Программы / Дневной прямой эфир

Ведущий: Это радиостанция «Эхо Перми». В студии Вячеслав Дегтярников. Вместе со мной в студии Ирина Владимировна Колущинская. Здравствуйте, Ирина Владимировна.

Ирина Колущинская: Здравствуй, Славочка.

Ведущий: У нас только что закончился эфир с Игорем Сапко. И, насколько я понимаю, вы, как член политсовета «Единой России», хотели частично его прокомментировать.

И.К.: Да я не прокомментировать его хотела. Я просто сказала, что Игорь Вячеславович, вы допустили ошибку в эфире, и надо в интересах правды ее исправить. Никакого решения политический совет региональной партии «Единая Россия» по поводу выборов в пермскую городскую думу не принимал. Знаете, в политсовете 80 человек. И, наверно, кто-нибудь бы знал, если б было такое заседание. Его не было. Да, сказал Сапко, я что-то вот тут ошибся немножко. Речь идет о рекомендации президиума. Значит, президиум год назад, к примеру говоря, у нас демократическая партия, рекомендовал конференции «Единой России» избрать в политсовет трех человек – депутатов Заксобрания. Так вот один прошел тремя голосами – господин Скриванов, а двое – господин Ёлохов и господин Плюснин, не прошли. Вот поэтому, я еще раз повторяю, у нас тут не ВКП(б). У нас нормальная демократическая партия. Есть рекомендации исключительно президиума. А решения политсовета не было никогда. Теперь давай к теме.

Ведущий: Таким образом, мы восстановили некую историческую справедливость. Теперь поговорим о теме нашей сегодняшней программы. Собственно говоря, тему заявил, наверно, премьер-министр России Владимир Путин, вернее, извините, президент России Дмитрий Медведев, когда сказал – «хватит кошмарить бизнес».

И.К.: Совершенно верно.

Ведущий: Вот. Заявить-то он это заявил. Но, как всегда, на местах у нас бывают некие недопонимания политического процесса, происходящего в стране. И, в частности, рассматривая всю эту историю про рейдерство, так скажем, про то, что происходит с малым и средним бизнесом в России, я наткнулся на вашу замечательную статью в газете «Наш единый край». Называется она «Прибыль на убытках», в вашем стиле, как обычно, жестко. Речь идет о рейдерском захвате «Уралмонтажстроя» и фирмы «Глобал» управляющей. Хотелось бы понять, вообще, во-первых, как вы на эту тему вышли? Потому что все равно любое журналистское расследование, ну, в общем, знаю по себе, это довольно серьезный труд, это серьезная проработка, это фактически действия того самого следственного комитета, который у нас не всегда действует, который иногда у нас почему-то не может нормально проработать. Вот давайте вначале в историю уйдем. Проработка вопроса.

И.К.: Значит, ну, во-первых, рейдерство в Прикамье – это давнишняя и старинная моя тема. Я занимаюсь этой темой, наверное, года с 2002-го-3-го. Это именно я открыла, в принципе, эту рубрику в газете «Местное время» под названием «Развитие капитализма в России». И вот как раз тогда и проявилась первая форма рейдерства, а именно, ликвидация всякого влияния миноритарных акционеров в акционерных обществах. То есть, по сути дела, уничтожение акционерных обществ открытого типа. И в итоге, чему я очень рада, сейчас, к сожалению, там ситуация в результате последних событий изменилась. Но вот неправедно отобранный контрольный пакет акций в одном из предприятий, крупных предприятий Кировского района, был возвращен. Это хороший результат. Поэтому тема о «Глобал индастриз» меня заинтересовала потому что, то есть, это основной фигурант, которого, по моему глубокому убеждению, считаю рейдером. Господин Ступников не первый раз мне попался. Дело все в том, что я ведь…

Ведущий: Ну, это известный персонаж.

