Какова судьба железнодорожной станции в г. Березники?

Ведущий: Дневной эфир на 91,2 FM. В студии работает Олег Русских. За звукорежиссерским пультом Антон Мелехин. Уважаемые радиослушатели, этот эфир мы посвящаем ситуации вокруг железнодорожной станции города Березники. Точнее говоря, даже не так. Вокруг большого Березниковско-Соликамского железнодорожного узла, и всего, что с этим связано. Как вы, наверно, знаете, 25 ноября произошел очередной провал. Он как раз произошел на территории станции Березники в момент движения товарного состава. Один вагон провалился под землю. С расширением провала из строя вышли несколько опор контактных сетей и стрелочных переводов. Ну, вот работа самой станции, вроде как, была приостановлена. Во всяком случае, так говорилось в информационных сообщениях. Для того, чтобы разобраться в том, что было приостановлено, как развивается ситуация именно с точки зрения специалистов железной дороги, мы пригласили сегодня в студию эксперта, главного инженера Свердловской железной дороги Игоря Набойченко. Добрый день, Игорь Олегович.

Игорь Набойченко: Добрый день, Олег.

Ведущий: Игорь Олегович, давайте вот с разночтений. Закрывали станцию или не закрывали? Разъясните нам.

И.Н.: Если речь идет о закрытии 28-го числа, конечно, станция была закрыта. Когда прошло внезапное развитие, непредсказуемое развитие провала, станция была закрыта. Станция была закрыта в связи с полным непониманием, что будет происходить дальше. То есть, непредсказуемость развития провала, отсутствие каких-либо внятных рекомендаций, заключений, которые позволили бы нам, железнодорожникам сделать вывод о том, что та технология контроля, та технология мониторинга, которой мы обладаем, которую мы используем в своей работе, позволит обеспечить безопасное движение поездов.

Ведущий: Игорь Олегович, вот прямо на сегодняшний день, вы, наверно, человек, который обладает самыми конкретными цифрами. Размеры провала сегодня они увеличились со вчерашних последних цифр?

И.Н.: Мы для того, чтобы контролировать со своей стороны то, что происходит с провалом, поставили видеокамеру. Пока каких-то движений провала в ту или в другую сторону не наблюдается. То есть, вертикальные стенки провала сохраняются, вот то, что произошло 28-го числа, некоторое развитие было в последующие сутки. Сегодня ситуация пока стабильная.

Ведущий: В каком режиме сейчас работает станция Березники?

И.Н.: Станция Березники, так общим языком сказать, работает в крайне тяжелом режиме. Суть его заключается в следующем. Горловина станции, как мы ее называем, нечетная горловина в сторону станции Березники-Сортировочной закрыта. В соответствии с заключением, которое подписали институты, горный институт академии наук и «Галургия», мы прочертили совершенно конкретную линию 150 метров от края провала во все стороны, и. соответственно, 150 метров – это в сторону пассажирского здания, в результате чего горловина станции Березники закрыта. И сегодня мы работаем на станции Березники в тупиковом режиме, что крайне осложняет технологию, но, тем не менее. Вот мы уже полторы суток отработали. Ситуация с точки зрения транспортного обслуживания промпредприятий узла стабильная.

Ведущий: То есть, поясните, пожалуйста. Давайте так. По основным потокам. Пассажирский поезд идет до Березники-Сортировочная, правильно ли я понимаю?

И.Н.: Правильно. Пассажирский поезд, который в период после образования первых проблем 7-го года был остановлен, вернее, направлен до станции Березники-Сортировочная, после того, как был запущен в работу 53-километровый обход, проходящий по неподработанной территории, следовательно, исключающей какие-либо влияния тех разработок недр, которые велись различными разработчиками, он был доведен до станции Березники по согласованию с администрацией края не до Соликамска, а до Березников. То решение было продуманное, совместное, понятное. Но после того, как произошел вот тот провал, мы вынуждены были остановить поезд и вернуть его в то исходное положение, которое было вот на период работы по строительству 53-километрового обхода.

Ведущий: Скажите, пожалуйста, Игорь Олегович, вот вопрос не пассажирский. Вопрос очень важный, наверно, который касается предприятий Березниковско-Соликамского промышленного узла, вопрос отправки грузов, и транспортировки сырья, там, все, что можно. Там же большой достаточно оборот. С ними как сейчас?

