Программы / Дневной прямой эфир

Ведущий: По-прежнему вы на волне радиостанции «Эхо Перми» 91,2 FM. Дневной эфир, как обычно, каждый день в 13.00. В студии Олег Русских. За звукорежиссерским пультом работает Антон Мелехин. Гость сегодняшнего эфира муфтий Пермского края Мухамедгали Хузин. Добрый день, муфтий-хазрат.

Мухамедгали Хузин: Здравствуйте.

Ведущий: У нас несколько сразу поводов для беседы с муфтием. Есть поводы, что называется, историко-археологические. Есть поводы внутриполитические. Есть поводы внешнеполитические. Начнем, наверно, с истории более позитивной. Про археологический памятник и понимание того, а, собственно, зачем пермскому муфтию понадобилось служить намаз на археологическом памятнике. Муфтий-хазрат, можно в двух словах, зачем вы это сделали на Рождественском, вот на таком большом комплексе археологических памятников, которые там раскапываются достаточно давно? М.Х: Знаете, когда человек пытается что-то делать, он старается использовать все свои ресурсы и возможности для реализации своих целей. Он потом подключает свои связи, открывает блокнот, подключает друзей, знакомых. Но когда все ресурсы исчерпываются, он садится, говорит «Ну, Господи, помоги мне». И вот, чтобы этого не произошло, ученые, археологи Перми и Ижевска сказали – давайте мы сначала помолимся, потом приступим к делу. Поэтому мы вчера вместе с археологами, учеными открыли этого года археологический сезон.

Ведущий: Скажите, пожалуйста, ну, да, да, там, для радиослушателей скажу, что в Карагайском районе в районе села Рождественское есть огромный совершенно комплекс археологических памятников. Они разных датировок, разных периодов. В том числе, есть комплекс сооружений, которые датируются 9-10-м веком, и которые по ряду совершенно археологических признаков ассоциируются с мусульманской культурой. Там вот Андрей Белавин, Наталья Крыласова, которые руководят этими раскопками много лет, находят там… книга целая издана по этому поводу «Пермская Афкула» называется. Они ассоциируют находки, которые там сделаны с рядом находок, которые сделаны на территории Волжской Булгарии. И, собственно, главная история – найти, постараться найти там мечеть. Одна из целей, что ли, этих раскопок. Найти там остатки мечети. Муфтий-хазрат, ну, найти мечеть. Чем ценно? Для археологов – понимаю. Для вас чем?

М.Х.: Ранее ученые Белавин и Крыласова несколько лет назад, ну, скажем, лет пять назад, так настороженно утверждали, что здесь в Верхнекамье присутствовали торговые фактории Волжской Булгарии. Государство Волжская Булгария, средневековое, которое является колыбелью ислама для современной России.

Ведущий: Ой, муфтий-хазрат Волжская Булгария была настолько веротерпимым государством, что там соседствовали все.

М.Х.: Это понятно. Потому и сегодня наша страна веротерпима. И не только веротерпима, а вероуважаема. Так вот, сегодня можно смело утверждать о том, что вот это Рождественские и Филипповские городища все-таки были не торговыми фактурами, а какой-то может быть, большой провинцией Волжской Булгарии со своей культурой, со своей промышленностью. Одно время даже есть такие предположения, что и свои денежные, скажем так, эквиваленты…

Ведущий: Не подтверждается пока это.

М.Х.: Не подтверждается, но, тем не менее. Видите, всему свое время. И капитан Рачков, когда совершал свою Камчатскую экспедицию в 1772 году, впервые в русской историографии описал это городище, эту местность. И когда он описывал, то говорил о том, что присутствуют тесаные белые камни, а в этой окрестности белых камней нету, и зеленая черепица, из чего можно было сделать вывод о том, что существовало и культовое сооружение мусульманское. Из чего еще может этот тезис проистекать? На самом деле археологи нашли жертвы языческие. Но рядом буквально с городским валом располагается мусульманское кладбище. Доказано, неопровергаемо и тому подобное. Далее находится языческое финно-угорское кладбище. Они не смешивались, культуры жили вместе, соседствовали, вместе строили этот город, промышленность поднимали, и тому подобные вещи, и торговля осуществлялась. Соответственно, если жили достаточно большое количество мусульман, которые имели сааме тесные отношения и с Волжской Булгарией и с арабским миром. Ведь смотрите, какая интересная деталь. Практически все захоронения, все лица похороненных людей обращены на Мекку до такой степени точно, что вот современными методами только можно было бы определить. Но уже в 9-10-й века позволяли, в том числе, вот такие азимуты определять и направления определять. То есть, была высокая культура, высокое общение, разновекторное, разнонаправленное. Найти мечеть не самоцель, безусловно. Сегодня уже является… будут спорить, будут оспаривать или нет, является фактом то, что было городище…

