Верхний баннер
16:30 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40


Программы / Дневник отличницы

03.02.2014 | 22:00
"Нельзя "Горю от ума" навязывать ту же технологию преподавания, что и "Войне и миру", - Галина Ребель

 

 

 - Тему для сегодняшней программы нам подарил министр образования Дмитрий Ливанов, который на прошлой неделе объявил о создании рабочей группы по возвращению выпускных сочинений, исполнению наказа президента России Владимира Путина, чтобы выпускные сочинения писались наравне со сдачей ЕГЭ. Чтобы обсудить это нововведение или революционную реформу, я пригласила в студию Галину Михайловну Ребель, профессора кафедры русской и зарубежной литературы Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета, доктора педагогических наук, главного редактора журнала «Филолог».


- Здравствуйте, Юлия и уважаемые слушатели.


 - Вас эта тема касается не только как человека, который принимает абитуриентов, и они должны писать сочинения. Вы также готовите учителей – будущих словесников. Вы сказали мне, что 25 лет сами проработали в основной школе учителем русского языка и литературы, поэтому для вас эта тема как ни для кого близка. Поэтому первый вопрос, может быть, не совсем по теме – правда, что учителя сами разучились писать сочинения?


 - Это вопрос по теме и один из главных в рамках этой темы. Вернусь к тому, с чего вы начали. Что это такое – новация, отступление? Я думаю, что это не революция, но в той ситуации, которая сложилась сегодня в школе, и педагогическим университетам придется сделать над собой немалые усилия, чтобы развернуться в сторону традиционного вида работы, который должен был выполняться всегда. Если не на экзаменационном этапе, то на этапе обучения. Но за последние десятилетия от этой работы отказывались постепенно, поэтапно. Страна перешла на ЕГЭ в 2009 году. Пермь – по-моему, на 5 лет раньше. Но когда мы переходили на ЕГЭ, мы уходили уже не от традиционного сочинения. Мы уже уходили от подмены, и этой подменой было эссе. Что такое эссе? Как эту жанровую форму следовало понимать и трактовать? Об этом не особенно заботились, хотели уйти от стандарта.


 - Рынок уже был наводнен сборниками «100 золотых сочинений».


 - Да, он начинает наводняться снова. Я видела скан обложки в интернете, но это уже выпущенный сборник лучших сочинений 2014 года, уже под реформу. Рынок реагирует быстро. И вот эту реакцию рынка надо постараться сбить, иначе рынок загонит ситуацию в то же тупиковое состояние, в котором она и была. Итак, еще раз – то классическое школьное сочинение, которое когда-то писали и когда-то расценили устаревшим и рутинным, было отменено где-то в середине 90-х. На смену пришла вольная форма – пиши, что хочешь, и проверяй, как хочешь. Когда ввели ЕГЭ, и когда мы сели проверять эти работы, первым впечатлением был ужас от осознания того, что дети, работая с совершенно конкретным текстом небольшого объема, поставленные перед необходимостью ответить на достаточно простые вопросы, сделать этого не умеют. Писать они не умеют. Излагать последовательно свои мысли не умеют. Более того, многие из них не понимали содержание текста.


- Какого? Литературного, на основании которого надо писать?


 - Нет, не всегда это была литература. Это был маленький текст небольшого объема, чаще публицистический. Иногда это были отрывки из художественных произведений, это задание до сих пор остается в части С. Этот текст надо было определенным образом осмыслить, выделить его проблемы, откликнуться на это, обговорить, согласиться или не согласиться с автором. Вот это не получалось. Изменения на протяжении этих лет произошли, но чаще всего в сторону формализации. Против этого неумения боролись формальным методом, задавали ученикам стандарты, речевые шаблоны, которые надо было вставлять и по ним карабкаться к какому-то итогу. Мы в большинстве случаев получили шаблонные тексты. Это то, что есть сегодня.
Вообще-то учителя должны задавать сочинения – и домашние, и классные. Они этого не делают, потому что это не востребованные на конечном этапе формы.


Вообще-то учителя должны задавать сочинения – и домашние, и классные. Они этого, скажу осторожно, не делают, потому что это не востребованные на конечном этапе формы.

