Верхний баннер
21:43 | ЧЕТВЕРГ | 28 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

22:01, 20 апреля 2014

"Людей, котоыре реализуют разные типы гражданской культуры, соотносят свою жизнь с жизнью страны и общества, все больше и больше", - Светлана Маковецкая руководитель центра ГРАНИ

- Говорим сегодня о возможностях и онлайн инструментарии в публичном управлении. Я даже не знаю, как это назвать, о влиянии гражданского общества на происходящее через современные инструменты. Коснемся мы программа «Мой дом  - моя крепость» программы, которая, во всяком случае, родилась если не в интернете, то через интернет, через общественные формы приобрела очень широкую поддержку. Думаю, и без этого есть у нас, что обсудить. Вы помните, кстати, что вы входите в топ-10 самых влиятельных женщин Пермского края?

 

- Да, вхожу, а вы против? (смеется)

- Нет, отнюдь.  Вас позиционируют как одну из самых опытных, влиятельных представительниц так называемого гражданского сектора. С этого бы мне и хотелось начать. Гражданское общество, позиции наших гражданских активистов как бы вы оценили сегодня? Это зрелый коллектив? Это дилетанты или это временщики? Кто это?

 

-  Гражданское общество – это, вообще говоря, не группа товарищей. Это совокупность людей, которые в настоящее время реализуют гражданские инициативы и ведут себе, как ответственные граждане.  В этом смысле вы можете быть частью гражданского общества, можете уйти в частную жизнь и перестать быть частью гражданского общества. Несомненно, это не маргиналы, это разные люди, разные организации, разные инициативы.

 

- Очень часто не способные между собой договориться.

 

- Разнообразие является  одним из основных плюсов гражданского общества или институтов гражданского общества. Поэтому, конечно, они в некоторых случаях и не должны договариваться, должны быть разнообразными.

 

- У меня сегодня складывается впечатление, как у человека, который следит со стороны, да, я, наверное, не самый активный член гражданского общества, что именно гражданская позиция сегодня, позиция гражданских активистов скорее деструктивна? Опровергните на примере того, чем конкретно вы занимаетесь сейчас.

 

- Это вопрос-термин, что конкретно вы называете деструктивностью, но если в принципе говорить, например, моя организация участвует в огромном количестве действий по преобразованию публичного управления в Российской Федерации, поэтому достаточно конструктивно мы взаимодействуем, переделываем административные регламенты, участвуем в том, чтобы граждане оценили качество и доступность государственных или муниципальных услуг. И всякие другие дела. Проводим городские гражданские выходные, где встречаются между собой  лица, принимающие решения, с активистскими группами, которые занимаются вегетарианством, высадкой газонов, защитой малой родины. И так далее. Это какой-то очень местечковый и непрофессиональный подход в том, что бы видеть в качестве презумпции за институтами гражданского общества либо только конструктивность, либо только деструктивность. Там есть и то и другое.

 

- И это неизбежное соседство?

 

- Это обязательно

 

- А как сегодня это общество выглядит структурно, демографически, поло возрастной его состав?

 

- Я бы сказала так, что сейчас чрезвычайно усложнилась гражданская деятельность. Мы проводили исследования не политического активизма в России. И обнаружили, что там очень много поколений, способов самопрезентации,  стилей, если хотите. То есть, это могут быть люди, котоыре проводят абсолютно бесплатную ярмарку, или мамы, котоыре проводят мамины ярмарки, или советы ветеранов, котоыре занимаются…

 

- Традиционной для советов ветеранов деятельностью.

 

- Да, но не только традиционной, интернет помогают осваивать, какие-то консьюмеристские, защиту прав потребителей, и так далее. Много всяких вещей, есть и уличные художники. Художественные деятели в рамках политической сатиры, какие-то перфомансы. Или это вегетарианские сети. Или это люди, котоыре читают вместе и обсуждают. Другое дело, что в последние два года на улицы городов в публичное пространство вывалилось очень много разнообразных радикальных практик, людоедских практик. Людей, которые в принципе не могут друг с другом договориться. Одни за запрет курения, другие за противодействие дискриминации людей курящих. Это нормально. Мы приходим в состояние ответственности за себя, за свою страну, за свой город, это очень хорошо.