Ведущий: Не, почему мы это должны оспаривать? 9-10-й век…

М.Х.: А некоторые говорят – вот захоронения были, якобы, раннехристианские, людей хоронили без крестиков. Но есть запятая, после которой нужно говорить – лицом, обращенным к Мекке. Наверно, христиане не стали так хоронить.

Ведущий: Я должен вам сказать муфтий-хазрат, что трактовок того, являются ли захоронения там мусульманскими или какими-нибудь другими вот того периода 9-10-го века, их достаточно много. Я понимаю, что, если будут найдены остатки мечети, это, безусловно, станет доказательством того, что вот в этом периоде там действительно были люди, которые тем или иным образом исповедовали ислам.

М.Х.: Да нам, собственно, нет надобности доказывать, что там жили, не жили...

Ведущий: Вам – нет, ученым – есть.

М.Х.: …была мечеть, не была мечеть. Нам важно сегодня зафиксировать для нашего общества… помните, губернатор все последние годы говорит о трендах, о брендах, и тому подобных вещах.

Ведущий: Как же забыть-то.

М.Х.: Да, как забыть. Каждый день напоминают. Так вот сегодня… вот скажем слово «православие», и у нас в туристических картах, в образах вырастает Белая Гора. Говорим «мусульмане». Что вырастает в нашем сознании?

Ведущий: Вот. Я понял все. Теперь я понял, муфтий-хазрат. Вот теперь я понимаю, в чем для вас, как бы, ценность вот этого комплекса на Рождественском.

М.Х.: И нам было бы важно показать, что вот тысячу лет финно-угорские народы, тюркские народы, исповедующие ислам, более тысячи лет, затем христианские народы, вот на этой местности жили, строили друг с другом, появлялись города, исчезали. Но культура, религии, язык, традиции, обычаи сохранились за тысячу веков.

Ведущий: Все понятно. То есть, вы надеетесь, что, если, так сказать, подтвердятся предположения ваши, предположения ученых, можно будет обнаружить на территории края мусульманский некий символ, который, может быть, в той или иной степени, я не знаю, там, равен, не равен, но в той или иной степени подобный православному символу Белой Горе.

М.Х.: Не выдуманный…

Ведущий: Не выдуман, конечно.

М.Х.: …не сотворенный, не этнофутуристичский с шизофреническими наклонностями.

Ведущий: Ой-е-е-ей, муфтий-хазрат.

М.Х.: Ну, а сегодня же выдумывают, да, то картошку, то скамейку, то еще что-нибудь такое. А вот то будет то место, которое будет нас закреплять здесь. Нас всех, нашу культуру, наши традиции, наш язык, наши обычаи.

Ведущий: Понятно. На самом деле я понимаю ваши цели, и понимаю подобное желание. Будем надеяться, что дождемся серьезных археологических открытий. Я позволю себе, не могу просто от этого вопроса уйти. Дело в том, что вопросы задавались вам на сайте, на нашем сайте. И там я их объединю. Потому что там несколько вопросов. Они на одну и ту же тему. Смысл вопросов по тому заявлению Межконфессионального комитета, которое было сделано в конце прошлой недели. Два разных вопроса. В одном из них просят озвучить, так сказать, вашу позицию по этому вопросу. А во втором говорят, что «ходят слухи, что именно вы инициировали обсуждение на Межконфессиональном консультативном комитете. Ваши комментарии, муфтий-хазрат.

