Блог как СМИ.

Ведущий: Олег Коневских в студии. Дневной эфир на пермском «Эхе». Вот так вот впопыхах мы немножко с небольшой задержкой, приношу извинения, начинаем. Идет Пермский экономический форум. У гостей большая нагрузка. И гости, плавно перетекая из Выставочного центра к нам в студию. Сегодня у меня очень почетный гость, прямо скажем, которого я очень рад видеть в нашем городе, которого я…

Михаил Федотов: ???????? (неразборчиво) нечетное число.

Ведущий: Да. Не видел уже больше десяти лет. Очень приятно видеться. Бывший министр печати, как было сказано у нас в анонсе, председатель Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, представитель России при ЮНЕСКО, один из создателей Кодекса профессиональной журналистской этики и секретарь Союза журналистов России, что не было указано почему-то в нашем анонсе.

М.Ф.: Ну, между прочим, вы не сказали самое главное. Один из авторов действующего закона «О СМИ».

Ведущий: Об этом я хотел отдельно сказать. Михаил Александрович Федотов, здравствуйте еще раз.

М.Ф.: Здравствуйте.

Ведущий: Михаил Александрович, как в Пермь, зачем? Давайте сначала с этого начнем.

М.Ф.: По делу. Мне в Пермь по делу надо.

Ведущий: Чем будете заниматься?

М.Ф.: Мы сюда приехали, чтобы провести здесь выездное заседание Совета. Есть такой Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Это очень важная структура. Я считаю, что сейчас вот для меня просто самое главное дело жизни, это вот работа в этом Совете. Потому что в этот Совет входят ну, такие люди, ну, просто … здесь надо сделать все, чтоб им помогать. Ну, вот, например, там Людмила Михайловна Алексеева.

Ведущий: Да. Естественно. Я еще хотел напомнить про «Пермь-36».

М.Ф.: Ну, в «Пермь-36» мы поедем завтра.

Ведущий: Уже ни как музейный комплекс, но и как некое движение.

М.Ф.: Да. Я по этому поводу уже договорился, что завтра я туда отправляюсь. Посмотреть, почувствовать, подумать, поговорить с людьми, спросить, что нужно, чем можно помочь. И уже, естественно, уже пошутил, что мне пообещали сутки в ШИЗО.

Ведущий: Сутки в ШИЗО, да, это стоит. Вот вам уже подсказывают в ICQ посидеть, подумать. Михаил Александрович, в бытность, когда я работал в «Парламентской газете», вот когда все вот это электронное начиналось (я все-таки вернусь к нашей теме, которая заявлена, это все-таки блоги как СМИ, это анонимность в СМИ), вот тогда, 10 лет назад, был скандал по поводу некого инсайдера, который рассказывал о делах, творящихся в Совете Федерации, и так далее. Скандал был очень такой, неприятный для пресс-службы Совета Федерации. и он мне как-то очень хорошо запомнился. А теперь я это вижу на каждом углу. У нас главный ньюсмейкер в Пермском крае – это блогер. Блогер chirkunov.livejournal.com. Понимаете?

М.Ф.: Ну, а у нас главный ньюсмейкер на глобальном уровне – это Викиликс.

Ведущий: Ну, собственно говоря, да.

М.Ф.: Ну, вот, пожалуйста. ???????? (неразборчиво) становится более прозрачным.

Ведущий: Вот в этом есть что-то пагубное?

М.Ф.: И то, что он становится более прозрачным, я считаю, что это хорошо.

Ведущий: Ну, это мечта журналиста вообще.

М.Ф.: Да не только мечта журналиста. Мы же работаем не сами на себя.

Ведущий: Конечно.

М.Ф.: Мы же не просто удовлетворяем свое любопытство, добывая новости. А для того, чтобы эту новость рассказать обществу, чтоб предупредить, самое главное. Предупредить. Предупредить радиослушателя. Сегодня будет дождь, надень галоши, возьми зонтик. Понимаете? Вот задача. И это не только о погоде, как вы понимаете.

