Профилактика ВИЧ среди наркозависимых

Ведущий: Продолжается дневной эфир на пермском «Эхе». У микрофона – Юлия Хлобыст. Добрый день. Всемирный день борьбы со СПИДом отмечался 1 декабря. Обычно к этому дню в СМИ появляются различные сводки о количестве заболевших этим пока неизлечимым заболеванием или умерших от него. Познакомлю вас с последними данными. По данным федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом на 1 ноября в России зарегистрировано 636 тысяч 979 случаев ВИЧ-инфекции с момента начала регистрации с 87-го года. При этом из них уже умерло 104 тысячи 257 человек. В прошлом году было выявлено более 58 тысяч новых случаев ВИЧ-инфекции. А по прогнозам экспертов к концу текущего года число новых случаев ВИЧ-инфекции перевалит за 62 тысячи. В федеральном центре по профилактике и борьбе со СПИДом заявляют, что в России количество инфицированных в среднем выросло на 10 процентов. И число случаев заражения продолжает расти. И через 5 лет заболевших СПИДом станет еще в 2 раза больше. Больше всего инфицированных фиксируется в возрастной категории от 25 до 35 лет. Мужчины получают эту неизлечимую инфекцию через шприцы, а вот женщины в результате незащищенного полового акта. Ну, вот такие официальные данные. И что хочу сказать. Официально государство, конечно, тратит огромные деньги на поддержку и лечение ВИЧ-инфицированных. Однако общественники считают, что необходимо бороться именно с распространением ВИЧ-инфекции. Предлагают выдавать наркоманам одноразовые шприцы, внедрять практику заместительной терапии. Именно такие методы борьбы с ВИЧ широко распространены за рубежом. Наркополицейские и врачи против. Какими методами бороться с распространением ВИЧ-инфекции – об этом пойдет разговор сегодня в нашей программе с представителями общественных организаций, Госнаркоконтроля и врачей. Я представлю наших гостей вот после столь длительного, но необходимого предисловия. Это краевое управление Госнаркоконтроля, начальник отделения межведомственного взаимодействия в сфере профилактики Михаил Владиславович Калашников. Добрый день, Михаил Владиславович.

Михаил Калашников: Здравствуйте.

Ведущий: Заведующая отделением профилактики пермского краевого наркологического диспансера Лариса Владимировна Юркова. Добрый день, Лариса Владимировна.

Лариса Юркова: Здравствуйте.

Ведущий: И директор некоммерческого партнерства «Антинаркотические программы» Константин Павлович Малышев. Здравствуйте. Константин Павлович.

Константин Малышев: Здравствуйте.

Ведущий: Для начала хотелось бы услышать вашу официальную позицию, я имею в виду представителей здравоохранения Ларису Владимировну и Михаила Владиславовича как Госнаркоконтроля. Какими методами сегодня мы боремся с таким страшным злом, как наркомании? Почему мы сейчас вообще заговорили о наркомании? Ну, понятна связка, потому что большинство среди ВИЧ-инфицированных - это наркоманы. Соответственно, корень зла нужно искать где-то здесь, и где-то здесь же с ним бороться.

К.М.: Юля, только я хотел поправить немножечко. Все-таки давайте различать наркомана и наркопотребителя.

Л.Ю.: А разница какая?

К.М.: Ну, все-таки наркомания – это заболевание, а наркопотребитель – это может разовое потребление быть.

Ведущий: Ну, вот давайте сейчас и выясним. Михаил Вячеславович, вам слово.

М.К.: Все методы борьбы с наркоманией описаны, точнее, основы это в законе, в 3-м ФЗ, это закон о наркотических средствах и психотропных веществах, в котором написано, что одной из приоритетных сторон борьбы с наркоманией является профилактика наркомании. Ну, и соответственно, мы, как правоохранительный орган, боремся с распространителями наркотиков, с наркоторговцами. Ну, вот, я так понимаю, что в нашей стране есть два пути. Это борьба с наркотиком и профилактика наркомании, чтобы люди не употребляли. Ну, а те, которые уже употребляют, это уже, наверно, забота врачей, а не правоохранительных органов.

Ведущий: Ну, профилактика вот в вашей сфере, она в какие-то методы выливается? Или у вас больше такие, запретить, закрыть, я имею в виду про трафики, про наркотрафики.

