Изменения в сфере перевозок такси. Новый глава ЦБ.

Сергей Комухин: Здравствуйте

Юлия Хлобыст: И представителем некоммерческого партнерства «Легальное Такси Прикамья», такси «Культура» Сергеем Корнилковым. Добрый день, Сергей Павлович.

Сергей Корнилков: Добрый день.

Андрей Поляков: Сереж, я правильно понимаю, все остальное – нелегальное такси, если у тебя оно называется легальным.

Сергей Корнилков: Наверное, нет. Проект создан год назад. Идея была – объединить всех легальных перевозчиков в единое некоммерческое партнерство.

Юлия Хлобыст: Скажу так, 2 гостя представляют разные структуры. Если Сергей Комухин представляет диспетчерскую службу, она объединяет огромное количество машин. Около 1000 или больше. То у Сергея Корнилкова – это таксомоторный парк, когда таксисты работают на постоянной основе. Хотелось бы услышать от вас и представителя диспетчерской службы, и таксомоторной компании, что изменилось с момента принятия закона? Придвинулись ли мы к той идее, которая изначально закладывалась в этот закон, стало ли больше легальных перевозчиков?

Сергей Комухин: Могу сказать, что работать  стало гораздо легче. До этого мы имели только жёлтые машины, с 1 января мы могли зарегистрировать, получить разрешение только она желтую машину, я уже в этой студии не раз говорил, это просто нереально. В магазинах нет  желтых машин. Есть какие-то дорогущие Chevrolet за 1,5 – 5 миллиона, Hammer. Если мы хотим купить сейчас желтую новую машину, выйти на рынок – нас ждем фиаско.

Юлия Хлобыст: Цвет, это послабление, добавили желтый и черный. А что касается остального?

Сергей Комухин: Мало того, что послабление. Сейчас для всех ИП и людей, которые хотели бы выйти на рынок, можно до 1 мая получить разрешение на серо-буро-малиновую машину. Все перевозчики, у которых сейчас синяя семерка, малиновая девятка, чёрная волга и он не хочет красить двери в желтый, у них есть шанс получить разрешение на 5 лет. На этой машине спокойно работать.

Юлия Хлобыст: Истекает 5 лет и что? Нужно будет в желтый цвет ее красить?

Сергей Комухин: Надеюсь, потому желтые машины появятся.

Юлия Хлобыст: Когда принимался этот закон, были жесткие дебаты. В разговорах с управляющими таксомоторных компаний, и в разговорах с обычными таксистами, я слышала одно – да ну, ничего не будет, легальности не появится, все уйдут в тень. Вы сейчас говорите, что появляется больше порядка. Может, вы говорите с точки зрения руководства, управленца?

Сергей Корнилков: Я считаю, что за эти 1,5 года в Перми и крае закон начал работать. Разница заключается только в том, что нелегальному перевозчику дешевле работать. Если человек не оформляет ИП, не оформляет автомобиль, не комплектует его, затраты ниже. У легальных перевозчиков эти затраты возникают. Себестоимость разная. В этом случае, получается, что нелегальные перевозчики все равно есть. Тотального жёсткого контроля со стороны органов нет. Еще есть специфика. В Пермском крае рынок такси – это город Пермь. Хотя по статистике выданных разрешений, это около 4000, это еще и в крае очень много машин. Пропорции – тысяча на Пермь и 3 тысячи на край. Там совершенно другая ситуация с форматом работы.

Юлия Хлобыст: Как у нас получится, что станет больше легальных такси, если нет тотального контроля, как вы говорите? Я редко пользуюсь такси, но когда я попадаю, уверена, что никакого медосмотра водитель не проходил, не потому что от него запах алкоголя, техническое состояние машины оставляет желать лучшего. 

Андрей Поляков: Тут, Юля, мне кажется, должен подключаться потребитель. Культура потребления. Если мы с тобой, как потребили, говорим, что будем пользоваться только легальным такси. С другой стороны, еще вопрос такой, как бы мы не говорили о качестве бизнеса, предоставляемых услуг, во времена катаклизмов, типа новый год или мороз. Все пользуются такси. Тогда такси не справляется.

Сергей Комухин: В данном случае, мы говорим о пиковой нагрузке. Никакие законы не помогут. Давайте отделим в разговоре законную часть и вообще работу такси. Если мы говорим про закон – легализоваться стало легче.

Юлия Хлобыст: Дешевле или легче?

Сергей Комухин: Легче. Потому что белые и черные машины в наличие есть. Мало того, белый и черный цвет в России – самые продаваемые цвета. Будут покупать эти автомобили без всякого сожаления. Еще один момент – что касается таксометров. Никто не понимал, зачем мне нужен таксометр, если я звоню по телефону, и мне назначают стоимость поездки. Это противоречие сейчас законом устранено. При работе таксистом в Пермском крае, если такая стоимость называется, таксисту таксометр не нужен.

