Программы / Дневник отличницы

Добрый день, это программа «Внеклассное чтение». Я Юлия Балабанова. Звукорежиссер Мария Зуева. Сегодня мы поговорим о том, как современной школе найти подход к детям. В нашей студии директор гимназии №10 Ирина Груздева. Добрый день. Фразу всех учителей о том, что дети стали другие, что с ними стало тяжело, я много раз слышала.  Вы как педагог с многолетним стажем и директор школы поддерживаете эту позицию?

Ирина Груздева: Конечно. Даже уверена, что дети стали другими, но они не стали от этого хуже. Они просто другие. Не такие, как мы. Потому что они живут в другом обществе. Вспомните, нынешние 60-летние родились тогда, когда не было телевизора. Нынешние 30-летние родились тогда, когда не было сотового телефона. А нынешние дети, даже те, которые уже пошли в 1-й класс, они родились, когда были компьютеры и Интернет. Мир стал совсем другим. Ребенок стал другим. Он владеет большими источниками информации. Вокруг него есть много того, чего не было у нас. Он видит больше. Привлечь его внимание становится все труднее. Индустрия развлечений стала другой. Раньше, когда мы с вами читали книги, мы видели мир, этих героев. Вспомните, в юношеский период девушки зачитывались «Алыми парусами», представляли этого принца. Юноши всегда приключенческие книги читали или фантастику. А современным детям не надо все это представлять. Им уже это все показали. Сейчас зачастую родители, когда ребенку исполняется 3, 5, 10 лет устраивают большие праздники с аниматорами. Ребенок видит. Или выводят его на различные аттракционы. Он видит фильмы 3D. Заходит в Интернет и видит очень много всего разного. Поэтому, привлечь его внимание к книге становится труднее.

Мы говорим не только о книге. Мы говорим об учебе в целом.  Этот конфликт между ребенком и школой, я так понимаю, иногда это вырастает именно в форму конфликта, он лежит  в методологической плоскости? Школа просто не успевает за развитием современного общества. Или этот конфликт лежит на уровне ценностей, жизненных ориентиров?

Ирина Груздева: Вы хорошо охарактеризовали направления. Нельзя выделить что-то одно. В целом изменился мир, изменились дети. Учитель, как любой взрослый другого поколения, немного отстает. Дети не стали менее любопытными, менее любознательными. Они берут из другого источника. Они даже не стали меньше читать. Они в Интернете читают больше, чем мы в их время.

Именно объем прочитанного текста?

Ирина Груздева: Да. Мы ведь говорим, что дети стали меньше читать, имея в виду, зачастую, художественную литературу. Мы из энциклопедий брали какую-то информацию, а дети берут из Интернета. Обратите внимание, юноши, девушки, лет двадцати, с какой скоростью они печатают. А если есть iPhone, с какой скоростью они двигают большим пальцем.

Еще они автоматически умеют определять объем текста в 140 знаков, если они пользуются Twitter.

Ирина Груздева: Это говорит о том, что у них все по-другому, нежели у нас. Посмотрите, насколько отстают от нынешней молодежи бабушки и дедушки. Даже мы с вами не всегда понимаем терминологию, которой дети с нами разговаривают, а это компьютерная терминология.

Тогда скажите, если дети не стали меньше читать, они просто меньше читают книги, это проблема? С ней надо бороться?

Ирина Груздева: Я бы сказала, что нужно принять это как данность и попробовать с этой данностью работать. Сейчас родилось такое поколение детей, которое не будет у нас и в художественной литературе перенимать опыт. Это первое поколение детей, которое будет черпать опыт из Интернета. Посмотрите, как они увлечены Twitter, Facebook, ЖЖ. А какой там текст. В основном, унылый. Одни существительные, глаголы. Почти нет прилагательных. Не говоря о причастных, деепричастных оборотах. Как современные подростки общаются друг с другом? На уровне SMS, у них и речь такая же.

