«"Золотая маска" - это соперничество, а не сотрудничество» - Татьяна Тихоновец и Марк де Мони

Тема: итоги фестиваля «Золотая маска»

Гость: Марк де Мони, генеральный менеджер Пермского театра оперы и балета; Татьяна Тихоновец, театральный критик.

Программа: «Дневной разворот»

Дата выхода: 21 апреля 2015 года

Ведущий: Анна Букатова

 - Доброго дня слушатели «Эха Перми», меня зовут Анна Букатова, за режиссерским пультом Мария Зуева, и прямой эфир сейчас посвящен российской национальной театральной премии «Золотая маска». В 21-й раз она прошла на днях в Москве, и у нас в гостях сегодня Татьяна Николаевна Тихоновец, театральный критик и эксперт фестиваля «Золотая маска». Татьяна Николаевна в этот раз была в жюри премии. Также вместе с нами Марк де Мони, генеральный менеджер Театра оперы и балета. Доброго дня!

Марк де Мони: Здравствуйте.

Татьяна Тихоновец: Здравствуйте.

- Хотелось бы напомнить, что в этом году экспертными советами, их, по-моему, было два…

Татьяна Тихоновец: Всегда два.

- Всегда два. Просмотрено аж 636 спектаклей, выбрано 54 лучших, то есть работа огромная проведена. Пермь представлена широко была. Театр оперы и балета в 18-ти номинациях, пермский академический «Театр-Театр» в 8-ми, «Сцена-Молот» в 3-х, балет Евгения Панфилова в 3-х номинациях, а также кукольный «Карабаска» в 4-х. Татьяна Николаевна, вот как эксперт…

Татьяна Тихоновец: Я не была экспертом.

- Как член жюри…

Татьяна Тихоновец: И только я им быть могу, конечно, экспертом я была в предыдущие годы. Это не может совпадать: если ты член жюри, ты никак не можешь быть экспертом.

- Хорошо, как член жюри расскажите немножечко о борьбе, то есть там напряжённая обстановка между участниками или дружеская она. Борьба ведётся?

Татьяна Тихоновец: Дело, наверное, не в том, что ведётся эта борьба, и дело не в том, что дружеская или не дружеская там ситуация между участниками. Во-первых, участники и не очень встречаются друг с другом, потому что действие происходит на нескольких десятках сценических площадок города Москвы. Иногда приходится выезжать в другие города. Вот у нас, например, было два случая, когда мы ради того, чтобы посмотреть «Вишнёвый сад» Додина, который у нас получил «За лучшую большую форму», мы всем советом, мы всем составом жюри выезжали в Петербург. Просто когда они были, у нас был другой просмотр. Второй раз выезжали в Петербург, чтобы посмотреть антрепризу русскую, антрепризу им. Андрея Миронова. Дело не в этом, а дело в том, что борьба не может не вестись. То, что это «Маска» не спорт, а это искусство, но так же, как в спорте (нехорошо вроде бы сравнивать), есть люди, которые считаются априори победителями. И иногда бывают ситуации, когда они не побеждают, и это очень драматические ситуации для них. Есть как бы люди, про которых изначально понятно, что они не смогут победить, притом, что достаточно достойные все кандидаты. И совершенно естественно, что при таком огромном количестве номинантов не может не вестись борьбы. Но это борьба не какая-то там подковёрная, это как бы даже не то слово, это просто борьба, конечно, лидеров, борьба приоритетов, которые тоже есть у членов жюри. Кто-то страстно влюблён в один спектакль, кто-то в другой, кто-то в одного режиссёра… Поэтому, безусловно, напряжённая довольно обстановка.

- А расскажите, правда, когда члены жюри симпатизируют совершенно разным спектаклям, как прийти к знаменателю?

Татьяна Тихоновец: А никак.

- Ругаться?