И.Н.: Мы в течение двух суток до тех пор, пока не было подписано заключение институтами, о котором я говорил, пока мы не были уверены в том, что верхняя корка, на которой базируется вся наша инфраструктура, будет устойчивая и не вызывает опасности внезапных, резких провалов, мы станцию держали закрытой. На сегодняшний день вот в том варианте, который сегодня позволителен с точки зрения устойчивости и безопасности, станция открыта. Мы вынуждены были демонтировать значительную часть своей инфраструктуры. Это часть путевого развития, часть контактной сети, устройство электроснабжения, управления, связи и так далее. То, что на сегодняшний день осталось, оно позволяет обслуживать промпредприятия. При этом мы вынуждены были задействовать, в том числе, и пассажирские пути, станции. Поскольку та технология, которая сегодня утверждена и которая сегодня в течение полутора суток уже используется, она требует при меньшем объеме работы станции, поскольку «Уралкалий» остался отсеченным полностью провалом, и его груз мы не забираем, она требует большей инфраструктуры, большего путевого развития.

Ведущий: Вы говорите, что «Уралкалий» отсечен полностью.

И.Н.: Да, совершенно верно.

Ведущий: И как… хорошо, это вопрос к сотрудникам «Уралкалия», как они выходят из этой ситуации.

И.Н.: То, что касается «Уралкалия» и тех объемов работ, которые оставались на станции «Березники», они отрабатывают их на сегодняшний день автомобильных транспортом.

Ведущий: Автомобильным транспортом вынуждены переправлять..

И.Н.: Совершенно верно.

Ведущий: Понятно. Что касается соликамских предприятий, вы их пропускаете.

И.Н.: У нас несколько изменился то, что мы называем, план формирования. И грузы, которые раньше ориентированы были на Березники с последующей передачей их на Соликамск на Заячью Горку, мы сегодня ориентируем их непосредственно туда. Станция Березники работает только с грузом, который ориентирован на станцию Березники и со станции Березники. То есть, мы своими действиями несколько разгрузили станцию. Поскольку вот в том формате станции, которая на сегодняшний день сложилась, в полном объеме работать невозможно. То есть, мы, задействуя даже пассажирские пути под грузовую работу, вынуждены были от части работы отказаться, перераспределить ее на другие станции. Но то, что касается продукции «Азота», «Ависмы», мы выбираем полностью. Вот за двое суток мы ситуацию там стабилизировали.

Ведущий: Игорь Олегович, можете ли вы оценить, на какой процент мощности, что ли, уж простите меня, может быть, за не очень понятый вопрос, на какой процент сейчас работает станция? 25 от обычной, от стандартной мощности, 30 процентов.

И.Н.: По погрузке?

Ведущий: Да.

И.Н.: Ну, грубо говоря, половину. Учитывая, что станция ориентирована была на мощности «Уралкалия», пока еще рудник действовал, сегодня, если бы станция была полноценна, полнокровна, она была бы избыточна. Потому что в связи с аварией на руднике объемы значительно были снижены. И мы, ну, наверно, пришли бы к тому, что часть станции станционного развития было бы законсервировано до следующих периодов. В принципе, парк «В», так называемый, и сегодня уже законсервирован. Но с учетом вот той трагедии, которая произошла, мы вынуждены применить вот эту ущербную технологию, которая требует задействования практически всего того, что на сегодняшний день сохранено.

Ведущий: Вы говорили про мониторинг ситуации. А были ли у вас прогнозы на то, что под территорией путей либо станции возможны какие либо катаклизмы?

И.Н.: Вот прежде, чем ответить на этот вопрос, нужно четко разграничить два понятия. Первое понятие. Это станция как таковая, станция Березники. Второе понятие, вокруг которого в течение трех лет шли разговоры, не только разговоры, а конкретные действия, это магистральный участок между станцией Березники и Березники-Сортировочная. Вот когда в 6-м году появился прогноз о неизбежных провалах в районе станции Березники, он к станции прямого отношения не имел.

Ведущий: Еще в 6-м году появились прогнозы?

