Верхний баннер
15:44 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

22:00, 03 апреля 2014
Автор: Роман Попов

Надежда Агишева своем вхождении в совет директоров газеты "Звезда", отношению к политсовету и галерее

- Давайте я с газеты «Звезда» начну, раз уж мы перед эфиром об этом поговорили. Что такое член совета директоров? Что сейчас в ваших отношениях с газетой «Звезда» изменилось, значит ли это, что вы стали каким-нибудь сособственников газеты «Звезда»? Расскажите об этом, а то информации толком нет.

 

- И одновременно проведем ликбез по корпоративному праву и управлению (смеется)

 

- Просто идеальный вариант.

 

- Совет директоров – это коллегиальный орган. Газета «Звезда»- это закрытое акционерное общество. Поэтому в соответствии с законодательством и уставом, совет директоров – это коллегиальный орган управления, на который возложены определенные полномочия. В классике жанра есть исполнительный орган, он в газете «Звезда» существует. В силу специфики деятельности СМИ, в соответствие с законодательством редакция и органы управления разделены. Это делается для обеспечения независимости СМИ от влияния владельцев и членов органов управления. Вот, собственно, все. Мне нечего пока рассказать ничего другого. Потому что собрания акционеров произошло только второго числа. Я могу только сказать, что сразу после него состоялось заседание и председателем совета директоров, как и ранее, была выбрана Копылова Светлана Анатольевна, которая и раньше на протяжении длительного времени являлась председателем совета директоров.

 

-Я сейчас глупый вопрос задам. Не знаю, правда. Вы заплатили деньги за часть акций газеты «Звезда»? или нет?

 

- Я вам честно хочу сказать, что я не платила денег за часть акций газеты «Звезда». Я присутствовала на собрании… Насколько я поняла, состав участников, я честно говоря, не имею доступа к информации и реестру. Я только со слуха поняла, что в состав акционеров к собранию не менялся. Соответственно, я никаких покупок не делала и не могула сделать. История в том, что Сергей Васильевич Трушников обратился ко мне как к… Я не знаю, мне сложно, надо у него спрашивать его мотивы, как владелец акций компании и предложил мне поучаствовать в деятельности этого общества. Меня же не пригласили в редакцию, колумнистом, еще кем-нибудь. Меня пригласили именно членом органа правления. Не будем скрывать, есть общий кризис в экономике в российской, есть специфическая пермская ситуация. Которая сейчас активно обсуждается. Мне представляется такой шаг разумным, приглашение в совет директоров независимых членов. Я очень рада, что в состав вошел Виталий Степанов, я с ним знакома по ряду проектов в общественной сфере. Он достаточно серьезный и важный специалист в области права, в том числе в области корпоративного права и мне будет очень интересно поработать в такой замечательной компании. Вот все, что я пока могу сказать.

 

- То есть, вас не как инвестора позвали. Вас позвали как профессионального менеджера.

 

- Чтобы говорить об инвестициях, нужно сначала понимать предмет. Я предполагаю, что у меня появится возможность получить информацию более детальную о деятельности этого общества. Естественно, прежде чем принять такое предложение, я часть информации получила. Ту, которую могла получить, не являясь членом совета директоров. Навела свои справки. Я думала, принимать ли мне это предложение, потому что это достаточно ответственное решение и потребует какого-то времени. У меня и так очень плотный график, много проектов. Если речь пойдет о развитие общества путем привлечения инвестиций или путем, я думаю, должна пойти речь о развитие общества, думаю, что цели стоят такие, не только противостоять кризису, и такой неблагоприятной ситуации. Кризис – всегда повод развиваться. В этом смысле, если встанет вопрос об инвестициях, в силу формы этого общества, пока рано об этом говорить, в какой они форме могут быть, и кто может быть этим инвестором. В принципе, вариантов привлечения инвестиций или средств на развитие в инвестиционном смысле достаточно много.