Ведущий: Конечно, конечно.

М.Ф.: Вот задача журналиста предупредить общество. Вот этот самый инсайдер в Совете Федерации или в Совете Безопасности - неважно. Его задача предупредить общество. Его задача не выяснить какую-то тайну и разгласить ее. А вот найти то, что может обществу угрожать. Поэтому мы все время говорим о том, что нужно защищать журналистов. Да не потому, что они журналисты, а потому что они работают на общество. Потому что они защищают интересы общества. Ну, как милиционер.

Ведущий: Ну, совершенно верно. Михаил Александрович, нам уже оппонируют. Игорь пишет по ICQ: «Вспомните все теракты. Тот же на Дубровке. Тогда журналисты сыграли на руку как раз террористам». Я, честное слово, у меня очень неоднозначная точка зрения.

М.Ф.: Значит, здесь есть некоторое недопонимание. Потому что, действительно, журналисты телекомпании там снимали. Но то, что они снимали, шло не в прямом эфире, а в записи. И это было показано уже после того, как штурм завершился. Это первое. Второе. Здесь очень большую роль играет руководитель контртеррористической операции. Он должен определить зону, где ставятся камеры, где ставятся микрофоны, где организуется пресс-центр. Понимаете? Здесь не должно быть хаоса. Здесь не должно быть никакой анархии. Это серьезная операция. И речь идет о безопасности людей. В первую очередь, заложников. Значит, что должны были сделать вот спецслужбы, которые проводили контртеррористическую операцию? Они должны были обеспечить безопасность в первую очередь заложников. А было это сделано?

Ведущий: Ну… нет.

М.Ф.: Мягко говоря, нет. Это первое. Второе. Они должны были обеспечить нормальное информирование общественности о происходящем.

Ведущий: Да. А у нас вместо этого, вот мне подсказывают, «пошел вон» - говорят журналисту.

М.Ф.: Знаете, причем, когда говорят «пошел вон» это еще…

Ведущий: Это уже информация.

М.Ф.: Во-первых, это информация, с одной стороны. С другой стороны, это проявление в каком-то смысле даже вежливости. Потому что бывает… Вы зря улыбаетесь. За последние два дня избито два телевизионных журналиста в разных концах страны.

Ведущий: Я улыбаюсь совершенно конкретным случаям.

М.Ф.: В Благовещенске избит журналист одной местной телекомпании. И в Самаре избит журналист федеральной телекомпании.

Ведущий: Причем, в регионах это происходит ну с завидной регулярностью.

М.Ф.: Ну, простите меня, за два дня два избиения.

Ведущий: В клуб региональной журналистики поступает такая информация, ну, действительно, чуть ли не ежедневно. Ну, это я, конечно, перегибаю палку, передергиваю несколько. Но очень часто. Это правда.

М.Ф.: Значит, к чему мы придем? Мы придем к тому, что блогер, который будет вскрывать, действительно, недостатки общества, который будет рассказывать правду о том, что творится, будь то Совет Федерации или еще какая-то другая структура, местного уровня, регионального, неважно…

Ведущий: Неважно, абсолютно.

М.Ф.: …его начнут избивать. На него начнется охота. Таких людей надо защищать. Потому что они защищают нас, они защищают общественные интересы. Значит, мы должны защитить их. Это же справедливо.

Ведущий: Первый крик в Интернете, когда речь заходит о цензуре, о любой цензуре, причем, в любом ее проявлении, первый крик - это появится страх. А раз появится страх, значит, будет и самофильтрация информации. Это правда. Это так и есть. Но на данный момент я говорю немножко о другой стороне. И СМИ, и блоггеры позволяют себе клевету. Или позволяют использовать недостоверные источники информации. Не просто ошибки, которые… ну, люди совершают ошибки, а именно обдуманно, специально, провоцируя читателя своего на распространение данной информации.