М.К.: Наркотрафик – это борьба с наркоманией. В соответствии с действующим законодательством в нашей стране запрещено немедицинское потребление наркотиков. Соответственно, если эти наркотики распространяются, ввозятся, продаются людям, которые не имеют право на их потребление, ну, это отдельная категория больных, обычно, то это считается незаконным оборотом, и с ними наша служба, МВД, да и практически все правоохранительные органы борются. Каждый в пределах своей компетенции. Ну, и в то же время наша служба занимается организацией межведомственного взаимодействия в сфере профилактики. И в большей степени, конечно, эта профилактика направлена на детей и на людей, не употребляющих наркотики, чтобы остановить…

Ведущий: То есть выявление?

М.К.: Нет, именно остановить, задержать от первой пробы, чтобы дети даже не пробовали эти наркотики.

Ведущий: То есть, чтобы наркотик просто к ним не попал.

М.К.: Да.

Ведущий: Хорошо. Лариса Владимировна, как официальная медицина сегодня пытается бороться с наркоманией?

Л.Ю.: Вообще, нужно понимать, действительно, что есть профилактические мероприятия, направленные на спрос и на распространение, так называемое. Вот ведомство Михаила Владиславовича, они занимаются направленным на распространение, а все остальные, наверно, на спрос. И медицина, конечно, уже получает результат. То есть мы уже получаем человека больного, зависимого от наркотика. И самое важное - это, действительно, первичная профилактика, то, чем занимаются в семье. Вот все, что заложено в семье, оно, так или иначе, скажется потом на человеке. Станет ли он употреблять, будут ли у него какие-то не защищенные сексуальные отношения – вот эта вся культура закладывается в семье. Плюс образование, плюс какой-то части медицины. И надо сказать, что в Пермском крае работает сейчас краевая программа, которая заканчивается 11-м годом. И на данный момент защищена в Законодательном собрании концепция программы на 12-15 год. И там как раз заложены мероприятия как по первичной профилактике, так и по выявлению наркопотребителей, как можно раньше предоставление им всего сервиса медицинского и реабилитационная программа, что очень важно. Если человек уже болен наркоманией, чтобы он получил качественную реабилитацию, чтобы он не возвращался снова в наркоманию. И здесь нужно отдать должное как раз краевым властям – максимально привлекаются общественные организации. То есть очень много делается для того, чтобы все гражданское общество участвовало в этой профилактике, потому что заболевание это социальное, общественное. И, конечно, пока общество не включится, результатов мы не добьемся.

Ведущий: Ну, имеется в виду, как гражданское общество может включиться и общественники? Это просто какой-то общественный контроль, общественная помощь. Я правильно понимаю?

Л.Ю.: Ну, в том числе, да. Общественный контроль за какими-то точками, это реализация программ по месту жительства, это реализация программ, которые направлены на поддержку тех же наркопотребителей для того, чтобы их мотивировать на обращение в наркологическую службу, это поддержка семей в тяжелом положении и так далее. То есть общественность может включаться очень много, в чем. Не только контролировать, но, действительно, создавать программы, направленные на поддержку семей.

Ведущий: Есть и другие методы борьбы с наркоманией, которые как раз поддерживают общественники. Эти методы официально государство российское не поддерживает. Но, тем не менее, представители общественных организаций считают, что эти методы эффективны, потому что их используют, скажем, страны запада. Я сейчас говорю о программе замены шприцов, и программе заместительная терапия. Константин Павлович, вы, как представитель общественной организации, в чем вы видите преимущество таких программ?