 

- А мы не приходим в состояние постоянного кипения, бурления причем, инициированного совершенно небольшой группой людей.

 

- Инициаторами вообще всегда становятся очень небольшие группы. Если они поддержаны, если здесь общественный интерес, то всем толкователям придется смириться, что общественной интерес, не назначаемый сверху, не проговариваемый уважаемой радиостанцией, даже если она «Эхо Перми». А общественный интерес – это то, что формулируется в практической деятельности, и вдруг становится очень важным.

 

- Это некий компромисс?

 

- Общественный интерес никогда не бывает компромиссом. Достижение компромисса в общественных интересах, но в некоторых случаях крайне важно обозначить разницу в подходе к тому, что такое общественный интерес.

 

- Подводя к основной теме нашей сегодняшней программы, о публичном управлении. Здесь составляющая совершенно конкретная. Она политическая, она конструктивная, и без компромисса именно в этой части влияния общества на состояние дел в нашей стране, в нашем регионе.

 

- Я согласна с вами. Только вы всякий раз решайте, вы про какой компромисс меня спрашиваете? Существует компромисс  или договороспособность между собой разных общественных групп. Например, люди, котоыре представляют интересы мама с колясками, должны как-то научиться достигать компромисса с автомобилистами, потому что и те и другие горожане. А органы местного самоуправления должны понимать, что они не могут находиться на стороне той или другой, потому что они представляют интересы и тех и других. Когда эти достигли компромисса – это один вариант, когда необходимо достичь компромисса с лицами, принимающими решения – другой вариант. Это скорее в плоскости инструментального. Существует пространство возможного. Вот это возможное скорее и есть компромисс. Что касается влияния граждан на качество предоставления им государственных услуг или другие типы публичного управления, это вопрос административный, а не политический. Но это, несомненно, вопрос гражданственности или ответственной гражданственности.

 

-  И сейчас есть необходимость в целом наборе инструментов, чтобы этот публичный контроль, это публичное управление осуществлялось? С этим вы к нам и пришли. Рассказать о своих инициативах и возможностях, котоыре вы предлагаете.

 

- Я к вам пришла по вашему приглашению. И вы попросили меня рассказать об очень экзотической вещи, которая называется российская общественная инициатива. Российская общественная инициатива – это реализация предвыборного обещания нынешнего президента. Ему пришла в голову идея, которая, вообще-то, достаточно много обсуждалась. Это такой вид электронной демократии. Если люди хотят чего-то достичь, они могут предложить инициативу, если они соберет 100 тысяч голосов минимум или 5% от населения, для регионального, муниципального уровня, то она должна быть  рассмотрена. Такое обещание дал президент.

 

- Кем, в первую очередь?

 

- Она рассматривается лицами, принимающими решения, правительствами соответствующими. Но перед этим существует фильтр из экспертных групп соответствующего уровня. Они указом президента  должны быть созданы, а дальше постановлениями правительства соответствующими, они создаются их составы. Вот я член федеральной экспертной группы. И вот мы уже рассмотрели 3 такие инициативы, котоыре в интернете, на сайте российские общественные инициативы набрали больше, чем 100 тысяч подписей.

 

- Что это за инициативы?

 

- Одна инициатива о запрете блокировать интернет-ресурсы, в случае, когда у них размещен контекст с неверно оформленной собственностью, то есть контрафактная какая-нибудь вещь. Вторая – запрет чиновникам покупать машины, дороже, чем 1 млн. рублей. И третья инициатива «Мой дом – моя крепость». Первые две инициативы не прошли наш фильтр, а вот третья инициатива буквально неделю назад  пропущена уже в правительство.

