Программы / Публичные люди

Ведущий: Это программа «Публичные люди». В студии Вячеслав Дегтярников. За звукорежиссерским пультом Евгений Велесюк. Сегодня у нас в гостях Геннадий Михайлович Игошин. В свое время он был главным архитектором города, довольно долго. При нем в 1972-м году был разработан Генеральный план города, собственно говоря, по которому мы сейчас и живем, и по которому город развивается. Его проект - это городская эспланада. Фактически авторский проект, который, в общем, сегодня является символом нашего города. С этим можно спорить, с этим можно не соглашаться. Но это то, что сегодня определяет в какой-то мере лицо города. Здравствуйте, Геннадий Михайлович.

Геннадий Игошин: Здравствуйте, Вячеслав.

Ведущий: И совсем недавно Геннадий Михайлович, в этом году, он стал почетным гражданином города Перми, с чем вас поздравляем.

Г.И.: Спасибо.

Ведущий: Вот мы немножечко об этом говорили перед эфиром. Вот вы сказали, что это звание – почетный гражданин города Перми, это как что-то среднее между почетным дворянином, да, дворянским титулом и немножечко другой категории. Все-таки вот ощущения. Что такое почетный гражданин города Перми?

Г.И.: Ну, человек должен жить по определенным правилам. Если общество, общественность сочла целесообразным, или, так сказать, возможным наградить его таким званием, значит, он к обществу должен относиться соответственно. И не говорить корреспонденту, знаешь, мне не до вас, я вот поеду на дачу, зачем я буду время свое терять. Поэтому вот, пользуясь случаем, я со СМИ сейчас стараюсь поддерживать хороший контакт.

Ведущий: Геннадий Михайлович, хотелось бы понять. Давайте начнем немножечко с истории. Что такое история советской архитектуры, история советского периода города Перми в вашем понимании? Потому что вот для нас, для многих, что такое советский период в жизни города? Это «хрущевки», это не совсем, может быть, с каким-то лицом дома, дома обезличенные. Это же, наверно, сложно очень вот быть главным архитектором города, который заставляет быть обезличенным. Ну, вот у вас же там разбега-то не было. Были жесткие рамки, насколько я понимаю, насколько я помню тот период.

Г.И.: Знаете, Вячеслав, я хотел бы чуть-чуть вот с одного момента начать. Я по роду своей деятельности вынужден был очень часто ездить в командировки. В Москву, в Ленинград, другие крупные города Союза. Ну, и там, на этих совещаниях общались с моими коллегами, архитекторами других городов. В том числе, у меня были очень хорошие отношения с главным архитектором Таллина. И я однажды нарисовал, написал ему там Перм Маа. Ну-ка, переведи с угро-финского, что это Перм Маа. А это земля окраина, ну, или можно в транскрипции Маа, ну, земля окраинная.

Ведущий: Дальняя земля.

Г.И.: Дальняя земля. Потому что вот все же хотелось бы начать с характеристики города.

Ведущий: Давайте попробуем. Сейчас многие пытаются давать характеристику города.

Г.И.: И вот я приехал после окончания института в 58-м году из Екатеринбурга. И так вот случилось, что меня направили на работу в Горисполком в пермский. Куда я не очень хотел выходить. И до 19 сентября не выходил. Потом стукнули кулаком, сказали – ну-ка, хватит это, мы тебе подъемные выслали и так далее. Ну, пришел вот, смотрю, работают три архитектора. ????????? (неразборчиво) кореец, Васильев из Ельца города и Жуков из Хацапетовки с Украины. Вот для них, они тут тоже отрабатывали, они на год раньше приехали, они говорят, это ваш край – это каторжный край. И мы тут не собираемся оставаться. Вот вы пермяк, вы тут это вроде, как бы, ваша родина, вы здесь жили, родились и учились. Поэтому вы, может быть, не все видите. А мы вот не уважаем это. Хотя все относительно. И я любил, люблю и буду любить свой город. Я житель Перми и так далее. Вот так случилось, что через год, когда мне было 25 лет, меня уже назначили заместителем главного архитектора города. Мой начальник Бойченко Николай Иванович, он преподавал параллельно с работой в институте политехническом, был доцентом, на лекции часто уходил. Ему было удобно, что я, что называется, замещал его на различных многочисленных совещаниях с утра до вечера. И был период, когда в этот момент шла реконструкция какой-то части центра города, так скажем. Ну, а волей-неволей нужно было, работая с таким продуктом, как нынче говорят, нужно было и историю города знать, и периоды его, так сказать, формирования. Поэтому вот в истории нашего города были интересные периоды. Вот в конце 30-х годов, в 380м году Мотовилиху присоединили к городу Перми. Объединенный центр назвали его вновь областным. И была большая дискуссия на страницах газеты «Звезда», в других изданиях, где же быть центру Перми. Мы Мотовилиха, вот видите, у нас же там есть определенные заслуги революционные, и мы не можем быть в подчинении у вашей купеческой Перми.

