"Хороший спектакль для меня как хорошие духи", - Александр Азаркевич

16 декабря театр «Балет Евгения Панфилова» представит мировую премьеру LUX AETERNA, в постановке известного польского хореографа Александра Азаркевича. Балетмейстер уже провел с труппой театра ряд репетиций нового спектакля и вместе с руководителем «панфиловцев» Сергеем Райником, в эфире «Эха» поделился своим впечатлениями от встречи с артистами и городом.

 

 

 

Для справки

 

"Lux aeterna" - oдноактный балет. Музыка - Hanna Kulenty (Ханна Куленты, Польша), "GG Concerto". Идея, xореография, постановка, сценография, костюмы - Alexandr Azarkevitch (Александр Азаркевич, Польшa)

 

Alexandr Azarkevitch (Александр Азаркевич) - танцор, хореограф, историк балета и теоретик танца, лауреат международных конкурсов и фестивалей, Заслуженный деятель культуры Глория Артис Республики Польшa, кандидат искусствоведения, президент Международной ассоциации по поддержке хореографического искусства имени Сергея Дягилева, организатор и директор Международного конкурса хореографического искусства имени Сергея Дягилева. 

Новая встреча

- Итак, первый вопрос гостю - классический журналистский штамп – как вам наша Пермь? Первый ли раз вы здесь?

Александр Азаркевич: Я здесь второй раз. Первый был на Дягилевском фестивале, который организовывается в вашем прекрасном городе. Город, конечно, впечатляет, потому что это европейский город. Может быть, какие-то нюансы, которые говорят, что нужно его немножко приукрасить, я говорю о дорогах. А визуально прекрасный европейский город, ничем не отличается ни от Польши, ни от Германии. Те же постройки, магазины, только вот совершенно другие буквы видимы. Впечатления очень хорошие, я себя чувствую здесь как дома. Я уже привык.

- Человек, которого не испугала наша пермская погода, излучает оптимизм и сразу кажется своим.

Сергей Райник: Совершенно верно, это наш человек.

- Как в театре появилась идея пригласить именно Александра Азаркевича? Я понимаю, что театр далеко не первый год работает с приглашенными хореографами.

Сергей Райник: С Александром нас свела судьба, а точнее, известная личность на нашем пространстве, Лариса Барыкина, являющаяся нашим, в каком-то смысле, путеводителем в мире хореографии, который сейчас интересен и актуален в Европе и России. Лариса нам сказала - обязательно обратите внимание на этого деятеля, который занимается не только сочинением хореографии и воплощением своих индивидуальных проектов, но и для нас святым делом – собирает хореографов под крышу и под крыло своего хореографического фестиваля. Поэтому для нас вдвойне приятно познакомиться с личностью творца и менеджера. Вы можете себе представить такую смесь? Я сложно представляю, как это возможно. Но Александр приехал, сделал нам такой подарок, и уже неделю работает в бешеном темпе с компанией. Я думаю, глаза артистов, которые горят уже неделю, говорят о многом.

- Александр, у нас меняется мир и театральный, и спортивный, любой, в сторону смешения народов, культур, языков, традиций. Теперь уже ни у кого не вызывает удивления сам факт того, что можно пригласить человека из другой страны поработать с нашей труппой. Еще лет 20-30 назад об этом только мечтали. Когда вы приезжаете и работаете с труппой, какая у вас задача в первую очередь? О чем вы думаете перед тем, как выйти к коллективу за 15-20 минут до первого взгляда на них?

Александр Азаркевич: Всегда ощущение чего-то такого, летишь в самолете и думаешь: «Господи, куда ж я лечу?» Не знаешь труппы, понимаешь, что Россия – колыбель танцевального искусства, это понятно для всех. Сразу начинает на 180 градусов голова: «Как так получилось?» Просто такое состояние, я думаю, каждый хореограф, режиссер, артист, когда его приглашают в другую страну, если человек не звездный, не отбило под крышей, понимает, что всегда надо…

Первое впечатление, когда ты приходишь и стоишь перед лицом нового коллектива – это тоже печать дальнейших этапов сотрудничества. Для меня, если я правильно понимаю вопрос, это был очень серьезный подход. Я знал, куда я еду, понимал ситуацию, которая может меня здесь встретить, но с моей стороны все очень серьезно и ответственно.

- Сергей, когда все сжато по срокам, даже понятна дата премьеры, но еще ничего не поставлено, как настраивается коллектив на постановщика со стороны? Ведь это должна быть специфическая психологическая настройка, нет времени на притирку, нужно работать сразу в «полную ногу».