М.Х.: Я скажу очень кратко. Вот 20 лет тому назад, еще более, чем 20 лет тому назад у советских граждан были два основополагающих момента, которые сподвигали их жить, бороться, идти вперед и тому подобное. Это – стабильность и предсказуемость. После 90-х-91-х годов вот эти понятия очень сильно пострадали. И сегодня люди не знают, как планировать свой завтрашний день.

Ведущий: Почему? Я знаю. Я последние 10 лет четко знаю, как планировать свой завтрашний… Больше того.

М.Х.: Сражаться за выживание.

Ведущий: Нет, ни в коем случае.

М.Х.: За место под солнцем и тому подобное. Но той предсказуемости, когда можно было бы открыть, условно говоря, сберкнижку и накопить деньги на «Мерседес», такой уверенности у людей нету. Взять кредит и подумать, что он рассчитается по этим кредитам, такой уверенности у людей сегодня нету. Потому что люди знают, что завтра их обманут.

Ведущий: Скажите, пожалуйста, в чем взаимосвязь?

М.Х.: А сейчас скажу. Мы же, знаете, что такие дипломаты, издалека подходим.

Ведущий: Да, конечно.

М.Х.: Вот я о двух этих субстанциях сказал. И чтоб у людей появилась возможность того, что они обрели опять уверенность и спокойствие, что завтрашний день он будет предсказуем, что завтра курс не будет меняться. Ну, мы двадцать лет уже поиграли в демократию на выборы ходили. Нам двадцать бюллетеней давали, в которых по 50 человек, по 25 партий было, да. Никто ни в чем не разбирался, кто, куда хотел, ставил эти галочки, ложил не ложил, резал, не резал, утаскивал, не утаскивал, туда кур заворачивал, не заворачивал. Много событий произошло за эти 20 лет очень интересных. Люди уже наелись этой демократии.

Ведущий: Люди наелись?

М.Х.: Люди наелись, да.

Ведущий: Вы от людей говорите.

М.Х.: А вы посмотрите последние выборы, явка сколько процентов?

Ведущий: Нормальная явка.

М.Х.: Нет. Сколько процентов людей избирает…

Ведущий: Нормально. 35-40 процентов стандартная явка для Пермского края.

М.Х.: Это после колоссальной работы, после всех…

Ведущий: Почему бы нам не работать дальше, муфтий-хазрат?

М.Х.: Зачем? Если не хотят, зачем их загонять туда?

Ведущий: Почему не хотят-то?

М.Х.: Не хотят.

Ведущий: Хорошо. Давайте по-другому. Ну, вот вы говорите, что выборов не хотят. Или вы говорите, что люди хотят, люди хотят возврата.

М.Х.: Не возврата в советское время, а люди хотят, чтобы была уверенность в завтрашнем дне.

Ведущий: Я понимаю. Я сейчас даже не хотел бы оспаривать вашу личную гражданскую позицию по данному вопросу, потому что это ваша личная гражданская позиция. Вы гражданин России. Имеете право на все, что угодно…

М.Х.: В рамках закона.

Ведущий: Конечно. У меня вопрос в другом. Даже если вы выражаете свою гражданскую позицию, зачем подключать сюда Межконфессиональный комитет, как орган, в чьи функции не входит… вы говорите от лица церкви, а не от лица себя, как гражданина России, будучи членом Межконфессионального комитета. Спрашивается, зачем вносить смуту в паству?

М.Х.: Знаете, у Межконфессионального комитета в названии еще одно слово…

Ведущий: Консультативный, правильно.

М.Х.: Консультативный, да. Так вот мы со своей стороны собираемся меж собой консультируемся, для власти и для общества выдаем определенные консультации.

Ведущий: То есть, это обращение является жанром консультации?

М.Х.: Можно назвать жанром консультации, можно назвать добрым советом или напутствием.

Ведущий: Почему тогда в документе не написано «напутствие», «добрый совет»? Почему написано «обращение»?

М.Х.: А потому что обращаемся. Ну, давайте мы употребим 13-го века староцерковный язык и обратимся. Я думаю, что многие не поймут.

