Программы / Крупным планом

Ведущий: Добрый день, дамы и господа. В студии ведущая Нина Соловей. Сегоня у нас не запланированный выход программы «Крупным планом». Обычно мы по пятницам собираемся. На этот раз мы решили начать неделю с одной из культурных новостей. В среду галерея «Марис-арт» отмечает десять лет со дня своего открытия. Частная галерея. Случай уникальный в плане, во-первых, десятилетие. Не каждой галерее удается, частной, опять же отмечу, галерее удается просуществовать вообще больше двух, трех лет. Особенно не в таком большом городе, коим является все-таки Пермь. Ну, естественно, сравнивая с Питером и Москвой. Более того, не каждой галерее удается проекты свои осуществлять совместно с государственными музеями, иметь свою репутацию, как у коллекционеров, так и у простых ценителей искусства. Сегодня мы будем говорить о том, легко ли быть частной галереей в Перми с арт-директором галереи «Марис-арт» Вадимом Зубковым. Здравствуйте, Вадим.

Вадим Зубков: Здравствуйте.

Ведущий: Поговорим мы о том, как все начиналось, что было, к чему пришли. Итак, начнем, прежде, чем у нас будет исторический экскурс, все-таки с главного первого вопроса. Десять лет на арт-рынке существовать достаточно непросто. За эти десять лет были и рассветы экономики в России, и кризисы. Более того, если правильно посчитать, то вы открылись, получается, вот только-только дефолт миновал.

В.З.: Да.

Ведущий: И вместо того, чтобы успокоиться и свободные средства оставить в чулке, открывается у нас частная галерея. Как вам?

В.З.: Ну, галерея открылась ведь не потому, что был дефолт или нет дефолта...

Ведущий: Ну, естественно.

В.З.: …и хорошо или плохо в экономике страны. В первую очередь галерея открылась, потому что… с Татьяной Пермяковой, с директором галереи, пройдя по тогдашнему рынку искусства в Перми, мы поняли, что чего-то как-то сложно приобрести что-то хорошее, чтоб это хорошее было где-то сосредоточено. Если попадались, то единичные хорошие работы, то в салоне, то в выставочном зале. И мы поняли, что рынок-то у нас не развит совсем. Рынок искусства.

Ведущий: А спрос был?

В.З.: Ну, спрос был. Потому что и мои друзья, и знакомые, иностранцы, с которыми я работал в то время, они всегда обращались, говорили – где бы нам что посмотреть, где бы нам что приобрести. Мы ходили в основном по мастерским художников. Какие-то только единичные покупки были вот в салонах города. Рынок не был отструктурирован. Все можно было приобрести в одном месте, начиная от лаптей, заканчивая антиквариатом. Ну, то есть, дело случая было. И даже не столько изучив рынок. Может быть, изучив, мы и не занялись этим. Но просто поняв, что это очень интересно нам, близко, и я, например, очень давно хотел таким заняться делом, вот случилось, что через год после изучения вопроса на Комсомольском проспекте, 8 открылась галерея «Марис-арт».

Ведущий: Причем, в таком соседстве с крупными музеями. Ну, самыми известными, будем говорить. Там галерея еще, краеведческий музей. А совсем рядышком с вами Центральный выставочный зал. Специально выбрали это?

В.З.: Нет. Знаете, рассматривали несколько мест, ну, где бы можно было в городе открыть. Просто в этот момент строился дом. И вот одно из предложений было, что, может быть, здесь? Ну, может быть, здесь. Могло быть и в другом месте. Но, значит, где-то свыше посчитали, что тут и надо.

Ведущий: Так вы до сих пор там и остаетесь.

В.З.: Да. Я думаю, что при любом раскладе уже менять это место не стоит. Оно у нас, как говорится, намоленное. И там энергетика еще о нас какая-то заложена существует.

Ведущий: Ну, говоря даже о площадях ваших галереи, она ведь недостаточно велика. Вообще очень такая камерная аудитория. Не тесно?

