"В 90-е мне было интересно жить. Я рисковал, был драйв. Я был уверен, что смогу себя найти", - Геннадий Гершанок, профессор, доктор экономических наук

Ведущий: Роман Попов

Гость: Геннадий Гершанок, профессор, доктор экономических наук

- Смотрю на дату вашего рождения на вашей страничке Вконтакте. Смотрю на вашу страничку и удивляюсь...

- Зачем этому старому пню страничка Вконтакте? (смеются)

- Зачем вам страничка Вконтакте?

- Я не так давно читал очень внимательное исследование о новой генерации детей, для которых социальные сети, интернет, постоянное нахождение в онлайне - это для них очен естественно. И в этом исследовании говорилось, что новая генерация детей - это дети, которые не будут протестовать. Во-первых, им абсолютно фиолетово на власть и все, что с ней связано. Во-вторых, поколение их родителей абсолютно схоже с ними. "Зачем протестовать против родителя, который тоже слушает рэп, как и ты", говорилось в этом исследовании. Смотря на вашу страничку Вконтакте, я думаю: только ли студенты?

- И студентки, конечно, тоже (смеются)

- Признайтесь, что стараетесь приспособиться к окружающей реальности.

- Может быть, где-то в подсознании это есть. на самом деле, это канал, по которому можно достучаться до сердца студентов. До них сложно достучаться через СМИ, а через соцсеть это удается. У нас много проектов в соцсетях. У нас есть группа "Предпринимательская среда", группа "Наш факультет"и т.д.

- Обращу внимание наших слушателей на то, что сегодняшний наш гость занимает нишу, которая может быть занята как вашего возраста, так и возраста ваших внуков. Вот у вас в интересах: инновационная деятельность, инфраструктура бизнес-инкубаторов, технопарки, трансфер технологий. Как удается быть современным? Мне кажется, с возрастом приходится за это бороться.

- Точно. Когда, в 91-м году грянула экономическая революция и мы проснулись в другом государстве, я поскреб свою лысину и подумал - что делать? Да, я тогда занимался экономикой, был кандидатом экономических наук. Но той экономики. А сейчас другая экономика. и первое, что я сделал - организовал в 92-м году факультет менеджмента и бизнеса, где собирался и сам учиться новым вещам, бизнесу - прежде всего. параллельно открыл предпринимательскую фирму. Я стал учиться новой жизни, новой экономике. Прошло время, и я втянулся во все инновационные дела, в предпринимательство.

- Не так давно, в программе "Биография", к нам приходил известный пермский строитель господин Суетин. Он рассказывал, что время было такое, что каждый имел возможность выбрать себе дорогу в великом разнообразию. И столько людей старались не делать ни одного шага, хотя их вся жизнь толкала к этому. Вам тяжело было двигаться?

- Нет, мне не было тяжело. Мне было легко и интересно жить. Многие мои друзья остались на приборостроительной компании, откуда я и пришел. Очень удобно, ухватившись за заводскую трубу, неплохо жить. Я рискнул. Я не могу без риска. Это драйв. А вообще я был уверен, что смогу себя найти.

- Может, потому что еще и образование способствовало.

- По образованию я инженер - электромеханик. Что я мог делать в этой новой экономике.

- Для вас математика - это такая базовая история, которая в вас сидит.

- И...?

- Простите, но вы же не какой-нибудь гуманитарий, изучающий языки СССР, чтобы полностью потеряться в этой реальности. У вас было на что опереться.

- Нет, вы знаете, здесь была большая проблема в том, что я не понимал - каким образом выживать, если не заняться торговлей. У меня уже было двое детей, жена зарабатывала намного. И я организовал производственно-коммерческую фирму, она помогла выжить. Мы торговали компьютерами, медью, сахаром, подсолнечным маслом, фотоаппаратами, кожаными пальто.

- Я хорошо себе представляю. Я помню своего пару, который, будучи инженером по образованию, великолепным программистом, приезжал, раскладывал эти пуховики.

- Вот именно. Почему он не остался программистом?

- Нет - нет. Позанимавшись немного этим ради выживания, он вернулся в основную профессию. Сейчас од один из лучших и старейших программистов города. А в тот период этим занимались все.

- Дело в том, что у нас был перечень продуктов из совершенно разных областей. Масло с компьютерами. Зарабатывали как могли.

