Верхний баннер
15:57 | ВТОРНИК | 19 МАРТА 2024

$ 91.98 € 100.24

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

11:47, 31 марта 2016
Автор: Сергей Штерн

«Если мы строим мусоросжигательный завод, то мы должны быть уверены в том, что рынок сырья для нас как для завододержателя будет стабилен в течение 8-ми лет, что не дается сегодня гарантиями и рыночной практикой, в первую очередь», – Сергей Каштанов, учредитель компании «Экосистема»

«Если мы строим мусоросжигательный завод, то мы должны быть уверены в том, что рынок сырья для нас как для завододержателя будет стабилен в течение 8-ми лет, что не дается сегодня гарантиями и рыночной практикой, в первую очередь», – Сергей Каштанов, учредитель компании «Экосистема»
«Если мы строим мусоросжигательный завод, то мы должны быть уверены в том, что рынок сырья для нас как для завододержателя будет стабилен в течение 8-ми лет, что не дается сегодня гарантиями и рыночной практикой, в первую очередь», – Сергей Каштанов, учредитель компании «Экосистема»
- Здравствуйте, дамы и господа! Это программа «Бизнес-ланч». Ведет «Бизнес-ланч» Сергей Штерн, и мой сегодняшний гость, я поспешу его представить – это Сергей Каштанов, учредитель и директор по развитию компании «Экосистема». Сергей, я приветствую вас!

- Добрый день!

- Вкратце, если можно, два слова про «Экосистему» – это компания, которая занимается твердыми бытовыми отходами в городе Пермь, является одним из лидеров рынка, чтобы вы имели представление, о чем пойдет речь. В анонсе, который был заявлен, приоткрывалась такая достаточно широкая тема о том, что Сергей придет, будет рассказывать о том, как устроен рынок мусоропереработки, кому он принадлежит. Я попробую все-таки его попытать, хотя он не готов раскрывать всю детализацию по федеральным масштабам, хотя интересные все-таки некоторые вещи он рассказывает, надеюсь, все-таки, и вам расскажет. Предыстория, превью, скажем так: ежегодно в Российской Федерации образуется около 7 млрд тонн промышленных и бытовых отходов, из них используется лишь 2 млрд тонн или 29% почти, в основном промышленных, при этом наибольшую проблему представляют муниципальные твердые бытовые отходы. По данным Росприроднадзора, ежегодно в Российской Федерации образуется порядка 40 млн тонн твердых бытовых отходов, практически весь этот объем размещается на полигонах ТБО, санкционированных и несанкционированных свалках. Это, прежде всего, связано с отсутствием необходимой инфраструктуры: первое – предприятий-переработчиков, которых на всю страну 389, из них комплексов по переработке ТБО 243, комплексов по сортировке 53, мусоросжигающих заводов на всю страну около 10. Не переврал ничего, цифры соответствуют действительности?

- Да.

- Сергей, давайте перейдем к рынку Перми. Что у нас здесь сегодня на так называемом мусорном рынке? Кому он принадлежит, кто стоит за этими мусорными компаниями? Участники рынка называют фамилии, я имею в виде сейчас федеральные, если немножко коснемся федерального уровня, то участники рынка называют фамилии, имена детей очень высокопоставленных российских силовиков, но, естественно, официальных подтверждений найти не удалось в прессе. Что касается Перми, как у нас здесь обстоят дела?

- У нас максимальная концентрация конкуренции на рынке, в отличие от других регионов. Я часто бываю в других регионах, сравниваю практику. Такую как у нас я не видел нигде. На сегодняшний день зарегистрировано организаций, систематически вывозящих отходы за плату на полигон, порядка трехсот. В среднем по стране в городах, аналогичных нашим по масштабам, от 5-ти до 10-ти компаний, которые занимаются на систематической основе вывозом.

- Да, крупных игроков. Это все аффилированные компании, ты говоришь, порядка 3-х сотен, или есть вот пул – там 4-5 компаний, которые держат весь рынок, а остальные уже так, мелкие?

- Тон задает там всего пяток компаний, на первом месте – это наша компания «Экосистема», на втором месте следом идет «ВМ-Сервис», на третьем месте «Буматика» и следом «Чистый город», и т.д.

- Да.

