Верхний баннер
07:18 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40


Программы / Дневной прямой эфир

28.01.2010 | 22:00
Центр по борьбе с экстремизмом обеспечивает нашу безопасность или ограничивает свободу?

Ведущий: Добрый день. У микрофона Анастасия Сечина. Наш дневной эфир мы начинаем. И сегодня в зоне нашего внимания Центр по борьбе с экстремизмом. С кем борется этот Центр, чем занимается он конкретно в нашем крае, как наш край в смысле экстремизма выглядит по сравнению с другими регионами? Эти и другие вопросы, которые касаются Центра по борьбе с экстремизмом, мы сегодня о них поговорим. И в этой студии начальник Центра по противодействию экстремизму ГУВД по Пермскому краю Сергей Кайгородов. Сергей Павлович, добрый день.

Сергей Кайгородов: Добрый день. Добрый день, радиослушатели.

Ведущий: Один из вопросов, я с него и начну, потому что он общего плана, и это то, что должно прозвучать в начале нашего разговора. Геннадий Петрович просит: «Дайте, пожалуйста, точное определение термину «экстремизм», чтоб граждане знали, чем занимается ваш центр». Дело в том, что, действительно, вы структура молодая весьма. В сентябре 2008-го года, если я не ошибаюсь, был создан наш центр, да, пермский?

С.К.: Да.

Ведущий: Но вообще-то широкая общественность даже и с 2008-го вряд ли что-то особо о них слышала. И как-то в конце прошлого года более или менее информация о вашем центре начала поступать, в том числе, в средства массовой информации. Так вот, чтоб граждане знали, чем вы занимаетесь, дайте определение термину «экстремизм». То определение, которым вы руководствуетесь в своей работе, естественно. Их ведь несколько.

С.К.: Ну, руководствуемся мы, прежде всего, в своей работе федеральным законом 114 от 2002-го года. Но там понятие экстремизма расписано на полторы страницы печатного текста. Поэтому я ни говорить, ни зачитывать не собираюсь. А в более приемлемом масштабе и размере, может быть, вот сокращенно дам такое понятие. Это какое-либо действие, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также насильственное изменение конституционного строя государства, либо насильственное посягательство на общественную безопасность, которое выражается в организации в указанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них. Ну, то есть, это все те действия, которые совершаются насильственным путем. Это в виде, может быть, групповых хулиганств с использованием предметов в качестве оружия, массовые беспорядки, незаконные вооруженные формирования, различного рода группировки неформальные, которые ставят своей задачей и целью либо свержение каких-то социальных институтов, либо геноцид, либо совершение ???????? (неразборчиво) насильственных преступлений в отношении отдельных социальных групп населения.

Ведущий: Но вот, в частности, в том определении, которое есть в законе, говорится о возбуждении расовой, национальной, религиозной розни. То есть, это все сюда, да?

С.К.: Да, да, все сюда. Совершенно верно.

Ведущий: Публичное оправдание терроризма. Вот я вижу такую формулировку.

С.К.: Также, да.

Ведущий: Кстати, если Геннадия Петровича интересует этот вопрос, то можно найти закон № 114 ФЗ По противодействию экстремистской деятельности. Там это расписано более детально, вот конкретно, что входит в полномочия. Но раз уж мы коснулись этого вопроса, то мне бы хотелось, чтобы вы по одному из пунктов мне прояснили, потому что он мне непонятен лично. Вот смотрите. Воспрепятствие незаконной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения. Я этот пункт не совсем поняла. То есть, например, когда у нас жители общежитий приходят, там, и располагаются на матрасиках в коридоре администрации, это означает, что они воспрепятствуют деятельности органов государственной власти? Это экстремизм?

С.К.: Нет, по формальным признакам вот тот текст, что вы зачитали, это частично подпадает. Но это, ни в коем случае, не является экстремизмом.

Ведущий: А что вот тогда, вот конкретно по этому пункту? Когда врываются в кабинет и приковывают наручниками?

С.К.: Вот, если люди соберутся сначала с матрацами, условно говоря. Потом, допустим, кто-то найдется там у них лихая голова, скажет – а пойдемте-ка громить. Начнутся погромы. Ну, вот помните югославский сценарий? Югославия, когда распадалась, тоже начиналось все с простых протестных акций. А потом кончилось погромом телевидения, здания правительства.

Ведущий: То есть, ключевое слово здесь - насилие?

С.К.: Да, именно насилие.

Ведущий: Можете вы объяснить свое видение того, чем обусловлена необходимость создания центров по борьбе с экстремизмом? Насколько я понимаю, были реорганизованы подразделения, это говорится в вашем релизе, подразделения по борьбе с организованной преступностью. То есть, значит ли это, что организованную преступность мы побороли, и теперь на смену этой проблеме пришла проблема другая под названием «экстремизм»? Чем обусловлена необходимость?

С.К.: Нет, конечно, говорить преждевременно о том, что организованную преступность побороли. Просто в свое время подразделения по организованной преступности создавались в силу сложившейся оперативной обстановки в стране. Вспомните те неспокойные времена, разгул криминала, активно вторгались в экономику.

Ведущий: Разгул криминала – это 90-е.