М.Ф.: Знаете, это разные вещи. Во-первых, провокация – это одно. Клевета – это совершенно другое. Недостоверная информация – это третье. Это совершенно разные вещи.

Ведущий: Тем не менее, все эти три проявления есть.

М.Ф.: Да, конечно.

Ведущий: И они могут быть даже в одном материале.

М.Ф.: Конечно. Но с таким же успехом можно сказать, что все мужчины бандиты, потому что среди бандитов есть мужчины. А среди мужчин есть бандиты. Но давайте не будем обобщать. Мы же не будем исходить из того, что все, действительно, мужчины бандиты. Поэтому… да, в сфере СМИ есть и жулики, и лгуны, и профессиональные провокаторы. Кого там только нет. Но это есть в любой профессии.

Ведущий: Но вот я сейчас пытаюсь как раз и скрестить и блоггера, и сотрудника СМИ.

М.Ф.: О-па, это разные вещи. Вот давайте не будем путать.

Ведущий: Почему?

М.Ф.: Объясню. Потому что у нас с вами, как у профессиональных журналистов, есть, помимо закона «О СМИ», который на нас распространяется…

Ведущий: Конечно.

М.Ф.: А на блоггера нет. Он на него не распространяется.

Ведущий: У нас есть ответственность определенная.

М.Ф.: Да. Значит, у нас есть правовая ответственность – раз. И, плюс к этому, у нас есть правовые привилегии - два, которых нет у этого самого блоггера.

Ведущий: Я напомню, что у меня в гостях сегодня легендарный уже для законодательства о СМИ человек, который участвовал в разработке как Кодекса профессиональной журналистской этики, так и самого закона «О СМИ», закона, который называют одним из самых целостных законов в российской юриспруденции вообще. Как бы, между прочим. Мы закончим немножко о блоггерах. Так вот, Михаил Александрович…

М.Ф.: Так вот, мы остановились на том…

Ведущий: На ответственности и привилегиях журналиста.

М.Ф.: … чем мы с ними отличаемся. Значит, мы, как профессиональные журналисты, на нас распространяется закон «О СМИ», на них он не распространяется. По этому закону у нас есть преимущества. Но у нас есть и обязанности. Плюс к этому на нас распространяется Кодекс профессиональной этики. Может быть, Кодекс профессиональной этики… вот на «Эхе» существует кодекс, который называется Московская хартия журналистов. Прекрасно. Есть Кодекс профессиональной этики российского журналиста, который был принят Союзом журналистов России. Есть и другие. Но неважно. Кто бы ни предлагал эти кодексы…

Ведущий: Это такая цеховая политика.

М.Ф.: Да. Там все равно. Все написано примерно одинаково. Там могут быть чуть-чуть разнее слова, чуть-чуть разные формулировки. Где-то какая-то ситуация предусмотрена, в каком-то случае ее забыли. Но все равно наши общие представления о добре и зле, они, действительно, общие. Поэтому мы подчиняемся этим правилам. Вот, например, главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, он является членом Общественной коллегии по жалобам на прессу. Там две палаты есть. Палата медиа-аудитории, где представлены люди, которые слушают эфир, читают газеты, ну и так далее.

Ведущий: И профессиональное сообщество.

М.Ф.: Да. И вторая палата – палата медиа-сообщества. То есть, те, кто делают эфир, делают газету, делают телевидение. И вот Венедиктов, например, он член палаты медиа-сообщества. Слава богу, они меня избрали председателем этой палаты. Вот уже шестой год. И я, хотя сейчас нахожусь на государственной службе, являюсь советником президента, но я продолжаю свою общественную работу вот в качестве сопредседателя этой Общественной коллегии по жалобам на прессу. И мы постоянно разбираем конфликты, связанные с работой СМИ. В том числе, жалобы на «Эхо Москвы» разбираем. Ну, и что? Нормальное дело.

Ведущий: Да, естественно. Мы себя обставляем барьерами, да, искусственными и для себя, и для тех, кто снаружи, скажем так. У блоггера же этого нет.