 

- Быстренько резюмируем. Вас пригласили в совет директоров как независимого управленца, с тем, чтобы воспользоваться вашим опытом.

 

-Я вообще-то еще являюсь председателем совета директоров инвестиционной компании, и обладают определенными компетенциями внутри совей компании.

 

- Безусловно, конечно. Вы не вкладывали деньги в газету «Звезда», но вы, в принципе, отдаете себе отчет в том, что рано или поздно этот вопрос встанет. Другое дело, что его нет на повестке дня.

 

- Это преждевременные разговоры. Я думаю, что уместно об этом говорить после того, как орган управления примет какие-то стратегические решения, наметит какие-то пути. И мы разберемся детально, возможно, с помощью, разного рода консультантов, и в медиа сфере, и в сфере управления такими активами, оценим перспективы. И после этого можно будет предметно об этом говорить.

 

- А вы до прихода в совет директоров были ли читателем газеты «Звезда»?

 

- Я так скажу, что, может быть, я отношусь к читателям совсем других изданий. Но я так периодически наблюдала. Мне в прошлом году, кстати, Сергей Васильевич… Я была гостем редакции и мне подарили подписку. Я теперь получаю газету «Звезда» домой.  Я теперь как-то больше знакома и с редакцией, и с журналистами. Спасибо Сергею Васильевичу, что за этот года у меня была такая возможность дома почитать газету «Звезда», но я хочу сказать, что меня совершенно не смущает, что я как Надежда Агишева не согласна или не разделяю мнение авторов издания или не разделяю их позиций. Меня, например, впечатлило совсем другое, меня впечатлило, почему я дала согласие, я считаю, что модель газеты «Звезда» совершенно отличается от тех моделей, по которым действуют сейчас практически все печатные СМИ в городе Перми. Это иная модель.

 

- Газета «Звезда» распространяется по подписке, и подписка составляет существенную часть бюджета газеты «Звезда».

 

- Дело не в том, что подписка приносит какие-то существенные доходы. Суть в том, что газета «Звезда» практически не распространяется безвозмездно. Она вся распространяется по подписке или через прямую продажу, в отличие от, не побоюсь этого слова, 90% печатных СМИ, бесплатные печатные перси путем распространения в кафе, или еще хуже или лучше, путем распространения в подъездах пачками. Вот газете «Звезда» удалось, надо сказать, что с большим трудом, сохранить своего подписчика. Человека, который платит за эту газету. Это огромный ресурс доверия. Прежде всего.

 

- То есть, по вашему мнению – это более жизнеспособная модель?

 

- Это не более жизнеспособная модель, может быть, в существующей реальности. Но это однозначно больше соответствует моему представлению о том, что такое СМИ.

- Давайте от совета директоров к другому совету, политическому. У нас несколько последних дней были ознаменованы тем, что народ вспомнил о существовании политсовета при губернаторе. В конце прошлой недели нам напомнил о существовании политсовета Константин Николаевич Окунев. А потом оказалось, что политсовет вообще стоит на повестке дня. Мы даже голосование проводили среди наших слушателей. Мы просили честный ответ. Знали, помнили ли они про существование политического совета при губернаторе до того, как Константин Окунев объявил о своем выходе из него? И у нас так честно ответили, подавляющее большинство нашей аудитории сказало, что не помнили. А теперь оказалось, что политсовет не просто был, он был таким непростым органом. Например, я процитирую Виктора Федоровича Басаргина: «Изменения назрели. Последние несколько заседаний политсовета не состоялись потому что, его членам было предложено взять на себя инициативу в определении вопросов повестки, но предложений так и не поступило. Совет оказался в творческом кризис». Вот еще «решение переформатировать совет было принято раньше. Чем прозвучало». Или допустим. «Так, А.А. Луканин захотел выйти из Совета даже фактически не будучи в него приглашенным, он принимал участие в работе Политсовета по квоте от политической партии». И так далее. То есть, политсовет, если честно, я хотел у вас спросить одно, а вы-то до конца прошлой недели помнили о его существовании?