Сергей Райник: Здесь есть понятие двойственных моментов. Первое – философское понятие нуля у артиста, чтобы он умел сделать релакс внутри себя, стать белым листом бумаги, на котором любой оттенок и краска заиграли бы таким цветом, как видит это хореограф. И второй момент, менее сакральный и философский, а конкретный и традиционный – наши артисты все-таки являются выпускниками очень серьезной культурной традиции пермского хореографического училища, и, в принципе, до сих пор этот универсальный пласт, история с нашим училищем, педагогами, звездами, нас не подводила.

Наши ребята должны расслабиться, очень спокойно воспринимать хореографа, и хореограф, наблюдая этот процесс обволакивающего постижения друг друга, тоже становится более уверен и спокоен.

Наши ребята должны расслабиться, очень спокойно воспринимать хореографа, и хореограф, наблюдая этот процесс обволакивающего постижения друг друга, тоже становится более уверен и спокоен. На первых порах хотя бы это культурно выглядит хорошо. А уже дальше, если мы находим общий язык, хореограф включает свое авторство, свои нюансы, желания. Если он находит общий язык с артистами, это можно сказать, любовь с артистами, тогда они начинают наполняться именно теми моментами, которые присущи именно хореографу. Это уникальные ситуации.

Репетиция "Lux Aeterna".

- Александр, вы, безусловно, знали труппу до момента, когда привыкли с ней работать - к чему готовились? К тому, что это профессиональные ребята, с которыми все получится? Что это необычные, тонкой душевной организации артисты, с которыми придется долго искать общий язык? Или к чему-то еще?

Александр Азаркевич: Во-первых, я видел театр Панфилова только один раз, когда 8 лет тому назад был первый раз в Перми. Это достаточно долгий промежуток по времени. Думаю, ребята, которые работают в труппе, даже гораздо моложе. С этим составом, в котором только, может быть, прима Тихонова – единственная исполнительница, которая из того поколения. Для меня это был новый театр.

Я много слышал о театре Панфилова из рассказа Ларисы Барыкиной. Понятно, что теперь возможно прочитать в интернете, что на постсоветском пространстве уже много лет существует Витебский фестиваль современной хореографии, где гран-при для хореографа – это награда имени Панфилова. Понятно, наша среда очень тесно связана. Где-то мы слышим о театрах, труппах, коллегах, хореографах, режиссерах. Поэтому для меня был театр не новый, но все-таки новый – первый раз встретился, познакомился, посмотрел в глаза. Если существует какая-то такая любовь, где-то она заискрилась.

Труппа молодая, замечательная, что самое удивительное, и для меня это двойной подарок, труппа очень трудолюбивая. Сегодня, когда существуют другие возможности, когда не надо уже быть столько артистом, можно гораздо счастливее прожить свою жизнь, эти ребята настолько отданы своей профессии, что очень редко случается у молодых людей, потому что это уже другое поколение, что меня это удивило. Я надеюсь, в будущем, даже если я не буду приглашен в Пермь как зритель, посмотреть на следующие премьеры этого замечательного театра.

Александр Азаркевич: Этот театр заслуживает постоянную сцену, ребята очень универсальны, талантливы и трудолюбивы. Это проблема, которая должна решиться, надеюсь, кто-то меня услышит. 

Единственный момент. Оперный театр, где знаменита во всем мире балетная труппа. И знаменитый театр Панфилова, маленький бриллиант города. И он не имеет своей сцены. И этот нюанс, когда надо маневрировать между другими сценами, которые позволяют встретить премьеру, наверное, очень болезненный. Я считаю, театр, который существует 27 лет, который создал авторитетную дорогу для молодых хореографов постсоветского пространства... Для них это мечта – получить награду Панфилова. Все-таки Панфилов – легенда, я не успел его увидеть живым, но знаю, какой это был легендарный человек для этого города. Этот театр заслуживает постоянную сцену, ребята очень универсальны, талантливы и трудолюбивы. Это проблема, которая должна решиться, надеюсь, кто-то меня услышит. Это единственный момент, который комплектует многие такие ситуации, которые приходят во время работы. Все остальное очень замечательно.

Репетиция "Lux Aeterna". Хореограф Александр Азаркевич.

Сергей Райник: Потому что сейчас очень большие переживания по поводу премьеры. Конечно, нам хотелось бы увидеть 5-6-7 прогонов замечательного спектакля, который делает Александр на своей площадке.

- Сергей, какие перспективы в решении вопроса со своей сценой? Надежды-то вы уже высказали, а что-то более существенное есть у театра?

Сергей Райник: Я не могу  здесь кого-то конкретно обвинить или сказать, что мы недостаточно активно двигаемся в этом направлении. Работа идет рука об руку с департаментом муниципалитета и министерством культуры. Я надеюсь, в данный момент времени у всех глаза открыты, все видят ситуацию. Те проблемы, которые стояли перед нами с площадкой, стали настолько актуальны, что театр готов вести постоянный репертуар, а не такое цыганское существование. Это понимают и публика, и чиновники. Сейчас просто технические моменты. Я пока не буду озвучивать по площадкам, потому что хочется какой-то официальной информации. Тем не менее, это не обрыв и не прорва, у которой не видно дна. Я надеюсь, что в 2015 году, когда Евгению Алексеевичу Панфилову будет 60 лет, мы будем отмечать юбилей на родной площадке.

