Программы / Дальний свет

Ведущий: Здравствуйте, друзья. Это «Дальний свет» в эфире пермского «Эха». Михаил Гофман у нас в студии, директор пермского центра высшего водительского мастерства. Михаил Александрович, здравствуйте.



Михаил Гофман: Добрый день.



Ведущий: Михаил Александрович, у меня к вам несколько вопросов накопилось. И, к примеру, вопрос первый. Скажите, вот с сегодняшнего дня в России на федеральных трассах, в целом ряде федеральных трасс начинает действовать ограничение на запрет движения большегрузного транспорта в том случае, если температура воздуха превышает 32 градуса. Пока это абсолютным образом неактуально. Мы прекрасно понимаем, да. По крайней мере, для наших широт. Но в целом очень может статься, что мы жаркое-то лето повторим. Погода у нас такая, специфическая. Отсюда вопрос. Вот Росавтодор, они считают следующее. Они считают, что грузовики виноваты в том, что разбивают асфальт, соответственно, тратятся большие бюджетные деньги на ремонт этих дорог. Соответственно, мы должны запретить грузовикам вот в большую жару по асфальту ездить. Отсюда у меня несколько мыслей в голове, которые друг с другом не сочетаются. Я, с одной стороны, знаю, что грузовики разбивают в жару асфальт. Прекрасно знаю.



М.Г.: Спорно.



Ведущий: Я видел этот асфальт. И я ехал по нему. Я знаю, как грузовики это делают. Дальнобои. Огромный транспорт. Фура за фурой. Как асфальт идет волнами. Как он поднимается буграми. Как машины с низким клиренсом уродуют себе подкапотное пространство, либо разбивают подвеску. Я видел это на дорогах Самары, Саратова…



М.Г.: Я бы сказал, Роман, перебью вас, что асфальт разбивают не грузовики, а асфальт разбивают те, кто его строит такого качества.



Ведущий: Вот, с одной стороны, еще раз говорю, я знаю, что грузовики разбивают асфальт. С другой стороны, вот, это вторая точка зрения. С другой стороны, я прекрасно понимаю…



М.Г.: Они все равно будут ездить, только уже за определенные деньги, я так думаю.



Ведущий: С другой стороны, я отдаю себе отчет в том, что у нас есть страны, в которых плюс 32 – это такая нормальная температура большую часть года. Что, там не ездят грузовики? Может быть, там просто по-другому делают дороги? И отсюда…



М.Г.: Ну, естественно, Роман, конечно, да.



Ведущий: … второй момент. Но это же ваш тезис: ребята, мы ездим по тем дорогам, которые у нас есть, мы живем в той стране, которая у нас есть, мы общаемся с теми гаишниками, которые у нас есть. То есть, исходя из вашего ряда тезисов, ограничение движения большегрузного транспорта – абсолютно логично и правильно. Почему? Потому что тот асфальт, который у нас есть, они разбивают.



М.Г.: Роман, знаете, почему я так говорю? Я потому что люблю свою Родину, то есть, это моя, собственно, мать, которая меня родила. Я не люблю свое отечество, по законам которого я должен жить. Вот теперь понятна, да, моя позиция? Поэтому у нас, как всегда, вместо того, чтобы… Я не скажу, что ничего не делается. Дороги строятся. Неизвестно, какого качества они будут. Нас уверяют, что они будут хорошие. Пока я вижу, что даже иногда новые дороги, к сожалению, уже через два-три года изобилуют колеями просто-напросто, да? Поэтому я скажу так, что… ну, че тут копья ломать? И так понятно все, что кто-то хочет, видимо, получить деньги за то, что грузовики все-таки будут ездить, но они будут ездить за определенную плату. Скорее всего, я думаю, что это будет так.



Ведущий: Вот давайте, телефон прямого эфира включаем прямо сейчас. 261-88-67. Друзья, мы обращаемся как к людям, которые с грузовиками дело имеют по долгу работы. Может быть, вы представитель компании перевозчика, может быть, вы водитель фуры, или были водителем фуры. Вот, с одной стороны, мы ждем ваших звонков. С другой стороны, мы ждем звонков автомобилистов, которые, ну, периодически достаточно часто ездят по трассам, и которые, в принципе, знают, как выглядит асфальт после сильной жары, искатанный грузовиками. А вопрос у нас только один. Вот, по вашему мнению, это правильное ограничение, оно логичное? То есть, вы с ним согласны? Обе точки зрения на этот счет мы уже привели. Первая выглядит следующим образом – да, грузовики разбивают асфальт, увы, это факт, кто бы в этом не был виноват. Вторая точка зрения – ребята, но они же не виноваты, им же надо передвигаться. Это же те, кто делали наши дороги, не подумали об этом. Это же они положили такой асфальт.