К.М.: Преимущество таких программ, оно заключается в том, что вот сами потребители, они на самом деле находятся в состоянии неконтролируемого потребления и неконтролируемой передачи ВИЧ-инфекции. И группа наркопотребителей, она закрытая. И вот то, что Лариса Владимировна сказала, что для того, чтоб смотивировать ее на какие-то действия, понятно, что нужны какие-то мотивы. Но в данном случае как раз мотив, который связан с направлением, и чем занималась наша организация, направлением наркопотребителей как раз в учреждения медико-социальных служб, оно сталкивалось с тем, что смотивировать очень сложно, потому что законодательство, которое сегодня существует, оно препятствует обращению потребителей за медицинской помощью. Это связано в первую очередь с тем, что вот, так называемый, порог обращения, он очень высок, потому что это сразу постановка сразу на медицинский учет, это особый контроль, это невозможность впоследствии... ну, ограничение по профессиям, и другие ограничения, которые вступают. И понятно, что это одна из причин, когда не афишируют свое потребление, и не стараются идти в медицинские официальные государственные учреждения. И вторая причина вот таких программ, она связана с тем, что мы все равно ведь понимаем, что вот потребители, они все равно продолжают оставаться потребителями. То есть дадим мы им чистый инструментарий, не дадим мы им чистый инструментарий, все равно они остаются потребителями наркотиков. И в данном случае как раз очень логично получается, что сама по себе вот эта прагматичная практика, которая внедряется на западе, то есть это все-таки пункты обмена шприцов, то есть это все-таки раздача шприцов. То есть почему? Потому что угроза-то гораздо серьезней не просто оттого, что он является наркопотребителем, а оттого, что он является распространителем ВИЧ-инфекции. А ВИЧ-инфекция – это очень дорогостоящее лечение. И каждый случай выявления, он переходит из плоскости моральной в плоскость экономическую. То есть государство тратит громадные средства на то, чтобы лечить ВИЧ-инфекцию. Хотя, конечно, вот с точки зрения подхода прагматичного, проще все-таки дать инструментарий чистый, то есть прекратить распространение ВИЧ-инфекции, и тем самым сэкономить на лечении в будущем ВИЧ-инфицированных.

Ведущий: Ну, что ж, вот вы услышали три точки зрения. Две – это официальная, так сказать, государственная позиция, это здравоохранение и Госнаркоконтроль, и третья - это неофициальная, это общественники. Подключайтесь к нашему разговору. Телефон прямого эфира 261-88-67, эфирное ICQ 404582017. Ну, вот смотрите. Константин Павлович, если говорить о юридическом статусе предлагаемых вами программ, то в Российской Федерации заместительные вещества внесены в список наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых в Российский Федерации запрещен в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами, соответственно. Это официальная позиция государства. Вы считаете ее нужно и можно менять? И, кстати, добавлю, что и в резолюции дипломатической конференции ООН 61-го года говорилось о том, что лечение наркомана должно происходить в свободной от наркотиков атмосфере. А резолюцию подписало 100 государств.

К.М.: Дело в том, что вот я поясню на таком примере. В этом году мы очень тесно работали с ВИЧ-инфицированными наркозависимыми беременными женщинами. И в данном случае как раз пример, почему именно вот мы занимались этой категорией. Во-первых, это наша, потому что это наркозависимая. Во-вторых, потому что передача ВИЧ от матери к ребенку, есть определенная опасность передач. Если человек или женщина как разнее принимает антиретровирусную терапию, та, которая снижает вирусную нагрузку. Так вот наркопотребительницы – это как раз та категория, которая не контролирует свое поведение, то есть риск заражения ребенка в связи с тем, что она не систематически будет принимать эту терапию, он резко возрастает. И вот мы занимались сопровождением таких будущих матерей. И мы понимаем сейчас, что наша работа была бы гораздо эффективней, если бы на самом деле, то есть та мировая практика опять, о которой мы говорим, что применение заместительной терапии на этапе для наркопотребительницы, когда ей не надо бегать, искать наркотики, а под медицинским наблюдением она будет их принимать, и в данном случае риск заражения ребенка будет сокращен, то в данном случае как раз это и будет результат именно заместительной терапии, потому что другая терапия здесь к ней не подойдет. И поэтому я согласен, Юля, с вами, что именно снять законодательные ограничения на потребление, то есть на медицинское потребление наркосодержащих препаратов. Я говорю, что это любой может быть препарат. Мы можем изобретать, что угодно. Но самое главное дать возможность людям, в том числе, и беременным женщинам ВИЧ-положительным, наркозависимым спокойно проходить период беременности. Ну, и в данном случае это касается и всех остальных наркопотребителей, потому что в окне, когда они с медицинской точки зрения принимают данную терапию, то у них появляются возможность, не испытывая так называемого кайфа, но при этом оставаться социально-положительными гражданами. То есть они трудоустроены, они живут в семьях, они не занимаются преступной деятельностью, то есть не совершают преступных и правонарушительных действий ради того, чтобы добыть средства на наркотические вещества.

Ведущий: Но при этом получают похожие, может быть, менее слабые наркотические вещества.

К.М.: Ну, это уже дело медицины, что получать, что предоставлять. Но в данном случае это называется заместительная терапия, то есть когда есть возможность заменить вот именно героин какими-то другими препаратами.

