Верхний баннер
16:06 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40


Программы / Дневник отличницы

02.12.2012 | 14:00
Пермский период

Добрый вечер, дорогие друзья. Мои замечательные гости в студии – это Ксения Чудинова, внучка палеонтолога Петра Константиновича Чудинова, одного из исследователей Пермского периода, и Юлия Глазырина, зав.отделом природы Пермского музея древностей. Когда мы говорим о палеонтологии, то мы говорим на самом деле о тех людях, наверное, даже о тех детях, потому что этой болезнью нужно заразиться, наверное, в детстве, о тех детях, которые ходят, опустив голову в землю. Юля, недалек я от истины?

 

Юлия Глазырина: Это действительно так. Действительно, интерес к палеонтологии, в частности, и к науке в целом, как правило, начинается с того, что ребенок внимательно смотрит себе под ноги, замечает там, например, жучка, тогда он может стать энтомологом, или какую-нибудь травиночку, и тогда он может стать ботаником, или он видит среди гальки, по которой все ходят на пляже и не обращают внимание, древних животных, древних морских обитателей. И тогда, может быть, он когда-нибудь станет ученым-палеонтологом.

 

Один из тех мальчиков, который ходил, опустив голову в землю, и стал виновником того, что случилось спустя несколько лет, спустя много десятков лет. И буквально сегодня в Перми состоялось открытие выставки «Тайны Очерского холма. Дети. Драконы. Ученые». Ну вот собственно вся эта канва и повторилась. Как эта история развивалась?

 

Юлия Глазырина: Дело в том, что в этом году исполняется ровно 60 лет с тех пор, как на пермской земле были найдены очень странные, удивительные, рогатые, клыкастые, опасные, безобидные звероящеры. И руководил этими раскопками Петр Чудинов, палеонтолог, о котором сегодня мы ведем речь. В этом году в Пермский краеведческий музей был передан уникальный фотоархив, который документировал абсолютно все дни этой экспедиции, которая продолжалась четыре полевых сезона, когда в Очерском районе был срыт целый холм высотой с пятиэтажный дом, и когда на площади в четыре футбольных поля были проведены самые масштабные в СССР палеонтологические раскопки.

 

Так, так, так, это надо все перевести. 5-этажный дом – это 15 метров, это холм. Четыре футбольных поля – это сотни метров. Выставка называется «Тайны Очерского холма». Вот про холм мы поняли, его срыли. Роль детей.

 

Юлия Глазырина: Роль детей тоже любопытна. Очень часто бывает, что какое-то научное открытие начинается с того, что ребенок внимательно смотрит себе под ноги. Именно тогда и случилось, тогда – в середине 20-го века, когда маленький мальчик Павел Касьянов…

 

Ну да Пашка.

 

Юлия Глазырина: Ну пусть. Искал волконскоит, нашел в Очерском районе, в шурфах какие-то кости странных древних животных. Через несколько лет они попали в руки Петру Чудинову, и он заинтересовался этой темой. И в итоге стал первооткрывателем пермских звероящеров.

 

Ксюша, вот теперь к вам, на правах внучки. Вот попали эти кости в руки вашего дедушки, и он тогда был кем, и как он тем, кем был тогда, стал?

 

Ксения Чудинова: Он тогда работал в «Прикамнефти», насколько я помню, и был в составе геологоразведочной партии.

 

«Прикамнефть», и искал, в общем-то, нефть.

 

Ксения Чудинова: Да. И ему принесли эти кости. Он понял, что его знаний, как геолога, недостаточно для того, чтобы понять, какого они периода. И будучи начальником экспедиции, он как-то так устроил, что несколько дней там смогли обойтись без него, и прилетел в Москву. Мне кажется, буквально он прилетел утром и должен был улететь вечером, чтобы показать этот череп крупному ученому, который, как он знал, может определить его принадлежность, Ивану Антоновичу Ефремову. Иван Антонович понял, что находка представляет большой научный интерес, и что привезший ее Петр Константинович может стать не только геологом, но и ученым-палеонтологом. Геологом он к тому моменту был, и у него был большой интерес к палеонтологии, потому что он считал, что эти две науки взаимодополняются друг другом…

 

Ну уж раз копаешь, раз ползаешь по горам и долам.

 

Ксения Чудинова: Да. и, собственно, ?????? (неразборчиво) и является замечательным способом, работая на их стыке, а также биологии, разумеется, изучать историю земли. И он предложил Петру Константиновичу поступить в аспирантуру Палеонтологического института, что ему и удалось сделать. Потом институт какое-то количество лет искал финансовые средства на проведение раскопок. И в конце концов эти средства были найдены. Первая рекогносцировка месторождения в Ежово была проведена…

 

Ежово – это тот самый холм, Очерский район, Пермская область.