- А по "дороге жизни" ходили? Это в поля, за город, когда уже все убрано трактором, кандидаты наук с мешочками ходили и собирали что осталось.

- Нет, этим мы не занимались, но я понимаю, что вполне моги бы.

- Давайте немного о том, что было в самом начале, о детстве.

- Конечно, я много чего помню из детства. Интересно то, что мои родители всегда говорили мне - ты можешь достичь в жизни всего. что захочешь. Надо только стараться. Я не сразу понимал это. Закончив политех по специальности Гироскопические приборы и устройства, я пошел на производство, но работал плохо, потому что параллельно занимался баскетболом и баскетбол мне был более интересен.

- Руки-то помнят?

- Не то что помнят. Я и сейчас играю. Есть такая команда "Седой урал". Баскетбол - это жизнь. Я занимаюсь им с 16 лет. Раньше не начинали заниматься так рано, как сейчас. У меня был великолепный учитель Василий Степанович Захаров. Он и сейчас приходит на баскетбол. Он поставил меня в строй и через два года я уже играл за сборную Пермской области. Мы тренировались в политехе, в спортзале Спартак. Тогда баскетбол собирал тысячи зрителей.

- Я смотрел старые записи игр, игры сборной, в том числе. Меня не покидает ощущение, что скорости были меньше на порядок.

- Конечно.

- Возможно, тактические схемы были более отточены.

- Совершенно верно, Роман.

- Но зрелищность была совсем не та.

- Ну, тогда нам казалось, что мы играем будь здоров. Мы не видели игры NBA. Первые игры NBA мы увидели в 90-х годах и подумали, что жизнь прожили зря. Не в ту игру играли, совершенно. Сейчас ребята просто великолепные. Другой баскетбол.

Мы сейчас, когда выезжаем "Седым Уралом" на первенство мира, Европы, мы встречаемся с нашим же возрастом и нам кажется. что мы играем в эту же силу. Но это другой баскетбол.

- Помогало образование баскетболу или баскетбол образованию?

- Я часто думаю, почему я пошел в баскетбол? Я занимался лыжами, легкой атлетикой. Но баскетбол меня заразил, потому что там надо думать. Это интеллектуальное развитие, которое помогает потом везде.

- Вы играете сейчас с теми ребятами, с которыми играли тогда?

- Они пришли тогда, когда я уже уходил. Эти ребята на 10 - 12 лет меня младше, но я понимаю, что это мои партнеры.

- Баскетбол сейчас в Перми только-только идет на новый виток. Было ощущение несколько лет назад, что все, Баскетбол в Перми кончился.

- Это было не несколько лет назад, а когда Серега Кущенко уехал из Перми, мы поняли, что еще пару лет Урал-Грейт протянет, а потом все. Так оно и произошло. Команд высочайшего класса держится на великолепном менеджменте и Сергей Кущенко - это потеря для Перми. Я не знаю, хватит ли сил Славе Шушакову сил и умения вытянуть Парму на тот же уровень. Вероятно, тут не обойдется без привлечения дополнительных людей.

- Но уровень Саши Башминова вами сейчас не подвергается сомнению?

- Я просто его не очень хорошо знаю как менеджера. Как игрока его знаю и ценил. Не знаю, обладает ли он авторитетом Сергея Кущенко, чтобы привлечь инвестиции. Сергей Кущенко, кстати, приезжает в Пермь частенько.

- Ребята, но это программа "Биография" и мы должны говорить про нашего героя. (смеются) Итак, вы были не очень хорошим производственником.

- Да, да. Годам к 26 я стал понимать, что баскетбол - это хорошо, но жизнь не только в баскетболе. И тогда я стал хорошим производственником на позиции мастера производства. Дошел до должности начальника цеха. Это продолжалось лет пять, но потом я ушел.

- Вас не устроил карьерный рост? Траектория карьеры?

- Не устроил. Скажу откровенно, я понимал, что с моей фамилией на этом заводе вряд ли можно было прорваться дальше.

- Неужели та самая статья?

- Та самая. И я ушел с завода с окладом 180 - 190 рублей в месяц, увлекся социологией и ушел в социологи с окладом в 100 рублей. Но не пожалел, потому что быстро прорвался дальше, в "начальники"

- Социологи изучают людей в массе своей. Общаясь с социологами я не раз замечал, что рано или поздно они срываются на интонацию "эти забавные животные". "Это интересный подвид Homo sapiens...". Вы срываетесь а эту интонацию?