М.Г.: А платить будут именно те люди, которые владеют грузовиками, которые на них перевозят груз, и так далее. И это все, в конце концов, скажется на нашем с вами, Роман, кармане. И на кармане наших слушателей, естественно.



Ведущий: Вот. Таким образом, друзья мои, 261-88-67 – телефон прямого эфира. И начинаем мы, наверно, такой цикл летних программ «Дальний свет», потому как говорим по темам, которые не касаются непосредственно вот здесь вот, внутри городских проблем. Кстати, вот здесь на сайте федерального дорожного агентства есть соответствующий приказ. Я здесь смотрю про региональные дороги. Это Нытва-Кудымкар Р344, это Пермь-Екатеринбург Р242 и это подъезд к Перми от М-7 «Волга». Примерно понятно, да. То есть, мне кажется, особо актуально для большинства это все-таки Пермь-Екатеринбург. Здравствуйте.



Слушатель: Здравствуйте.



Ведущий: Да, Максим Борисович. Я вас узнал по голосу.



Слушатель: Спасибо. Здравствуйте, Михаил Александрович.



М.Г.: Здравствуйте, Максим Борисович. Рад вас слышать.



Слушатель: Здравствуйте, Роман. Я в данном вопросе, как ни странно, поддерживаю Михаила Александровича, и объясню, почему. Обычно я бываю его оппонентом. Грузовики – это та реалия, которая существует в нашей жизни. И, действительно, дороги существуют для того, чтобы по ним ездили независимо от того, какой тоннаж у данной машины. Если данная машина прошла техосмотр, значит, она имеет право ездить по дорогам общего пользования.



Ведущий: Да. И, тем более, что мы все с вами знаем перечень транспорта, который не имеет право на эти дороги выезжать.



Слушатель: Конечно. На них же не выезжает танковая дивизия, как это было в группе советских войск в Германии, кода я там служил, или нечто подобное. И автобанов таких, как в Германии, у нас нет. Тем не менее, мы пользуемся дорогами, которые строят для нас дорожники. А как они их строят, мы сами испытываем на своих автомобилях. И если уже на то пошло, я бы говорил о дорогах не только о дорогах междугородских, а даже внутри города. Не далее, как несколько лет назад господин Дашкевич, тогда еще был главой управления внешнего благоустройства, бил себя в грудь коленом, и говорил - вот на 10 лет вперед Ленина и Компрос отремонтированы так, что вы забудете, что такое на них ямы и колейность. Проедьте сейчас по Компросу, посмотрите, какую колею накатали. А крупнотоннажных по Компросу не ездит.



М.Г.: По ночам бывает, я сам видел. Но это не они проминают. Там очень большой поток автомобилей просто.



Слушатель: Михаил Александрович, может, вы там стоите специально высматриваете?



М.Г.: Да нет, нет, поверьте мне.



Слушатель: Я не знаю. Но, по крайней мере, это запрещено.



М.Г.: Запрещено, да.



Слушатель: И поток, который идет по Компросу, по давлению на грунт не сравнить с тем, что испытывают дороги междугородские.



Ведущий: Максим Борисович, о’кей. Но вы же прекрасно понимаете. Вы, я знаю, прошлым летом, в общем, тоже гоняли на дальняк. Вы знаете, до чего в аномальную жару, до какого состояния доходят дороги. И вы прекрасно понимаете, что с этими дорогами уже ничего не поделать. И если сейчас не предпринимать каких-то краткосрочных мер, тактических, не стратегических, именно тактических, то мы снова получим вот эти пробитые днища автомобилей, убитые абсолютно подвески, и так далее при езде по какой-нибудь банальной Самарской области.



Слушатель: Я с вами согласен. Действительно, я ездил на Украину, и видел всякие дороги. Но дело-то не в том, что запретить. Легче всего сказать - не пущать. А что делать дальнобойщикам? Только что они пережили запрет межсезонный.



Ведущий: Да, это правда.



Слушатель: Когда вместе со снегом сходил асфальт. И сейчас новая беда – смена времени года. Я считаю, что в данном вопросе надо, прежде всего, спрашивать с дорожников. Да, действительно, есть такой факт. Да, действительно, знакопеременная нагрузка на асфальт, когда он просто за счет коэффициента объемного расширения превращается в стиральную доску. Но ведь не дальнобойщики в этом виноваты.



