Программы / Дневной прямой эфир

Ведущий: Здравствуйте, друзья. Мы продолжаем прямой эфир на 91,2 FM. У микрофона Роман Попов. Антон Мелехин для вас работает за звукорежиссерским пультом. У нас в гостях депутат Законодательного Собрания Пермского края Андрей Агишев. Андрей Валентинович, здравствуйте.

Андрей Агишев: Добрый день, Роман.

Ведущий: И мы заявляли тему, как разумно ли тратить мегаденьги на нанопроекты? Но я бы хотел начать не с этого. Я бы хотел начать с пары вопросов, с пары тем, которые не имеют принципиального отношения к нанотехнологиям. Вот уже два часа как идет церемония прощания с Вениамином Сухаревым.

А.А.: Я только что оттуда.

Ведущий: Я знаю, что вы только оттуда приехали. Все это в ДК Гагарина. Мы несколько дней назад столкнулись с удивительной историей. Мы обнаружили, что у нас не так много людей есть в Перми, в Пермском крае, которые могут внятно и подробно откомментировать и рассказать о роли Вениамина Платоновича вообще в развитии, в становлении и Пермского края, и пермской нефтянки. И я знаю, что вы вот как раз один из тех людей, которые могут об этом рассказать. Можно пару слов? Вениамин Сухарев, насколько я понимаю, фигура, ну, уровня Бориса Коноплева.

А.А.: На самом деле так. На самом деле это человек, который строил историю края. И новейшую историю, про которую мы сами немного понимаем. Это действительно так. Мы живем в это время. Мы вот, два десятилетия назад вроде и не так давно, но уже многие забыли. И роль Вениамина Платоновича, действительно, сложно переоценить. На мой взгляд, это гениальный менеджер. По поводу того, как он управлял «Нефтеоргсинтезом», ну, отдельно тут, наверно, многие могут лучше меня рассказать. А то, что он сделал очень важный шаг, очень серьезный шаг, когда согласился войти заводом в вертикальную интегрированную компанию «Лукойл», их собралось пять мужиков в Москве. Аликперов, Маганов, Сухарев. И он согласился с идеей, что переработка без добычи, без последующей реализации будет хромать, будет иметь серьезные проблемы. И он пошел на вот этот шаг, да, на включение завода в компанию «Лукойл» против воли своего министерства, еще союзного министерства нефтепереработки. Это был буквально расстрельный шаг тогда. Но это было очень прозорливое решение, которое, по сути говоря, удержало ПНОС от очень многих кризисов, которые испытывали другие заводы. Он сохранил коллектив, он развил предприятие. Сейчас ПНОС, наверно, один из лучших нефтеперерабатывающих заводов в Европе. Это все заслуги Платоныча. Ну, а то, что сделано в целом для края, тут, я думаю, очень многие, кто могут ему поклониться и сказать самые добрые слова.

Ведущий: Еще одна история, которая вот в пермском медиапространстве появилась буквально вот несколько последних дней назад. У нас после пожара в «Хромой лошади» не так много людей сейчас остались в больнице. Кто-то погиб, кого-то выписали. Но в больнице сейчас находится, в больнице Санкт-Петербурга Ирина Пекарская. Ее муж Сергей Колпаков, занимается тем, что оплачивает ее лечение. Вот на эту тему есть большой материал в «Пермских новостях» в сегодняшних. На эту тему есть большой материал в «Комсомольской правде». И эту же историю. Мы сегодня с утра разбирали в рамках «Утреннего разворота». Каким-то странным образом вопреки всем обещаниям федеральной власти, краевой власти деньги на лечение Ирины Пекарской в Санкт-Петербургском институте пока не выделены. Надеюсь, только пока. Это результат чего? Вот это разовая безалаберность, которая так часто у нас случается? И все будет поправлено уже к следующей неделе? Или это какая-то вот системная ошибка, которая вот, раз – сбой, два – сбой?

