Программы / Крупным планом

Ведущий: Добрый день, дамы и господа. Начинаем нашу программу. В студии ведущая Нина Соловей. Итак, совсем немного осталось до открытия пятого Международного фестиваля «Дягилевские сезоны: Пермь-Петербург-Париж». 15 мая состоится открытие. И до 23 числа не только в Пермском театре оперы и балета, но и в выставочных залах нашего города, в концертных залах филармонии состоятся события в рамках этого большого мультижанрового фестиваля, который посвящен искусству, и, собственно, отчасти продолжает дело, начатое когда-то Сергеем Дягилевыми. О том, какой фестиваль, что подготовили организаторы этого фестиваля в этом году мы поговорим в рамках программы «Крупным планом». Я жду к нам в студию гостей. Это, во-первых, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета Алексей Мирошниченко. Он расскажет подробно о хореографической составляющей этого фестиваля, о том, какие проекты будут представлены. Ну, и также буду рада видеть через несколько минут еще одного гостя, и гостя нашего города, прежде всего, маэстро Оливье Кюанде, дирижер из Швейцарии, прославленный дирижер. Приехал специально на этот фестиваль. Он будет руководить двумя проектами. Во-первых, это опера «Человеческий голос» по Жану Кокто на музыку Пуленка. Он будет дирижером этой оперы, и пройдет премьера этой оперы в рамках акции «Дягилевские сезоны» ??????? (неразборчиво) 24 мая. Расскажет дирижер об этой работе. Ну, а также он выступит вместе с Московским ансамблем современной музыки. Пока мы ждем наших гостей, я несколько слов расскажу об этом фестивале. Пятый раз он пройдет в нашем городе. Это фестиваль в форме биеннале, то есть, раз в два года. Как и в прошлые годы, в этом году художественный руководитель фестиваля Георгий Исаакян. Более 30 событий. Будут и спектакли, и концерты. Конечно, всю афишу этого фестиваля нам сегодня будет сложно рассказать, и о ней будет сложно сказать. Но, тем не менее, мы каких-то главных событий сегодня коснемся, и обязательно о них скажем. Добрый день, дорогие гости. Итак, в студии «Эха Перми» Алексей Мирошниченко, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета и Оливье Кюанде. Добрый день, дорогие друзья.

Оливье Кюанде: Добрый день.

Ведущий: Ну, Алексей, на правах ведущей все-таки, я думаю, вы меня поймете, думаю, что первый вопрос будет логично задать гостью нашего города.

Алексей Мирошниченко: Безусловно.

Ведущий: Оливье Кюанде приехал к нам в город и участвует в этом фестивале. Первый вопрос. Скажите, пожалуйста, насколько сегодня популярно и известно имя Сергея Дягилева в Европе? И те дела, которые он начал много лет назад, имеют ли они свое продолжение в Европе?

О.К.: (переводчица) Наш гость говорит о том, что он не может ответить за молодых людей, поскольку он сомневается в том, что, может быть, некоторые из них даже знают, кто такой Бетховен. Но что касается людей его поколения, то, конечно, имя Дягилева очень известно и важно в культурной жизни и в развитии Европы. И все русские сезоны, которые он начал когда-то в Париже, во Франции, и распространил русское искусство на территории Европы, для них все это по-прежнему очень важно и значимо.

Ведущий: Не может наш гость сказать за молодежь, потому что академическое, классическое музыкальное искусство так мало популярно в Европе среди молодежи.

О.К.: Конечно, невозможно сказать за всех. И есть молодые люди, которые интересуются классическим искусством, и играют на музыкальных инструментах, но это меньшинство. А большинство, как, в общем, наверно, и во всем мире, и у нас в России, тоже интересуются компьютерными играми, CD, DVD и более современными средствами.

Ведущий: Ну, хотелось бы, чтобы это не мешало им, конечно, и любить и слушать классическую музыку, в том числе, и современную.

О.К.: Да, в общем, лучше, чтоб это было наравне.