 

 Это не форма отчетности, не показатель работы учителя школы (конъюнктура очень многое определяет), и это противоестественным, с моей точки зрения, образом ушло. Ушел этот навык. Сегодня надо учителей учить заново, по-новому учить студентов педуниверситета, потому что они отчасти тоже были дезориентированы.


- Они являются продуктом системы? Нынешние студенты?


- С одной стороны, они продукт школьной системы, с другой стороны, одна из основных форм аттестации в вузе – это ведь тоже тесты, подобие ЕГЭ, а не форма свободного интеллектуального высказывания на заданную тему.


- Вы говорите, что они не могут осмыслить суть задания, понять и интерпретировать предложенный им кусок текста, высказывать и аргументировать свою позицию – по сути это то, что сейчас называется метапредметными навыками, что требуется новыми федеральными образовательными стандартами и каким-то образом в школах внедряется. Может ли только возвращение сочинения в его первоначальной традиционной форме воспитывать эти метапредметные навыки?


- Сочинение всегда эти метапредметные навыки воспитывало. Более того, я абсолютно убеждена в том, что именно урок литературы и сочинение – это работа, синтезирующая именно ту интеллектуальную работу, которая порознь ведется на отдельных предметах. Именно на литературе мы обсуждаем в свободном режиме сложные и разнообразные проблемы. Урок литературы никогда не сводится к тому, что «показали, как это делается, ты повтори». На уроке литературы это исключено, написание сочинения – всегда интеллектуальная, нравственная, творческая задача. Этот характер сочинение по литературе носило всегда. Теперь что касается самой литературы – мне кажется, это не революция, а отступление на последние рубежи. Я думаю, власть и руководство министерства образования наконец осознали, что реформы привели к невосполнимым потерям и утратам.
Те моменты преподавания литературы, о которых я уже говорила, ее синтезирующая, универсальная роль, обращение к мировоззренческим, нравственным, не только литературоведческим вопросам – это совершенно необходимые вещи. Если мы сегодня занимаемся поиском «скреп», надо их искать не абстрактно, а конкретно, там, где они лежат, а не там, где их никогда не было. Есть национальное наследие, способ национальной самоидентификации – знание, понимание, приобщение к литературе. Без этого ничего не получится.


- Нет ли опасности, что литературный материал XIX века…


- Устарел?


- Не то чтобы устарел, но не отзывается в современных подростках? Если мы хотим, чтобы подросток формулировал свои собственные мысли, а не те, которые от него ожидает учитель… Откуда берутся «100 золотых сочинений»? Школьники просто невероятно адаптивные существа, и чтобы минимизировать свою проблему в жизни, они выдают результат, который, как им кажется, от них ждут.


- Так дело не в литературе, а в учителе – вы совершенно правильно повернули проблему. Кто от них ждет готовых решений? Чацкий? Болконский? Они задают вопросы, маются проблемами, перед которыми оказались. Я со своими студентами не раз попадала в такие ситуации на пробных уроках по «Горю от ума». Ученики заводятся с пол-оборота, если учитель не заблокирует их готовыми ответами. Нам не раз приходилось производить разблокировку, потому что сначала дети начинали говорить какими-то готовыми фразами, они уже все знали про Чацкого, Фамусова. Когда мы начинали взламывать стереотипы, детям становилось совершенно понятно, что это их проблемы, это то, с чем они сегодня… Что устарело, Юля? «Служить бы рад, прислуживаться тошно» - это устарело? Это сегодня одна из самых острых и драматичных проблем. Поверьте, там ничего не устарело, все упирается в качество преподавания, а, следовательно, в качество подготовки преподавателей.


В педагогическом образовании сделан крен именно в сторону технологии, методики, а фундаментом образования является знание самого предмета. Надо знать, понимать, чувствовать, любить текст.


- Мы выяснили, что сочинение – крайне важная форма работы с учеником самого разного возраста, чтобы он учился думать, чувствовать, переживать, формулировать, доказывать. Но вот каким образом его этому научить, используя форму сочинения? Как выясняется, многие педагоги не владеют этими методиками.