В.З.: На самом деле все галереи серьезные, с мировыми именами, вот везде, они небольшие. Нигде нету огромных территорий вот у частных галерей. Потому что большая территория, она очень сложна для обживания в смысле вот выставками. На большую территорию, на большую площадь надо найти хороший проект под это большое пространство, что сделать крайне сложно. Мы, зачастую, даже свои залы приходится, скажем так, добивать какими-то вещами, которые, возможно, мы и не включили бы в проект. На самом деле хорошие вещи найти тяжело. И даже, если проект делается, то он даже если запланирован, делается за год до того, как он у нас осуществится. Собрать вот выставку даже под наши небольшие, казалось бы, залы, это очень сложно.

Ведущий: Этим занимается селекционер - арт-директор. Тире арт-директор.

В.З.: Ну, это его непосредственная работа.

Ведущий: В любом случае для большинства частная галерея это магазин по продаже произведений искусства. Музей - это хранилище, это какое-то научное учреждение, ну, отчасти научное учреждение тоже и выставочное учреждение. И для многих, наверняка, было понятие, что вот здесь открывается опять же, пусть вас не оскорбит, магазин по продаже картин, там, например, скульптур, и так далее, и так далее. Однако, в чем отличие галереи «Марис-арт», ну, для многих, в частности, и уже это мнение укрепилось, что это еще и люди, которые устраивают просто, ну, как миссионеры, устраивают просто выставки, просто демонстрации произведений искусства, которых не представлено, например, в других галереях и музеях, что, наверняка, приносит и какой-то финансовый урон.

В.З.: Ну, на самом деле, ничего финансовый урон принести не может, если все правильно выстроено. Потому что ну, выставки – это, ну как бы, самые яркие события, которые происходят. И с выставок, разумеется, если люди хотят, они приобретают работы. Далеко не все выставки продажны, да они бывают просто музейного уровня.

Ведущий: Ну, зачем вам нужны такие выставки?

В.З.: Ну, потому что, помимо того, что мы коммерческая организация, мы себя льстим еще той мыслью, что мы несем какую-то просветительскую функцию в городе. То есть, у нас есть образовательная составляющая в нашей деятельности. Зачастую, да, мы показываем работы из частных коллекций, мы показываем работы, которые являются фондовыми музейными работами, мы показываем обменные выставки. Вот мы работаем плотно и с «Альянс-Франсез», и с фондом Гете, и вот с нашими музеями. Ну, пытаемся образовывать ту публику, которая, да, может стать нашими клиентами, а с другой стороны, пусть даже не став нашими клиентами, это часть людей нашего города. То есть, которым не хватает, мне кажется, определенных знаний, определенной насмотренности в области культуры. А потом вот, говоря, что частная галерея – это магазин, на самом деле частные галереи, или маршаны, или арт-дилеры, это именно те люди, которые определяют, что попадет в музей. На самом деле, вот сейчас в мире это именно серьезные галеристы… да, мы, явно, не отношу нашу галерею к верху…

Ведущий: Что потом в фонды идет.

В.З.: Да, да. На самом деле частные галереи, серьезные арт-критики и серьезные коллекционеры формируют арт-рынок. Далеко не музей. То есть, если даже работа находится в музее, это не значит, что этот художник выдающийся. Музею работа нужна, потому что она вписывается в ряд какой-то коллекции, может быть. И потом это, может быть, не самый лучший будет экземпляр. И потом все-таки галереи, музеи, как правило, если это не остроактуальный музей, они отлежавшиеся вещи покупают, да, вещи с историей, ну, с именем художника. А мы должны показывать процесс зачастую, ну, помимо того, что мы показываем наших «стариков», там, Репина, Борисова, Оборина, остальных, да, или молодежь нашу, мы же показываем просто процесс, который происходит в мире и в стране. То есть, мы привозим и художников, слав богу, живущих и процветающих, и талантливых, и очень плодотворных. И важно показывать то, куда движется искусство, основное, мне кажется, так сказать, основное течение. Не какие-то крайности, а вот основное течение, вот вектор какой-то.