Татьяна Тихоновец: Ругаться, отстаивать, стараться быть убедительными, когда идут какие-то предварительные обсуждения, работать друг с другом, искать себе союзников, убеждать. Это единственное, потому что потом ты остаёшься один с бюллетенями, в которых есть фамилии, нужно поставить галочку против какой-то одной фамилии. Вот всё. И, собственно говоря, все убеждены, что мы всегда всё знаем, что нас надо расспрашивать, и мы всё-таки скажем, проговоримся. На самом деле мы сидим на церемонии и просто умираем от ужаса и от того, что мы так не знаем, какой результат будет в результате, потому что последнее голосование тайное. Поэтому ты иногда вместе с номинантами просто умираешь, ожидая победит ли тот, за кого голосовал ты, или не победит.

- Хорошо, критики столичные писали, что предсказуемым лауреатом нынешней оперной программы был спектакль «Королева индейцев» нашего Оперного. Критики были уверены?

Татьяна Тихоновец: Так и получилось. Это бывают ситуации, эта довольно редкая ситуация, вот когда я разговаривала со своими коллегами из оперного и балетного, из музыкального цеха, они все говорили о том, что тут даже нечего и говорить. Что это, кто говорил, на 20 голов выше всего остального, кто говорил, на 10 голов. Сбивались только в количестве голов.

- И в итоге…

Татьяна Тихоновец: То есть это был абсолютный лидер. Такое бывает, это был абсолютный лидер.

- Я напомню, что «Королева» наша, абсолютный лидер, получила сразу 5 масок: это лучший спектакль, лучшая работа режиссёра, лучшая работа дирижёра, лучшая женская роль, Надежда Кучер была отмечена, и приз критиков. Марк, я понимаю, что про свой театр плохо не скажешь, но всё-таки хочется вас попросить прокомментировать.

Марк де Мони: А как?

- Представлять лучший театр – вы тоже были уверены в его победе?

Марк де Мони: Дело в том, что «Королева индейцев» - это действительно шедевр. Мы это поняли, когда мы его выпустили в начале прошлого сезона, когда потом показали в Мадриде. Вот этот спектакль имеет огромное значение для каждого, кто был к нему причастен, на всю жизнь. Как говорил Теодор Курентзис, есть вещи, которые остаются для тебя, с тобой всю жизнь, и именно искусство способно на такое влияние и вливание в твою жизнь. Мы окружены огромным количеством информации от телевидения, от радио, от разных источников – все это как-то не остаётся, а вот это искусство, этот театр – это то, что тебя сопровождает всегда. «Королева индейцев» настолько вселила нашу уверенность в состоятельности, и даже величии, я не побоюсь этого слова, этого спектакля. Итог неудивителен членов жюри, по этой же причине, но если бы обошли «Королеву индейцев» вниманием, то я бы, для меня это бы не имело никакого значения, скажу честно.

- А скажите, вот кто не успел посмотреть «Королеву индейцев», когда выпадет такая возможность ещё?

Марк де Мони: Ну, во-первых, мы сейчас формируем план следующего сезона, и, к сожалению, вряд ли удастся показать в следующем сезоне. Только что «Королева индейцев» будет показана в Лондоне. Это ко-продукция наша с Мадридским театром и сАнглийской национальной оперой. И у нас много запросов с разных фестивальных площадок в Европе. В следующем сезоне «Королева индейцев» будет гастролировать, скажем так, показана, по крайней мере, в Европе, поэтому придётся подождать возвращения сюда «Королевы индейцев». Тем временем, мы на лейбле сводим, запускаем DVD спектакля.

- Уже?

Марк де Мони: Который отснят был, тем не менее, он был сделан с большим количеством камер, очень внимательно, и Питер Селларс был режиссёр не только постановки, но и киноверсии. Мы только что работали в Париже над звуковым треком. То есть это очень качественное DVD, которое наилучшим образом, насколько это возможно, показывает спектакль. Поэтому это некая возможность в таком виде смотреть. Так, мы естественно хотим, чтобы спектакль возвращался сюда.

Татьяна Тихоновец: А можно мне вопрос? Вот когда вы показываете на каких-то крупнейших европейских площадках, там как-то звучит имя пермского театра?