 

- Так как мой муж был членом политсовета, я иногда  слышала о том, что будут проходить какие-то заседания этого политсовета, и иногда имела информацию о том, что там обсуждалось. В силу этой особенности я была в курсе этих событий.

 

- А если не секрет, а чем он занимался?

 

- Я считаю, что проблема, даже можно не погружаясь в политсовет, действительно назрела такая проблема, вообще, наверное, провести ревизию всех разного рода органов общественных, коллегиальных, которые существуют сегодня при власти. Я не знаю, я не буду говорить, что это мода. Это какая-то форма демонстрации общественного участия в решение вопросов власти. Вот у нас градостроительный совет, который тоже сейчас часто обсуждается в связи с вопросами и галерее. Вот у нас совет по культуре год формировался в очень сложный условиях, никак не мог сформироваться, и вот сформировался. Вот у нас коллегия при министерстве культуре, вот у нас молодежный совет при пермской городской думе и так далее. Мне кажется, что есть такая проблема, что в сам  принцип организации этих советов заложены определенные дефекты. Например, все многочисленные советы при пермской городской думе возглавляет глава городской думы. Мы понимаем. Фактически, это человек, который имеет все полномочия, как собирать эти советы, как повестку создавать. Состав регулировать, ротацию определять. В общем-то, это, надо признать, в существенной части органы, которые не оправдывают тех ожиданий, которые на них возлагаются, если смотреть на это извне. Ровно такая же ситуация с политическим советом. Как мне кажется. Я там, как бы сказать, не знакома с регламентом его работы. Все должно быть формализовано. Не должно быть таких общих фраз. Типа творческий кризис и так далее. Если участники воспринимают любой общественный или коллегиальный орган как инструмент, то они в нем работают. Насколько мне известно, ситуация развивалась таким образом, что члены политсовета ставили достаточно важные вопросы связанные с муниципальными выборами. Причем, насколько мне известно, эти вопросы не касались конкретных ситуаций. А как раз речь шла о системе, о регулировании в целом проблем, которые возникали в территориях при муниципальных выборах. Речь шла о референдуме городском и так далее. Обсуждение, к сожалению, не заканчивалось тем, что мнение членов политсовета каким-то образом учитывалось. Поэтому, я не хочу обвинять стороны, участники как сейчас дают разного рода оценки. Мне просто кажется,что ни той, ни другой стороне не удалось создать эффективный механизм, который бы с одной стороны позволял учитывать мнения. С другой стороны не позволял бы их не учитывать. Так бы я сказала.

 

- Вы за последнее время тоже поднаторели в обтекаемых фразах.

 

- (смеется) Нет, вы меня спросите конкретно, я излагаю свою точку зрения.

 

- Конкретный вопрос. Любой совет при губернаторе должен иметь влияние на принятие решений?

 

- Естественно должен иметь влияние на принятие решений. Но для этого должны быть созданы внятные механизмы. Должны быть формализованы все эти процедуры. И желательно, чтобы это не было просто сбором людей в одной комнате или в одном зале, которые лоббируют свои частные версии и варианты. Я приведу пример. Я являюсь членом совета по культуре. Он был организован. Прошло одно заседание. Сейчас ожидается следующее заседание 14 апреля. Между этими заседаниями никакой работы совета по культуре не происходило. Мы просто пришли в январе, придем в апреле, что-то выслушаем. И опять разойдемся. Как мне представляется, это абсолютно бессмысленные встречи. Это обмен, может быть, какими-то мнениями. При этом эти мнения не могут быть экспертными, не могут быть подготовлены. Потому что никакие материалы заранее не высылаются. Предмет дискуссии непонятен, как правило. Или высылаются за очень короткий срок. В прошлый раз на совет по культуре вообще не были приглашены важные, уважаемые люди, Лариса Барыкина, Эдуард Бояков, их даже не уведомили о дате проведения совета. Это говорит о чем-то. Во-вторых, меня очень смущает состав таких органов, когда в них в большом количестве, как в градостроительный совет, чиновники. Эти люди, возможно, они там очень крупные эксперты, но согласитесь, если их больше в составе совета, чем общественности, то этот совет нельзя назвать общественным. Если этот совет возглавляют лица, которые сами являются крупными чиновниками, то получается, что это просто некая декорация.