И.К.: …я ведь расследовала рейдерский захват, попытки рейдерского захвата акций «Уралгазсервиса» через инвестиционный фонд «Ермак». И тогда это дело не получилось. То есть, это, так сказать, персонаж известный. И, кроме того, есть еще один маленький момент. Дело все в том, что мы же в Перми тут все в одной песочнице. И фамилия потерпевшего Романа Тихоновца меня заинтересовала сразу, потому что Тихоновец – редкая фамилия. Так вот мама Романа Тихоновца Татьяна, великолепный совершенно театральный и литературный критик, прекрасный филолог, папа – Володя Винниченко - это мой студенческий друг. Я точно знаю, что в этой семье мог быть воспитан только очень порядочный парень. А затем, когда я познакомилась с ним, мальчику 32 года, он с нуля, ничего не приватизируя, буквально с каких-то вот крох строя бизнес, пошел на то, на что вообще малый бизнес в Перми не ходит, да и в России не ходит, потому что боится. Это от, так сказать, бизнеса коммерческого перейти к производству, начать производственные вещи. Недавно мне рассказывал доцент кафедры культурологи Пермского Гос. педагогического университета Олег Лысенко об интереснейшем исследовании на тему, чего боится бизнес в Перми. Так вот, бизнес в Перми, прежде всего, малый и средний бизнес, знаешь, чего боится?

Ведущий: Что?

И.К.: Он боится развиваться.

Ведущий: Потому что за это бьют по рукам.

И.К.: Он боится развиваться, потому что пока ты зарабатываешь сто тысяч рублей в месяц, ты на фиг никому не нужен.

Ведущий: То есть, ты сидишь тихо, и тебя никто не видит.

И.К.: Да. Но, когда ты начинаешь развиваться до такой степени, что у тебя обороты возрастают до двух, трех миллиардов, когда ты позволяешь себе цивилизованный бизнес, то есть, хапать-то не с убытков прибыль, а с оборота капитала, когда ты стимулируешь этим финансовую систему, когда ты удовлетворен тремя, максимум, пятью процентами прибыли, потому что у тебя все время крутятся деньги, потому что ты зарабатываешь их на производстве, вот тогда привет. Причем, вообще, рейдерство очень похоже на накаты братвы на киоски в начале 90-х годов. Но, когда братва этим делом занималась, вообще-то, говоря, милиция была на другой стороне.

Ведущий: А сейчас, насколько я понимаю, ситуация несколько поменялась.

И.К.: А сейчас, понимаешь, ситуация, как всякое явление, рейдерство развивается. И если раньше это, так сказать, была братва и привет, вот, и киоски, то затем это началось внешнее-то вторжение в бизнес. Ну, вот классический пример. Вот у тебя недвижимости на триста миллионов рублей. Предположим, тебе нужная такая головная боль. И у тебя есть обязательство перед банком на 150 миллионов рублей. И ты хорошо платишь проценты. И все в порядке. Но ты уже мишень. Потому что, по крайне мере, с полста миллионов, разорив твой бизнес, рейдер всегда получит. Это пиранья. Они захватывают предприятия не для того, чтобы стать собственниками и их развивать. Они захватывают их для того, чтобы высосать из них все. И сегодня начался новый этап рейдерства. Это то, что называется внутреннее рейдерство. Ах ты, черт, я забыла, есть английский термин. Это вот, когда два компаньона, и вдруг один начинает задумываться над тем, что целое – это больше, чем часть. И вот именно в этой форме осуществляется вот этот вот самый рейдерский захват «Глобал индастриз». Вот в этом смысле существует конфликт между предпринимателем Тихоновцом и рейдером Ступниковым.

Ведущий: А Роман Тихоновец – он не предполагал, когда он запускал Ступникова в свой бизнес, чем это дело закончится?

И.К.: Дорогой мой, я не знаю, что происходит с людьми, когда перед ними начинают маячить такие сумасшедшие деньги.

Ведущий: Ну, в принципе, об этом Маркс писал.