И.Н.: В 6-м году. Ну, первый провал, который произошел в 7-м году. Тогда было принято решение о срочном строительстве, так называемого, 800-метрового обхода, который обеспечил бы действие вот этого магистрального участка. Понятно, что это была временная мера. И в 7-м году в январе месяце мы его запустили. И, по сути дела, сразу же он пошел в работу, поскольку началось развитие первого провала. Пока он использовался, мы построили 6-километровый участок. 28 декабря 2008-го года за 2 минуты до окончания поставленного срока, это было 23 часа 58 минут, холод был жуткий, мы пропустили первый поезд. Это спасло ситуацию. И мы обеспечили транспортное обслуживание региона. Дальше события развивались следующим образом. Понятно, опять же, было, это было определено на самом первом этапе, что вот этот 6-километровый участок он тоже не спасет. И нужно делать глубокий обход. Кодовое название «53-километровый обход», который был запущен в прошлом году, и по которому продолжаем дорабатывать сейчас. Вот его задача – обеспечить обход именно магистральной зоны, магистрального участка. Что и было сделано. Там прогнозы были. Там было все понятно, что провалится. Там мониторили. То, что касается станционных путей. По станционным путям здесь ситуация значительно вроде бы и проще, с другой стороны сложнее. У нас никаких оценок о том, что здесь будет что-то развиваться в формате того, что произошло, не было в принципе.

Ведущий: Скажите, пожалуйста, у вас был постоянный, ну, я не знаю, там датчики, мониторинг?

И.Н.: Отвечаю. Значит, то, что касается подземных разработок, разумеется, мы такой мониторинг не вели. Мы использовали то, что нам предоставлялось наукой и «Уралкалием» конкретно. Что мы делали. Значит, у нас есть нормативы, которые мы обязаны выполнять с точки зрения верхнего строения пути. То есть, это геометрические параметры то, по чему идет подвижной состав. Рельс. Мы видели, что в течение двух лет по концам, как раз вот по этой горловине идут просадки. Просадки, которые мы компенсировали чем. Мы их выравнивали, подгоняя под свои нормативы. Постоянные наши обращения, что будет дальше, в общем-то, мы получали на них ответ – волноваться не надо, просадки будут продолжаться, и будут продолжаться длительное время, ваша задача контролировать, чтобы верхнее строение пути было в нормативе. Провалов не будет.

Ведущий: Вы обращались в «Уралкалий», в «Галургию»? К кому?

И.Н.: Кстати, активизация пошла в этом году. И в сентябре месяце… в летний период, к сожалению, забыл, какой месяц конкретно, мы обратились в «Уралкалий» с просьбой представить нам подтверждение того, что все будет безопасно на этом участке, показывая данные по просадкам. Просадки были, да, есть. Получили от них ответ. В сентябре месяце провели большое совещание, где опять же получили подтверждение, что волноваться не надо, присадочные явления были, есть и будут продолжаться. И мы развернули дополнительную сеть контрольных точек, по которым контролировали просадки уже конкретно в этом…

Ведущий: Игорь Олегович, Дмитрий нас по ICQ спрашивает. Он просит вас уточнить. Большие, Маленькие просадки, это сколько? Ну, вот вы говорите маленькие просадки, большие просадки.

И.Н.: До 20-40 миллиметров в неделю - это период сентября-октября месяца.

Ведущий: Этого года.

И.Н.: Этого года, да. Это значительные просадки, которые тут же были… мы вынуждены были, выявляя их, в реальном режиме времени останавливать отдельные пути, проводить свои ремонтные работы с тем, чтобы выполнять свои нормативы по содержанию верхнего строения пути.

Ведущий: Игорь Олегович сказал, что просадки на горловине станции, там, где в конечном итоге и произошел провал, наблюдались в течение этого года. Причем в сентябре-октябре они стали по меркам железнодорожников достаточно большими – 20-40 миллиметров. Игорь Олегович, я так понимаю, что вы готовились к подобным историям? Я имею в виду к возможным провалам. Или эти истории настолько редкие, что они и для вас были неожиданностью, как для профессионала с большим опытом.

И.Н.: Хорошо, я попробую ответить на вопрос, хотя, наверно, немножко он некорректный. Я опять же подчеркиваю, почему я начал с разделения двух понятий – станция и перегон. Вот то, что касается перегона, магистрального участка, предупреждения появились в 6-м году.

Ведущий: То есть, за год до…

И.Н.: В 7-м году провал.

Ведущий: Я говорю за год до провала ???????? (неразборчиво).