Андрей Поляков: Легализоваться стало легче, однако уехать в пятницу вечером легче не стало? Я как потребитель говорю.

Сергей Комухин: Нельзя уехать? Есть разные службы, с разным ценником. Есть службы, у которых ценник заоблачный, машины стоят, жду своего клиента. Вы им позвоните, машина придет быстро. Если вы звоните в такси-дискаунтер и хотите быстро уехать, извините. Подождите. Все равно уедете.

Юлия Хлобыст: Смотрите, вы представители двух разных организаций. Сергей Валерьевич представляет огромную организацию.

Сергей Комухин: Мы зарабатываем информационными услугами. А мой коллега зарабатывает именно услугой такси. У нас разные бизнесы.

Юлия Хлобыст:  Примем звонок. Добрый день, как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте, меня зовут Андрей. Я таксист, работаю нелегально. Хотел бы сказать, что пока я не почувствую, что мне выгодно легализоваться, я не буду этого делать. Думаю, мои коллеги считают так же.

Андрей Поляков:  Получается, вы своих клиентов подбираете на улице. Кто руку поднимет, того вы и подбираете?

Слушатель: Нет, я через диспетчерскую службу работаю.

Андрей Поляков: То есть, несмотря на закон, так возможно?

Слушатель: Да.

Юлия Хлобыст:  А что значит, вы не легализовались? Вы не получили лицензию?

Слушатель: Да, нет у меня разрешения на работу в такси и нет ИП.

Сергей Комухин: Я хотел бы вас спросить, Андрей. Вот, вы не будете легализоваться, пока это вам не станет выгодно или пока вам не станет невыгодно быть нелегальным перевозчиком?

Слушатель: Вот так сейчас и поставлен вопрос. Людей вынуждают легализоваться. А нужно поставить такие условия, чтобы им это было выгодно.

Сергей Комухин: И что вы считаете нужно сделать для того, чтобы людям было выгодно быть легальным перевозчиком?

Слушатель: Допустим, на федеральном уровне уменьшить социальный налог.

Андрей Поляков: Логично.

Слушатель: Нам придется платить как квартальные выплаты, так плюс социальный налог 36 тысяч. Это очень большие деньги.

Андрей Поляков: Это бесспорно.

Сергей Комухин: Я хотел бы уточнить. Все легальные перевозчики, оформившие ИП, оплачивают налоги исходя из такой суммы: 45 тысяч в год. Если мы возьмем среднюю зарплату 30 - 40 тысяч в месяц, а это нормальная зарплата, умножим ее на 13% подоходного налога,  его платят все. Мы как раз получаем 3 – 4 тысячи в месяц налога. Это много на ваш взгляд?

Слушатель: Я считаю, что это много. Большинство предпринимателей в стране, думаю, тоже так считают. Сейчас пошел отток предпринимателей, люди уходят из-за большого социального налога.

Юлия Хлобыст: Спасибо Андрей. Я хотела бы поправить. Разве в год 45 тысяч?

Сергей Комухин: 45 тысяч в год.

Сергей Корнилков: Хотел бы поддержать звонившего. Должна инфраструктура города быть развита. Должны быть созданы условия для работы легальным такси. Знак 5.18 – стоянка такси, практически у  нас в городе отсутствует. А это и есть место. Если государство говорит, давайте, платите налоги, легализуйтесь, тогда оно должно какие-то условия создать.

Юлия Хлобыст: У нас на связи слушатель. Добрый день, как вас зовут.

Слушатель: Добрый день, меня зовут Александр. Я тоже являюсь нелегальным перевозчиком, работаю на 2 диспетчерские службы. У меня такой вопрос. Когда поднимутся цены в городе Перми на перевозки.

Сергей Корнилков: Я бы еще хотел сказать, что перевозки на легковом автомобиле – это еще и ряд требований по медицинскому осмотру. Если в крупных предприятиях, которые имеют парки, это решается административно, на уровне города, опыт Москвы говорит о том, что в каждом районе созданы пункты предрейсового осмотра, ИП может приехать, пройти осмотр, выехать на линию. У нас это проблема. Он хочет быть легальным перевозчиком. Где он может пройти осмотр? 

Сергей Комухан: Я могу вам ответить. Мы договорились с рядом на соосмотры ИП (неразборчиво). Стоимость осмотра составляет 400 рублей в месяц. Это не дорого. Это работает уже несколько месяцев, говорить о том, что это препятствие, для того, чтобы войти на рынок? Нет.

Юлия Хлобыст: У нас на связи еще слушатель. Предполагаю, что тоже перевозчик.