 

- Кто ваши коллеги по экспертному федеральному совету?

 

- Это стат секретари заместителей министров федеральных, 10, по-моему, министров или 14 министров, это несколько депутатов, заместителей председателей Госдумы. Это ученые или эксперты, типа Ослона, общественный фонд «Общественное мнение» и Ясин Евгений Григорьевич, это высшая школа экономики. Это представители, по-моему, 3 человека из общественной палаты, и 3 общественника. Я, Иван Павлов, фонд открытой информации, забыла, как называется точно, фонд, который занимается открытостью информации, и госпожа Яковлева, которая представляет бизнес-ассоциацию.

 

- Вы  вошли в этот экспертный совет по приглашению или это ваша личная инициатива? Как вообще формировался этот экспертный пул? Потому что я уже слушал скептические высказывания в его адрес, не в части профессионализма его членов, а в части заинтересованности в тех или иных проектах.

 

- Не могу сказать на счет заинтересованности и аффилированности. Председатель правительства Российской Федерации подписывал постановление о формировании нашей экспертной группы. Мы вошли туда только по приглашению. До этого видимо проходила какая-то проверка. Но смею вас заверить, что все люди, котоыре там есть, это все люди с достаточно известной публичной карьерной.

 

- Если мы подойдем к этой инициативе «Мой дом – моя крепость». Весьма резонансное событие, я так полагаю, которому еще предстоят в полной красе развернутся на общественном пространстве России. Давайте о нем подробнее.

 

- Я бы не сказала, что только предстоит развернуться. Потому что, если вы помните, в последний год существовало минимум 6 или 7 мне приходящих на ум эпизодов, когда общественность очень жестко и азартно обсуждала ситуации наказания за сопротивление нападавшим в твоем доме людям, котоыре в результате ранили кого-то или убили. И они были наказаны и общество, так или иначе, возмущалось этими ситуациями. И было понятно, что такая инициатива должна возникнуть.

 

- Речь идет о превышении необходимой самообороны в рамках своего собственного жилища.

 

- Да, формально это так, но инициатива была сформулирована несколько другим образом. Инициатива касалась того, что нужно изменить презумпцию. То есть, человек, который защищает себя в своем жилище от нападающего, по презумпции считается возможным отразить такое нападение. Вот о чем речь шла.

 

- Применение при этом силы, выходящей за рамки, котоыре нам дает уголовный кодекс в части необходимой самообороны.

 

- Авторы инициативы не совсем понимали, что нужно делать. Нужно ли менять уголовный кодекс, есть там 37 статья по этому поводу, 37 и 39. Или нужно менять правоприменение, они не знали, они просто говорили, что необходимо внести изменение либо в законодательство, либо в правоприменительную практику, которая не делала бы в 80% случаев обвинить…

 

- Защищающегося.

 

- Нет, в 80% они наказаны. У нас обвинительные решения принимают суды, несмотря на то, что существует по этому поводу постановление пленума верховного суда.

 

- Мне хотелось бы, чтобы вы кратко проиллюстрировали ход этой идеи от тех самых резонансных событий, к созданию некого общественного движения, общественной формации, которая в конечном итоге вылилась в более чем 100 тысяч подписей, прохождение экспертного фильтра.

 