- Нет. Может быть это связан с тем, что я занимался такой специфической вещью как социальное планирование. Она не связана с конкретными людьми, оня изучает массы людей. И мы занимались социальным планированием. Был тогда телефонный завод, который демонстрировал чудеса в области социологии, функциональной музыки, психологии. В этой гуще я в варился, пока не понял, что социология это, наверное, не то, чем надо заниматься. Меня тогда пригласил к себе сегодня уже заведующий кафедрой менеджмента и маркетинга Молодчик Анатолий Викторович, политехнический институт. Я с удовольствием пошел туда, потому что к тому времени уже защитил докторскую диссертацию.

- Вот мы и дошли до очередного "и я подумал, что это не то, чем нужно заниматься".

- Я закончил вуз в 65-м году. Мне было 22 года и до 24 лет я не работал. Работал, но не работал  играл в баскетбол. Затем я два года работал хорошо, сходил в армию и работал потом еще лучше 13 лет. Потом я ушел в социологию, где тоже проработал 13 лет. За 1 лет можно понять, что исчерпал себя в этой области. И потом пошла экономическая часть, где я работаю уже 26 лет.

- Два раза по 13. Вы определенно себя нашли. (смеются) На ваш век перемен досталось. Что-то вынесли из них. Вас это изменило?

- Наверное, да. Когда я работал на заводе, мне было меньше 25 лет и я искренне считал, что лучше страны нет. Я начал сомневаться в этом, когда прочитал некоторую литературу и прошел некий ликбез. Это совпало с 90-ми годами. Я не все сразу понял. наверное, я и сейчас не во всем разобрался. Наверное, все эти изменения на пользу стране. Правда, они сильно дифференцировали  общество, но оно и должно быть дифференцированным. В советское время мы все были одинаковыми, вне зависимости от наших талантов. Сейчас все разные. Я считаю, что это хорошо. Можно обсуждать в какой мере общество должно быть дифференцировано.

- Слушайте, а постулат о равенстве, братстве? Вы пришли к мысли о дифференциации с возрастом. У меня-то до сих пор постулат о равенстве и братстве где-то на почетных местах. Сколько еще осталось?

- Равенстве в чем?

- В возможностях, например.

- В возможностях равенство осталось. Другое дело, что достижения у всех разные. Мы разные по достижениям. Изначально человек имеет одинаковые возможности. Правда, здесь есть некоторые сомнения - связаны ли возможности с материальным состоянием семьи, принадлежностью к клану.

- Изначально неравные возможностями. Кто-то родился в муниципальной больнице с соответствующими условиями и медицинскими показаниями. У кого-то родители не имели возможности правильно питаться. А кто-то летал рожать в Германию.

- Не факт, что у него личные способности выше, чем у того, кто родился в муниципальной клинике.

- Не факт, но согласитесь, что определенная зависимость есть. Кто из них попадет в хороший детсад, школу...

- Конечно есть такая зависимость.

- А когда им станет по 22 - 24 года, тот, кто родился в платной клинике скажет тому, кто родился в муниципальной - а чего ты обижаешься на то, что ты рабочий на заводе, который я возглавляю? У нас были равны возможности.

- Правильно. Это проблема, с которой столкнулся весь мир. Я не думаю, что было ы лучше, если оплата труда с разными возможностями была бы одинаковой. Так было в Советском Союзе. Тогда платили за статус, а не за квалификацию.

- Это вечная борьба между теми, кто борется за то, чтобы не было бедных с теми, кто борется за то, чтобы не было богатых.

Пофилософствовали.

Вы доктор экономических наук, работаете в научной среде. Это тяжеловато. Тем более, что вы пошли в науку поздновато.

- Это так.

- Сейчас все стараются проскочить эту дорожку поскорее.

- Когда я готовил и защищал кандидатскую диссертацию в 85-м году, а получил психологическую травму. (смеются) Она мне далась очень непросто. Семья, двое детей, ночью стучишь на печатной машинке кандидатскую диссертацию. Тогда еще в ней надо было отражать линию партии. Я отражал, но менялся генсек. Приходилось ее переписывать. Так было трижды. После этого мне абсолютно не нужна была докторская диссертация. Наверное, боль от этого шока прошла примерно к 2000 году. У меня было много наработок, которые я сформировал в докторскую диссертацию.