Ведущий: Это, кстати, была очень такая серьезная тенденция в городе. Я помню, Борис Всеволодович мне рассказывал, когда вот поставили памятник Ленину перед оперным театром, к нему пришли рабочие Мотовилихи и сказали – Борис Всеволодович, ты на своем горбу его в Мотовилиху понесешь.

Г.И.: Да, да, да. И там они потребовали, чтобы у Дворца культуры завода Ленина хотя бы бюст стоял.

Ведущий: Вот он там так и возник.

Г.И.: Вот на днях одно издательство, называется «Издательский дом Бывальцева» выпустило такую, вот, триптих назовем, три таких альбомчика фотооткрыток. И там, что интересно, там есть фрагменты генерального плана 38-39 года. Делал их «Ленгипрогор», главный архитектор Сабуров. Принимали участие, в том числе, и австрийский антифашист Ганс Майер. Планировка соцгорода. Тогда проектировали соцгорода. Ну, в том числе у нас вот проспект Сталина. Масштаб такой был задан со стороны завода в середине 30-х годов. 90 метров между домами, между красными линиями. Это практически чуть ли не в два раза шире Комсомольского проспекта, начинался-то проспект. Комплексная застройка, включая не только жилые, может быть, несколько упрощенные дома, но и фабрики кухни, там другие общественные здания. Вот, видите, это очень интересный материал. Вот улица Крупской. Вот Дом советов, который был заложен фундамент.

Ведущий: Это где?

Г.И.: А это вот пересечение улицы Крупской и Лебедева примерно.

Ведущий: То есть, изначально планировалось, что центр города будет там?

Г.И.: На Городских горках. Тут аэродром был местный. Заложили фундамент. И во время войны там даже его использовали для каких-то складских или подсобного цеха.

Ведущий: Геннадий Михайлович мне показывает книжку. И там фрагменты. «Пермь в зеркале столетия» называется книжка. И там как раз иллюстрации из Генерального плана. Вы, к сожалению, не можете, уважаемые радиослушатели, это видеть. А я вижу вот эти интересные, так скажем, проекты развития дальнейшего Перми. Но ведь, когда вы пришли и стали уже здесь главным архитектором города, вы понимали, что какой-то период, как бы мы не говорили о том, что Пермь купеческий город, но какой-то период Пермь, и довольно долго развивалась по Генеральному плану, разработанному Модерахом. И затем Солдатов фактически этот план поддержал тем же продолжением Комсомольского проспекта. Ну, я не знаю, я же не архитектор. Я так сужу со своей колокольни. И вам все равно приходилось где-то действовать, по крайней мере, в центре в пределах этого плана. Так это или нет? Или я ошибаюсь?

Г.И.: Да, так. Тут мне волей-неволей, учитывая что я 6 лет учился в Екатеринбурге, это как бы вторая моя родина, альма матер там знаменитая, институт УПИ назывался, Уральский политехнический, и волей-неволей я сравнивал Екатеринбург и Пермь. Если в Екатеринбурге в этот момент со стороны Железнодорожного вокзала, раздвигая красные линии, строили новые многоэтажные дома, каждый по индивидуальному проекту, в цветной штукатурке такого, я бы сказал, столичного пошиба…

Ведущий: Но он, как бы, и считался столицей Урала. Мы же все еще продолжали соревнование.