Ведущий: Да, это правда. Но в данном случае, понимаете, мы же не говорим, кто виноват. Мы, скорее, отвечаем на другой извечный русский вопрос.



М.Г.: Роман, а нельзя ответить на другой извечный вопрос, потому что именно тот, кто виноват, должен и платить за то, что он виноват.



Слушатель: И, насколько я знаю, власти края в последнее время сплошь и рядом заявляют, что они заключают договор не только на строительство, но и на гарантийное обслуживание этих дорог.



Ведущий: Понятно. Спасибо большое, Максим Борисович. Спасибо. Пишет нам по ICQ пользователь Гагарин: «Работаю с дальнобойщиками. Весной закрывают дороги. Но мы как заказывали, и заказываем. Просто цена перевозки возрастает. Мы, соответственно, перевыставляем потребителю, и все».



М.Г.: Все верно. Ну, вот это то, о чем я говорил. Из нашего же кармана денежки и пойдут. А дальнобои как ездили, так и будут ездить. Ничего не поделаешь с этим. Надо просто, понимаете как. Дело в том, что до тех пор, пока наше отечество, я имею в виду государство, да, и те, кто им управляют, будут жить сегодняшним днем, не думать сегодня о том, что надо сделать завтра… Вот, ну, мне нравится то, что делается в нашем крае, если честно. Время покажет, насколько правда все то, что говорится сейчас. Хочется надеяться, что это будет правдой. Но это у нас. И, дай бог, чтобы у нас дороги, действительно, простояли пять лет хотя бы.



Ведущий: Хотелось бы услышать, конечно, людей, которые, скорее, за этот запет. Вот в данном случае я себя отношу к неопределившимся. Я не могу так резко и конкретно сказать – я против. Потому что, еще раз, я утюжил эти дороги, и понимаю, что вот такая короткая тактическая мера может, действительно…



М.Г.: Роман, вы в курсе, что у нас продукты все привозные?



Ведущий: Да, я в курсе.



М.Г.: И что даже, допустим, из Куеды, из Гайн, или откуда-то, то, что нам везут, то это везут по дорогам. И что эти продукты летом – овощи, фрукты, они будут дорожать из-за этого запрета.



Ведущий: Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Семен.



Ведущий: Семен, автомобилист?



Слушатель: Ну, я, с одной стороны, автомобилист, а с другой стороны, владелец как раз грузового транспорта.



Ведущий: Вот. Ну, и прекрасно. Вот давайте сейчас вы приводите свои доводы. Во-первых, вы за или против? Я понимаю, что глупый вопрос, но все-таки.



Слушатель: Ну, естественно, глупый. И, естественно, против. Доводы. Ну, вы уже, на самом деле, практически все мои доводы сказали. То есть, во-первых, любые запреты повышают стоимость конечного продукта, который мы все потребляем, и который перевозят те же самые перевозчики. И в итоге это все равно ударит по карману нашему с вами. Ну, и любыми ограничениями, то есть, ограничениями страдающих сторон, мне кажется, проблему не решить, а надо решать проблему тем, что спрашивать ответственных за строительство дорог, как бы, за подготовку этих дорог. Потому что, действительно, ну, опять же, вы уже говорили, что и в Европе, там, и хоть где… Ну, я ездил, например, на юг в Краснодарский край. Вот мне там очень понравились дороги. Я думаю, что там поток большегрузного транспорта и чуть не меньше, чем у нас.



Ведущий: Да. А между тем…



М.Г.: И температура там чаще выше ???????? (неразборчиво).



Ведущий: Правда, правда. Но, между тем, мы пример-то… это мы не соригинальничаем, мы пример взяли с Украины, на самом деле. То есть, в июле прошлого года вот этот вот запрет уже работал на Украине во время жары там в Киеве, и в окрестностях. В Крыму, кстати, был подобный же запрет. То есть, я к тому, что это не наша российская новация. Давайте сейчас кидать помидорами в чиновников.



Слушатель: Не, я не говорю, что это новация. Но просто я не считаю, что вообще даная мера, будь она в Киеве, Вашингтоне, или в Перми, она может значительным образом решить проблему дорог.



М.Г.: Улучшить качество дорог, правда, не может это.



Слушатель: Я не считаю, что это возможно улучшит качество дорог каким-то образом.