Ведущий: Хорошо. Вопрос, который продолжает эту историю. «Скажите, пожалуйста, пишут нам, муфтий-хазрат, - а зачем вы вообще вмешались в эту историю? Почему этот вопрос кажется вам настолько политически важным?» Я сейчас дополню его, потому что там есть дополнение. Потому что Межконфессиональный консультативный комитет доселе никогда не высказывался по вопросам политической жизни.

М.Х.: Нам важно спокойствие в обществе. Доселе не мог высказаться Межконфессиональный комитет последние годы из-за обособленной позиции руководства Пермской епархии в лице владыки Иринарха, который по непонятным для нас и необъяснимым причинам пытался саботировать и бойкотировать деятельность Межконфессионального комитета.

Ведущий: Я сейчас вообще не об этом.

М.Х.: Нет. А сегодня появилась такая возможность. Ведь Межконфессиональный комитет обсуждает не только эти вопросы.

Ведущий: Конечно.

М.Х.: Мир и спокойствие в умах, настроениях людей важнее. Сегодня мы видим, что организуются общественные движения, организации, которые за прямые выборы главы города. Мы знаем некоторых персонажей вот этого движения, которое иногда доходит до крайности, до крайних радикальных форм, до привязывания цепями к дверям администрации. Потом это заканчивается дубинками.

Ведущий: Простите, мы знаем и обратных персонажей. У меня возникает вопрос. Опять же не в гражданской позиции. Почему вы решили. Почему вам так кажется, почему вы уверены в том, что раскол вносят они, а не вы?

М.Х.: Нет, не они. Обе стороны пытаются сделать каждый по-своему. Одни путем дубинок, другие путем цепей.

Ведущий: Тогда почему вы встали на одну сторону?

М.Х.: Мы встали ни на одну сторону, мы выразили одну из позиций, которой мы придерживаемся

Ведущий: Да, но вы коллективно ее выразили.

М.Х.: Ну, мы ее придерживаемся. Нас никто не заставляет. Нас никто не принуждает. Это наша гражданская позиция.

Ведущий: Мне просто интересно, почему было не высказаться отдельно от каждого? Почему нужно было бы… Нет, потому что так это воспринимают?

М.Х.: Вот если бы один пермский муфтият взял бы и высказался сегодня рано утром, да, давайте за отмену прямых городских выборов.

Ведущий: И это было бы для меня понятно.

М.Х.: Нет, это не было бы понятно. Потому что религиозная организация, как таковая, не может выражать вот такую позицию. А Межконфессиональный консультативный комитет имеет форму общественной организации. Вы понимаете суть?

Ведущий: Муфтий-хазрат, я понимаю, что это юридические тонкости, которые большинству людей непонятны, и верующим, в том числе. Я понимаю, что, если сказано от лица всех конфессий, и воспринимают вас в данном случае, не как общественника, а как лидера мусульман, уважаемого, уверенного в себе, способного отвечать за свои слова. И отвечать на любые вопросы. Понимаете, я вам приведу высказывание одного из уважаемых пермских политиков на эту тему, который сказал следующее, услышав о вашем заявлении: «Вот так людей делают атеистами». М.Х.: Ну, красивых слов очень много. Кто-то должен был высказаться ???????? (неразборчиво).

Ведущий: Нет, ну, вот острая достаточно история, согласитесь.

М.Х.: Ну, что делать. Жизнь острая. Либо она должна заканчиваться миром. А когда люди слышат консолидированный единый глас религиозных лидеров, то для многих это является успокаивающим фактором. Для тех людей, кому ценно и важно услышать мнение пастыря своего. А для тех людей, кто варит политическую кухню, это, конечно же, нонсенс. Как так? Люди, за которыми могут стоять сотни тысяч людей, призвали занять определенную позицию. Все карты спутали, все денежные потоки спутали.

Ведущий: Ну, насчет денежных потоков-то ладно.

М.Х.: А почему?

Ведущий: Ладно, муфтий-хазрат, как хорошо вы, правильно говорили доселе. А тут вот про денежные потоки.