Г.И.: …то в Перми, значит, вот со стороны железнодорожного вокзала, так сказать, этому немножко мелковато было, мелковато. И был у нас тут, когда изучал вот работы, которые разработаны были в 50-е годы, ну, кроме Комсомольского сквера, вот Театральный и Комсомольский сквер, вот такой же сквер был нарисован в районе улицы Крисанова. Вот такого же размера. А дальше вся улица шла, узкая относительно, улица Ленина. Это проект детальной планировки называется. 57-го года он где-то был опубликован, и так далее. Энергия была сосредоточена на реконструкции Комсомольского проспекта. И вы правильно сказали, это был совнархоз, и совнархоз обладал большой властью, и в том числе, денежными ресурсами. И поэтому формула или модель реконструкции была такая. Ну, вызывают там в какие-то авторитетные органы и говорят – вот вы Велозавод, вы там завод Калинина, завод Свердлова, вот вам даем участки на Комсомольском. И вот чтоб в течение там года был расчищен существующей застройкой, поставлены новые дома. Желательно с магазинами, и так далее. И в этот момент хорошая была серия. Она называется 460. Вот Спорттовары, тут вот все дома на Комсомольском. И вот в этот момент произошли события. В 57-м году Хрущев, ну, добился, и нужно сказать, что была определенная аргументация. Но она была жестко сформулирована по борьбе с излишествами.

Ведущий: С архитектурными излишествами.

Г.И.: Да. Вот эти дома еще, так сказать, знаете, имеют высоту три метра, ну, от пола до потолка, большие окна. Так относительно комфортные квартиры. А вот в конце 50-х годов было жестко регламентировано правительством союзным. Отныне строим только дома малометражные. Высота до потолка 2.50. Окна маленькие, вот которые сейчас называют «хрущебы». Комсомольский проспект практически кончался у сада Горького, со стороны если Камы идти. Там, ну, широкое было пространство противопожарной зоны. Но даже дороги серьезной не было. И когда подошли к саду Горького со стороны площади Комсомольской, вот уже на вооружении были только дома «хрущевки». Вот тут их построили. Но постарались поштукатурить, и какие-то на карнизах пробовали детали греческие там изобразить, фронтончики, карнизики. Но подошли к Октябрьской площади. Тут Солдатов задумал поставить свое главное здание Совнархоза. Вот где сейчас Пермпромпроект, это здание для Совнархоза готовилось.

Ведущий: Это напротив Политеха.

Г.И.: Напротив Политеха. Спускаемся ниже. К улице Ленина подошли. И тут вот я, честно сказать, начал ощущать определенное, как это выразиться, такое неудовлетворение, дискомфорт творческий. А что будет, если мы «хрущебами» застроим улицу Ленина? Такой коридор. Там, в Екатеринбурге дома с архитектурными сандриками, прочими элементами отделки фасадов. А у нас такие типовые серенькие домики. И нарисовал такое пространство. Вот зеленью покрасил. Мой начальник, главный архитектор Бойченко сказал – слушай, Игошин, ну, вот молодец, конечно, но зачем ты такой аэродром нарисовал в центре города? Но тут как раз партийные органы сказали – вот давайте модель Солдатова применим для реконструкции улицы Ленина. И вот эти заводы обяжем по одному, по два дома построить в сторону Перми-II. Это было бы большой неисправимой ошибкой. Я вообще считаю, что у меня есть такой афоризм, который я в свое время сам придумал, что градостроительство это есть сумма ошибок. Там, если отмотать пленку назад, то кое-где можно было и красные линии по-другому провести и так далее. Другие какие-то пространства по-другому спланировать. Ну, и когда вот этот мы почувствовали нажим, то Бойченко сказал – ну-ка, срочно делаем макет, показываем, что здесь недопустимо вот хрущевскими домами застраивать. И мы пошли к Солдатову. И Солдатов нас поддержал. Он сказал – конечно. Он обладал высочайшей культурой, интеллектом. И я, вот тут была дискуссия в телевидении человек…

Ведущий: Имя Перми Великой.