- Все остальные, они представляются как стейкхолдеры, и произвольно, хаотично появлялись на рынке по причине, ну, что называется попробовать повывозить отходы за плату, они как появляются, так же быстро и исчезают. На самом деле такой очень хлопотный рынок для входа, барьер для входа высокий, и для того, чтобы зайти, нужно быть настолько уверенным для того, чтобы ты как минимум один мусоровоз, который ты возьмешь, мог быть куплен в течение 3-5 лет, для данного рынка сегодня никто таких гарантий не дает, поэтому и барьер высокий, и риск высокий.

- Да.

- Ну и плюс, если, допустим, входить в рынок, то в любом случае, опять же, нужно взять этот мусоровоз и обеспечить его полную загрузку, такое тоже невозможно сделать за месяц, за два, за три, т.е. необходимо какое-то время, но, естественно, все это время необходимо покрывать расходы на содержание своего бизнеса, т.е. иметь какой-то задел денежный для того, чтобы его развить.

- А кто стоит за этими бизнесами? Я не верю в то, что, откровенно тебе скажу, я не верю в то, что это люди, пришедшие с улицы, проявившие частную инициативу, наверняка это люди с корнями из Москвы, Московской области, которые «поварились» в мусорном бизнесе в столице. Так я, прав или не прав?

- Ну, отчасти, потому что если говорить о нашей компании, то можно сказать, что она начала работать как раз по этой схеме, если говорить о следом идущей компании – «ВМ-Сервис», то это чисто частная инициатива, это ребята с фигой в кармане начинали этот рынок самостоятельно, развили его и сегодня по-прежнему успешно продолжают развиваться. Как мы начинали на этой территории – мы сначала создали СП с московской компанией «Экосистема», почему и название.

- Одной из крупнейших в стране?

- Ну не сказал бы, можно поспорить – крупнейшая. Сеть, по-моему, регионов, в которых у них осуществляется операционная деятельность, все остальное – это, ну, пиар, если смотреть на сайт. Так вот, мы начинали в 2007 году на основании созданного СП совместного в равных долях, и до 2010 года совместно в этом СП развивались. Далее у нас пошли противоречия в плане стратегического развития рынка, оно было в первую очередь основано на том, что в городе поменялась нормативно-правовая база, когда отменили такие контейнера, которые сейчас применяются, незаконно правда, 075-е, если вот пользователи знают, что это такое – простой бачок такой квадратный, без колес, без крышки.

- Да.

- Так вот они на сегодняшний день отменены, и кто ими пользуется, тот является нарушителем, т.е. можно каждый день просто штрафовать их. На тот момент тот парк техники, который у нас был приобретен, он как раз был рассчитан вот именно на эту технологию сбора именно этой тары, и о периоде окупаемости, который был завершен к тому моменту принятия такого подзаконного акта, говорить не приходилось, потому что автомобилям всего был год, т.е. надо было еще 3-4 года поработать, чтобы купить. Ну вот пошли противоречия между нами, и мы решили расстаться. Таким образом москвичи отошли назад – «Экосистема», и остались здесь мы как пермская «Экосистема», это если говорить о нас. Если говорить о «ВМ-Сервисе», то это бывший 100-процентный менеджмент бывшего монополиста – муниципального предприятия «Спецавтохозяйство», который в конце срока своей жизнедеятельности назывался «Спецкоммунтранс», вот, и такие фамилии, как Фарвазетдинов или Селянина Елена – вот они, имея компетенции при уходящем с рынка «Спецкоммунтрансе» они сохранили себя на рынке как предприниматели и продолжили это направление развивать. 

- Чиновники не имеют отношения к этому бизнесу никакого и никак не связаны с этим бизнесом мусорным?

- У нас в Перми нет, абсолютно. Не могут никак влиять на принятие нами каких-то серьезных кардинальных решений, ни участвовать в этом бизнесе. У нас есть подзаконные акты, в рамках которых они действуют как администраторы, каждый в своем территориальном органе, и не более того.

- Расскажи, пожалуйста, об объемах. Насколько я знаю, твоя компания работает в каждом районе краевого центра. Сколько ты мусора сейчас вывозишь, где самые мусорные районы? Это интересно, мне кажется.

- Ну, во-первых, нужно рынок мусора разделить на составляющие ниши, т.е. если основная ниша, то это коммунальные отходы, т.е. то, что идет от жилья, от юридических лиц, при осуществлении предпринимательской деятельности которых образуются отходы – это одна ниша. Вторая ниша – это промышленные предприятия, ну и т.д. Так вот, мы работаем на первой нише, которая называется «твердые коммунальные отходы», и представляемся в этой доле как 50-процентный игрок. Дальше идут уже вышеупомянутые компании, представляемся мы во всех районах в одинаковом количестве, в одинаковой доле, продолжаем также успешно развиваться, расширяя свою долю либо приобретая небольшие компании, которым надоело играть, тяжело просто нести этот груз. Действительно, я не представлял, в таком масштабе, им памятники надо всем ставить, которые попытались и продержались как минимум год, это просто герои.