Ведущий: Познакомившись с программой фестиваля, ваше имя я увидела в двух проектах. Это концерт с московским ансамблем современной музыки, и, если я не ошибаюсь, опера Пуленка. Вот можно ли подробнее рассказать об этих проектах, в которых вы участвуете, и как они родились?

О.К.: Что касается обоих этих проектов, это некое совпадение, что я участвую здесь в двух проектах. И они между собой, в общем-то, никак не связаны, кроме, пожалуй, той вещи, что в концерте принимает участие певец. И он один. И это очень интересная техника пения. (Он произнес название на немецком языке – переводчица). И что касается «Человеческого голоса» Пуленка, то там тоже солирует одна певица. Поэтому вот тут некое совпадение и взаимосвязь получается этих проектов.

Ведущий: Приглашение поступило от фестиваля вам, либо это вы сами представили свои проекты?

О.К.: Сначала нашего гостя пригласили участвовать в неком гастрольном туре с московским ансамблем современной музыки, а затем Теодор Курентзис, художественный руководитель театра и оркестра «Music Aeterna» спросил господина Кюанде, не сможет ли он принять участие в качестве дирижера постановки оперы «Человеческий голос» Пуленка.

Ведущий: Ну, а теперь, если позволите, вопрос уже по поводу хореографической составляющей. В 20-м году, в начале 20-го века те балеты, которые представлял Дягилев в той же Франции, за рубежом, сегодня для нас это уже классика. Но, тем не менее, «Дягилевские сезоны», как я понимаю, они продолжают линию вести популяризации современного балета. И этим связано, что в программе Дягилевского фестиваля отдана большая часть современному балету? Или я ошибаюсь?

А.М.: Нет, вот у вас удивительное есть свойство. Вы, когда задаете вопрос, он сразу предполагает такой очень разнонаправленный ответ. Потому что интересный вопрос задаете, и очень трудно сразу все так, знаете, направить вектор в какую-то одну цель. Потому что сам вопрос, он предполагает уже ответ в разных направлениях.

Ведущий: Ну, может, я ошибаюсь, может, я не все знаю. Может, не только… не исключительно современный балет будет представлен.

А.М.: Вы знаете, очень трудно здесь. Ну, я попробую ответить так, более компактно на этот вопрос, чтобы у нас хватило времени поговорить о чем-то другом.

Ведущий: О чем-то кроме фестиваля?

А.М.: Нет, о каких-то других еще каких-то интересных. У меня просто есть опыт общения. Помните, сколько интересных вещей у нас.

Ведущий: Да, да.

А.М.: Прежде всего, Дягилевский фестиваль, он продолжает отвечать своей, так сказать…

Ведущий: Цели?

А.М.: …идеологеме, я бы даже сказал, цели, такое сложное слово. Потому что мы знаем - Дягилев – это первый русский профессиональный импресарио. Это человек, которого интересовали все виды искусств – хореография, музыка, танец. Хореография, танец, я специально разделяю, потому что тогда уже начались тенденции танца, так сказать, стиль модерн он предполагал, и изобразительное искусство, и опера, и все виды искусства. Поэтому Дягилевский фестиваль, он остается мультижанровым. Здесь есть и хореография, музыка, и вокал, и живопись, и научные чтения. Но что касается балетной части, конечно, мы сохраняем, ну, вот, прежде всего, в программе Дягилевского фестиваля, поскольку, три основные точки, где состоялся Дягилев, как Дягилев, которого знаем мы, это Пермь-Петербург-Париж. Потому что Пермь дала образование. Пермь, вы знаете, что семья Дягилева участвовала и в постройке театра оперного, в котором мы все, где проводится ныне фестиваль. И существует единственный музей в мире Сергея Дягилева с личными вещами, с огромным архивом. Поэтому, конечно же, прежде всего, участвуют артисты Пермского театра оперы и балета, Парижской оперы и Мариинского театра. Поэтому естественно, на открытии Дягилевского фестиваля будет, еще, кстати, ни разу не было, хотя, наверно, с этого было начать нужно, но в силу каких-то причин, там графика Мариинского театра, в общем, короче говоря, «Блудный сын» Сергея Прокофьева. С этого стоило было начать самый первый Дягилевский фестиваль.