- Прежде всего, не владеют методикой проведения урока литературы, но тут от слова «методика» я сделаю отступление в рамках нашей темы. Все дело в том, что в педагогическом образовании, с моей точки зрения, сделан крен именно в сторону технологии, методики, а фундаментом образования является знание самого предмета. Если мы говорим о литературе, то методика преподавания литературы во многом определяется содержанием самого предмета. Нельзя «Горю от ума» навязывать ту технологию преподавания, которая больше подходит «Войне и миру». Сам текст диктует, как с ним работать, но для этого надо знать, понимать, чувствовать, любить текст, уметь его анализировать самостоятельно.
Вот к этому и должно готовить наше педагогическое образование. Не технологии, как манипулировать школьниками на уроке, а пониманию самого текста. Если ты его любишь и понимаешь, ты вовлечешь их в разговор. Поверьте, я говорю это на основании опыта, а для того, чтобы показать вам, что произошло с преподавателями литературы на фоне тех экспериментов, которые производились со школой на протяжении последних десятилетий, я процитирую одну-две темы с того сайта, на котором идет обсуждение, каким должно быть сочинение. На этом сайте идет апробация (кстати, это очень разумная затея) тех идей, которые связаны с возвращением сочинения, обсуждаются жанры, темы, критерии оценок. Я приведу пример литературоведческой темы, которая предлагается для образца (это не тема для написания, это образец, но его предлагают специалисты): «Согласился бы Гоголь с современными трактовками его поэмы «Мертвые души» как сатиры на крепостничество?» Во-первых, это очень тяжелая трактовка – согласитесь, с ходу даже не очень уловите. А дальше посмотрите, что происходит с этой формулировкой: предполагается, что есть некая современная трактовка этой поэмы только как сатиры на крепостничество. Современная относительно Гоголя? Нас с вами? Это непонятно из формулировки. И кто сказал, что есть только такая трактовка, если уже по выходе поэмы появились разные трактовки, и возникла полемика? Сама тема свидетельствует, что навык формулировки тем отчасти утрачен.


- А самое главное, откуда знать ученику, согласился бы Гоголь или нет? Надо залезть в голову Гоголю?


- Имеется в виду более сложная задача. Ученик должен во всем объеме и полноте понимать «Мертвые души»…


- В разных разрезах, смысловых, контекстуальных…


- И сопоставить. И все это на протяжении, чтобы наш слушатель понимал, получаса! Ведь пока речь идет о том, чтобы сделать сочинение частью экзамена по русскому языку – то есть выделить на него дополнительные полчаса. И сочинение части С, которое до сих пор было ответом на некий проблемный вопрос в связи с публицистическим текстом, теперь должно превратиться в сочинение по литературе минимум не в 150, а в 450 слов. Теперь представьте, что в 450 слов надо загнать такую тему. Второй вариант: «Романист или драматург – кому сложнее изображать человеческий характер?» Тема диссертации.


- Да, не выпускное сочинение.


- Еще раз, это пробные шары на профессиональном сайте, и они заставляют задуматься, готовы ли мы формулировать темы и как их формулировать. Есть вопросы с жанрами, критериями. Если посмотреть на этот сайт, то станет очевидно, что тут очень много сложностей в связи с возвращением этого вида работ.

 

Литература почти 200-летней давности попадает в болевую точку сегодняшней полемики, идущей в социальных сетях.


- Я попрошу всех наших слушателей, особенно представителей профессионального сообщества, учителей-словесников, направиться на сайт http://sochinenie.wikivote.ru/. Это дискуссионная площадка, созданная, в том числе, членами рабочей группы по возвращению сочинения в выпускные испытания. Игорь Реморенко, ректор МГПУ, Михаил Павловец, заведующий кафедрой русской новейшей литературы и читательских практик ИГН МГПУ, Сергей Волков, главный редактор журнала «Литература». Люди, которые представляют сливки профессионального сообщества педагогов-словесников России, сейчас публично выясняют, каким образом нам возвращать сочинение, каким оно должно быть, на какие темы.
Я вернусь к вопросу, почему классическая литература – ведь учить подростка рассуждать, полемизировать, делиться своими мыслями и чувствами можно не только непосредственно на литературном материале. Сейчас есть в ЕГЭ публицистические темы, связанные с общественной жизнью. Почему сочинение должно концентрироваться именно на литературном материале?