Ведущий: Поэтому вы так тесно сотрудничаете с нашими, ну, хотя бы, вот с нашими пермскими музеями, с галереей, с краеведческим музеем?

В.З.: Ну, да. И мы пытаемся ведь еще выстроить такую линию, что что-то, предположим, или дарим, или у нас приобретает государственный музей, не только пермский. Мы пополняем какими-то новыми работами. Но мы же берем и из фондов те вещи, которые давно не показывались или показываются редко, и вписываем их в контекст своих выставок, показывая, что эти вещи живут и сейчас. Ну, так вот было с работами, которые мы брали в музее на выставке о Чехове. Так было… вот была выставка «Индустрия» у нас тоже из музея. Или когда у нас была такая удивительная выставка, как «Красота для всех», когда мы брали работы из Пермской государственной художественной галереи. Работы, которые очень давно не видели зрители. Очень давно.

Ведущий: И это же касается отчасти вот и ??????? (неразборчиво) выставки Константина Николаева.

В.З.: Да, да.

Ведущий: Вот тоже уникальный пример. Художник, ну, достаточно молодой, если говорить, в общем, достаточно молодой художник. Выставлялся в галерее. И уже его работы есть в краеведческом музее. И уже краеведческий музей вам эти работы представляет для дополнительной экспозиции.

В.З.: Да. Когда краеведческий музей обживал свое новое помещение, вот Дом Мешкова, замечательно, что им перешел этот особняк, это был просто заказ тематический, посвященный истории края, города, который выполнил Константин Николаев.

Ведущий: И теперь эти работы можно еще посмотреть и в галерее «Марис-арт». Пришел вопрос от Ильи. «Существует мнение, что ваша галерея – это филиал Нижнего Тагила».

В.З.: Слава богу, если б это было так. Я бы был очень не против.

Ведущий: Давайте поясним, почему.

В.З.: Наряду, скажем так, с какими-то школами устоявшимися, там, московской или питерской школой, где есть свои узнаваемые имена, на которых поток ориентируются другие поколения, это Мыльников, Моисеенко, Пахомов, в Питере, предположим, ситуация с Нижним Тагилом нас… мы думали, что это, конечно, дыра жуткая. Вот само понятие Нижний Тагил. Край географии вот для нас было. И посетив этот край географии, мы поняли, что, на самом деле, может быть, и чем-то будет прирастать культура, не Сибирью, но Нижним Тагилом точно. Потому что мы там обнаружили целую плеяду просто выдающихся авторов…

Ведущий: А в Нижнем Тагиле как, кстати, с галереями?

В.З.: Плохо там с галереями. Там хорошо с кадрами, а с галереями плохо. И там просто целая плеяда художников с мировыми именами. Это не просто там российский, местечковый уровень. И мы их показывали. Очень многих показывали, любим, и будем показывать. Но самое удивительное оказалось, что какие-то авторы., которых мы находили потом в Москве, в Питере, очень хорошие. Начиная копать, мы выясняем , что корни из Нижнего Тагила. То есть, школа уникальная.

Ведущий: Луч попал туда.

В.З.: Нет, это поразительно. Я не знаю, как это случилось. Хотя там есть объяснение. Там целый ряд выпускников «мухи» в свое время приехали, и там преподавали. И это дало большой импульс. И этот, как бы, вектор остается там, в Нижнем Тагиле. Потому что там не стараются всех причесывать под одну гребенку, а выявляют таланты просто в разных областях искусства. И у них, например, защиты дипломов - это, я не знаю, где еще, это может быть, что угодно – фотография, перформанс, хэппенинг, традиционные виды искусства. И просто там буйным цветом…

Ведущий: Надо в Перми филиал открывать.

В.З.: Так… гений места тоже присутствует. Пусть там останется.

Ведущий: Вдруг эти таланты на нашей земле зачахнут, мало ли.