И.Н.: Да, когда выявилась эта аварийная ситуация на руднике, когда воды пошли, стало понятно, что участок этот не удержать. Причем, ситуация развивалась… мы же, помимо того, что построили три обхода – 800-метровый, 6-километровый, 53-километровый, мы еще один должны были построить. Но, слава богу, геологи… Мы уже вышли на его реализацию, так называемый, двух с половиной километровый, параллельно проектируя, параллельно строя, но геологи дали гарантии, что участок устоит. И он устоял. Они тут не ошиблись нисколько. Это было огромное спасение, потому что то решение было крайне тяжелое с точки зрения технической. Ну, и проблемная с точки зрения… ну всех вопросов, не буду детализировать. То, что касается станции, вопрос о провале, возможно, прорыве вот этой корки, на которой держится вся инфраструктура, не был никогда. Значит, была другая проблема. Мы в течение длительного времени мониторили не только состояние путей. Мы мониторили состояние зданий. Я три года практически, ну, если можно так грубо выразиться, безвылазно находясь в Березниках, прекрасно понимал то положение дел, которое сложилось в городе в целом. И участвуя, в том числе, в совещаниях правительственной комиссии, которые министр природных ресурсов регулярно проводил, видел и оценивал, что аналогичная ситуация может развиваться и по нашей инфраструктуре. Поэтому у нас был заключен очень серьезный договор на оценку несущей способности наших зданий, сооружений. В том числе, и этого участка. И если по зданиям, сооружениям у меня уже материал готовый был, суть которого, по крупному счету, опасений не вызывает, можно так выразиться, хотя здания небеспроблемные, то на этот участок, к сожалению, наши ученые зайти не успели. С другой стороны, геобаза наша, которая контролировала геометрические параметры, она контролировала, контролирует и будет контролировать независимо от того, какие заключения будут выдаваться.

Ведущий: У меня есть несколько вопросов по ICQ. Они все на одну тему. Вы будете закрывать станцию, вы будете ее переносить?

И.Н.: Я как раз к этому и хотел подойти. Значит 26 числа подписано соглашение. Документ называется Соглашение сторон по обеспечению работы станции Березники и станций, находящихся над выработкой месторождения, осуществленного ООО «Уралкалий». Пересказывать его не буду. Но суть его заключается в следующем. Первое. «Уралкалий», как главный разработчик, должен дать гарантии о том, что все будет стабильно. Такую гарантию он дал. Но, к сожалению, провал пошел. И в течение двух суток мы стояли, пока не появилось заключение геологов. Дальнейшие действия в соответствии с этим соглашением. «Уралкалий» заказывает институтам, в данном случае Горному институту и «Галургии» исследования всей территории, находящейся на подработках, осуществленных по этому месторождению в целом. Это у нас участок от станции Березники –Сортировочная, Березники, Балахонцы, Заполье и Уральская, Заячья Горка, Соликамск. Ну, и вновь появившаяся в связи с подключением 53-километрового участка станция Чашкино. Вот это заключение, оно должно быть уже суммарным по всей вот этой территории. Мы все время подчеркивали, я имею в виду, железнодорожники, что Березниковский регион – это не только станция Березники. И рассматривать его нужно в комплексе. И он очень проблемный с точки рения постоянного роста объемов работы, перспективы развития. Погрузка вот Березниковского региона – это 14 процентов погрузки дороги. Для нас это серьезная доходная база. Для нас и для ЖД в целом. Поэтому независимо ни от каких ситуаций мы всегда готовы броситься в бой с тем, чтобы регулировать ситуацию, связанную с обеспечением выхода продукции с этого региона.

Ведущий: Подождите, Игорь Олегович, вопрос на уточнение. Спрашивает Максим вас. Правильно ли он вас понял. Вы обращались в «Уралкалий» с данными о том, что есть просадки. И Максим спрашивает. «Получается, что «Уралкалий» давал вам недостоверную информацию, убеждая вас, что все хорошо?». Или просто не обладал полной картиной? Или, может быть, здесь дело сложнее просто?

И.Н.: Здесь сложнее дело. Вот здесь я бы не хотел сейчас вдаваться в уточнения, поскольку официально все-таки заключения о том, что произошло, на сегодняшний день нет. Есть различные мнения – карсты, не карсты. Есть мнения наших геологов. У нас очень серьезные группы специалистов приехали из Москвы, отработали здесь. У нас есть свое внутренне понимание. Но вот сейчас вот его выдавать в эфир, наверно, преждевременно. Давайте подождем. По заявлению Горного института и «Галургии» недели через две, как они обещают, будет официальное заключение о том все-таки, что же там произошло. Или это последствие того провала, который был, или то карсты, или это, как бы, совмещенная причина, связанная с наличием там…

Ведущий: Природных и техногенных факторов.