Г.И.: Имя Перми Великой. И про Солдатова немножко не совсем умело преподнесли, что вот директор завода, директор завода. Мой коллега Шамарин сказал – так кто его потом забудет. Я лично считаю Солдатова большим новатором такого государственного союзного масштаба. Вот один пример. Он ввел первый в стране, в начале на заводе, а потом во всем городе пятидневную рабочую неделю. Мы целый год работали в Перми 5 дней, два дня отдыхали. А страна еще работала 6 дней. Сюда приехало 164 делегации изучать опыт. Как это отдыхаете так и все успеваете. Это даже что-то говорит о его, как бы, вот полете его интеллектуальном. Ну, вот это удалось сохранить. Тут было предложение областного руководства построить дом Советов. Так как это здание Облисполкома считалось, что оно в аварийном состоянии. И был заказчиком, ну, заказчик это областные руководители, поставить его рядом с гостиницей «Прикамье». Вот фасадом на Комсомольский проспект. И поддерживал это дело главный архитектор области мой, как бы, тоже коллега, ну, в чем-то учитель, это Кукин Николай Николаевич. Да, вот, вроде, давай тут. Все же Комсомольский проспект это центральная улица. Николай Николаевич, ну, знаете, что. Ведь вот придет время, мы же на эспланаде должны формировать какие-то общественные здания. Давайте его поставим вот на место тетрадной фабрики. Ну, кто снесет тетрадную фабрику? Что ты, Игошин, вроде, сочиняешь. Дело в том, что это не корпуса были промышленные. Это были капитальные строения, двух, - трехэтажные. Выпускало тетрадки. Ну, организационно ведь не просто было расчистить. Но, на счастье на мое, этот вариант был принят. Это я вам все рассказываю еще до того, как я ушел в проектный институт. Потом я ушел в проектный институт Горпроект, где был 5 лет директором института. Проектировал там жилые районы, в том числе, вот жилой район Данилиха-3, 4, улица Мильчакова, там вот это макеты делали и так далее. Потом институты объединили. И меня назначили в 70-м году на должность главного архитектора города. Я имел определенный уже опыт, так сказать, знание города. Это очень важно для главного архитектора. Знать не только вот в центре проблемы его. А есть же такие задворки, промзоны, там какие-то, ну, как бы сказать, районы, куда многие жители города и даже руководители не заглядывали. Ну, тут вот наступил период, когда стали делать, разрабатывать с Ленгипрогором Генеральный план новый. Из расчета на 20, на 25 лет, в том числе, с ростом населения до миллиона 200 тысяч. Вот так. Вот вы про соцгород говорили. Ну, соцгород это квартальная была застройка. Это была застройка ?????????? (неразборчиво) как реконструкция Москвы начиналась обстройка улиц. А тут уже градостроительные, как бы, нормы, наши правила потребовали проектирования микрорайонов комплексно, чтоб школа была, внутриквартальный сад, там, магазины, поликлиники и так далее. И в те годы в какой-то степени даже было легче Генеральный план разрабатывать. Потому что централизованный инвестор был, так сказать, государство. И направлялись средства денежные через один поток – это через местные советы. А второй поток через министерство на наши авторитетные, крупные заводы. Ну, они потом все это, как бы, сливались вот при реконструкции города. И рост города был довольно бурный. Были годы, когда прирост был до 20, 25 тысяч в год. А жилобеспеченность была очень низкая. Потому что в 30-е годы не столько занимались соцгородами, сколько занимались промышленностью. И нужно сказать, что это фантастично, как за такой короткий срок построили такие гигантские заводы, которые необходимую продукцию стали выпускать вот уже в конце 30-х годов.

Ведущий: Ну, в Перми это завод Свердлова, тогда Сталина, это завод Кирова, это завод Орджоникидзе. Ну, в общем, вот это вот все развивалось.

Г.И.: «Камкабель».

Ведущий: Да, как бы считалось, что жители пока могут поютиться и в бараках, которых, в общем-то, было многочисленное количество в городе. И вот сейчас если наши граждане ходят, допустим, в Свердловском районе, чуть дальше театра кукол, они, наверно, с трудом вообще представляют, что там было все далеко не так. Там были сплошные бараки, и даже зоны.

Г.И.: Да, вы правы, Вячеслав. Значит, вот все предприятия, чтоб трудовые ресурсы привлечь, временное жилье строили так называемое. Ну, как правило, это барачные строения одноэтажные.