Марк де Мони: А как же.

Татьяна Тихоновец: Звучит, да? Что это на базе театра нашего...

Марк де Мони: Естественно. Вообще имя пермского театра звучит везде сейчас в Европе, и Пермский театр оперы и балета считается одним из лидеров театрального процесса, процесса музыкального театра.

- Марк, скажите, зацепило меня про эти диски, где их можно будет приобрести, как это будет всё организовано?

Марк де Мони: Знаете, дистрибьюция дисков, как аудио, так и DVD, в России это просто катастрофическая ситуация.

- Я слышала такое мнение.

Марк де Мони: Это просто факт. Это касается всех наших дисков. Ну невозможно наладить дистрибьюцию, так, как возможно в Европе и во всём остальном мире. Это никто не сумел пока сделать. Их можно в театре у нас купить, на некоторых совершенно выбранных точках, то есть в Петербурге остался один профильный магазин, в Москве их осталось два, в городах-миллионниках они есть в этих точках, а так – можно заказать через интернет.

- А по срокам можете сориентировать, когда он будет готов?

Марк де Мони: Он выйдет, я думаю, в ближайшее время.

- Потому что, когда вышли результаты премии, очень много моих знакомых, которые по каким-то причинам не смогли её видеть, озадачились таким вопросом.

Марк де Мони: Есть ещё такой момент: когда мы везли «Королеву индейцев» на «Маску» в декабре в Большой театр, за два дня до этого мы показали в концертном исполнении. И этот формат оказался очень удачным, я бы сказал, даже без этих роскошных задников. Конечно, многое теряется. Тем не менее, настолько насыщенно, эмоционально, сильно это даже чисто музыкально. Это произведение, даже в концертном исполнении – оно поражает.

- На «Маске» отличился ещё один пермский театр – «Театр-Театр» с постановкой музыкальной «8 женщин», вчера была пресс-конференция. Три маски они получили: лучшая работа художника по костюмам в музыкальном театре, лучшая работа художника в музыкальном театре и спецприз. Вот Виктор Шилькрот сказал, что был поражён, не ожидал и был в шоке, когда получил эту «Маску». Как думаете, скромничает?

Татьяна Тихоновец: Ну, с одной стороны, скромничает, с другой стороны, он вообще скромный человек.

- Это правда.

Татьяна Тихоновец: Вот, и надо сказать, что по справедливости он должен был получить маску как лучший художник музыкального театра ещё когда был выставлен спектакль, номинирован спектакль «Алые паруса», потому что сценография Виктора Шилькрота в «Алых парусах», все тоже признавали, что это абсолютный прорыв в сценографии мюзикла.

- Борис Мильграм тоже вчера говорил.

Татьяна Тихоновец: Да, это прорыв был настоящий. Ну вот никогда же невозможно понять, кто как проголосует и у кого какие предпочтения, поэтому, поскольку это для него более камерная работа, наверное, более скромная, и он никак не предполагал. Это очень стильная работа. И я очень рада, что они получили «Маску» и за лучшую сценографию – и это справедливо – и за лучшие костюмы – это абсолютно справедливо – потому что невероятно стильные костюмы. И я очень рада, что они получили «спецмаску» жюри. Хочу вот просто несколько объяснений дать. Не все понимают, что такое специальная «Маска» жюри. Ко мне подошли девочки на банкете уже, номинантки из спектакля, и робко говорят: «Татьяна Николаевна, а вот как вы как считаете, это же тоже “Маска”?». Я их чуть не убила. Потому что я говорю, вы даже не представляете, у жюри у музыкального три свободных «Маски», свободных, то есть они свободны дать эти «Маски» тем, кому они хотят. А хотят многим – и хотят многие. У драматического жюри всего две свободных «Маски», и эти «Маски» просто идут на разрыв. И для того, чтобы вот добиться тому, кому ты хочешь, нужно очень много сил. И вот эта «Маска» - это ценнейшая «Маска», потому что это драматический театр эту «маску» получил. Музыкальное жюри оторвало от сердца и отдало драматическому жюри. Вы можете себе представить вообще их щедрость и их благородство?