Правильно понимаю, у нас возникает проблема редуцирования речевой практики? Речь становится гораздо более бедной. А если мы говорим о мышлении, воображении? Жизненных ценностях, если мы выходим в этическую плоскость?

Ирина Груздева: Я бы в другую плоскость перевернула вопрос. Задала его себе, как родителю, как работнику образования. А что я могу сделать?  Чтобы развернуть детей, помочь им обратиться к книге, как к источнику знаний, культурному источнику.  Мне бы хотелось поговорить о том, что может сделать образовательное учреждение, конкретная семья, чтобы ребенок стал больше читать художественной литературы. А читая художественные тексты, он обогащается. Вспомните себя.  Мы фантазировали, мы развивались. Перекладывали то, что происходит, на то, как бы я поступил. Решали еще и нравственные проблемы.

Я зачитывалась повестями о мушкетерах. Вся эта эпопея. Я слышала, что современные дети вообще не воспринимают эти тексты ни в электронном, ни в печатном виде. Дюма для них не является источником чего-то интересного. Как с этим быть? Как повернуть ребенка к  книге?

Ирина Груздева: Повернуть ребенка к книге можно только примером. Есть старые, известные вещи. Почему для нас с вами книга была источником чего-то интересного? У нас развивалось воображение. В науке известно, что только до 12 лет можно развернуть ребенка к чтению. Если немножко отвлечься, то эта проблема не только в нашей стране. Это мировая проблема. В мировой практике есть наработки. В Англии достаточно известна  практика – популярные люди, не писатели, как раз…

Медийные персоны.

Ирина Груздева: Да. Начитывают эпизоды достаточно известных книг и эти аудио рассылаются по семьям и детям, чтобы родители включали. Например, Дэвид Бекхэм читает известное английское произведение.

Как вы считаете, аудио формат может полностью заменить текст?

Ирина Груздева: Нет, конечно. Текст еще никто не отменял, развитие интеллекта через текст тоже никто не отменял. Но заинтересовать через аудио формат мы можем. Если для современного ребёнка нужны короткие тексты, нужно обратить внимание на стихотворную форму. Читать с ним и заучивать короткие стихотворения. Если мы говорим про воображение, хотелось бы, чтобы была театрализация некоторых произведений, в школе, дома, чтение по ролям. Каждый раз должна быть какая-то зацепка, чтобы задеть ребенка за живое, чтобы ему захотелось это прочесть. Не хочу приводить примеры и говорить, что наше образовательное учреждение нашло панацею от этой проблемы. Нет. Но мы занимаемся ей достаточно давно. В рамках концепции развития грамотного чтения у нас есть предмет – грамотное чтение с 1-о класса. В начальной школе есть портфолио читателя. Учителя начальных классов заинтересовывают детей, родителей.

То же самое, что называется читательским дневником.

Ирина Груздева: Конечно. Только это уже технология портфолио.

То есть, это в каком-то цифровом виде происходит?

Ирина Груздева: В цифровом виде. Достаточно разработаны разделы. У нас есть ежегодная акция с 2006 года – «Мы лето с книгой провели». В день грамотности 8 сентября мы ее открываем. В этот период дети представляют сверстникам, родителям, педагогам то, что они прочитали за лето. Мы стараемся, чтобы список литературы был разный. Например, в этом году год истории – список литературы был по истории.

Правильно ли я понимаю, что речь идет о внеклассном чтении.

Ирина Груздева: Да, конечно. Но оно развёрнуто. Дети могут представлять театрализации, эссе, дневником читателя, дневником путешествия по книге. Это могут быт маленькие выступления детей, что я хочу сказать сверстнику про эту книгу. Есть масса таких мероприятий.

На какой возраст рассчитаны ваши мероприятия.

Ирина Груздева: На всю гимназию, с 1-о по 11-й класс.

