«Нельзя делать Пермь спальным регионом,» - Надежда Беляева

Ведущий: Нина Соловей.

Гость: Надежда Беляева, искусствовед, президент пермской художественной галереи.

- Сегодня герой программы «Биография» президент пермской художественной галереи Надежда Владимировна Беляева. У Вас, на самом деле, большое количество наград, регалий…. Все они – заслуженные. Но я надеюсь, вас не обидела тем, что  представила вас только как президента Художественной галереи?

- Правильно ли я понимаю, что сейчас наступило время, когда вы собираете камни, когда имя работает на вас?

- Всегда не подводишь итоги, а думаешь о будущем. Сегодня и общество живет в ожидании. Я очень благодарна обществу за то, что нас так поддержали - все переживают о том, какая и где будет галерея. Ответить на запрос общества так, чтобы люди приходили - это должен быть музей. Сейчас мы находимся в храме и это тоже диктует свое поведение. У молодых людей, приходящих сюда, другой ритм. Приходя в музей, испытываешь стресс, привыкаешь и откуда-то знаешь, что в музее надо вести себя тихо, как в храме.

Нам бы хотелось, чтобы музей был таким местом, куда заходишь, может быть, даже не для того, чтобы взглянуть на свою любимую картину, а просто зайти в кафе. Музей - это здание, это наше все, которое держит тебя как культурная единица, возвышает, образовывает. Музей - лицо нации.  Когда-то говорили, что в Пермь-36 нужно везти всех учеников. Извините меня, о чем мы говорим? Мы говорим о печальных страницах истории и как себя там надо вести? "Смотри, смотри! Чтобы этого никогда не повторилось!!"

- Туда надо везти подготовленных людей.

- Нужно, чтобы выводы люди делали сами. Если ты будешь видеть только это, не будешь видеть то, что есть в театре, не будешь видеть исторические, художественные музеи и твой круг будет сильно обеднен.

Недавно я приехала из командировки из одного города на Урале. Там делали швы на панельных домах и, видимо, не нашли другой краски - она была цвета детской неожиданности. Видимо, их не устроили серые панельки. Я подумала, что очень нерадостно жить в таком месте, нельзя улыбаться в таком месте. Культура должна делать человека счастливее, радостнее, давать надежду, образовывать, возвышать. Это лицо нации.

- Но ведь культура зависит от уровня образования, знаний. Хочу еще вот о чем спросить. К примеру - Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, где есть масса разных музеев разной направленности. И есть город Пермь, например, 20-летней давности. В нем было минимальное количество музеев, и, все они не отличались разнообразием подходов. Вам тяжело было работать с пермяками, у которых взгляд на музей как на что-то традиционное, классическое, патриархальное, которые не знают, что музеи бывают разными?

- Может быть нам повезло, но в последней трети ХХ века, когда я принимала многих гостей, попадались разные, но не попадались равнодушные. Попадались несколько скептически настроенные, но пройдя несколько залов, я наблюдала, как меняется лицо. Дело не в твоей готовности, а в том, как я тебе расскажу о музее, в который ты пришел.

- Бывает такое, что приходит работать настоящий профессионал, но он не любит работать с людьми? Приходилось расставаться с такими сотрудниками?

- Если говорить о прошлом, такая тенденция была везде. Все хотели заниматься искусством, что-то изучать. Мне это не понятно. Мне всегда нравилось работать с публикой. От этого очень устаешь, но получаешь большое удовлетворение.

Раньше те, кто занимался исследованиями, считались важнее. Просветительскую работу никто не любил. Сейчас все по-другому. Приходит поколение, которому нравится работать с публикой. Это тенденция нового времени. Те, кто давно работает - они носители предметных знаний и молодые должны у них это брать и нести в массы.

- Как сделать так, чтобы какая-то акция  в музее не превратилась в игровую комнату, как в торговом центре, куда люди приходят развлекаться?