 

Ксения Чудинова: Да, это то самое месторождение, тот самый холм, где нашли этот череп. И эта первая рекогносцировка была проведена в 52-м году.

 

Молотовская область еще тогда.

 

Ксения Чудинова: И стало понятно, что раскопки могут быть очень интересными, и, может быть, в чем-то даже беспрецедентными. А также стало понятно, что на их проведение нужны определенные финансовые средства, потому что просто копать этот холм было нельзя. Его можно было разрыть, добравшись до костеносных слоев только с помощью тяжелой техники. Для этого нужны были бульдозеры. Это, между прочим, тоже, насколько я знаю, было новаторством. Но, чтобы вы не думали, что они бульдозерами искали кости, я думаю, что Юля, может быть, пояснит подробнее. Но костеносный слой, волконскоит, он имел определенный цвет.

 

Юлия Глазырина: На самом деле волконскоит – это такой глинистый зеленый минерал, из которого добывают очень ценную не выцветающую зеленую краску. И этот минерал, интересный факт, например, просил себе по специальному заказу привести Пабло Пикассо. Любопытно то, что вот этот самый волконскоит, как правило, лежит где-то рядом с костями древних ящеров. Именно поэтому Ксюша говорит о том, что искали волконскоит, нашли ящеров. Нашли ящеров – нашли волконскоит. Это все взаимосвязано, как, в общем-то, все в жизни и в природе.

 

Чудинов только думал о палеонтологии, будучи геологом-нефтеразведчиком по профилю деятельности. А Ефремов-то к тому моменту уже известный знаменитый советский палеонтоло, который увидел в этом, тогда еще молодом достаточно...

 

Ксения Чудинова: Да, бесспорно.

 

...нефтянике на полевике возможность, во-первых, заразить человека этим делом, во-вторых, сделать огромное мировое открытие.

 

Ксения Чудинова: Он увидел в нем большой интерес к данной области, и способности работать на стыке нескольких дисциплин, что, как вы понимаете, науке приносит большую пользу, потому что специалист более широкого профиля может достигать более масштабных, иногда более эффективных результатов. И Петр Константинович стал этим заниматься. Какое-то время институт искал деньги. Во многом, при поддержке Ивана Антоновича Ефремова они были найдены. И раскопки начались в 57-м году.

 

А найдено всё было?..

 

Ксения Чудинова: Первый раз череп попал в руки геолога и палеонтологов в 51-м.

 

Слава богу, не испортится, не прокиснет, в конце концов, лежало же оно там миллионы лет.

 

Юлия Глазырина: Действительно, по современным оценкам возраст ежовской фауны около 267 миллионов лет. Это значит, что все эти странные звероящеры обитали в Пермском периоде, фактически в таком геологическом отрезке времени, как бы, главе из жизни развития на земле продолжительностью в 50 миллионов лет, который открыл шотландский геолог сэр Родерик Мурчисон. И именно поэтому город Пермь или пермская земля известна геологам и палеонтологам во всем мире. Но не только геологам. Абсолютно всем детям, которые могут в любой стране мира открыть географический атлас и увидеть там на карте Пермский период.

 

Пермь, «Белые ночи», драмтеатр, динозавры, как это все может быть связано? Но, действительно, все связано. Но когда мы говорим об открытии и научной значимости Очерской горки и тех гигантских работ с экскаваторами, бульдозерами, что на самом деле в тот момент было для науки явлено из-под земли?

 

Юлия Глазырина: Стоит сказать о том, что в то время земля имела совершенно непривычный облик. Не было привычных нам Северной Америки, Африки, Евразии, а существовал огромный суперконтинент Пангея...

 

Ксения Чудинова: Омываемая мировым океаном.

 

Юлия Глазырина: ...омываемая огромным океаном Панталасса.

 

Когда земля действительно имела край, в том смысле, что суша имела край.

 

Ксения Чудинова: Да, можно было дойти до края единственного материка.

 

Юлия Глазырина: Можно было все пройти пешком. Вот этот странный огромный материк населяли звероящеры и разные любопытнее растения, насекомые, все то, что совершенно невозможно или практически невозможно представить, если ты видишь это где-то в виде серых камней у себя под ногами. Но при этом можно всегда прийти в музей, где есть огромное количество огромных реконструкций, разных мультимедийных программ, разного детского интерактивного наполнения, всего того, что позволяет сделать вот эту странную непонятную науку геологию и науку палеонтологию более близкой современному человеку, как-то сопоставить масштаб своей жизни вот с этой древней вечностью и представить то, что все эти странные вещи можно перевести на язык детей или на язык современности.