Ведущий: Семен, качество дорог это, безусловно, не улучшит. Безусловно.



М.Г.: Так и не сохранить то качество, которое есть сегодня, потому что дороги будут ухудшаться, потому что с ними…



Слушатель: Вот примерно эти слова, да.



М.Г.: Просто будут с дальнобоев собирать деньги, которые пойдут, неизвестно, куда.



Ведущий: Ребята, то есть, это не дальнобои разбивают асфальт до состояния?..



М.Г.: Нет, конечно, нет.



Ведущий: А кто это делает?



М.Г.: Это те, кто строит такие дороги, которые разбивают дальнобои.



Ведущий: Я понимаю, что виноваты те, кто строит. Но ведь это большетоннажники разбивают асфальт.



Слушатель: Конечно, разбивают. Я с вами согласен абсолютно, что разбивают.



М.Г.: А куда им деваться-то? Им, что, отдельные дороги строить?



Слушатель: Но мы же не по воздуху летаем. Мы живем в тех условиях… У нас пока не изобрели грузовых самолетов достаточно дешевых, чтоб перевозить по воздуху. Вот изобретут, я с радостью куплю такой и буду перевозить по воздуху то, что я сейчас…



М.Г.: Да. И еще. Вы знаете, я был в странах, где отдельно для дальнобоев, ну, в смысле, для международных перевозок есть отдельные дороги. Есть, есть, Роман.



Ведущий: Я охотно верю. Но ровно до тех пор, пока у нас нет отдельных дорог для дальнобоев, ровно до тех пор, пока у нас на дорогах лежит тот асфальт, который лежит сейчас…



М.Г.: А это бессмысленный разговор.



Ведущий: …я прекрасно понимаю проблемы… вот, понимаете, нам же не звонят люди, которые хотят защищать в данном случае позицию государства.



М.Г.: Я думаю, таких не найдется.



Ведущий: Все звонят только для того, чтобы ее поругать. Так вот я пытаюсь понять позицию государства. Вроде как забота обо мне, как об автомобилисте. То есть, ровно до тех пор, пока мы имеем то, что мы имеем, дороги разбиваются дальнобоями. И если дальнобоя не будет на дороге в аномальную жару, значит, дорога чуть-чуть лучше сохранится.



М.Г.: Ничего она не сохранится. Она как была, так и останется. Поверьте.



Ведущий: Еще раз. Дорога разбивается дальнобоем?



М.Г.: Нет.



Ведущий: А кем?



М.Г.: Дорога разбивается тем, что она плохо построилась, и от времени.



Ведущий: И от времени. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Здравствуйте. Это Сергей. Я вот водитель. А вот смотрите, вот вы говорите про дороги. А вот где легковой транспорт по Сибирской ходит, по Комсомольскому проспекту, вот в третьем ряду, вы посмотрите, какая колейность, после трогания со светофора. Вот обратите внимание. Это за счет шипов, резиной выдирают асфальт. Это качество материалов. Поэтому дороги разбиваются.



Ведущий: То есть, вы хотите сказать, что легковой транспорт разбивает трассы точно так же, как это делают грузовики.



Слушатель: Нет, я не говорю, что они разбивают. Но это идет от качества материала.



Ведущий: Я понимаю, но сейчас мы уже ничего не сделаем с этой дорогой. А плюс 32 ввалит уже очень скоро. Понимаете? Неделя.



М.Г.: Это ж надо изыскивать деньги из бюджета и строить уже качественные дороги.

Вот и все. Что и делается в нашем крае.



Слушатель: Вот в том-то и дело. Запретом-то сейчас ничего не обойтись. А как людям-то? Кто-то работает, кто-то автобусы водит, пассажиры едут. Они же тоже автобус… ???????? (неразборчиво) сейчас тоже немаленькие автобусы ходят, правильно. Что тогда, всех на «ГАЗели» пересадить?



Ведущий: А почему бы и нет, в конце концов? Спасибо вам большое, что вы позвонили. Я пытаюсь дальше защищать позицию государства



М.Г.: Где столько «ГАЗелей» наберемся?



Ведущий: Я пытаюсь дальше защищать позицию государства. А все на меня сейчас пытаются нападать.



М.Г.: Незавидная у вас участь, Роман.



Ведущий: Да, да, да. Выступаю таким, простите, адвокатом не по очень хорошему процессу. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Добрый день. Меня Александром зовут. Я вот по поводу дорог. Вот сморите. Я занимаюсь перепродажей вот щебня, ?????????? (неразборчиво) материалов, все, что касается дорог. Значит, по качеству, я считаю, что необходимо сделать новые технологии, разработки, которые бы позволяли ездить любым, так сказать, транспортным средствам ???????? (неразборчиво).



