Сергей Райник: "Мы можем что угодно показать где угодно!"

Театр «Балет Евгения Панфилова» намерен в новом, 27 сезоне продолжить марафон премьер в постановке приглашенных зарубежных хореографов, и надеется, наконец, обрести свою собственную базу. Творческий год танцовщики открыли традиционно балетом «Ромео и Джульетта». 

- Это действительно традиция, которая идет последние годы незыблемо – мы открываем наши сезоны балетом, который поставил Евгений Панфилов за народные деньги.

 - Что значит за народные?

Фото с сайта prm.ru

- Мы тогда не были государственным театром, мы были частным театром. Это был ’97 год - кто жил в это время, меня прекрасно понимает – постановочный процесс был остановлен тем, что прекратились спонсорские дотации. И тогда Евгений Алексеевич сделал клич по всем друзьям, знакомым и просто горожанам Перми – люди собрали деньги на декорации, на костюмы. И мы всегда говорим, что спектакль сделан на народные деньги. Сам спектакль очень высокого уровня - и прокофьевская музыка, и постановка Евгения Панфилова и все танцовщики, исполняющие сольные партии – до сих пор все те артисты, которые были в первом составе.

- Наверное, только за исключением заглавных партий, потому что даже в Драматическом театре «Ромео и Джульетта» может идти сколь угодно в любой постановке, но Ромео и Джульетта обязаны быть юными…

- Ромео и Джульетта конечно у нас молоденькие ребята – Сережа Курочкин, Ксения Шатилова, но Меркуцио как был незыблемо Алексей Колбин, так вы и сейчас можете увидеть этого прекрасного, виртуозного танцовщика. Алексей Расторгуев в роли Тибальта, и прима-балерина театра Мария Тихонова в роли Королевы Маб блистают в нем.

Сцена из балета "Ромео и Джульетта". Фото с сайта театра http://www.balletpanfilov.ru/.

- Что касается репертуара на этот сезон – будет ли он как-то изменен, кроме того, что появятся новые названия?

- Прошлый сезон, который все равно у нас пульсирует в затылке, подарил публике шесть премьер – это очень много! Но не забываем о том, что у нас три компании: собственно сам балет, «Балет толстых» и «Бойцовский клуб».  Плюс у нас постоянно приглашаются хореографы, в том числе, и европейские.

Две постановки уже сейчас  идут в работе: Алексей Расторгуев готовит постановку к октябрю на музыку Рахманинова с рабочим названием «Ренегат» (думаю, что оно останется таким); и мы ждем знаменитого польского хореографа пана Азаркевича, который будет работать с нами весь октябрь над оригинальным материалом, который он нам и представит на суд пермской публики. В середине ноября пермяки увидят эту совместную работу.

И в ноябре мы снова сотрудничаем с нашей полюбившейся Рафаэле Гиованола – танцовщицей Форсайта. Она возвращается к работе над спектаклем «Сван»  (Лебедь), который мы презентовали  в импровизационном характере в апреле. В ноябре мы дорабатываем его с великолепной хореографиней (так мы ее называем). Она привозит нам своего доморощенного супер-танцовщика из Германии, который должен украсить (мы надеемся)  эту постановку. Это ближайшие сильные, волнительные для нас моменты: три месяца – и уже три премьеры.

Соблюдая традицию, разрушать стереотипы

- В последние годы вы не стали бояться приглашений в театр других постановщиков, не зацикливаетесь исключительно на своей стилистике. С другой стороны это большая ответственность – приглашать постановщиков в театр, который носит имя конкретного хореографа, у которого был свой, конкретный стиль. Какие у вас критерии выбора хореографов?

- Ноу-хау и стилистикой Евгения Алексеевича Панфилова являлась именно то, что каждым спектаклем он разрушал стереотип о предыдущем спектакле, который он сделал. Нет ни одного спектакля, который был хоть как-то похож на предыдущий – ни в музыкальном материале, и уж не дай бог – в хореографии. Абсолютные перебросы от Лорки к «Восьми русским песням», от медитативной «Реки» к классическому Прокофьеву. Я считаю, что сейчас, когда театр может себе позволить в такой великолепно обученной труппе брать совершенно разных хореографов – это и есть продолжение того почерка, который предполагал Евгений Панфилов. Просто сейчас это делают несколько хореографов, на тот момент времени – актуальных и интересных для театра и - я надеюсь – для публики. И не будем забывать, что у нас есть три хореографа внутри «Балета Евгения Панфилова» - это уже самолет с тремя огромными реактивными двигателями – это и Расторгуев, и Райник, и Наталья Масленникова (которая постоянно занимается восстановлением спектаклей Евгения Алексеевича Панфилова). Единственная проблема и огромный наш нарыв – это отсутствие постоянной площадки. Потому что делатель спектаклей – комбайн огромный, элеватор – он выдает продукцию на гора, и нам некогда ее показывать. Один пример, и всем будет понятно: мой спектакль Corso-Torso, который я готовил полтора года – я показал в феврале. И я, обладая ресурсом власти внутри театра, не могу второй раз его показать за весь сезон. Следующий показ в лучшем случае будет в ноябре.