М.Х.: Нет, нет, извините, на грантах все зарабатывают.

Ведущий: Конечно.

М.Х.: А вы думаете, те общественные организации, которые работают здесь по экологии, по другим проектам не получают гранты в том числе?

Ведущий: Я ничего не думаю. Я знаю.

М.Х.: Мы знаем, конечно. Поэтому люди кипятятся. Но пусть не обижаются на нас. Они на этом тоже заработают. Нет, они тоже заработают на этом.

Ведущий: Я, знаете ли, может быть, завершая вот этот маленький кусочек нашей дискуссии, я хочу сказать, что я на самом деле надеюсь на то, что Межконфессиональный консультативный комитет стает высказываться по острым политическим проблемам регулярно.

М.Х.: Я тоже надеюсь на это.

Ведущий: Вас спрашивают о позиции по делу Рафаэля Юртаева и Агабека Мамедова. Сможете ли вы высказаться на эту тему?

М.Х.: Я думаю, это как раз показатель бардака в этой системе. Явный показатель явной коррумпированности всей этой системы, потому что тут нечего было думать, когда ребенка убили, потом пытались с отцом расправиться. Тут, я думаю, на высшем уровне власти должны были стукнуть по столу и навести порядок.

Ведущий: Мы принимаем телефонные звонки на студийный телефон 261-88-67. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Алексей. Я бы вот к муфтию хотел обратиться и услышать ответ. Вы только что сказали вот по делу, когда сбили ребенка, что власть прогнила, она не может ничего сделать. И в то же время нас всех агитируете, чтобы мы успокоились, оставили эту власть существующую, и дальше уже не выбирали никого.

Ведущий: Понятно. Спасибо. Нет ли противоречия в вашей позиции, муфтий-хазрат? – спрашивает радиослушатель.

М.Х.: Да нет. Я исхожу с точки зрения духовного человека, верующего человека. Я за то, чтобы не произошла девальвация власти.

Ведущий: А вам кажется, что она еще не произошла?

М.Х.: Я думаю, что нет, еще не произошла. Если бы мы это сказали, то мы были бы законченными пессимистами, которые б сложили руки. Пророк Мохаммед сказал ????????? (неразборчиво): «Самый пропащий человек тот, который сказал «пропали». Поэтому мы всегда живем с надеждой, и пытаемся, и делаем каждый раз что-то изменить в лучшую сторону. Я не сказал, что власть прогнила. Я сказал, что власть должна стукнуть была по столу. Она этого не сделала, потому что занималась другими вопросами или проблемами, я не знаю, чем она занималась. Но, тем не менее, гарантом сегодня у нас соблюдения всех законов и норм в Пермском крае является губернатор. И все его службы, они должны были реагировать. И на сайте губернатора вот такие вещи должны висеть на правом верхнем углу, как контрольный такой красный фонарик.

Ведущий: Скажите, пожалуйста, возвращаясь вот к таким сложным вопросам, может быть, не девальвация. Подождите, вы отделяете, получается, вот власть политическую от власти милицейской, карательной?

М.Х.: Нет, не отделяю. Она едина. это мы называем первая, вторая, третья, четвертая., пятая ветви. Но власть она едина.

Ведущий: Но я как-то не очень понимаю.

М.Х.: Я в общем смысле говорю, как верующий человек, за то, чтоб власть была сильная, власть могла применять свою силу. Помните, когда Русь крестилась, и княжеская власть отменила смертную казнь? Знаете, кто к Владимиру пришел с требованием установить смертную казнь?

Ведущий: Расскажите.

М.Х.: Священники, епископы. «Князь, ты по что не казнишь?» - фраза. То есть, власть должна быть употреблена, в том числе, и карательная.

Ведущий: Я тогда вам на это задам вопрос с другой стороны. А когда власть вашу паству щиплет за отсутствие миграционных карт, это проявление власти?

М.Х.: Это проявление власти.

Ведущий: Это правильно?