Ведущий: Которое становилось почти постоянным.

Г.И.: Мы бараками называли одноэтажные строения. Более того, у нас было много зон, где жили заключенные, в том числе, в Ераничах женская колония, в районе нефтекомплекса было восемь поселков. Назывались они комсомольскими. Но это все бывшие зоны для зэков. На Гайве. КамГЭС тоже строили частично силами зэков. И вот в 70-м году, когда я начал работать, в городе, в общем-то, было много аварийного фонда. И особенно было много не украшающих нашу жизнь вот барачных строений. 700.

Ведущий: Напоминаю, у нас в гостях Геннадий Михайлович Игошин. Какой-то период он долгое время, с 72-го года он был главным архитектором. Правильно я сказал?

Г.И.: С 70-го.

Ведущий: С 70-го, извините. С 70-го года он был главным архитектором города. При его активном участии был разработан Генеральный план города Перми, по которому мы фактически сейчас все живем. При нем же началось снесение ветхих, барачных строений, которыми был просто утыкан весь город. Это и Январский, и Осенцы, и Гайва, в общем, куча микрорайонов, где вот все это было вот в таком варианте. Появился при вас и Дворец пионеров, и здание гостиницы «Урал», и Дом Советов, и Драмтеатр, который сейчас является, на мой взгляд, украшением эспланады. И главное, появилась вот эта наша огромная площадь, которая называется эспланадой. Это была ваша идея, которая сегодня воплощена в жизнь. Вот, Геннадий Михайлович, есть первый вопрос. Давайте, я буду их задавать. «Скажите, - спрашивает наш слушатель, - какое первое высотное здание появилось в Перми?»

Г.И.: В 30-е годы и можно сказать в 40-е, до середины 50-х годов у нас в центре города было два, ну, относительно высоких дома. Это гостиница Семиэтажка. Так ее и называли. И дом Горсовета на углу улицы Большевистской и 25 Октября. Там этажей 4-5.

Ведущий: Ну, если кто-то не помнит, там до сих пор написано – Дом Горсовета.

Г.И.: Да, да, да. Ну, там, ближе к городскому саду был Дом чекистов. Такое относительно уже масштабного размера. Правила игры были такие, которые правительство задало. Вы можете развивать Пермь, сносить бараки. Каждый год мы сносили по 70, по 80 бараков. Но тоже была интересная модель в городе придумана. Вот вы директор завода. Вы строите для своих трудящихся дома, там, в микрорайоне Краснова или на второй где-то Вышке. Вы обязаны 50 процентов квартир отдать вашим людям, трудящимся, проживающим в бараках. Вот общее такое внимание ук этому вопросу позволило снести. Но ограничения были те, которые мало, кто сейчас верит. Вы можете в Перми строить не ниже 5 этажей и не выше пяти этажей. А все, что выше пяти этажей, поезжайте в Москву, получите персональное разрешение на конкретный адрес. И если нужно было где-то там, за рекой Мулянкой в Заостровке построить два трехэтажных дома, кирпичных тоже, «хрущевских», мы разрешение Москвы получали. Разрешите, вот там у нас такая обстановка, что пятиэтажные дома не входят. И, тем более, уже на девять 16-этажных на каждый дом персонально выдавалось разрешение. Это было необычно, но...

Ведущий: Ну, что ж сделать. Вот были такие условия.

Г.И.: Да, условия.

Ведущий: Итак, какое первое здание появилось высотное?

Г.И.: Вот первые высотные здания, назовем их, может не так громко высотными, но выше пяти этажей, вот в новой застройке. У меня есть картинка, которая тоже в свое время, как бы, изображала довольно на крупном планшете, четыре 9-этажных дома на улице Лумумбы, или сейчас называется, по-моему, Василия Соломина.

Ведущий: Да.

Г.И.: И пионеры, когда на встречу с ними там на разных лекциях ходил, и ?????? (неразборчиво) - дядя архитектор, а когда у нас в городе появятся 9-этажные дома? Вот скоро уже на Городских горках появятся первые четыре 9-этажных дома. Вот смотрите, как они будут выглядеть.