- Теперь можем. Вы хотели высказаться про один из спектаклей пермских.

Татьяна Тихоновец: Просто это уникальная ситуация. Это впервые в истории, впервые, подчёркиваю, в истории «Маски» был номинирован маленький частный театр «Карабаска». Впервые он участвовал в таком серьёзном и ответственном конкурсе. И, к сожалению, он не получил того вот приза, который, я глубоко убеждена, который он заслуживает. Я думала, что Андрей Тетюрин, номинированный как лучший артист театра кукол, всё-таки получит этот приз. Но получил вот Тарас Бибич из БДТ. В БДТ был поставлен театр с куклами по прозе Януша Корчака. И, честно говоря, мне казалось, что БДТ хватило бы «Маски» за лучшую режиссуру и за лучшую работу художника по куклам и по пространству. Я так страстно хотела, что Андрей Тетюрин получил эту «Маску», он её достоин. И вот само то, что малюсенький театрик, который никогда никем не финансировался, получил возможность показаться на «Маске», очень достойно там прошёл – это замечательно. Я просто их поздравить хочу совершенно искренне. У них было очень много сторонников

- В жюри?

Татьяна Тихоновец: В жюри, да.

- Ну что, по музыкальным театрам прошлись, по драматическим тоже. Теперь балет: главную маску взял Большой театр и «Укрощение строптивой». Федеральная пресса писала, что этот театр и эта постановка не оставляет шансов конкурентам, кому-то другим. Наш оперный театр представлялся в этой номинации, Марк?

Марк де Мони: Да, представлялся. Я не видел «Укрощение строптивой», мне сложно комментировать «Укрощение строптивой», я не буду комментировать то, что не видел.

- Можете сказать про наших?

Марк де Мони: У нас очень качественная, одна из лучших балетных трупп страны. Может быть, это не было самое оригинальное произведение, выдвинутое на «Маску» за качественное исполнение и всё прочее, у нас не было иллюзий, также как не было иллюзий и в отношении «Королевы индейцев», мы понимали превосходство этой постановки как бы в каком-то абсолютном выражении. У нас не было особых иллюзий по поводу балета номинации, очень хорошо, что были номинированы, это справедливо и правильно. А дальше Алексей Григорьевич не стал даже ехать в Москву в университет, сейчас занят работой над новой постановкой Шостаковича очень важной. Голосование жюри нас в чём-то удивило, например, в отношении «Цветоделики» Екатеринбургского театра оперы и балета, спектакль я опять же не видел, не хочу комментировать. Он был разгромлен критикой, той же Татьяной Кузнецовой. И здесь как раз, надо сказать, что голосование жюри не всегда совпадает с мнением ведущих критиков, и это интересно.

Татьяна Тихоновец: Вы знаете, я хочу в этом смысле внести некоторые уточнения: часть ведущих критиков – в жюри, а часть – не в жюри. И поскольку если бы не иметь в виду ту часть, которая в жюри, очень часто по-разному относятся, просто по противоположным позициям критики. И тут как бы зависит от того, кто именно в жюри, потому что всё решает личность человека, решает не его авторитет в каком-то издании, а его объективность. Поэтому то, что жюри выбрало «Цветоделику», а кто-то выступал против – у нас масса таких вариантов.

Марк де Мони: Естественно, естественно.

Татьяна Тихоновец: И точно также кто-то за, кто-то против. И в общем-то…

Марк де Мони: Это очень сложный процесс. Процесс очень сложный, и он как бы связан с культурной политикой, он не может быть не связанным, потому что кого-то выдвигают, кого-то оставляют в тени, но, тем не менее, есть какая-то коллективная ответственность жюри по части этой культурной политики. От неё нельзя отрекаться, и нас в этом смысле она разочаровала, скажу прямо. Но всё-таки мы не закончили с музыкальным театром. «Носферату» был номинирован, это опера, Курляндский был номинирован как лучший композитор. В опере я знаю, вернее, узнал после, что жюри спорило как раз, имеет ли это отношение к опере, к театру или к экспериментальному театру. И если это оперный театр, то это опера полноценная. Это «Носферату» - тоже шедевр, но, в отличии от «Королевы индейцев», которая бесспорный шедевр, то «Носферату», наверное, спорный шедевр. Может быть.