- Ну а в цифрах если?

- Если в тоннах, то мы возим порядка 100 тысяч тонн в год отходов.

- С одного района?

- Да. Ну, если в рублях, то соответствующее измерение.

- Так, скажи, пожалуйста, в чем твой интерес, когда ты занимаешься этим бизнесом? Ты просто так неосторожно перед самым эфиром сказал о том, что ты его даже готов продать, если вдруг появится интерес. Я заинтересовался: если бизнес живет, работает, модель сама по себе такая идейная и способная окупать себя, почему ты ее продаешь, объясни?

- Ну, во-первых, если с точки зрению дьюдил, то мы представляемся… вот если в данном рынке расценивать бизнес-активы, то мы представляемся интересным бизнес-активом согласно нашей динамике, согласно нашей финансовой отчетности и согласно нашей рыночной позиции. Это вот то, что внутренние факторы.

- Да.

- Внешние факторы – любая компания может быть продана, абсолютно любая, и...

- По независящим от нее обстоятельствам, что ли?

- Это априори закладывается в развитие любого бизнеса. Если найдется инвестор, который предложит за нее ликвидную какую-нибудь цену, приемлемую цену, точнее, то я не думаю, что какой-то собственник любого бизнеса в любой сфере не продаст за интересную цену свой бизнес-проект. Ну и я просто сказал о том, что это априори есть, это не является целью и у меня нет сегодня желания, я не выставил компанию на продажу.

- Да.

- Вот все, я поднял флаг, продаю, но если найдется какой-то инвестор, пожалуйста, мы готовы рассматривать. Любого у нас на рынке спроси – любой готов рассматриваться, такие цены просто безусловные называются, которые, ну, неприемлемы для приобретения, и то же самое я делаю. Я также ходил по рынку, также задаю вопросы: «Будете продаваться, не хотите ли продаться?». Все говорят: «Да, хотим, ценник такой-то». – Извините, мы подумаем.

- А что входит в ликвидность вот этой компании, чем она ценна? Т.е. что ты продаешь? Ты продаешь машины, ты продаешь автопарк, ты продаешь что: связи, офисы? Как? Что составляет ваши плюсы?

- В первую очередь, продается портфель договоров.

- Так.

- Портфель заказов – это в первую очередь. Ну, естественно, любой покупатель, который рассматривает приобретение бизнеса, он оценивает риски, насколько стабилен этот портфель, чтобы он не оказался почтовым голубем, которого купил – он обратно к хозяину улетел. Второе – это финансовая отчетность, т.е. имя у компании должно быть настолько ликвидно на рынке, что наши клиенты имеют определенную финансовую дисциплину и платят быстрее, чем, допустим, у конкурентов. Я знаю, что оборачиваемость дебиторской задолженности нашей компании намного выше, чем у других компаний.

- Да.

- Т.е., вот, и смотрят, естественно, все это в совокупности оценивается как технологичность компании, насколько она адекватна и состоятельная, насколько можно дальше начать продолжать ее развивать, является ли она носителем каких-то скрытых факторов, которые губят эту компанию, поэтому продавцы или продавец эту компанию продает.

- Смотри, какой еще вопрос. Сейчас очень многие заговорили о том, что сфера услуг должна строиться на человеке, т.е. за ним крепится определенный бренд, он тянет эту марку, т.е. вот пришел Каштанов, создал «Экосистему», отпочковался от Москвы, независимо работает, создает портфель заказов, ты создал себе имя. И сейчас весь бизнес в принципе, его выживаемость будет зависеть только от того, насколько представлена качественно сфера услуг. Ты с этим согласишься или нет?

- Соглашусь, это так, и, более того, если бы я, например, приобретал компанию, то, наверное, я бы купил бы обязательно такую компанию с основным движком, который тянет это все локомотив, именно тот менеджер, на котором все это закреплено, который это все администрирует в комплексе. Ну вот в нашей компании это я, тоже готов продаться, например, да, какое-то время не для того, чтобы обеспечить себе стабильное какое-то рабочее время, а какое-то время там, ну, как правило, допустим, для нашего рынка я оцениваю как максимум в год, от полугода до года. Я бы мог сопровождать бы этот проект и потихонечку перекладывать бы информацию и ответственность уже на новый менеджемент, который будет выбран, потому что лицо, которое будет принимать решение, оно уже иное, у него уже иные взгляды стратегические, у него уже иное тактического поведение, и поэтому в любом случае здесь априори уже заложена зона для конфликта, если, допустим, я буду продолжать находиться в этом бизнесе, я сам в нем не останусь, а вот передать, да, по такой схеме я готов.