Ведущий: Геннадий Михайлович, у нас есть телефонный звонок. Давайте послушаем. Здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Александр. Геннадий Михайлович. Пожелать хочется этому человеку очень доброго здоровья на долгие, долгие годы жизни. Я хоть сам и не пермяк, не уроженец Перми, но живу в этом городе 30 лет. И учился в университете, и видел, как преображалась улица Ленина с 79-го года на моих глазах. Я помню, когда то место, где Драмтеатр, там еще стояли деревянные домишки. Как все это менялось, как эта улица преображалась на глазах. И это здорово. И прекрасно. Я просто хотел спросить Геннадия Михайловича, узнать его отношение к нынешним архитектурным шедеврам города Перми. И, в частности, к высоткам, ну, и прочим объектам города. То есть, улицу Ленина во многом застроили, на мой взгляд, коммерческими киосками, только большого размера.

Ведущий: Спасибо, Александр. Вопрос ваш понятен. Ваше отношение к современной застройке города? Я понимаю, что так одним словом не сказать, на самом деле.

Г.И.: Но все же чуть-чуть вернусь к тому, что вот то, что он сказал про улицу Ленина, одну деталь интересную, один момент. Директором библиотеки был некто Власов. Такой уважаемый в городе человек. И он получил возможность построить новое здание библиотеки. И когда мы ему предложили, вот давайте за улицей Попова та построим, он пошел на меня жаловаться – Игошин меня вот посылает куда-то чуть не на Камчатку. Вот же центр города. А я должен библиотеку строить там. Вот мы говорили про 5,- 9-этажные дома, которые мы клепали, как на конвейере, вот эти панельные, вот застраивали Парковый, Садовый и так далее. Плотность была нормирована Москвой. Семь с половиной тысяч на гектар. Если меньше домов размещаете, мы вам не даем разрешение на такую застройку, такого микрорайона. Лозунг – надо земли использовать эффективно. У нас средств на строительство новой инженерной инфраструктуры, дорог и так далее. Сейчас все эти правила отменены. Сейчас руки у проектировщиков развязаны. Можно проектировать любые объекты, никого особенно не спрашивая. А 25-этажный дом, можно сказать, стал типовым. И для эффективного использования земли, конечно, желательно, чтоб их размещать какими-то ансамблями, какими-то группами. И такие группы у нас задуманы. Они рано или поздно будут реализованы. В том числе, перед мостом, такая друза, мы называем, группа таких домов, там 25, 30, 40 этажей, будут создавать доминанту над центральным районом, и со стороны акватории Кама очень интересно будут смотреться, акцентируя въезд вот со стороны моста. И мы эти дома сейчас строим не только в центре. Но и на различных, ну, как бы, окраинах. Вот напротив Ипподрома «ПИК-регион» строит 4 или 5 домов 25-этажных. На улице Леонова привязана серия. Может быть, сейчас временный спад вот в строительстве, ну, несколько темпы эти понизит. Но очень интересный ансамбль архитектурный вырастает, будет вот в районе Гипермаркета. Сейчас первый дом строится. И там комплекс целый. И вдоль улицы Революции уже расчищена площадка еще будет четыре 25-этажных дома. И вот ту магистраль, идущую с Городских горок по улице революции, она дойдет до Рынка до Центрального, и уйдет на Пермь-II. Вот желательно эти высотные здания сосредотачивать в какую-то систему. Когда один дом построен, а остальные пока мы видим, стоят на макете, нам понятно, что их будет три, что они создавать будут какую-то законченную композицию. А жители, увидев первый дом, ну, в том числе, и меня лично, ну, они иногда немножко раздражают. Что это вдруг вот вылез такой нахально так вверх. Поэтому, если на улице, я считаю, рано или поздно, на улице Коммунистической вот вдоль северной стороны эспланады, сейчас улица Петропавловская, рано или поздно тоже появятся еще высотные здания. Они там проходят по нормам. И эспланада будет приобретать другое чуть-чуть звучание. А если вернуться чуть к эспланаде, тут идет вот, я, пользуясь случаем, знаете, отвечу. Вот очень уважаемый мною наш журналист, краевед, Владимир Гладышев, ну, ведя со мною, так скажу, ведет такую заочную дискуссию, под заголовком «Позвольте не согласиться» в газете «Компаньон» пишет – «Но зарубежные гости и архитекторы чаще всего удивляются, как это можно хранить такие пустоты в городе миллионнике. Ироничный коллега однажды спросил у меня - не воют ли еще волки на эспланаде?» Это пишет Гладышев. Это мне кажется не его стиль в данном случае. Но его подпись. С эспланадой еще надо работать. Она – это открытая структура. Ее не надо застраивать таким образом, каким ее в последние годы застроили за Драмтеатром. Всякие пирамиды какие-то не выразительные, торговые комплексы. А надо превращать в культурное такое пространство, где можно поставить, вот мое предложение, памятник Бажову, Осоргину, там, Струве или там как общественность решит, то там можно поставить полтора десятка памятников, чтоб это было вот такая среда, которая как раз наш город отличит от всех других городов Поволжья, Сибири и даже западной той части. Нет такого пространства, которое можно так еще использовать.