- Я могу поделиться только тем, что мне известно. За исключением того, чему я была свидетелем.  Если мне память не изменяет, приблизительно 9 апреля на сайте общественной инициативы, появилась инициатива, ее автор физическое лицо, это человек,  инженер, его фамилия Белов, если мне память не изменяет Станислав. Он свою ситуацию по-человечески объясняет. Он женат, у него двое детей, и он собирается жить за городом. И он находится в страхе, понимая, что он будет уезжать, а его девочки с мамой остаются том. И он пытался бы понять, как он может защитить свой дом, понимая, что существует такая проблема, он опубликовал такую инициативу как абсолютно физическое лицо. Оказалось, что она попала в какое-то очень болезненное для общества место, потому что очень быстро начали набираться голоса. Обратите внимание, что на сайте российской общественной инициативы могут регистрировать свои голоса только люди, котоыре зарегистрированы на портале госулуги. У них есть такой идентификатор, те, кто занимается получением электронных процедур, поскольку сама общественная инициатива это часть электронной демократии. Вот они очень быстро стали набирать голоса. И если я правильно понимаю, когда набралось приблизительно 40 тысяч голосов, к ним подсоединились уже общественные организации. Это организации уже более брутальные. Организации, которые занимаются продвижением идеи права на оружие, но она считала, что это очень совпадает, инициатива, предложенная этим инженером, совпадает с тем, что им кажется интересным. Они уже подключили свои каналы, стали просто очень много рассылок делать, заниматься каким-то продвижением этой инициативы. В результате, к февралю, то есть, через 10 месяцев эта инициатива набрала 100 тысяч. Дальше, как только она набрала 100 тысяч, на сайте российской общественной инициативы с ней связывается общественная организация «Фонд информационной демократии», это управляющая компания, которая специально работает с российской общественной инициативой. И пытается остановить голосование, потому что они набрали 100 тысяч. Дальше голосование идет, но уже не имеет смысла…

 

- Потому что они набрали 100 тысяч.

 

- Да. И они  должны инициировать сбор нашей экспертной группы, которая собирается в правительстве, в Белом доме мы собираемся в Москве. Мы должны собраться не позже, чем через 2 месяца, когда инициатива набрала 100 тысяч.

 

- Вы собрались в апреле по этой теме, если я не ошибаюсь.

 

- Да. Потому что там надо было обозначить, чтобы заинтересованные ведомства, в данном случае МВД и Минюст выразили свое мнение. Как только они выразили мнение, мы собрались. Было отрицательное заключение Минюста и было отрицательное заключение МВД.

 

- Тем не менее…

 

- Тем не менее, собравшиеся эксперты очень жестко обсуждали, у нас было очень большое количество сомнений, мы понимаем все риски и опасности. Но вместе с тем это проблема. Люди понимают, что это реальная проблема, и ее нужно решать. И существует возможность решить, как обращением в прокуратуру, которая в свою очередь обращается к пленуму верховного суда, так и в правительство Российской Федерации, чтобы оно оценило имеющуюся сейчас практику, и попыталось  разработать систему мер, включая изменения в законодательстве, котоыре бы позволили решить проблему однозначно обвинительного уклона в отношении людей, котоыре защищают свой дом. Мы не оцениваем саму инициативу,  мы понимаем, является ли это общественным интересом, можно ли решить эту проблему методами законопроекта. И через наш фильтр эта инициатива прошла, мы ей дали зеленую улицу, сейчас она поступила в правительство, и теперь правительство имеет возможность внятно разработать проекты нормативных актов, включая законодательство или другие какие-то изменения. И уже дальше идти в Госдуму.

 

- Вы практически не высказываете своего личного отношения к положительному или отрицательному решению. Вы предлагаете механизм. Сейчас вы признали, что эта тема является актуальной, важной. И посчитали, что есть необходимость проработать ее законодательную основу.

 

- Мы высказываем свое отношение в обязательном порядке. Как вы видите, часть экспертов не согласилась с мнением профильных ведомств. И это очень правильно.

 

- А вы?

 

- И я. Я считаю, что я определяла риски, я добавила еще некоторые аспекты, котоыре нужно рассмотреть. Потому что бесполезно просто давать людям возможность защитить свой дом, если вы не будете одновременно обучать и просвещать их менее травматичным образом защитить свой дом, не создадите индустрию менее травматичного, кроме, извините, молотка для отбивания мяса или огнестрельного оружия и так далее. Вот это все, что входит в результат нашей деятельности. Результатом нашей деятельности является не просто голосование. Результатом нашей деятельности является экспертное заключение. В которое входят все наши мнения. И экспертные решения. В экспертном заключении мы пишем, на что необходимо обратить внимание, каких рисков избежать. А экспертное решение, то, что зеленый свет теперь ему.