М.Х.: Это правильно. Каждый человек… у меня в кармане постоянно паспорт и удостоверение личности. Я гражданин России, здесь родился, вырос. Но, тем не менее, на улицу без паспорта не выхожу. Если иностранный человек приходит с любыми целями, мы стараемся ему помочь, оказать содействие, да. Но он в первую очередь в течение трех дней должен встать на учет.

Ведущий: Тогда, муфтий-хазрат, скажите мне разницу между употреблением власти и злоупотреблением власти.

М.Х.: Злоупотребление, когда он его применяет в корыстных целях, в целях личного обогащения и тому подобные вещи. А когда он требует исполнения законности и тому подобные вещи, это как раз есть реализация властных полномочий конкретного человека.

Ведущий: Спасибо. Услышано. Муфтий-хазрат, когда были события в Киргизии не так давно…

М.Х.: Даже происходят сейчас.

Ведущий: Конечно, и происходят сейчас, они сказались на внутренних отношениях внутри вот диаспор Пермского края. Насколько серьезно?

М.Х.: Очень серьезные проявления произошли в Свердловской области, у наших соседей, потому что там более масштабно представлены диаспоры. И пыталась киргизского консула вызвать на, так называемую, встречу узбекская диаспора, и в мечети пытались такие встречи организовать. Пришлось вызывать ОМОН, подкрепление, и, по сути, занимать такую позицию, чтобы, в случае чего, реагировать оперативно, чтоб потасовки здесь не произошло. По Пермскому краю таких настораживающих факторов нету, хотя мы знаем, что имеются такие закулисные телодвижения, в том числе, по наращиванию мускул с обеих сторон, с обеих диаспор. С властями мы ведем об этом постоянные консультации. Я думаю, что процесс отслеживается.

Ведущий: Ну, вот были слухи о драках.

М.Х.: Ну, это такие бытовые потасовки, которые не носили организованного характера. Это на улице может происходить…

Ведущий: Но вот, скажите, пожалуйста, руководители диаспор, что узбекской, что киргизской, они понимают важность, что называется, сохранения спокойствия?

М.Х.: Безусловно. Вот вчера мы проводили первое мероприятие на территории Рождественского городища. Это, безусловно, историческое место для местных мусульман – татар и башкир. Но, тем не менее, на этом мероприятии приняли участие представители и руководители всех диаспор Пермского края – и таджики, и киргизы, и узбеки, и все. И мы вместе, что называется, и плов ели с одного котла, и чай пили вместе, и молились вместе. Поэтому вот такое живое общение и координация между собой у нас происходит.

Ведущий: Я не знаю, честно говоря, так это или не так, спрашивают вас. «Как вы относитесь к Сталину? Вы часто его цитируете». Вы действительно часто его цитируете?

М.Х.: Я не только Сталина, но и Чингисхана цитирую.

Ведущий: От Чингисхана сохранились красивые цитаты Чингисхана?

М.Х.: Безусловно.

Ведущий: Но, насколько я понимаю, в вопросе радиослушателя, я не знаю, есть ли тут подковырка.

М.Х.: Я и Хрущева цитирую.

Ведущий: Я надеюсь, вы и Маркса цитируете?

М.Х.: Нет, вот Маркса с Энгельсом стараюсь не упоминать.

Ведущий: А почему?

М.Х.: Не импонируют.

Ведущий: Не импонируют.

М.Х.: Нет. Не нравятся.

Ведущий: А Иосиф Виссарионович чем импонирует?

М.Х.: Это свежая память. Это живая история, связанная с моей семьей, с моими дедами, один и которых лежит в Ровенской области, другой через три трудовых фронта, через первую. Германскую прошел. Потому все это касалось моей семьи непосредственно. И боль, и страдания тоже через нашу семью произошли. Что бы ни происходило, это наша история. А Маркс, Энгельс – это история наших соседей.

Ведущий: Ну, вот буквально сегодня мы получили в «Развороте» утреннем, разбирая одну из тем, мы получили сообщение, достаточно часто звучащее. Набрано прописными буквами: «ХОЗЯИНА НЕТУ». Вам тоже кажется, что хозяина нету?