- Спасибо! Друзья, напомню, в рамках программы «Бизнес-ланч» на «Эхе Москвы» в Перми Сергей Каштанов, учредитель и директор по развитию компании «Экосистема». Говорим мы с ним о мусоропереработке, о том, как он убирается, как вывозится, как вообще работает схема мусорного рынка, в частности, в нашем городе, ну и немножко затрагиваем общероссийские темы. Переработка отходов во всем мире – это динамично развивающийся технологичный рынок. Какой его объем в России, можешь сказать?

- С трудом могу сказать, потому что очень много факторов, которые на сегодняшний день неизвестны для его оценки. Если считать математическим путем по количеству проживающих в стране, то это где-то около трех миллиардов долларов. Если отбросить периферийные регионы – Якутию, Чукотку, в нашем крае, как и в любой другой области периферийные точки, которые не являются рынком, просто не являются привлекательными с точки зрения развития бизнеса, то, наверное, нужно наложить чуть-чуть процент дисконтирования 40, не менее, наверное, куда инвестор не пойдет, поэтому ну вот так вот примерно надо оценивать.

- Вот по некоторым данным официальных органов статистики, возможный рост рынка до 9 миллиардов долларов. Согласись, пирог весьма такой приличный.

- Потенциальная емкость, да, согласен, можно прокачать.

- Вот, от чего зависит эта прокачка? Почему мы не качаем до этого объема? Почему бизнес мусорный стоит, как вот ты хотя и говоришь, что компания развивается, мне кажется, что все-таки есть некая стагнация на этом рынке. Нет?

- Я эти вопросы слышу еще со школьных времен, когда наши ближайшие зарубежные партнеры по соцлагерю постоянно задают вопрос, Китай пытался к нам ворваться постоянно для того, чтобы вывозить отходы по всем видам основной деятельности, которую мы вели на тот момент в промышленности для того, чтобы ее у себя перерабатывать либо перерабатывать здесь тоже и ее реализовывать.

- Да.

- Т.е. люди видели уже и спрос, и предложение на месте, т.е. настолько предприимчивы были, и до сих пор, наверное, весь мир удивляется, почему мы не перерабатываем эти отходы. Объясняется это все просто – нет правил игры до сих пор. Можно просто посмотреть на правила игры, которые на сегодняшний день действуют. Это правила, которые утверждены еще Борисом Ельциным в 1998 году, наш профильный закон основной, основополагающий, 98-й, он принят в 1998 году, правда, с поправками, там раз 10-15 поправки проходили, и последние существенные поправки прошли, как раз которые существенным образом меняют правила игры, вводя понятие такого монопольного игрока, как региональный оператор, который должен быть выбран в каждом регионе.

- Когда он должен появится?

- Никто не знает до сих пор, подзаконные акты на основе этого нормативного документа находятся на стадии принятия в правительстве Российской Федерации, их очень много, порядка трех десятков, и до сих пор они все проходят оценку регулирующего воздействия. Мы тоже за ним также следим, и не пассивно – мы принимаем участие в их корректировке, не без нашей помощи уже внесли туда несколько изменений через наших союзников в Государственной Думе и в правительстве при Министерстве ЖКХ Российской Федерации.

- Подошли мы к теме переработки отходов. Я все-таки хочу понять, в нашем регионе насколько перерабатываются отходы и вообще перерабатываются ли они? Вот, например, в 2012 году Росприроднадзор утверждал, что в нашей стране мусор лучше сжигать, нежели сортировать и перерабатывать, утверждая, что раздельный сбор бытовых отходов в России экономические нецелесообразен, и гораздо более подходящей для страны технологией является термическая переработка мусора на мусоросжигающих заводах. Таков вывод доклада, который был опубликован на сайте ведомства. Что изменилось в этой сфере? Как выглядит в этом свете Пермский край? Есть ли у на свой мусоросжигающий завод? Расскажи, пожалуйста, потому что ты говорил о том, что мы буквально на бомбе сидим.