Существуют ли какие-то сложности с детьми разных возрастов? В процессе прививания любви к чтению.

Ирина Груздева: Когда мы список литературы подбираем, мы учитываем эти особенности. Когда просим детей подготовить презентацию прочитанного, тоже учитываем возраст. Например, театрализованное представление больше интересно подросткам, а костюм любимого героя больше интересен начальной школе. Кроме того, например мы в этом году открыли памятник книге. Это интересный памятник. Он находится на территории 2-го корпуса гимназии. Там помимо открытой книги, где цитата «Испокон века книга растит человека», перо и чернильница. Как любят современные дети – идя на контрольную работу, они натирают перо и чернильницу. Памятник открыли – интересно всем. Нам это показалось странным сначала. А потом мы увидели, что этот памятник на Парковом стал и местом, где люди фотографируются. Получается, что мы хотели для нашего маленького учреждения создать символ книги, оказалось, что жители соседних домов  приходят, фотографируются. Это стало местом интереса населения.

Ирина Викторовна, вы несколько раз упомянули, что нужно очень внимательно подбирать списки литературы. Я как мама второклассника с большой радостью обнаружила в учебниках для литературного чтения отрывки из «Хоббита» Толкиена, из сказок о Муми-тролле. Все те тексты, которых в моей школе не было. Они были в нашей жизни благодаря маме, которая любила читать. Сейчас, насколько  я понимаю, качественно меняется содержание уроков литературы. Подбор текстов. Каким образом формируется программа? На что ориентируются люди, которые подбирают тексты, которых раньше не было. И есть ли какие-то тексты, которые уходят, теряют со временем свою актуальность?

Ирина Груздева: Естественно, есть тексты, которые уходят. Есть список, который мы обязательно должны изучать по программе, мы, как люди государственные не имеем права от него отойти. Есть родители заинтересованные, которые выходят на сайт, у вас на сайте «Эхо Москвы» есть 100 лучших книг. Я их посмотрела, с чем-то согласна, с чем-то не согласна, но большинство классических, современных  художественных произведений присутствуют. Вы говорили, что как мама с радостью увидели зарубежную классику. Я как мама 23-летней дочери с радостью вспоминаю литературу своей дочери, когда они учились в 5 – 6 классе. Только появился  «Гарри Поттер». Учитель  заставила их прочитать. Сначала именно заставила, а потом они полюбили это произведение. Учитель литературы, действительно заинтересованный в том, чтобы дети читали, всегда найдет приёмы, произведения, которые станут толчком для чтения. 

«Гарри Поттер» очень многих повернул к чтению. От многих знакомых слышала тоже. Причем, это произведение вынесло шквал критики и от наших словистов в том числе.

Ирина Груздева: Это действительно  интересное произведение. Когда ты его читаешь, нет предела фантазии. Ребенку интересно.

Вы привели в пример учительницу своей дочери, которая самостоятельно давала детям произведения, не входящие в школьную программу, такие как «Гарри Поттер».  Чтобы просто заинтересовать их. Есть много таких примеров, когда продвинутые, влюбленные в свою профессию учителя формируют круг чтения, исходя из своего собственного мировоззрения. Есть другая позиция. Там, где не хватает личного энтузиазма, требуется стандартизация. Знаю, что депутаты Госдумы носятся с инициативой внести какой-то обязательный список книг, который был бы обязателен, а остальные книги исключить? Где золотая середина?

Ирина Груздева: Это сложный вопрос. Можно придумать 10 книг и всегда найдется тот, кто их читать не будет. Можно придумать 1000 книг, всегда найдется тот, кто прочитает их от корки до корки. Я верю в то, что учителя литературы – люди, любящие свою профессию.  Если литератор своей задачей ставит привлечь внимание ребенка к чтению, не важно, на каком источнике он это будет делать. Ребенок будет читать.