И.К.: Нет, понимаешь, в чем дело. Вот у меня было несколько раз в жизни случаи, когда вдруг вот появляются очень большие деньги. Ну, в моем представлении большие. В результате, у меня у всей команды квартиры, у сестер, у братьев, и так далее. И у меня нет даже счета в банке, вообще, ничего, и никакой недвижимости. Я не бизнесмен по натуре своей. Вот друзья. Понимаешь, вот в чем особая пакость-то всей этой ситуации, и почему на этом кое-кто из правоохранительных органов спекулирует. Они друзья. На свадьбе был Ступников у Тихоновца. Они были в прекрасных отношениях. И, что называется, ничто не предвещало. Это этический уровень. Ну, ведь, прежде, чем совершить какое-то правонарушение, пойти на преступление, да просто на подлость, человек должен сначала перейти некие моральные нормы. Вот тот случай, о котором мой папа всегда говорил, что вот человек, который нарушает вот эти вот нормы взаимоотношений дружеские, человеческие, это человек, у которого ни отца, ни матери, ни совести, ни совести, ни чести, ни Родины, ни флага. Вот, наверно, сейчас нас очень многие люди слушают, из них половина, скажем, лучше нас с тобой соображают, что такое рейдерство, а остальная половина вообще не понимает, о чем мы говорим. Ну, в общем, еще раз повторяю. «Глобал индастриз» разрушен. Но разрушен в каком смысле. Там материальная база есть. Вместо того, чтобы производить дизельное топливо существенно дешевле, чем крупные нефтеперерабатывающие предприятия, и снабжать этим топливом наших несчастных крестьян, которым всегда легче с маленьким предприятием договориться об отсрочках, о том, о сем, цена ниже, и так далее, вот вместо этого это может быть использовано как замечательная нефтеналивная база. И деньги пойдут. Но и не будет использовано, так просто кому-то другому под эту базу это можно продать. И вот в своем расследовании я поставила многоточие, может быть, запятую. Но я человек, который не останавливает ремонт, а заканчивает его. То есть, я человек, который может закончить ремонт. Я вообще привыкла доводить начатые дела до логического конца. И, естественно, я взяла, так сказать, в режим мониторинга вот эту самую ситуацию. И то, что мы сейчас с тобой в эфире, основной, такой самый яркий и всем слушателям понятный факт. Значит, у человека, у Романа Тихоновца, поджигают машину, дорогую машину «Инфинити». Видеокамера показывает, как два человека ее поджигают. В этой машине кое-какие документы, там то, се, пятое, десятое. Вообще, она дорогая штука-то. Она два с половиной миллиона стоит. Естественно, человек бежит в милицию и пишет заявление. Есть данные видеосъемки. Все есть, вообще, да. Ему отказывают в возбуждении уголовного дела. Знаешь, почему?

Ведущий: Интересно.

И.К.: За отсутствием события.

Ведущий: То есть, она не горела?

И.К.: Вот… вот, молодец. А также состава преступления. Не смотря на то, что, ну, явно поджигают, ну, вот оно есть. Состава преступления не было. И события не было, как ты верно говоришь, не горела.

Ведущий: Они там буйно помешанные?

И.К.: А вот тут очень интересный вопрос. Вот когда я почитала одной из дам следственных документы, то я понимаю, почему сегодня потерпевшая сторона, ну, во-первых, обратилась с частным обвинением на группу очень высокопоставленных лиц в погонах, и в рамках этого обвинения они затребовали психиатрическую экспертизу следствия, потому что это ненормально. А вот эту вот бумагу, которую выдал некий лейтенант Оборин… Вот, понимаешь, даже не застрахованная машина. Вот даже на лапу от страховой компании получить невозможно. Ну, потому что нет КАСКО. А ОСАГО, она, вообще, об чем мы говорим, если она сгорела. Когда начинаются вот такие чудеса, то все как-то очень начинает складываться. То есть, человек приходит к товарищу Оборину, и это вообще определенный участок милицейской работы, да. А тот вместо того, чтоб с ним беседовать по факту явного поджога машины, начинает ему вручать повестку к следователю, который вообще занимается другой отраслью милицейской, и вообще в другом месте находится. Вот скажите мне, пожалуйста, откуда товарищ Оборин знал, что к нему придет Тихоновец жаловаться на машину, которую у него спалили, кому он об этом рассказал? Короче, повестка, как у него в руках оказалась?

Ведущий: Ну, у них же там жесткая централизация, насколько я понимаю.