 

- У нас политсовет теперь переподчинен Алексею Фролову, руководителю администрации губернатора. Распущен с тем, чтобы собрать его заново, но уже без политиков. А исключительно с экспертами. А зачем?

- Я не знаю. Надо спрашивать у Алексея Фролова. Я не имею никакого представления о том… Это будет уже какой-то видимо, совещательный орган, а не общественный орган. В этой версии. Потому что другой функции у него быть не может, потому что все-таки политтехнологи, политконсультанты, представители СМИ – это как бы, конечно, ветвь власти, но это не представительный орган получается, в нем нет представителей общественности, НКО, политических партий и так далее. Но так как я не видела никаких документов, на основании чего функционировал прежний политсовет, не видела никаких протоколов, регламента этого действия, мне сложно это комментировать. И Алексей Фролов еще ничего не написал про свой совещательный орган. Поэтому мы с вами строить предположение. Мы можем провести журналистское расследование, например (смеется) получить те и другие документы, и тогда можно говорить.  А так, были какие-то органы, будут какие-то органы.

 

- Но мы здесь не за этим собрались. Я так просто уточняю.

 

- Вдруг, мне что-нибудь известно (смеется)

 

- Вдруг вы что-нибудь расскажете. У нас 1,5 минуты до рекламы. За это время про галерею не расскажешь. Я вас так, поэтому, на коротке спрошу. Вы последний материал Ирины Колущинской читали?

 

- Да, читала.

 

- Как вам?

 

- Вы знаете, я вообще последнее время негативно отношусь к таким грубым достаточно высказываниям. Не знаю, мне сложно комментировать, это вне моих этических принципов. Мне сам стиль не очень нравится. И это очень дискредитирует смысл. Я так скажу.

 

- Давайте к галерее.

 

- Это опять про советы (смеется) Градостроительный совет.

 

- На этот раз про рабочие группы. Я уже говорил на этой неделе в «Разворотах» и еще раз повторюсь, что я, не будучи экспертом, не вижу ничего плохого в размещении галереи на речном вокзале. Причем, я знаю как позицию за, так и позицию против. Более того, даже пообщавшись с Сергеем Шамариным несколько месяцев назад в этой же самой студии, выслушав его позицию, я могу сказать, что эта позиция выглядит очень симпатично. И она довольно убедительна. Пообщавшись с его оппонентами, я могу сказать примерно то же самое. На это и нужна экспертная группа, всякие рабочие группы, чтобы люди, разбирающиеся в проблеме намного больше, чем я, пообщались друг с другом где-то за закрытыми дверями. Мне так кажется. Мне не нравится в этом только одно, мне не нравится, что волюнтаристское решение, а я в этом тоже, кстати, не вижу ничего плохого, пытаются выдать за некий демократичный экспертный выбор. И мне в этом не нравится только одна маленькая грань, раз экспертный выбор, значит эксперты виноваты. Значит сообщество. А если волюнтаристское решение, значит я. Не понимаю, это же не спорт, в конце концов. Понятно, в футболе выигрывает команда, проигрывает тренер, и прочие поговорки. Это серьезная штука, серьезные деньги, останется на века. Если уверен так в своей правоте, а я, заметьте, даже сейчас безадресное обращаюсь, потому что не знаю ,кто это решение принял, если уверен так в своей правоте, выйди во все СМИ и скажи, ребята…

 

- Будет так.