А.А.: Понятно. Я считаю, это проблема замалчивания общей ситуации по «Хромой лошади». То есть, установка была простая. Трагедия случилась, трагедия бросает пятно на край, так, наверно, можно сформулировать. Поэтому задача была поставлена и реализована, как вы, наверно, видите, по максимуму замалчивать. То есть, история с сайтом «Хромая лошадь, который прокуратура, там, всячески препятствует его деятельности. Хотя человек, ну, реальную помощь совершил. Люди, я думаю, на этот сайт заходили и заходили бы дальше. Просто потому, что хотели понять, как и что, увидеть людей и как-то выразить свои чувства, свои соболезнования. А история с тем, что никто не знал фамилии людей, кто лежит в больнице. Мы узнавали только, либо, когда они погибли, ну, или умерли в больнице, либо, когда они выписались. А чтоб был перечень, чтоб понимать заранее, что есть проблема, что надо помогать людям тем, которым еще можно помочь. Ведь сейчас не формируется, фонд не увеличивается, фонд помощи пострадавшим, просто потому что эта тема опять же замалчивается. Эта тема не популярна. Ее всячески стараются замалчивать. И спасибо вам большое за то, что вы поднимаете. Может быть, Ирине Пекарской удастся помочь же денег собрать.

Ведущий: Потому как в данной ситуации, насколько я понимаю, деньги требуются не столько от общественности, сколько от тех федеральных и региональных структур, ну, они же у нас все вертикали власти, которые взяли на себя обязательство в свое время.

А.А.: Когда нет общественного резонанса, когда нет постоянных вопросов, когда нет постоянного контроля, естественно, вот та самая безалаберность, о которой вы говорите, она и проявляется.

Ведущий: Вам, как депутату Заксобрания, будет проще ведь, наверняка, набрать пару номеров на телефоне, да, и связаться с теми же самыми, может быть, краевыми чиновниками. Я уже не говорю сейчас про федеральных. Если будет у вас такая возможность с ними связаться, хотелось бы после эфира также, чтобы вы отчитались. Потому как мы вот не всегда можем до них дозвониться. Просто интересно, что по этому поводу говорит Минздраву, например.

А.А.: Хорошо. Спасибо. Я сделаю. Это, действительно, не сложно. Но, повторюсь, проблема все-таки в том, чтобы и не только Ирина Пекарская, да, а те девчонки, которые пострадали, которым необходимы сейчас пластические операции. Им ведь никто их не оплачивает. Никто даже и не подразумевает это. Да, сделали ту пластику, которая была жизненно необходима. Пересадка кожи после операции, после ожогов. А сейчас, когда речь идет о том, что вы живы и на ногах ходите – все. Все отвернулись. Никому не надо.

Ведущий: Не смотря на то, что и Владимир Путин в свое время говорил денег не экономить.

А.А.: Да. Ну, повторюсь, все-таки, как это ни странно говорить в эфире «Эха Перми», да, но общественный резонанс и внимание средств массовой информации, оно необходимо. Только оно заставляет чиновников хоть как-то шевелиться.

Ведущий: Ну, а теперь давайте к теме заявленной. Итак, госкомпания «Роснано» может получить из регионального бюджета 750 миллионов рублей. Затем 750 добавить сверху. Все это составит уставной капитал. Дальше я уже запутался. Можно в двух словах, во-первых, что там кто, кому должен? А, во-вторых, почему вам это так не нравится? Ъ

А.А.: Сначала, действительно, видимо, стоит обрисовать ситуацию, чтоб не переходить сразу к теме – не нравится. Итак, подразумевается выделение средств из краевого бюджета. Это первое. Сумма – 750 миллионов рублей. Это второе. Сумма выделяется в уставный капитал Агентства содействия инвестициям Пермского края. Это Агентство получает эти деньги целевым образом и вкладывает их в совместный с «Роснанотехом», так это называется детище Чубайса, в венчурный фонд. В этот венчурный фонд вкладывается мы, как край, 750 плюс 750 от «Роснано», От Чубайса, так короче, и 500 миллионов должна принести управляющая компания.

Ведущий: Итого – 2 миллиарда.

А.А.: Итого – 2 миллиарда сформируют венчурный фонд, инвестиции, так условно скажем, в нанотехнологии.

Ведущий: Что будут чиновники, представители, руководители этого венчурного фонда, делать с этими двумя миллиардами?

А.А.: Они будут, как это подразумевается, контролировать их использование.

Ведущий: А как они будут использоваться?

А.А.: Использоваться они будут управляющей компанией, которая, вроде как, должна принести 500. Управляющая компания будет искать проекты, которые попадают в ее инвестиционную декларацию. То есть, относящиеся к нанотехнологиям предприятия венчурного образца, предприятия, находящиеся на территории Пермского края. Вот когда все это будет удовлетворять условиям и сама идея, какая бы она ни была фантазийная, но имеет какие-то предпосылки к реализации. Вот в такие предприятия будут инвестированы деньги.