М.Ф.: А блоггер – он не журналист. Блоггер реализует свое конституционное право на свободу выражения мнений. И он нам может сказать… Сегодня погода довольна такая, ветреная в Перми, и облачность переменная, я бы сказал.

Ведущий: Да, полнейшая гадость.

М.Ф.: А он может сказать – сегодня жарко, сегодня светит яркое солнце, и я рекомендую всем, кто хочет пойти покупаться, одеть купальники и вперед. И не забудьте на нос приклеить какую-нибудь бумажку, чтобы не подгореть.

Ведущий: Он имеет право на субъективизм в абсолюте. Это точно.

М.Ф.: Да. Это его право. Он излагает свое видение мира. Вот у него с утра такое настроение. Он не связан ни законом о СМИ, ни Кодексом профессиональной этики. Чем он связан? Он связан уголовным кодексом. Он связан гражданским кодексом. И так далее. И если он напишет, что сегодня хорошая погода, ну… ну, что же. Ну, мы ему не поверим, потому что мы понимаем, что он может и приврать. Но если он скажет, например, что имярек такой-то там убил такого-то человека, это будет клевета в чистом виде. И он будет отвечать по уголовному кодексу или по гражданскому, как минимум.

Ведущий: А если он убежден в том, что этот человек убил… я не знаю, десять кроликов?

М.Ф.: Да. Вот тогда он должен говорить – я убежден в том, что он убил десять кроликов.

Ведущий: То есть, дело в софистике?

М.Ф.: Нет, нет. Дело в том, что нужно различать мнение и утверждение о факте. Я утверждаю, что он убил десять кроликов. Это может быть расценено и как несоответствующая действительности и порочащая человека информация, и это может быть и даже предметом клеветы. Ну, если это кролики, которых не надо было убивать.

Ведущий: Ах, какая скользкая очень грань, вам не кажется?

М.Ф.: Она не скользкая. Она тонкая.

Ведущий: Мало того, что она тонкая. Она именно скользкая. С нее спрыгнуть очень легко в любую сторону.

М.Ф.: Конечно. Именно поэтому я всегда говорю своим коллегам журналистам, что журналист должен хорошо знать технику юридической безопасности.

Ведущий: Естественно.

М.Ф.: Ну, как скалолаз.

Ведущий: Это первый и второй курс.

М.Ф.: Техника безопасности. Это святое дело.

Ведущий: Конечно.

М.Ф.: Правильно вы говорите – первый, второй курс. Но давайте не будем забывать, что первый, второй курс у нас заканчивают не все на «отлично». Некоторые заканчивают с оценкой «удовлетворительно». А к окончанию учебных, так сказать, лет учебы в университете у них оказывается вообще полный кошмар, уже в голове ничего не остается.

Ведущий: Секретарь союза журналистов России, председатель Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека у меня в студии Михаил Александрович Федотов. Мы поговорили о блогах и журналистах, о разнице… Ничего нового не сказали, честное слово. Но слышать такую же точку зрения, которой я придерживаюсь, как минимум, приятно.

М.Ф.: Ну, это действительно так. Я вам скажу еще больше, что это и позиция Международной федерации журналистов. Позиция Международной федерации журналистов сводится к тому, что блоггер…

Ведущий: Ну, мне тоже иногда хочется защищать свою территорию.

М.Ф.: Журналист может быть блоггером. Может. Но блоггер далеко не обязательно журналист.

Ведущий: Давайте попробуем поговорить со слушателями. У нас есть телефонный звонок. Слушаем вас. Алло. Как зовут вас?

Слушатель: Алло. Добрый день. Меня зовут Александр Сергеевич. Вы знаете, я хочу вашему собеседнику высказать свою точку зрения. Она не только моя. Поэтому я коротко. Знаете, вот я слушаю вас, и умиляюсь вот насколько то, что вы говорите, и насколько реальная действительность расходятся с тем, что есть. Здесь у нас очень четкая позиция в Пермском крае. У нас все СМИ куплены от начала до конца. И здесь нет вот той этики, про которую вы все время говорите. А почему появились блоггеры? Потому что реакция на продажность журналистов настолько уже достала всех, что люди начали выходить в блоги, и читают только блоги. Понимаете разницу между тем, что происходит? Красиво все вы говорите. Но это не соответствует действительности.