Ведущий: А при этом, Константин Павлович, вы не думаете о негативных последствиях, которые повлечет за собой вот такая заместительная терапия? Вот смотрите, в отчетах ООН неоднократно подчеркивалось, что введение такого рода программ влечет рост наркомании в стране. По данным организации «Европейские города против наркотиков» за 9 лет проведения в Швеции метадоновой программы умерло 33 процента ее участников, а 69 процентов продолжали совершать преступления. За время действия метадоновых программ число наркоманов выросло в 8 раз. С введением таких программ в Белоруссии метадон приобрел большую популярность. Ну, вот цифры говорят, мне кажется, сами за себя.

К.М.: Ну, вы знаете, в данном случае это вот один из докладов, который оспаривается управлением по наркотикам и преступности Организации Объединенных Наций, потому что здесь не все цифр, вот как им кажется, представлены достоверно. Потому что здесь нет ссылок на те исследовательские программы, на основании которых эти цифры озвучены. И хотел бы сказать о том, что при этом почему-то все страны в пилотном режиме все равно пытаются что-то предпринять. Потому что у нас один постулат. Мы можем не вводить обмен шприцов, мы можем не вводить программу заместительной терапии. Но при этом мы ничего другого на сегодняшний день не предлагаем.

Л.Ю.: Дело в том, что я согласна, надо привлекать максимально общественные организации, что, собственно, и делается. И, наверно, проблему мы решим только сообща. И я хочу сказать, что, действительно, делается много, в том числе, для женщин. Есть специальные программы для женщин. И одно из достижений вот Пермского края - это то, что был открыт кризисный центр для женщин с детьми. То есть одна из причин, например, вовлечения в наркоманию, вовлечения в проституцию это когда женщина находится в кризисном состоянии. Вот она в безвыходном каком-то положении. Она, может быть, приехала из какого-то маленького городка, себя не реализовала, еще что-то. Муж у нее садист, ее избивает, ей деваться некуда с ребенком. И когда есть службы, которые созданы для того, чтобы этой женщине помогать, чтобы максимально снизить риск ее вовлечения в наркоманию, или если она уже является наркопотребительницей, помочь ей пройти лечение, пройти реабилитацию. Вот это тоже важно. И такие службы у нас созданы. Ну, вот я, как бы, понимаю боль, я понимаю, что есть смысл обсуждать. Но на данный момент вот у нас нет заместительной терапии в России. Всё. У нас ее нет. Значит, мы работаем тем, что у нас есть. И есть у нас очень хорошие практики, реально хорошие, реально работающие. Мы видим результат, мы видим, когда включены реабилитационные программы, когда включены вот эти программы помощь тем же женщинам, находящимся в тяжелом положении. Для беременных женщин тоже есть программа, когда ей помогают пройти лечение, когда предусмотрено питание для малыша, чтобы он не заразился потом через молоко матери. Проводятся специальные обучающие семинары для этих женщин, где им объясняется, почему этого делать нельзя. И ваша организация, другие организации, они же тоже проводят программы. Еще я хотела бы подчеркнуть. Вот эти мифы, которые существуют, что наркоман, если он попал на учет в наркологию, он всего лишился. Вот на самом деле это не совсем так, потому что далеко не всего он лишается. И то, что он больной по 10 лет не обращается за помощью, и не имеет возможности учиться и работать только потому, что он болен наркоманией, гораздо страшнее, чем, если он придет, пройдет нормальное полноценное лечение, полный курс со всеми, с реабилитацией, в том числе, и он освободится от своей болезни, и сможет нормально полноценно работать. Но еще я хочу сказать, что на территории того же наркологического диспансера есть группа психологической помощи, где вам совершенно необязательно состоять на учете. В любое время там с восьми утра до восьми вечера человек может обратиться за помощью. Психологи, наркологи, так называемые, равные консультанты, социальные работники, они готовы оказывать помощь. Там проводятся ежедневно группы для наркопотребителей, не состоящих на учете. Раз в неделю по средам в 6 часов проходят группы для родственников, где тоже работает психолог и нарколог.