И.К.: Подождите, какая централизация? Значит, классическая рейдерская практика, и в чем ее особая пакость. Заключается в следующем. Ты ж прекрасно понимаешь, что ты друга надул, предприятие схватил, сто человек без работы оставил. Ты все это прекрасно понимаешь. И тебе стыдно. Ну, это, как минимум. И ты понимаешь, что ты до такой степени вообще подлянок наделал, что, естественно, будут какие-то действия, ну, борьба какая-то будет с тобой. Что делает классический рейдер? Он собирает любое количество любой негативной информации о том, кого он ограбил и предал. Ну, а, как ты понимаешь, есть люди, с которыми мы были в хороших отношениях, а потом вдруг поссорились. Есть какие-то проблемные взаимоотношения между бизнесменами. И вообще, врагов нет только у идиотов. Хотя и у них они есть, когда, допустим, исполнительная власть хочет порушить психоневрологические диспансеры. То есть, даже они не беззащитны перед врагами. В этой связи собирается безумное количество какой-то полной фигни. Представь себе, ты строишь дом. Ты строишь дом, ты подписываешь официальный договор с человеком, который тебе его строит, берет на себя все эти дела, платишь ему два с половиной миллиона рублей задатка. Он тебе, мало того, что его построил сикось-накось, так он еще и бросил этот процесс посередине. А у тебя в договоре написано, что если там нарушены нормы того, сего, и, вообще, не сделано, то человек, который получил от тебя аванс в два с половиной миллиона рублей, платит тебе двойную сумму. Это официальный договор, это взаимоотношения, это в рамках гражданского кодекса и так далее. Ну, казалось бы, надо идти в суд, требовать эти деньги. Но как только человек собирается идти в суд, его тут же обувают со всех сторон уголовным делом, потому что у того, кто его на два с половиной миллиона надул, и дом не сделан, и он разрушается, и вообще все, у него горит баня за шесть с половиной тысяч рублей. Так обвиняют Тихоновца в том, что он поджег эту баню у того, кто его разорил на два с половиной миллиона. То есть, создается… понимаешь, для того, чтобы человек против рейдера не боролся, есть самый лучший способ – посадить его в СИЗО.

Ведущий: И тогда из СИЗО он не сможет бороться.

И.К.: Да, из СИЗО бороться уже очень трудно.

Ведущий: Ну, там, вообще, насколько я понимаю, с этим домов, там вообще классическая история. Тихоновца обвиняют сейчас в вымогательстве, в том, что он поджег эту баню. И, значит, мало того, что он вымогает эти два с половиной миллиона, которые он заплатил за дом, так еще в процессе вымогательства вот этого два с половиной миллиона, ну, я тоже немножко в курсе этой ситуации, он еще успевает доплачивать вымогателю оставшуюся сумму денег.

И.К.: Да.

Ведущий: То есть, это вообще интереснейший момент. Вот это просто для наших слушателей и для нашей милиции, потому что это, действительно, уже у нас не лечится. Это лечится где-то в других больницах.

И.К.: Да нет, это…

Ведущий: Ну, просто как можно вымогателю еще и доплатить у вымогаемого в процессе.