Вот учитель старой закалки считает, что дети должны обязательно читать Чернышевского. Дети даже Дюма не хотят читать. Там другой синтаксис. Там одно предложение может занимать половину абзаца. Огромные описания, даже я их пролистывала. Того же Льва Николаевича Толстого «Война и мир» никто в школьном возрасте не мог прочитать от корки до корки. Когда мы учились, у нас были большие вопросы к списку литературы. Думаю, что та проблема никуда не ушла, она только обострилась.

Ирина Груздева: Да. Потому что мы опять возвращаемся к вопросу - в чьих руках инструмент? Как привлечь внимание к чтению? Согласитесь,  ребёнку в ЖЖ гораздо проще прочитать мнение по какому-либо вопросу  Собчак или Тимати, чем читать приключенческую литературу.

То есть, тут вопрос квалификации учителя?

Ирина Груздева: Конечно. Или родителя.

Как сделать учителей квалифицированными?

Ирина Груздева: Это очень сложный вопрос. Если учитель квалифицированный, он возьмет 100 произведений из списка, который составили депутаты, добавит еще 15 своих, которые заинтересуют ребенка. Менее квалифицированный – возьмёт только 50 и отобьёт последнее желание к чтению.

Неужели нет какого-то рецепта, как выйти из этой ситуации, когда мы полностью зависим от подготовки одного педагога? Одним из ответов на этот вопрос может быть целенаправленная политика школы?

Ирина Груздева: Да и энтузиазм, и квалификация педагога. От этого мы никуда не уйдем.

Если родители видят, что они не очень согласны со списком литературы, который читают дети, их задача повернуть ребенка лицом к чтению через домашнее внеклассное чтение. Нет, в этом случае, смысла пообщаться с учителем и озвучить ему свою позицию?

Ирина Груздева: Смысл общаться с учителем есть всегда. По любой проблеме. Здравомыслящий учитель всегда увидит позицию заинтересованного родителя. А заинтересованных родителей, к сожалению, не так много.

Вы как считаете, какому требованию должны соответствовать книги, которые входят в программу для чтения?

Ирина Груздева: Книги должны быть в первую очередь интересны ребенку.

Комиксы? Моему ребенку очень интересны про Спайдермена, про Бэтмена.

Ирина Груздева: В этом нет ничего плохого. Уже говорили, что современное поколение мыслит существительными и глаголами. Ему интересно посмотреть комикс. Прочитать короткий текст. А ваша задача как родителя развернуть. А давай мы с тобой поговорим. Составим диалог. А может, быть мы дальше что-то прочитаем. Ведь есть комиксы на художественных произведениях. А давай почитаем, что было дальше с этим героем. Комикс может стать стартовой площадкой.

Получается, что и родители, и учителя должны быть более лояльны и толерантны к тем проявлениям массовой культуры, на которые так залипают наши дети?

Ирина Груздева: Это бесспорно. Почему мы должны ломать наших собственных детей. Может, стоит понять, почему они поступают так или иначе. Они поступаю так, потому что мир изменился. Никто не лучше, не хуже. Они просто разные.

Современные дети часто бывают гораздо более компетентны, чем их родители в том, что касается технологий. Современная школа успевает за технологическим прогрессом? Ставится ли в ней такая цель?

Ирина Груздева: Цель ставится. Очень приятно, что она ставится нашим правительством, департаментом образования, министерством образования края. Нам выделяются средства на современное оборудование. К сожалению, большинство учителей немножко отстаёт. Да, у нас есть курсовая подготовка, учим. Но, если раньше технические средства менялись через 70 лет, теперь они меняются через 7 месяцев. Если раньше мы радовались интерактивным доскам, то теперь появились интерактивные телевизоры. Школа при всем своем желании не успеет за новинками. Здесь нам могут помочь только дети. Заинтересованный учитель всегда может найти в классе ребенка, который поможет ему освоить, как управляться с интерактивной доской,  Интернетом. Сейчас во всех школах Перми должен быть Wi-Fi. Это требование департамента. Самое главное, школе повернуться лицом к этим детям, ведь они действительно талантливы. Они многому могут научить наше поколение. Поколение тех, кто сейчас стоит у доски.