"Бойцовский клуб". Фото с сайта театра http://www.balletpanfilov.ru/.

Сергей Райник: "Единственная проблема и огромный наш нарыв – это отсутствие постоянной площадки". 

- Но это очень большой разрыв... Все заново придется делать.

- Совершенно верно. Мы не можем себе этого позволить, потому что у нас масса событий, которые я не могу убрать – фестивали, приезды хореографов, определенные даты, к которым мы работаем – вы представляете? А сколько еще таких спектаклей?

Надежды на свой дом

- Вы очень много гастролируете. В багаже театра есть вожделенные для многих театров «Золотые маски». Но этого чиновникам все равно недостаточно, чтобы у театра появилась постоянная площадка, чтобы не за аренду только вы работали? У нас в Перми на самом деле нет такой нужной площадки или нужно строить отдельное здание?

- Сейчас мы подходим к моменту, когда мы уже определились с тем, что нас устраивает и что государственным чиновникам возможно дать нам реально.

- То есть со стороны департамента культуры было предложение – ребята, ищите?

- Конечно. Бесконечная работа, ежедневная и ежечасная. Долгие годы ушли на то, чтобы понять, что устраивает всех. И буквально на этой неделе, я анонсирую – мы ждем Виктора Федоровича Басаргина на разговор и проведем экскурсию по нашим площадкам, после чего он наверняка будет озадачен этим вопросом. Я надеюсь, те договоренности, которые сейчас находятся в каком-то тормозе уже будут в движении.

- В идеале – какая площадка для вас подходит?

- Сейчас мы говорим о том, что нам не нужно ничего нового придумывать, нужно просто окультурить то пространство, где мы есть - Дворец молодежи (бывший ДК им. Дзержинского) в принципе обладает очень хорошим расположением, неплохой сценической платформой, зрительным залом. Сценическое пространство, которое в принципе можно реконструировать и сделать его современным, модным, мобильным, фирменным. Если нам поможет город и поможет край в реконструкции этой площадки, то это очень неплохой вариант.

- Для чиновников значение имеют «его величество цифры» - так называемая посещаемость спектаклей. Но ваш театр на протяжении 27 лет и даже когда ушел Евгений Алексеевич, собирает залы. Эти цифры вы точно можете иметь.

- Мы бьем рекорды. Мобильность является нашим плюсом. К нам обращаются из-за двух качеств: это хороший уровень и мобильное передвижение театра – мы можем все, что угодно показать где угодно, от деревенского клуба…  Где мы только не работали!

Новый день «панфиловцев»

- Известно, что балет – это искусство молодых, и постоянно нуждается в обновлении. За счет кого и чего вы обновляетесь?

- Мы всегда рады сотрудничеству с Пермским хореографическим колледжем (привычнее называть «Хореографическим училищем»), там работают наши танцовщики педагогами и балетмейстерами. Для конкурсов «Арабеск» Алексей Расторгуев ставит, Алексей Колбин давно уже прописался в училище – педагог модерн-танца. А по-поводу «балет – искусство молодых» это так, но не для современного танца.

Сергей Райник: "Балет – искусство молодых". Это так, но не для современного танца. Если молодость – это кровь и адреналин, то опыт - это все-таки уже погружение".

- Я вспомнила Пину Бауш.

- Давайте вспомним Пину Бауш, давайте вспомним третий состав Иржи Килиана – старший балет. Здесь прелесть заключается в том, что мы можем разделять репертуар для молодых и то, что касается таких уже «коньячных» артистов, настоявшихся. Последний хореограф приезжал из Санкт-Петербурга, Лена Прокопьева, которая взяла только ветеранов и была в восторге от того результата, который они дали.

- Потому что если есть школа…

- Школа и опыт. И желание осмысленной философии. Если молодость – это кровь и адреналин, а опыт  - это все-таки уже погружение. Другие глаза и другое выражение жеста.

- По какому принципу уходят из репертуара спектакли?