Ведущий: На текущий момент вы можете назвать хотя бы два-три предприятия, одно вот я, например, знаю – «Новомед», хотя бы два-три предприятия, которые развивают нанотехнологии? Которые, уже признано, что они вот, в числе прочей своей деятельности, развивают нанотехнологии?

А.А.: Ну, по поводу «Новомеда» и нано я воздержусь.

Ведущий: Чубайс ездил, значит, развивают. Давайте так. Вот у нас глава «Роснанотеха» признался.

А.А.: Оставим на совести Чубайса, ради бога. То есть, я говорю, я не буду здесь комментировать. У нас говорят, и Пашийский завод, который ???????? (неразборчиво) производит, теперь тоже нано ??????????(неразборчиво). Ну, это тоже не тот случай. На самом деле, проблемы не в наличии денег, у «Роснано» денег полно, выделенных из федерального бюджета. И они, собственно говоря, это и не скрывают. Проблема в том, что нет проекта. И местный фонд, вот этот - 2 миллиарда рублей, подразумевается создать только лишь для того, что есть заявки, которые просто не рассматриваются «Роснано» в Москве. То есть, «Роснано» смотрит заявки больше 300 миллионов рублей. Соответственно, вот эта задумка родилась из чего. Что есть те компании, которые помельче. И, соответственно, вот этот фонд будет их инвестировать. Проблема в другом, что совместить вот эти все критерии - пермские меньше 300, плюс еще какое-то отношение хоть боком, хоть как-то к нанотехнологиям, когда все это вместе, как бы, критерии собираются, оказывается, нет ничего.

Ведущий: Подождите, Андрей Валентинович, вот давайте так. У нас есть некая схема, по которой можно в одном месте аккумулировать два миллиарда рублей. И на эти деньги финансировать научные разработки. Пусть не такого федерального масштаба, да, пусть не таких огромных лабораторий, как это делает федерация. Но на местном уровне можно финансировать научные разработки, одна из которых вполне реально, там, две, три, десять, могут стрельнуть и двинуть Пермский край реально далеко вперед. Есть схема, по которой можно аккумулировать в одном месте два миллиарда вот на это. Чем вам не нравится, в принципе, то, что у нас появится вот подобного рода фонд? Ведь наука-то у нас есть.

А.А.: Есть. Не нравится следующее. Это затраты бюджета. В тех самых полномочиях субъекта федерации, которым является Пермский край, нет полномочий по развитию, по поддержке даже тех самых инновационных вариантов развития каких-то предприятий. Даже с этим можно было бы согласиться, что, да, интересно, что все правильно. Дальше возникает вопрос самого фонда. Напомню, он называется Фонд венчурных инвестиций. В переводе даже в официальных документах фигурирует следующее – венчурных, в скобочках – особо рисковых инвестиций. Соответственно, по истечении срока фонда, а это, я вам напомню, 10 лет, вполне возможно, что будут проходить работы, связанные с оценкой, с рассмотрением заявок, с сопоставлением критериев, выяснением тактико-технических характеристик и экономических показателей. Через 10 лет вполне возможный для специалистов результат – ноль. То есть, деньги истратили. Развитие не получили. И это будет нормально.

Ведущий: То есть, вас несколько смущает неопределенность, да?

А.А.: Меня, с точки зрения бюджета, волнует именно то, что деньги, совершенно реальные, необходимые по другим направлениям, могут превратиться в ноль. И я не считаю, что задача бюджета вкладывать деньги в подобные проекты.

Ведущий: Андрей Валентинович, скажите, пожалуйста, вот честно, вы можете вспомнить, сколько у нас, допустим, в последний год существования клуба «Урал-Грейт» Пермский край на него выделял денег официально? Ну, вот по этому соглашению - 50 на 50. Или в предпоследний год.

А.А.: Ну, 80 миллионов.

Ведущий: 80 миллионов. А если к этому мы добавим «Амкар», хоккейный «Молот», еще пару-тройку команд, которые эти деньги получали, мы тоже получим цифру не хилую. Большое количество денег, которые выделяются, я вам также скажу, не известно, на что. Потому что результат не предсказуем. Реально потрогать руками ничего нельзя. Эхо побед проходит быстро. Про былые достижения люди забывают моментально. Слово «имидж» абсолютно не осязаемо. Куда мы выбрасываем эти деньги? А тут аналогичная история – предлагается тратить на науку по большому счету. Не на спорт, к которому мы привыкли, а на науку. Ну, на тех же самых условиях. И тут же возникает вопрос – а куда 750 миллионов на нанотехнологии?