И.К.: Да. Слава, у меня была ситуация, которую расследовала, когда человека посадили, реально посадили. Причем, на шесть лет или даже на восемь, по-моему. За то, что он чего-то вымогал в течение трех лет у какого-то там другого мужика. Так вот за эти три года страшный вымогатель почему-то не покусился ни на одну из пяти машин, ни на два загородных дома. Вот вообще ни на что. В форме чего происходило вымогательство, если человек не пострадал вообще никак? Нет никаких телефонных разговоров. Вообще ничего. Вот есть заява, и есть и заинтересованность и того, кто заявляет, и того, кто принимает заявление. Вот того, на кого заявление написано, убрать в лагерь без затей. А деньги были разорены страшные. Это было в 96-м году. Так они ж тогда все были еще юные. У них же еще никакого опыта не было. А сейчас… Вот я смотрю просто, как… Про бизнес уже речи нет. Вот хочется… Вот есть желание только одно. Вот есть некая недвижимость. Год человек ходил по нотариусам, потому что там надо форму 14-ю подписывать нотариально, чтоб какие-то там изменения вносить дальше в уставных документах. Ведь никто же этого не делал. Но нашлась нотариус. Ну, нашлась, ну, вспомнили знакомых. Ну, туда, ну, сюда, подписали. Дальше идет такое количество нарушения вот уголовно-процессуальных норм гражданского права и законов божеских и человеческих, что это вот просто такая, знаешь, классика. Вот иногда смотришь какие-нибудь там фильмы типа «Бандитского Петербурга», думаешь, да не может быть. Да, ребята, «Бандитский Петербург» - это мелодрама. О чем мы говорим? И вот я должна сказать, что я не болезненный оптимист, конечно. Я понимаю, что вообще такие вещи традиционно… лучше бы помолчать, в газетах не писать, в эфир не выходить, потому что человеку начнут мстить еще и за то, что о нем написали, что его защитили в эфире и так далее. Кстати говоря, вот ни ты, ни я сегодня не защищены. Потому что деньги большие. Потому что люди абсолютно безнравственные. Ну, вообще-то, говоря, негодяи на противоположной стороне. Да и часть из них еще обличена приличной властью, я должна сказать. И вот, понимаешь, какое положение? Вот так смотришь ты на себя, думаешь – ну, мать, ну, ты с ума сошла. Ну, куда тебя несет? Ведь вот так, по большому счету, шлепнут совсем другие и совершенно по другим основаниям. Представляешь, какое количество людей хотело бы, чтобы я срок дожития-то прекратила бы уже, да. Слава, мне реально страшно. Ну, вот, наверно, тогда нужно в какой-нибудь другой отрасли работать. Потому что, ну, невозможно так жить. Если мы с тобой имеем возможность хотя бы сказать об этом вслух, хотя бы сказать – ребята, мы вас видим, мы вас знаем, и мы знаем, какие вы, и мы не будем держать это в себе, и мы расскажем, ну, хотя бы это, если мы можем, мы обязаны сделать.

Ведущий: Вот мы, как бы, завершая эту часть эфира, должны немножко проговорить все-таки, что произошло с «Глобал индастриз», потому что мы должны понимать, что вот, уважаемые слушатели, тоже должны понимать, что в процессе так называемого, скажем, конфликта двух сторон, двух учредителей, даже если мы будем считать, что все нормально вот в этом плане, что в процессе вот этого конфликта происходят маски-шоу. Ну, это классический вариант. Вынимаются компьютеры, вынимается оргтехника, вынимается фактически вся документация.

И.К.: Причем, не только у этой фирмы, но и у фирм, которые являются арендаторами на этих площадях. То есть, просто все к чертовой матери вынимается.

Ведущий: Просто я должен пояснить для наших слушателей, это происходит на Льва Шатрова, я живу рядом, я просто это видел, как это происходило, и немножечко общался, скажем, с владельцами аптеки, которая находилась в этом доме, которая вообще никак…

И.К.: Ты какой деликатный. Изымаются – это когда опись составляют.

Ведущий: А ту без описи, без всего.

И.К.: А тут никакой описи не было. То есть, погрузили ящики с документами и компьютеры, и все. Вот ты уверен, что это была милиция?

Ведущий: Не уверен.

И.К.: А каким образом тогда оказались в следственных органах ящики? Все-таки, наверно, милиция.

Ведущий: Ну, тут надо гадать. И вот эту вот историю сложную мы, наверно, Разберем сразу после федеральных новостей. Но просто я говорю, я вот общался с владелицей этой несчастной аптеки, которая находилась в этом доме, которой просто фактически завернули руки, и которая не знала об этом конфликте. Она была просто в шоке. И несчастные бабушки, которые пришли в аптеку в этот день. Это надо было видеть. Которые, я думаю, пришли за корвалолом, и ушли оттуда с инфарктом. Никто до сих пор не знает, что оттуда вынималось. И вот так, если поразмыслить, там вполне, может быть, лежал миллион долларов, куда-то исчез.

И.К.: Я тебе больше скажу. Кое-что из этих документов через какую-то кунгурскую следовательницу вообще оказалось в руках господина Ступникова. Можно, я тебе скажу?

Ведущий: Да.