- Так как мы находимся в цыганской ситуации, то остается то, что можно передвигать мобильно. Но мы обязательно держим и большие, мощные спектакли Панфилова,  которые нам нужны для собственной самоидентификации. Это наш козырь: когда мы собираем большую площадку Драмтеатра и люди стоя аплодируют - это серьезный аргумент для наших дорогих любимых чиновников. Театр практически академический, с точки зрения модерн-танца, который сейчас уже не является каким-то экспериментальным. А балет Евгения Панфилова в своей традиции, в своем архиве является уже традиционным и классическим. А вот другой – спецназ, авангард который идет впереди – вот там contemprary. У нас в театре два стиля как минимум присутствует.

Гастрольная жизнь

- Когда вы ездите в край, в малые города, то приходится ли подготавливать публику? Наверняка вам хочется что-то посерьезнее показать, а не только шоу? Хочется «подтянуть публику»?

- Мы делаем достаточно простой, выработанный алгоритм. Возьмем, условно говоря, такой город, как Очёр. Мы везем туда сначала «Балет толстых» с хитами. Потом в следующий раз мы везем «Балет толстых» вместе с «Бойцовским клубом», где уже проскальзывают более серьезные миниатюры, но все равно это на коммерческом уровне. И затем мы везем уже какую-нибудь развлекательную программу, где есть номера и миниатюры основного состава - которые вообще тяготеют к балетной эстетике. И сразу же после этого - опять везем «Балет толстых», но уже со спектаклем, а не с концертно-развлекательной программой.

"Балет толстых". Фото с сайта театра http://www.balletpanfilov.ru/.

- И они уже готовы к этой эстетике?

- Конечно. Они готовы, потому что уже ознакомлены и внутри каждой программы 70% развлекательный истории, но 30% - всегда есть музыка, которая заставляет задуматься (извините за такое клише) и действительно открывает глаза на балет. И зачастую есть такие персонажи среди публики, которым именно эти 30% процентов гораздо больше нравятся, потому что жена затащила супруга на развлекательный концентр. А супруг, например, интеллектуал. И вот он сидит, закрыв глаза, спит себе 70% процентов вот этого веселья разухабистого, а потом раз - и заиграл Леонард Коэн или Дэвид Боуи – и он взял и проснулся; и такое – сплошь да рядом. Конечно, это ничтожный процент - но он есть, и эту публику тоже забывать нельзя.

 

Сергей Райник: "Есть целая плеяда продюсеров из польских, прибалтийских и голландских краев, которые знали Панфилова именно как гения".

- А что касается зарубежных гастролей - там публика, которую не удивить концертными номерами, там тоже приходится соответствовать. Если взять по развитию современного театра – там это направление балета гораздо раньше началось…

- За рубежом все достаточно сложно, потому что мы ведь традиционно вторые после Европы и Соединенных Штатов. Но нужно понимать, что те персонажи, которые там организовывали это модерн-движение – из них очень много выходцев из России. Есть целая плеяда продюсеров из польских, прибалтийских и голландских краев, которые знали Панфилова именно как гения. То есть не разговора о русской традиции модерна, о которой сейчас можно говорить - что есть целая плеяда хореографов, которые тащат за собой эту ношу - это на Западе (будем говорить откровенно) никому особенно не нужно. Это добавляется как экзотика, либо выбивание денег под какой-нибудь гранд, который посвящен Восточной Европе - и тогда оттуда берут наших ребят. Но как авангардные веяния сегодняшние - этого нет. Единственный исключительный момент – это продюсеры, знакомые с Евгением Панфиловым и попавшие под его обаяние лично – они, конечно, сотрудничают с театром, им это интересно. Есть просто несколько таких забивных точек в стране это - Витебск, обязательно - самый большой международный фестиваль, на который мы приезжаем каждый год уже двадцать лет. Приехав туда, ты можешь сказать себе, что ты находишься в Швейцарии, Голландии или в Лозанне или в США – неважно, потому что кругом абсолютно разношерстные танцовщики со  всего мира. И плюс фестиваль «На грани», который проводит Лариса Барыкина, это такой уже намоленный  и долгожданный фестиваль в центре Урала. «Уральский десант» - тот самый, который в 90 годы потрясал...

- Татьяна Баганова…

- Татьяна Баганова, Оля Пона, Серёжа Смирнов - там можно называть и еще. Уже Ашот Назаретянин, уже танцовщики становятся такими своими птенцами - Володя Голубев, Лариса Александрова. Наши ребята - Алексей Расторгуев, я в том числе - это огромная когорта хореографов.