С.К.: Да, да, да. Вот я имею в виду, когда создавались УБОПы. Просто я параллель провожу. Специально под выполнение этих задач были созданы подразделения по борьбе с организованной преступностью. Сейчас, в принципе, уже преступность организованная не побеждена в широком смысле этого слова. Но она уже все-таки определенным образом поставлена под контроль государством в том плане, что ей не дают разворачиваться заниматься криминальной деятельностью. Но кто-то уже легализовался. А реорганизация произошла, ну, один из толчков, это, на мой взгляд, мне ж никто этого не объяснял, в том числе, и начавшийся мировой кризис. В условиях мирового кризиса структуры, которые… ну, вот вспомним ту же «Аль Каиду», которая свои усилия направляла против Америки, потом в отношении стран европейского сообщества. А здесь получилась ситуация, когда нестабильность в обществе, нарушены механизмы экономического взаимодействия между субъектами хозяйственной деятельности, появились люди, которые на этой волне проталкивают свои радикальные идеи и пытаются людей, ну, стравить социальные группы людей, чтоб добиться определенного результата. Это также по принципу, как действовала Америка в свое время. Что нужно сначала было ослабить Советский Союз, потом, в конце концов, произошел раскол. Я немножко вот ударяюсь в политику. Но одно без другого тут тоже никак, нельзя отделять эти понятия. С другой стороны то же самое. Сейчас тоже не все довольны, что Россия, хорошо ли плохо, но есть какой-то определенный путь. Все-таки мы движемся вперед, все-таки, несмотря на неспокойную обстановку и в мире, и в стране, все-таки у нас чувствуется какой-то прогресс.

Ведущий: То есть, правильно ли я понимаю, что непосредственно создание вот этих центров было обусловлено в значительной степени мировым финансовым экономическим кризисом?

С.К.: Нет, это не основная, но это одна из основных тоже причин, то, что на мой взгляд. А с другой стороны, в принципе, вот именно на этой волне, и статистика говорит, вот когда в свое время по УБОПам было вменено в обязанности заниматься преступлениями террористически-экстремистской направленности. Значит, ну тогда у нас, помните все, это были две конфликтные ситуации, так называемые, чеченские, первая, вторая война, военные конфликты. Тогда ставились задачи противодействия терроризму. Сейчас в силу того, что ситуация стабилизировалась, эта основная задача отпала. После организованной преступности, в частности, вот УБОПы были реорганизованы, были переданы частично в подразделения по борьбе с экономическими преступлениями и по борьбе с… преступления аппаратов управления уголовного розыска. В свою очередь эти центры, тоже, откуда они появились, не на пустом же месте. Как я уже говорил, почему-то на нас обратили внимание только с осени прошлого года. А фактически в составе управления по борьбе с организованной преступностью с 2001-го года было создано отделение, специализирующееся на выявлении и раскрытии преступлений экстремистско-террористической направленности. А в 2003-м году в составе УБОПа был создан самостоятельный отдел с такими функциями. Поэтому здесь, как и произошла реорганизация УБОПа, точно также бывший отдел составил костяк вновь созданного центра.

Ведущий: А почему, как вы считаете, на вас обратили внимание в конце прошлого года, и, в частности, прошел ряд протестных акций осенью по стране? И была акция в Перми, в том числе? С чем это связано?

С.К.: Опят же, это мое частное мнение, но я имею право его, естественно, высказать. Ну, во-первых, в принципе, недовольство в обществе определенными действиями милиции, точнее, отдельными представителями милиции. Все вы знаете, что эти пиар кампании проводились как в рамках нашего края, так и по стране. То есть, одна из причин.

Ведущий: И это отразилось на вас?

С.К.: И это отразилось, в том числе. Пошли протестные различного рода акции, которые не являются экстремистскими, но, тем не менее, захватывают широкие слои населения, и могут повернуть в ненужное русло. Это раз. Второе. Поскольку центры созданы, понятно, что они стали проявлять больше активность, то, до чего раньше руки не доходили. Сейчас обращают на это внимание. Проводится мониторинг, вообще, общей ситуации. И профилактируются те ситуации, которые могут привести к каким либо социальным взрывам.

Ведущий: Например.

С.К.: Ну, как я сказал, вот элементарно. Вы задали вопрос – протестное движение по общежитиям. Если они осуществляют свои законные права, пикеты, митинги, это все законно. А если они возьмут в руки оружие, либо предметы, используют под оружие, начнут что-то громить, избивать людей – это, соответственно, уже будут…

Ведущий: Ну, то есть, ваша задача, когда есть сигнал о том, что жители общежития проводят вот такую вот акцию, или о том, что они сейчас находятся в здании администрации, пытаясь добиться решения своих проблем. Вы за этим наблюдаете. Можно сказать так, да?

С.К.: Охраной порядка именно в таких ситуациях занимается, обеспечением охраны порядка служба милиции общественной безопасности. Но мы за этими ситуациями либо наблюдаем, либо отслеживаем их непосредственно, либо через те же средства массовой информации, через представителей других структур, правоохранительных, в том числе.

Ведущий: Вот если о конкретике. В Пермском крае 2008-й… ну, там получается 2008-го-то немного, если в сентябре вы были созданы.

С.К.: Но это создано ошибочное мнение просто. В сентябре вышел указ президента о реформировании системы МВД, вот в части подразделений по организованной преступности. Чуть позже вышел приказ министерства. И уже потом на местах стали создаваться. В частности, наше подразделение было создано в конце ноября 2008-го года.