- Очень много споров в свое время вызывало заявление Пиотровского о том, что музей находится между аттракционом и хранилищем. Сегодня Пиотровский говорит, что музей - это хранилище. Эту грань нужно чувствовать. Сегодня музейный работник - это и педагог, и психолог, помимо того, что он искусствовед и он точно просветитель. Большинство открытий уже сделаны. Теперь следует понять - как этот материал подавать людям.

- Давайте вспомним время, когда вы пришли впервые в галерею. Ведь было время, когда вы ходили в галерею как зритель.

- В детстве я хотела быть кинорежиссером. Я как-то не думала о том, что буду работать в музее, хотела поступить во ВГИК, но поступила в академию художеств. Потом так сложилось, что пришла в галерею. Сначала мне казалось, что там скучно, что там спокойная размеренная жизнь. Но потом стало понятно, что там такая же интересная работа, как и везде. Любая работа интересная, если ты хочешь делать ее хорошо, профессионально. Я читаю, учусь, хочу знать, как живет мир. Работа в музее сродни работе режиссера. Невозможно просто развесить картинки по стенам. Всегда думаешь, как это будет смотреться. Когда делается экспозиция, участвуют все, все хотят сделать лучше, привнести свои идеи. А сейчас экспозиции делают вообще по правилам сценографии. В новом здании все экспозиции будут делать с участием сценографа. Мы сами должны быть художниками. Понимать художника, не будучи творческим человеком, невозможно. Сейчас идут размышления о том, как сделать выставку о Первой мировой войне. Материала очень немного, экспозицию делать очень сложно.

В новом помещении места будет не намного больше. Сегодня у нас на 1 м2 приходится около 60 работ - это вместе с хранилищем. Конечно, хранилища станут более свободными.

- Я так поняла, что с ролью «свадебного генерала» вы не справляетесь. Быть представительным лицом, брендом галереи, просто присутствовать на вернисажах, указывать на недостатки с высоты своего полета вы не способны.

- Мне эта роль незнакома даже.

- Вы такой же неспокойный человек в общественной жизни Перми. Такова ваша натура?

- Даже не знаю, чего я желаю. Во всяком случае, я далеко не равнодушна к культуре Перми. То, что происходит сегодня в Перми я, конечно, переживаю. Когда я вижу информацию о том, что нам нужно что-то построить, я думаю, что нельзя делать Пермь спальным регионом. Если она станет таковой, непременно будет желание отсюда уехать. Когда из школьных программ исключают историю культуры, когда родители просят не водить в музеи детей, не будем ли мы жить за этими металлическими заборами, отделенные от всего мира. Беда нашей архитектуры сегодня не в том, что у нас плохие архитекторы, а в том, что в ХХ веке они были заняты только типовым жилищным строительством. Сейчас архитекторы начинают преодолевать свое устранение от творчества. Но, когда ты долго чего-то не делается, теряются навыки. так же и в культуре. Ты должен ходить в музеи, чтобы видеть красоту постоянно. Тогда ты и сапоги стачаешь по закону красоты. Это высокая миссия искусства. Когда вы выходите с концерта, вас несет, вам передается творческий порыв. Поэтому искусство должно быть высоким. Мы не должны это упустить, превращая Пермь в спальный район.

- Обнадежьте нас, расскажите, галерея действительно переедет? Есть перспективы?

- Перспективы есть, но нам тревожно. Все равно, ВКИУ - это уже готовое строение. Мы сказали, что нужно там сделать. Сейчас специалисты смотрят, можно ли это выполнить.

Мы все время говорим с людьми, с художниками о том, как преодолеть пространство, сделать его незаметным.

- Мне бы хотелось, чтобы в следующей программе мы говорили бы уже о галерее на новом месте, чтобы вы сказали, что вы переехали и по-максимуму сохранили фонды.

- Это небыстро. Думаю, на это даже года не хватит. Нужно понимать, как не потерять ту коллекцию, которая есть. Будет это через год или полтора - неважно. Важно сделать все по уму. Мы должны по максимуму выжать из того, что есть и вместе открыть двери нового музея.