Ведущий: Понятна ваша позиция.

М.Ф.: А теперь можно, я вам задам вопрос?

Слушатель: Конечно.

М.Ф.: Значит, вот вы сказали, что журналисты в Пермском крае все…

Слушатель: Не в Пермском крае. Это мы констатируем здесь, у нас.

М.Ф.: Да.

Слушатель: Но это распространяется в высшей степени и на московскую тусовку в первую очередь.

М.Ф.: Значит, так. Ведь мы для чего создавали эту самую общественную коллегию по жалобам на прессу? Чтобы просто смотреть и упиваться, какие мы хорошие? Нет. Для того, чтобы люди, вот подобные вам, могли обратиться к нам и сказать – уважаемая коллегия, вот есть у нас претензия вот к такой-то газете по поводу такой-то публикации. Или к такой-то радиостанции по поводу такой-то передачи. Конкретно. И мы будем рассматривать это обращение. Мы этим занимаемся каждую неделю.

Ведущий: Михаил Александрович, на самом же деле не существует вообще цензуры в СМИ. Есть некоторая внутренняя самоцензура. Это правда. Ну, миф о том, что там власть на кого-то давит. Ну, серьезно, миф.

М.Ф.: Да простите меня. Ну, что значит, самоцензура? Да, есть… есть… и цензура есть. Безусловно.

Ведущий: Но не в той раздутой форме, о которой они говорят в тех же блогах.

М.Ф.: Где, как. Например, у меня цензуры нет никакой. Но у меня есть просто внутренняя культура, поэтому я в эфире никогда не матерился, и не матерюсь, и материться не буду.

Ведущий: Ну, слава богу.

М.Ф.: Не потому что цензура, а потому что культура такая. Так воспитан с детства. Поэтому здесь нужно просто различать разные вещи. Но есть СМИ, в которых есть цензура и есть самоцензура. Я в одной из газет в течение трех лет вел колонку. И я сказал, значит, когда главный редактор мне сказал: «Михаил Александрович, вот то, что вы сейчас написали колоночку, мы ее поставить не можем, мы боимся». Я говорю: «Ну, хорошо. Тогда мы будем считать до трех».

Ведущий: Это как раз то, о чем я говорю.

М.Ф.: «Вот как раз три колоночки вы мои снимаете, и мы с вами расстаемся». Так и случилось. Три колоночки они мои снял. И я с ними расстался. Да, они боятся. Это самоцензура. Им никто не запрещал, но они боятся. А есть те, кому просто запрещают. Но мне никто не запрещает.

Ведущий: Слава богу. Слушаем вас. Алло. Как зовут вас?

Слушатель: Алло. Добрый день. Меня зовут Артем. Из Перми. У меня вопрос немножко не по теме СМИ, Михаил Александрович, а по теме поручения президента Дмитрия Анатольевича Медведева к Совету ??????????(неразборчиво) общества…

Ведущий: Да, мне тоже очень хочется к этому вернуться.

Слушатель: … ????????(неразборчиво) экспертной оценки приговора Михаилу Борисовичу Ходорковскому. Я хотел уточнить, как там идет ???????? (неразборчиво), какие-то, может, есть подвижки, и когда это все будет оформлено?