- Как арт-кино?

Марк де Мони: Да, поэтому и не удостоились «Маски», хотя я считаю, что была определённая ответственность на жюри поддержать такое смелое первооткрывательство, начинание в искусстве, какой является партитура «Носферату», и именно поэтому Теодор выступил со сцены и «Маску» критиков «Королевы индейцев» он захотел публично передать Курляндскому, это был сложный момент, но он, тем не менее, правильный, нужно было публично обозначить эту позицию.

- И показать своё отношение. Ну и как на это отреагировали?

Татьяна Тихоновец: Никто не может знать, как отреагировали. Но я, например, бываю часто в ситуации, когда я участвую в пресс-пати по «Маске» критики, и я бы, конечно, обиделась. Конечно, на их месте я бы обиделась, но это я на их месте, не знаю, как они отреагировали, потому что эта «Маска» всё равно уже не будет…

Марк де Мони: Нет, они не обиделись. Мы общались, в частности, Мариной Давыдовой, она заготовила речь про «Королеву индейцев», в которой она хотела бы обосновать выбор жюри. Она хотела обосновать со сцены, почему критика не дала ещё одну эту «Маску», но после выступления Теодора не смогла эту речь произнести, тоже ни о какой обиде речь здесь не идёт. В нынешней обстановке ретроградной тем более важно поддержать смелое, новаторское, экспериментальное, не знаю, смелое первооткрывательское искусство. Его не так уж много, это произведения, это не постановки, это произведения новые музыкального театра, совершенно новые, открывая новые грани для опыта театрального, зрительского, достойно было поддержки.

Татьяна Тихоновец: Может лучше было бы всё-таки, ну это конечно не наше дело, это дело экспертного совета, а то всегда очень много споров. Может какие-то вещи следовало бы перевести в «Эксперимент». Вот если это было в номинации «Эксперимент». Скорее, это было бы правильнее?

Марк де Мони: Я считаю, что нет. Эта как бы опера не может быть экспериментальной, понимаете, да?

Татьяна Тихоновец: А ведь опера может быть экспериментальной.

Марк де Мони: Мало того, опера сейчас является самым экспериментальным жанром практически. Если опера долгие десятилетия была очень консервативна, то сейчас, в настоящее время, опера стала очень…

Татьяна Тихоновец: Экспериментальной.

Марк де Мони: Да-да. И поэтому определить её как эксперимент, а не опера – это было бы неправильно.

- Наши слушатели задают вопрос через ICQ, вопрос к Татьяне Тихоновец, почему, по её мнению, драматическое жюри обошло режиссуру Богомолова?

Татьяна Тихоновец: Трудный вопрос, и я на него постараюсь просто ответить то, что я знаю. У нас было, боюсь сейчас сказать сколько, то ли 15, то ли 17 режиссёров в списке номинантов. Мы осенью мучительно отсекали для того, чтобы в последнем бюллетене их осталось, так сказать, немного. Это приходится делать, потому что если 15 человек жюри будет голосовать за 15 режиссёров, у меня такой случай был, мы голосовали до 6 утра. Вот поэтому у нас осталось 2 фамилии: Бутусов и Богомолов. Дальше все остаются наедине со своими бюллетенями. Дальше идёт тайное голосование. Всё. Каким количеством голосов победил Бутусов, я не знаю. Это тайна. Но подделать там ничего невозможно. Потому что ты подписываешь бюллетень свой личный, ты пишешь свою фамилию, имя, подписываешься и ставишь галочку против той фамилии, которая там есть. Ничего больше не могу сказать, общая ответственность.

- Вопросы продолжаются у слушателей: Есть ли шансы получить «Золотую маску» у Пермского ТЮЗа?