- Росприрод, да, подчеркивает, вот та информация, она подчеркивает эту ментальность, которая уже десятилетиями, веками уже укрепилась в нашем народе и не меняется. Еще с офицерских времен – я закончил военное училище в свое время, и когда и постигал азы военного дела, первые такие поговорки, естественно, они попадались существенные. Одна из них была – «инициатива наказывает самого инициатора». Т.е. если Росприрод что-то организует, если он скажет, например, что вот нужно проводить сортировку, то, соответственно, ему и придется отвечать за администрирование процессов, поэтому, конечно, проще сказать: постройте завод инвестору, сжигайте их на фиг и ничего больше делать не надо. И, соответственно, и проблема решена. А на самом деле здесь можно идти двумя путями, потому что мировая практика, она широкая, в каких-то странах сортируют очень удачно, производят из отходов, из вторсырья новую готовую продукцию, в каких-то странах сжигают. Уникальный пример есть по сжиганию, например, в Швеции, где энергозамещение по государственным масштабам идет в пределах 25%, а если в пересчете на сам город Стокгольм, то все 43% там идет энергозамещение за счет отходов. То же самое можно сделать и здесь. Мы с свое время выходили в различных регионах с инициативой передать нам, ну, можно сказать так, в монопольном выражении, да, отходы на управление, весь сбор отходов, в обмен на это мы готовы были поставить завод по мусоросжиганию отходов.

- Да.

- И зацепить туда автоматом свои же бизнес-проекты, в которых мы являемся компетентными – поставить тепличное хозяйство, обеспечивать теплом соседние дома, и, соответственно, мы подтверждения и большого желания мы не нашли. Да, сначала все было хорошо, губернатор в ладоши хлопал: «Это здорово! Это фишка, это прорыв!». Тем более, в практике Российской Федерации, где такого вообще никогда не было. Но как только инициатива начала спускаться вниз от губернатора на нижние слои администраторов, то там все и провалилось, т.е. там все покрылось бумагами и, как говорил Владимир Путин, не нужно закапывать в бумаги свои обязательства, нужно просто их выполнять, иначе мы сами себя ставим под большую угрозу. На сегодняшний день мы находимся в большой угрозе, это рядом с нами находится полигон «Софроны», который по сути нужно закрывать, но альтернатив на сегодняшний день нет. Второе – сам по себе процесс создания нового полигона на нашей территории, он по себе такой хлопотный, скандальный, и поэтому никто не хочет за него браться. У нас был неудачный опыт в городе, там мы пытались передать инвестору частному в руки этот полигон для того, чтобы он мог снизить согласно конкурсной документации количество образуемых захораниваемых, точнее, количество захораниваемых отходов на конце вот этой товаропроизводящей цепи до 100 тыс. тонн в год.

- Это история с заходом Леви Ливаева, да?

- Да, на самом деле, это были у них такие показатели, на основании которых они выиграли конкурс, которых они должны были достичь в течение 2-х или 4-х лет, сейчас точно уже не помню.

- Ничего они не достигли.

- Как захоранивалось в городе Перми 400 тыс. отходов в год, так и захоранивается. Они, конечно, эти отходы потеряли, как Леви Ливаев, компания «Инвестпром», их растаскали по разным полигонам, часть «Буматика» затянула отходов на свой полигон в Краснокамске, и на сегодняшний день там часть пермских отходов захоранивается, часть отходов ушли в Звездный в компанию «Чистый город», часть в Полазну поехали, ну и т.д., и все остальное там, может быть, рассосалось в какой-то небольшой доле по карьерам, по отвалам. На сегодняшний день практики такой вот мощной нет, чтобы можно было сказать, что в Перми что-то делается – нет инициативы. И по полигону «Софроны» на сегодняшний день согласно статистическим данным, он уже исчерпал свою емкость, на сегодняшний день необходимо его просто рекультивировать, делать там поле, грубо говоря, для гольфа, а параллельно создавать новый полигон.

- Мусоросжигающий завод нужен?

- Тоже такой...

- Хорошо, ответишь потом - после федеральных новостей. А пока подумай. Есть у нас звонок от слушателя. Будем принимать звонки?

- Да, конечно, обязательно.

- Давайте послушаем, что тревожит нашу аудиторию. Говорите, пожалуйста. Здравствуйте!

- Здравствуйте, так скажем, добрый день!

- Да, добрый день!

- Вашему гостю.

- Да.

- Здравствуйте!