Ведущий: Можете ли вы сказать, сколько дел прошло через вас, по которым, в результате, было принято решение о том, что эта деятельность является экстремистской, вот с момента создания?

С.К.: С момента создания…

Ведущий: Ну, или давайте за 2009-й.

С.К.: Так хоть 8-й, хоть 9-й. Я могу совершенно точно сказать. Просто, смотрите, на пресс-конференции нам задали вопрос – а сколько вы раскрыли, сколько предупредили преступлений? Нам задача и департаментом, и министерством не ставится цифровые показатели – раскрыть, привлечь.

Ведущий: Ну, слава богу.

С.К.: Да. Наша задача обеспечить мониторинг за общей ситуацией, чтобы не допустить вот эти экстремистские проявления. В первую очередь, не допустить, предотвратить. А уже потом, если допустили, раскрывать. Поэтому, если что-то совершилось, это фактически уже определенный брак в нашей работе. Непосредственно по нашему подразделению в течение вот этих остатка 8-го года и 9-го подразделений с чисткой окраской экстремизма не проходило. Я знаю, что расследуются два уголовных дела, возбуждены по статье 282. Они возбуждены следственным аппаратом ФСБ. По одному из дел, ну, в частности то, что касательно, там, представителей нацболов. Мы принимаем участие в проведении совместных оперативно-следственных действий, оперативное сопровождение. Непосредственно по нашим наработкам дела не возбуждались. Но это не говорит о том, что нет у нас проявлений. То, что мы занимаемся, может быть озвучено только по получении судебных решений по окончании.

Ведущий: Понятно. То есть, вот решения, ни одного решения о том, что вот эта деятельность суть экстремизм, так, я правильно формулирую?

С.К.: Да.

Ведущий: Принято не было в Пермском крае?

С.К.: Да, за 9-й год не было.

Ведущий: Но вот говорить вот о неких фактах, которые вы фиксируете, то есть, можно сказать, что где-то там что-то… вот в этом вопросе можно ли сказать, факты какого плана преобладают? Может быть, это пропаганда.

С.К.: Давайте я, может быть, объединю как раз вот эти наши направления деятельности в связи с поставленными задачами, и как раз то, что находит реальное проявление. Это, во-первых, проявление религиозного экстремизма. Это есть у нас список запрещенных организаций в судебном порядке, деятельность которых признана террористически-экстремистской. В основном, это радикальные исламистские организации. Представители течения, так называемого, ваххабизма. Создание ячеек джамаатов, которые проповедуют создание великого халифата, создание отдельного государства большого, которое, в том числе, захватывает огромную территорию от территории России, в частности, нашего Приволжского федерального округа. Люди, которые являются приверженцами ваххабизма и входят в ячейки джамааты, с территории других субъектов федерации к нам регулярно заезжают, пытаются налаживать здесь контакты. Мы эту ситуацию отслеживаем, профилактируем во взаимодействии с подразделениями ФСБ соответствующими. Ну, сами понимаете, эта деятельность носит явно скрытый характер, конспирированный. Поэтому они не выходят на улицу с транспарантами, не жгут, не ломают. Поэтому общеуголовного состава преступлений к ним применить нельзя. Поэтому больший упор делаем на профилактику. Сначала документируем. Если что-то они совершают противозаконное, но пока до этого не дошло, значит, мы, соответственно, будем реагировать сразу. А так мы фактически начинаем их профилактировать, и, как минимум, выдавливать с нашей территории за территорию России.

Ведущий: А что значит выдавливать? Искать законные основания для депортации?

С.К.: Законные основания для депортации, в том числе. Совместно с миграционной службой проводит проверки. Очень много людей тут находится с нарушением законодательства миграционного Соответственно, мы их администрируем, профилактируем и через УФМС выдворяем за территорию региона. Если они здесь находятся, мы стараемся их здесь поставить под такой контроль, чтоб они поняли, что здесь им свою деятельность продолжать невозможно, нецелесообразно. Если пытаются, скажем так, ослабить свое внимание от нас, уходят в другой регион, мы, соответственно, коллег ставим в известность. Дальше с ними работа продолжается.

Ведущий: Понятно. То есть, это вот один из наиболее распространенных?

С.К.: Да. Второе направление, здесь пока тоже говорить о шумных успехах нечего. Но им раньше вообще не занимались. Это нарастание деструктивной деятельности религиозных и псевдорелигиозных различного рода сект. Ну, здесь, как правило, их деятельность сводится к тому, что это совершается… конечная цель, помимо того, что расширить свое влияние, расширить количество своих адептов, они пытаются мошенническим путем завладевать имуществом своих адептов, оказывают на них психическое, физическое насилие. То есть, и набор общеуголовных статей, здесь же используется, в том числе, и лишение свободы, и похищение людей. Ну, националистический экстремизм – это на национальной идее. Соответственно, тоже мы этим занимаемся и боремся с проявлениями. Также у нас в задачи еще основные входит совместно с подразделениями по борьбе с экономическими преступлениями выявление и пресечение каналов финансирования экстремистской деятельности. Ну, в данном случае в Пермском крае, да и везде на территории России, один из основных, скажем так, источников пополнения казны экстремистских организаций – это торговля оружием, наркотиками. Ну, с оружием у нас ситуация контролируется. С наркотиками похуже. Но, тем не менее, огромное количество наркотиков, которые изымаются, очень много профилактируется. И еще в том плане, чтобы наркотики даже не завозились на территорию края.