М.Ф.: Ну, я могу вам сказать. Буквально вчера я получил ответ от одного эксперта из Германии. И он написал, что он с благодарностью принимает наше приглашение принять участие в этой экспертной работе, и что он принимает те условия, на которых мы обращаемся к экспертам. Это условия достаточно жесткие. И что он готов работать, что он сделает свое экспертное заключение. А что касается этих условий, там правила следующие. Во-первых, эксперт не должен высказываться по поводу политической стороны, не должен давать политических оценок этому судебному решению. Во-вторых, он должен дать нам гарантии того, что он не имеет никакой заинтересованности в этом деле, ни со стороны защиты, ни со стороны обвинения, и что он никогда прежде не привлекался к работе с данным уголовным делом. И еще одно условие… Ну, там их много. Но одно принципиальное, что эта экспертиза проводится на общественных началах, и не предполагает никакой оплаты ни с чьей стороны. Это понимаете, это чисто общественное дело. Все делается, благодаря совести людей и их общественной активности. И, самое главное, эксперты это, действительно, высочайшие специалисты в своей области.

Ведущий: Единственное уточнение. Когда можно будет ожидать?

М.Ф.: Не ранее, чем приговор вступит в законную силу.

Ведущий: Все понятно. Спасибо.

М.Ф.: То есть, эксперты уже начали работу.

Ведущий: Михаил Александрович, давайте в Пермь вернемся. Пермская гражданская плата недавно отметила свой юбилей. Активные правозащитники в Перми. Это правда. Общественники. Общественников много.

М.Ф.: Так Пермь вообще называют гражданской столицей России.

Ведущий: Это правда?

М.Ф.: Я считаю, что да. Во всяком случае, мне очень нравится.

Ведущий: Вот кто называет?

М.Ф.: Не, ну, это в Москве называют так, что Пермь – это гражданская столица России.

Ведущий: Я к чему веду. Вы же приехали в рамках Пермского экономического форума. Я правильно понимаю?

М.Ф.: Да. Но мы проводим здесь самостоятельные мероприятия в рамках форума.

Ведущий: Как это скрещивается?

М.Ф.: Да очень просто. Я получил просто приглашение вашего губернатора Олега Чиркунова принять участие в Пермском экономическом форуме. Но он-то рассчитывал на то, что, ну, просто приеду, я там, может быть, выступлю, может, где-то там в каких-то прениях чего-то скажу. А я подумал, что так ... у нас же было запланировано проведение региональных выездных заседаний. Так и давайте проведем в Перми. И мы начали связываться с пермскими, как раз, гражданскими активистами, вот с центром «ГРАНИ», в частности. И мы сразу увидели, что это не тот случай, когда из столицы приезжают мэтры, значит… учить местных жителей, как им жить. Нет, нам ответили: - А с какой темой вы хотите к нам приехать? А кто приедет? Мы еще посмотрим, мы еще подумаем, интересно нам с вами разговаривать или…

Ведущий: Они у нас такие, да.

М.Ф.: Так хорошо. Хорошо. Хорошо. Это прекрасно. Поэтому, я все время говорю, гражданская активность – это наша надежда. Потому что, если мы хотим модернизировать страну, если мы хотим уйти от этой архаики, в которой мы живем повседневно, для этого нам нужно разбудить общество. Общество должно проявлять активность. Если мы не хотим ничего менять, тогда нам надо дать обществу снотворное.

Ведущий: Михаил Александрович, вот смотрите, что получается. У нас, как вы говорите, да и… ну, это, наверное, правда, мощное гражданское общество, какая-то ячейка этого гражданского общества. Тем не менее, мы не смогли отстоять право избирать мэра. Мы не добились того, другого. То есть, мы добиваемся очень локально и очень маленьких дел, понимаете, успехов в этих делах. Как-то это плохо сочетается с гражданской столицей и вот реальным выхлопом, который заметен единицам. Ну, пусть будет десяткам людей. Всего лишь.