 

Спасибо Голливуду за замечательные фильмы. Спасибо опять же интерактивным музеям, которые делают огромные муляжи, которые движутся. Они дают нам возможность понять не только внешний вид, но и какую-то динамику, ритмику движений тех или иных динозавров, ящеров благодаря скелету, благодаря гипотезам, предположениям, как же этот скелет мог двигаться.

 

Ксения Чудинова: Может быть, мы еще немного расскажем о том, что происходит от нахождения странного камня до появления музея скелета.

 

Юлия Глазырина: Да, это целый огромный путь, который может занять десятки лет.

Ксения Чудинова: Мне все-таки хотелось бы вернуться к вопросу бульдозеров, потому что со стороны некоторых ученых звучала критика о том, что такими методами нельзя раскапывать никакие месторождения. Во-первых, однажды бульдозерист по своей инициативе пробовал расколоть ножом камень этой породы, которая залегала, насколько я понимаю, до волконскоита. Но бульдозерный нож сломался. То есть лопатами это сделать было нельзя в принципе.

 

Взрывать как-то было уж слишком.

 

Ксения Чудинова: Петро Константинович, у него была достаточно долгая и интересная палеонтологическая карьера, он бывал на разных месторождениях, и на некоторых из них у них не оставалось выбора, кроме как пытаться взрывать куски породы, чтобы взять хотя бы кусок необходимого материала. Например, если я правильно помню, на одном месторождении они старались отколоть кусок потолка со следами.

 

Юлия Глазырина: Какого потолка?

 

Ксения Чудинова: По-моему, это был потолок пещеры. Это был потолок, может быть, пещеры, может быть, шахты, во всяком случае, глубоко под землей. На этом потолке, насколько я могу себе представить, были очень красивые следы. И вот они пытались как-то их добыть. И Петр Константинович, он немного знал взрывное дело, он постарался аккуратно...

 

Петр Константинович ветеран Отечественной войны, правда, его путь был, он во время института уходил, видимо, делал перерыв в обучении. Год он воевал в качестве связиста. Так указано, во всяком случае, в мировой энциклопедии в Википедии. Может быть, здесь ошибка. Ксюша, как вы помните?

 

Ксения Чудинова: Он был стрелком-радистом. И поскольку он очень хорошо освоил данную профессию, какое-то время он был инструктором в летном училище. И, конечно, перерыв в его учебе был именно во время Великой Отечественной войны. Поэтому, когда мы говорим об ученых того времени, не нужно забывать, что несколько лет из их жизни, из жизни тех, кто выжил, были просто, к сожалению, отняты этим ужасным временем. Поэтому все они продолжали образование уже позже.

 

Я думаю, что сейчас многие радетели тех времен, думают вот насколько же все-таки трепетно относились к науке, когда послевоенные голодные годы здесь все-таки какой-то ученый, какой-то палеонтолог, занимающийся тем, что умерло 270 миллионов лет назад, Ефремов, выколачивает деньги на всякие бульдозеры на то, чтобы срыть 5 этажей холма размерами с четыре футбольных поля, я думаю, многие ученые плачут таким бюджетом. Юля, а вот эти мальчики, они заходят на выставки? Вот та, которая открылась сегодня и будет работать. Сколько она будет работать?

 

Юлия Глазырина: Она будет работать около двух месяцев до начала февраля. Мальчики, не только мальчики, а также и девочки, как ни странно, среди юных геологов есть очень много молодых девушек, заходят к нам в музей, и не только ради выставки. Например, у нас буквально пару недель назад закончилась третья детская палеонтологическая конференция. Это единственная специализированная конференция по данной тематике в России. И в этом году она была как раз посвящена раскопкам в Ежово. Было представлено очень много работ по этой теме не только в конкурсе научном, но и в таком нашем специальном конкурсе творческом. На первый взгляд можно подумать, почему это в детской научной конференции есть творческий конкурс. Но, как нам кажется, первые шаги в науке можно сделать с любой стороны. И можно фантазировать на любые темы и воплощать это все в пластике или в рисунке. Нужно сказать, что и в работе ученых-палеонтологов есть огромная доля фантазии. Как сказал один из корифеев российской палеонтологии, нужно всегда помнить о том, что кости динозавров – это всего лишь куски песчаника, который по форме напоминает кости современных рептилий. Поэтому что говорить о том, могут ли фантазировать дети, когда даже в работе настоящих ученых-палеонтологов огромная, великая доля научной фантазии.