Сергей Райник: Я пока не буду озвучивать по площадкам, потому что хочется какой-то официальной информации. Тем не менее, это не обрыв и не прорва, у которой не видно дна. Я надеюсь, что в 2015 году, когда Евгению Панфилову будет 60 лет, мы будем отмечать юбилей на родной площадке. 

- Вариантов премьеры постановки Александра Азаркевича на родной площадке не предвидится, а вот день рождения мастера вполне можно отметить и в своем театре.

Сергей Райник: Я очень на это надеюсь. Считаю, это дело чести для любого пермяка и человека, который знает Панфилова, и его театр, это тождественные вещи.

Рождение чуда

- Александр, я примерно себе представляю, как рождается звук. В свое время в музыкальной школе у нас был небольшой предмет, по чистому листу и композиторству, в порядке ознакомления. А как рождается движение?

Александр Азаркевич: Для меня движение – это, прежде всего, химия, которая появляется между хореографом и исполнителем. Что бы я ни задумал в своей голове, я могу приготовить даже хореографический материал, он где-то записан, я и так вижу коллектив, но он мне дает другой импульс, и я вижу совершенно других людей. Я же их не видел до этого, их глаза, их возможности, я могу только воображать. А когда появляешься, станешь перед ними глаза в глаза, сразу приходит момент, когда видишь, с кем ты будешь работать. Я не могу этого объяснить. Это очень индивидуально, я думаю, что каждый художник, хореограф индивидуально чувствует то, что он потом рождает на материале, которым потом является артист балета.

Александр Азаркевич: Здесь не будет сладкой истории, сказки. Каждый может прочитать что-то индивидуальное. Этот спектакль будет именно о человеческих хождениях.

- О чем ваша постановка?

Александр Азаркевич: Вечный свет. Luxa Aeterna. Мы постоянно ищем свет, луч, который нас куда-то ведет, но постоянно спотыкаемся с какими-то преградами. Может, это немножко банально, но я думаю, здесь спектакль о современном человеке. Здесь не будет сладкой истории, сказки, каждый может прочитать что-то индивидуальное. Этот спектакль будет именно о человеческих хождениях. Лаборатория, где нас постоянно исследуют, и мы постоянно ищем выход из безвыходного положения.

- А кто должен прийти на ваш спектакль, кого бы вы хотели видеть в зале?

Александр Азаркевич: Если мне представилась возможность пролететь практически 3 500 километров в Пермь из Польши, то я, конечно, пригласил всех. Это спектакль, я думаю, будет для каждого. Во-первых, очень замечательная музыка, я думаю, для любителей современной хореографии будет тоже новостью, потому что замечательный польский композитор. Музыка, на которую пока не был поставлен хореографический материал, очень серьезная, очень сложная, много нюансов, иногда бывает…

Сергей Райник: Несладкая такая музыка.

- Сергей, когда вы услышали эту музыку в первый раз, какое у вас ощущение появилось? Ведь хореограф ехал сюда со своим музыкальным материалом. Что у вас родилось в голове? Вы тоже постановщик, вам тоже это очень близко и знакомо.

Сергей Райник: Здесь действительно двойственная ситуация. Мне приходится оценивать сам уровень музыкального ряда, насколько он соответствует сегодняшним веяниям, насколько он актуален сейчас. А с другой стороны, я могу оценивать это эмоционально отстраненно от менеджерских моментов, насколько эта музыка пойдет или не пойдет.

Про первый вариант мне вообще бы не хотелось говорить. Услышал первые аккорды с самой первой репетиции, и они наполнили меня внутренним трепетом и восторгом на предмет музыкального материала, где совмещаются и эклектичные моменты музыки, и в ней достаточно много внутренней, сдержанной, неистеричной боли. В музыке достаточно много механических пуширований, давления, она проникает в вас когда-то очень элегантно и ненавязчиво, когда-то очень серьезно и мощно. Она как природа, как море, как океан, ты в нее погружаешься. Я думаю, для публики и артистов – это роскошь работать в таком музыкальном материале, серьезная современная симфоническая история.

- Александр, вы сюда летели уже с каким-то представлением о будущей работе. Пришлось ли вам, если хотите, ломать артистов, приспосабливать их под себя, под свое представление о том, что может твориться на сцене в этом спектакле?