А.А.: Понятно. Ну, по поводу спорта и результата, все-таки я сам видел те тысячи людей, которые приходили, которые болели, которые реально переживали. Опять же, те тысячи людей, которые занимались, которые жили этим и подпитывались, в том числе, энергией и результатами «Урал-Грейта». Даже сейчас молодежь, которая, по сути говоря, на обломках, на костях, да, работа тех тренеров, которые работали в структуре «Урал-Грейта», сейчас, там, насколько я понял, там, сейчас вышли на второе место в своей возрастной категории.

Ведущий: Ну, и давеча пресс-конференцию по этому поводу давали.

А.А.: Вот. И очевидно, что, значит, вы правильно говорите – достаточно быстро это проходит. Тем тяжелее, как бы, сейчас понимать, что все это могло… жизнь могла развиваться и дальше, вся эта система, вся эта построенная конструкция. Там был интересный такой момент – 50 на 50. Но он и сейчас действует. 50 процентов – край, 50 процентов – тот самый инвестор. Здесь мы пока ведем речь… да, это вроде федеральные деньги, отношение к ним, как к упавшим с неба. Но на самом деле не так. То есть, отсутствуют те самые заинтересованные лица на территории края. Вот ведь в чем дело.

Ведущий: Подождите. То есть, то, что вы не знаете, этих самых молодых ребят, которые у себя в гаражах придумывают гениальные идеи, и не находят потом возможности их реализовать, еще не значит, что их нет.

А.А.: Это мы уже, как бы, несколько другой аспект затрагиваем. И здесь я тоже хотел отдельно сказать. Вполне допускаю, что есть ребята. В гаражах, кстати, это американская технология.

Ведущий: Ну, я в данном случае и специально применил. Ну, давайте скажем, на кухнях.

А.А.: Ради бога. У нас на кухнях делается. Ситуация следующая. Появилась федеральная идея, появились федеральные деньги, появился федеральный лидер. Все замечательно. Программа там. Никто не может понять, что такое нано. Ну, как бы, все говорим про это, и путь будет. Может быть, действительно, будут результаты. Возникает соглашение между Пермским краем и «Роснано». Отличное соглашение. Против обязательств Пермского края возникает 11 пунктов. Это соглашение заключено в 2009-м году на форуме, посвященном нанотехнологиям. Все это с помпой, все подано, все здорово. 11 пунктов записано за Пермским краем. На сегодняшний день из этих 11 пунктов не выполнен ни один. Мы взяли на себя обязательства, мы, что называется, встали в федеральную струю. Мы взяли на себя обязательство разработать концепт, мы взяли на себя обязательство выделить структуру в рамках исполнительной власти. Обозначить ответственных, определить источники финансирования. Разработать программу, по которой будет. Дальше определить ту самую, смешно называется, нанотехнологическую сеть в Пермском крае. Но это все наши обязательства. Ни одни из этих обязательств не выполненны. Все, что мы обещали Чубайсу под его деньги, под его покровительство, так скажем, не реализовано.

Ведущий: Так, может, еще срок не пришел?

А.А.: В том-то и дело, что сроки закончены. Сроки были по части обязательств - конец 2009-го года. И сейчас это все официально зафиксировано. Какие-то сроки там переносятся по нашей просьбе. И проблема, которая стоит перед депутатами, сейчас, выделить деньги под те обязательства, которые мы в лице исполнительной власти не выполняем. Исполнительная власть взяла на себя обязательства. Их не выполнила. А сейчас говорит – ну, да, мы не сделали ничего. Поэтому давайте денег.

Ведущий: Секунду. Андрей Валентинович, вот вы, как депутат, наверно, должны сейчас, как мне кажется, задать очень много острых вопросов исполнительной власти по поводу того, почему они препятствуют развитию нанотехнологий в Пермском крае? Почему они не выполнили эти обязательства? Когда они будут выполнены. Но вы препятствуете самому факту того, что вот это вот самый фонд может у нас появиться. Самому факту того, что на него будут выделены деньги. И мне вот это до сих пор непонятно. То есть, то, что у нас исполнительная власть хромает, это мы знаем уже давно.

