было быстро. И вообще, в целом, обслуживание людей, которые имеют какое-то отношение с полицией, как я знаю, что и министр внутренних дел, и все министерство говорит о том, что мы на сегодняшний момент не боремся с преступностью, а оказываем услугу населению. Пускай она будет более квалифицированной и быстрой.

Роман Попов: Интересуется Анатолий Юрьевич, на сайте у нас оставляя вопрос: «Была еще программа «Безопасности дорожного движения», что с ней сейчас, какова ее судьба? Есть ли возможность ее реанимировать? На дорогах гибнет более 600 человек в год в крае» и так далее.

Владимир Чулошников: Я как раз начинаю тоже в эту тему погружаться, потому что на сегодняшний момент мы имеем по прошлому году буквально 18 процентов рост дорожно-транспортных происшествий, и, как вы уже сказали, цифры я не могу точные привести, но я могу с уверенностью сказать, что у нас в ДТП погибает гораздо больше людей, чем от насильственных преступлений. Проблема серьезная. На сегодняшний момент концепция по данной программе, она уже занесена в министерство финансов. Я уже этой проблемой занимаюсь. И думаю, что мы уже буквально в первом полугодии ее занесем, в февральскую не успеем, а в мартовское попробуем пленарное заседание занести и принять ее.

Роман Попов: «Кто, кроме вас, в Законодательном собрании занимается вопросами безопасности и правопорядка детально?» - интересуется Сергей

Юрий Бобров: Есть проблема, надо обратиться.

Роман Попов: К кому обратиться на прием?

Владимир Чулошников: А я вас не устраиваю?

Роман Попов: В данном случае Сергей не может ответить, он оставил вопрос на сайте.

Владимир Чулошников: Я не готов на сегодняшний момент сказать. Вы можете обратиться к своему депутату в избирательном округе, либо напрямую ко мне.

Роман Попов: Напрямую к вам через вашу приемную?

Владимир Чулошников: У меня на сайте выложены мои телефоны, электронный адрес. Моя помощница Ольга Сергеевна запишет, мы встретимся.

Юрий Бобров: На самом деле интересный пласт, когда полицейский уходит в публичную плоскость, да еще и в законодательную. Это просто интересно. Вы не будете вести блог, например?

Роман Попов: Рассказывать, как это сейчас принято сейчас в Интернете.

Юрий Бобров: Потому что, когда вы ваш продукт доделаете, это будут сухие буквы, очень казуистический законопроект. А в ЖЖ в том же можете делиться мыслями, смыслами, почему вы так делаете, почему вы это хотите.

Владимир Чулошников: Вопрос, конечно, интересный. Я согласен, что я бы хотел это делать, но, может быть, нехватка времени и всего остального.

Роман Попов: «Личная убежденность – интересуется Антон вдогонку, - сокращения штатов пошли на пользу полиции, или, будь ваша воля, вы бы вернули все обратно?»

Владимир Чулошников: Я бы, конечно, в первую очередь сократил не те службы, которые сокращены.

Юрий Бобров: Владимир Вениаминович, был у нас в гостях, депутат и генерал.

Роман Попов: Я напомню - «Человек года» по версии радиослушателей в номинации…

Юрий Бобров: «П минус». Может, и зря вы так голосовали, друзья. Ну, время покажет.

Роман Попов: Я думаю, что у вас будет еще возможность изменить свою точку зрения к конкурсу «Человек года 2013». А он у нас совершенно не за горами, в декабре стартуем.

Владимир Чулошников: Спасибо, что вы мне даете надежду. Я надеюсь, что программу, которую мы разрабатывали, и концепцию, которую будем разбирать на нашем февральском пленарном заседании, думаю, что мои коллеги-депутаты поддержат ее, потому что им не безразлична жизнь в городе Перми. Спасибо.