Татьяна Тихоновец: Ну, во-первых, чтобы её получить, нужно быть на неё номинированным. Начнём с этого. Вот если какой-то спектакль будет номинирован на «Маску», вот тогда уж будет шанс получить.

- Я продолжаю задавать вопросы наших слушателей, и опять к вам, Татьяна Николаевна. Есть ли фестивали, равные по уровню «Золотой маске» у нас в стране?

Татьяна Тихоновец: Ну, конечно, таких нет. Есть замечательный международный фестиваль, но он совсем другого формата. Это Чеховский фестиваль в Москве. А по уровню «Золотой маски», по гигантскому количеству программ, которые, помимо конкурсной программы «Маски», конечно, такого нет. Потому что там огромное количество самых разнообразных проектов. С прошлого года начали печатать лонг-лист, куда входят лучшие спектакли всего российского театра, которые будут показаны в Москве, но они не вошли в шорт-лист, то есть в количество номинантов. В этом году я несколько дней в Москве смотрела программы, так называемые «Маски плюс». Есть «Новая пьеса», есть всегда какие-то там премьеры Мариинского театра, премьеры Александринского театра, то есть ну просто гигантское количество проектов. И, конечно, гигантское финансирование, потому что без финансирования невозможно представить себе, что несколько месяцев идёт такой грандиозный фестиваль. Сейчас его объять невозможно просто.

Марк де Мони: Я бы сказал, что есть фестиваль по уровню в России – это фестиваль Чеховский, наш Дягилевский. Платоновский фестиваль, говорят, неплохой.

Татьяна Тихоновец: По масштабу – да. По уровню я могу назвать и «Балтийский дом».

Марк де Мони: Нет, в Европе по масштабу и по замыслу вот этого механизма конкурса, всероссийского общенационального конкурса во всех жанрах – такого нет ни в одной стране Европы, нет в самой Европе объединённой. Это, конечно, гигантский. Это очень приятно, очень хорошо, что есть. И в США, по-моему, такого нет.

Татьяна Тихоновец: Пожалуй, да.

Марк де Мони: Но и по уровню, конечно, наш фестиваль не уступает как фестиваль.

Татьяна Тихоновец: Есть Новосибирский транзит, который объединяет театры Сибири, Урала и Дальнего Востока.

Марк де Мони: Фестиваль «Территория».

Татьяна Тихоновец: Ну да, всё-таки это несравнимо, «Территория» - это несравнимо.

Марк де Мони: Нет, я про художественный уровень, про посыл фестиваля, про целостность фестиваля как художественное явление, то, естественно, есть по уровню, просто нет по масштабу.

- Продолжаю, есть вопросы от наших слушателей, не могу не читать, спектакль «Согласны - не согласны». Он показался хуже в Москве, чем в Перми?

Татьяна Тихоновец: Я видела первый раз, смотрела там с двумя-тремя членами жюри. У нас были разные программы, но в основном жюри смотрело на следующий день. На следующий день, говорят, показ был гораздо лучше, чем первый. Я сравнивать не могу. Он не хуже показался, чем в Перми. Просто вот такая была мощная конкуренция. У него были свои поклонники в жюри. Несколько человек ко мне подходили и спрашивали: а почему никто не украл вот этого замечательного актёра Чуднова? А я говорю: никому не говорите, не надо распространять, я не хочу, чтобы у нас его украли. Ну его все оценили, да.

Марк де Мони: Артистов балета крадут.

Татьяна Тихоновец: Мишу Чуднова оценили многие, но просто, знаете, вот что делать, какая гигантская конкуренция.

- А вот, кстати, первый день прошёл немножко хуже, чем второй. Вчера рассказывал Борис Мильграм с их спектаклем «8 женщин», он уже подошёл после первого дня к актрисам, собрал их вместе и сказал, что девочки, надо собраться, здесь не Пермь, и надо как-то по-другому подать его. И получилось повлиять на них. Вторым днём они остались довольны.