В.З.: Да.

Ведущий: Безусловно, вам приходится работать с коллекционерами. За эти десять лет появились в Перми новые коллекционеры? И, вообще, у нас есть они? Или мало?

В.З.: Коллекционеры есть, но их очень мало. Потому что надо все-таки разводить понятия - я собираю долго и упорно, украшаю свое жилище. Это вот все-таки одна категория. А есть, действительно, коллекционеры. То есть, это люди, которым, ну, я не знаю, это физическая потребность находить что-то новое или, может быть, какое-то направление, люди выбрав, и они хотят видеть эти вещи каждый день перед собой. То есть, это такая эстетическая потребность. Это, конечно, определенный уровень культуры и достатка. Никуда тут не уйдешь от того, что деньги на этот дело нужны. Но таких людей всегда было мало, всегда. Вот в 19-м, на рубеже, там, в середине, всегда было мало. Богатых людей, кто хочет украсить свой дом, было много. И, слава богу, что они есть, потому что потом у них собирались коллекции, так случилось.

Ведущий: А есть среди этих людей, ну не надо фамилии называть, на ваш взгляд, я имею в виду пермских коллекционеров, те, кто живет здесь, будущие «третьяковы»? Вот те люди, которые сейчас планомерно собирают, которые советуются с вами, с искусствоведами, доверяют своему вкусу, собирают действительно хорошие произведения искусства. Есть ли у кого-то?

В.З.: По край ней мере, один «третьяков», может быть, и будет.

Ведущий: Может быть… Это Вадим Зубков.

В.З.: Да нет, нет, что вы. Но может быть, и будет.

Ведущий: Ну, будем надеяться.

В.З.: Будем надеяться, да, конечно.

Ведущий: Ну, а появились новые-то?

В.З.: Вы знаете, как ни странно, это…

Ведущий: Воспитала галерея «Марис-арт» кого-то?

В.З.: Она воспитывает, конечно. Но, во-первых, еще не так много времени прошло. И, скорее всего, мы воспитаем тех, кому сейчас двадцать. Ну, то есть, мы их воспитываем, да, и там понимание есть. У них есть понимание, пока нет средств. На самом деле, появляются новые люди, которые потихоньку, очень аккуратно, осторожно начинают что-то собирать. Но, на самом деле, это критическая масса. Это критическая масса. Кто-то выбывает по каким-то причинам, или уезжает в другой город, или вообще в другую страну. Кто-то появляется. То есть, это такое, загадочное число пи.

Ведущий: Светлана вас спрашивает: «По какому принципу у вас бывают выставки? В музеях, понимаю, по датам и знаменательным событиям. А у вас кто определяет, какая выставка будет?»

В.З.: На самом деле у нас тоже по датам и знаменательным событиям есть, то есть, ряд выставок запланированных. Это может быть и юбилей художника, это может быть, как у нас уже было не раз, юбилей знаковой культуры для, вообще, для вот истории нашей страны или мира. Так мы делали и к Чехову вот этот проект, к Гоголю, и к столетию футуризма. То есть, на самом деле, какие-то даты мы пытаемся отметить, если эти даты важны для нас. Но, а. в принципе, мы, конечно, выбираем наиболее интересных для нас авторов. Вот с некоторыми ведут переговоры годами, чтоб попасть в их график, чтобы и у нас совпало, и у них совпало, и мы смогли провести выставку. А с некоторыми, особенно с которыми работает галерея «Марис», с пермскими авторами, мы там за год, за полгода, за полтора года планируем определенные проекты. И вот, например, этот год у нас так и будет спланирован очень интересно, долгосрочно.

Ведущий: Мы поговорим еще о планах.

В.З.: Ну, и потом это все-таки эстетические пристрастия все-таки владельца галереи.

Ведущий: Мы говорим сейчас о Татьяне.

В.З.: О Татьяне, да. Потому что есть какие-то авторы любимые, разумеется, есть какие-то темы наиболее интересные, есть даже жанры и виды искусства, которые близки галерее.