Слушатель: Здравствуйте. Это опять Андрей звонит. Вопрос хотел задать гостям студии. Вы говорили об улучшении условий для легальных таксистов. А как диспетчерские службы для легальных таксистов улучшают условия?

Сергей Комухин: Я вам и ответил. Например, для легальных таксистов мы постарались сделать льготные условия для медосмотра – 400 рублей.

Юлия Хлобыст: Пишет по ICQ Владимир. Таксист рассказывал. 20% оператору, еженедельная обязательная полная мойка, бензин, амортизация. Чистыми, ему на руки остается около 45%. В среднем, за день можно заработать себе на жизнь, плюс на «Чупа-чупс». Где улучшения. В чем?

Сергей Корнилков: Все-таки, у нас другой формат обслуживания, если мы говорим о таксомоторном парке. У нас нет такого понятия – ИП. У нас нанятый работник садиться на автомобиль и получает заработную плату.

Сергей Комухин: Это в вашем случае.

Сергей Корнилков: Да. Это те перевозчики, которые имеют свой подвижной состав.

Юлия Хлобыст: В случае с Сергеем Валерьевичем, скажите, все ваши таксисты, которые работают с вами на легальном положении. Сейчас вот несколько человек звонили, сказали, что работают нелегально с диспетчерскими службами.

Сергей Комухин: Да, мы заключаем договоры информационного обслуживания. Мы говорим, ребята, вы должны быть ИП. Все клятвенно клянутся.

Юлия Хлобыст: А вы как-то это проверяете?

Сергей Комухин: А мы не имеем права это проверять.

Андрей Поляков: Не понятно, почему. Если вы связаны договорными отношениями, вы имеете право потребовать от контрагента.

Сергей Комухин: У нас очень много ИП, которые работают на линии. На сегодняшний момент – больше 150 человек.

Андрей Поляков: Еще один вопрос. Когда прекратите рассылать спам, интересуется один из наших радиослушателей. На самом деле, это нарушение  законодательства, вы же понимаете. На мобильные телефоны постоянно приходят и от вас, в том числе, назойливые SMS.

Сергей Комухин: Если мы хотим прекратить спам, наверное, стоит обратиться к оператору и отказаться от всех SMS-рассылок.

Андрей Поляков: Но организуете их вы? Вы же себя рекламируете. Это от вас должно идти.

Юлия Хлобыст: 13 часов 35 минут. В рамках «Бизнес-ланча» у нас начинается следующий этап программы – это «Бизнес-дайджест» с управляющим компании «Кастом Кэпитал» Эдуардом Матвеевым. Добрый день.

Эдуард Матвеев: Добрый день.

Юлия Хлобыст: Как всегда говорим об экономических событиях, которые произошли на минувшей неделе и в выходные. 2 события решили взять. Первое – руководитель Центробанка. Всю прошлую неделю шли разговоры. Потом Владимир Путин озвучил эту кандидатуру, которая, как он обещал, всем понравится. Не знаю, всем или нет она понравилась. Но, тем не менее, предложили на этот пост советника президента Эльвиру Набиуллину. Понятно, что Госдума должна еще утвердить эту кандидатуру, что произойдет это месяца через 2. Но уже сейчас какие-то прогнозы делают. В связи с этим к вам вопрос. Политика Центробанка при его нынешнем руководителе, который пока еще остается, Сергей Игнатьев и возможные изменения, которые произойдут с приходом нового человека на этот пост.

Эдуард Матвеев: Последнее время читаю много разных отзывов, комментариев в СМИ, сейчас трудно понять, кому из них верить. Я лично знаю влиятельных людей, которым звонят из «Ведомостей», «Коммерсанта», наверное, с «Эха Москвы» тоже звонят, и просят их дать комментарий. Естественно, они дают комментарии, исходя из своих интересов. Поэтому, когда начинаешь читать все, не понимаешь ничего, в конечном счете. Для меня понятно одно – что, поставив на пост руководителя Центробанка Набиуллину, не могу сейчас говорить о том, плохой она специалист или хороший, наверное, все-таки хороший…

Юлия Хлобыст: Хотя, говорят, что без практики…

Эдуард Матвеев: Говорят, что была у нее практика банковской деятельности в «ПромСтрой банке». Это было в конце 90-х годов. Может быть и хорошо, когда человек немного  из другой плоскости приходит, другим взглядом начинает смотреть. Существует мнение. Что когда женщины приходят куда-то – это лучше. Смотрите, сначала всех людей, которым Путин доверял, он перевел в ранг этих непонятных советников. Оставив Медведева с таким непонятным правительством, которое сейчас, насколько я знаю, вызывает много неприятных комментариев со стороны. Получается, что сейчас у Путина осталось очень мало людей, которым он доверяет, которых он считает профессионалами. Поэтому, я это рассматриваю, как один из показателей, что власть пришла к какому-то пределу, как это не прискорбно звучит. Тем не менее, у страны больше нет кроликов, которые она будет вытаскивать из рукава, демонстрируя что-то новое. Сейчас получается, мы стоим перед выбором, когда Центробанк должен поменять свою политику. До сих пор у Центробанка была политика очень сдержанная по отношению к снижению ставок. К чему Центробанк усиленно призывал Путин и правительство. В последний раз в Давосе критиковали. И Греф критиковал, и Дерипаска, вроде, тоже. Все говорили о том, что Центробанк денег не дает, ставки в экономике высокие, поэтому, она не растет.