Татьяна Тихоновец: Да я не думаю, что, это даже, да простит меня Мильграм, даже не в этом дело. Дело в том, что всегда приезжие спектакли оказываются в тяжелейшей ситуации. Москвичи выступают на своих родных площадках. А всем остальным приходится приспосабливаться.

Марк де Мони: Как в спорте.

Татьяна Тихоновец: Да-да-да. Площадка. Да дело не в родных стенах. Идёт звук: какая подача, громче, тише, ну масса всего.

Марк де Мони: Люди говорят, что никогда не знаешь, каким получится спектакль.

Татьяна Тихоновец: Никогда, конечно .

Марк де Мони: И даже самые опытные всегда удивляются, какие-то есть закономерности. Есть феномен, например, второго спектакля. Он, как правило, как все премьерные спектакли, слабее, вот такие ситуации. Тем не менее, никогда не знаешь, каким будет химия с залом, со зрителями.

Татьяна Тихоновец: Как среагируют?

Марк де Мони: Как среагируют, это важно.

Татьяна Тихоновец: А на выездах наоборот, первый всегда чуть-чуть хуже. Артисты пристраиваются ко всему: к звуку, к площадке, к пространству. Иногда совсем не входят в пространство, «плохо встали» - есть такое в театре. «Мы плохо встали» или «Мы хорошо встали». Никто даже не понимает из обычных людей, о чём речь.

Марк де Мони: Вот, «Носферату» например. Я считаю, что лучший показ этой оперы был единожды, в Москве был лучший показ этой оперы, как и всей серии нашей.

Татьяна Тихоновец: Такое тоже бывает. Театр – это такая химия, которую никто не понимает. Когда вот привезёшь спектакль, как эксперт смотрит. И думаешь: боже мой, что произошло с артистами? Они совсем не такие. А потом все начинают ругаться: вот этот спектакль, зачем эксперты его выбрали? А ты не можешь понять, что произошло.

Марк де Мони: У нас был переаншлаг, гигантский переаншлаг в театре Моссовета, зал настолько насыщенный энергией ожидания, этот спектакль, он может существовать только в такой обстановке. Ему нужен переаншлаг, ему нужно это. Это про вампиризм в какой-то степени, он питается этой энергией из зала. И мы понимаем, что это обязательные условия успешного. Чтобы он заиграл и получился.

Татьяна Тихоновец: А по поводу «Согласного – не согласного» один мой приятель, член жюри сказал: «Замечательно прошёл спектакль, и артисты, я, - говорит, - видел, они чувствуют, что они имеют успех». Понимаете.

- Интересный вот этот момент, по тому, когда артистам очень важно получать ответ из зала, артисты мне вчера то же самое говорили, вот эти «8 женщин», я не помню, конкретно какая актриса, но она об этом тоже говорила. Если я не вижу в глазах зрителя, когда, там есть момент, близко подходит к нему и ведёт диалог.

Татьяна Тихоновец: Когда она не чувствует ответной реакции.

- Это очень сильно влияет и на неё.

Татьяна Тихоновец: Конечно, конечно. Всё живое, это самое живое из всех искусств. Такого живого искусства, как театр, просто в природе больше нет. Потому что есть артист и есть зритель. И происходит что-то между ними – происходит всё, а не происходит – ничего не происходит.

- Продолжаю задавать вопросы наших слушателей. Вопрос обоим гостям: какие выводы должны сделать из результатов «Золотой Маски» наши театры? Те, кто победил, те, кто не победил.

Татьяна Тихоновец: Оргвыводы? Всех уволить, кто не победил?

Марк де Мони: Мне изначально кажется, что вот мы все в нашей команде, мы все относимся достаточно философски, скажем так. Но не знаю, как переводится на русский, и победу, и поражение с одинаковым равнодушием, что ли, одинаково спокойно воспринимать.