 

- Сколько теперь времени у правительства, чтобы каким-то образом сформулировать этот запрос. И каким-то образом подвести под него может быть законодательную инициативу?

 

- На самом деле, это достаточно плотно, там существуют уже внутренние регламенты правительства, я бы не сказала, что это имеет отношения к нам. Ноя бы сказала, что приблизительно есть где-то от полугода до года, чтобы разработать…

 

- Прямого отношения не имеет. С другой стороны, ваша работа может быть напрасной, если этот вопрос затянут в правительстве?

 

- Нет, наши вопросы… Там срабатывает другая вещь. Мы запустили процесс. А существуют внутренние регламенты длительности процессов, котоыре запущены в правительстве. Поэтому я вам говорю, что это не может быть долго. Дольше, чем год. Но в отношении как раз этой инициативы юристы кричали в голос, что это очень тяжелый вопрос, и нужно решить очень правильно. Все-таки имеет смысл изменять закон или нужно изменять практику, и тогда у нас получается разные типы решения, котоыре должны быть приняты.

 

- Поговорим об инициативах, котоыре сегодня не менее актуальны, чем «Мой дом – моя крепость», но пока не настолько ярко представлены в информационном поле. Вы говорил, что у вас есть список и федеральных инициатив, и инициатив краевых.

- Да, я специально подготовилась к этому эфиру. Потому что мне самой интересно. Я могу вам сказать, что сейчас на сайте российская общественная инициатива в отношении Перми 4 инициативы. Это расширение проезжей части на автодороге Пермь – Екатеринбург, между Пермью и Кунгуром. Это строительство метро в Перми. Это надлежащее функционирование канализации в центре города и открытие железнодорожной платформы в районе коммунального моста. Если говорить о федеральных инициативах, то есть инициатива, которая уже преодолела 100 тысяч голосов, и мы будем ее рассматривать, видимо, в течение 2 недель, ближайших. Это инициатива «синих ведерок». О запрете использовать проблесковые маячки и движение вне правил, вне очереди для любых машин кроме спецтранспорта в специальных случаях. Из тех, что сейчас перевалили за 50 тысяч, то есть, это серьезные инициативы, это инициатива против введения дополнительных налогов на покупки в иностранных интернет магазинах.

 

- Резонансная тема.

- Да. Это введение гарантийного срока на ремонт дорожного покрытия. Тоже, по-моему, резонансная тема. Это введение визового разрешительного порядка въезда граждан стран Центральной Азии и Закавказья на территорию Российской Федерации. Тригерная тема, вообще очень опасна. Запрет на голосование депутатов государственной думы за других депутатов. Вот вам, пожалуйста, те инициативы, котоыре сейчас в топе.

 

- И их судьба может быть такой же, как у «Мой дом – моя крепость». В случае, если они перейдут за 100 тысяч?

 

- А может быть такой же, как у предыдущих двух инициатив, котоыре фильтр не прошли.

 

- А они, кстати. Не прошли. Давайте озвучим, что это были за инициативы.

 

- Одна инициатива касалась запрета чиновникам, органам государственной власти покупать машины дороже, чем 1 млн.  Потому что все-таки есть у нас территории, котоыре требуют внедорожников. А это все-таки больше, чем 1 млн. и так далее. В результате, сама инициатива не прошла фильтр. И в этом смысле она законопроектом не станет. Но она ушла в правительство с требованием принять решение по типам учреждений и типам органов, для которых  нужна какая-нибудь сетка. А вторая инициатива, к сожалению, не прошла, это инициатива о запрете блокировать интернет сайты, я выступала там с особым мнением, я не согласилась, нас было 3 человека с особым мнением, мы не согласились с мнением экспертной группы, которая завернула эту инициативу тоже. Я считаю, что эту инициативу нужно  рассматривать, и требуется решение.