Ведущий: Но как-то так получается, что ваши чаяния и ее чаяния очень часто совпадают с желаниями тех, кто приходит.

В.З.: Нет. Так на самом деле это же… ну, это не модная все-таки лавка. То есть, мы не можем подстраиваться под зрителя. И в этом году модно рюшки и какие-нибудь бордовый, значит, все, так оно и будет. Нет. Скорее, мы формируем вкус у зрителя. Но мы пытаемся сказать – да, вот это нам нравится, может быть, это и вам понравится, может, вас заинтересует это имя, это направление, или эта тема.

Ведущий: Ну, вот, продолжая вопрос слушательницы по ICQ, от себя. Есть люди, я уточняю, художники, и даже коллекционеры, в чей график вы хотите вклиниться. У кого вы выпрашиваете право, там, хотя бы месяц экспонировать их работы? Ну, наверняка, есть и художники, которые хотят попасть в график галереи «Марис-арт», наверняка. Такой каверзный вопрос. Кто точно не попадет в ваш зал? И кому вы можете отказать?

В.З.: Я не буду это говорить, да, вот по персоналиям.

Ведущий: Нет, нет, не по персоналиям. Кто не в вашем формате, так скажем?

В.З.: Кто не в нашем формате. Вот я, как бы, давно уже постулировал, что является для меня произведением искусства, да, и какой художник является художником. Разумеется, художник должен обладать ремеслом. Вот просто ремеслом. Вот он должен уметь рисовать, писать, заниматься офортом.

Ведущий: Ну, школа должна быть.

В.З.: Школа должна быть. То есть, обязательно, база должна быть. У него должно быть, что сказать. То есть, не просто мы придумали – сегодня зеленых зебр рисуем. Вот все. Вот это потрясающая тема. Ерунда это все. Ему должно, что сказать, быть. И, конечно, у него должен быть свой мир. Он должен каким-то своим образным рядом обладать, да, непохожим ни на кого. И, разумеется, работа, созданная в 2011-м году, она должна быть похожа на работу, созданную в 2011-м году. О чем бы он ни говорил. Хоть про Древний Египет. Но я должен понимать, что работа написана сейчас. Вот, как бы, когда эти все составляющие сходятся, это вообще замечательно. Это вот просто… просто чудо. Ну, бывает, какая-то составляющая выпадает. Мы пытаемся ее как-то или подтянуть вместе с художником, или снивелировать.

Ведущий: Но вы как-то изучаете в любом случае этот… ну, уж художественность и рынок, вроде бы, как слова не очень совместимы, но… Этот рынок вы изучаете, и, наверняка, не только знакомитесь с творчеством пермских художников, Нижнего Тагила.

В.З.: В основном не пермских, да.

Ведущий: Куда-то едите, где-то отбираете.

В.З.: Обязательно.

Ведущий: Как происходит этот процесс?

В.З.: Ну, по принципу, разумеется, нравится – не нравится. Больше никак. Больше никаких других критериев нету.

Ведущий: Я имела в виду вы ездите, ну, тоже также в Питер, в Москву, может быть, и на Венецианскую биеннале, не знаю. Вы ездите специально на какие-то проекты? Вы следите, в общем, за этой художественной жизнью?

В.З.: Разумеется, разумеется. И за художественной жизнью мы следим. И везде ездим, и все смотрим, все, что можно посмотреть. Другой вопрос, что, зачастую, можно не ездить, а посмотреть в Интернете отчет. И этого бывает достаточно вполне, чтоб понять, что это не твое, или, что это твое, и надо заняться этим вопросом вплотную. Дело в том, что кризис – он во всем. Кризис он, на самом деле, больше, чем мы думаем. Я сейчас не про экономику. Я про культуру. Культура отражала разные аспекты жизни общества, и человека, и внутреннего мира. Все это шло по этапам, да, на разных этапах истории искусства, там, культуры. А сейчас мир изменился. Он изменился серьезно. А художники еще ничего по этому поводу не сказали. Они все где-то…

Ведущий: Ну, может, осмысление идет.