- У меня один вопрос, он связан, я вот его задам, а вы поправьте меня или скажите, что я не прав, или подтвердите.

- Хорошо.

- Я внимательно вас слушал, очень любопытно и очень профессионально все сказано. Правильно ли я понял, что основная проблема вот этого очень важного вопроса жизнедеятельности, чтобы у нас было, допустим, как в Гонконге. Помните там фильм Джеки Чана великолепный, там же сделанный, с переработкой мусора, или как в Швеции, как в Чехии, например? Главная проблема, насколько я понимаю - это в авторитарности, вертикальности власти, которая построена в России, не дает возможности инициативы проявлять чиновникам, т.е. если они только лишь выполняют приказ сверху и совершенно лишены, вернее, желания проявлять инициативу, которая, как вы сказали, наказуема. Или я не прав?

- Спасибо за вопрос.

- Да, конечно, правы. Я уже говорил о том, что рынок не имеет четких фиксированных правил игры, ну и, соответственно, регулятору нашему локальному местному, пермскому, или территориальному органу уже нижесходящему, т.е. району города, им очень сложно какие-то инициативы проводить, тем более реализовывать какие-то инвест-инициативы, заводя сюда, создавая какую-то микро-инвестиционно привлекательную среду. Все зависит от федерального законодательства.

- Ты начал рассказывать про предстоящий конкурс по региональному оператору, который бы эту тему курировал. Расскажи, пожалуйста, как сейчас там обстоит дело, там всплывала компания УК «Лидер», в «Коммерсанте» мелькала в публикациях.

- Вообще в городе очень много латентных...

- Как сказал?!

- Латентных претендентов на этот конкурс. Все, кто варится в этом рынке, они их все знают, но говорить сейчас об этом просто в эфире бесполезно и нецелесообразно. Скажем так, с большим шумом пропиарилась компания «Экосистема» еще пару лет назад, когда этот закон был принят, вводящий в каждый регион регионального оператора-монополиста.

- Да.

- Компания «Экосистема» – бывший наш партнер, они попытались здесь, значит, пропиариться для того, чтобы безрисково масштабно зайти на этот конкурс, победить его. Для этого они купили местного оператора, там около 60-ти, по-моему, с чем-то, 63 что ли процента дали «Буматику», через которую планировали играть, также предварительно договорились с «Губернией», о чем все СМИ писали, компания «Ветта» показывала репортаж, как компания «Экосистема» пожимала руку губернатору и они договорились о каком-то соглашении по развитию коммунальной инфраструктуры в сфере ТКО – твердых коммунальных отходов – на территории края, но в итоге у компании «Экосистема» по определенным причинам охладел интерес к этому рынку. Сейчас в средствах массовой информации появился новый интересант федерального масштаба – УК «Лидер».

- Это кто? Игрок чей?

- УК «Лидер» – за ними стоит «Газпром», за ними стоит, соответственно, «Газпромбанк», «Внешэкономбанк», ну и т.д. Это федеральная крупная компания, федерального уровня, мощная, ее капитализация, по-моему, не соврать, 300 миллиардов, что ли, рублей.

- А где они еще работают?

- Вообще сфера твердых коммунальных отходов, для них она нова, они там, что называется, на кошках тренируются в каком-то регионе, по-моему, в Нижнем Новгороде, и то в области.

- У нас опять, наверное, регион подопытный будет, да?

- Так они широкопрофильная компания, я не изучал их предметно, но знаю, слышал о них ранее, слышал о том, что они достаточно такие капиталоемкие, достаточно такие мощные игроки в своих отраслях – в строительстве, по-моему, еще где-то они там задействованы, ну вот, видимо решили и сюда зайти.  Но мы не возражаем же, мы – это те, кто здесь живет, те, кто здесь продолжает собираться жить здесь дальше, те, кто заинтересован в развитии нашей территории, чтобы она благополучно развивалась, и, скорей всего, возможно быстрее, чем другие регионы. Если сюда придет мощный региональный оператор с большим капиталом, то мы готовы предоставить ему все возможные условия для того, чтобы он здесь развивался, ну, и не без нашего участия, в том числе, т.е. мы также можем принять участие в развитии, используя нашу компетенции, навыки на данной территории, которую мы к такому моменту имеем.

- Спасибо, Сергей. Вопрос такой: почему до сих пор в нашем регионе не построен мусоросжигающий завод? Ведь тема назрела, кто мешает, в чем препоны, помимо правовой нормативной базы, которую должен спускать федеральный центр в регионы?