Ведущий: Наркотики это ж не ваша задача.

С.К.: Это не наша задача. Но люди, которые финансируют эти движения, они также занимаются и наркотиками. Непосредственно наркотиками мы не занимаемся. Но если фигуранты, которые представляют нам интерес в разрезе экстремистской деятельности, ворочают деньгами, мы проверяем. Это или деньги для личного обогащения, или это деньги, которые могут пойти на финансирование экстремистской деятельности. Здесь мы параллельно также проводим проверки, и. соответственно, проводим соответствующие оперативно-розыскные мероприятия.

Ведущий: Вот у меня по религиозным организациям возник вопрос. В частности, в вашем пресс-релизе говорилось о том, что Центром проводится работа по отслеживанию нетрадиционных религиозных организаций, действующих на территории края, в деятельности которых усматриваются элементы мошенничества, незаконного лишения свободы и других составов преступления. Вот нетрадиционных религиозных организаций – это здесь ключевое слово? То есть, можно сказать, что традиционные религиозные организации в зону вашего внимания не попадают? Ведь там тоже могут быть своеобразные перегибы на уровне отдельных людей, отдельных личностей?

С.К.: Совершенно верно заметили. Если перегибы будут или будет информация о наличии перегибов, мы на это тоже будем обращать внимание. Но в первую очередь речь-то ведется о нетрадиционных религиозных культах, которые здесь на территории появились буквально год, два, а, может быть, пять лет назад. И они совершенно не стыкуются с тем, что у нас традиционно, скажем так, культивировалось на территории в Пермском крае. Это православие, мусульмане, буддизм, иудеи. А вот все, что нетрадиционное, вот идет из Америки, с американского континента. Вот на это, конечно, обращаем внимание.

Ведущий: Как мы выглядим в плане вот именно каких-то национальных вещей, разжигания национальной розни по сравнению с другими регионами? Частенько, в частности, в этой студии звучали слова о том, что у нас еще все в этом смысле более менее хорошо. У нас фактов такой вот ярко выраженной национальной розни фиксируется немного. Действительно ли это так?

С.К.: Это, действительно, так. Хотя о полном благополучии говорить преждевременно и необоснованно. Но, тем не менее, симптомы есть. Их, соответственно, нужно вовремя профилактировать, чем мы и занимаемся. Ну, а в целом по регионам, даже в пределах округа мы смотримся достаточно стабильно, и с положительным эффектом ???????? (неразборчиво).

Ведущий: Ну, а вообще как мы смотримся на фоне других регионов, если сравнивать деятельность конкретно центров?

С.К.: Ну, в частности, вот я сказал, что на территории Приволжского федерального округа отсутствие вот тех же преступлений с окраской 282 Уголовного Кодекса, где вот непосредственно прописан экстремизм, у нас этого нет. То есть, мы смотримся положительно. Конечно, можно сказать, что мы не работаем. Но, с другой стороны, если бы мы не работали, у нас могли бы быть проявления такие же, как в Свердловской области, как в Нижегородской, когда там организация, ну, в частности, в Екатеринбурге организация «Фольксштурм» была, которые занимались преступлениями именно с националистической окраской насильственной, корыстной. То же самое, Нижний Новгород. «Общество белых-88», это профашистская организация практически. Там же у них была боевая террористическая организация, которая обезврежена. То есть, они у нас есть. Я не говорю, что у нас этого нет. Но, по крайней мере, проявлений такого рода организаций пока не было. Ну, будем работать и будем надеяться, что все благополучно у нас будет в крае складываться дальше.

Ведущий: Я думаю, имеет ли смысл перейти к вопросам. Ну, за одну минуту сложно на что-либо отвечать.

С.К.: Давайте я как раз отвечу, минуту займу. Вот вы мне вопрос задали. Я вот, получается, неумышленно пропустил. Это касательно нашего отношения к протестной акции, допустим, против наших центров, которые проводились в сентябре.

Ведущий: Хотя вы сказали, чем, на ваш взгляд, обусловлено вот это внимание.

С.К.: Ну, в принципе, как. Ну, акции проводятся. Никто не запрещает. Мы к этому относимся философски. Во-первых, если какие-то обоснованные претензии на этих акциях высказываются, мы их принимаем к сведению, корректируем свою работу. Если претензии необоснованны, безответственно делаются какие-то заявления, мы относимся философски.

Ведущий: А как вы считаете? Те люди, которые принимали участие конкретно в осенней акции, они обоснованные претензии высказывали?

С.К.: Ну, в большей степени необоснованно. То, что, допустим, сотрудники Центра принимали участие в проведении оперативно-следственных действий, это факт подтвержденный. Но, с другой стороны, они говорят, что их притесняют, за ними какие-то устроены гонения. Это не соответствует действительности.

Ведущий: Вопросов уже много и на сайте, и на ICQ. И звонок, в том числе у нас присутствует. Алло.

Слушатель: Добрый день. Здравствуйте. Бессонов Алексей Борисович. Уважаемый гость, вот вы понимаете, что в стране произошли два государственных переворота.