 

Я хотел коснуться одного момента. Когда готовился к передаче, читал очерк «О моем отце», и внизу подпись «Елена Чудинова». Я думаю, надо же, как не повезло: дочка писала об отце, ее зовут Елена Чудинова, а у нее такая замечательная писательница с полным синонимом писательница Елена Чудинова, бывшая у нас в гостях на «Эхе Перми», и только потом Ксюша меня просветила, что это собственно есть один и тот же человек. Настолько многогранна и талантлива семья Чудиновых уже в четвертом поколении ученых. И сама Ксения тоже занимается изучением проблем Америки и Канады.

 

Ксения Чудинова: Я работаю в институте США и Канады Российской Академии наук, и занимаюсь изучением американо-японских отношений в основном экономических аспектов.

 

Ксения скромно сказала, что «обо мне через пару лет...»

 

Ксения Чудинова: Возможно, что гораздо дольше.

 

И, тем не менее, Елена Чудинова, делая вот это эссе, посвященное своему отцу, написала, что он, когда, условно говоря, видит кошку, наблюдает в ней черты какого-нибудь древнего ящера, уже вымершего. Когда он видит птицу, в ее взмахах крыла он старается усмотреть связь с птеродактилем. Насколько это так? Как вот это звучит в семье?

 

Ксения Чудинова: Я думаю, могу раскрыть эту мысль, и мне хотелось бы немного больше рассказать о Петре Константиновиче не как об ученом, а еще и как о человеке. Наша семья с Урала, и мы очень любим нашу малую Родину. И Петр Константинович, он не мыслил своей жизни без Урала, поскольку здесь были его трое братьев в разных городах, здесь он всю жизнь несколько месяцев в охотничий сезон проводил в лесу. Это был его способ отдыхать. И я думаю, что я могу раскрыть мысль Елены. Говоря, что вот, когда мы с вами ходим по лесу, в лучшем случае, самые, хорошо знающие биологию, видят этот лес, флору и фауну, может быть, замечают какие-то отдельные виды. А Петр Константинович, возможно, видел не только этот лес, но он представлял себе лес, который был на этом месте миллионы лет назад, и представлял себе его обитателей. И он видел историю земли в целом.

 

И, я думаю, что это очень увлекательно. Потому что, во-первых, у настоящего ученого его воображение очень часто не ограничено каким-то конкретным местом и временем, его научное воображение, разумеется. Он может представить себе, что здесь было в данном случае миллионы лет назад. Он может представить себе, что было на всей земле миллионы лет назад. Поэтому палеонтологи, я бы сказала, всего мира, они довольно часто поддерживали очень тесную связь, они рассказывали друг другу о своих открытиях, читали статьи, и между некоторыми из них возникали крепкие дружеские отношения, как, например, между Петром Константиновичем и Эвереттом Олсоном. Это крупный американский палеонтолог, и биолог. Он работал на стыке нескольких дисциплин. Он автор нескольких замечательных учебников по теории эволюции. Собственно, познакомились они, когда Петр Константинович попал на зоологический конгресс в США в 63-м году.

 

Боже мой, 63-й год, в США попасть.

 

Ксения Чудинова: Представляете себе, как велико было значение очерской фауны, что ученого отпустили в 63-м году, достаточно молодого ученого, и который, скажем так, никогда не имел особенных связей в данной области, отпустили в Америку на конгресс.

 

Ну понятно, что рядом были двое в штатском. Это уже, как бы, наверно, само собой.

 

Ксения Чудинова: Наверно, кто-то был. Но я бы сказала, что...

 

Петр Константинович легко представлял его себе в виде какого-нибудь динозаврика.

 

Ксения Чудинова: ...нас это никогда не затрагивало очень сильно, потому что. были определенные, не всегда приятные вещи в нашей стране...

 

Ксюша, ведь это учитывая, ведь слушатели должны понимать, что отец Петра Константиновича Константин Гаврилович был в 38-м году расстрелян. И реабилитирован в 56-м.

 

Ксения Чудинова: В данном случае судьба нашей семьи полностью повторяет судьбу очень многих людей нашей Родины, потому что Константин Гаврилович, он был просвещенным сельским кооператором. Он изучал английский опыт, французский опыт. Он старался засевать наши уральские поля экспериментальными культурами.

 

Да, причем Юго-Камска и житель Юго-Камска.