 - Потому что поставлена такая задача, и правильно поставлена,  – литературу как предмет вернуть на нужное место. Речь идет именно о литературном образовании. Есть образование биологическое, физическое, математическое – за последние 10 лет литература выпала из этой области. Кстати, в рамках обсуждения на сайте, который вы назвали, предлагаются и общие моральные темы: «Мой друг наркоман, что делать?» «Нужно ли быть волонтером?» Я противник этих тем, потому что они провоцируют чистой воды демагогию, и наши дети очень быстро эти педагогические приемы и шаблоны усваивают. Дело в том, что это совершенно разные задачи. Если мы говорим о возвращении предмета литературы в его полноценном варианте, если мы хотим ввести форму контроля знаний по литературе, то мы должны давать сочинения по литературе, а не «Мой друг наркоман». Это разные вещи, их стоит давать в рамках экзамена по русскому языку и культуре, развитию речи. Когда вы говорите, что я отрицаю остросоциальные темы, меня это очень удивляет, потому что мне кажется, что, наоборот, литература ставит остросоциальные темы. «Люблю Отчизну я, но странною любовью…» - вот литература почти 200-летней давности, которая попадает в болевую точку сегодняшней полемики, идущей в социальных сетях или…


- Слушайте, его не запретят?


- Лермонтова? Пытаются. По крайней мере, его «Прощай немытая Россия, страна рабов, страна господ» - это коротенькое стихотворение активно обсуждается в определенных кругах, где очень популярна точка зрения, что это вообще не Лермонтов, что ему это приписано, что он такого вообще написать не мог.


 - Не патриотично.


- Совершенно верно. Я уже приводила в пример формулу Чацкого «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Послушайте, на чем построено сегодняшнее общество – надо дать детям увидеть механизмы, которые описаны в великой литературе.


- Какой силой духа должен обладать современный учитель, чтобы в литературном контексте суметь актуализировать эти темы! Не просто говорить о лирическом герое, а поднимать вопрос отношения личности и государства, анализировать его, делать темой сегодняшнего дня…


- Юля, а о чем он тогда говорит в связи с «Горем от ума», «Евгением Онегиным»? Как он может об этом не говорить, ведь это там заложено?


- О николаевской России.


- Нет, не получается, дети прекрасно это чувствуют сами, понимают, как это резонирует, откликается, что это все связано. Умные начитанные дети, да и дети, не очень хорошо подготовленные, улавливают, если им помочь это увидеть, не забивать это шаблонами, стандартами, готовыми фразами, представлением о том, что это далекое устаревшее прошлое.


В советской школе, уже не в людоедском варианте Советского Союза, а в более поздние времена, я, как и мои коллеги, никогда не пользовалась учебником.


- Когда шли новости, мы вернулись в прошлое и поговорили о советской системе образования. При том, что она представляется монолитом, где были одни методические рекомендации и один учебник на всю страну, этот нравственный, интеллектуальный аспект присутствовал на уроках литературы и в сочинениях. Вы сказали интересную вещь, что советская школа отчасти была наследницей дореволюционной школы, а советская власть допустила огромную ошибку, введя изучение классики в школьную программу 1930-х.
 