И.К.: Вот где-то примерно в четвертый раз ОБЭП УВД Верещагино, где, собственно, находится предприятие, которое должно было работать по нефтепереработке, там не просто завод угробили, где 100 человек работало, это еще и Верещагино, где не шибко много рабочих мест. Там очень тяжелая ситуация. То есть, это социально опасный вид преступления. Он захватывает не только того, у кого отнимают деньги и собственность, люди страдают, причем, в больших количествах. Отказано в возбуждении уголовного дела по фактам самоуправных действий господина Ступникова, с февраля 10-го года, не допускающего собственников до завода и транспортных средств, оставшихся на его территории. Прокуратура Верещагинского района все время приносит протесты на отказные материалы, но оперативники не усматривают состав преступления в материале проверки, который занимает 300 листов, где приведены все необходимые данные по ущербу, причиненному обществу лизинговой компанией. И еще такой момент. Вот у нас следователи имеют право на заявление отвода адвоката. Я не знаю, насколько это демократично, мне трудно это судить. Я не знаю другой практики, европейской там, или какой-то иной. Но вот что мне очень не нравится? Мне очень не нравится, что следователь госпожа Мачехина неоднократно пытается заявить отвод адвокату Толмачеву, который защищает Тихоновца, а раньше между этим адвокатом и гражданским супругом госпожи Мачехиной был процессуальный конфликт. И, кстати, этот гражданский супруг тоже бывший следователь, начальник отдела, и борец с коррупцией три года условно по двум статьям уголовного кодекса Российской Федерации схлопотал. Кроме того, ведь Романа еще и избили. И привет ему передают и предложения подумать о семье, от, ну, достаточно серьезных лиц.

Ведущий: Я думаю, что мы в эфире не можем пока, поскольку это не доказано, произнести фамилию. Но намекнуть мы можем, что это речь идет о довольно высоких чинах в милиции.

И.К.: Ой, слушай, знаешь, чем вот нравится наш город? Вот Пермь – это классический пример такого провинциального информационного феномена. Я вообще не совсем понимаю, зачем в Перми нужны средства массовой информации. Вот только ленивый не знает, что у нас работает комиссия следственного комитета высокопоставленного, что фамилий там сильно очень много, что абсолютно правильную позицию имеет начальник ГУВД генерал Горлов, который, ну, вот, что называется, пальцем не шевельнул для того, чтоб кому-нибудь там в чем-нибудь и как-нибудь помочь. То есть, вот честь мундира с точки зрения начальника нашего ГУВД, она в том, чтобы «оборотней в погонах» не было в управлении, а не в том, чтобы там кого-то защищать и не доводить, как бы, до разговоров. Слава, все знают, ты знаешь, и я знаю. Я за последние две недели, наверно, человек 10 встретила, которые все ???????? (неразборчиво) – а какие там подробности, а какие что? Подробности совершаются, и при этом ни одной строчки, и ни одного звука. То есть, удивительный город.

Ведущий: Но мы же с вами в эфире это озвучиваем сейчас.

И.К.: Нет, мы сейчас озвучиваем это в эфире первый раз. Никогда в жизни, вообще, на эту тему никто ни че не говорил. То есть, да, идет проверка, да, работают серьезные люди, да, вообще все очень серьезно. Об этом все знают, но об этом никто никогда публично не говорил, и нигде никто никогда не писал. Поэтому я вот люблю родной город. Понимаешь тем, что пермяки, че бы они не прочитали, и че бы они не услышали, и че бы они не увидели, они совершенно точно знают, что на самом деле хотел сказать журналист, и делают правильные выводы.

Ведущий: Ну, это старая привычка, еще с советского периода, читать между строк. Тем не менее, вот еще раз подчеркнем, что сейчас следственный комитет проводит проверку по довольно высокопоставленным лицам в ГУВД Пермского края. Я, насколько понимаю, там проверяется сейчас 15 персоналий.

И.К.: Ой, слушай, мне вчера сказали 17.

Ведущий: Ну вот, видите. И некоторые из этих персоналий как раз появляются, в том числе, и в деле, которое мы обсуждаем, в деле Романа Тихоновца.

И.К.: Причем, знаешь, я тебе, что скажу. Вот я еще раз повторяю. Я не безнадежный оптимист. Да, и вообще не очень оптимист. Но, тем не менее, я думаю, что вот как раз эта проверка, она совершенно обычная и правильная штука, и не надо тут, так сказать, миссиеобразность ей придавать. Меня другое, Слава, волнует. Меня волнует то, что жизнь, здоровье, свобода Тихоновца, я считаю, под угрозой. И мысль о том, что человеку лучше бы забрать семью и уехать из России, вот она у него должна возникнуть. А мне невыносима мысль о том, что, наверно, сегодня это самый простой и самый надежный способ уйти от расправы рейдера, который наметил тебя в жертву. Это страшно.