Нет ли в этом какого-то перекоса. Ведь школа должна учить детей. Учитель должен быть более компетентен, чем ребенок.

Ирина Груздева: Учитель должен быть компетентен в своем предмете. А использовать современные технологии может и ребенок.  Просто потому что он современный.  Все эти вещи он осваивает гораздо быстрее. Хотелось бы еще обратить внимание – мышление наших детей как рабочее поле компьютера. Вот рабочий экран. Ребенок, открыв одну папочку, посмотрев, закрывает ее, выключая в своей голове процессы, относящиеся к этой папке. Он открывает следующую. Мы приучены так, сделал дело от начала до конца…

У нас линейное мышление, у них не линейное.

Ирина Груздева: Да. Ребенок может одновременно открыть несколько попок и работать.

Этим можно пользоваться?

Ирина Груздева: Почему, нет. Это современные дети, нужно воспринимать это как данность. Затем, дети быстрее осваивают компьютерные игры. Он научился в игре операциям, дошел до самого веского уровня, закрыл, перешел к следующей игре. То же самое получается в чтении. Почему у них есть такое неосознанное чтение – потому что они прочитали и тут же забыли.

Потому что нет необходимости хранить всю эту информацию в голове.

Ирина Груздева: Тут мы переходим к  более сложному вопросу – функциональная грамотность. В материалах исследования PISA, это мировые исследования, мы в них занимаем не очень высокие места. Сейчас стали относиться к этому боле серьезно. Стали изучать, что такое функциональная грамотность. Функциональная грамотность или компетентность грамотного чтения, определяется способностью понимать разные тексты.

А что такое PISA?

Ирина Груздева:  Это мировые исследования по различным направлениям, которые проводятся ежегодно. Школьники большинства европейских стран исследуются по различным направлениям. Грамотность чтения – это умение проводить связи. Вычленять главное. Находить нужную информацию. Если это ребенок умеет, уже не важно, в Интернете он это прочитал или в книге.  

То есть, самое главное его научить вот этому? Это и есть грамотное чтение.

Ирина Груздева: У нас есть такой специальный предмет с первого по восьмой класс. Умение работать с текстом. Умение превратить текст в таблицу, умение найти главную мысль, умение его интерпретировать. Умение его расчленить, расчлененные части соединить в единый текст. Учим этому потому, что картины, музыкальные произведения – это тоже гипертексты.

То есть вы не только с вербальными текстами работаете?

Ирина Груздева: В начальной школе только с вербальными. А дальше – больше. Даже в ЕГЭ – часть С – это работа с текстом. Мы на текст смотрим немного узко. Текст – это написанная информация. А есть математический текст, научный, формулы, умение их понимать. Вычленить главную мысль, логику изложение – это умение работать с текстом.

Если в школе, где учится мой ребенок, такой предмет не ведется. Как я, как родитель, могу эти правильные вещи применить к своему ребенку. Можно это делать дома?

Ирина Груздева: Конечно. У нас в гимназии этому уделяется внимание. В других школах тоже может быть опосредованно, но есть.

Например, это включено в уроки чтения.

Ирина Груздева: Да. Сейчас образование переходит на новый уровень, новые стандарты. В них прописаны метапредметность,  функциональная грамотность. Мы в рамках новых образовательных стандартов, по которым учатся нынешние первоклассники, второклассники должны этому уделять внимание. Готовимся к тому, что пятые классы будут переходить на новые образовательные стандарты. В них прописано умение читать, понимать, интерпретировать текст. Как любая семья, которая очень заинтересована в образовании своего ребенка, должна это практиковать. Прочитали что-то, выделите главную мысль. Можно ехать с ребенком в машине и разговаривать. Это самое главное – разговаривать с ребенком на интересующие его темы. Пусть он проговаривает, что его интересует. А вы наводящими вопросами всегда можете спросить, а что главное?