- Во-первых, проработав в советской школе, уже не в людоедском варианте Советского Союза, а в более поздние времена, достаточно долго, я, как и мои коллеги, никогда не пользовалась учебником. Этой единственной точки зрения на уроках литературы никогда не было. Мы работали с текстами, учебник был только справочным материалом. Готовых концепций оттуда мы никогда не брали, работали с текстом. Конечно, нам навязывали какую-то актуализацию в связи с XXVII съездом партии, но это был ритуал. Завуч сидит, отмечает крестиком, что у тебя на уроке есть, а чего нет – потом спрашивает: «А материалы XXVII съезда?» На что ты задаешь резонный вопрос: «Так я ведь говорила про Пушкина или Наташу Ростову!» И все расходились довольные. Завуч была довольна, что выполнила свою миссию. Я была довольна, что никаких материалов никогда не включала и включать не могла. Это был уже внешний ритуал, который позволял жить и говорить о сущностных вещах. Литература по своему содержанию, глубине, масштабу тех проблем, которых касается, которые она поднимает, апеллирует к сути человеческой жизни и проблемам социума.
Да, советская власть допустила ошибку в том смысле, что впустила в мир шаблонов и стандартов вольницу. Как ты Пушкина ни пытайся обкорнать, он все равно остается Пушкиным, все равно главное –  «чувство доброе». Как ни пытайся обкорнать Чацкого, а он все равно клокочет и негодует, и любой мало-мальски мыслящий человек задается тем же вопросом: «А судьи кто?» И разворачивает этот вопрос не к Фамусову, который остался в XIX веке, а к своим начальникам, руководителям, организаторам того же процесса образования.
 
- Недавно я ехала в автобусе и испытала светлый культурный шок. За мной сидела группа ребят-старшеклассников, и они обсуждали, насколько прекрасен Достоевский. Кто-то из них прочитал «Преступление и наказание», а кто-то сказал, что теперь читает «Идиота»: «Вы знаете, это так круто!» Я даже обернулась посмотреть на эти светлые лица. Обычные ребята со своими гаджетами, в спортивных курточках сидят и обсуждают, насколько прекрасен Достоевский. Я подумала, что еще не все потеряно.

 
- Да, причем я вам на основании своего опыта могу сказать, что даже самый слабый класс можно раскачать на «Преступление и наказание», если ты сумеешь расставить точки так, что каждый поймет: каждый из нас делает выбор, оказывается перед сложнейшими, иногда неразрешимыми вопросами, подвергается жесточайшим искушениям. И роман построен таким образом, чтобы читателя тоже загнать в этот тупик, чтобы он в какой-то момент солидаризировался с Раскольниковым и увидел, чем это может обернуться. Если бы страна внимательно прочитала этот роман – это наивная формулировка, но, тем не менее, – это ведь и форма революционного решения проблем, «цель оправдывает средства». Если бы вся страна прочитала повесть Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая…», включая своих руководителей, может быть, не случилось бы того, что случилось в 1990-е, мы бы не хлебали то, что сейчас.


Литература – это ценность сама по себе, это наш национальный бренд. Тот, кто от этого очень далек, с чем себя идентифицирует, с березками?


- И все-таки мы опять упираемся в мастерство учителя. Есть ли системный способ вернуть это мастерство, величие духа, готовность говорить на такие темы с ребятами?
 
- Есть институции, которые призваны это делать. Есть педагогические университеты, которые должны готовить специалистов. Однако есть вопросы, простите за тавтологию, к тому, как организовано преподавание, на что оно нацелено, соотношения фундаментальных знаний и овладения педагогическими приемами. Все-таки методика вырастает на фундаменте, а он скукоживался все последние годы. Более того, сейчас появилась концепция развития педагогического образования, и в соответствии с ней главное внимание тоже уделяется методике, практике. Но это же все надстраивается. Чтобы выйти на практику, реализовать себя методически, надо хорошо знать литературу. Мне кажется, что до понимания этого организаторы образования не совсем дошли, мягко скажу.


- Еще один момент, прозвучавший за эфиром – то, почему на самом деле обсуждение и актуальных, и вечных нравственных проблем должно опираться на классическую литературу, этот корпус текстов. Это, по сути, воспитание национальной идентичности.


- Литература – это ценность сама по себе, это из бесценных видов искусства, потому что он не имеет материальной ценности, но имеет исключительную и уникальную ценность эстетическую и нравственную. Вторая сторона вопроса заключается в том, что это момент национальной самоидентификации, приобщение к русской литературе. Это может быть стилистически не очень подходящее слово, но через него будет понятнее – это наш национальный бренд. Тот, кто от этого очень далек, с чем себя идентифицирует, с березками? Давайте признаемся, что это лукавство. Сокровищница духа и смыслов – конечно, это русская литература, и надо ее изучать.

 


Обсуждение
1792
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.