Ведущий: Я хочу предложить нашим слушателям поучаствовать интерактивно в нашем разговоре. Мы сейчас запускаем голосование на тему – нужно ли вводить… То есть позиция государства у нас понятна, позиция лечения и профилактики, тут все понятно. О ней мы еще тоже, кстати, поговорим. Но вот, что предлагает с точки зрения общественных организаций директор общественной организации Константин Павлович Малышев, это вызывает споры, как то… необходимо, говорит Константин Павлович, ввести такую программу, как замена шприцов, которая будет предотвращать распространение, в том числе, ВИЧ-инфекции. Так вот, если вы за то, чтобы ввести эту программу, то есть вы говорите «да», такая программа нужна, нужно наркоману дать шприц чистый, чтобы он дальше не распространял свое заболевание, звоните по телефону 261-88-67. Если вы говорите «нет», ни в коем случае, такая программа не нужна, это, по сути дела, мы провоцируем, да, и дальше употребление наркотиков, звоните 261-64-00. Итак, голосование запущено. Константин Павлович, вы вот озвучили о том, что проблема еще и в том, что не идут на самом деле наркоманы в лечебные учреждения. Вот тут вот за эфиром у нас буквально развернулась дискуссия. Лариса Владимировна возразила, что на самом деле это какие-то измышления. На самом деле люди не идут не потому, что они боятся встать на учет, а по каким-то другим причинам. Лариса Владимировна, озвучьте, пожалуйста.

Л.Ю.: Ну, да. Мы проводили исследование среди наркопотребителей как раз на улице, потому что в городе существует программа «Аутрич», так называемая. То есть это работа как раз в очагах, где наркопотребители чаще всего собираются. И вот там мы это исследование проводили. И нас интересовал вопрос, почему не обращаются за наркологической помощью? Потому что были люди, которые говорят – я 10 лет уже употребляю, и ни разу за помощью не обращался. И были варианты ответов, в том числе, из-за наркологического учета. И я хочу сказать, что из 59 человек опрошенных только один указал на то, что он не обращается за помощью из-за учета, из-за страха перед учетом. Все остальные указывали совершенно другие причины, в том числе, что его устраивает его жизнь, или, что он не видит необходимости, или, что он собирается, или, что он не знает, куда обращаться за помощью, или еще какие-то причины. Но вот, я еще раз повторюсь, что из-за учета только один человек из 59. То есть говорить о том, что это массовое явление, мы, конечно, не можем. И вот, опять же, чем дорога уличная работа, когда общественники вот… Государственные структуры, они не могут выйти на улицу. Ну, не предусмотрено такой функции. А общественные организации могут работать на улице, и, наверно, должны работать на улице, объясняя как раз людям, куда они могут обратиться за помощью, при каких условиях эта помощь оказывается, и есть ли вообще условия. На самом деле для нас очень важно расширить доступ к этой медицинской помощи. Медицинской и социальной. Потому что реабилитация это все-таки в большей степени социальная программа. И чем больше информации мы даем, тем больше людей будет обращаться. Родителей, и так далее. Конечно, здесь и средства массовой информации могут играть роль. И, например, мало, кто знает, что сейчас запущен такой проект, как реабилитация с помощью сертификата. То есть наркоман получает сертификат именной, и может с этим сертификатом обратиться в любой из четырех, правда, реабилитационных центров, которые прошли отбор. Вот был такой отбор среди реабилитационных центров. Они рекомендованы для оказания реабилитационной помощи. Они негосударственные. Это общественные реабилитационные центры. И вот он получает этот сертификат, обращается за помощью в реабилитационный центр проходит в течение пяти месяцев реабилитацию, и край частично эту реабилитацию оплачивает. То есть вот она возможность получить доступ. И здесь не является обязательным состояние на наркологическом учете. Он может не состоять на наркологическом учете, однако эту помощь за счет бюджетных средств получить. Я еще раз говорю, что мы максимально стараемся приблизить помощь к потребителю для того, чтобы, в том числе, профилактировать ВИЧ, для того, чтобы вернуть этих людей в общество. Потому что это, как правило, молодые люди, это люди от 20 до 39 лет, то есть, это родители, это те, кто могли бы учиться, работать и приносить пользу себе и окружающим практически.

Ведущий: Да, вот, кстати, вы заговорили об уличной работе, то, чем занимались общественники. Но поскольку они занимались этим на средства зарубежных грандов, а на сегодняшний день это финансирование приостановлено, то каким образом, может быть…

Л.Ю.: Предусмотрено в краевой программе.

Ведущий: Да …их опыт, можно, так сказать, привлечь их опыт, уже какие-то наработки, и так далее, и тому подобное, как здравоохранению, так и Госнаркоконтролю?