Александр Азаркевич: Существует несколько видов хореографов. Одни приходят с приготовленным материалом. Другие приходят и начинают щупать. Я отношусь к таким, что в голове у меня определенный план. Я не приезжаю, не раскладываю руки – вот, дают коллектив, и делай что хочешь. Я понимаю ситуацию моего приезда. Две недели – это не так много для постановки. Тем более, у театра спектакли, они же репетируют свой репертуар. У меня, может быть, потому что я уже старше моих коллег из театра Панфилова, больше опыта такого, что их ожидает в будущем.

То, что мне говорили мои хореографы или режиссеры, с которыми я еще раньше работал как исполнитель... Теперь приходит очередь – мы взрослеем и передаем мастерство другому поколению... Так вот, они говорили: самое главное – найти общий язык. Первый момент, когда ты приходишь в коллектив, к этим глазам, должен сказать, о чем ты с ними будешь говорить, какие движения будешь лепить. Что это будет? Если артист не знает, что он делает до конца, приходит тупик. Начинаются трения, а здесь мы говорили с первого дня, я думаю, ребята где-то сразу зацепились за мою идею. Я думаю, эта проблема была сразу развязана. Я приехал подготовленный, знаю, какая музыка, это не было то, что «я посмотрел, подумал...». Теперь уже мы уже видим какой-то образ, какая-то картина уже конкретно зарисовалась, то, что мне хотелось. Это, конечно, не все, нас еще ждет несколько репетиций.

Хороший спектакль для меня как хорошие духи – постепенно аромат раскрывается. Этот запах раскроется именно в первой половине декабря, тогда все придут и увидят, что я хотел сказать, какие мои мысли передают исполнители.

- Любые хорошие духи – это сочетание огромного количества интонаций и ноток. Я так понимаю, что в спектакле хореография – это важнейшая, но не единственная часть. Вы уже продумали сценографию, вариант костюмов.

Александр Азаркевич: Да, это все уже продумано. Все это уже в работе. Конечно, могут возникнуть какие-то... Когда уже приготовлена сценография, элементы, в последние дни все может немножко поменяться. Но идея целостности спектакля, конечно, есть.

- Сергей, на каких площадках этот спектакль смотрелся бы лучшим попаданием? В конце концов, атмосфера зала приспособлена для того или иного спектакля. Где-то лучше смотрится классическая, где-то легкая веселая шоу-работа, а где-то невозможно представить шоу, и сам антураж предполагает вдумчивое восприятие.

Сергей Райник: Во-первых, любая сцена любого приличного столичного зала подошла бы, потому что он очень эмоционален, подвижен и весьма в визуальном смысле этого слова насыщен для видения. В Перми сейчас две основных серьезных площадки – сцена Театра-Театра и театр оперы и балета. Это были бы лучшими для нас премьерными подмостками.

Репетиция "Lux Aeterna". Хореограф Александр Азаркевич.

Но мировая премьера состоится на площадке Театра-Театра, где происходят самые глубокие события этого сезона, театра и хореографа. Я надеюсь, то, о чем мы сейчас говорили, букет расцветет именно тогда, когда будет премьера. Я надеюсь, для артистов именно сейчас эта работа становится событием. Для нас программа-минимум выполнена, контакт произошел. Практическая репетиционная работа для меня бывает, извините, важнее, чем то, что произойдет в конце. Для меня главное – процесс как человека, который наблюдает и должен организовать какой-то комфорт для театра, хореографа, артиста. Я считаю, здесь мы уже справились со своим первотолчком. А дальше уже самое интересное, как будет спектакль вызревать. Я надеюсь, что нас ждет откровение.

Александр Азаркевич: Я буду счастлив и благодарен, если даже минимальный процент из того, что я им передаю, понадобится в жизненном творчестве.

- Александр, а есть ощущение, что спектакль получится, родится, выйдет именно по эмоциональному уровню таким, каким вы его видели еще в Польше?

Александр Азаркевич: У хореографa при постановочном процессе авторского балетa всегда бывает какое-то сомнение, момент, когда кажется, что получится что-то не то. Может быть, это „что-то” должно быть по-другому. Но если есть цель, идея, тогда  сомнения быстро пропадают. Одна, вторая репетиция – исполнители же тоже устают, иногда смотришь, а они уставшие, думаешь: «Господи, может быть, что-то не так?»
А потом концентрируют внимание и дают такую внутреннюю силу и энергию, что душа начинает пeть и хочется творить и творить… Эффект и результат моей постановки увидят все на премьере. Артисты и хореографы при совместной работе получают хороший мастер-класс. Для меня это тоже очень важно ведь
в Перми, я работаю с артистами балетa, которые являются представителями русской балетной школы с ее богатой историей и великими традициями. Я буду счастлив и благодарен судьбе, если даже минимальный процент из того, что я им передаю, понадобится в их жизненном творчестве.