В.З.: Они где-то все еще возятся в конце 20-го века. Переживания, страсти, образы. Это , на самом деле, все это позавчера, все, что происходит. Даже в области актуального искусства. Это все позавчера. Никто не ответил, что сейчас произошло с миром и с обществом. Никто. Скорее всего, это, вообще, появится в литературе, чем в изобразительном искусстве. Мы потом подтянемся как-нибудь. Но отслеживаем все.

Ведущий: Исходя из вашего сейчас философского спича, к нам поступил вопрос от Стаса. Стас задает вопрос: «А как вы считаете, будут ли вообще галереи актуальны в будущем? В том числе, и ваша?» Наверно, я дополню. Когда-нибудь наступит то время, когда художники, наконец, переедут в следующий век? Ну, в кавычках переедут. Почувствуют, поймут.

В.З.: Нет, нет, галереи будут актуальны всегда. Знаете…

Ведущий: Спрос будет всегда.

В.З.: Спрос будет всегда. Потому что галереи, они вот такую функцию сита, определенного сита и отбора осуществляют. Можно, конечно, попытаться самому.

Ведущий: Кстати, хороший очень образ, правда.

В.З.: Можно, конечно, попытаться самому сходить по всем мастерским, которые есть в Перми, понять для себя, особенно, если человек этим раньше не занимался, что тебе нравится, что не нравится. Но с этого люди и начинают, даже приходя в галерею, да, твое – не твое, мое – не мое. Пока не начинаешь разговаривать с ними, а что вообще они думают, что такое искусство.

Ведущий: Все равно человек ведь может судить - нравится – не нравится, имея какой-то багаж знаний. Это вы уже, наверно, с вашим опытом, с насмотренностью можете говорить - нравится - не нравится.

В.З.: Нет, понимаете, когда мы говорим - нравится – не нравится…

Ведущий: А когда тетя Маша приходит, говорит – че-то тут намазал, намазал.

В.З.: Тетя Маша и мы говорим вроде бы одни и те же слова – нравится - не нравится.

Ведущий: Да, да.

В.З.: Но подразумеваем мы разное. То есть, нравится - не нравится… а у нас за этим все. Мы уже все просчитали. Не в смысле в цифрах, а, то есть, понятно, школа-не школа, откуда растут уши у этих всех видов, жанров и его приемов. Вот поэтому у нас нравится - не нравится. А у тети Маши по принципу. Она видела в «Родной речи» Шишкина «Рожь» и все. Нравится - не нравится - и вот на уровне этом. И часто приходится с людьми рассуждать. Те, которые видели три картинки в «Родной речи» и пару постеров в переходе подземном, и они вот судят об искусстве. Потому что к нам многие приходят даже люди, которые не дошли ни разу до пермской художественной галереи.

Ведущий: Да. Вот этот анекдот, когда спрашивают – где у вас боги тут?

В.З.: Да. Ну, это все нормально. То есть, мы все уже прошли. И нам и сегодня звонили по поводу Павловской выставки. Ну, какая разница? Частная галерея, государственная.

Ведущий: Слово «галерея»…

В.З.: И все.

Ведущий: Ну, вопрос, который, в общем, к юбилею. Я-то уж его не задаю. Но вам придется ответить. Денис спрашивает: «Что за странное название? Почему вы так называетесь?»

В.З.: Ну, это уже глубокая история. Слово составное. Не мной придуманное. Я не буду раскрывать тайну. Но это не имя собственное, могу сказать одно.

Ведущий: Придумали. Кукарямба-арт.

В.З.: Ну, типа того.

Ведущий: Ну, будет для вас интрига. Может быть…

В.З.: Когда-нибудь.