М.Г.: Так есть они, технологии, есть такие.



Слушатель: Ну, не применяют, потому что, говорят, дорого. Я, например, могу так сказать, что вот наше государство… ну, все его ругают, понятно, но в первую очередь у нас все очень дорого. Потому что железной дорогой дорого возить щебень. Возить машинами тоже дорого, соляркой. Поэтому у нас все дорого, и все стараются заработать и сэкономить на чем-то.



Ведущий: А теперь ответьте по существу. Вот смотрите, ситуация такая. Вот наступит июль. Вломит плюс 32. Причем, очень быстро это случится. Мы даже мигнуть не успеем, как оказывается, что на термометре плюс 35, на асфальте плюс 40, асфальт плавится под большими машинами…



М.Г.: И под маленькими тоже.



Ведущий: … и за неделю разбивается буквально ко всем чертям, простите меня за грубое слово. Вот сейчас-то что делать? Вот Михаил Александрович говорит - не запрещать ни в коем случае. Зато потом счета дорожникам выставлять. А вы как считаете?



Слушатель: Я считаю, что надо дальше работать. Потому что если мы поставим грузовые машины, грубо говоря, в стойла, и скажем - водить нельзя, то очень много народу останется просто без работы.



М.Г.: Вот вы знаете, Александр. Они не встанут в стойла. Они все равно будут ездить. Только с них будут деньги брать. А деньги они будут брать из нашего кармана. Вот, в чем дело.



Слушатель: Ну, почему из вашего.



М.Г.: Да как, почему? Потому что я буду покупать все дороже то, что они возят.



Ведущий: Потому что они стоимость перевозки, собственно говоря, повысят, а потом заложат в стоимость конечного продукта. Ну, вам ли этого не знать.



Слушатель: Все понятно. Элементарный вам пример. Вот сегодня у меня машина пошла в область. Не суть важно, куда и тому подобное. Если я повезу 20-тонной машиной, щебень повезу, то цена, ну, образно, будет за тонну стоить тысячу рублей. А если я повезу им больше, но 30-тонной, то щебень-то обошелся людям 800 рублей за тонну. Так что выгоднее?



М.Г.: Ну так мы об этом же и говорим.



Слушатель: А если я поставлю машину в стойло, люди будут стоять, не работать, все равно им надо работу выполнять. Все равно я повезу. Или я дороже буду, там дорожникам платить, гаишникам, чтобы меня пропустили…



М.Г.: Вот вы сейчас сами об этом же сказали. Уже будет стоить, если вы 200 рублей заплатите за каждую тонну, то тонна будет… вы ее продадите за 1200. Они у вас за тысячу рублей не смогу купить, потому что вы не продадите. А вы им не продадите, а продадите за 1200. Они вынуждены будут. Вот и все. Вот я о чем и говорю, о нашем с вами кармане.



Слушатель: Ну, наш-то карман с вами, да…



Ведущий: Понятно. Спасибо вам большое. Несколько цитат по ICQ. Кирилл пишет нам. Мнение эксперта. «Качество конечного продукта - дороги, зависит не только от того, как делать, но и как проектировать. Мы до сих пор проектируем дороги по СНИП 2.05.02 – 85 1985-го года. Там нагрузки на ось заложены для ЗИЛов и ГАЗов. А сейчас большегрузы американского производства под 60 тонн на ось. А отсюда все вытекает». Это Кирилл. «Что вы накинулись на дорожников, - пишет Алексей, - может. Они и делают все по техрегламенту. Может быть, просто регламент нужно менять?» Иван: «В США толщина одежды 70 сантиметров. Как мы можем сделать, чтобы и у нас уже начали так делать. Неужели провести всероссийский референдум по техрегламенту?» Слушатель. Давайте слушателя. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Здравствуйте. Андрей. Город Пермь. Водитель. Хотят запретить большегрузами. Так с них и так дерут. Солярка стоит бешеных денег. А вот сейчас по городу проехал, мимо меня, вот сейчас стою, и мимо меня шесть машин легковых прошло шипованные. Так с этим надо в первую очередь, наверно, бороться.



Ведущий: То есть, вы так считаете, что шипы разносят вдребезги наш асфальт?



Слушатель: Летом в жару? Это естественно. Да все с пробуксовкой стараются тронуться. ?????????(неразборчиво) никому не хочется ехать.