Ведущий: Алексей Борисович, вопрос.

Слушатель: Вопрос в том, что… вы понимаете, что экстремизм исходит от государства. Вот ваши действия пособничество в геноциде. И вам можно предъявить это.

Ведущий: Ну, предъявите. У вас же есть эта возможность пойти в суд и предъявить то, что вы хотите. Экстремизм исходит от государства – не знаю. Будете ли вы комментировать эту реплику?

С.К.: Ну, комментировать я ее, естественно, не буду. Алексей Борисович очень возмущен. Если что-то, есть претензии, у нас, соответственно, есть порядок разрешения споров в судебном порядке. Есть надзирающие органы, если кто-то что-то неправильно сделал. Соответственно, по инстанциям обращаться нужно.

Ведущий: Видимо, все-таки мы не очень хорошо объяснили в самом начале понятие «экстремизма», потому что пришел вопрос по ICQ следующий. «И все-таки не совсем понятно, что господин Кайгородов считает экстремизмом. Судя по его словам, это то же самое, что и терроризм. Правильно ли я понял?

С.К.: Ну, отчасти понятно правильно. Терроризм - это вообще крайняя форма экстремизма. Потому что терроризм уже не просто там предметы использованы в качестве оружия. Там используется широко и оружие, и взрывчатые вещества, и совершаются акции, которые не просто нарушают общественный порядок и безопасность, а подрывают напрямую устои государства, в отношении государственных деятелей, в отношении значительного количества граждан нашей страны.

Ведущий: То есть, терроризм – это крайняя форма.

С.К.: Да, это крайняя.

Ведущий: Но экстремизм – это не только терроризм, естественно. Это и какие-то проявления, которые…

С.К.: Это более широкая форма экстремизма, да.

Ведущий: То есть, в том числе, когда пропаганда разжигания расовой межнациональной розни, например, это ведь не терроризм, а в то же время это экстремизм.

С.К.: Это экстремизм, да.

Ведущий: Или там формирование о некой социальной группе представления о том, что эта группа, вот эта конкретная социальная группа, она имеет некие преимущества, или, наоборот, находится на более низшем положении. Я вот вспоминаю из определения закон. Это тоже относится к экстремизму?

С.К.: Да, соответственно, если унижение людей одной национальности другими производится, причем это делается с использованием, в том числе, средств массовой информации, на людях, с использованием печатной продукции, соответственно, да.

Ведущий: И не только национальности. Еще и социальных различных групп.

С.К.: И социальные слои, да.

Ведущий: То есть, например, если… вот как здесь можно понять? Например, если идет оскорбление человека незащищенных слоев населения? Вот если идет в их отношении какие-то высказывания о том, что вы низший слой? Или как? Как можно понять вот этот момент именно в плане социальных групп?

С.К.: Ну, социальные группы, вот даже возьмите общеуголовного характера преступления, в основном, это насильственного характера в отношении, допустим, тех же маргиналов общественных, ну, бомжей, как по-простому их называют. Группы подростков и ранее у нас на территории области… в то время еще области, а не края, фиксировались преступления, когда собирались либо молодежь, либо подростки и конкретно охотились либо за представителя кавказских диаспор, либо за представителями там африканского континента, которые у нас тогда появлялись.

Ведущий: А у нас ведь было дело против группы подростков, которые избивали конкретно лиц без определенного места жительства.

С.К.: Было.

Ведущий: Вопрос, который касается неформальных субкультур. «Почему сейчас ношение неформальной атрибутики уже стало экстремизмом?» Я не совсем понимаю. Неформальная атрибутика в данном случае это что? То есть, вот эмблема, знаете, анархия, да, если на шее человек носит, это тоже неформальная атрибутика, как я понимаю. Или балахон с изображением какой-то музыкальной группы. Вот в каких-то ситуациях неформальная атрибутика может стать предметом вашего внимания? В каких?

С.К.: Ну, в принципе, мы, вообще-то, на эти вещи особо внимание не обращаем по одной простой причине. У каждого человека есть свое мировоззрение. Хочется ему носить серьги в ушах и в других частях тела, ради бога.

Ведущий: Ну, а свастика? А если он свастику носит в ушах?

С.К.: А вот по свастике у нас конкретно есть уже административное законодательство. Демонстрирование фашистской атрибутики – административная ответственность. Если начнут распространяться идеи, тут уже обратимся к уголовному кодексу.

Ведущий: А, например? Вот если есть какая-то музыкальная группа. И эта музыкальная группа, скажем, известна своими текстами, в которых, ну, содержатся определенные вещи, которые можно отнести к разжиганию некой розни, например, национальной? Человек носит одежду с изображением этой группы. Он экстремист?

С.К.: Нет, конечно.

Ведущий: Нет?

С.К.: Во-первых, по этой группе даже, какие песни они поют, нельзя делать какие-либо выводы до того момента, пока не будут проведены какие-либо экспертные исследования. С привлечением психологов, лингвистов.

Ведущий: А если тексты этой группы признают незаконными, внесут в список запрещенных, то тогда человек, носящий футболку с изображением этой группы, будет экстремистом?

С.К.: Вот он еще в данный момент не будет экстремистом. Он будет, может быть, подлежать ответственности, так же, как за фашистскую атрибутику, административную ответственность за демонстрацию символов, запрещенных партий, организаций, движений.