М.Ф.: Вы знаете, я думаю, что то, что не добились, это не значит, что не добьетесь. Давайте добиваться. Понимаете, какая штука? Знаете, есть в квантовой физике, это мне мой друг и соавтор по закону «О СМИ» Юрий Батурин рассказывал, что в квантовой физике есть такое понятие «туннельный эффект». Это иллюстрируется на таком примере. Перед вами бетонная стена. Вы должны ее пробить. Чем? У вас в руке только теннисный мячик. И, оказывается, это можно сделать, потому что в этой стенке есть дырочки. Они иногда открываются, иногда закрываются. Вот нужно попасть. Вот для того, чтобы попасть вот в это окно возможности, нужно все время его бить. Нужно все время этим мячиком бить в эту бетонную стену. И, в конце концов, мы ее пробьем. Как это случилось с законом «О СМИ».

Ведущий: У нас осталось восемь минут. Мне хочется все-таки, чтоб вы подвели итог сначала цели приезда, а потом уже об электронных СМИ пара предложений. Вот чем, по вашему желанию, что бы вы хотели, чем бы, чтоб закончилась ваша поездка сюда?

М.Ф.: Мы для этого, собственно говоря, и приехали, чтобы провести здесь выездное заседание Совета вместе с гражданскими активистами Пермского края. Чтобы они нам рассказали о своем видении общефедеральных, общенациональных проблем. Мы обсуждаем вопрос о местном самоуправлении, как о зоне особого общественного внимания, потому что это очень…

Ведущий: ????????? (неразборчиво) выборы мэра.

М.Ф.: В том числе, выборы мэров. Конечно, безусловно. Это раз. Второе. Мы обсуждаем гражданское участие в реформах. Мы считаем, что без гражданского участия модернизации никакой не будет. Это невозможно. И третье. Мы решили здесь обсудить нашу программу, которую мы предложили президенту. Это общенациональная общественно-государственная программа об увековечении жертв тоталитарного режима и о национальном примирении.

Ведущий: Десталинизация…

М.Ф.: Ну, вот ее называют десталинизацией. На самом деле, никакого отношения к десталинизации это не имеет. Объясню очень просто.

Ведущий: Меня вообще как-то смущает этот термин.

М.Ф.: А я вам скажу. Десталинизацией мы как раз не занимаемся. Потому что десталинизация проводилась в середине 50-х годов прошлого века. Когда…

Ведущий: Когда это еще потрогать можно было.

М.Ф.: Да. Но при этом все те самые статуи сносились…

Ведущий: И заменялись на другие.

М.Ф.: Да, и заменялись на другие, совершенно правильно. Но все статуи сносились. Мы не предлагаем сносить статую. Мы предлагаем ставить памятники жертвам тоталитарного режима. Раз. Дальше. Тогда закрывались многочисленные сталинские музеи. Мы не предлагаем закрывать музеи. Мы предлагаем открывать музеи. Открывать новые музеи.

Ведущий: То есть, предоставить выбор человеку.

М.Ф.: Конечно. Тогда уничтожались книги. Мы предлагаем издавать книги. Тогда закрывались архивы. Мы предлагаем открывать архивы.

Ведущий: Уничтожать всегда проще. У нас есть телефонный звонок. Слушаем вас. Алло. Как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Леонид. Мне очень жалко Константина Полторанина. Мужик сказал правду. Действительно, белая раса вымирает. Защитим белую расу. Спасибо.

Ведущий: Пожалуйста. Вот так вот.

М.Ф.: Я, к сожалению, не знаю, что говорил Михаил Полторанин. Я Костю знаю. Он сын моего знакомого, приятеля Михаила Никифоровича Полторанина, с которым мы вместе работали в министерстве печати. Поэтому я не берусь судить, правильно он говорил, неправильно он говорил насчет белой расы, которая вымирает. Да я не думаю, что она вымирает. Как-то я этого и в Перми не видел, и в Москве не видел.

Ведущий: Могу прочитать шутку, которая по ICQ пришла: «Плохие люди быстро не умирают». Ну, вот так.

М.Ф.: Да почему же мы плохие? По-моему, мы хорошие.

Ведущий: Михаил Александрович, последняя тема. Вот, наверно, несколько лет… два-три года уже точно обсуждается такая проблема, что традиционные СМИ рано или поздно должны «вымереть», как мамонты, и все уйдет в область Интернета.