Ведущий: И вот на этом этапе мы, наверно, должны перейти к неким обобщениям, потому что, насколько я понимаю, случай Тихоновца это не случай единичный. И есть статистика. Есть статистика, которая говорит о том, что Пермский край, к сожалению, здесь лидирует.

И.К.: Совершенно верно.

Ведущий: Именно в вопросах рейдерства. И очень часто в рейдерских атаках, вот по той статистике, о которой мы знаем, ее, в частности, если не ошибаюсь, «Деловое Прикамье» приводила недавно.

И.К.: Да.

Ведущий: Фигурируют лица с погонами вот…

И.К.: А рейдерство невозможно без этих лиц.

Ведущий: …практически во всех вот этих атаках.

И.К.: Рейдерство невозможно без этих лиц, по определению невозможно, потому что, понимаешь, использование правоохранительных органов в борьбе собственниками предприятий, так сказать, найм этих органов со стороны рейдеров, это, Славочка, гуманистический путь развития рейдерства. Потому что раньше-то просто убивали. А теперь вот для того, чтобы избавиться…

Ведущий: То есть, просто сядет.

И.К.: Просто сядет, да. То есть, какой-то прогресс, как бы, есть. Я тебе скажу, вот ты говоришь, к обобщениям. Слава, вот я когда где-то со 2-го года писала относительно того, что у нас бесправные миноритарные акционеры, я долбила эту тему в два года. Ну, видимо, это делали еще десятки журналистов. И, кроме того, там еще масса людей в этом деле участвовало. В конце концов, был принят закон о защите миноритарных акционеров, вообще, какой-то здравый закон об акционерных обществах. Но к моменту, когда этот закон был принят, их уже не осталось практически. Ну, то есть, то, что называется большой бизнес, их уже просто не было вот в таких серьезных, знаковых предприятиях. Мы с тобой говорим о рейдерстве, подразумевая, что это преступление. А ведь товарищ Ступников может сказать, что меня тут рейдером назвали через дефис преступником. И подать на нас в суд. Мы его проиграем, Слава. Знаешь, почему?

Ведущий: Почему?

И.К.: А у нас нет статьи этой в уголовном кодексе. Нету, определения нету рейдерства. Так же, как до середины 90-х годов у нас не было определения, что такое вот это вот организованная преступная группа – ОПГ, у нас не было. Вот этой защиты прав миноритарных акционеров нет защиты. А рейдерство – это ведь международная практика. Причем, если она не связана с жертвами человеческими, вспомни фильм «Красотка», как сын покупал компании, делил их и продавал по частям. Это ведь тоже, по большому счету, рейдерский захват. И сенат в этом участвовал. Статьи нету. Ну, что я могу сказать. Время выходит. Я хочу пожелать, во-первых, семье Романа Владимировича здоровья и благополучия. Пробуждение совести у тех, кто его гоняет, это вряд ли. А нам с тобой иметь физическую возможность еще не раз, и не два рассказать о язвах человеческих.

Ведущий: Заканчивая наш эфир, еще раз хочу сказать, что точку мы в этом эфире не ставим.

И.К.: Не, не, не, не.

Ведущий: Мы ставим многоточие. И ту проблему, о которой Ирина Владимировна говорила, об отсутствии, вообще, статьи за рейдерство, думаю, что наш сегодняшний эфир, в том числе, возможно, подтолкнет кого-нибудь в Государственной думе задуматься…

И.К.: Ни фига не подтолкнет, если не будем оформлять совершенно конкретные вещи, там, ставить на туда, на сюда, оформлять законодательную инициативу, долбить депутатов Госдумы. Под лежачий камень вода не течет. России не та страна, где прокукарекал, а там хоть не рассветай. Гражданское общество тут же встало и тут же побежало. Не, милый друг, бороться, так бороться. Это, знаешь, как беременность. Нельзя быть беременным слегка.

Ведущий: Хорошо. Это была Ирина Владимировна Колущинская. Оставайтесь на 91,2, FM. Всего доброго.