 

Ксения Чудинова: Он жил в Юго-Камске, он выписывал журналы. У него в библиотеке был, например, Фламмарион. Можно сказать, конечно, что во многом именно личность отца повлияла на судьбы всех четырех братьев Чудиновых, которые каждый в своем роде старались достичь максимально высоких рубежей в получении образования, самообразования, повышения своего уровня, и становления в случае с Петром Константиновичем и Николаем Константиновичем действительно очень талантливыми учеными. Так вот Константин Гаврилович, он был репрессирован как кулак, хотя, будучи приверженцем толстовских идей, он обрабатывал свои поля сам с сыновьями.

 

И вроде бы и жил там, куда ссылали.

 

Ксения Чудинова: И жил довольно скромно. Основным его богатством были книги, которые в ту зиму сгорели в печи, потому что топить было нечем, и средств у нас тоже не было. И мы повторили бы судьбу большинства репрессированных полностью, то есть муж убит, жена убита, дети посланы в приюты, кто еще мал, и, возможно, расстреляны старшие. Но Марья Алексеевна, мать Петра Константиновича, моя прабабушка, была сельской учительницей. Их было мало. Поэтому ее оставили, и ее детей не трогали.

 

Опять же хотелось обратиться к части аудитории, всем, кто, было дело, вспомнил советские времена, как много денег дали на раскопки Очерского холма, нужно вспомнить и другую часть истории семьи же Чудиновых же.

 

Ксения Чудинова: Напоминаю, что в 56-м году Константин Гаврилович был реабилитирован. Иными словами, абсолютно ничего плохого в том, что он делал, даже для тех, кто мог бы что-то подозревать, хотя это уже странно, не было.

 

И, тем не менее, ведущие американские ученые, уже вернемся к Петру Константиновичу, есть замечательная фотография, где он сидит на фоне советской,

пермской, я так понимаю, квартиры Петра Константиновича у него в гостях.

 

Ксения Чудинова: Нет, это наша московская квартира. И, возвращаясь к тому, что очень многие ученые мыслят в масштабе всей планеты, потому что ученые, бесспорно, являются людьми, для которых главное – это познание и систематизация. И, разумеется, познание не может быть ограничено никакими условными вещами.

 

Государственными, идеологическими, строями, режимами.

 

Ксения Чудинова: Конечно, мы не говорим о военных технологиях. Но очень многие науки, к счастью, интернациональны, и ученые друг доля друга являются товарищами и людьми, которые помогают всей области развиваться, а не конкурентами.

 

Юрия Глазырина: Пожалуй, к палеонтологии это относится в особенности.

 

Ксения Чудинова: В полной мере, поскольку мы говорим об истории земли.

 

Юлия Глазырина: Об истории земли в целом.

 

Почему, почему? Ну вот, казалось бы, ну не пограничная наука, ну не военная наука. То есть здесь можно сотрудничать? И здесь на самом деле было большим сотрудничество, в том числе, в советское время?

 

Ксения Чудинова: Да. Вы знаете, в нашей семье всегда, я помню, конечно, уже только последние годы, когда к нам приезжали зарубежные ученые, Но мама, Елена помнит, что в нашем доме всегда были друзья и знакомые и дедушки, и бабушки. А Инна Ивановна Чудинова, его жена, она была достаточно известным кораллистом.

 

Юлия Глазырина: То есть изучала кораллы.

 

Ксения Чудинова: Она занималась древними кораллами.

 

Чтобы изучать кораллы, сразу опять же нашим юным людям, ходящим с опущенной головой, мы скажем, что кораллы можно изучать далеко не только там, где сегодня тепло и море.

 

Ксения Чудинова: Да, бесспорно. Поэтому, возвращаясь к затронутой ранее теме, если он ходил по лесу и мог представлять себе древний лес, палеозой, то Инна Ивановна, глядя на море, могла представлять себе кораллы, иногда даже на суше, между прочим, поскольку отнюдь не везде, где сейчас суша или море, раньше было именно так.

 

Юлия Глазырина: Это себе на самом деле очень легко представить. Достаточно просто пойти на сплав, например, по Сылве или по Чусовой, и вот те скалы, огромные ??????? (неразборчиво), которые мы так привыкли сейчас видеть и воспринимать, как берега рек, на самом деле рифы древнего Пермского моря, которые сформировались около 280 миллионов лет назад, то есть до того, как жили здесь звероящеры. Здесь было такое огромное теплое мелководное море, как раз населенное разными кораллами ???????? (неразборчиво)...

 

Захотелось в отпуск.

 

Ксения Чудинова: Ежами, да.

 

Мы говорим о теплом мелководном море, которое было там, где сегодня мы наблюдаем островки скальные, выходящих из-под земли пород.