Ведущий: Мы уже об этом рассказывали, на самом деле, слушателям, о том, что…

А.М.: Наконец-то, будет «Блудный сын» Джорджа Баланчина. И мы знаем, что Сергей Прокофьев и Джордж Баланчин, они лично не то, что были знакомы с Дягилевым, а он их еще и направлял, и они бы не состоялись такими художниками без Дягилева. И потом мы показываем чисто дягилевский ход. Мы показываем мой балет, который я сочинил для Мариинского театра в 2006-м году «В сторону Лебедя», на музыку Десятникова. Дело в том, что это аллюзия, это абсолютно в духе Дягилева. Это аллюзия на «Умирающего Лебедя» Фокина Сен-Санса. ???????? (неразборчиво) же аллюзия моя и Леонида Десятникова.

Ведущий: Но ведь и будет Сен-Санс «Умирающий лебедь», да?

А.М.: Обязательно. Вот поэтому мы и поставили в программу.

Ведущий: А ваша аллюзия будет после?

А.М.: Сразу, просто немедленно после «Умирающего лебедя» будет аллюзия. Вы сможете посмотреть, как бы… это своего рода такой комментарий. Это не то, что какой-то вот… именно аллюзия, комментарий к Сан-Сансовскому. Потому что мы все знаем о том, что вот «Умирающий лебедь», да. Вот это, как бы, уже задан такой вектор. А вот внутрь погрузиться и посмотреть, как бы, вот все такие культурологические и эстетические аспекты этого. И на самом деле вот в сторону «Лебедя», мне кажется, это правильно, потому что давно хотели тоже приглашать на Дягилевский фестиваль. Но я помню, как мы долго вели переговоры, еще когда я работал в Мариинском театре, у нас не получалось по графикам, и так далее.

Ведущий: И вот совпало.

А.М.: И, наконец-то, да, совпало. Вот и неслучайно, очень символично, что я уже работаю в Перми, и, наконец-то, совпало. Потом, конечно же, опять, вот вы говорите – возможно ли что-то новое еще показать? Потому что все, что было в Дягилевскую эпоху и в эпоху «Русских сезонов» в Париже, это уже стало классикой. Видите ли, ну, не совсем. Потому что главная задача фестиваля – сохранить дух Дягилева, что мы и делаем. Во-первых, балет «Дафнис и Хлоя», который мы сделали с пермским театром в октябре месяце этого сезона. Да, музыка заказана Равелю в 1911-м году. И «Дафнис и Хлоя», мы знаем, что ставил Фокин.

Ведущий: И заказано Дягилевым, что важно.

А.М.: Абсолютно. Для нас это очень важно. Поэтому то, что было заказано Дягилевым, ну, это, так сказать, новый взгляд на это произведение, на эту музыку, потому что совершенн6о по-другому эту музыку я лично, вот как постановщик, эту музыку воспринимаю по-другому. Поэтому и, о чем мы говорили, эта ???????? (неразборчиво) и дала мне повод поставить это балет, так сказать, перенеся действие в эпоху французских колоний.

Ведущий: Ну, будет еще современный балет. Вот недавние премьеры.

А.М.: Да, это тоже абсолютно в духе Дягилева. Кстати, до этого еще будет «Щелкунчик» Раду Поклетару. Видите, вы опять же говорите о классической какой-то музыке и о классической вообще теме.

Ведущий: Ну, я сомневаюсь, что Раду Поклетару поставил классического «Щелкунчика».

А.М.: Абсолютно. Вот опять же, вот видите. Вот вы обратите внимание на репертуар. Весь репертуар подобран, абсолютно сохраняя дух Дягилева. То есть, Раду Поклетару «Щелкунчик», я с Раду знаком. И, кстати, у нас был даже разговор. В сейчас мы были на фестивале «Звезды мирового балета» в Донецке. Я встречался. Я ему предложил, как руководитель балетной труппы, сделать вообще совместный проект, потому что мне этот хореограф очень интересен, его взгляд. У него очень дягилевский взгляд на балет.