 

- Поподробнее. Там говориться только о нарушении авторских прав?

 

- Там говорится вообще, конкретно, применительно к авторским правам, но говорится о произвольной… Инициатива называлась о запрете произвольной блокировки интернет сайтов.

 

- Со стороны Роскомнадзора.

 

- Да. Речь шла о том, чтобы применять другие механизмы, разбираться, а не сразу блокировать интернет сайты. И с моей точки зрения необходимость абсолютно назрела изменить законодательство. Точно нужно определить,  что делать в этой ситуации, чтобы не пострадали другие пользователи, но, однако, экспертная группа сочла невозможным в целом пропустить эту инициативу. Считая, что необходимо некоторое количество времени, приблизительно год, чтобы существовал запрет, чтобы понять, насколько это плохо.

 

- Для того, чтобы эта идея не пропала, можно говорить о каком-то переформатирование самого предложения для того, чтобы опять она оказалась на столе верховного совета.

 

- Да, можно снова обращаться, переформулировав чуть-чуть эту идею. Обращаться в российскую общественную инициативу, снова набирать эти 100 тысяч. К слову могу сказать, что, например, когда мы говорили о запрете стоимости автомобилей, одновременно примерно 17 инициатив было про это. Поэтому, можно делать это. И кстати, нашим слушателям говорим, помимо российской общественной инициативы, как формы демократии, существуют другие формы взаимодействия и участия в принятие решений. Их тоже можно использовать, их не мало.

 

- Не мало… И требуется продолжение. Несколько ключевых.

 

- Не мало. Просто нужнее здравый смысл, продуктивность, настойчивость. Если вы, как мы только что обсуждали в перерыв, лежите на диване, тогда ничего не случиться. Если вы всем довольны, то вы, скорее всего, мало чего понимаете в этой жизни. Если вы недовольны и готовы что-то изменять, пробуйте любыми способами, находите сторонников, используйте сейчас, предполагающиеся в российском законодательстве, в практике возможности достижения своих результатов

 

- Тем более, это не требует от вас радикальной решимости выходить на улицы. Сидите на диване, даже, если так.

 

- В некоторых случаях требуется радикальная решительность, чтобы выходить на улицы. Но на улицы нужно выходить аккуратно. Понимая, что…

 

- И только в соответствии с буквой закона.

 

- И в соответствие с буквой закона, и понимая, что улицы предназначены для того, чтобы по ним ходили влюбленные пары и катались коляски. Если иначе принять решение и привлечь внимание возможно, на улицы выходить не надо.

 

- Но это ни в коем случае не призыв

 

- Не призыв. Я совершенно продуктивный человек. Видите, правительство Российской Федерации меня туда и сажает.

 

- Четкое убеждение, что у нас некий информационный диссонанс между широкими слоями общественности и активной общественностью. И не просто… Это проблема такая разночинная, которая у нас не первое столетие существует. Народовольцы тоже в народ пошли, их там не поняли, морды набили. И здесь…

 

- Декабристы были далеки от народа. Еще до разночинцев.

 

- Само собой. Хотя, когда, когда они вышли на площадь были те, кто готовы их поддержать из народа, строители. Я о том, что есть необходимость перевода с языка общественников, даже не с чиновничьего, с языка общественности на язык обывателя. Вы каким-то образом учитываете это, я знаю, что вы это учитываете. Мне хотелось бы сейчас от вас, как от главного, наверное, переводчика в Пермском крае такого формата, несколько рекомендаций. Как нам услышать друг друга? Потому что я очень немногие слова, не многие инициативы с первого раза понимаю, не говоря уже о тех, кто далек от этого и по роду своей деятельности, и по роду своих убеждений.