М.Г.: Че-то как-то странно.



Слушатель: ???????? (неразборчиво) летят из-под колес. А гаишникам, как бы, ведь это запрещено по идее-то.



Ведущий: Что, летом на шипах? Нет, пока еще никто не запрещал. Друзья мои, скажите, есть ли среди вас те, кто хотя бы хоть на чуть-чуть поддерживает внутренне для себя вот этот вот запрет большегрузам двигаться по федеральным дорогам в жару? Если вы поддерживаете этот запрет правительства, вступивший в силу с сегодняшнего дня, 261-88-67. Если вы категорически против, по самым разным причинам, 261-64-00. Голосование пошло.



Ведущий: Вступил в силу запрет на передвижение грузовых автомобилей по федеральным трассам с асфальтобетонным покрытием. Полный перечень дорог, по которым запрещено ездить в такую погоду, есть на сайте федерального дорожного агентства. Мы этот перечень открыли. В Пермском крае такие дороги тоже есть. Нытва-Кудымкар, Пермь-Екатеринбург, и подъезд к Перми М-7 «Волга». То есть, все это нас вполне себе касается. Если на термометре плюс 32, то на целый ряд дорог, а их очень много, и в основном такие основные трассы, грузовикам выезжать нельзя. Наше федеральное правительство полагает, что таким образом они заботятся о сохранности дороги. Мы спрашивал вас, насколько это полезно, вредно поддерживаете, не поддерживаете. Ну, и довольно предсказуемый результат. Около 19 процентов, позвонивших нам, сказали, что да. 19 процентов сказали, что они, в общем, поддерживают эту историю. Ну, и, сами понимаете, подавляющее большинство, около 81 процента, позвонивших нам, сказали, что нет, ни в коем разе эту историю не поддерживают. Что меня порадовало в голосовании? Меня порадовало то, что люди, которые поддерживают позицию государства, у нас все же есть. И в таком случае я продолжаю настаивать, позвоните, расскажите, почему вы поддерживаете, почему я один должен государство защищать? Постарайтесь вы тоже. Расскажите кто-нибудь шкурненько про то, что…



М.Г.: А вы, Роман, государство не защищаете. Вы его оправдываете. Пытаетесь, вернее, оправдать. А оправдание – это всегда перекладывание вины на другие, на чужие плечи.



Ведущий: Ну, да, может быть. То есть, я в данном случае не столько пытаюсь оправдать государство, сколько пытаюсь объяснить, что вот на машине, обычной легковой, с маленьким клиренсом, водителю в сущности все равно, по чьей вине он сейчас убивает машину. И если можно предпринять разовую какую-то меру, из-за которой он будет машину убивать чуть меньше, мне кажется, что такой водитель должен голосовать за запрет. Но таких очень мало.



Ведущий: 261-88-67. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Добрый день. Меня зовут Константин. Вот буквально в понедельник я приехал, до Нижнего Новгорода ездил, скажем так, в выходные, и приехал обратно. Что могу сказать? Я раньше по этой трассе ездил. То есть, ехали через Татарию, Ижевск, Казань, стандартно, Чувашия, и Новгород.



Ведущий: А почему через Киров не поехали?



Слушатель: Ну, сами же понимаете.



М.Г.: Около Омутнинска не очень хорошо. А так все остальное нормально, кстати.



Слушатель: Так вот, где раньше всегда дороги были хорошие, часто раньше ездил в Челны, так они там сейчас и остались хорошие. И, причем, незаметно ни ремонта, ничего. То есть, там не видно, что ремонтировали.



Ведущий: Особенно, если Татарию вы проходили по деревням, согласитесь.



Слушатель: По деревням там тоже нормально.



Ведущий: Вот там дороги вообще близки к идеалу. Мне кажется, там гонки можно проводить настоящие.



Слушатель: Там можно гонки проводить. Единственное, что они узкие.



Ведущий: Ну, это да.



Слушатель: Соответственно, дороги надо вот везде расширять. А где вот они были плохие, ну, вот у нас я ехал через Югру, там, как она была всю жизнь плохая, она там так и есть плохая. В Чувашии она, где была плохая, но там ремонтируется, ну, дак, она и есть плохая. Там вот, как вы называете, пузодерки, так им там очень проблематично ехать.



Ведущий: Ну, вот я, собственно говоря, тоже вот в эти же выходные ездил в Самару и обратно. Ну, вот часть маршрута, такого, условно чувашско-татарского, удмуртского-татарского, да, мы проходили по одним и тем же, в общем, дорогам.