Юлия Хлобыст: Из последних комментариев, считаю, что вашего коллеги, Михаила Хазина. Он сказал, что из-за непродуманной политики Центробанка финансовая система России ежегодно теряет 30 – 40 миллиардов долларов.

Эдуард Матвеев: С одной стороны, как взглянуть. Всегда есть плюсы и минусы определенной политики. Хорошо или плохо, что федеральная резервная система США начала политику смягчения? Когда деньги стали дешевыми, пошли на все рынки. По идее должны были привести к росту экономики. В действительности, пока они привели только к росту цен на основное сырье. Туда проще деньги вкладывать, чем в экономику, как показала практика, когда спроса нет у населения. В целом-то, вопрос один – до сих пор Центробанк был на страже инфляции, как мог. Потому что он не мог влиять на тарифы естественных монополий.  Но инфляцию пытался сдержать, в том числе и за счет изменения количества денег в экономике. Он это количество денег держал. Кроме того, может, у него еще осталась старая привычка – стабилизировать курс рубля по отношению к доллару. Видимо. Правительство и наши главные самые там люди постепенно пришли к  выводу, что при такой политике, все-таки, нам роста экономики не видать. А у нас растет дефицит бюджета. Видимо, рассчитывали на ослабление  курса рубля, а он не ослабел. Получается сейчас хороший вопрос. Либо нам нудно снижать курс рубля. О чем мы говорили в прошлый раз. Говорили, что это проблематично. Потому что существует договоренность между странами, чтобы никто валютных войн никому не объявлял. С другой стороны, нужно смягчать денежную политику, сделать кредиты более доступными для населения. По ипотеке, то, чего Путин хотел всегда. Для предприятий. Хорошие предприятия, которым деньги и не нужны, они всегда могут деньги получить. Насколько я знаю, некоторые получают под 8 – 9% годовых, такие странные ставки. Ситуация остается все той же. Те, кому банки хотели бы дать денег – им не надо, а кому нужны деньги, банки не дают.

Юлия Хлобыст: Смотрите, у нас получается, если говорить о той политике, которую проводил и проводит Центробанк пока: сохранение ставок, удержание курса рубля. Чего можно опасаться?

Эдуард Матвеев: Скорее всего, есть 2 варианта. Либо Набиуллина продолжит политику, которую Центробанк и проводил. Тогда у меня возникнет вопрос, зачем ее поставили? Хотя есть вариант, что ее поставили, чтобы было более эффективное взаимодействие с «Большой двадцаткой». Но у меня есть подозрения, что ее поставили, чтобы политика Центробанка несколько изменилась, чтобы Центробанк стал проводить более мягкую денежную политику в отношении рубля.

Юлия Хлобыст: Хотелось бы затронуть еще тему Кипра, которая всплыла буквально в выходные. Российские вкладчики с легким шоком восприняли эту новость, что сейчас все вклады в банках там закрыты. Чем грозит эта ситуация нашему рынку?

Эдуард Матвеев: Думаю, эта ситуация, прежде всего, грозит Кипру, тем, что он будет уже для всех закрыт на веки. Вернее, деньги инвесторов будут уже не для Кипра. Тем не менее, ситуация непонятная. До сих пор не ясно, по каким правилам будут изыматься эти 10%. С чего они будут взиматься?  Знаем, что некоторые компании через Кипр открывали счета на валютных биржах. На биржах акций. Будут ли оттуда изыматься деньги или не будут. В целом, я бы рассматривал так, может, на Кипре и не было больших денег по отношению к миру, но это были горячие деньги, которые делали погоду на рынках. Если с рынка вдруг изъяли 10% денег.  Представляете, что происходит? Денег становится меньше, того, что на них покупали, становится больше. Цены начинают падать. Именно это и произошло сегодня с утра, когда открылись площадки в Азии. Торговая биржа в Росси. Началось падение индекса РТС.  Он с утра упал больше, чем на 2%. В целом ситуация – это испуг. Многое будет зависеть от того, как они это расшифруют.

Юлия Хлобыст: В среду обещали открыть банки.

Эдуард Матвеев: Они хотели открыться во вторник, но решили не открываться, решили еще немного людей потревожить.