А.А.: Вы, как бы, пытаетесь обрисовать ситуацию, там, Агишев, там, против нано. Нет такой ситуации.

Ведущий: Нет?

А.А.: Есть ситуация, что есть четкая последовательность действий. Даже не нами придумано. Теми самыми верховными гуру, вроде Анатолия Борисовича, который знает, как это делать.

Ведущий: Андрей Валентинович, вот смотрите, вы говорите, что у нас не соблюден порядок действий. Предполагалось, что сначала 11 пунктов программы. Потом 12-м пунктом депутаты Заксобрания вроде как выделяют эти 750 миллионов.

А.А.: Совершенно верно.

Ведущий: И так далее. 11 пунктов программы не соблюдены. Нам сразу предлагают перейти к 12-му пункту программы. Насколько принципиальны предыдущие 11? Ведь понятно, что самый важный пункт в этой программе – это именно выделение денег и создание фонда.

А.А.: Отнюдь.

Ведущий: Почему?

А.А.: Ну, вот простая аналогия, понятная. Есть жених, есть невеста, есть, соответственно, родители жениха и невесты. Родители сели, договорились, там ????????(неразборчиво). И сейчас предлагается невесте, как это там звучит, невесте предлагается миновать этап знакомства с женихом, ухаживания, цветов, конфет, кино и прочего, предложение официальное тоже минуется. Собственно говоря, процесс бракосочетания и росписи в ЗАГСе тоже опускается. Говорят, давайте, невеста, уже раздевайтесь, уже ложитесь. Вот он, жених, готовый, он, там, вас оплодотворит. Правда, не факт, что зачнете. Но нам интересен процесс. Мы папе жениха обещали.

Ведущий: А все остальное таким экспресс порядком задним числом.

А.А.: Ну, это как-нибудь потом, там, оформим, да. Вот вы давайте, уже ложитесь, и…

Ведущий: Понятно. В данном случае блюститель, буквально, нравственности Андрей Агишев.

А.А.: Да, да, да.

Ведущий: Давайте попробуем ответить на несколько вопросов. Алло.

Слушатель: Алло. Добрый день. Андрей Валентинович, добрый день. Александр Сергеевич, Прикамский центр стратегического планирования. Обратите внимание, что сейчас вот точкой вложения и приложения и нанотехнологий и всех инвестиций может быть введено такое понятие – метапромышленность, основу которой составляет приборостроение и энергомашстроение. У нас на территории Пермского края приборостроение развито на высоком уровне мировом. Я имею в виду, оптоволоконная оптика и все остальное. Ну, энергомашстроение – это Лысьва и другие предприятия. Почему бы здесь не соединить, так сказать устремления власти, нанотехнологий с точки зрения ???????? (неразборчиво). И точку приложения вот именно здесь выстроить метапромышленность – основу ????????? (неразборчиво).

Ведущий: Спасибо, Александр Сергеевич, за вопрос. На самом деле одним из соискателей денег от «Роснано» является, как раз, Пермская приборостроительная компания. Они работают напрямую с «Роснано». Прошли все там круги защиты своего проекта. Больше миллиарда рублей им необходимы. Эта работа ведется. Есть, действительно, образцы, есть примеры тех предприятий, которые могут претендовать на… Сейчас же речь идет о другом. О том, что вот должны, вроде бы, появиться, есть там еще 20 заявок от предприятий. Там, в принципе, и узбеков можно, которые роют канавы, можно назвать там нанотехнологиями. Почему нет? Кто знает, что такое нанотехнологии? И сейчас, я повторюсь, речь идет о том, что нарушается сама технология, заложенная, тем самым, «Роснано». На мой взгляд, это неправильно.

Ведущий: Андрей Валентинович, скажите, а вот, если, допустим, депутаты Заксобрания, что мне слабо верится, но вдруг такое случится, депутаты Заксобрания возьмут и отклонят вот это вот предложение правительства, и на ближайший бюджет эти деньги запланированы не будут, то у Пермского края, в случае такого ярого желания развивать нанотех у себя, будет возможность на следующий год повторить всю эту историю?