И.Н.: Да, природных и техногенных факторов. У нас свое мнение есть. Но пока не будет официального заключения, я бы его пока воздержался.

Ведущий: Конечно, главный вопрос о будущем. О тех вариантах развития событий, которые будут. Насколько я понимаю, Игорь Набойченко призывает всех пока не волноваться, не драматизировать ситуацию, а ждать заключение ученых. Правильно я понимаю?

И.Н.: Да, совершенно верно. Вот от этого заключения будет зависеть стартовая позиция – а что делать. Значит, пока я ее разбиваю на три возможных варианта развития событий. Но это пока. Пока не будет заключения. Первый вариант самый экстремальный - станция Березники прекращает свое существование. Первый вариант. Второй вариант - это когда станция Березники сохраняется в том формате, который действует на сегодняшний день. То есть, с обрезанной горловиной. И третий вариант, когда станцию Березники можно будет спасти. Можно в любой последовательности переставлять эти вариации. Но вот три вот этих варианта. Конечно, всех бы больше всего устроило, если бы станцию Березники удалось спасти. Мы уже сегодня ведем консультации с учеными и проектировщиками. Если будет подтверждена стабильность ситуации вот с этими поверхностными слоями, и провалы будут исключены, гарантированно исключены, то тогда мы уже будет прорабатывать более детально технологию засыпки котлована. Это лучший вариант был бы.

Ведущий: Игорь Олегович, но, простите, можно ли в таких ситуациях хоть что-нибудь гарантировать?

И.Н.: Я не являюсь специалистом горняком. Но те консультации, которые мы проводили, и тот опыт, который наработан за последние три года, ну, в общем-то, склоняют меня к мысли, что можно гарантировать. Если гарантировано не будет, значит, но станция сохраняется в стабильном состоянии, в том формате, что есть. Сегодня, опять же, мы уже начинаем проработку варианта ее модернизации. То есть, та технология, которую сегодня мы вынуждены использовать, она неприемлема. Мы должны будем ее модернизировать. Привести ее в состояние более технологичное. Н, и когда, если самый тяжелый вариант, мы просматриваем вариант расположения станции Березники, ну, либо распределение работы по другим станциям, либо расположение ее, ну, пока предварительно на направлении в сторону Заячьей Горки или расширение станции Заячья Горка, которая бы приняла на себя эти объемы. Но я надеюсь, что до этого варианта не дойдет. И мы и в своей среде, проводя ежедневный инструктаж и штаб, который создан на станции Березники по прямой команде президента компании Владимира Ивановича Якунина, его задача – не драматизировать, стараться оценивать ситуацию объективно, инструктировать людей с тем. Чтобы не поддавались панике, не поддавались слухам, не поддавались той болтовне, которая, к сожалению, имеет место быть.

Ведущий: Я вам скажу, что, может быть, слухи и болтовня имеют место быть просто от недостатка информации.

И.Н.: Возможно.

Ведущий: Вопрос здесь задают нам в ICQ. «Кто будет платить за ремонтные работы?» Уже есть понимание, кто несет ответственность за ситуацию?

И.Н.: Понимание, кто несет ответственность, это прерогатива правительственной комиссии. Соответствующие поручения председателем комиссии министром природных ресурсов Трутневым даны. Занимается этим Ростехнадзор. После этого, видимо уже будет определяться, кто виноват и кто будет за это платить. Мы свои убытки подсчитали. Может быть, еще не до конца. Мы просчитали в первую очередь пока потери инфраструктуры, но не посчитали то, что связано с потерей груза. Когда встанет тот вопрос, мы их выложим, и будем отрабатывать в соответствии с тем направлением, которое будет определено.

Ведущий: Ну, вот смотрите, радиослушатели высказывают разнообразные здесь версии у нас в ICQ. В том числе, и несколько конспирологические. Складывается ощущение, пишут нам радиослушатели, что «Уралкалий», да и РЖД занимают позицию выжидания, обладая данными по опасным участкам, ждут, пока провал не произойдет. И меры принимают только после этого.