Ведущий: …когда-нибудь и узнаете. Ну, тут тоже вот второй вопрос пришел по поводу названия. Видите, волнует народ название. Говоря о этом сезоне, выставочном сезоне, безусловно, вы планировали и понимали, что для вас это юбилей, десять лет. Тут какой-то отчетный период. Уже полсезона прошло. Что нас ждет впереди? Что будет интересного?

В.З.: Ну, для нас каждый год отчетный. Мы каждый год…

Ведущий: Каждый год, как последний.

В.З.: Нет, нет. Мы каждый год живем с ощущением, что это только первый год. Потому что на самом деле каждый первый год ты можешь зачеркнуть все, что делал до этого, и думаешь - господи, а вот оно как. И каждый новый год, он идет под знаком дальше только лучше. И этот, год, конечно, отчетный, и все замечательно.

Ведущий: Только перед кем отчитываться?

В.З.: Вот да. Только сами перед собой. На самом деле, всегда человек отчитывается любой и даже в своем творчестве сам перед собой. А потом, если кто-то найдет отклик, да, в чьей-то душе. Это работа или режиссера в театре, или это работа хирурга. Но там как-то отчет сразу виден, хорошо ли, плохо ли. А у нас этот год выстраивается очень интересно. У нас все выставки спланированы. Есть, правда, у нас небольшое окно, где мы маемся, что поставить. Потому что вариантов несколько.

Ведущий: Ну, расскажите про те, которые точно будут.

В.З.: Я могу сказать, что у нас будет очень интересный проект у Натальи Корчемкиной и у Инны Роговой. Это будет май. Это будет абсолютно необычный по формату для Перми и для нас, вообще, проект. У нас будет очень хорошая… Ну, то есть, они все хорошие для нас.

Ведущий: Да, смешно было бы, если б вы сказали - ну, потом будет скучная выставка, унылая выставка…

В.З.: Да, да, да.

Ведущий: …неинтересных художников.

В.З.: Нет, вот следующая выставка, которая у нас будет, она у нас называется «Восток – дело тонкое». Такое условное название этой выставки. У нас очень интересный проект в сентябре у Михаила Павлюкевича и у Ольги Субботиной. Я не хочу анонсировать, потому что люди себе сразу нарисуют, что там будет. Там в названии, как бы, уже сама идея. У Анатолия Кузнецова у нас будет персональная выставка. Мы его показывали, вот отдельно его работы включали в свои проекты сборные. Но это будет первая персональная выставка его у нас. Мы вот уже два года отбираем работы. Он нигде не показывает, которые мы отбираем для этого проекта. Поэтому мне кажется, это будет очень интересно. У нас будет выставка французской фотографии. Тоже, опять-таки, очень интересно. У нас много всего будет хорошего и разного.

Ведущий: Анна спрашивает: «Вадим, а вы тоже считаете, что Пермь – это культурная столица? Прокомментируйте те события, которые сегодня происходят в нашей пермской культуре». Ну, вы в госструктурах не работаете… поэтому.

В.З.: Мне-то, вообще, хоть не рассветай. Я не про это… прокукарекал… Нет. Знаете, вот есть такая поговорка, что каждый народ заслуживает того правителя, которого он имеет. Ну, так по всей видимости мы заслуживаем ту культурную ситуацию, которая складывается у нас в городе. Конечно, нас никто не спрашивает о том, хотим мы эту ситуацию, не хотим мы эту ситуацию. Причем, людям из Москвы кажется, что у нас тут просто какой-то праздник. Когда начинаешь рассказывать, как оно на самом деле, они говорят - неужели? То есть, все преподносится… И, вообще, такая ситуация у нас сложилась, по большому счету. Я вот сразу говорил, что мне это напоминает - культурная столица в Перми. Вот представьте себе, что есть такой большой айсберг в океане. Говорят - это культурная столица Антарктиды. Туда завозится оркестр Спивакова из Москвы и аборигены из Австралии. На концерт. Все это произошло. Все разъехались. И льдина дальше плавает сама по себе. То есть, для кого делается эта культурная столица?

Ведущий: Для пингвинов.