 

Ксения Чудинова: Я не уверена, что нам бы очень понравилось вы нем купаться.

 

А кто в нем плавал тогда?

 

Юлия Глазырина: Например, я очень люблю об этом рассказывать, в нем жили такие странные загадочные акулы, которые назывались геликоприоны. Впервые эта акула была открыта в 1899-м году. И любопытно то, что поскольку акула – это рыба хрящевая, то ничего, кроме зубов, от нее не сохранилось. Зубы у нее необыкновенные. Они завернуты в спираль. Например, у нас в музее есть спираль диаметром 10 сантиметров. Вероятно, они могли быть еще больше.

 

Зубы завернуты в спираль.

 

Юлия Глазырина: Да, самая настоящая спираль.

 

Это не описать, идите в музей.

 

Ксения Чудинова: Без музея это не понять, да.

 

Хочется сказать – да идите все в музей, потому что зубы, завернутые в спираль, это потрясающе.

 

Юлия Глазырина: Приходите в музей, может быть, вы отгадаете, почему они завернуты в спираль.

 

Если зубы были завернуты в спираль, кого-то на эти спирали она должна была ловить.

 

Юлия Глазырина: Это одна из версий. Возможно, она этой спиралью бороздила дно и доставала оттуда трилобитов. А возможно, что эта спираль у нее располагалась внутри глотки и работала, как мясорубка. Возможно, что у нее была не одна спираль, а целых две или три сразу на нижней челюсти, и на нижней, и на верхней. В общем, это такая научная загадка, которую предстоит открыть тем, кто пока ходит и смотрит на камни по берегам рек. То есть это загадка для будущих поколений ученых.

 

Еще есть одно интересное явление. Кого на том самом холме, под тем самым холмом с помощью бульдозера, как мы уже с вами уточнили чуть ранее, удалось тогда найти?

 

Юлия Глазырина: Тогда были найдены больше десятка видов разных звероящеров. Кто такие звероящеры? Это не просто, условно говоря, холоднокровные какие-то крокодилы, а это...

 

Это не тритончики.

 

Не тритончики.

 

Ксения Чудинова: Они же зверообразные пресмыкающиеся.

 

Юлия Глазырина: Они были в основном размера с современного бегемота. Например, такие звероящеры, которые получили название эстемменозух или венценосный ящер. Несмотря на то, что в него довольно большие ужасающие зубы, он был..

 

Довольно милый.

 

Юлия Глазырина: ...милым, растительноядным, похожим на огромного бегемота, который стоял по колено в воде, отрывал растения и заглатывал их целиком. Он мог либо отрывать растения и заглатывать их либо дышать. Такая примитивная еще особенность их строения. Были найдены и хищники. Например, такие, как биармозухи, тоже по имени древнего царства Биармии, которые могли на эстемменозухов охотиться. А были найдены совсем маленькие, такие, например, как очерии...

 

Потрясающе. Очерии.

 

Юлия Глазырина: От города Очер.

 

Ксения Чудинова: Называли-то пермяки.

 

Ребята, ходите рядом со своими любимыми деревушками, и смотрите под ноги. Возможно, ваше любимое местечко какой-нибудь Новолядовией будет открыт, Староолядовией, Лобановией, Кислотнодачей.

 

Юлия Глазырина: Это все вполне может быть.

 

Ксения Чудинова: Да. И между прочим, если вы станете палеонтологами, вы сможете найти какой-нибудь новый вид и дать ему имя.

 

Своей любимой девушки.

 

Юлия Глазырина: Что очень часто бывает.

 

Нет? Девушке не дадут?

 

Ксения Чудинова: Не знаю.

 

Юлия Глазырина: А мне кажется, дают. Во всяком случае, мы мечтаем.

 

Мы будем за это болеть, ратовать.

 

Ксения Чудинова: Или юноши. Если палеонтологом станет девушка, она сможет назвать динозавра в честь своего юноши.

 

Юлия Глазырина: Ксюша, а много ли девушек палеонтологов?

 

Ксения Чудинова: Конечно, они есть. Их немного меньше, чем мужчин, по крайней мере, по одной причине: это очень тяжелая работа физически, потому что, например, для того, чтобы...

 

Надо тащить целый рюкзак, как минимум.

 

Ксения Чудинова: Рюкзак, собственно, это не самое страшное. Например, вы нашли скелет вот такого эстемменозуха...

 

Замечательного бегемотика.