М.Х.: За 20-й век тот пассионарий, который был выработан русским народом, русским, имеется в виду, всеми народами, которые населяют вот нашу страну, ???????? (неразборчиво) название, да, десятки миллионов эмигрировали, десятки, кто не успел сесть в пароход, вырезаны. 27 в войну положили. То есть, весь пассионарий был уничтожен. А вместо этого беспаспортных, не объявленных крепостными, было создано целое поколение людей, которые привыкли жить и работать под плетку. И слово «хозяин» звучит от этого, от этого раболепия. Раболепия не было в крови и в генах русского народа. Была соборность всегда. И после Романовых, и после Сталина стали возникать вот такие ассоциации – хозяин нужен.

Ведущий: И в этом ваше отношение к Сталину?

М.Х.: В том числе. Потому что знать и плохую, и хорошую истории, и пытаться извлекать из него уроки, это тоже очень важно. Я из него делаю уроки для себя.

Ведущий: Давайте примем телефонный звонок. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Николай. Как наш муфтий относится к канту?

Ведущий: Вас что конкретно из Эммануила Канта интересует?

Слушатель: Религия, секты, касты…

Ведущий: Критика чистого разума?

Слушатель: …подчинение большинства меньшинству.

Ведущий: Понятно. Хорошо.

М.Х.: Безусловно, все мне не нужно знать, уважать. Я отношусь так, что в свое время посещал могилу Канта на Курской косе.

Ведущий: Я тоже посещал могилу Канта.

М.Х.: Поэтому, отношусь с уважением, с пониманием.

Ведущий: «Ваше мнение о кодексе москвича, активно обсуждаемом в столице. Нужен ли и возможен ли подобный документ в Пермском крае?»

М.Х.: Я думаю, что и для Перми, может, не сегодня, но завтра будет актуален этот документ. Безусловно, нужен.

Ведущий: А в чем плюсы, в чем минусы? Потому что в Москве дискутируют на эту тему.

М.Х.: Вот когда человек приходит к тебе домой, садится и делает не так, ты сидишь в стороне, и пальцем показываешь, что не то делает, не так делает. А, наверно, проще объяснить человеку, куда можно садиться, чего не стоит делать, что не принято делать в этой стране. Во многом, когда человек выезжает за рубеж по туристической путевке, ему тоже объясняют. В этой стране нельзя громко смеяться, условно, да. Если ты окурок бросишь в Сингапуре, то 500 долларов заплатишь. И люди это, безусловно, соблюдают, потому что 500 долларов очень жалко. Так вот, тем людям, которые к нам тоже приезжают, я думаю, прежде всего, нужно объяснять.

Ведущий: Хорошо. Давайте я попробую вам привести обратный пример, но, скорее, не российский, а зарубежный. Запрет на ношение хиджабов и другой национальной одежды, который принят, если я не ошибаюсь, во Франции, по-моему, принят подобный запрет.

М.Х.: Франция, Голландия.

Ведущий: Франция, Голландия, да. Вот с этой точки зрения это нормально? Вы как считаете?

М.Х.: Европа отмирает. Европа весь 20-й век шла по пути секуляризации. Секуляризации всего, всех своих ценностей, традиций, и тому подобное. И сейчас начал, в конце 20-го столетия начала получать огромный поток мигрантов из большей части своих колоний. 200 лет оттуда тащили. А сейчас притащились оттуда люди. И начали делать свое, как они там привыкли делать. Бурно развивается строительство мечетей по всей Европе – во Франции, в Голландии, в Англии, ну, практически, во всех странах.

Ведущий: Нет, исламизацию Европы, вообще, по-моему, уже никто не отрицает.

М.Х.: Никто не отрицает. И Европа пытается, вот такими вот методами пытается ощетиниться и защитить свою культуру, защитить свою идентичность. Она теряется. Франция на 60 процентов сегодня состоит из французов. 40 процентов – это мигранты. То есть, это не мононацинальное государство французов, и так далее, да. А как она будет защищаться? Вот она придумывает вот эти методы, думая, тем самым, что, если запретить носить платки, то этим самым число мигрантов уменьшится. Да не уменьшится.

Ведущий: Нут, но это в логике того же самого кодекса москвича. То есть, если ты приезжаешь в Москву, или, там, во Францию. В чем разница-то? Я не вижу.