А.А.: На самом деле никто не мешает эти же поправки вносить следующим периодом, то есть, буквально, в следующем месяце. Если сейчас они отклоняют за это время, не знаю, за какое, выполняются все требования, соглашения с «Роснано», и мы понимаем, о чем идет речь. Не то, что мы светодиодами какие-то там мифические объекты муниципальной и краевой собственности оснастим, а то, что есть, действительно, те самые «головастики», которые на кухнях что-то придумали. И это дальше, там, рванет, или выстрелит, там, или даст всем невероятный эффект. Здорово. Только пока нет ни одного, ни второго, ни третьего. Есть только деньги, которые вдруг надо срочно выделить.

Ведущий: Андрей Валентинович, там, может, есть смысл зарезервировать эти 750 миллионов рублей? Пока не тратить. Просто зарезервировать. Нехай, будут.

А.А.: Именно такое предложение, я думаю, будет в конечном итоге, как проходили уже. Давайте выделим, зарезервируем, а потом, соответственно, разморозим или разрезервируем. Уважаемые коллеги, можно делать и так. Нет вопросов. Просто, повторюсь, давайте выполнять свои обязательства. Давайте делать то, что сами говорили и сами обещали. Ведь сейчас, повторюсь, фонд венчурный особо рисковых инвестиций. Срок, на который эти деньги планируется… про которые планируется забыть, 10 лет. Мало того, нет уверенности в том, что появится та самая управляющая компания, которая принесет еще 500 миллионов рублей. Ее нет сейчас. Есть некие возможные как-то, где-то существующие, но их нет. Компания «Ермак», наша пермская, управляет средствами подобного фонда в Свердловской области. Там он создан давно уже. Три года работает. Четыре проекта за это время, которые удовлетворили вот этим самым критериям. Поэтому сейчас вот бежать, и говорить, что, ну, у нас здесь вот нанотехнологии просто одна на другой, нет такого. И существует риск не то, что заморозить деньги вот до решения проблемы, а заморозить деньги либо на год, пока будет неопределенная ситуация с управляющей компанией, либо на последующие 10 лет.

Ведущий: Андрей Валентинович, при наличии опыта, аппаратного такого, бюджетного, сколько нужно времени для того, чтобы аккуратненько увести и расфасовать по карманам 750 миллионов рублей? Это, вообще, большая сумма?

А.А.: Ну, по нынешним деньгам 25 миллионов долларов.

Ведущий: Для меня, вот знаете, что 25, что 50, что 500, абсолютно никак. Я никогда в жизни этих денег не видел, и, наверно, не увижу. Это большая сумма? Ее легко украсть просто так, чтоб это было незаметно?

А.А.: Не знаю, не пробовал.

Ведущий: Вы просто прикиньте. Потому что вот все, что вы сейчас говорите, вот это рисковые, венчурные, еще, еще, еще, я понимаю, что вы просто пытаетесь самыми разными способами указать на то, что эти деньги просто так, абы куда, выбрасывать нельзя. А я хочу спросить. А их легко вообще украсть? Украсть, разворовать. Раскидать по разным углам. Легко ли это сделать? Ведь, если это госпрограмма, то, соответственно, есть и госконтроль. Есть и инструменты, механизмы, которые не позволят просто так вот ими взять и распорядиться, выбросив, ну, не знаю, там, в Каму.

А.А.: Ну, не ко мне вопрос на самом деле, насколько легко растратить или там насколько легко проконтролировать. Я считаю, что даже тени сомнения не должно возникать, когда речь идет о бюджетных деньгах. Если возникают вопросы – а вдруг их разворуют, и, там, насколько вероятна эта возможность. Я считаю это уже неправильно. Хотя сейчас говорится о механизмах, которые так или иначе будут, там, сопротивляться этому. Насколько легко увести денег? Ну, это вопрос к контрольно-счетной палате.

Ведущий: То есть, в данном случае даже не этот аспект вас смущает.

А.А.: Абсолютно нет.

Ведущий: То есть, вы волнуетесь, не из-за того, что деньги будут разворованы. Вы волнуетесь из-за того, что не выполнена процедура.

А.А.: Это первое. Второе волнует, все-таки, после того, как… Ведь процедура что подразумевала? Что мы проведем анализ. Что мы проделаем всю предварительную работу и скажем – да, реально, у нас есть возможности для инвестирования. Да, реально у нас есть потребности в этих самых инвестициях. И у нас есть перспективы получения результата, того самого рывка технологического, того самого получения многократного эффекта от вложенных инвестиций. Так все это подразумевается. Эта работа не проделана, повторюсь. И общее впечатление от денег на нанотехнологии, от денег на центр дизайна - это как раз устремление власти показать, что у нас тут что-то происходит, что у нас все хорошо. Что у нас вот, видите, и нанотехнологии, и революция культурная, и дизайн к этому ко всему. Вот у нас тут просто все замечательно. Именно это цели выделения этих самых средств. Я считаю, что есть гораздо более востребованные направления, по которым эти средства можно распределить.