 

Ксения Чудинова: …который размером с бегемотика. Вы же не можете его взять какими-то кусками. Вы его заливаете целиком гипсом. Потом обкладываете досками, скрепляете эти доски, получается такой, как это называют палеонтологи, «пирог». Потом вы этот «пирог» переворачиваете, заколачиваете с оставшейся стороны, и совместными усилиями затаскиваете на ваш грузовик.

 

Если он туда еще доедет.

 

Ксения Чудинова: И если он в него влезет. Это очень интересная работа.

 

А если нет, значит, вы будете рубить мелкие елочки, делать из них...

 

Юлия Глазырина: Такой настил, чтобы тащить.

 

...настил, катить, катить будете, как строили древние люди Стоунхендж, будете перекатывать через овраги...

 

Ксения Чудинова: Но как настоящий ученый, вы найдете способ доставить его в палеонтологический институт для обработки, там им займутся. Собственно, предварительно препараторы могут его чуть-чуть очистить на месте. Но в институте этим займутся уже детально, и там будет произведена окончательная препарировка, реконструкция скелета. Но для девушек есть еще одна отрасль, которой, в частности, занималась моя бабушка Инна Ивановна Чудинова, в девичестве Смышляева. Это кораллы. К счастью, они несколько меньше размером, и энное количество образцов вы можете убрать в рюкзак. Поэтому я верю, что, если вы настоящий ученый, то есть у вас неистребимая тяга к знанию...

 

В конце концов, можно изучать комаров того периода. Они тоже были небольшие.

 

Ксения Чудинова: Я очень верю, что преодолеете все преграды. Но есть работа чуть более тяжелая. И, конечно, поэтому многие палеонтологи мужчины.

 

Юлия Глазырина: По поводу комаров. Я думаю, вы вспомнили неслучайно. Комары в кавычках, конечно. Дело в том, что на территории Пермского края, есть местонахождение беспозвоночных животных, проще говоря, насекомых, а также растений, которое, так же, как и Ежово, известно на весь мир. Оно называется Чекарда, оно расположено на юге Пермского края. К настоящему моменту оттуда описано больше, чем 200 видов насекомых и больше, чем 200 видов растений Пермского периода. И очень любопытно то, что в этом году краеведческий музей, получив лицензию на палеонтологические раскопки, съездил туда с мониторингом так же, как и в в Ежово. И мы надеемся на какие-то новые находки в будущих полевых сезонах.

 

Сейчас мы заразим всех фанатов и тех, кому кажется, что он чего-то важное в жизни пропустил, никогда на этом деле не побывав. Все-таки, как стать палеонтологом? Ну хоты бы палеонтологом-любителем, хотя бы понаблюдать за этим. Вот теп мальчишки, которые обнаружили те кости, когда туда приехали бульдозеры, они ж е там, наверно, целыми днями проводили, наблюдая за всем этим.

 

Юлия Глазырина: Да.

 

Ксения Чудинова: Когда что-то находили, они точно были там, потому что, конечно, были дни, когда это было довольно скучно.

 

Юлия Глазырина: На самом деле, в объектив фотоаппарата тогда попали два мальчика – Петруха и Вовка, племянники Петра Константиновича Чудинова.

 

Ксения Чудинова: Один - племянник, и один - более дальний родственник.

 

Юлия Глазырина: В общем, суть в том, что это два маленьких мальчика, которые провели свои летние каникулы вот таким странным удивительным образом.

 

Ксения Чудинова: А кое-кто и несколько летних каникул.

 

Юлия Глазырина: И которые фактически видели всё: не только, как прямо из породы в процессе препарирования вырастают рожки эстемменозуха, но и какие-то любопытные моменты такого советского детства. В общем-то, детство у людей, наверно, всегда одинаковое. И поэтому, например, на нашей выставке можно ребенку почувствовать себя настоящим ученым-палеонтологом или участником раскопок, посидев в настоящей геологической палатке, заведя полевой дневник и раскопав не только пермских ящеров, но и разных пермских насекомых, растений. Это все тоже очень нужно и очень-очень любопытно.

 

На самом деле, действительно, да, наверное, детство было не советским, просто оно соответствовало тому уровню развития цивилизации, когда пахать вслед за лошадью уже не надо было, но компьютера с соцсетями и диснеевскими мультиками еще не было. Поэтому чем-то ж надо было заниматься. А вот если сейчас пойдут такие целеустремленные родители, своего ребенка показать ему вашу замечательную выставку, он увидит, как там 5 этажей в глубину вырыли, четыре футбольных поля в ширину, и там эти мальчишки, Вовка с Петькой, он скажет «я хочу также». И летом вместо того, чтобы поехать в Турцию, он заставит родителей одеть рюкзаки, и переться к какому-нибудь холму. Ну, например, там, где было теплое-теплое море мелководное.