Слушатель: Да, да, да. Нормальные же там дороги.



Ведущий: В целом да, согласен.



Слушатель: Дороги нормальные. Их не видно, что ремонтировали. И еще минус, чтобы фуры у нас ездили ночью. Я думаю, что ДТП с печальным исходом, оно заметно возрастет. Потому что ночью, фуры пойдут, они, если пойдут потоком, это начинаешь их обгонять, а, сами знаете, ночью условия совершенно другие для езды. И ДТП именно с тяжелым исходом, их будет чаще, их будет больше.



Ведущий: Так передвигайтесь днем. Фуры пойдут в ночь. А вы днем в плюс 32, зато с кондиционером.



Слушатель: Нет, это, как бы, нереально. То есть, люди вечерами, и ночами ездят.



Ведущий: Ну, это правильно



Слушатель: И ночью это такой поток пойдет по нашим узким дорогам. То есть, дороги, вот еще минус, они везде однополосные. То есть, их раньше вот как строили одна полоса туда и обратно, и сейчас они нисколько не расширяются. И потоки-то увеличились, а дороги узкие. Так что, естественно, я, ну, за грузовики. Пускай ездят тихонько.



Ведущий: Понятно. Но только тихонько. Спасибо вам большое.



М.Г.: Вот видите, человек нашел еще один минус. И совершенно справедливо нашел.



Ведущий: Да. Я честно могу сказать, что в ночной поездке, в принципе, расхождение с фурой на узкой дороге довольно тяжело, потому что…



М.Г.: Не расхождение. Он, видимо, имел в виду… вот она в подъеме, дизель если не настроен, она вместо 90 пойдет 60.



Ведущий: Нет, это правда. А я говорю еще, помимо прочего, еще и про расхождение, про узость дорог. То есть, очень, очень, очень много там моментов можно себе напридумывать.



М.Г.: Ну, и, вообще, редко, но ночью, бывает, что дальнобой именно засыпает, потому что у него полноценного отдыха все-таки нет.



Ведущий: Ну, не знаю. Сколько ни ездил, все замечал, что ночью подавляющее большинство дальнобоев, там 98 процентов, они просто спят.



М.Г.: После четырех. А до четырех ездят.



Ведущий: Да нет, да нет, наоборот, где-то там в районе полпятого уже начинают появляться



М.Г.: Ну, я-то имею в виду зиму, конечно же, не лето. Я немножко ошибся.



Ведущий: Может быть. Ну, ладно. Да нет, не полпятого. Все-таки там пять, начало шестого. После шести так уже бессмысленно, в общем, считать, что трасса чем-то будет отличаться от дневной.



М.Г.: Да, что это ночь.



Ведущий: Пишет Максим. «Трасса Москва-Киев. Лето 10-го года. После госграницы дорогу на украинской стороне как подменили. Ровная, с шикарным асфальтом, с современной разметкой, а, главное, никаких деформаций. А жара на Украине тогда стояла не меньше российской. Ввод. Каким бы ни был президент Ющенко, он не дал дорожникам возможность воровать». Максим, дело в том, что летом 10-го года этот запрет работал на Украине. Вот, возможно он, Ющенко, или там Якукович, неважно, кто, не дал что-то там делать дорожникам, но этот запрет… Хотя нет, я вам наврал. Конечно, он работал там летом 11-го года. В 10-м году не знаю. Врать не буду. Не знаю. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Алексей. Я занимаюсь тоже грузоперевозками. Ну, у меня маленькая машина. Ну, как бы, ситуация-то, в принципе, понятна. Я бы хотел, конечно, поддержать запрет на перевозку крупногабаритных, тяжеловесных грузов…



Ведущий: В большую жару.



Слушатель: В большую жару, и не только в жару.



Ведущий: А вообще, запретить и все, чтобы у вас бизнес лучше.



М.Г.: Да, чтобы у вас бизнес процветал.



Ведущий: Простите, но сорвалось.



Слушатель: Нет, не поэтому. У нас к большегрузам… такого понятия, как такового ведь нету. У нас есть тяжеловесные грузы. Все, что выше 38 тонн, если фура выше 38 тонн, она попадает под тяжеловесный груз. Нужно уже согласовывать перевозку, и так далее. И водитель рискует своими правами. И таких фур, на самом деле, не так уж и много, в принципе.