 

- Да, будет так…

 

- Потому что

 

- И я беру на себя ответственность, я буду резать ленточки. Я буду тем героем, у которого получится, или тем антигероем, у которого не получится и все. И отлично. Я уверен, что и друзья, и оппоненты, и соперники и все остальные как минимум поймут, примут и будут следить за развитием событий. А сейчас даже непонятно, о ком мы говорим. Об Игоре Алексеевиче Гладневе, о Викторе Федоровиче Басаргине, об Алексее Фролове? Я правда не знаю, вообще понятия не имею, кто этот кто-то кто принял решение, что речвокзал, и сейчас пытается нам это решение навязать. У вас не так давно был пост в Facebook, о том, что давайте отступимся и подождем. Что вы имели в виду, когда написали этот пост? То же самое?

 

- Не совсем, наверное, то же самое. Если мы говорим о ситуации с галереей, есть один момент. Ведь речь не идет об учете какого-то общественного или экспертного мнения. Речь о том, что само учреждение, его руководство, Пермская художественная галерея категорически возражает против этого варианта развития событий. И как мне кажется, линия конфликтная не между Игорем Гладневым и архитекторами или не между Басаргиным и общественностью, которая хочет где-то в другом месте построить здание этого музея. Есть просто конкретная ситуация. Предложение, которое, кстати, без всякого конкурса, есть эскизный проект на это место, который оплатили из благотворительного фонда компании «Лукойл», видимо, по указанию краевых властей, почему именно этому архитектору его закали. Дело ведь не в месте сейчас, но уже в концепции. Про речной есть концепция сейчас, которая имеет визуальную форму. Уже можно говорить, что обсуждается какая-то архитектурная часть этой идеи. И есть какие-то абстрактные площадки, по которым никто такие работы не проводил. На самом деле построить, как я убеждена, хороший архитектор может везде.

 

- А там даже чем сложнее, тем красивее.

 

- Да. Я видела много музеев, которые были реконструированы из каких-то совершенно не подходящих зданий. Которые встроены внутри кварталов, заходишь, попадешь в огромное пространство. То есть, решений масса. Но вопрос в том, что пермская художественная галерея категорически против варианта, который переложил Сергей Шамарин. Мне кажется, что можно было эту тему не выносить наверх. Мне кажется, что нарушены коммуникации здесь. В итоге же сейчас конструкция выглядит так, что есть какая-то общественность, которая хочет в другом месте. И это детали. Неужели Виктор Федорович Басаргин и Игорь Алексеевич Гладнев, вместе, не вместе начнут ломать руководство музея, которое имеет право понимать, где и что нужно строить. Поэтому вот. Я уже успокоилась по поводу демократично, не демократично, какой смысл это обсуждать? Вот такая ситуация. Я не понимаю, где эта коммуникация была нарушена. Я не понимаю почему случилось так, что у первого, второго, третьего, десятого участника этих переговоров сложилось понимание, что можно так. Что можно не учитывая условия безопасности, условий градостроительных норм, просто завирательские идеи, связанные с тем, что можно какие-то развороты куда-то переносить. Вообще там нет места строить. Вот так вот, если честно. Завершенная площадка, площадь перед двумя вокзалами, рядом магазин, ресторан «Экспедиция».

 

- Не только.

 

 - (смеется)

 

- Давайте, там несколько ресторанов.