Ведущий: Давайте, Геннадий Михайлович, сейчас попытаемся очень кратко отвечать на вопросы. Их довольно много поступает. Вот то, что спрашивают наши слушатели. «Меня очень интересует тема возможности создания метров Перми. Какие были наработки в этом направлении? Каковы причины, кроме карстовых пустот, того, что в Перми невозможно появление метро?» - спрашивают.

Г.И.: Ну, на метро однозначно так за минуты две не ответить. По крайней мере, в новом Генеральном плане этой темы нет.

Ведущий: Этой темы нет и не появилась.

Г.И.: Она может быть воплощена в другом, как бы, качестве. Как я называю шанхайский вариант. Мы эти все автострады для общественного транспорта можем поднять над существующей застройкой, над долинами наших оврагов и так далее. Потому что подземная-то часть, она тогда эффективно работает, когда она перевозит значительное количество людей в место проживания, в место приложения труда. А у нас южная группа промпредприятий и другие промпредприятия резко сократили количество трудящихся. И едва ли это будет сейчас экономически целесообразно.

Ведущий: Спрашивают еще. «Ходят слухи, что под Камой есть тоннель. Своеобразное метро. Правда ли это?»

Г.И.: Ну, такого я не слышал. Нет. Мы, когда метрополитен разрабатывали, схема у нас была, ее Москва рассматривала, был вариант метропропуска под Камой. И второй был метромост это над водой. Карстовых явлений у нас в Перми нет. У нас глинистые это суглинки пылевидные. Ну, они прочные грунты. Но боятся, вот замачивания не любят. Превращаются в такое… ????????(неразборчиво) глина, она превращается в жижу. Поглубже, там, на глубине 30 метров, ну, такие как бы трещиноватые известняки. Но с ними легко справляются. Канализация, главный городской коллектор строится, вот он подошел уже к стадиону «Динамо». Уже много лет назад на глубине 30 метров. Его ведут таким же методом, как метрополитен. Сейчас вот я на днях спрашивал у руководителя города, что за площадка отведена, забор железобетонный поставили на улице Советской Армии, тут вот, где начинается бульвар. Мне ответили, что это строители канализации делают свой очередной шурф вертикальный.

Ведущий: «На какое количество машин планировали развитие дорог?», – спрашивают

Г.И.: Вот Генеральный план 72-го года, который был успешно защищен в Совете Министров Российской федерации, где мы были с Геннадием Сергеевичем Калинкиным, ныне здравствующим, это мэр, который там 13 лет или 15 возглавлял город, и председатель Облисполкома Коноплев, этот план нам помог очень активно заниматься инженерной инфраструктурой. Строилась канализация, водопровод такого масштаба, который другим городам иногда и, ну, не верили они. То есть, мы с реки Чусовой провели вот водовод до Закамска и так далее. Но в Генплане том не была реализована очень важная составляющая. Это никогда в достаточном количестве не выделялись средства на строительство современных дорог. И вот сейчас наступило время, радуется сердце и душа, что имеется возможность, в том числе, при внимательном отношении к этому правительства, строительство скоростных дорог Перми. Это мы их реализуем по тем самым коридорам, которые мы держали с 72-го года. В том числе, связь Балатово вот с Городскими горками и так далее. Но это только начало. Поэтому, если оглянуться на 50 лет тому назад, то автомобилей было немного в городе. Такой резкий рывок и скачок, который произошел, а если заглянуть еще на 50 лет вперед, то, видимо, нужно заниматься скоростными дорогами в городе и день ночь. Они украсят город. Они придадут такой, как бы, столичный пошиб. Современный, цивилизованный, евро, как бы, качество.