Ведущий: Но он у нас уже ставил.

А.М.: Он ставил, да, «Семь смертных грехов».

Ведущий: Ну, с оперными певцами он ставил.

А.М.: Вы как-то так говорите – он у нас уже ставил, как будто бы это взаимоисключение.

Ведущий: Нет. Я имею в виду, что знакомы пермяки с его творчеством.

А.М.: Ну, вот, мне кажется, ему надо еще раз поставить у нас. И, вообще, можно сделать такой совместный проект. Сейчас очень модно это слово «копродукция». Вот давайте, наверно, думать. Потому что очень мне близок его взгляд. Ведь посмотрите, как трогательно. Его «Щелкунчик», если тезисом выразить, его «Щелкунчик» строится на тезисе - крысы тоже люди. Понимаете? Поэтому это очень трогательно. И, мало того, да, мы еще сделали Вечер современной хореографии балеты Дагласа Ли, Луки Веджетти, Каэтано Сото, который объединен общим названием «Видеть музыку». Ведь, опять же, это слова Баланчина. Ведь именно Баланчин получил первую возможность раскрыться, как хореограф, именно в антрепризе Дягилева. Очень все взаимосвязано. Поэтому Баланчин в диалогах со Стравинским, они как раз говорили о том, что надо видеть музыку и слышать хореографию. Поэтому я надеюсь, что зрители увидят музыку 22 мая в воскресенье. Именно в этот день будет вечер. И это, кстати, является этапной работы труппы, потому что труппа, пройдя этот опыт, и показавшись, как настоящая европейская мировая балетная компания, которая абсолютно интегрирована. Вот о чем мы говорили. Мы с этим справились. И замечательную мы получили продукцию нам в репертуар. Но это является ступенью для следующих проектов, которые тоже будут в духе Дягилева, и которые, надеюсь, зритель пермский, и не только пермский, увидит в следующем сезоне.

Ведущий: Дягилевские сезоны, надо сказать, это не только показ спектаклей, балеты, оперы, концерты. Это еще и проведение симпозиума «Дягилевские чтения» и, в том числе, в программе существует круглый стол по проблемам театра и по проблемам современного балета. Вопросы к Оливье и к вам, Алексей. Какую главную проблему вы видите сегодня в современном театре, что нужно решать? Что вы бы хотели на этом круглом столе уже точно заявить? Либо этой проблемы нет?

О.К.: В общем, большой вопрос. Основная проблема – это рутина. Например, в репертуарном театре, например, в репертуаре есть 30, предположим, оперных названий. И получается, что день за днем вам необходимо поддерживать этот репертуар. Но у вас не остается времени на полноценные репетиции. Если вам нужно ввести, например, нового солиста, у вас есть на это буквально немного времени, и потом процесс пошел, значит, премьера с этим солистом. Но, как таковой, получается, нету стадии подготовки.

Ведущий: Ну, это организационные вопросы больше даже.

О.К.: Ну, это вопрос еще и некого отношения к продукту, в данном случае, оперному. Вопрос в том, если вы хотите, например, сдуть пыль, что называется с вот такого репертуара, каждодневного, и сделать что-то новое, обновить каким-то образом репертуар, или вы просто хотите, чтобы у вас день за днем нормально существовал в обычном режиме репертуарный театр. То есть, это еще вопрос некого культурного отношения к наполнению репертуара театра.

Ведущий: Сергей Дягилев – это такой первый, ну, русский продюсер. А в Европе существует проблема, касаемо современного театра и продюсирования? То есть, ну, наверняка ведь возникают какие-то новые формы работы, чтобы вот не было этих издержек репертуарного театра, этой самой рутины?