- Риски. Как любой инвестор, всегда в первую очередь оценивают риски. Понятно, что первое, что делает инвестор при обращении внимания на какое-то бизнес-направление, на какой-то актив, он смотрит доходность этого актива, но для того, чтобы принять решение, он оценивает риски. Так вот, в строительстве мусоросжигательного завода высоки риски. Нужно дождаться принятия вот этих подзаконных трех десятков актов.

- А если их еще 20 лет не будут принимать?

- Ну, я думаю, что какой-то поджопник должен все-таки прилететь, потому что федерального уровня закон уже принят, осталось только сделать подзаконные акты, и… все сделано для того, чтобы их приняли, т.е. первое, что пошло – это сейчас лицензирование, т.е. компании, которые работают на этом рынке, они сейчас активно проходят лицензирование своей деятельности, потому что с 1 июля эта деятельность уже будет официально осуществляться на основе лицензий. Сегодня может заходить кто угодно, любой, и ввозить что угодно, в пределах 4-5 класса опасности отходов, то с 1 июля все должны иметь лицензии. Ну и, самое главное, что для любого бизнеса это входящее сырье, если это производство, мы говорим о производственном предприятии – мусоросжигательный завод, то для этого сырья нет гарантий на то, чтобы период окупаемости минимальный вот этого мусоросжигательного завода, который, по моей оценке, не менее 8-ми лет составляет, то никто не даст на сегодняшний день такую гарантию, что в течение 8-ми лет завод будет обеспечен необходимым сырьем для сжигания.

- Возьмем звонок от нашей аудитории. Алло! Слушаем вас, вопрос?

- Здравствуйте!

- Здравствуйте!

- Добрый день!

- Я не с самого начала слушаю программу, но интересно. Скажите, пожалуйста, какую фирму вы представляете?

- Компания «Экосистема».

- Компания «Экосистема». Я вот слежу за заходом вас на пермский рынок, вы же, получается «Буматику» выкупили?

- Нет, это московская «Экосистема» выкупала «Буматику», мы пермская «Экосистема», мы здесь родились, мы сами пермяки.

- Подразделение?

- Даже не подразделение.

- Независимый филиал теперь – «Экосистема» пермская.

- Да.

- Вопрос?

- Ну, получается, что «Буматику» выкупили, да?

- Ну, «Экосистема» выкупала «Буматику», мы пермская «Экосистема».

- Ага.

- Вопрос давайте.

- Мы абсолютно независимые друг от друга компании.

- Так вот, у меня вопрос такой. Допустим, московская «Экосистема» позиционировала себя как переработчик мусора, но судя по полигонам, которые в районе Краснокамска, там перерабатывается максимум 10-15%.

- Ну, это вы еще смелый процент заявили.

- Остальное все закапывается там же на полигоне. Как может себя компания позиционировать федерального уровня как переработчик? Ведь вся суть сока в том, чтобы забрать вывоз мусора именно по жилищному фонду, потому что по моим подсчетам, 2,30 с квадратного метра - это получается не один десяток миллионов рублей в месяц.

- Да.

- Так что о переработке и как бы о мусоросжигании речь вообще не идет, это разные деньги.

- Понятно. Спасибо!

- Вы правы, это разные деньги, потому что мусоросжигание подразумевает под собой не только собрать деньги с отходообразователей и с помощью только этих денег покрыть все расходы, которые несет в себе мусоросжигательный завод. У мусоросжигательного завода же есть продукт на конце – это тепло- и электроэнергия, который получает, соответственно, доход с реализации этого продукта. Вот вся проблема, вот то, что Сергей мне вопрос задал: почему нельзя сделать мусоросжигательный завод в Перми и вообще в России, почему еще нет таких мощных прецедентов. Они есть там, есть в Москве, допустим, по последней моде, наверное, если можно так сказать, МСЗ-3 в Бирюлево стоит завод, его построила австрийская группа EVN, там сжигают около 250-ти, по-моему, тысяч тонн отходов в год, покрывая сжигание этих отходов, покрывая сбор отходов в этом же Южном округе административном Москвы, соседних округов, и обеспечивая теплом ряд домов. Не берусь сказать, сколько они генерируют электроэнергии и тепла, но сжигают они около 250-ти тысяч тонн – это чуть больше половины коммунальных отходов Перми. И при этом нужно понимать экономику, т.е. контракт с ними заключался в период власти Лужкова, на тот момент московским правительством было принято решение о дотации на тонну сжигаемых отходов, по-моему, 2000 рублей – это цифра на 2012 год была, по-моему. Т.е. у нас сегодня таких условий шоколадных никто не дает для того, чтобы нам еще и приплачивали за это, т.е. все только на основе частной инициативы. И мы должны понимать, что если мы строим мусоросжигательный завод, как я уже сказал, первое – мы должны быть уверены в том, что рынок сырья для нас как для завододержателя будет стабилен в течение 8-ми лет, что не дается сегодня гарантиями никем и ничем, и рыночной практикой в первую очередь, в том числе, ну и, соответственно, реализация тепла и электроэнергии тоже будет затруднена конкурирующими в этой отрасли компаниями, региональными компаниями.