Ведущий: Например.

А.А.: Медицина.

Ведущий: Ну, вот, начинается. Медицина – прекрасное слово. И можно прикрываться в любой ситуации абсолютно. То есть, вы хотите сказать, что у нас 800 миллионов рублей возьмут и жахнут на медицину?

А.А.: У нас, чтоб вы знали, 4 с половиной миллиарда ежегодно на медицину не хватает.

Ведущий: То есть, если мы кинем 800 миллионов рублей, то это как раз будет та самая черная яма, после которой можно будет сказать, когда ничего не изменится, что у нас не хватает ежегодно 4 с половиной миллиарда, а вы хотите, чтоб мы за 800 миллионов рублей что-то изменили.

А.А.: Нет. Я вам могу конкретно назвать совершенно медицинские учреждения, которые вот прямо сейчас нуждаются в деньгах. Потому что у них заканчивается срок лицензии. Если он закончится, эту лицензию никто не восстановит. Это значит, что, как с Кунгурским роддомом, женщины раньше из Кунгура ехали в Лысьву, например, рожать. А теперь из Лысьвы поедут куда-нибудь еще. И так мы будем ездить по краю, и искать место, где можно родить.

Ведущий: А почему мы не можем заранее на заседании Заксобрания…

А.А.: А потому же, что и существует проблема с нанотехнологиями. Да, мы все знали, мы все понимали, строили графики. Но не сделали. 131-й закон вспоминается, там, ответственность главных врачей вспоминается, еще какие-то. Нет такого. У нас недофинансируется не только медицина. Есть множество других направлений, по которым субъект федерации имеет ответственность по финансированию. Везде есть недофинансирование.

Ведущий: Давайте мы звонок выслушаем. Здравствуйте. Алло.

Слушатель: Здравствуйте. Это Игорь звонит. Я дипломированный врач. По поводу медицины, вот существуют платные услуги. Вы знаете, сколько врач получает от той суммы, которую платит больной в кассу? Пять процентов. Вы мне назовите такую страну мира, где вот… Ну, понимаете, ну, это уж совсем за какое-то быдло врачей принимают. По поводу финансирования медицины. Почему 5 процентов от 100 получает врач, который непосредственно осматривает и исследует больного? Ну, кто это придумал? Это первый момент. И второй момент. Вот в частной стоматологии мелочный контроль со стороны всяких надзоров там, Ростех, там, лезут все. Вот недавно я разговаривал со стоматологом, которого я знаю еще со студенческих лет, приходит Ростехнадзор, допустим – предоставьте план эвакуации твердых отходов. Понимаете, вот я, как психиатр, ну, это, извините, я не знаю, что это такое. План эвакуации твердых отходов. Ну, что, вот отвезти чиновника Ростехнадзора и показать ему мусорный контейнер, что ли стоматолог должен? Я не понимаю этого. Вот о чем идет речь-то. Сплошное администрирование. Заадминистрировалось уже.

Ведущий: Понятно. Спасибо вам большое.

А.А.: Ну, про пять процентов я могу сказать, что это все-таки, как бы, заслуга Минздрава, определение, ну, или конкретного медицинского учреждения, соответственно, там, главный врач распределяет по, опять же, установкам, данным Минздравом Пермского края. Что касается многочисленных органов, которые как-то что-то там блюдут и контролируют, ну, я не думаю, что я смогу сейчас ответить на вопрос, почему так происходит. Вернее, все знают, почему.

Ведущий: Крик души выслушан. Ну, что, отвечаем на все вопросы, Андрей Валентинович, которые поступают? Ну, вот тут, во-первых, пишет нам Данил. Он пишет следующее: «Урал-грейт» должен выплатить 225 тысяч долларов Дариусу Вашингтону. Правда ли это? И что планируете делать?»

А.А.: Что планируем делать? Во-первых, до сих пор не выполнены обязательства Пермского края перед «Урал-Грейтом». Планируем все-таки деньги получить и рассчитаться. И с Дариусом, и с другими.

Ведущий: Здравствуйте.