- Вы защищались для того, чтобы подытожить некий набор знаний, а не для того, чтобы проходить дальше по карьерной лестнице?

- Вы знаете, докторская степень не дает каких-то преференций в науке. Если идти в производство или в заксобрание, то да. Но я не планировал туда идти, я собирался дальше заниматься наукой.

- Я удивляюсь, как вас, при ваших талантах, в политику не занесло.

- Заносило.

- Давайте этот эпизод чуть подробнее.

- Это было примерно в 95-м году. Мы с коллегами создали блок "Регион". Наша команда продвигала на выборах в гордуму, которая чуть ли не впервые тогда формировалась, Сергея Левитана. Он туда попал. Ну раз он попал, то мы, а нас человек шесть тогда было, мы подались в заксобрание Пермского края. Я баллотировался по Свердловскому округу, но не попал. Я где-то третье место занял тогда и подумал, что очень хорошо, что я не прошел.

- А почему не прошли? Чего не хватило?

- Я не ходил ни на одно собрание с избирателями.

- Людишек презираете? (смеются)

- Просто было жалко времени. Мы тогда решили баллотироваться от каждого округа, набрать 5-7 человек, которые будут в Заксобрании. Мне было так неохота. Не хотел я в эту политику. Ну и потом я уже не пытался туда попасть.

- Вы же член диссертационного совета. Есть сообщество Диссернет. Они берут и проверяют на плагиат диссертации важных "шишек". Особенно, защищенных в последнее время. Мы все наблюдаем жуткую картину. Конечно, мы тоже использовали разные источники, но не копировали свои работы из 3-х источников. Вы часто сталкиваетесь с липовыми работами?

- Ни разу. У меня было человек 10 аспирантов. Они грешили тем, что не писали. Я им говорил: зайдите в интернет, наберите материала, напишите. Они не писали до тех пор, пока не взяли материал из-под волос. У меня такого опыта не было.

- Все ваши занимались наукой.

- Это еще не совсем наука. Кандидасткая  - это еще не наука, это легкое заигрывание с наукой. Это подтверждает некое намерение пойти в науку.

- Инновации, технопарки, бизнес-инкубаторы. Это все в сфере ваших интересов. Это все сейчас стало относиться к несбыточным мечтам. При Дмитрии Анатольевиче об этом было принято говорить, но ничего не делалось. А сейчас и говорить перестали. Я прав?

- И да и нет. Национально-исследовательский университет отличается от обычного тем, что там должна развиваться инновационная сфера. У нас на кафедрах очень много изобретений. Но это еще не инновации. Инновация - это тогда, когда изобретение внедрено и приносит прибыль. Так вот, эта коммерциализация у нас у нас поставлена очень плохо. Мы вышли из советской экономики. Я считаю, что у нас в университете есть инновационная инфраструктура. У нас есть студенческий бизнес-инкубатор, который работает. Мы создали интересный проект, который называется "Предпринимательская среда". Каждую неделю мы собираемся, приглашаем спикеров. Это создает некую среду, в которой могут развиваться инновации. Сейчас у нас более развита инновационная сфера, чем 5 лет назад.

- Вашими усилиями это получилось.

- Думаю, да. У нас несколько учебных инновационных программ.  На всех технических специальностях у нас изучают курс "Основы предпринимательской деятельности". Мы считаем, что мы им помогая состояться как предпринимателям.

- Сейчас у вас нет желаний опять что-то кардинально изменить в своей жизни.

- Наверное, кардинально я ничего менять не буду. Мне сейчас нужно поставить в строй нескольких учеников. Когда это получится, я смогу уйти от непосредственного руководства, смогу спокойно читать, писать книги. Я и сейчас это делаю, но не так активно.

- Не получится у вас писать и читать книжки. У вас баскетбол будет отнимать много времени.

- Это точно (смеются).

- У в конце программы у нас традиционный вопрос: расскажите о семье. Что для вас семья?

- Семья - это главное. Все, что я делаю, я делаю для семьи. Это жена, которая работает рядом со мной, это моя дочь, мои внуки. Чем старше становишься, тем честнее надо быть со своей семьей.