 

Юлия Глазырина: Для этого необязательно заставлять родителей. Дело в том, что в Пермском крае одно из самых сильных в России юношеских геологических движений.

 

То есть можно ребенка туда сдать?

 

Юлия Глазырина: Да. Можно привести ребенка, заниматься. Есть такие специализированные секции во Дворце детского творчества на Сибирской. Есть в некоторых городах Пермского края. И в целом, как мы поняли, даже по итогам наших детских конференций, многие ребята, которые занимаются там, впоследствии поступают на геологический или геодезический факультеты, и, действительно, серьезно занимаются этой карьерой. А для кого-то это остается детским увлечением.

 

Мне кажется, мы сейчас очень сильно взбудоражили тех, кому тема скрытого под землей прошлого, иногда потрясающее, просто блокбастер, например, бегемотики, которые бегали по этой же земле, либо теплые моря с акулами спиралезубовидными. Ксения, не могу остановить разговор, чтобы не уточнить один момент. Один из братьев Петра Константиновича сделал одно очень интересное открытие, имевшее отношение к нашим местным делам: соли и бактерии. Подробнее об этом.

 

Ксения Чудинова: Николай Константинович Чудинов был младшим из четверых братьев. Как и Петр Константинович, он смог получить высшее образование, а двое старших его не получили, отнюдь не потому, что не хотели, к сожалению, им не удалось. И, между прочим, средний брат Василий, он был очень талантливым химиком, и работал на Юко-Камском заводе. Он делал там какие-то свои открытия. У него была, наверно, лучшая в Юго-Камске библиотека. Может быть, есть еще какие-то, которых я не знаю, но из тех, о которых я знаю, у него лучшая. Сергей Константинович занимался краеведением. Николай Константинович работал в Березниках.

 

Это было связано с «Уралкалием», который затем стал «Уралкалием», как бы он тогда ни назывался.

 

Ксения Чудинова: Николай Константинович работал в Березниках, он был химиком. И он изучал процессы, которые происходят при выработке калийных солей.

 

Калийных шахт.

 

Ксения Чудинова: Да. И он обнаружил, что некоторые соли имеют другой цвет. В этих солях он обнаружил древние микроорганизмы в виде спор. Он случайно понял, что при определенных условиях их можно прорастить. Дальше он ставил большое количество экспериментов, и обнаружил, что эти древние организмы, которым миллионы лет, и те растения, которым миллионы лет, их можно оживить и прорастить. На основании этого открытия после многократных опытов он сделал вывод, что при определенных условиях они возрождаются из калийных солей, начинают прорастать и вырабатывают газ, который потенциально угрожает обвалом шахты.

 

Соответственно, газ, взрыв, обвал.

 

Ксения Чудинова: И на основании его открытий он мог иногда предсказывать, при каких условиях в шахте возможны катастрофы. Но, к сожалению, наука на тот момент не была готова признать в чем-то революционную идею, и его открытию не дали очень широкую известность, потому что такого быть не может. То, что потом это снова открыли американцы, и поляки через несколько десятилетий, показало его правоту, но, к сожалению,..  собственно, эксперименты ее показали.

 

Ну, в общем, эта история спиралевидна. Что вы говорите, уважаемые, земля не вертится, встаньте-ка на костер.

 

Ксения Чудинова: Мне хотелось бы сказать еще немного о науке и об ученых. Потому что ученый – это человек, у которого, прежде всего, очень сильная жажда знаний, и, чаще всего, при этом системное мышление. Так вот большинство наук, они не знают границ. И ученый мыслит чаще всего, особенно сейчас, когда идут процессы глобализации, социальные науки становятся все более, более важными. И понимание мировых процессов становится все более важным для понимания каждой конкретной области. И междисциплинарные исследования приобретают тоже все большую значимость. Сейчас наука, даже не естественные области, когда речь идет об истории земли, и гуманитарные, и те области, которые, казалось бы, являются не предметом международных исследований, все они становятся гораздо более глобализированы. Это было всегда так. И сейчас это так может быть в несколько большей мере. Ученые являются определенного рода клубом людей, которые мыслят в масштабе всей земли, иногда всего человечества. Поэтому эти люди, они развивают достаточно тесно дружеские отношения иногда. В нашем доме, например, были ученые со всего мира, и у дедушки была огромная переписка с его коллегами о научных открытиях. Поэтому, если вы выберете такой путь, то во многом вы вступите в определенного рода клуб...

 

Который не имеет ни временных границ, ни географических.


Обсуждение
3321
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.