Слушатель: Андрей Валентинович, один вопрос вы сами сегодня научили задать его по принципу – дитя не плачет – мать не разумеет. Почему отменены льготы инвалидам, федеральные льготы проезда на автотранспорте? Ищете деньги на брехнанотехнологию. Я знаю, они найдутся, конечно. А куда делись эти деньги, которые Москва перечислила на федеральные льготы?

А.А.: Вот в том-то и дело, что Москва не перечислила, поскольку федеральные льготы – это решение федерального правительства и Государственной думы Российской Федерации. Здесь задача наша компенсировать все-таки те проблемы, которые у льготников возникают. Инициативы соответствующие депутатские внесены. И я думаю, что в результате вот этих переговоров с правительством, которые сейчас идут, рабочая группа работает, надеемся, что все-таки весь объем федеральных льгот будет людям восстановлен на краевом уровне.

Ведущий: Вопрос по ICQ возвращает нас к теме нанотехнологии. «Многие и в Заксобрании с вами согласны?»

А.А.: По поводу?

Ведущий: Ну, я думаю, что речь идет о вашей позиции вот по поводу не выделения 750 миллионов. То есть многие ли у вас в Заксобрании, много ли у вас коллег, согласных с вами?

А.А.: Ну, наверно, сейчас сложно оценить. Это будет видно на голосовании. Хотя, повторюсь, я думаю, будет предложено компромиссное - решение выделить деньги, но заморозить их. И, скорее всего, его поддержат. Хотя, как мне кажется, должно быть гораздо решение, все-таки, о выполнении тех условий и тех обязательств, которые край на себя брал в соглашении.

Ведущий: Проводится ли с вами работа по поводу разморозки 50 миллионов рублей на дизайн?

А.А.: Со мной нет. В принципе, я думаю, что люди знают, что со мной без толку эту работу проводить, депутатов уговаривать, да, это известно.

Ведущий: Ну, и ваши ощущения – уговорят?

А.А.: Посмотрим. У нас намечена такая битва с Маратом Гельманом. Он должен убедить меня и обосновать всячески выделение этих самых средств, вернее, разморозку этих средств, уже в статусе директора центра «Дизайн». Соответственно, посмотрим - удастся ему это или нет.

Ведущий: В эфир придете к нам на пару?

А.А.: Ну, я готов. Вопрос не ко мне.

Ведущий: То есть, вопрос только за Маратом Гельманом. То есть, битву в прямом эфире тоже мы сможем услышать, если Марат Александрович согласится. Я правильно понимаю, что вы периодически, вот отблески в ЖЖ появляются, да, отдельные отголоски, что вы периодически уже проводили там не одну беседу на эту тему с ним так приватно.

А.А.: Ну, встречаемся, разговариваем, в том числе, и на эти темы. Да, это было. Ну, вот так, чтобы это было там с подготовкой, и с аргументацией, и… с речами со зрителями и секундантами, такого еще не было.

Ведущий: Ну, и последний вопрос уже от меня. Вот смотрите, Андрей Валентинович, ваши доводы понятны и последовательны. И во многом вы опираетесь исключительно на невыполнение обязательств уже ранее взятым на себя правительством. Задается вопрос – а если правительство выполнит эти обязательства? Если вам объяснят и цель – выделение 750 миллионов на нано. И цель выделение - 50 миллионов на «Дизайн», если вас убедят – это, вообще, насколько, это реально, не реально. Если вам последовательно объяснят точно также, что это нужно. Вы будете голосовать за… Или вы принципиально голосуете против этих проектов?

А.А.: Естественно. Если меня убедят, если будут последовательно сделаны все шаги, что по центру «Дизайна», что по нанотехнологиям, И увижу, что, да, это нужные затраты. Они там перспективны. Они создадут какой-то определенный задел на будущее. Конечно, я проголосую «за». Проблема в том, что никто эту работу не проводит. У нас образ деятельности какой – прокукарекать, заявиться, всячески искупаться в лучах, там, славы первопроходцев. И потом все тихо умирает. Вспомните конкурс на разработку проекта нового здания галереи. Здесь кто только не был. Что только не говорили по этому поводу – мы первые, мы прорвались, лучший архитектор, звезды, там, и прочее. Где сейчас то проект. Он тихо умер. И реализован быть не может.

Ведущий: Андрей Агишев, депутат Заксобрания Пермского края был у нас в гостях. Приходите еще.