Таким образом, у нас в диалоге появятся глаголы и прочие отсутствующие части речи.

Ирина Груздева: Конечно. А вы вспомните свое детство. Мама с папой всегда говорили, приведи одноклассников, познакомь. А вы сейчас знаете, с кем дружит ребенок. Он может дружить в Интернете, через «Контакт». А мы воспитаны так, что посмотреть – неудобно. И мы не знаем, с кем они дружат, какие фотографии выставляют, какие цитаты. А ведь они кого-то цитируют. Нужно только одно, как можно больше разговаривать с ребенком. А когда мы разговариваем, мы всегда найдем возможность сказать, это книга меня интересовала потому-то и потому-то. Или давай вот это обсудим, я прочитал, мне интересно, давай поговорим.

Существует такое представление о современных детях, что они очень прагматичны. С этим связано узкое профилирование образования в старших классах. Дети выбирают из всего образовательного процесса, только то, что им может пригодиться. Интереса к учебе, новым знаниям в них уже встретить сложно.

Ирина Груздева: Да. Но интереса никто не отменял. Всегда можно найти, чем заинтересовать. Ребенок поступает, например, в МГУ. Он целенаправленно к этому идет. Но всегда может появиться хобби. Заняться танцами, пением. Он не будет выбирать это как специальность. Но, девочка всегда хочет хорошо выглядеть. На этом интересе можно сыграть.

Исходя из этого, они меньше читают, потому что не хотят тратить свое время на то, что ненужно.

Ирина Груздева: Не интересно для них сейчас. Но, они не меньше читают. Они читают другое. Нравится нам это или нет – другой вопрос. Хотелось бы, чтобы мы им показывали то, что нам нравится. Надо показать ему свой богатый мир, опыт.

Все-таки, когда мамы и бабушки взволнованные говорят, мой ребенок не берет книжку в руки. Хотя ребенок воспринимает аудио, смотрел фильмы и прочее. Именно любовь к печатной книге, надо ли нам ее развивать. Или уже согласиться, что мир другой и информация воспринимается по-другому.

Ирина Груздева: Надо. Надо показывать другой мир, который интересовал и обогатил нас. Нужно ему показать то, чего он не увидит в Интернете. Он в Интернете не увидит культуру и богатство художественных произведений.

Мне кажется, здесь еще есть важный момент. Книга оставляет нас наедине с самими собой. Недавно прочитала  об эксперименте, который провели над подростками – им предложили в течение какого-то времени, 8 часов, что ли, не пользоваться Интернетом, мобильными телефонами, никому не звонить, никому не писать, просто побыть наедине с самими собой. Из 80 участников эксперимента буквально единицы прошли этот путь до конца. Кто-то занимался моделестроением, кто-то гулял, кто-то взялся за книжку. Большинство детей признавались, вплоть до того, что у них были суицидальные настроения. Им тяжело оказалось находиться наедине с самими собой. Это еще одна проблема. У современных детей не остается возможности побыть с самими собой. Возможно, книга, это тот путь, который такую возможность сохраняет.

Ирина Груздева: Вы совершенно правы. Ребенок много времени находится у компьютера, он заменяет ему собеседника. Теряются коммуникативные навыки. Опять же в Москве проводились исследования. Примерно, 3 тысячи школьников опросили. Ты читаешь то или иное произведение, потому что родители предложили, сверстники, учитель предложил, потому что это предмет школьной программы? Самый меньший процент набрал ответ – потому что сверстники предложили. Значит, для современного ребенка пока еще остается авторитет семьи, учителя, и школьная программа. А сверстники пока не являются таким авторитетом. У нас пока есть уникальная возможность эту нишу занять.