О.К.: Ну, да, конечно, Сергей Дягилев – это пример того человека, и продюсера, импресарио, который совсем был далек от рутины, потому что он брал на себя риски определенные, и все время жизнь ставила перед ним некие задачи. И он бросал вызов жизни и какой-то культурной стезе, на которой он, в общем, и работал. Наш гость говорит о том, что Теодор Курентзис, он тоже, как ему кажется, заинтересован именно в избежании вот этой некой рутины в театре. Например, когда артисты оркестра работают в яме, они не включены в работу, которая происходит, например, на сцене, ни с певцами, ни с техническим персоналом, например, ни с балетом. И если каким-то образом сделать так, чтобы артисты оркестра, музыканты, они бы тоже могли быть включены в этот некий единый процесс, то это помогло во многих смыслах избежать вот этой самой невключенности их в данный процесс. Но для этого нужно много времени и денег.

Ведущий: Спасибо. Алексей, вопрос повторю вам, касаемый основных проблем современного театра. Ну, я думаю, что вам ближе, конечно, проблема, касаемая хореографического искусства.

А.М.: Нет, я думаю, что это такой общий вопрос.

Ведущий: Общий, да?

А.М.: Потому что, ну, знаете, если говорить о здоровье человека, то важно здоровье глаза или уха? Понимаете. Это такой общий вопрос, потому что мы работает в театре. Надо, чтоб все было здорово и работало. Тогда, действительно, будем получать, действительно, радость от бытия такого, театрального. У меня такая пограничная точка зрения. Мне вообще кажется. Давайте вспомним чудесный сталинский тезис. «Нет человека - нет проблемы». Это я в том контексте, что вот эти круглые столы, обсуждения, все… Сначала ведь Дягилев был источником проблем. Он сначала, понимаете, если «Весна священная» Нежинского состоялась, и какой был скандал жуткий, если прокофьевский «Шут» состоялся в Париже с успехом, как некая такая, так сказать, хохлома, что ли, это было воспринято. А в Лондоне разнесли. Кстати, Прокофьев очень позитивно реагировал на так называемые провалы, потому что он прекрасно знал цену вообще своей музыки, и так далее, и тому, что делал Дягилев. А вот есть человек… Вот Дягилев всегда устраивал проблему для публика, понимаете. Она всегда не знала, как на это… Это было настолько новое. То есть, люди, они же должны… они же как-то вот как-то…

Ведущий: Люди во все времена любят привычное.

А.М.: Правильно. Вот человек услышал что-то знак… вот он уже… вот ему приятно, понимаете. Уже даже неважно, нравится… вот знак… а, значит, я все-таки не такой идиот. Люди новое всегда воспринимают в штыки и очень осторожно. Ну, в массе, мы говорим о зрительской… об аудитории. Поэтому надо, чтобы театр жил своей жизнью, пробовал, дерзал, делал. А потом уже будут круглые столы и обсуждения. Невозможно на основании обсуждений и симпозиумов делать театр. Театр делается… вот театр, вот поверьте, это живой организм. Вот как общество человеческое.

Ведущий: Но вам не помогают все эти разговоры, рассуждения коллег?

А.М.: Помогают. Только умная мысля приходит опосля. Как правило, это полезно, когда уже состоялось. И когда уже.. То есть, это можно либо пересмотреть какие-то прежние вещи, постановки, и переделать. Очень многие авторы, и не только в хореографии, в музыке, везде, переделывается. Или можно уже учитывать какую-то реакцию, какой-то опыт, так сказать, для следующих работ. Но все равно, самое главное, что первично, понимаете, круглый стол или событие.

Ведущий: Ну, конечно, событие.

А.М.: Ну, вот, видите. Вот, в общем-то, мне кажется, мы с вами пришли к очень важному выводу в течение сегодняшней беседы.

Ведущий: Ну, а театр не нуждается в анализе?

А.М.: Обязательно нуждается. Как же? Мы же читаем критику. Дело в том, что, понимаете, вот тоже… я не буду сегодня прибегать к народному творчеству много. Но, тем не менее, всегда же интересно, какая реакция публики, критики. Поэтому вот сегодня, кстати, гораздо больше возможности узнать. Часто мнение критики официальной расходится с мнением публики. А для этого сегодня существует много Интернет-блогов, каких-то журналов. Или, наоборот, или совпадает. Ну, в общем, это всегда очень интересно анализировать, и иногда серьезно относишься к таким вещам, а иногда просто, ну… понятно, что если что-то попадает в какой-то совершенно противоречивый культурный срез или аспект, то реакция иногда вызывает такую, знаете, улыбку…

Ведущий: Снисходительную.