И.Н.: Значит, еще раз подчеркиваю. Мы станцию закрыли, и держали ее в закрытом состоянии до тех пор, пока не появился официальный документ – заключение, которое гарантирует исключение провалов на той территории, которая ограничена, условно говоря, красной линией. Без этого заключения мы станцию не имели право открывать, поскольку мы не являемся специалистами по тем, что находится ниже уровня земполотна нашего. Если мы земполотно знаем, вернее строение пути знаем, но что находится внутри - это немножко не наша сфера деятельности.

Ведущий: Спрашивают вас, Игорь Олегович, потенциально участки исчерпываются ли они на сегодняшний день собственно станцией Березники, или есть еще зоны, которые вы сейчас внимательно мониторите?

И.Н.: Мы в течение длительного времени следим за просадками на… ну, кто ее называет станция калийная. В принципе это парк станции Березники-Сортировочная. Там просадочные явления у нас проявляются уже длительное время. И в том формате, в котором мы можем отрабатывать, мы отрабатываем. Мы контролируем, мы подсыпаем, выправляем, выравниваем. И вот, еще раз повторюсь, соглашение, подписанное с «Уралкалием» Горным институтом и «Галургией», говорит о том, что весь участок от Березников-Сортировочной до станции Соликамск будет подвергнут дополнительному исследованию, рассмотрению с тем, чтоб представить выводы, что будет дальше с этим всем направлением.

Ведущий: Сергей вас спрашивает. Нет ли планов, может быть, просто вывести те станции, полустанки из опасной зоны? То есть, радикально решить проблему.

И.Н.: К сожалению, ну, в моем понимании, пока такой возможности не представляется. Нужно понимать, что станция Соликамск, как и город Соликамск, станция Березники, как и город Березники, находятся на подработках. Вот 53-километровый участок построенный, он обошел, почему такая большая длина, он обошел все подработки. По нему стопроцентная гарантия, что он никуда не денется. Хотя условия строительства были крайне сложные, но, тем не менее, ситуация там не вызывает опасения с точки зрения просадок. Наверно, нет сегодня в государстве столько средств, чтобы реализовать вот эту, такую, ну, с точки зрения логики, абсолютно нормальное предложение – вынести. Но тогда нужно выносить город Березник и полностью или большей частью. Тогда нужно выносить город Соликамск. Тогда, тогда, тогда…

Ведущий: То есть, грубо говоря, этот вариант сразу предусматривает перенос городов в целом. То есть, все, да. То есть, вот весь промузел брать и переносить.

И.Н.: Конечно. Но нам же нужно сохранить транспортное обслуживание. «Ависма». Это титан не только России, а мировой, да, уровень предприятия. «Сода», «Азот», ну, это предприятия, которые сегодня являются одной из наиболее доходных частей Пермского края в частности. И говорить о прекращении их транспортного обслуживания или… даже думать об этом пока, ну, просто не представляется возможным. Поэтому гарантии тех, кто понимает, что такое недра, гарантии тех, кто вел подработки, гарантии тех, кто заполнял внутренние полости и выполнял мероприятия, определенные, утвержденные на самом высоком уровне – вот. что должно быть основой для наши дальнейших рассуждений.

Ведущий: Понятно. Спасибо огромное. Уважаемые радиослушатели, я вам напоминаю. Игорь Набойченко, главный инженер Свердловской железной дороги в прямом эфире «Эха Перми». По-моему, как мне кажется, мы получили с точки зрения железнодорожников, во всяком случае, исчерпывающее описание ситуации и их понимание того, что сейчас происходит в Березниках, и какие возможные последствия и развитие этой ситуации. Спасибо вам, Игорь Олегович, спасибо огромное.

И.Н.: Напоминаю всем, что действует горячая линия начальника Свердловской железной дороги. Ни один звонок мы не оставляем без внимания. Все звонки на любые темы, интересующие клиентов, интересующие пассажиров, интересующие наших же работников, мы разбираем и даем внятный, четкий, понятный ответ. Телефон в Екатеринбурге. Соответственно, код 343. Номер телефона 358-36-37.

Ведущий: Игорь Олегович, надеюсь, что мы в этой студии будем встречаться не по столь серьезным поводам, и будут у нас поводы информационные для того, чтобы беседовать на более приятные темы. Ну, например, по доставке болельщиков на чемпионат мира бесплатно. Не знаю. Возможно.

И.Н.: Хорошо.

Ведущий: Спасибо Игорю Набойченко.