Татьяна Тихоновец: И пораженье от победы ты сам не должен отличать. Это так. Я шутливо, конечно, сказала насчет оргвыводов. Я просто хочу сказать всем, кто не очень понимает, когда театр возвращается без победы. Ну вот невозможно себе представить, в какой ситуации находится театр, когда он приезжает в Москву. Не побеждает столько великих, понимаете? Я вот просто не могу сейчас перечислить, кто не получает «Маску», но они в ряду вот этих всех, кто не получили. И ничего страшного в этом абсолютно нет. «Масок», извините за выражение, очень мало, хотелось бы больше.

Марк де Мони: Об этом говорили, кстати, многие.

Татьяна Тихоновец: Да, конечно, нет обиженных, все всё понимают. Вообще, это такая своеобразная рулетка, само, так вот сказать, это «жюрение». Это некая рулетка такая вот. Но мы не знаем, какие звёзды выпадут.

Марк де Мони: Достоинство фестиваля в том, что он собирает всех вокруг идеи, и для Москвы это большой праздник, что со всех концов страны стекаются лучшие спектакли.

- Лучшие спектакли.

Татьяна Тихоновец: Да, конечно.

- Татьяна Николаевна, Марк, по-моему жюри в номинации «Новая опера» никого не отметило, а должны были.

Татьяна Тихоновец: Как?

- Эту «маску», по-моему, не вручили.

Татьяна Тихоновец: Нет, это не та номинация.

Марк де Мони: Номинация «Композитор».

Татьяна Тихоновец: Там была номинация «Композитор».

Марк де Мони: Майкл Найман и Курляндский, тут не присудили. И ещё одна.

Татьяна Тихоновец: Там была путаница, там запутались с Найманом. Их поставили в неловкую ситуацию, потому что что-то там было не так.

Марк де Мони: Найман написал пролог. Как композитор. Я думаю, там была ещё одна номинация. Они её не присудили, где был один номинант, помните?

Татьяна Тихоновец: Да.

Марк де Мони: Это был один номинант, я уже не помню, какой. А кроме этого в музыкальном театре были все номинации были вручены.

- Хорошо, а если мы говорили про то, что фестиваль важен потому, что там встречаются лучшие артисты. С кем-то наши театры завели дружбу? Может быть, произойдёт какой-то талантливый обмен кадрами?

Татьяна Тихоновец: Да нет.

- Бывает такое?

Татьяна Тихоновец: Это совсем другой формат. Они между собой-то никак не могут-то сильно повстречаться. Вы поймите, это гигантский город, и всё это происходит на самых разных площадках. Счастье, когда кто-то что успевает увидеть. Они, бедные, сыграют и уезжают.

Марк де Мони: Я могу ответить только с ракурса музыкального театра. Вопрос о том, есть ли практика там ко-продукции и совместных проектов, постановок между театрами и музыкальными театрами России, что очень сильно развито в Западной Европе. Этого пока что нет в России в силу разных причин. И «Маска» не является как бы той платформой, на которой это может произойти. Начнём с того, что это соперничество, а не сотрудничество.

Татьяна Тихоновец: Конечно, прежде всего, конечно, это соперничество. Оно заканчивается только на банкете.

Марк де Мони: Кто больше выпьет.

- Хорошее завершение для сегодняшнего прямого эфира. Друзья, напомню, что в студии «Эха Перми» с нами были Татьяна Николаевна Тихоновец, театральный критик, эксперт…

Татьяна Тихоновец: Член жюри «Золотая Маска».

- Но вы всё-таки уже были экспертом.

Татьяна Тихоновец: Ну была когда-то, но это же каждый год ротации происходят.

-Хорошо, в этом году.

Татьяна Тихоновец: Ну хорошо, член жюри «Драматического театра» и «Тетра кукол».

- И Марк де Мони, генеральный менеджер центра оперы и балета. Спасибо, что нашли время и спасибо нашим слушателям. Я напомню, что в этом году мы пермские театры получили 8 «Золотых масок».

Татьяна Тихоновец: Пермь можно поздравить, ни один город столько масок не имеет.

- Можно поздравить! Спасибо, друзья, что были с нами! Всем хорошего дня!