Ведущий: Спрашивают: «Ваше отношение к строительству дорог в городских логах – Егошиха, Данилиха?»

Г.И.: Вот эти дороги, которые выходят из центра куда-то в пригород, называются вылетными, и одна из проблем, чтобы их разгрузить. Вот улица Куйбышева и Героев Хасана, на счастье, Героев Хасана вот сейчас вот расширяют немножко, реконструируют, но маленькими такими захватками. Но ведь, если заглянуть на много, много лет вперед, это все равно единственный, как бы, выход. Нужны дублеры. И вот мое личное мнение, с ним не все соглашаются, сейчас я считаю, что с площади у рынка нужно вдоль реки Данилихи до самой Бахаревки, до выхода за город прогнать скоростную шестиполосную дорогу безсветофорного такого типа. Чтоб можно было не заезжать ни на Комсомольский проспект, ни на улицу Куйбышева, если нужно, автобусу выйти куда-то вон там в Звездный или в Кунгур. Многие пространства можно использовать, в том числе, и лога, для строительства эстакад или скоростных дорог.

Ведущий: Еще один вопрос по ICQ. «Кто запланировал засадить весь город тополями?»

Г.И.: Я, когда в 72-м году утвердили Генеральный план в Совете Министров, а потом на Сессии городского совета депутатов, в мою обязанность входила разработка правил застройки города Перми. Ну, взяли за основу, какой-то там, не знаю, 20 пунктов из других городов. Расширили практически до 50. Один из пунктов, ну, он звучит, может быть, не совсем, я бы сказал, научно грамотно. Но я ж это все сочинял. Все деревья подлежат охране и так далее, неприкосновенности, кроме тополя. Вот это мое мнение, что вот эта культура дендрологии, которая была в 30-е годы, да и в последующие годы, она не достаточно высокая. У нас работал знаменитый, можно сказать сейчас, озеленитель. Миндовский Валентин, который до этого работал в Березниках. Он сделал очень много для Перми. В том числе, парк на улице Мира имени Миндовским называется, и вот бульвар Советской армии. Он ввел сюда много интересных пород, в том числе, вот черемуха Маака, ивы такие шаровидные. Он был специалист, профессионал высокий. Он сделал опушку Парковой дачи. И тоже считал, что, конечно, тополь поглощает пыль, и в пожарном отношении, между бараками, когда стоит, плохо загорается и так далее. Но это не украшает цивилизованный современный город.

Ведущий: Давайте последний вопрос слушать по телефону. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Александр. Я хотел у вашего гостя узнать, чем он сейчас занят, какими проектами?

Ведущий: Итак, чем сейчас занимаетесь?

Г.И.: Ну, я не работаю ни в проектном институте, у меня нет частной своей мастерской. Я больше занимаюсь общественной работой. Но по возможности на общественных началах я делаю проработки. Вот часть этих моих материалов в пермском ????????(неразборчиво) опубликована подборка моих проектных предложений и так далее. Ну, вот одно из них назову. На таких началах, как бы, на инициативных безвозмездных я пробовал проектировать галерею художественную. Не на берегу Камы. Хотя там тоже тема интересная, она украсит город. А напротив сада Горького на углу Комсомольского проспекта и улицы Краснова. Она входит по объему, с ней можно тут работать. Но директор галереи и бывший министр культуры Ощепков, которым я эти материалы показывал, ни не приняли их.

Ведущий: Что ж, на этом эфир завершаем. Еще раз поздравляю вас с этим высоким званием, которые вы получили буквально недавно, с званием почетного гражданина города Перми. Мы всегда будем рады вас видеть на «Эхо». Удачи вам, здоровья. Главное здоровья.

Г.И.: Ну, спасибо. Я рад пообщаться.

Ведущий: Всего доброго. Оставайтесь на 91,2 FM. Дальше будет также интересно.