М.Г.: Да, по-моему, не тяжеловесные автомобили хотят запретить, не тяжеловесные, а большегрузные. Там ведь ясно. Выше трех с половиной тонн, по-моему, хотят запретить. Роман, я неправ? Так что ваша машина тоже попадает.



Ведущий: Я вам сейчас просто прочту текст приказа. Значит, «…ввести в период с 15 июня по 15 августа временное ограничение движения транспортных средств»… а дальше «…осуществляющих перевозки тяжеловесных грузов на автомобильных дорогах общего пользования».



М.Г.: А, ну тогда че? Тогда о чем мы говорим, Роман?



Слушатель: Тяжеловесные грузы относятся свыше 38 тонн – это фура и 25 тонн – это трехосники, самосвалы, вот то, что щебенку возят. Разбили дорогу у Горнозаводска, Чусового. Разбита полоса со стороны именно Горнозаводска. Это все разбито только самосвалами и цементовозами, которые идут с значительным перегрузом, которые превышают полную массу, допустимую на нашей дороге. Поэтому, как бы, их надо запретить.



Ведущий: Как класс.



Слушатель: Не только в жару. Надо, чтобы это все контролировалось как-то.



М.Г.: Вот, абсолютно верно товарищ сказал. Надо, чтобы это контролировалось.



Ведущий: Я бы еще к этому добавил через запятую – и арбузные фуры тоже.



Слушатель: Если он везет щебенку там 30 тонн на трехосном, как бы, это уже ясно, понятно, что это уже относится к тяжеловесным грузам. Это надо согласовывать, разрешения. Ну, разрешения будут у ГАИ, а давать только на ночь. Ну, все просто. Так что по поводу фур с продуктами, молоком, киселем, там, это преувеличено все.



Ведущий: Ну, понятно, понятно. Другое дело, что у нас, сами понимаете, как только есть возможность запретить, запретят. Вот, кстати, уже заканчивая наш разговор, если едешь по Татарии, и вот люди, которые по Татарстану ездят часто, они прекрасно со мной согласятся, да, там через каждые несколько километров можно найти станции весового контроля. Они дороги берегут. Они их, правда, берегут. То есть, для них очень принципиально, вот эти станции весового контроля. Я вот скажу крамольную мысль, но меня в Татарии гаишники не останавливали ни разу. И у меня создавалось ощущение периодически, да, там за все время, пока я за рулем, у меня создавалось ощущение, что их вообще интересует только весовой контроль и только большегрузы. Вот мне так казалось. Ну, хотя, естественно, это не так. Но, тем не менее, они следят, для них это важно, для них это принципиально. А как это сделать на дорогах, где вот таких станций через каждые несколько шагов нет? А как, скажем так, объяснить водителю, что вот именно сейчас нельзя? То есть, плюс 30 еще можно, плюс 31 можно, уже плюс 32, все, выходите отсюда, сворачивайте на обочину. Понимаете. Вот эти мелочи, они, как всегда, меня больше всего удивляют. Он говорит – так у меня на термометре плюс 30, я и поехал. А ему гаишник отвечает – а у меня плюс 32. Вот плюс 32. Все, значит, ты уже не имеешь право ехать. Кто из них прав, кто виноват, непонятно.



М.Г.: Безвыходная ситуация.



Ведущий: Абсолютно. Давайте последний звонок. Здравствуйте. Алло.



Слушатель: Здравствуйте. Александр. А скажите, пожалуйста, как тогда у нас будет обстоять дело вот с транспортным налогом? Человек заплатил за год, так. А почему ему ограничивают так же вот весной проезд? Он заплатил за год. Он имеет право ездить. А ему тогда надо, соответственно, делать перерасчет транспортного налога. На весну закрыли на весь месяц…



Ведущий: А потом еще и на лето с 15 июня по 15 августа, если у нас жарко.



Слушатель: Потом на лето, и потом на это, и все, давайте высчитывайте тогда, и налоги платить не надо, по сути. Ни заплатили уже своим налогом за то, что они разбивают дорогу. А там налоги, дай бог. Не дай бог, вернее сказать.



Ведущий: Это точная поправка. Спасибо вам большое. Все. Михаил Александрович, спасибо вам.



М.Г.: Всего доброго всем.



Ведущий: На следующей неделе в среду после 15 часов «Дальний свет» на своем месте. Короткая программа «Дальний свет», я думаю, вы ее уже не потеряете в эфире. Она выходит, как обычно, в утреннем информканале у нас премьера, потом в течение дня повторение.