 

- У меня есть убеждение, что со взрослыми людьми не надо разговаривать как с детьми. Поэтому вера в небросовость живущих с тобой рядом, вера в небросовость населения России, это первое, с чего начинается,  это презумпция. Нужно быть занимательным. Потому что занимательность – это не подвиг, занимательность – это вежливость обращений. Нужно быть интересным, обращаясь, прежде всего, к тому, что человек готов понимать, к тому опыту, который у него есть. Но, несомненно, нужно всегда поднимать планку, понимая, что мы в праве рассчитывать, что люди, готовы содержательно и серьезно говорить на темы, котоыре их волнуют. Чванство всегда очень плохо. И лучше не использовать лексику, которая нас увеличивает в пространстве как экспертов,  в том случае, когда от этого уважение не увеличивается, а увеличивается неприязнь. Но одновременно с этим я хотела бы сказать, что и точно так же нужно вкладываться в то, чтобы народный язык постоянно приближался к литературному, если хотите, или к специализированному в том числе. Я думаю, что «Эхо Перми» на это так же рассчитывает. Иначе у нас не было бы таких передач, как сегодня.

 

- Сейчас актуально что, что востребовано пропаганда или все-таки просвещение?

 

- Я всегда за просвещение, но понимаю, почему в некоторых случаях необходимо использовать пропаганду. Но людей, которые хотели бы использовать пропаганду, технологии соблазнения, технологии замешательства перед сложным текстом или создания специальных барьеров, этих людей много больше, чем людей, котоыре считают, что на самом деле гражданам нужно вернуть право быть пресвященными участниками изменений. 

 

- Вернуть право, это подразумевает наличие некоего наследия, когда оно у нс было-то?

 

- Быть просвещенными участниками изменений? Думаю, что вы просто молодой. Я думаю, что вот этот массовый призыв людей, котоыре вдруг поняли, что то, что их волнует, волнует всех, это перестройка. Это попытка бизнеса говорить на объединенном для себя языке, помимо олигархов, это 1998, 1999, 2000 года. Это попытка объединиться вокруг реформирования. Понимание, что необходимо изменить что-то в этой жизни, это начало 2000-х годов. Это попытка гуманитарного  обновления 90-е и 2000-е года. Так что, у нас таких попыток было много. И остались люди, котоыре по этому поводу прекрасно говорят.

 

- Много этих людей осталось? И почему осталось звучит в вашей речи? Кто-то уехал, кто-то уже покинул этот свет? Что случилось?

 

- Во-первых, есть поколенческие переходы, понятность для одного поколения, является непонятным для другого. Контексты разные. Образование разное. Во-вторых, да, просто люди уходят, уезжают, умирают и так далее. Опускаются снова в приватность, в частную жизнь, перестают заниматься общественным. Под осталось я имею в виду просто саму категорию, связанную с тем, что эти люди есть. Сейчас с необходимостью возникают новые люди, котоыре переводят в нормальную человеческую плоскость  другие ценности. В городе должно быть интересно. Поэтому они создают свои места. Не хочу жить вне истории, поэтому они занимаются краеведением. И пусть даже спорят по поводу переименования улиц. Людей, котоыре реализуют разные типы гражданской культуры, то есть, соотнесение своей жизни с жизнью страны, с жизнью общества и так далее, все больше и больше.  Это нормально. Грех не обращать на это внимание.

 

- Очень оптимистично вы звучите сейчас,  потому что я слышал диаметрально противоположную точку зрения  о том, гражданское общество, инициативность подобного формата, у нас не просто душится, а губится на корню. У нас есть такая большущая коса, которой косят тех…

 

- Состояние общественной активности не в прямую, а иногда и не всегда зависит от того, как на это реагируют лица,  принимающие решения. Это выбор человека. Либо у человека это есть в его жизни. Либо его нет. В этом смысле можно забыть про государство и думать, сам реально что-то можешь изменить или нет. Но вместе с вами соглашусь, что общественно активным, интересным, доходчивым, сейчас несколько сложнее, чем было раньше. Но зато их больше.

 

- И, слава богу.


Обсуждение
1318
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.