А.М.: Снисходительную.

Ведущий: Но вы же понимаете, что даже уровень образованности, если мы говорим, правда, о критиках, не просто там журналист, который обозреватель, а критик, профессиональный, балетный критик, вы же понимаете, что уровень его образования и его восприятие спектакля это совсем не то, когда человек приходит в театр, ну, исключительно отдохнуть душой, посмотреть что-то красивое.

А.М.: Поэтому критик несет тоже огромную ответственность, потому что слово, печатное, оно несет, оно такую имеет очень большую силу. Поэтому особое обращение. Господа критики…

Ведущий: Будьте аккуратны.

А.М.: …будьте аккуратны, повышайте свой культурный интеллектуальный уровень, пожалуйста, будьте более лояльны. И самое главное, что бы я хотел русским критикам пожелать, давайте все-таки поддерживать отечественного производителя, потому что это… у нас, к сожалению, вообще в советской стране, а то, что сейчас называется все-таки постсоветская страна, вот наша Россия – это постсоветская страна, мы все этим страдаем, провинциальным сознанием. Потому что, проведя долгие десятилетия за «железным занавесом», у нас появилось такое немножко… такой пиетет перед всем иностранным, перед тем, что просочилось из-под «железного занавеса». Вот это такой вот аромат, вот, знаете, такой вот свободы и все. Давайте все-таки адекватно оценивать. И не все, что русское, оно плохое. Понимаете. И, наоборот, не все, что пришло из-за заграницы, оно хорошее. Давайте смотреть по результатам художественного события, художественного, так сказать… с художественной ценности. Давайте на это смотреть, на не то, что, как фамилия звучит, или из какой страны производитель того или иного художественного продукта.

Ведущий: Не зря останавливаюсь на теме критики, музыкальной критики. И Оливье хотелось бы задать вопрос, касаемый критики, потому что на фестиваль приедет достаточно… ну, всегда приезжают, и думаю, что этот год не будет исключением, достаточно большое количество музыковедов, людей, изучающих балет, музыкальный театр, не только из России, но из-за рубежа.

А.М.: Вы знаете, я вклинюсь. В этом году не как всегда, а намного больше приедет.

Ведущий: Еще больше?

А.М.: Намного. Вот насколько я знаю, наоборот…

Ведущий: Мест для зрителей-то хватит?

А.М.: Не как обычно, а очень необычно. Приедет очень много критиков.

Ведущий: Оливе, насколько, на ваш взгляд, критики, музыкальные критики могут формировать мнение широкой аудитории и могут ли они вообще популяризировать сегодня музыкальный театр в Европе?

О.К.: Ну, проблема в том, что на самом деле полноценной критики сейчас уже нет. Критики сейчас боятся говорить.

Ведущий: Нет, потому что не нужны театру, или почему нет то? Учиться не хотят.

О.К.: Проблема не только в критиках. Ну, не всегда в них, за исключением тогда, когда это плохие критики. Много хороших критиков. В Европе проблема в газетах. Потому что у них нет денег. Они мало продают рекламы. Например, в Европе сейчас ситуация такова, что в газетах очень мало места выделяется именно на культурные события.

Ведущий: У нас то же самое.

О.К.: И, например, если происходит какое-то специальный некий проект, то, может быть, или аннотация этого проекта, или критическая некая статья после проекта. Но никогда вместе. То есть, или то, или другое.

Ведущий: В таких изданиях у нас та же самая история – по остаточному принципу материалы про культуру. Есть же специализированные издания.

О.К.: Ну, это другая история немножко. Например, ситуация может быть такова, что какой-то художник приглашает некого искусствоведа, критика к себе на выставку с тем, чтобы потом получить некий комментарий о своей выставке, а критик вынужден извиняться и говорить о том, что он бы с радостью что-то написал, но он не сможет это нигде издать. То есть, не будет нигде опубликовано.

Ведущий: Ну, а Интернет?