М.Ф.: Нет, не получится.

Ведущий: Почему?

М.Ф.: Объясню. Вы знаете, есть некая магия привычки, во-вторых. Во-вторых, ну, честно вам скажу, вот я человек электронный. Я пишу только на компьютере. Если мне надо написать от руки, то у меня это вызывает проблемы. Уже отвык писать.

Ведущий: Это точно.

М.Ф.: Но все-таки книги я читаю на бумаге. Я не могу книгу читать на экране компьютера. Заметку я читаю на экране компьютера. Книгу я должен держать в руке. Электронная книга меня не устраивает. Ну, может быть, все-таки я немножко устарел для этого. Газету я читаю в Интернете. Но журнал я читаю в журнале.

Ведущий: В бумаге.

М.Ф.: И дело не только в бумаге. Ну, нельзя долго сидеть все-таки у экрана компьютера. Ну… уже… глаза немножко устают.

Ведущий: Нет, глаза очень устают, это правда. Я работаю в Интернете.

М.Ф.: Я понимаю. Я тоже работаю в Интернете. Но вот когда мне нужно не работать, а в свое удовольствие что-то почитать, то я читаю все-таки на бумаге. И таких, как я, я думаю, еще довольно много. Миллионов так несколько сотен точно есть.

Ведущий: Нет, это правда.

М.Ф.: Но отсюда не следует, что средства массовой информации не пойдут в Интернет. Они уже пошли в Интернет.

Ведущий: Вот я об этом же.

М.Ф.: Конечно. Это называется конвергенция.

Ведущий: Мне нравится то, что умрет традиционное телевидение. То, что оно видоизменится. Причем, мутируя так, что от нынешнего телевидения, и радио, в том числе, не останется ничего. Кроме того, что эти программы будут существовать и далее. Только будут или не будут выбирать их, не будет зависеть от канала.

М.Ф.: Олег, но поверьте мне, значит, для зрителя не имеет никакого значения - вы смотрите телевидение аналоговое, вы смотрите телевидение цифровое, вы смотрите Интернет-телевидение. Да хоть на телеге привезите мне эту телевизионную передачу. Вот мне важно, чтоб я включил телевизор, и мне было интересно то, что там показывают. Вот что для меня, как для зрителя, важно. А как эта картинка попадет в этот ящик, мне, как зрителю, ну, совершенно безразлично.

Ведущий: Основа СМИ, нетрадиционных СМИ как медиа-ход.

М.Ф.: Так вот… здесь, понимаете… что меняется. Меняется носитель, но не меняется суть. Интернет-газета – это все равно газета.

Ведущий: Ну, вот мне повезло. Я сейчас руковожу порталом, у которого примерно 700 тысяч человек в месяц проходит. Это глянец с онлайн-обновлением.

М.Ф.: Ну, прекрасно.

Ведущий: Причем, деловой глянец.

М.Ф.: Ну, прекрасно. Деловой глянец – это деловой журнал. Но просто в отличие от обычного журнала, который на бумаге, у вас есть возможность добавить туда звук, добавить туда…

Ведущий: Видео.

М.Ф.: …видео. Потом еще что-то добавить.

Ведущий: Возможность сказать что-то автору.

М.Ф.: Конечно. Интерактивность добавляется. Но при этом суть журналистики не меняется.

Ведущий: Абсолютно.

М.Ф.: Вот, что главное. Понимаете, главное в газете – журналистика, в журнале – журналистика, на радио, на телевидении, и так далее. И это никуда не денется.

Ведущий: В гостях у меня был секретарь Союза журналистов России, для меня в первую очередь, секретарь Союза журналистов России, во вторую очередь один из соавторов закона «О средствах массовой информации», и уже потом председатель Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Александрович Федотов. Спасибо большое, что приехали к нам, Михаил Александрович.

М.Ф.: Спасибо, что пригласили. Приглашайте еще. Снова приедем.