Ведущий: То есть, это можно. Понятно. Добрый день.

Слушатель: Здравствуйте. Ян. Вот мне к гостю хочется обратиться. Значит, о реформе милиции. Но косвенно это касается этой же темы. И касается работников милиции, если позволите я пришел к такому выводу, что все желания и старания реформы милиции министра МВД Нургалиева и реформы МВД будут проходить с пробуксовкой. Причинами тому является не потому, что он плохо работает, а настрой самой милиции. И что Нургалиев является…

Ведущий: Ян, я хочу вас сразу же спросить. Какое отношение это имеет к теме нашего разговора?

Слушатель: Давайте я скажу. Вот буквально позавчера 27 января я был вызван в УВД Пермского района для получения копий документов уголовного дела, я являюсь потерпевшим. Для этого мне понадобилось провести в УВД 7 часов времени.

Ведущий: Ян, простите, пожалуйста. Но я, честное слово, не понимаю, какое отношение это имеет к нашему разговору об экстремизме. Вот мы будем говорить в каких-то наших других эфирах о реформе милиции, о каких-то шагах в этом направлении, поскольку на федеральном уровне заявлено, что они будут сделаны. Давайте в этом эфире мы с вами пообщаемся, и вы зададите вопрос.

С.К.: Позвольте мне, буквально 20 секунд, хотя бы человеку ответить. Я выхожу за пределы своей компетенции, потому что отвечать приходится за всю милицию. Если так случилось, как вы сказали, ну, действительно, это непорядок. И в таких случаях нужно поступать соответствующим образом. Есть руководитель отдела милиции. Можно обратиться к нему. Если не находите там взаимопонимание, есть прокуратура районная, где вы также можете обжаловать действия сотрудников милиции. К сожалению, не все у нас гладко. Везде есть, не только в милиции. Это во всем правоохранительном блоке, в органах исполнительной и муниципальной власти. Везде есть непорядки, везде есть проволочки. С этим нужно бороться. Вот и все, что могу сказать.

Ведущий: Вот про свастику мне говорят по ICQ, то ее продают в любой лавке атрибутики, но что-то не закрыли никого до сих пор.

С.К.: Ну, вот это просто раньше не обращали внимание. В частности, в предыдущем месяце через нашу службу прошло два материала. За реализацию и попытки распространения продукции со свастикой проведены проверки, приняты процессуальные решения, и сейчас люди привлекаются к административной ответственности. Понятно, что у нас подразделение маленькое. Мы все лавки не проверим. Соответственно, при содействии сотрудников других подразделений милиции будет то, что нам известно, совместно с ними будем проводить работу. А если у граждан есть такая информация, то, соответственно, в территориальный орган по месту жительства. Будут только благодарны за ее предоставление.

Ведущий: Еще очень коротко про свастику. Последний вопрос. А перечеркнутую носить можно? Перечеркнутую свастику.

С.К.: Вопрос сложный. Я вам даже не смогу ответить сейчас на этот вопрос.

Ведущий: Ну, вы подумайте.

С.К.: Подумать об этом можно.

Ведущий: Кристина спрашивает: «Можно ли назвать конкретно движения, существующие в Перми, которые считаются экстремистскими?»

С.К.: Ну, среди движений, которые определенным образом проявили свою деятельность, это вот наши незабвенные представители нацболов. Они же, в принципе, и участвовали. Фактически акция против центров по экстремизму, я считаю, что это просто была их же акция в защиту своих прав, чтобы отвлечь внимание общественности. Но есть судебное решение по запрещению деятельности данной партии. И запрещено распространять литературу, издаваемую этой партией. А чем они и занимались. Конечно, там виноваты, не виноваты они, будут определять потом, по концу следствия предъявлено будет обвинение или нет, и суд, соответственно. Пока они виноваты в том, что, в принципе, распространяли запрещенную литературу.

Ведущий: То есть, пока вот вы можете конкретно это назвать движение?

С.К.: Да. По другим я уже говорил – не будите спящую собаку. Да, есть у нас проявления определенные. Но…

Ведущий: Решений судебных нет.

С.К.: Решений судебных нет. А афишировать свой интерес мы к ним, соответственно, не будем.

Ведущий: Понятно. И на сайте, и в ICQ пришел вопрос, который касается журналиста Муртазина, который был осужден в Казани за разжигание розни к социальной группе «власть». Спрашивают: «Что вы думаете по этому поводу? И считаете ли вы сами власть социальной группой?» Ну, вы понимаете, о чем идет речь? В Казани было принято решение о том, что вот конкретные слова, которые были сказаны этим журналистом, они разжигают рознь по отношению к власти. А поскольку власть это тоже социальная группа, то вот это дело попало под определение экстремизма. Что вы думаете по этому поводу? И также дополняют. «В статье 3 Конституции России написано, что единственным источником власти в России является народ». Вот.

С.К.: Ну, подробно я вам откомментировать не смогу, поскольку деталями данного события не располагаю.

Ведущий: В общих чертах вы представляете?

С.К.: В общих чертах да. Но, в принципе, что, конечно, можно формально это под действие федерального закона, под действие Уголовного Кодекса подпадает. Но с другой стороны у нас есть чисто юридические понятия. Объективная, субъективная сторона преступления, объект, субъект, наличие умысла, вины. То есть, это все только… есть основание, может быть, для возбуждения дела и проведения соответствующих экспертиз, на основании которых принять законное процессуальное решение.