О.К.: Ну, конечно, да. Интернет это существует. Оливье больше нравятся газеты. То есть, читать именно на бумаге. Можно попасть в газету только при условии, что вокруг вас состоится какой-то скандал, или вы что-то сделаете из ряда вот выходящее то, что может заинтересовать газеты. Потому что им сейчас нужно какое-то очень яркое, порой в негативном смысле, событие для того, чтобы осветить его.

Ведущий: Мы называет это «желтая», да? В нашем городе, ну, не знаю, Оливье в курсе или нет, в последнее время, и этим летом огромное количество событий. Фестиваль на фестивале и за фестивалем. Вопрос, может быть, вам покажется очень банальным, но, тем не менее. Могли бы вы сейчас нашим слушателям сказать, почему они должны прийти именно на этот фестиваль, из вот этой череды больших событий выбрать именно этот фестиваль? Почему они должны прийти? Особенно те люди, которые не занимаются серьезно этим фестивалем.

О.К.: Оливье говорит о том, что, к сожалению, он не знает о фестивале много. Но поскольку Оливье сам приглашен, сам является гостем э того фестиваля, он даже не до конца знает, какая программа, потому что…

Ведущий: Свои события.

О.К.: Он весь сейчас в репетициях. Но он говорит о том, что он чувствует, находясь в театре и общаясь с людьми, которые работают в театре. И не только в театре, но которые вовлечены в организацию фестиваля, о том, что чувствуется, что все очень посвящены этому делу, и все очень вовлечены. И уже только одно это обстоятельство говорит в пользу того, чтобы люди пришли и приняли участие в событиях фестиваля. И говорит о том, что, может быть, спросить лучше у Алексея, поскольку он все-таки больше в курсе.

Ведущий: У Алексея мы обязательно спросим.

А.М.: Ну, я немножко шире отвечу. Да, безусловно, нужно не то, что приходить, нужно бежать на спектакли Дягилевского фестиваля, потому что, ну, прежде всего, как и, опять же, в духе Дягилева совершаем мы фестиваль. В программе Дягилевского фестиваля не в основном, а в принципе практически только те вещи, которые можно видеть здесь и теперь в Перми, если посмотреть на программу. Потому что сюда приезжает, например, вот Мариинский театр. Сейчас очень мало практически в Мариинском театре… в афише Мариинского театра 18 балетов Баланчина. «Блудный сын» исполняется крайне редко.

Ведущий: Даже в Питере не увидеть.

А.М.: Да. В репертуаре Большого театра «Блудного сына» нет. Ну, об остальных театрах можно даже не говорить. Там, действительно, нет «Блудного сына». Поэтому только 15 мая можно увидеть «Блудного сына». Это ключевой балет, 28-го года. Представляете, еще конструктивистский дизайн. Ну, это потрясающе. Дальше, если говорить, помните, мы говорили об аллюзиях «Умирающий лебедь». «Умирающего лебедя» можно увидеть сейчас везде. Но аллюзию сразу же после «Умирающего лебедя» увидеть невозможно, тем более, что этот балет, который я сделал в 2006-м году для Мариинского театра, мы его сделали, мы возили в Москву. Потом его попросили поставить в Антверпене, в Королевском балете Фландрии. Я перенес его туда. И потом я был настолько занят, что вот на запросы сделать второй или третий состав не было времени, а потом я решил, да и не надо, потому что Олеся Новикова, Александр Сергеев - это, мне кажется, на сегодняшний день самые лучшие исполнители этого балета. Поэтому этот балет специально сейчас вспоминается для Дягилевского фестиваля. Больше его увидеть на сегодняшний день нельзя нигде.

Ведущий: И таких штучных событий будет остаточное количество. Я думаю, что о программе фестиваля мы обязательно, не думаю, а знаю, будем рассказывать в нашем эфире. И традиционно в нашем эфире во время фестиваля будет выходить программа «Дневник «Дягилевского сезонов». Слушайте нас внимательно. Спасибо вам большое. Сейчас для вас наступило самое горячее время. Встретимся в театре.

А.М.: Спасибо большое.