М.Х.: Но если бы люди занимались колдовством вуду, то, наверно, стоило бы запретить это.

Ведущий: Ну, вот смотрите, тут же кодекс москвича, например, подразумевает ограничение в одежде. Подразумевает. Не рекомендуют они ходить в национальной одежде, там, использовать, и так далее, и так далее.

М.Х.: Такие понятия, как «конфликт цивилизаций», который нужно было бы назвать «конфликтом невежеств». Поэтому из этой же серии. Заставь дурака богу молиться, он тебе лоб расшибет. Начинают делать хорошее, и получается по Черномырдину.

Ведущий: Все понятно. Спрашивают: «Не собираетесь ли вы завести свой блог?» Подобно многим политикам и многим, в том числе, и религиозным деятелям.

М.Х.: Самый бездельник говорит, что у него нет времени. У меня примерно также. У нас есть официальный сайт. И в «Моем мире» есть моя страничка.

Ведущий: Ну, во-первых, мне подсказывают, что та информация, которая есть на сайте, часть информации закрыта. А, во-вторых, разговор не об этом. Разговор о том, чтобы вы для высказывания своей позиции, может быть, для обращений к пастве использовали еще некие другие инструменты. Ну, вот посмотрите на губернатора. Видите, он же блог свой превратил в средство массовой информации, можно сказать, номер один.

М.Х.: Да.

Ведущий: Нет у вас мысли таким образом расширить круг людей, которые вас бы читали?

М.Х.: Ну, если есть, доберемся со временем.

Ведущий: Дальше короткие вопросы. Поскольку вы любите цитировать разнообразных деятелей, политиков и писателей, вас спрашивает Дмитрий: «Что сейчас читаете? Конечно, кроме Корана» - спрашивают вас.

М.Х.: Автора забыл, запамятовал Но начал читать книгу «Как убивали Сталина».

Ведущий: Потрясающе.

М.Х.: И читаю вторую книгу. Я одновременно две книги читаю. Читаю книгу личного доктора Саддама Хусейна про его жизнь

Ведущий: Наши радиослушатели не могли обойтись без вопроса о вашем отношении к современному искусству.

М.Х.: Современное искусство в представлении Марата Гельмана?

Ведущий: Да.

М.Х.: Нет. Никак не отношусь.

Ведущий: В таком случае я позволю себе спросить. Но ведь вам, наверно, понравился вариант Дня города, который прошел в этом году?

М.Х.: В День города я был на выезде в области на другом мероприятии.

Ведущий: Дипломатично. Очень философский вопрос. «Кто в вашем представлении сегодня русский человек?» Я не знаю, русский или российский? Вот на это радиослушатель не пишет, честно говоря. Вот в моем понятии, наверно, это надо делить. Нет?

М.Х.: Который любит нашу страну. Человек, который любит нашу страну, вне зависимости от того, какого цвета у него лицо на каком языке он общается, какой веры придерживается, какой национальности он был по советскому паспорту.

Ведущий: Не имеет значение? Не должно иметь значение?

М.Х.: Нет, нет. Так вот, обобщая, можно сказать, что мы все русские, в том числе, и вы. Фамилия ваша Русских, да ведь?

Ведущий: А я себя другим и не считаю. Но как я должен любить, чтобы считаться, ну, я не знаю, чтобы считаться русским человеком? Я должен как-то проявлять любовь? Что это значит – любить свою Родину?

М.Х.: Каждый человек, на своем месте если делает свое ремесло, свое дело от души, исключая убивец, насильников, грабителей, казнокрадов и тому подобное. То есть, свое ремесло. Вот вы, будучи журналистом, я, будучи священнослужителем. Другая, там, женщина, будучи врачом, доктором, учителем, и так далее. Который делает свое дело от души не ради зарплаты только, да, не ради прокорма, хотя большая стимулирующая доля, тот человек любит свою страну.

Ведущий: Это был муфтий Пермского края Мухамедгали Хузин. О политике, любви к Родине, и о книгах. Спасибо вам огромное.