- ТК-9.

- «Т Плюс».

- Ну или «Т Плюс». Два вопроса у нас осталось, и несколько минут до конца программы «Бизнес-ланч», вот какие вопросы у меня к тебе... Для того, чтобы антимусорные технологии здесь у нас в Перми развивались, чтобы мы вели цивилизованный образ жизни, что необходимо сегодня? Деньги, воля, сила, время, другие чиновники, может быть, другой народ?

- Все есть, осталось дождаться принятия закона и отработать по нему честный конкурс, и реализоваться. Главное, не запустить по этому закону аффилированных хапуг, которые готовы прийти сюда, поставить кассы и дальше не развивать – примеры Пермь уже такие имеет.

- Еще вопрос. Интересуются ли сохранением природы богатейшие предприниматели Перми и Пермского края, которых ты знаешь? Я уверен, высокопоставленные чиновники, или им по-прежнему гораздо проще зарабатывать на ее загрязнении?

- Противоречивый вопрос. Я знаю часть чиновников, которые этим впрямую заинтересованы и демонстрируют личный пример в своих семьях.

- Насколько высоко они летают?

- И детям в масштабах городской администрации.

- Т.е. они хотят здесь жить, и чтобы дети у них здесь росли?

- Да, и при этом вижу других своих знакомых, которые могут себе позволить различные вольности, я не буду их называть, но меня коробит их культура в отношении с природой.

- Понятно.

- Ну вот вчера буквально, о чем можно говорить… Вчера иду по улице, с твоего дома, кстати, на меня летит рядом бычок, падает вниз, и вот она, культура. Мы говорим об отходах, а вот человек просто покурил и бросил с крыши бычок на тротуар, где люди ходят.

- Только что был звонок, хотел принять еще напоследок звонок от нашей аудитории, но все, получается, дамы и господа, мы закончили, нет, все-таки примем. Опять вот, знаешь, слушатели звонят, они очень странно, волнообразно так реагируют на некоторые ответы, поэтому... Последний звонок в наш эфир. Да, слушаем, ваш вопрос?

- Алло, здравствуйте!

- Здравствуйте!

- Меня зовут Сергей.

- Вопрос.

- Вот у меня такой вопрос к вашему гостю Сергею Каштанову. Значит, когда вы начнете бороться с собаками, ведь собакиэто они основной разносчик вот этого мусора, запрыгивают в баки и всемоментально все разбрасывают.

- Понятно. Спасибо.

- Спасибо.

- Сергей, спасибо. Это многосторонняя задача.

- Скорей, не к тебе вопрос, да?

- Да.

- Тут больше, наверное, ветеринарной службы или кто там занимается отловом этих собак? Тара, которой мы пользуемся, она законная – это евроконтейнеры пластиковые, немецкие, это и бункеры, т.е. у нас собаки настолько отдрессированы, что они запрыгнут, даже если 2 контейнера друг на друга поставить, если они будут заниматься поиском кормовой базы.

- К сожалению, очень мало времени, вопросов, как ты видел, у меня еще второй десяток есть к тебе, но мы не можем их просто напросто задать все, у нас не хватило эфирного времени. Очень интересная тема, на самом деле, и копаться здесь, не копаться, ту и олигархов можно вспомнить тех, которые имеют в том числе отношение к московскому рынку, как они строят там свои бизнес-модели, тоже было бы интересно с тобой побеседовать. Но, к сожалению, времени у нас нет.

- Да.

- Друзья, напомню, в рамках программы «Бизнес-ланч» сегодня у меня был Сергей Каштанов, руководитель и директор по развитию компании «Экосистема». Спасибо, что пришел.

- Спасибо, Сергей, за приглашение!

_______________

Программа вышла в эфир 28 марта 2016 г.


Обсуждение
5374
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.