Л.Ю.: Поэтому в краевую программу, которая сейчас запланирована, и включены, в том числе, субсидирования на уличную работу. То есть это все будет субсидироваться из краевого бюджета для того, чтоб общественные организации могли работать вот среди этой, так называемой, целевой группы для того, чтоб ребят максимально привлечь к лечению, к реабилитации, к возвращению в общество.

Ведущий: Я сейчас останавливаю голосование. Но, прежде, чем озвучу цифры, я хочу сказать, что мы сейчас готовы выслушать мнение слушателей, которые голосовали «за» и «против». Результаты, кстати, получились такие. Итак, у нас получилось «за» введение такой программы, то есть те люди, кто говорят о том, что да, давайте дадим наркоману чистый шприц, чтобы только он не распространял потом никакую заразу, это прядка 36 процентов проголосовавших. Соответственно, 64 процента те, кто говорит «нет», ни в коем случае нельзя давать шприц наркоману ни для того, чтобы вот он сам кололся… В общем, ни в каком случае. Константин Павлович, вы довольны результатами вот этого опроса? Посмотрите, ведь большинство, кстати, противников того, чтобы внедрять такие программы.

К.М.: Да, я немножечко не доволен. В данном случае, значит, это я не смог донести до людей вот ту информацию, с которой я живу, которую я переживаю о том, что эти программы, ну, все-таки они эффективны. И самое главное, они делали бы нашу жизнь безопасней. А это самое главное. И если кто-то, как бы, относится к собственной безопасности так, что это меня не коснется, хочу сказать, что количество ВИЧ-инфицированных, ВИЧ-положительных людей растет. И каждый год у нас их все больше и больше. И если мы не буем внедрять какие-то новые подходы, хорошо себя зарекомендовавшие, то в данном случае мы не остановим, а только дальше будем уходить еще больше в болото, которое называется вот ВИЧ-инфекция.

М.К.: Вот видите, тут наш уважаемый Константин Павлович пытается представить программу обмена шприцов, как панацею от всех бед. Ну, изучая материалы вот международные… я не врач, но изучая позицию, то есть даже в среде врачей нет единой позиции – нужно, не нужно. Вот последние новости. Недавно США опять возобновило программу обмена шприцов. Она у них была прикрыта. Но, опять же, в той же Америке находятся специалисты, как, например, доктор Роберт Дюпон, и другие специалисты. Это президент института поведения и здоровья ?????? (неразборчиво), который говорит: «Если кто-то предложил бы раздавать бесплатно алкоголь для лечения алкоголизма, это вызвало бы только смех окружающих». Но в мире наркотиков это почему-то считается научным подходом. То есть даже в среде специалистов вот такие программы, как метадоновая, которые действуют в ряде западных стран, у нас запрещены, программа обмена шприцов, они до сих пор не пришли к одному мнению, полезно это или вредно.

Л.Ю.: Но он-то больше говорит именно о заместительной терапии. Он не говорит о шприцах. Он все-таки говорит о заместительной… выдача алкоголя – это не выдача чистых рюмок. Это немножко другое.

Ведущий: Ну, а борьба с курением, это не выдача зажигалок, да, вот так вот.

Л.Ю.: Конечно.

К.М.: Во-вторых, в Германии используются и программы, которые все-таки направлены как раз вплоть до выдачи и рюмки для тех, лишь бы они не шли, не совершали, были социально адаптированными.

Ведущий: Ну, что ж, спорное достаточно мнение. И вот результаты голосования, кстати, и слушатели разделились и показали некий срез на самом деле, отношение. Мы уже подводим итоги нашей программы. Единственное, что меня радует, что опыт общественных организаций, который они наработали, он все-таки будет учтен, и этим опытом будут пользоваться официальные органы, официальное здравоохранение, органы Госнаркоконтроля, в общем-то, что позволяет говорить о том, что все-таки вот улица, она не останется неохваченной с точки зрения и медицины, и органов Госнаркоконтроля. Я благодарю всех наших гостей за участие. Напоминаю, что в гостях у нас сегодня были директор некоммерческого партнерства «Антинаркотические программы» Константин Малышев, начальник отделения межведомственного взаимодействия в сфере профилактики краевого управления Госнаркоконтроля Михаил Калашников и заведующая отделением профилактики пермского краевого наркологического диспансера Лариса Юркова. Спасибо вам за участие. У микрофона работала Юлия Хлобыст. За звукорежиссерским пультом – Антон Мелехин. До встречи.