Ведущий: Ну, вот сейчас то, что вы сказали, вы не сказали, по сути, ничего. А ведь конкретно здесь уже есть решение суда. Человек осужден.

С.К.: Вот я говорю, что еще вступило оно в законную силу или нет, я просто не владею этой ситуацией. Не владею информацией по данному вопросу. А решение суда-то тоже не окончательный вердикт. Оно еще должно вступить в законную силу.

Ведущий: Если я критикую, например, сейчас вот на волне 91,2 FM начну критиковать власть, будет ли это означать, что я разжигаю рознь по отношению к социальной группе под названием «власть»? Дайте мне такой комментарий.

С.К.: Впрямую, на мой взгляд, здесь ничего не будет. Но, с другой стороны, если вы допустите оскорбительные, необоснованные высказывания, у нас есть статья 131-я, 130-я – оскорбление, клевета.

Ведущий: Ну, да. Но это не экстремизм, а оскорбление и клевета.

С.К.: А вот если вы начнете призывать…

Ведущий: К смене режима, захвату власти…

С.К.: Дам, давайте соберемся, вооружимся, пойдем, совершим какое-либо преступление в отношении, тогда это вы будете полностью подпадать.

Ведущий: Ну, положа руку на сердце, в вашей еще молодой структуре, и в вашем ведомстве, и в других регионах, есть все-таки, как бы это сказать, перегибы в вашей работе? Все-таки недавно вы существуете. Может быть, еще сами не до конца понимаете, куда следует, куда не?..

С.К.: За нашим подразделением я таких перегибов не заметил. Определенные шероховатости в деятельности у нас есть. Но перегибов и нарушений мы не допускали и не допускаем. Надеюсь, не будем допускать. То, что, если исходить из публикаций в средствах массовой информации по другим регионам, ну, публикаций идет очень много. И я не могу отрицать, потому что незнание информации, как говорится, тоже не дает поводов делать выводы. Но, тем не менее, дыма без огня не бывает. Я допускаю, что где-то есть перегибы, и есть определенные нарушения.

Ведущий: Добрый день.

Слушатель: Алло. Здравствуйте. Меня зовут Ксения Демакова. Я из «Анархо-экологического сопротивления». Я как раз организовывала ту акцию, о которой вы говорите, в сентябре. Мне очень интересно, Сергей Павлович, скажите, пожалуйста, вы отличаете идеологию национал-большевизма от идеологии анархизма? Потому что вот эту акцию организовывала я. И я анархист. И там не было ни одного национал-большевика не только в организаторах, даже они туда не приходили. Я так понимаю, вы имеете в виду Лену Гуляеву и Кирилла Хрняка, у которых были обыски, и которые сейчас проходят свидетелями по делу. И второй еще вопрос. Какие конкретные экстремистские материалы они распространяли? То есть, экстремистские материалы - это те материалы, которые входят в федеральный список запрещенных материалов.

Ведущий: Какие конкретно материалы? Вы про кого спрашиваете?

Слушатель: Ну, тут сказали, что национал-большевики пермские, они вот распространяют экстремистские материалы. Если я верно понимаю, то материал сначала должен войти в федеральный список экстремистских материалов запрещенных, потом уже можно говорить о том, что они распространяют.

Ведущий: Понятно. Спасибо, Ксения.

С.К.: Так, уважаемая Ксения. По поводу их личного участия или неучастия в том пикете, здесь говорить не совсем, может быть, и корректно. А вот то, что после этого пикета последовало в средствах массовой информации, в Интернет-пространстве, почитайте сами. В том числе, там и ваши комментарии были. Вы конкретно все это тоже прописывали, в том числе, и про нацболов. И не только эти две фамилии. Там фамилий гораздо больше. Комментировать о том, что какую конкретно литературу, я пока не имею возможности и права, поскольку проводится следствие сотрудниками ФСБ, следственного подразделения ФСБ. Закончено будет следствие, комментарии все необходимые, я так понимаю, той стороной будут выданы.

Ведущий: Вопрос: «Вы защищаете интересы народа или интересы власти? И что, если они не совпадают?» - спрашивает наш слушатель с ником ?????????? (неразборчиво).

С.К.: Ну, мы защищаем, в принципе, в первую очередь, поскольку и милиция, это вооруженные отряды народа в во льном переводе этого слова.

Ведущий: Изначально.

С.К.: Изначально, да. Во-первых, мы стоим на страже интересов личности и закона, и, соответственно, на страже интересов государства. Вот как раз в предыдущем вопросе звучало слово «анархия». Анархизм – это вообще безвластие. Это у нас проходили в свое время на территории нашего бывшего государства СССР. Махновщина у нас была. Кроме легкой отдушины на короткое время ничего не будет. В государстве в первую очередь должен быть порядок, должна быть власть. Ну, и соответственно, должны соблюдаться права граждан, и защищаться.

Ведущий: Очень часто интересы государства и права граждан вступают в противоречие. Вот вопрос в этом и заключается. А что делать, если они не совпадают? Что вы делаете, если они не совпадают? На чьей вы стороне?