 

- Да. Люди являются собственниками. И мне не очень понятна логика о том, что нужно приспособить подо что-то речной вокзал, ну приспособьте его под музей современного искусства. Оставьте его там. Реконструируйте вы его пусть даже не по замечательному проекту Григоряна и его бюро. Сделайте хоть как-то, но оставьте  уже музей современного искусства там, где он логично выглядит. Там уже есть своя аудитория, туда люди ходят. Я считаю, к сожалению, будет все равно оказываться давление со стороны РПЦ, которая все-таки уже давно ждет освобождение собора. И это какие-то риски несет с этим связанные. Да, мы с вами можем подождать окончания этого эксперимента. Он завалится очень быстро. Госэкспертизу такой проект не пройдет. Если там люди в своем уме находятся хоть какие-то. Поэтому полгода мы с вами будем ждать, год мы с вами будем ждать, 2 года, но музей-то тоже должен развиваться. Он-то ведь тоже связан этим ограничением. Условно говоря, мы все в подвешенном состоянии. Есть ли в этом какая-то управленческая логика? Я не уверена, не уверена, что в этом есть прогрессивное движение.

 

- Слушайте, а вам хватает… Я сейчас быстренько перескакивая на другую историю, но тут понятно, что речь примерно идет об одном и том же. Вам хватает в паблике мнения губернатора на этот счет?

 

- Ну, я лично слышала его выступление на градостроительном совете на этот счет, мне все понятно. Я не знаю, как его транслировали СМИ. Мне его позиция понятна. И я еще хочу сказать, вот вы говорите про волюнтаристские решения. Я недавно тут одну книжку интересную прочитала про муниципальное управление в Париже. Называется «Умирает и Париж?». Там есть такой интересный вывод. Что в муниципальном и будем говорить в государственном управлении особенно эффективны те политики, я имею в виду политиком у власти, которые ради реализации своих идей могут отказаться от нового выборного цикла. Которые считают, что они реализуют такие идеи, которые важнее, чем их нахождение у власти. И я вдруг поняла, что это правильная логика. Потому что невозможно постоянно идти по пути популизма, потому что это не эффективный путь, это все понимают. Позиция губернатора была озвучена в такой логике, что вы все подвергаете сомнению, вы в Перми тут никому не верите, с аэропортом никому не верите, что будет хорошо, с зоопарком никому не верите, с галереей никому не верите. Нарушена у губернатора коммуникация с общественностью, не знаю, по какой причине, если он действительно транслирует искреннее мнение.

 

- А вы верите, что его мнение искреннее?

 

- Мне показалось, что да, если честно. Я видела его реакцию, она была эмоциональна. Мне показалось, что да.

 

- Просто у нас у московских журналистов очень уважаемых последнее время появилось такое хобби, объяснять, что думает президент. Что он думает, как он считает. И ты слушаешь иногда целый час…

 

- Теория заговора. Он это  думает. Но он это не говорит. Мы вам разъясним.

 

- Как-то в последнее время мы начали вырабатывать в себе некий новый жанр, объяснять, как может на самом деле думает губернатор.

 

- Я думаю, что его присутствие в публичной сфере маловато. Я согласна с выводами экспертов, которые говорят, что это, как правило, запланированные выходы к прессе. Но с другой стороны, может быть эта модель и оправдана в этой ситуации. Ведь, в конце концов, приятно когда власть открыто формулирует свои цели и задачи. Но я не знаю, насколько сегодня политическая ситуация в стране к этому способствует. Поэтому такая осторожность, во мне лично это не вызывает. Я за делами слежу. За галерей слежу. Мне не очень интересно, что говорят. Мне интересно, что делают.

 

-Делают что-то?

 

- Ну, действуют. Мне понятно, чего добиваются. Ни у кого ведь нет сомнений, что действительно лоббируют активно, придают форму демократических процедур, как вы говорите, решению, на которое уже потрачены деньги, пусть даже внебюджетные. Например, я же была на последнем заседании рабочей группы, это выглядело неэтично. Когда встал вопрос, что господин Шамарин не голосовал хотя бы. Это общее правило независимости любого решения, когда лицо заинтересованное не голосует. И этот вопрос был грубо снят. Это такие очевидные вещи. Я не очень понимаю, зачем была рабочая группа. Все было понятно в целом.

 


Обсуждение
2445
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.