В.З.: Вот. То ли для внутреннего употребления, то ли сказать, что мы таки культурная столица. Если мы культурная столица, как заявлено, то тогда все-таки должны учитываться очень разные, иногда полярные культурные запросы. Не должна складываться ситуация, в которой получается, что одно или несколько, но очень почему-то родственных направлений объявляются приоритетными, причем, непонятно, кто это решил, то есть, на каком уровне и до какой степени люди компетентны в этом. Ну, понимаете…

Ведущий: Царь батюшка решил.

В.З.: … объявить себя английской королевой в любом дурдоме - это желающих до фига. И вот это однобокая все-таки подача того, что происходит, якобы, в мире, что модно, что меня всегда убивает. В культуре вообще не может быть понятия «модно». То есть, хорошо – плохо, искусство – не искусство. Два критерия. Ну, вот это наиболее важно. Если, как бы, это получит какое-то другое развитие у нас в городе, может быть, как бы, вот посмотрев, что это не совсем то, что нужно все-таки краю, и будут учитываться разные мнения, и разные полжелания, тогда можно нас будет объявить культурной столицей. А пока мы просто самопровозглашенная культурная столица.

Ведущий: Вот я воспользуюсь случаем и задам уже от себя вопрос. Вы много ездите не только по России, но и за рубежом бываете. Наверняка, вам есть, с чем сравнивать. Меня интересует проект Паблик-арт программа Музея современного искусства. Это те самые пресловутые красные человечки, это ангелы на балконах, это появление буквы «П» везде, ну, и так далее. Это граффити. Как вы относитесь к тому, что город превращается, ну, вот в музей современного искусства, как это транслируется? К тому, что, опять же, нам, жителям, не спросив у нас, нам, ну, у меня на дороге ставят вот именно эту остановку, а не эту остановку. И есть ли такие прецеденты за рубежом?

В.З.: Таких прецедентов, конечно, навалом по всему миру. Где-то это сделано более культурно, где-то это сделано менее культурно. Возможно, я вот так вот подумал, это все-таки сделано у нас. Хотя мне многие вещи не нравятся. Мне ужасно не нравится буква «П» везде, где понатыкали. На самом деле это пошло. Просто это пошло. А вот те вещи, которые там… красные человечки сидят или ангелы стоят…

Ведущий: Они вас веселят?

В.З.: Нет, вы знаете. Мне кажется для основной массы это либо раздражитель, либо да, такой легкий стеб народ испытывает по поводу всех этих объектов. Есть, мне кажется, большая дола просто недоработанности. То есть, нужны, разумеется, вводить в пространство города какие-то культурные, я не знаю, доминанты, я бы сказал так. Но это могли быть и, действительно, какие-то временные проекты, сделанные, ну, скажем, так, как вот делали… у нас Союз скульпторов, вот это там из металлолома, там, вот как-то вот расставить, или это лэнд-арт будет, или это будет.. ну, пусть даже та снежная скульптура. У нас получается, что у нас это всегда происходит где-то в одном месте, скопом и для тех, кто пришел в это одно место. А чтоб эти вещи обживали город в целом, такого нет. И потом, что на самом деле больше всего в этом угнетает, что все эти проекты делают не пермские художники. То есть, на пермских художников – на молодых, на старых, на талантливых, на бездарных, на всех сразу поставили крест. По определению, что вы ничего сделать не можете. И только «варяги» нас спасут.

Ведущий: Вадим Викторович, время неумолимо идет к своему финалу. Но мне не хочется, чтоб мы заканчивали на этой ноте. Я поздравляю еще раз вас…

В.З.: Спасибо.

Ведущий: …и всех нас с тем, что галерея «Марис-арт» 10 лет живет. Долгих лет жизни. И чтобы в вашей галерее находилось место талантливым и пермским художникам, и российским художникам, и из-за рубежа нам привезите, покажите мастеров.

В.З.: Обязательно.

Ведущий: До встречи. Это была программа «Крупным планом». И я - Нина Соловей.