С.К.: Я поступаю так, как мне подсказывает совесть. Как воспитали в свое время родители, в школе, тоже самое требую от своих.

Ведущий: Совесть, а разве не закон?

С.К.: Закон и совесть.

Ведущий: Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Владимир. Вот скажите, пожалуйста, законодательное определение экстремизма есть? Я вот читаю… Большая советская энциклопедия. «Экстремизм – приверженность к крайним взглядам и мерам». В скобках «Обычно в политике».

Ведущий: Спасибо. Мы уже на этот вопрос отвечали в самом начале. Дело в том, что закон, он дает довольно развернутое определение того, что в это понятие входит. Если говорить именно о том, каким определением экстремизма руководствуется сейчас Центр по противодействию экстремизму. Им этот закон, федеральный закон № 114 ФЗ по противодействию экстремистской деятельности. Вы его можете.. Очень долго мне будет цитировать все это определение. Но вот что касается энциклопедического определения, вы с ним согласны? Приверженность крайним взглядам, и особенности, мерам, обычно в политике.

С.К.: Экстремизм, да, это всегда выражение радикальных крайних взглядов.

Ведущий: Но если я приверженец крайних взглядов, но при этом я никого к этим своим взглядам не привлекаю, не пропагандирую, то я не экстремист. Правильно?

С.К.: Да, если вы не распространяете…

Ведущий: Запрещенную литературу.

С.К.: …не совершаете действий, которые могут привести к нарушениям общественного порядка, общественной безопасности.

Ведущий: Вот здесь вас опять поняли определенным образом и спрашивают: «То есть быть анархистом - быть вне закона? А как же свобода политических убеждений?»

С.К.: Почему? Я не сказал, что это незаконно.

Ведущий: Но вас так поняли.

С.К.: Ну, каждый понимает, как хочет. Вот у нас как раз, могу сказать, нам нужно все-таки учиться слышать других, вести правильный диалог. И думать о последствиях своих поступков, высказываний. Возможно, я что-то, может быть, не так высказал мысль. Каждый отдельный случай нужно рассматривать отдельно.

Ведущий: Ну, то есть, анархизм – он у нас не попадает под конкретно понятие экстремистской деятельности?

С.К.: Нет, конечно.

Ведущий: Вопрос на сайте оставил Роман Юшков, сотрудник пермского регионального правозащитного центра. Он довольно длинный. В нем говорится о письме от 5 мая прошлого года, которое было распространено вашим центром. И в нем утверждается, что начальник ДНД Дзержинского района Валерий Максимов причастен к деятельности неких неонацистских группировок, занимался пропагандой неонацистской идеологии. И далее я цитирую Романа Юшкова. «Что интересно, вы не привлекли это лицо к уголовной ответственности. Лишь рекомендовали его сместить с поста. Складывается впечатление, что центр используется, как инструмент интриг, подсиживания и борьбы за должности». Как вы прокомментируете вот эту реплику?

С.К.: Ну, по реплике. Во-первых, мы никому не помогаем, никому протекционизм не оказываем. Роман Авенирович, ответ на этот вопрос слышал буквально пару месяцев назад, на конференции мы с ним вместе присутствовали «Безопасный город-2009». Ответ ему был дан. Что либо сейчас преждевременно комментировать, тем более, с той стороны сейчас пошли официальные запросы на уровень министерств, в органы власти на уровне правительства Российской Федерации. Все будет откомментировано официально. В эфире я сейчас никаких комментариев давать не буду.

Ведущий: Что ж, это ваше право в том числе. Спрашивают, что недавно проводились допросы пермских активистов, и, в том числе, Ксении Демаковой. «Для чего они проводились? И можно ли считать, что те люди, которые вышли против вашей организации, потенциальные экстремисты? Так звучит вопрос.

С.К.: Ну, сразу по допросам Ксении Демаковой. Если вопрос задается, нужно скорректировать его, во-первых, куда вызывалась и кем допрашивалась. В наше подразделение ее не приглашали, не беседовали, не расспрашивали.

Ведущий: Ну, здесь говорится, в частности, Ксения Демакова. Я не знаю, просто, какие еще допросы пермских активистов. «Известно, что недавно проводились допросы пермских активистов» - пишет человек. Что-то вы можете по этому поводу сказать?

С.К.: Я могу сказать одно. Я уже в начале нашей беседы сказал, что поскольку уголовных дел у нас не было с окраской экстремизма, соответственно, мы никого и не допрашивали. По этому поводу.

Ведущий: Последний вопрос. Как вы относитесь к антифашистам?

С.К.: К антифашистам? Как к обычным людям. Как ко всем остальным слоям населения и социальным группам.

Ведущий: Ну, по-моему, вам же принадлежат слова о том, что антифашисты зачастую пользуются теми же методами, что и фашисты, прибегая к насилию.

С.К.: С некоторой интерпретацией, да. На пресс-конференции было сказано, по-моему, одним из корреспондентов как раз вашего радиоканала, все это было откомментировано. Я сказал не в целом по нашим, а в том, что делается по стране. Что, действительно, иногда участники антифашистских группировок совершают общеуголовные преступления.

Ведущий: Сергей Кайгородов был в нашем эфире, начальник Центра по противодействию экстремизму ГУВД по Пермскому краю. Меня зовут Анастасия Сечина. До свидания.


Обсуждение
63007
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.